Автор книги: Ктая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
— Представь вместо Орочимару своего Учиху.
Наруто открыл рот, чтобы что-то сказать. Закрыл. Глубоко задумался. Снова открыл рот. Закрыл. Посмотрел на Саске.
— Блин, но это же Орочимару! — выдал он в конце концов почти жалобно.
— Кому Орочимару, а кому и Орочи, — лаконично ответил Джи.
Наруто хмуро посмотрел на него. Хотелось заявить: «Орочимару с тобой что-то сделал! Гендзюцу, подчиняющий яд, ментальные закладки...» — но если представить на месте Орочи Саске... Наруто бы пошёл. Всё равно пошёл. Будь даже трижды ментальные закладки.
— Но он же псих! — жалобно моргнул Узумаки. — Это из-за него ты так плохо выглядишь?
— Ты после Долины Завершения вообще чуть жив остался, — хмыкнул Джи. — Но мы уже со всем разобрались. Можно сказать, что это последствия лечения, — мужчина протянул руку и взлохматил крестнику волосы. — Всё хорошо, правда.
— Не верю, — надулся Наруто, складывая руки на груди.
— Ты что, хочешь, чтобы я пообещал посылать тебе отчеты о своем самочувствии каждый день? — в притворном удивлении приподнял брови Джирайя.
Санин чувствовал себя... Ну да, неловко. Он как-то не привык, чтобы за него волновались, да ещё так открыто. Тсунаде... Тсу переживала о другом. Она готова была пересчитывать Орочи все окрестные деревья, но всё же не сомневалась, что при необходимости Джирайя сможет это сделать сам. А Наруто... Он, пожалуй, лучше всех прочих понимал своего сенсея.
Но — волноваться, чтобы Орочи его... Не обижал? Это было так странно.
Наруто набрал в грудь побольше воздуха и разразился длинной эмоциональной тирадой, смысл которой Джирайя так и не уловил.
— Так, ещё раз, только помедленнее, — попросил санин, когда Узумаки замер и вопросительно посмотрел на него.
— Наруто сомневается в способности Орочимару благотворно влиять на психику, — перевёл Учиха. — Приводя меня в качестве примера. Он не сомневается, что от прямой атаки вы сможете отбиться, а вот от медленного поедания мозга — нет. И вообще не хочет, чтоб вас растащили на органы.
— Да! — подтвердил Узумаки.
— Последнее я расслышал, спасибо.
Джи машинально запустил руку в волосы, дернул себя за хвост. Как реагировать на происходящее, он категорически не понимал. То ли возмутиться, что мелочь лезет в его личную жизнь, то ли благодарно обнять... То ли рассмеяться над идиотизмом ситуации в своей любимой клоунской манере. Хотя нет, последнее — точно нет. Джирайя умел ценить искренность и умел ее благодарно принимать. Но Узумаки нужно было угомонить — а то ведь станет вместо Учихи волочь в Коноху уже наставника. Вот уж когда смеха не оберешься.
— Что, будешь отговаривать? — хитро прищурился Джирайя.
Наруто посмотрел на Саске в поисках поддержки.
— Ну, Орочимару не настолько псих, насколько хочет казаться, — задумчиво проговорил тот.
— И ты туда же!!! — в сердцах возмутился Узумаки, подпрыгивая. — Так, всё. Хочу посмотреть на этого вашего непсиха. Мы только в бою ведь виделись... А вдруг он нормальный парень?
— Я этого не говорил! — спешно отбрехался Учиха.
Джирайя запрокинул голову и расхохотался. Наруто... Умеет же переворачивать все с ног на голову. Хотя... Санин представил Узумаки, носящегося по коридором убежища и педантично проверяющего, насколько правильный рамен может приготовить Якуши.
Кажется, «змеёныши» уже отошли от небольшой шалости с котами?
Это будет гораздо, гораздо веселее.
— Уговорил. Иди, собирайся. Только Тсунаде предупреди, а то она решит оторвать головы всем троим, а не только Орочи.
— Есть! — радостно подпрыгнул Наруто. — Ух, я прослежу-у-у!..
— Четверым, — поправил Саске. — Надо же посмотреть, кто из вас кому мозг сожрёт.
— А Сакура? Она же нас убьёт, если мы её с собой не возьмём... Заодно и санитарные условия проверит!!!
— Ну-ну, — нейтрально ответил Учиха, подумав, что если Орочимару таки выдержит энтузиазм Узумаки, значит, Джирайю он точно любит.
Ну или он сильно нужен для каких-то коварных планов.
Орочимару же.
***
— Оп-па, — заявил Учиха, едва переступив порог убежища.
— Что? — насторожился Наруто. Саске молча указал на мелкие засечки почти под потолком. — Ух, ты! Знаки!!! А... А что означают?
— Вон тот красный, крестиком — «Особо злой Орочимару, дышать тихо, моргать редко», — пояснил знаток таких подземелий.
— «Особо злой Орочимару»? — не врубился Узумаки. — Это вообще как?
— Я как-то не горел желанием проверять.
— Интересно... — протянул Джирайя скорее для себя, чем для кого-то еще. — Кабуто-ча-ан! Ты где?
Выяснить, что это за «особо злой Орочи», нужно было обязательно. А еще обязательнее — кто его до такого состояния довел. Во избежание, так сказать.
— Да тише вы! — зашептал Якуши, мгновенно выскочив из-за угла. — Знак не видите, что ли?.. О, Саске... М-м-м... Джирайя-сан, вы чего с собой толпу притащили?! Это секретное убежище, а не проходной двор!!!
— Тссс! — Сакура сделала страшные глаза и прижала палец к губам.
Кабуто, едва не сорвавшийся в полный голос, притих и очень злобно на неё посмотрел. Джирайя, в силу ситуации старавшийся смеяться тихо, всучил Якуши пакет леденцов, который всю дорогу не давал покоя Наруто, и с самым серьёзным видом начал объяснять:
— Учиху мы с Тсунаде уже видели, так что вот, привел наших учеников к Орочи на смотрины. Для восстановления справедливости. А то они грозились спасать и возвращать в Коноху уже меня.
— И не надейся, что это пустая угроза, — добавил Саске.
— Да! — громким шёпотом воскликнул Наруто, а затем заботливо поинтересовался: — А чего мы шепчем? Всё равно же пойдём смотреть, что расстроило Орочи-сана...
— Ну, удачи, — пожелал им Кабуто, помахав леденцами. — Если что — медицинский корпус работает в штатном режиме, если понадобится — соберу. Но не гарантирую, что в изначальном порядке.
— Эй, а ты сам-то знаешь? — спросил у него Наруто.
— Догадываюсь, — захихикал Якуши, исчезая в темноте коридоров.
Последним исчез его смех, поддержанный какой-то звуковой техникой.
— Позёр, — сделала вывод Сакура.
— Ещё какой.
— Да, точно...
Несмотря на высказанную Наруто весьма здравую мысль, что они все равно идут к змеиному санину, все старались ступать как можно тише. Джирайя не мог отделаться от мысли, что все это ужасно напоминает детские игры в страшилки — с шепотом, прокрадыванием под окна, сдавленным хихиканьем, огоньками свечей и захватывающим испугом от внезапно раздавшегося шороха. От представленной картины, как они на цыпочках подкрадываются к занятому опытами Орочи и дружно говорят «бу», Джи едва сдержал то самое несолидное хихиканье.
— Ну и какого хрена? — вкрадчиво поинтересовалась темнота в только что пройденном боковом коридоре.
Наруто от испуга отскочил, но не дальше по коридору, а прямо в стенку. Сакура ойкнула, а вот Саске удержал каменное выражение лица, только проверил, как там Узумаки.
Стена пострадала больше.
Орочимару вышел из темноты и смерил дебоширов тяжёлых взглядом.
— Джирайя, — с угрозой произнёс Змей. — Не хочешь объясниться? Сначала ты притаскиваешь котов, а теперь — это?
Джи на взгляд не среагировал, только улыбнулся:
— Это комиссия по подтверждению того, что ты не псих и меня можно тебе доверить. Сакура-чан от Тсунаде, Наруто от себя самого и Учиха за компанию. Что тебя так довело? Это что-то можно закопать, или ты уже справился? Кстати, я ковер принес, — болтая, Джирайя продвигался к змеиному санину, который то ли не понял смысла этих телодвижений, то ли решил проигнорировать. А может, не думал, что Джи решится его обнять в таком состоянии. — А ещё я соскучился.
— Учиха? — тяжёлый немигающий взгляд Орочимару вперился в него. Саске сделал любимый вид «а кирпичу всё нипочём» и никак не прореагировал на разделывание его персоны взглядом. — Что, вернулось моё любимое тело?
И облизнулся так предвкушающе.
— Ано... Орочи-сан, вы голодный? — забеспокоился Наруто. — У меня вкусный паёк есть, хотите?
— Да, — решил Змей. — Надо было закусывать.
Джирайя неверяще принюхался. В самом деле, от Орочи довольно ощутимо пахло саке. Но Орочимару? Напивающийся? Без закуски? Впору было и в самом деле начинать беспокоиться.
Хотя, может, это он от неопытности в увлекательном деле пития?
Да ну, бред. Если уж специальную систему разработал и выдрессировал под неё учеников... Идея Джирайе, кстати, понравилась. Нужно будет развести Змея еще на парочку символов, наподобие «сенсей трахается, тех кто оторвет — сожрёт».
— Пошли уж, — махнул рукой Орочи, разворачиваясь и уходя вглубь коридоров.
Когда они дошли до места, Джирайя окончательно успокоился — только у змеиного санина могла быть комната, специально оборудованная под пьянство. Ковёр, небольшой стол, подушки, набор пиал... И полки по всем стенам, полностью заставленные разнообразными алкогольными напитками.
— Выпейте со мной, — приказал Орочимару и вперил взгляд в открывшую рот Сакуру. — Все.
Куноичи закрыла рот и сглотнула. Конечно, обучение у Тсунаде ей многое дало, но когда напротив тебя сидит слегка нетрезвый нукенин S-класса и генерирует ни разу не ослабленное Ки, поневоле будешь чувствовать себя неуютно.
Учиха к подобный демонстрациям то ли привык, то ли из гордости сохранял невозмутимость. А вот Наруто ёрзал, усаживаясь поудобнее, вертелся, с любопытством разглядывая многочисленные бутылки и бутылочки, порывался и в самом деле выложить на стол свой паек.
— Ух ты! Столько даже у Тсунаде-баа-чан нету!
Джи прыснул:
— Пожалуй, наливать лучше мне...
Пиалы обнаружились тут же, на отдельной полке, набором из двух дюжин. Джирайя в очередной раз умилился педантичности Змея — если все время пьёт сам, то такое количество пиал предназначалось только про запас. Санин ещё раз окинул комнату взглядом. Стол, бутылки, пиалы, полки... И Орочи еще что-то против ковра возражал?
Разлив саке — себе и Орочимару по полной пиале, молодежи по половине, — Джи мягко поинтересовался:
— Так что случилось?
— Подкинули тут мне одну мыслишку... — проговорил Змей, выпил саке как воду и нараспев начал: — Сущность грезит грёзой формы. Формы проходят, но сущность остается, грезя новой грёзой. Человек именует эти грёзы и думает, что ухватил самую суть, сущность, не ведая, что взывает к нереальному. Эти камни, эти стены, эти тела, которые, как вы видите, сидят вокруг вас — это маки, это вода, это солнце. Это — грёзы Безымянного. Это, если угодно, огонь.
Иногда может явиться сновидец, которому ведомо, что он грезит. Он может обуздать что-либо из плоти грёзы, подчинить её своей воле — или же может пробудиться к более глубокому самосознанию. Если он выберет путь самопознания, велика будет его слава и на все века просияет звезда его. Если же выберет он вместо этого путь тантры, не забывая ни сансары, ни нирваны, охватывая весь мир и продолжая жить в нем, то могущественным станет он среди сновидцев. Обратиться его могущество может и к добру, и ко злу, как мы увидим, — хотя сами эти слова, и они тоже, бессмысленны вне именований сансары...*
Саске вздохнул. Кабуто, когда знакомил его с распорядком дня в убежище, как-то рассказывал, что иногда на Орочимару нападает философское настроение, он ловит неосторожных учеников, утаскивает в эту комнату, спаивает и грузит бессистемными разговорами до полной отключки. С успехом пережили это и остались в здравом уме только двое — Кабуто и Юкимару, хотя насчёт здравости их рассудка можно было ещё поспорить.
*Р.Желязны, «Князь Света»
— Ну и бредя-а-атина, — протянул Наруто, поковырявшись в ухе, словно пытаясь вытащить оттуда эти слова.
Сакура замерла в испуге. Называть бредятиной слова нунекина S-ранга... Пьяного нунекина S-ранга... В его убежище... Когда он генерирует такую Ки... Девушка с испугом смотрела, как Орочимару перегнулся через стол, вытянул шею больше положенного природой, оказываясь почти нос к носу с Наруто. Единственное, что ей мешало атаковать — всё происходило очень медленно.
— Вот именно! — выдохнул Орочимару перегаром. — Бредятина!
— Не, ну понятно, что там про иллюзорность мира, иллюзорность слов и знание незнания... — Наруто чуток отстранился. — Но нахрен надо было всё так усложнять?
— Да-а-а... — протянул Змей, блаженно прикрывая глаза. — Ты мне нравишься, пацан.
— Не, ну вообще проблема излишнего усложнения и запутывания в собственных рассуждениях, с отрицанием реальных фактов — весьма распространённая штука! — загорелся джинчурики, на которого алкоголь действовал недолго, но сильно.
— Да-а-а!.. — в полнейшем восторге произнёс Орочимару, падая головой на стол.
Джирайя страдальчески скривился, налил себе еще пиалу и залпом выпил. Прислушался в смутной надежде, что на нетрезвую голову воспринимать обсуждение будет проще. Но то ли тренированный организм сильного шиноби не желал пьянеть с такой малой дозы, то ли говорили Узумаки с Орочимару и в самом деле полную ахинею... Мозги по-прежнему норовили отключиться на второй же фразе. Метнув взгляд на сидящую с остекленевшим взглядом Харуно и Учиху, который стал выглядеть еще более отморожено, Джи сжалился и подлил саке им тоже. Потом оценил степень увлеченности разговором Наруто, то, с каким энтузиазмом спорит с ним Орочимару, уже не отвлекаясь на выпивку, и отсигналил молодым шиноби жестами в сторону двери. Харуно, кажется, не сразу поверила, а вот Учиха едва заметно кивнул и сжал пальцы на локте куноичи, утягивая её за собой.
— Вы что, хотите оставить их наедине? — шепотом возмутилась Сакура за дверью.
— Орочи санин, так что выдержит, — отмахнулся Джирайя.
— Я вообще-то о Наруто беспокоюсь!
— Милая, я с ним три года путешествовал, так что имею представление о способностях своего ученика, — весело хмыкнул Джирайя. — Переговорить он может кого угодно, а тут ещё и ко взаимному удовольствию. Мы сопьёмся просто, их слушая, это же совершенно невозможно на трезвую голову воспринимать. Но если предпочитаешь эту комнату кухне и оранжерее... — с ехидцей добавил санин.
Сакура приоткрыла дверь, заглядывая в помещение. Наруто уже вскочил и о чём-то увлечённо вещал, размахивая руками. Орочимару, без Ки казавшийся почти милым и очень домашним, сидел на подушках и чуть ли не хлопал.
— Так и знал, что они споются, — страдальчески прошептал Саске у неё над головой.
— А это не опасно? — всё же спросила Сакура.
— Разве что для окружающих, — заключил Джи. — Пошли пожрём?
Саске и Сакура синхронно кивнули и отлипли от двери. А на кухне оказался Кабуто.
— О, как я вижу, выбрались с потерями? — ухмыльнулся он. — Орочимару-сама всегда такой со встречи с различными религиозными деятелями приходит. Говорит, ему надо после них мозги дезинфицировать.
— Мы оценили, — хмыкнул Джи. — После того бреда мозги нужно чистить всем... Кабуто-чан, а что это у тебя так вкусно пахнет?
Якуши злобно хрустнул леденцом. Хотелось вот просто из вредности заявить, что еды незваным гостям не обломится, но он умел трезво оценивать свои силы. Даже если он каким-то чудом попадет по санину сковородкой ещё раз, остаются ещё Учиха и Харуно. Но «чан» определенно требовало отмщения. Но достойного и не мелочного плана сходу придумать не удалось, так что Кабуто отправил в рот ещё один леденец, хрустнул им и махнул рукой, мол, садитесь уже. Месть он отложил на потом, когда придумается что-нибудь зверское и гениальное, хе-хе-хе. Учиха сиганул на потолок, в точку откуда было очень удобно следить за всеми действиями повара, и активировал шаринган. Там, к слову, было уже натоптано им же.
— А откуда помидоры-ы-ы? — спросил Саске, свешиваясь вниз, чтобы оказаться глаза-в-глаза с наглым очкариком.
— А ты как думаешь? Оставил их на нас, вот и едим, — невозмутимо отозвался Кабуто. — Кыш, красноглазый, не мешай.
— Ты мясо передержал, — отомстил Учиха. — На три минуты.
— Помидоры, Саске-кун? — не поняла Сакура.
Саске покраснел. Аристократичный румянец выступил на скулах вполне заметно. Джирайя заржал. Кабуто тоже ухмыльнулся и сладко-сладко проговорил:
— А он не рассказывал? Он посадил в оранжерее четыре куста помидоров, сам их выращивал, заботился, удобрял... Сам и ел. Разве что с Орочимару-самой поделился.
— Угу, поделился, как же, — отозвался Учиха, с независимым видом отворачиваясь.
Сакура недоуменно хлопнула ресницами. Саске, выращивающий помидоры? Хотя Учиху в фартуке она раньше тоже представить не могла... Теперь хоть ясно, где и как он научился готовить. Но все равно парня хотелось не дразнить, а обнять крепко-крепко.
— То есть Орочи про «вежливо и почти без провокаций попросил, за что мне очень неохотно выделили две помидорки» наврал? — весело поинтересовался Джирайя. — Кстати, сколько раз Кабуто-чан на них покушался?
— Это называется «без провокаций»? Да он облизал мои помидоры своим языком! — возмутился Учиха. — И нет, не те, о которых вы подумали, извращенцы!
Плечи Сакуры мелко затряслись, потом куноичи не выдержала и все-таки расхохоталась. Представленная картина Орочимару, строящего коварные планы по отбиранию у Саске помидоров, вышла очень уж яркой.
