Текст книги "Ирис для вампира (СИ)"
Автор книги: Krasnich
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
– Так, расскажешь, что ты там увидела?
Он окончательно ввалился в комнату, дверь вновь захлопнулась. Кристоф присел рядом на корточки.
– А вы всегда тыкаете ножом в сердце живого человека?
– Он не человек.
Лина осеклась. «Точно. Может, у них это обряды такие, которые все проходят. Тоже мне, племена Тумба-Юмба. Да чтоб вы подавились своими обрядами, ублюдки». Охотница взвинчено отвернулась, после вновь вернулась взглядом к чужим темным глазам. А ведь правда, не было в них ничего человеческого – ни грамма. Тогда почему она постоянно об этом забывала? Голова шла кругом от бесконечного повторения.
– Да чтоб вы…
Она начала говорить, повысив тон, и мечтая о том, чтобы этот представитель рода вампирского скорее от нее отстал, но внезапно запнулась, посмотрев на его сосредоточенное лицо.
– Заткнись.
Морой оборвал фразу резко, одним коротким негромким словом. Он втянул носом воздух, широко разъехались крылья ноздрей, подозрительно скосился на Лину, а после без всякого стеснения сцапал ее за плечо, удержав от попыток вырваться, и содрал ее шейную повязку. Увиденное удивлением промелькнуло в выражении лица. Охотница замерла, сглотнув.
– Что там?
Она догадывалась, но боялась спросить. Лина с утра не проверяла оставленную рану, но почему-то была уверена, что все стало только хуже. Ей казалось, что она чувствует болезнь, распространяющуюся по телу все сильнее с каждой минутой. Голос дрогнул, когда она скосила глаза вниз, заметив фиолетовую вздувшуюся вену на ключице, нырявшую под лямку майки.
– Я умру, да?
Прошептала, словно и не она. Кристоф нахмурился, тщательно разгладил пластырь на краях и прилепил повязку обратно.
– Нет, – ответил он.
В его голосе не доставало привычной уверенности, Лина схватила его руку за запястье, придержав.
– Скажи правду.
Он выдернул пальцы, отстранившись, как от прокаженной.
– Нет! Не знаю… – Мотнул головой, только перья волос алыми всполохами обагрили кожу. – Мы разберемся.
Лина опустила голову. В какой-то момент, попав в этот дом, она почти смирилась со смертью. Ее не убили сразу, и потому неизбежное наказание стало представляться далеким и нереальным. Раньше. Но не теперь. Когда она видела то, что видела, когда ее горло чуть не разодрали на части, когда в цветочном саду за ней гналась темная буря и когда на ее глазах сердце Джоша пронзили кинжалом. Охотница поднесла ладони к лицу, закрыв глаза. Глупо как-то. Даже после всего этого она продолжала называть себя охотницей, хотя давно стала чем-то другим, кем-то другим. Она ощущала это жарким пятном на шее, силой, текущей по фиолетовым венам, отражением в зеркале с потухшим взглядом. Внутри все менялось, раз за разом переворачивалось, и тому не было предела, конца, нельзя было просто все это остановить. Назад не вернуться.
– Эй, – ее обхватили за плечи, привлекли к себе на грудь. Лина не сопротивлялась, она слишком для этого устала. – Я обещаю, с тобой все будет в порядке. Мы что-нибудь придумаем, да?
Неправильным казалось слышать подобные слова, особенно от того, кто причинил столько проблем и кого влекло в ней только одно.
– Я не стану тебя кормить.
Он засмеялся, глухо и лающе, как бездомный пес.
– Однажды ты сама предложишь мне свою кровь, а я не откажусь. Поняла?
Ладонь прошлась по макушке, почти ласково потрепала волосы. Лина подумала, что в случае с Кристофом хотя бы осознает, что ему нужно. Наверное, поэтому общаться с ним, несмотря на все его дикие закидоны, проще всего. Он не скрывал своих намерений, не напускал тайны и просто говорил все, как есть. Хотя бы за это она была благодарна: словно маленький островок весьма условной адекватности в этом сумасшедшем мире.
– Не дождешься.
Охотница без стеснения устроила голову на остром плече, закрыв глаза. Отчего-то она знала, что ничего плохого с ней не случится. По крайней мере, сейчас. Наверное, ей просто нужно отдохнуть, хотя бы немного, довериться кому-то хоть на чуть-чуть – и если то возможно только так и только с одним из опаснейших вампиров, которых она встречала за всю свою жизнь… Что ж, вероятно, ее стандартны достаточно сильно упали.
========== 18. Его история ==========
Лина спала беспокойно. Ее мучили кошмары, набегали волнами, разгоняя сон, заставляя просыпаться в холодном поту. Она открывала глаза, всматривалась в темноту потолка, пугалась собственной тени, переворачивалась набок и снова пыталась уснуть. Ночная рубашка прилипала к спине, взмокшей от пота. Наконец, выносить липкие касания ткани стало невозможно, охотница поднялась с первыми лучами солнца, сходила в душ. Горячие струи воды неприятно царапали рану, словно раздирали кожу, но отчего-то Лине это нравилось, словно бы так она могла выжечь заразу, распространявшуюся по телу. Сладкий обман. Закончив, Лина стянула старые простыни, скинула их на пол, решив, что разберется с ними позже, застелила новые и легла, вдохнув аромат чистой свежести. Разум успокоился, и посветлевшее небо за окном навеяло мягкую дремоту.
В этом сне небо перевернулось. Охотница стояла посреди цветочного луга, а над головой нависала черная зияющая пасть, полная звезд. Порыв ветра принес звук шагов, заставив обернуться, на плечо легла знакомая ладонь. Охотница благодарно закрыла глаза, позволив привлечь себя к груди. Дыхание Дагера было спокойным и тяжелым.
– Это ненадолго, – сказал он.
Она лишь кивнула, объяв себя чужим ароматом, словно накинув узорное боа, сотканное из воздуха, на плечи. Она поняла, о чем он говорил, и не стала спорить. Все представлялось правильным и вполне верным.
Проснувшись, Лина осознала две вещи: первая, что уже наступил обед, и она проспала очень долго; вторая, что она совершенно не помнит, с чем именно согласилась во сне. Охотница сокрушенно качнула головой, шея отозвалась болью, как и участок кожи на ключице. Точно, как она посмела забыть обо всем произошедшем. Пальцы скользнули под лямку, нащупав липкую неприятную слизь – от прикосновения вздрогнула. Дотянувшись до зеркальца, Лина отлепила пластырь и внимательно всмотрелась в открывшуюся взору картину. За время сна пятно разрослось, осело на теле жгучим спрутом, растопырившим щупальца и напоминая язву, только исключительно странного и неестественного происхождения. Крепко сцепив зубы, охотница кое-как промыла рану, наложила новую повязку и оделась, спустившись вниз. Совсем не хотелось показывать вампирам свою слабость, они слишком хорошо умели пользоваться подобными вещами.
На кухне в гордом одиночестве пил кофе Леон. Лина прошла мимо, спокойно плеснула себе в кружку из кофейника бодрящего напитка, щедро разбавила его молоком, раздумывая, чего бы съесть такого, чтоб не пришлось готовить.
– Пицца есть, – негромко обронил вампир.
Лина скептически скосилась на мистера Правильность и пошуршала в холодильнике. Пицца действительно осталась, видимо, заказали. Лина впихнула пару кусков в микроволновку и задала время, протянулись две долгие минуты тишины, нарушаемые только легким постукиванием четок в руках вампира. Голова несильно гудела. Наконец, охотница не выдержала.
– Вампир-католик? Серьезно?
Леон протяжно отхлебнул кофе, спокойно отставил чашку и полуобернулся на стуле. Его левая бровь приподнялась.
– Да.
– Кощунственный мертвец.
Лина фыркнула, вытащила пиццу из микроволновки и села за стол, перестав стесняться присутствия мороя. В конце концов, хотели бы убить, давно бы уже убили, тем более, после того, что было вчера… Вспоминать о том не хотелось.
– Мертвец? – удивленно переспросил Леон, сложил руки на столешнице, переплетя пальцы, а после ответил сам себе: – Вовсе нет. Я никогда не был мертвым. У тебя неправильные представления о нас, высших. Ведь мы морои, мы рождаемся.
Он коснулся пальцами четок, перебрал их. Охотница ждала продолжения, и оно последовало.
– Условно, можно сказать, что нас три вида. Гули, стригои и морои. Стригоев ты видела, это обращенные, которым дарована воля. Они не стареют и навсегда застревают в одном возрасте. Гули – не уверен, что ты с ними знакома, но зрелище не из приятных. Обращенные без воли, они не могут находиться под солнечным светом, под ним они каменеют и двигаются. Без разума, без чувств. Их интересует только жажда крови и плоти, они не могут переваривать обычную еду. Мы стараемся регулировать их численность, но не всегда получается. Тогда мы прибегаем к помощи охотников, даем им списки, и они истребляют этих тварей. Видишь ли, беспорядочное уничтожение человеческого мира совсем не в наших интересах. Что же касается мороев, то мы – высшая ступень. Когда приходит время, мы проходим необходимые тесты, и если достаточно сильны, то принимаем Посвящение. Во время него мы перерождаемся, получаем истинную силу наших кланов. Мороев не так много.
Лина забыла, что поднесла пиццу ко рту, но теперь отложила ее обратно на тарелку. Не так давно об этом же говорил Энви, только вот его объяснение было каким-то путаным, в то время как Леон очень спокойно разложил все по полочкам. Теперь мозаика начала складываться. Значит, тех, кто не смог одолеть тест, просто устраняли как ненужный скот. Отвратительно, как раз в духе этих кровососущих тварей.
– Что значит «перерождаемся»?
Леон задумчиво посмотрел на охотницу, будто раздумывая, стоит говорить или нет и не слишком ли много он уже сказал.
– Нашу душу наполняет сила предков и их знания. С ними мы получаем проклятие жажды, с которым будем жить дальше. Старение останавливается, мы сами можем регулировать свой возраст, и умираем, когда захотим – если захотим.
Лина нахмурилась. Ей не нравилась идея с того, что в душу пересаживают что-то инородное. «Значит, и с Джошем будет то же самое?» Видимо, немой вопрос отпечатался на лбу слишком явно, что Леон не преминул на него ответить.
– С принцем особая ситуация. Он не только получит силу и знания, он примет в себя часть первородного. Если ему повезет, то только часть. Если нет, он сам станет им. Ходят легенды, что первородный вернется, когда минует десятое поколение ночных королей. Эрих Дагер – десятый, Джошуа – одиннадцатый. – Леон замолчал, вновь отхлебнул кофе и добавил: – Называть нас мертвецами в корне неверно. Мы не мертвые, мы просто другие. Сильнее, быстрее, обладающие способностями. Другая ветвь развития. И да, я верю в Бога. В конце концов, кто-то нас всех сотворил, а я слишком хорошо знаком с нашей историей, чтобы верить в то, что приходившие на Землю существа, называвшие себя богами, не являют собой иные развитые жизни. Если их можно убить, как бы они себя не называли, они не боги. Бог один.
Закончив речь таким образом, Леон отставил чашку с коричневой жижей на стенках, поднялся, бросил сверху вниз спокойный и внимательный взгляд.
– То, что я видел вчера, убедило меня в том, что ваши судьбы связаны. Я не знаю, как, не знаю, почему, но оставленная метка разрослась, пустила ростки на твоем теле и в твоей душе. А это значит, принцесса, что ты сыграешь во всем происходящем не последнюю роль. И мое предложение остается в силе. Информация в обмен на защиту, я думаю, все вполне прозрачно и честно. Подумай об этом.
Леон подхватил отложенную на край стола газету и вышел из кухни, направившись в гостиную, Лина подперла щеку кулаком, невидящим взглядом уставившись в собственную чашку. Она думала о том, что узнала, и пыталась осознать свое место в дикой сверхъестественной мозаике. Рана на шее раздражающе покалывала и напоминала о себе. Охотница прижала ее пальцами, вызвав боль сильнее, переведя ее из мучительно-надоедливой в острую, но терпимую. Следовало разобраться со всем по порядку, но как можно быстрее.
С едой было покончено, Лина скинула посуду в раковину, помоет потом. Голова все еще надсадно гудела, приходилось как-то с этим мириться. Охотница подумала, что было бы неплохо прогуляться на свежем воздухе, потому спокойно покинула дом.
Она успела привыкнуть к окружающей природной красоте, сад Дагера был действительно великолепен: зеленели клены и дубы, склоняли ветви под тяжелыми плодами яблони и вишни, тихие аллеи тенистыми коридорами простирались во все стороны, смешиваясь на горизонте с настоящим лесом. Казалось, изгороди нет, и граница совершенно размыта, удивительно, как среди всего этого великолепия охотница умудрилась найти жилой дом, сойдя с автострады. Если бы только она не свернула в эту сторону, может быть, все случилось бы совершенно по-другому и сейчас бы она не находилась во власти вампиров, которых боялась, презирала и как-то очень непонятно любила. Всю сознательную жизнь ее готовили к тому, чтобы противостоять тварям ночи, безжалостно их убивать. В свой восемнадцатый день рождения она должна была завершить цикл, и, наконец, выйти в мир, став охотницей по праву. Но этого не произошло.
Лина двинулась вперед по дорожке, усыпанной светлым песком, ее охватили раздумья. Она пыталась понять, кем стала и что делать дальше, отдавая себе отчет в том, что давно уже не та девочка из клана Винтер, что с ней случилось нечто жуткое и беспощадное, что навсегда преломило состояние души. Кем она была теперь? Лина привыкла называть себя охотницей, но ведь это уже не так. На ее теле выжгли жуткое клеймо, пустившее ростки, ирис установил мистическую связь между ней и, видимо, теперешним ее хозяином, принцем ночи. «Разве я теперь охотница, когда починяюсь тем, кого должна убивать? Разве я теперь… Человек?»
Она остановилась, завидев на лавочке Джеймса. Оборотень сидел, устроив локти на коленях, и задумчиво водил палкой по песку перед собой, вырисовывая узор у ног. Лина устроилась рядом, а он даже не повернул головы. Рядом с Джеймсом охотница выглядела игрушечной куклой, настолько высок и широк в плечах он был, его кожа отливала тем мягким приятным оттенком, каким бывает пенка свежезаваренного кофе, а толстые губы, пожалуй, были самой идеальной формы из тех, что Лина видела за всю жизнь.
– Что рисуешь?
Лучше начать разговор, чем молчать и заглядывать через плечо. Впрочем, взгляд вниз Лина, все-таки, бросила, отметив, что рисунок похож на пентаграмму, заключенную в круг. Из всех обитателей дома Джеймс казался самым человечным, наверное, потому, что не принадлежал к вампирскому роду, хотя по сути своей он был чудовищем ничем не лучше их.
– Это знак моего клана, – глухо ответил оборотень.
Лина присмотрелась внимательнее. Фактически, пентаграмма напоминала вырезанный кусок из круга. С интересом она подвинулась ближе.
– А что это значит?
– Каждому клану принадлежит часть луны. Наша – вот эта.
Палочка коснулась выделенного отрезка, впервые за все время Джеймс улыбнулся, видимо, вспомнив что-то приятное, однако после вновь нахмурился.
– Уже поздно, Мастер будет искать меня, – сказал он и добавил: – Дождь скоро начнется.
Оборотень поднялся, коротко кивнул и пошел в направлении дома. Лина внимательно всмотрелась в картинку, силясь запомнить ее, она видела подобный знак в одним из фолиантов Дагера, но про что там говорилось? Совсем позабыла. Резкий порыв ветра холодом скользнул по плечам. Лина поежилась, обхватила себя за талию и поспешила вслед за массивной удаляющейся фигурой, небо и правда посерело от туч, и отчего-то казалось, что оборотни должны ощущать погоду как никто. В конце концов, они по рождению близки к природе, а это должно что-то да значить.
Стоило переступить порог поместья, как по каменному крыльцу зарядил ливень. Лина закрыла распахнутые окна и заварила кофе, следовало помыть посуду, приготовить еды и, чем черт не шутит, навестить Джоша. Может быть, Его Высочество соизволит рассказать, что вообще происходит и почему. Гарантий, правда, не было.
========== 19. Его свет ==========
Лина долго собиралась с духом, стоя с подносом перед дверью комнаты Джоша. Она успела три раза перемнуться с ноги на ногу, два раза взглянуть на потолок и еще четыре раза шумно вздохнуть. Дверь, однако, никуда не делась и так и осталась стоять безмолвным монолитом. Со вчера охотнице никто ничего не говорил, это и злило, и приносило облегчение одновременно, но сейчас, когда подошло время позднего ужина, игнорировать напряжение и дальше стало попросту невозможно. «Зайду, поставлю поднос и уйду», – подумала она, набралась мужества и провернула узорную медную ручку. Дверь легко и без скрипа поддалась вперед, охотница переступила порог. Джош лежал на постели, шторы были плотно задернуты, солнечный свет тускло пробивался через боковые щели, давая возможность ориентироваться кругом, но не больше. Лина осторожно поставила поднос с едой и чайничком на круглый стол, подошла к кровати, задумчиво уставившись на вампира, раздумывая, спит он или нет. Будить не хотелось, но скопилась целая уйма вопросов без ответов. Охотница замешкалась, ей было немного стыдно за недавний резкий порыв, но ведь и он был виноват! Лина, злясь сама на себя, еще раз взглянула на спокойное усталое лицо, развернулась и ощутила прикосновение к запястью. Чужие пальцы обхватили его холодным кольцом. «Ледяные». Лина охнула, обернувшись.
– Ты холодный! – вскрикнула, удивившись звонкости собственного голоса. – Принести что-нибудь? Одеяло? Сейчас…
Она хотела отойти, чтобы поискать в высоком деревянном шкафу покрывало или плед, но Джош упрямо удержал ее на месте.
– Нет, – слабо откликнулся он. – Останьтесь со мной.
Охотница присела на край постели, неловко накрыв его пальцы ладонями и принявшись их растирать, желая согреть. Морой нешироко улыбнулся, его синие глаза смотрели спокойно и без тени эмоций, постепенно кожа стала теплее, словно он сам оттаивал как ледяная скульптура. Все это время они молчали, но тишина не представлялась неловкой, им было хорошо и так. По крайней мере, Лине точно. Что творится в голове у кровососа, она представляла весьма слабо. Наконец, он успокаивающе остановил движение пальцев.
– Я думала, ты умер, – внезапно для самой себя проговорила Лина.
– В человеческом понимании, да. Однако в мире ночи понятия смерти нет, наши души меняют форму и отходят в другое измерение, где и остаются. Мы называем это измерение Страна без возврата. Там мы остаемся на вечность, ждем своего череда, чтобы вновь напиться энергией жизни. Мы не помним лет, проведенных там, они сливаются в одну картину, не помним прошлых имен или возлюбленных, своей семьи. Мы знаем лишь, что обладаем достаточным запасом силы, коль остаемся там, а когда она кончается, нас ожидает полное забвение. Но пока сила есть, мы всегда можем вернуться обратно.
Лина подалась вперед, вслушавшись в негромкие объяснения. Любопытство возросло настолько, что она забыла о том, что минуту назад боялась взглянуть вампиру в глаза.
– Если оттуда можно вернуться, почему без возврата?
– Так нарекли ее люди. Их души слабы, забвение поглощает их сразу по прибытии, люди не могут выбраться из Страны без возврата, потому назвали ее так. Они не знали, что оттуда есть путь, потому что никто из них не возвращался, чтобы рассказать обратное. Кажется, впервые это название появилось в шумерских текстах, они пророчили попадание туда каждому человеку на земле. Древние знали намного больше нынешних народов, они были умнее. Прошедшие века принесли технологический прогресс, но заставили забыть настоящую мудрость предков. Нам это на руку. Люди не знают о мире ночи, и мы спокойно ходим среди них, не вызывая подозрений. Так было, так будет всегда.
Его тон оставался спокоен и холоден, он говорил то, что было для него само собой разумеющимся, а Лина не могла принять жестоких слов, ей казалось, что морой просто принижает людей. «Его Высочество принц». Она фыркнула, выдернув пальцы из чужой руки, Джош посмотрел на нее с невесомым изумлением.
– Тебя совсем не заботят люди, да? Они ведь низшая раса.
– Я не…
– Я, вообще-то, тоже человек. Но я тебя спасла!
Лина разозлилась, повысив голос, и одним движением сорвала с шеи повязку, оголив кожу. Джош нервно охнул, увидев рану. Лина ощутила отвращение и ярость к жалости, вспыхнувшей в его глазах.
– Смотри, что ты со мной сделал, – спокойно продолжила она. – Меня ты тоже ни во что ставишь?
Его ладонь легла на предплечье, потянув на себя, Лина, не ожидавшая такого поворота событий, последовала за движением. Джош сел на постели, обняв охотницу за спину, прижав к себе нежно и осторожно, словно держал в руках хрустальную фигурку. «Точно, они ведь все невероятно сильны», – подумалось отстраненно. Лина вдруг заинтересовалась, как эти ночные твари обращаются с обычными предметами и почему не ломают их внезапными порывами. Рука Джоша легла на волосы, пальцы прошлись до лопаток, остановились, вновь погладили от макушки вниз, Лина боялась пошевелиться, сраженная странной и дикой лаской зверя, которого совершенно не понимала, но привыкла опасаться. Кто бы мог подумать еще две недели назад, что они будут сидеть рядом вот так просто, вампир будет гладить ее по волосам, а она будет совершенно не против. Охотница шмыгнула носом, глаза заслезились. Если бы он кричал на нее, ругался, страшил смертью, ей было бы проще, она бы все стоически перенесла, только его ласка – запретное оружие – пробивала на сантименты. Лина склонила голову, уткнувшись носом ему в плечо.
– Идиот, – буркнула она. – Не делай так больше, не поступай так со мной.
Фаланги неловко скользнули по сильной спине, вцепились в ткань тонкой футболки. Отстраненно Лина подумала, что впервые видит его не в привычной рубашке, будто слившейся с его телом. Охотница в очередной раз хлюпнула носом и прижалась щекой к плечу.
– Хорошо, – отчего-то совсем неубедительно ответил Джош. – Простите. Я не хотел доставлять вам неудобств.
Лина вновь вспылила, она резко подняла голову, взгляд пересекся с его. К этому она была не готова. Слишком близко, слишком красивый и смотрит так внимательно, будто силится разгадать ее мысли так же сильно, как она – его.
– Вы не умрете, не бойтесь.
Он осторожно коснулся кожи у раны, обвел ее пальцами, светлая голова склонилась ниже к месту укуса. Лина подумала, что сейчас опять будет больно, но нет, вместо этого она почувствовала прикосновение губ и что-то вязкое, капнувшее на рану. Когда вампир выпрямился, на его нижней губе проступила кровь. «Моя?.. Нет, не похоже. Его? Зачем?»
– Боль утихнет.
А больше не сказал ничего. Пройдет ли, останется ли или Лина вообще умрет? Столько вопросов, которые нужно задать, но вместо этого охотница остановилась на самом идиотском, который прочно занял ум.
– Где мы были?
Ее голос дрогнул. Почему рядом с ним она всегда чувствовала себя глупой и слабой? Будто завораживал, обладая над ее разумом и телом неограниченной властью. Лина пыталась противиться, когда эта власть была жуткой, навязанной, когда она была пленницей, только теперь все стало иначе, ее словно связали с ним незримой нитью, он приходил даже во снах, а вчера… Охотница устала отрицать очевидное. Фаланги пальцев коснулись его щеки, прочертили линию от скулы вниз. Джош застыл под мягкой лаской.
– В Саду.
– Это Страна без возврата?
Дагер покачал головой, и это только приблизило ладонь к коже. Он и сам словно оказался ближе, хотя Лина готова была поклясться, что он не двигался с места.
– Это часть тайной тропы, ведущей в нее. Когда-нибудь я расскажу вам, если захотите знать. Не сегодня. – Его взгляд скользнул в сторону. – Почитайте мне. Там книга.
Охотница с трудом отодвинулась, взяла тяжелый том с тумбы у кровати, дернула за веревочку небольшого светильника – вспыхнула неяркая лампа, через оранжево-желтый абажур теплый свет неровным кругом высветил комнату. Джош откинулся назад на подушках, устроившись удобнее. Лина раскрыла книгу в месте, где лежала длинная ленточная закладка, прошуршали пожелтевшие и изрядно потрепанные страницы, они оказались очень приятными наощупь.
– Отсюда?
Он кивнул, Лина пробежала глазами текст и принялась зачитывать. Это была легенда о происхождении вампирских кланов, там рассказывалось о том, как одна из богинь сотворила их из своих слуг и даровала им силы. Чтение выдалось затруднительным, в тексте постоянно сквозили устаревшие обороты, а некоторые слова охотница вовсе встречала впервые, но повествование увлекало, забирало в свои сети с головой, и Лина залпом прочла целую главу, опомнившись лишь при переходе к новой части и бросив взгляд на вампира. Джош мирно спал. Она поднялась, тихо отложила том на стол, поместив закладку на старое место, подоткнула одеяло, потушила свет и вышла из комнаты, аккуратно затворив дверь. В раздумьях, охотница вернулась к себе, рассудив, что даже холодная еда лучше, чем ничего, поэтому поднос лучше оставить. Может быть, он поест, когда проснется.
В своей комнате Лина подошла к зеркалу, внимательно оглядев рану. Показалось, что она стала чуть меньше и спало воспаление, но с точностью сказать было нельзя. Вздохнув, охотница приняла душ, сменила повязку и легла спать пораньше, надеясь, что ночью ее никто не потревожит. К счастью, сегодня ей ничего не приснилось.
========== 20. Его забота ==========
На следующий день она не видела Джоша. На вопрос, как он, Леон отмахнулся, что в порядке, а еду пусть оставит, он сам отнесет, принцу, мол, нужно отдыхать. Лина хмыкнула, приготовила простой обед и засела с книгой в комнате. Теперь ей разрешалось свободно посещать кабинет Джоша, по крайней мере, никто не выгонял, так что она с удовольствием забралась на мягкую кушетку с ногами, приготовила себе чашку ароматного чая (с недавних пор этот странный напиток начал ей нравиться) и углубилась в чтение. В этот раз попалась энциклопедия сверхъестественных существ, охотница с удовольствием просидела над ней до самой ночи, вызнав всякие интересности. Например, она узнала, что фейри боятся железа. Вернее, она вообще впервые узнала, что фейри существуют, в Академии учили тому, что это все сказки, а на свете есть только вампиры, оборотни да ведьмы. Оказывается, интересных существ было гораздо больше, и все они жили втайне от людей, а часто – и друг от друга.
– Ты.
Охотница не сразу осознала, что в кабинете не одна. Заявившийся Энви бухнулся рядом на кушетку, глубоко затянулся от сигареты, выпустив в воздух облачко пара.
– Будешь?
Лина покачала головой. Туманить сознание ей совершенно не хотелось, а именно это и последовало бы за навязчивым предложением. Вампир только хмыкнул, запрокинул голову назад, откинувшись на мягкую спинку.
– Я, короче, поговорил с Ксеном. Покажи.
Он кивнул на шею, Лина сразу поняла, о чем он. Охотница, замешкавшись, расстегнула пуговицы на рубашке и оголила плечо, после чего сняла бинт.
– Ох, мать, хорошо тебя приложило, – задумчиво проговорил он и тыкнул пальцем в незажившую рану.
Лина дернулась от боли, Энви убрал руку и в раздумье почесал подбородок, охотница злобно прилепила пластырь обратно и застегнула рубашку на все пуговицы. Она красноречиво уставилась на вампира, ожидая, что он скажет дальше, должен же был еще что-то добавить вроде «я тебя вылечу» или «ты скоро сдохнешь», только вот Энви словно и позабыл, что только что внимательно рассматривал ее рану, он вновь глубоко затянулся, а потом затушил окурок в ближайшем стакане, вызвав недовольное подергивание брови у охотницы. Убирать-то это все потом придется ей.
– Так что? – не выдержав, спросила она, поднявшись и встав перед ним, чтобы смотрел прямо и не мог отвести взгляд.
– Что? – буднично и с пустым взглядом переспросил Энви.
– Что мне делать с этим? – процедила Лина сквозь плотно стиснутые зубы. Ее терпение было на пределе.
– А, – протяжно, будто только вспомнил, – ты про укус? Ну, походи пару дней, авось, не помрешь, а там посмотрю, как по телу пойдет.
«Ублюдок». Лина еле сдержалась, чтобы не двинуть ему с размаху, но вовремя заметила в его темных глазах смешинки. «Издевается!» – вдруг осознала она с поразительной четкостью. Он явно понимал, чем все это грозит, и все равно продолжал ее подкалывать, мерзкий тип!
– Я пожалуюсь на тебя Джошу, – холодно и отстраненно предприняла вторую попытку достучаться до вампира Лина, Энви примиряюще поднял ладони вверх.
– Ой-ой, – проговорил он на одной ноте, – боюсь-боюсь. Может, еще жалобу в регентский совет напишешь? В трех экземплярах.
– А вот и напишу!
Вампир хмыкнул, закинув ногу на ногу.
– Да ты даже не знаешь, что это такое.
– А вот и знаю!
«Наверное». Лина не была уверена, но она точно слышала что-то подобное от Джоша, вроде как это верховное управление у вампиров. Или нет. У них был король, чем тогда этот совет занимался? «Неважно, спорить с этим кровососом бесполезно, лучше сразу Джоша спросить или хотя бы Кристофа». Охотница развернулась на пятках и хотела уйти, как Энви окликнул ее глухим «Эй».
– Чего тебе? – прошипела она, обернувшись и изумленно, чисто на реакции поймав плотный бумажный сверток с чем-то тяжелым внутри, напоминавшим по консистенции на муку.
– Засыпаешь в миску пять ложек, льешь стакан горячей воды. Размазываешь утром и вечером на промытую рану, при смене удаляешь старые остатки. Запашок будет стоять – мухи окочурятся.
Энви усмехнулся, протянул руку и забрал книгу, которую читала Лина, открыв на первой попавшейся странице. Охотница неловко сжала пакет.
– Спасибо.
Он не обратил внимания на благодарность, так что Лина не стала задерживаться и покинула комнату. Позже, решив попробовать средство, она отметила, что запах смеси оказался и правда отвратительным, но стоило наложить ее сверху – боль притупилась. Охотница осторожно прижала к ране чистые бинты, приклеив их пластырями, и легла спать. Долго поворочавшись, она, все-таки, уснула. И в этот раз она не просыпалась от боли и раздражения кожи.
Утром рана заросла сухой корочкой, Лина осторожно смыла ее пальцами, не решившись использовать мягкую губку, при прикосновении и промывании жгло, но меньше, чем раньше. С удивлением охотница обнаружила, что следы укуса, после которых остались маленькие дырочки, наконец, зарубцевались светло-розовой кожицей. Это внушало надежду. «Не такой и плохой этот вампир. Наверное, я слишком много внимания уделяю словам, когда нужно думать о действиях». А ведь если повспоминать, то жильцы дома за все время не сделали ей ничего плохого, если не нарывалась сама, конечно. В остальном, с ней обращались хорошо, хоть и заставляли готовить и убираться, но при этом общались как с равной, не затыкали рот и даже разрешали жить в отдельной хорошей комнате. Учитывая, что она находилась в фактическом рабстве, все могло сложиться куда как хуже. Лина заткнула ноздри ватными шариками и вновь развела коричневую кашеобразную бодягу из пакета, наложив на рану. Кашица ложилась неровными мазками, приходилось размазывать ее не только на саму рану, но и кругом – там, где вздулись неприятно фиолетовые вены. Охотница осторожно закончила со своим занятием, обновила повязку и спустилась вниз, позавтракав и принявшись за каждодневные дела.
