Текст книги "Ирис для вампира (СИ)"
Автор книги: Krasnich
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Ты можешь полететь куда угодно, а сидишь здесь, – вслух проговорила Лина. – Зачем?
Странный и простой вопрос, но птица, конечно, не ответила, только повела в сторону оранжевым клювом и упорхнула на ветку повыше. Охотница усмехнулась собственной глупости. «Дожила, уже с птицами разговариваю». Лина постояла еще немного, после медленным шагом двинулась вперед по мощеной дорожке, где, дойдя до деревянной скамьи с узорными чугунными ручками, присела. Рядом обнаружился недочитанный «Том Сойер». Лина удивленно подняла брови, подхватив книжку, в качестве закладки служил засохший лист, воткнутый посередине. «Кто читает, интересно». Охотница бы с удовольствием списала все на Джоша, но тот вряд ли отвлекался от исследований на художественную литературу. При воспоминании о вампире внутри вновь все перевернулось, скрутившись в горький расстроенный комок. Он даже не потрудился сказать ей лично, мерзавец, неужели это все для него действительно ничего не значило? «Конечно, у него же есть эта Розали, писаная красавица, ты-то ему зачем? Ему просто нужна жертва на роль слуги, тебе же ясно все объяснили».
Злость внутри обиженно заклокотала, устремившись перелиться через рамки душевного равновесия. Лина раздраженно цокнула языком и раскрыла книгу, попытавшись сфокусироваться на чтении, но не помогло, только усугубило. Сейчас, смотря на пожелтевшие от времени страницы, в памяти отчетливо всплывали другие моменты истории. Вот, Розали целует Джоша, а потом он лежит в постели без сил и просит обменяться с ним энергией. А вот укус и после – путешествие в темном саду, где на коленях мороя книга с историей об одиноком боге. Кажется, стоит закрыть глаза, можно вспомнить отрывки оттуда. Странная легенда, въедавшаяся подкорку головы, разъедавшая душу. Неуловимо чудилось, что это важно, что все, что охотница вспомнила – чертовски важно, но почему? Они ведь спаслись, она вытащила Джоша из колыбели зла наружу, все должно было быть хорошо. Если не считать того, что скоро состоятся тесты, которые решат их судьбу. Охотница горько ухмыльнулась, взгляд пробежал по корешку книги с позолоченной оторочкой. А что случится, если они не пройдут тесты? Джоша убьют? Он же вампирский принц, разве они могут? Хотя с этих тварей станется нарушить негласное табу. Лина помотала головой. Она совсем не знала, чего следует ждать от ближайшего будущего. Возможно, стоило задать напрямую интересующий вопрос, и тогда бы она получила ответ. Но отчего так сложно даже заикнуться про это? А если он ответит «да», то что? Ничего ведь не изменится.
Охотница с яростью захлопнула книгу и поднялась со скамейки. Что бы Джош ни сказал, она никак не сможет на это повлиять, осознание собственного бессилия раздражало похлеще неопределенности. Если бы она была сильным охотником, как Патрик, могло ли все сложиться иначе? «Черт знает». Лина устала от бесконечных вопросов, заполнивших голову, духота надавила на плечи, и охотница решила вернуться в дом, чтобы не свалиться ненароком в обморок от солнечного удара. Таких проблем еще не хватало.
– Почему ты не сказал мне?
Лина не церемонилась. За день она успела изрядно потрепать себе нервы, в какой-то момент от усталости попросту отключилась, а потом проснулась, еще больше разозленная и раздраженная, словно сон только усилил негодование. Набравшись смелости, она ввалилась в кабинет Джоша с вопросом, но остановилась на полушаге, удивленно хлопнув глазами и почти виновато-тихо прикрыв за собой дверь. Вампир безмятежно спал, на его лице лежала раскрытая книга, видимо, прятавшая от неяркой настольной лампы, верхний свет был потушен. Услышав вопрос, Джош проснулся, невнятно пробормотал что-то и вяло стянул книгу с носа, выглянув поверх корешка одним сонным глазом. Рассмотрев Лину, он выдавил хриплое «а» и вновь скрылся за томом.
Охотница остолбенела, попытавшись понять, что теперь делать. Будить его не хотелось, слишком устал, но и просто так отпускать нельзя, если он завтра уедет, они так и не поговорят, просто не успеют. А если не увидятся больше? Лина совершенно не представляла, что ее ждет в резиденции Совета, стоило подумать – накатывал животный страх. Чем конкретно занимается Совет она не знала, но отчего-то казалось, что эти вампиры – самые важные в ночном мире, важнее самого принца и, может, короля, и что они все решают. Значит, карту поставлена судьба Джоша и не только его. Мимолетно пронеслась мысль, что охотница уже не отделяет себя от названного «хозяина», и это испугало сильнее.
Лина медленно подошла к столу, выключила лампу, кое-как ориентируясь в темноте осторожно опустилась на кушетку рядом с мороем. Грудь Джоша мерно вздымалась. Невольно ладонь коснулась потрепанных страниц, сняла книгу с лица, отложив ее в сторону. Светлые волосы вампира в беспорядке спутались у висков, упали на глаза, и Лина не смогла удержаться, чтобы не коснуться фалангами пальцев вдоль переносицы, спустившись к скулам, губам, шее. Завороженно охотница перевела взгляд. «Красиво». В который раз она признавала полную свою безоружность перед чертовски притягательной красотой, словно изваяние древнего Аполлона, только живой, настоящей. Близкий.
Рот искривило в беззвучном рыдании, Лина съехала на пол, спрятав лицо в ковше ладоней на минуту, попытавшись совладать с нахлынувшими чувствами. Джош говорил, что это пройдет, но она знала, что все совсем не так. Он не понимал, что дело не только в метке, дело… В нем. Конечно, в нем. «Когда я успела влюбиться?» Ведь они встретились совсем недавно, Лина не понимала, как так получилось. Пару недель назад она его ненавидела всеми фибрами души, а потом случилось нечто загадочное, все кругом начало меняться. Охотница подняла взгляд, почувствовав изменение – и правда: Джош не спал. Он смотрел на нее исподлобья, повернув голову и не двигаясь.
– Почему ты молчал?
– Я говорил.
Он упоминал, и все-таки она не думала, что все приключится так скоро, чудилось, будто еще достаточно времени, ведь только вышло избавиться от оставленной раны, и тут он уезжает. Раньше, будто бы в другой жизни, она бы обрадовалась, но не сейчас. Лина устало вздохнула.
– Не переживайте. Я встречу вас там, когда завершу приготовления. Все будет хорошо, просто верьте мне, я справлюсь. Я Дагер.
Снова. Он опять это делал. Говорил спокойным и самоуверенным тоном, но при этом в его глазах расплескался океан тихой тоски. Лина вцепилась в обивку кушетки в попытке скрыть дрожь пальцев.
– Ты мне врешь, – тихо процедила она. – Я чувствую.
Джош не ответил, что только подтвердило сомнения. Лучше бы соврал, так все было бы намного легче, но он был слишком правильный, до зубного скрежета весь из себя идеальный. Охотница мысленно взвыла, упершись в обивку уже и лбом, склонившись и согнувшись в спине.
– О вас позаботятся, – неопределенно донесся мягкий и грустный голос. – Только обещайте мне одну вещь…
– Нет, не буду, не хочу!
Она почти вскрикнула, зажав уши, но предательски нежные ладони заставили опустить руки и поднять лицо. Вампир выглядел печально, но на тонких губах играла слабая ободряющая улыбка.
– Обещайте, что не станете искать меня, если я пропаду.
– Но…
– Обещайте, – торопливо прервал он.
Лина бессильно покачала головой, она не хотела лгать, но не могла и честно исполнить его просьбу. Слишком сильной была тяга к нему, от одной мысли о потере разрывалось сердце. Теперь исказилось и лицо Джоша, впервые охотница увидела на нем яркую и четкую эмоцию, настолько сильную, что будто бы ему и не принадлежала. Это была гримаса настоящей боли. «Сердце схватило?» Нет, это вряд ли. Разве у вампиров есть сердце?
– Еще три недели назад вы и не знали меня. Неужели вы не сможете теперь просто меня забыть? Люди такие странные… И красивые.
Его ладони удерживали ее лицо навесу, Лина взволнованно задержала дыхание, поглощенная терпкими горькими словами, окутывавшими цветочным ароматом.
– А ты забудешь меня, если уйдешь?
Теперь пришел черед Джоша покачать головой, на секунду темные глаза скрылись за веками.
– Вы научили видеть меня, мисс Винтер. Но теперь я вижу не только мир кругом, я вижу и саму вас, вашу душу, желания, иногда даже ваши мысли… Как можно забыть это?.. Когда-нибудь, возможно, и вы могли бы этому научиться…
Он отвел взор, вспомнив о чем-то.
– Так научи меня! Обещай, что научишь.
Вампир слабо улыбнулся углом губ, утянул ладонь охотницы к себе, прижавшись к ней щекой и закрыв глаза.
– Я так устал, мисс Винтер. Пожалуйста, посидите со мной немного, пока я не усну. Я так хочу спать, уже засыпаю, это не отнимет у вас много времени. Мисс Винтер, вы… Красивая. Простите…
Дыхание сменилось с неровного и быстрого на глубокое и спокойное, Лина замерла рядом, позволив вампиру уснуть на ее руках. Она осталась с ним до рассвета, а когда первые лучи солнца упали на оконное стекло, оставила Джоша и ушла к себе, запершись в комнате.
Охотница не смогла бы проводить его, просто бы не смогла. Не выдержала бы. Поэтому она предпочла остаться одна и не выходить ни к кому. Да, так было проще. Если бы все остальное было бы таким же простым.
========== 30. Его глупость ==========
Дождавшись тишины, подмявшей под себя дом, Лина спустилась на кухню. За окном отсутствовала припаркованная раньше машина, а это означало лишь одно – Джош действительно уехал. «Кто отправился с ним? Кто присмотрит за ним?» Рука машинально хапнула из холодильника пакет молока, охотница задумчиво уставилась на бело-синюю этикетку, а после решительно запихнула пакет обратно и принялась шарить по кухонным полкам. Она была совершенно уверена, что где-то видела пару бутылок вина, вампиры иногда распивали их за обедом, ей, правда, не предлагали после того случая, когда она напилась в стельку. Учитывая ее кондицию в тот раз, они были совершенно правы в своем решении.
Бутылка обнаружилась в дальнем шкафчике, Лина выцепила ее, подхватила бокал и в гордом одиночестве приземлилась за длинный и теперь казавшийся невероятно пустым деревянный стол. Алое плеснулось в бокал, охотница пригубила, ощутив терпкий виноградный привкус, с наслаждением откинулась назад, закрыв глаза. Никто не мешал, никого не было. Лина подхватила бутылку, подумав, что бокал ей вовсе и не нужен, так что охотница медленно обошла стол, сделав глоток из стеклянного горлышка. Сейчас дом казался совершенно иным, представлялся излишне молчаливым и даже слегка неправильным, будто вместе с исчезновением вампиров он утратил свою индивидуальность, оставив лишь красноречивую пустоту.
Лина медленно обошла гостиную, заглянула в кабинет, поднялась наверх по широкой лестнице, вглядевшись в вереницу комнат, протянувшихся по коридору. Самая дальняя – спальня Джоша, потом комната, где отдыхал Леон, совсем рядом с ее собственной – жилище Кристофа и Джеймса. Лина не удержалась и приоткрыла дверь туда. Внутри царил бедлам, вещи были разбросаны по всем углам, скомканное постельное белье валялось на краю кровати, кое-как сдернутое с матраса, рядом на полу распластался широкий коврик с кусками шерсти. С жалостливым смешком охотница подумала, что на нем, должно быть, спал Джейми как бродячая псина. Его было одновременно и жалко и нет, словно два противоположных мнения старались утянуть одеяло на себя. Охотница закрыла дверь и вновь спустилась вниз. А где тогда ночевал Энви? С Леоном, наверное, больше некуда. Значит, они все по двое ютились, в то время как ей целую комнату отдали. Хоть какое-то признание, спасибо, что не стали настаивать, чтобы она как Джеймс на полу спала…
Лина размашисто отпила вина и поморщилась от горчинки. Она обходила дом, касаясь высоких деревянных стен, ладонь скользила по полированным гладко панелям, цеплялась за углы и выступы. Охотница будто заново узнавала жилище, в котором провела немало времени. В какой-то момент она хотела позвонить матери или хотя бы в Академию, но отчего-то отказалась от мысли. Лина прижалась спиной к стене, запрокинула голову назад и хлебнула еще алкоголя, уставившись в потолок.
– И тогда одинокий бог пошел по свету, показывая людям их пороки. И каждый, встреченный им, обращался в прах, увидев свою истинную сущность. Потому что нет на свете силы мощнее, чем саморазрушение.
Слова пробормотала себе под нос, задумчиво уставилась в пустой коридор. Она раньше и не замечала, как привыкла к тому, что живет с совершенно чужими существами, в Академии все было не так, там всегда обучалось много детей, шумных и непоседливых, пусть и чем старше становились, тем меньше их оставалось, до выпуска доживали единицы. В этом году она бы выпустилась, стала бы настоящей охотницей, как так вышло, что судьба занесла ее в этот дом? Если бы той проклятой ночью не спустилось колесо порше, если бы Лина не пошла искать помощи, все могло бы сложиться совершенно иначе.
Она глубоко вздохнула и вяло дошла до гостиной, открыв окно нараспашку, оттуда дохнуло теплым ветром, он мигом заполнил зал и всколыхнул полупрозрачный тюль. Гостиная обычно не пустовала, здесь всегда кто-то обитал: то курящий Энви, то задумчивый Леон, то дрыхнувший где попало, когда попало и на чем попало Кристоф. А сейчас не было никого, и это ощущалось странно.
– Правило один: вести себя учтиво и ни с кем не разговаривать.
Лина завалилась на диван, уставившись в потолок мутным взглядом. Вина осталось меньше половины бутылки, и это немного печалило, ведь когда оно закончится, придется искать новое. Охотница хмыкнула, поставив бутылку на журнальный стол у дивана. Ей до сих пор не верилось, что она совсем одна в этом доме, ставшем внезапно совсем чужим.
– Правило два: не выказывать эмоций.
Она сама не знала, зачем вновь и вновь повторяет слова с дурацкой записки, но чувствовала, что должна вызубрить их назубок, как если бы от них зависела ее жизнь. Хотя почему «если», ведь так и есть. Лина совершенно не представляла, что будет твориться там, куда ее отправят, но понимала, что ее окружат враждебные существа, которых ее воспитывали убивать, но для каких она сама станет жертвой. Те существа, среди которых сейчас находился Джош. Те существа, к каким принадлежал он сам.
– Правило номер три: не смотреть в глаза.
Здесь Лина фыркнула с презрением, этот наказ казался ей совершенно детским и смешным. В свое время Патрик учил ее обращаться с дикими зверями, он говорил, что никогда не знаешь, что встанет на твоем пути, существо тени или, например, гризли. Всякое случалось. Так вот, тогда Патрик говорил, что нельзя смотреть животным в глаза, это провоцирует их агрессию, многие животные воспринимают прямой взгляд как вызов, поэтому атакуют. Получается, даже сами вампиры приравнивали себя скорее к животным, чем к людям? Не вязалось это с их пафосным образом, однако. С другой стороны, Лина ведь все время прожила с мороями, элитой, кто знает, что там происходило у стригоев и, тем более, гулей.
– Правило номер четыре: не влюбляться.
Лина вальяжно закинула ноги на стол перед собой и откинулась назад на спинку дивана, заложив ладони за голову и пристально посмотрев на носки теннисных туфель. Если она уже провалилась в одном из правил, нужно ли пытаться соответствовать другим? Этот вопрос действительно занимал, сильнее волновало лишь то, в порядке ли Джош и как его встретят там, куда он уехал. Охотница попробовала подвинуть бутылку вина ближе к себе пяткой, но не получилось, бутылка завалилась набок, вино благополучно пролилось на стол, капнуло на пол и растеклось бордовой лужицей. Лина озадаченно уставилась на него, подумав, что ей влетит. Потом вспомнила, что кроме нее в доме больше никого нет. «А, к черту». Она устало закрыла глаза и легла затылком на спинку.
– Правило номер пять, – проговорила четко и громко, – выполнять существующие правила.
И рассмеялась до колик в животе, такой глупой и беспомощной себя почувствовала. Резко согнувшись, Лина осознала, что смех перешел в сдавленные истерические рыдания, а она обещала себе не плакать, не давать повода насмехаться над ней, теперь же весь план полетел в тартарары. Ладно, по крайней мере, вампиров сейчас здесь нет, и они ее не видят, что уже хорошо.
Кое-как утерев лицо, охотница поднялась, неверным шагом дошла до кухни и пустила воду в раковину, обильно сполоснув щеки и потерев глаза. Слезы не прекращались, будто наружу вырвалось все то, что столько времени сдерживала. Она зачерпывала воду и плескала на кожу бесчисленное количество раз, перестав понимать, где слезы, а где вода, настолько все казалось хаотичным и неправильным. Всхлипывая, Лина опустила кран, нащупала коробку бумажных платков и в обнимку с ней уселась за стол, вздрагивая и тихонько подвывая. В конце концов, гора из использованных платков загородила обзор, голова жутко разболелась, а веки опухли и покраснели вместе с кончиком носа. «Одинокий бог уронил одну слезу, а у меня целый потоп». Лина раздраженно скомкала платок и швырнула его в проход, будто надеялась зашибить кого-то, кого там и быть не могло.
– Почему ты такой дурак, а? Ну почему?!..
Она разъяренно вскочила на ноги, тыкнув пальцем в пустоту и принявшись высказывать наболевшее, все то, что не смогла сказать Джошу, пока он еще был здесь.
– Почему ты не можешь просто сказать, как тебе помочь? Почему ты не можешь вообще наплевать на все эти традиции? Зачем было умирать? Я знаю, что-то произошло, я видела это там, оно тебя преследовало! Ты понимаешь, выродок, что это не только твоя проблема? Почему, ну почему ты осознаешь, что теперь ты не один, что не нужно больше все держать в себе? Что можно рассказать и получить поддержку? Почему ты такой козел, что думаешь только о себе, как ты не можешь понять, это ведь теперь не только твоя проблема, она касается и меня тоже! И дружков твоих касается, всех… Весь мир, наверное! Ненавижу тебя, ненавижу!
Лина размашисто смахнула со стола коробку, два стакана, хлебную вазочку – все полетело на пол, стаканы раскрошились осколками, вазочка гулко перевернулась и треснула надвое. Охотница не удержалась и пнула ее, впечатав в стену и окончательно доломав. Словно бы так она могла выплеснуть свою злость и отчаяние, представив на месте несчастной посуды грустное лицо. Не слишком помогло. Тогда Лина еще и стукнула со всей силы кулаком по столу, тут же пожалев об этом, костяшки отозвались надсадной болью, перешедшей в локоть и плечо. Охотница захныкала, прижав пораненную руку к груди и принявшись ее баюкать. Все было не слава богу, все шло наперекосяк в ее жизни с момента, как спустилось злополучное колесо.
Вспомнив о машине, Лина выбежала во двор и открыла гараж, код на панели она выучила давным-давно. Точно, вот стоит ее порше, пригнанный кем-то из вампиров, а, скорее, Джеймсом, может, и ключи где-то здесь?.. Поиски не увенчались успехом. Лина горестно вздохнула, вышла наружу под палящее солнце и устало села на крыльце дома. Задувал ветер, а небо над головой казалось бесконечно-синим, охотница измученно прижалась лбом к деревянному столбику ограды. Под этим небом она была совсем одна, она больше не чувствовала родственных связей со старым миром, но при этом еще не успела установить их с новым, с миром Тьмы. Словно маргинал на границе неизбежного, мечущийся из стороны в сторону; ее погребла безысходность происходящего.
– Джош, знаешь, – проговорила она бессильно, – я ведь не справилась. Прости меня, хорошо?
Охотница тяжело вздохнула и обхватила руками колени, решив дождаться вампиров прямо здесь, она просто физически не могла находиться одна в пустом доме, еще пару часов назад полном жизни.
– Кажется, я действительно люблю тебя.
========== 31. Его корни ==========
Лина проснулась от того, что похолодало. Она задремала в тени козырька, когда было жарко, а сейчас солнце село и деревья окрасились в сумеречные тона. Сколько она проспала? Впрочем, не удивительно, учитывая, что до этого сон не шел. Охотница устало потерла веки, голова слегка побаливала. Лина вяло поднялась и вошла в дом, щелкнув тумблером и включив свет, заставивший зажмуриться на несколько секунд и неохотно разлепить веки. Дверь хлопнула, охотница поднялась наверх по широкой лестнице.
Она все больше становилась похожа на вампира, по крайней мере, их образ жизни теперь совершенно не смущал. Горячий душ дал прилив сил, Лина с удовольствием отметила, стоя у зеркала, что рана совсем зажила, теперь об укусе напоминали лишь две слабо заметные белесые точки на коже, зато тату-клеймо ощутимо изменилось: вместо привычной темно-серой набивки плечо украшал полноценный цветок ириса в сиренево-белых тонах, словно живой. Лина коснулась его, чтобы проверить, действительно ли он нарисован или нет, но на ощупь ничего странного не обнаружилось. Охотница уже смирилась с мыслью, что тату останется с ней навечно.
По-хозяйски Лина спустилась вниз, отмыла липкое пятно от вина в гостиной, убралась на кухне и выкинула осколки, аккуратно сметя их в мусорное ведро. После проверила запасы еды, лениво соорудила бутерброд, заварила кофе и уселась в гостиной перед плазмой, принявшись щелкать по каналам. Вампиры редко смотрели телевизор или вообще пользовались техникой, но при этом дом был оснащен всем необходимым.
На TV вещали очередную жуть: в Нью-Йорке теракт, на Вирджинию надвигается циклон, в Калифорнии подняли налоги для частных предпринимателей. Лина зевнула и переключила на развлекательное шоу. Американцы даже не предполагали, что буквально под их носом жила настоящая опасность, бывшая гораздо хуже стихийных бедствий и обычных бандитов. Охотница забралась на диван с ногами. Если бы люди знали о том, что происходит совсем рядом, разве бы не сплотились против общей беды? Тварей же было меньше. Лина никогда этого не понимала, она всегда спрашивала у Патрика, почему нужно держать в секрете существование ночного мира, на что он таинственно отвечал: «Поймешь, когда вырастешь». Охотница давно выросла, но все так же не понимала сложившихся устоев. Расскажи они правду миру, разве бы не изменилось все? Ночные жители вышли бы на свет, с ними начали бы бороться открыто, а это значит, что их стало бы меньше, верно? Или нет?
Лина крепко задумалась, обхватив колени руками, и поэтому вздрогнула, когда неожиданно открылась входная дверь. Она разом вскочила на ноги, нерешительно застыв. Кто это мог быть? Джош не вернулся бы ни в коем случае, но сердце все равно забилось учащенно от одной лишь мысли. Охотница закусила губу, уставившись в проход, где вскоре показалась накачанная фигура Джеймса, и Лина разочарованно выдохнула. Не стоило ожидать кого-то другого, кроме Кристофа. Однако к ее удивлению за оборотнем никого не последовало, Лина озадаченно села на диван, наблюдая, как Джеймс протащился наверх, не сказав ни слова. Охотница подхватила пульт, вновь принявшись щелкать по каналам, раздраженно соображая, как бы ненавязчиво задать интересующие вопросы.
Спустя полчаса оборотень прошел на кухню; загремел открывающийся холодильник и загудела включенная микроволновка. Через минут десять Джейм вышел в гостиную с разогретыми ужином из размороженной лазаньи и двумя бутылками пива. Плюхнувшись на диван, оборотень спокойно открыл обе бутылки и протянул Лине одну, которую она неловко приняла. По закону еще нельзя распивать алкоголь, не тот возраст, с другой стороны, разве ночных жителей могли волновать человеческие правила?.. Охотница обхватила бока холодной бутылки и отхлебнула из горла. Горький и насыщенный солодовый запах ударил в нос, но захотелось еще, голова только прошла, и теперь тело оказалось совсем не против принять порцию пива внутривенно. Джеймс перехватил пульт, пощелкал по каналам и остановился на бейсбольной трансляции, сделав глоток. Первый тайм невольные соседи по несчастью провели в полной тишине, только изредка, когда мяч вылетал в аут, оборотень напрягался и хмурился, видимо, болел за «Янкиз». Это немного напрягало. За все время, что охотница провела в доме, они почти не разговаривали и никогда не оставались наедине. По сути, даже Леона и Энви она знала больше, чем Джеймса, и теперь подобное времяпрепровождение с молчаливой горой мышц напрягало.
– А где остальные? – наконец, прозвучал интересующий вопрос, когда в матче наметился перерыв.
Оборотень повернул голову, уставившись прямо глубокими темными глазами, в очередной раз охотница подумала, что он просто неприлично красив. Не той аристократично-неземной красотой вампиров, а природной силой, шедшей изнутри. Если морои представлялись безжизненными холодными изваяниями, высеченными умелым художником из льда, то связь оборотня с природой и окружающим миром ощущалась четко и ясно. Он словно был ближе к этому миру, чем сама Лина, да и иные обычные люди, будто он сам представлял мир.
– Остались с принцем.
Собственно, а что она ожидала услышать? Охотница закатила глаза, отвернувшись к плазме. Глупо было надеяться, что нелюдимый хмырь сейчас вдруг станет настоящей болтушкой и расскажет все сам, а выуживать слова не хотелось. Однако выбора не было, если она действительно собиралась хоть что-то разузнать.
– Так, а ты почему здесь?
– Отправили присмотреть за тобой и приготовить к переезду.
«Резонно». Охотница согласно кивнула, такой наказ вполне соответствовал духу Джоша. Только вот почему он прислал Джеймса, а не кого-то из вампиров? Это показалось странным. Неужели он оборотню доверял больше, чем им? Голова снова заболела от скопившихся вопросов, Лина раздраженно отпила из бутылки и отставила пиво на стол.
– Скоро поедем?
– Через пару дней, – уклончиво ответил оборотень. Чуть подумав, добавил: – Платье они с собой забрали. Там одежду дадут.
Значит, ее еще и обряжать как куклу будут. «Отлично просто». Лина состроила кислую мину, что не укрылось от соседа по дивану, но он ничего не сказал. Видимо, совместное проживание с вампирами сделало свое дело, и теперь Джеймс четко знал, когда следует промолчать. Охотница предприняла последнюю попытку достучаться.
– Он в порядке? Джош…
– Он как все.
Спокойные слова прошлись ножом по сердцу, если «как все», то все очень плохо. Он вампирский принц и требует к себе особого отношения, не могло все оказаться таким, как у обычных членов ночного общества. Ладони сжались в кулаки, Лина бросила на невозмутимого оборотня полный злобы взгляд. «А с чего должно быть по-другому? Он их слуга».
– Как ты оказался у них?
– Я говорил.
Охотница напрягла память, кажется, что-то такое она действительно слышала. Или нет. Заметив ее неуверенность, оборотень сжалился и добавил:
– Нас с сестрой продали Ксенам в обмен на уплату долгов. Сделка, чтобы наш клан не истребили. Теперь мы прислуживаем вампирскому дому. – Будто тема задевала за больное даже такого толстокожего, как он, так что Джеймс разговорился. – Моя сестра Хезер ведет хозяйство в поместье Ксен, а меня отдали наследнику рода в слуги.
Он размашисто хлебнул пива, на экране TV появился обратный отсчет до начала второго тайма. Лина поняла, что времени для беседы осталось катастрофически мало, вряд ли бы оборотень стал отвлекаться от интересной ему игры. Значит, следовало поторопиться.
– И тебя это устраивает?
– Это лучше, чем умереть.
«Логично». Тут не поспорить, охотница сцепила пальцы в замок и вперилась в точку над теликом. Дикторы во всю обсуждали космические подачи игроков, а Лина пыталась понять, как вернуться к нужной теме. Бесполезно спрашивать, выживет ли Джош и что с ним случится, Джеймс бы на это точно не ответил. Надо было вызнать крохи информации окольными путями.
– А Ксены… Они типа вторые в списке после Дагеров?
Оборотень хмыкнул, недобро скосившись, но после медленно проговорил, тщательно выговаривая слова, будто с осторожностью их подбирал:
– После Дагеров все семь кланов равны, но Ксен – это правая рука, а Грэй – левая. Все отвечают за свое, никто не лезет в чужую работу.
– Почему их всего семь? Домов вампиров.
– Столько духов высвободили из тьмы в помощь королю ночи, они его опора и защита. Без них король как стул без ножек. Спилили – и бух!
Джеймс слегка покраснел, над губой выступила испарина. Он широко махнул ладонью, показав, как именно «бух» король, если лишится своих «ножек», Лина завороженно проследила за движением взглядом.
– А другие? Другая… – она чуть было не сказала «нечисть», но вовремя осеклась, подумав, что Джеймс может воспринять слово негативно и замолчать. – Другая сила. Другие дети ночи, кто они для короля?
– Мы? – он ухмыльнулся и вновь отпил из бутылки. – Никто. Плевать им на нас, оборотней, и всех остальных. Используют в своих целях, когда надо, в остальное время не обращают внимания, как на людей. Разве что с фейри и великанами считаются, да и то первые сидят у себя на острове и не вылезают никуда, плевать им на судьбы мира, а вторых давно уничтожили всех, говорят, на севере еще осталось их немного, но и те прячутся… О.
Джеймс мигом захлопнул пасть, как только объявили начало второго тайма, он сразу полностью ушел в то, что происходило на экране, окунулся в игру, и Лина осознала, что пытаться испросить у него больше услышанного бесполезно. Впрочем, даже то малое, что ей объяснили, давало пищу для ума. «Великаны, фейри… Сказки какие-то. О них и Патрик говорил, что их не существует, откуда им взяться-то на земле? Мол, вымерли давным-давно во времена Одиссея».
Охотница поднялась, подхватила свою бутылку, оборотень настойчиво махнул рукой, чтобы Лина отошла, когда случайно загородила экран. «Вот ведь помешанный на ящике». С другой стороны, служа безбашенному Кристофу, наверное, остается не так много средств для увеселения и отдыха. Но стоило отдать Джеймсу должное, он особо не печалился или не подавал виду, привык, наверное. «И я уже привыкла», – подумалось как-то обреченно, словно Лина вынесла приговор сама себе одной простой мыслью.
Залпом допив остатки пива, что в голове помутнело, охотница составила бутылку у мусорного контейнера и поднялась к себе. Она подумала, что не хочет ничего сегодня решать.
========== 32. Его ожидание ==========
Уборка в доме всегда отнимала много времени, генеральная же уборка становилась сущим адом с вычищением авгиевых конюшен. Джеймс поднимал шкаф или комод, кровать или иную мебель, да так и держал на весу, пока Лина обтирала поверхности мокрой тряпкой, злобно чихая. В этот раз на втором заходе под очередной сервант охотница вспылила и заявила, что не собирается возиться в этой грязи без пылесоса, потому было принято решение сначала продуть пыль, а потом собрать ее остатки тряпкой. Дело пошло легче и быстрее. К вечеру разобрались со всеми полами и намыли окна, сев в итоге разбирать вещи. Некоторые находки поражали. Так, Лина не удержалась и глупо хихикнула, выудив из-под кушетки в кабинете Джоша шкатулку с балериной на тонкой ножке. Шкатулка обладала медной ручкой, при кручении которой балерина танцевала, высоко поднимая руки. Странным было представлять молодого Дагера, сидевшего перед шкатулкой и слушавшего механическую немного скрипучую музыку, доносившуюся изнутри, это совсем не сочеталось со строгим занудным образом, к которому охотница успела привыкнуть. Тщательно протерев находку тряпкой, Лина отставила ее на одну из тумб и сказала Джеймсу опускать кушетку обратно. Поднявшись с колен, охотница осмотрела результат работы. Взгляд наткнулся на плотно затворенную дверь, полка, за которой она скрывалась, все еще была отодвинута, по коже пробежал морозный холод. Лина, повинуясь навязчивому желанию, подошла ближе.
