Текст книги "Рысюхин, вы в четырнадцать не шалили? (СИ)"

Автор книги: Котус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Обратный путь прошёл с гораздо меньшим количеством «приключений». Во всяком случае, «тот самый» мост преодолели спокойно. Зато «отличились» разведчики, проскочившие поворот в сторону Червеня с Гомельской трассы, что заметили только через пять-шесть километров. По словам Старокомельского, они на месяц поселятся в лесу с картой. А на просёлке по пути к Червеню сперва шофёр командно-наблюдательного фургона умудрился так влететь колесом в промоину, что погнул полуось, а потом потеряли миномёт: чеку на буксировочном устройстве не то забыли поставить, не то она выпала, и при прыжке на очередном ухабе орудие вместе с зарядным ящиком поехало само по себе. Опять пришлось останавливать колонну при помощи мобилетной связи, выяснять, что случилось и почему, после чего проводить лёгкий полевой ремонт и продолжать движение. С учётом всего этого дорога от Викентьевки вместо расчётных четырёх часов заняла больше пяти с половиной. И это мы уже откорректировали график с учётом опыта дороги сюда!

А после приезда меня ждало ещё одно дело, которое висело давно, и также давно было забыто. Пожарное депо в Рысюхино достроили, и теперь ждали, что я укомплектую его обещанным автомобилем! Хорошо, что после того, как я начал имитировать изготовление этой техники, работники мастерской не торопясь продолжили между делом работы над нею. Так что за два дня, пока Волченок подбирал, оформлял и переводил в филиал пожарных я успел, бросив все другие дела, закончить бочку на колёсах. Даже никто ничего не заметил, урона репутации не получилось, что не может не радовать.

Ну, а после этого всё вернулось в свою колею, я доделал последние необходимые грузовики и сосредоточился на производстве боеприпасов, как к миномётам, так и к «Кроне». Точнее, всё должно было вернуться в колею обыденности, но когда у меня всё шло так, как должно, а тем более – так, как хотелось бы⁈

[1] Не путать с полиэтиленовой, которую некоторые обзывают целлофаном! На самом деле это вискозная плёнка, в нашем мире изобретена до 1911 года и использовалась в качестве упаковочного материала с 1913.

Глава 14

Так вот, должно быть и есть – разные вещи, да и вообще, редко когда в жизни всё идёт по плану, особенно у меня. Нет, ничего страшного не случилось, хотя для кого как, никаких трагедий. Просто мне напомнили, что у Ириски свадьба вот-вот, буквально на следующей неделе! Возникло два вопроса: насчёт подарка, но тут у меня был вариант, и более серьёзный – ага, правильно, «что надеть». А всё дело в двойственном статусе моём, который уже тройственный, если не хуже. Считайте сами: я числюсь в запасе, это раз. Но выслуга лет идёт – это другая сторона, но по ведомству, к которому я никогда не имел отношения. С третьей – для флигель-адъютанта статус «в запасе» не предусмотрен в принципе, по определению. Потому что флигель-адъютант определяется так: «штаб– или обер-офицер, наделённый особым доверием Государя Императора, находящийся в Его Императорского Величества прямом и непосредственном подчинении, и исполняющий Личные Его поручения». То есть – находящийся и исполняющий, здесь и сейчас, никакого упоминания о «запасе», в крайнем случае можно быть разве что «в длительном отпуске». Пусть это чин придворный, но неразрывно связанный с воинским званием и военной же службой! То есть, в чине флигель-адъютанта я вроде как не в запасе. И это ещё не вспоминая о том, что у меня до сих пор лежит в кармане удостоверение сотрудника Седьмого отделения Отдельного Корпуса жандармов! Голову сломать можно, причём не только мне. А если начать разбирать ситуацию компанией, то вообще беда получается.

К чему я это вспомнил? Так если я в запасе, то на свадьбу приличествует явиться в партикулярном костюме, но если я, как флигель-адъютант, действующий офицер, то обязан быть в мундире! В иной ситуации, не будь отец невесты в пятом классном чине, мог бы своим мундиром повысить статус всего мероприятия, быть своего рода мини-версией свадебного генерала. С другой стороны, нам с Машей и так не избежать положения почётных гостей. В итоге решил идти в придворном парадном мундире исходя из простого соображения: мундир уже готов, а костюм ещё шить надо. Ткани, фасоны, фурнитура, примерки! Нет уж, не надо мне этого.

Поговорил с Машей и Ульяной о своей идее подарка на свадьбу.

– Девочки мои! Смотрите: дом в Могилёве мы последние полгода, если не больше, вообще никак не использовали, ни разу там никто не был. А молодых от тёщи эвакуировать надо!

Маша фыркнула, но признала:

– Да, мама им жить спокойно не даст, будет третьей всегда и везде, причём не третьей сбоку, а как минимум главой семьи.

– Хочешь подарить им дом на свадьбу⁈ – Это уже Ульяна.

– Да, но не совсем. В смысле, не совсем на свадьбу.

– Подожди, совсем запутал, расскажи нормально!

– Да!

– Очень просто: договор дарения хочу оформить на Ириску до свадьбы, уже сейчас. А подарим ключи и документы уже на свадьбе.

– Ну, можно и так, чтобы потом не отвлекать на беготню по чиновникам.

– Дело не в том, чтобы кого-то там от чего-то не отвлекать. Я хочу, чтобы дом был Ирискин, а не общий. Не имущество, нажитое в браке, а словно бы часть приданого. На всякий случай.

– На какой это⁈

– Я искренне желаю Ире счастья, но мало ли, как всё повернётся? И чтобы не пришлось делить дом с бывшим мужем.

Хотели возразить, видно было, но – сдержались и задумались.

Я же пошёл в кабинет – готовить документы и сделать пару-тройку звонков в Могилёв. А то обидно было бы прилететь туда и узнать, что знакомый нотариус заболел, например, или Ириска куда-то ускакала из города, или ещё какая напасть приключилась.

В кабинете застал на столе развалившуюся Мявекулу. Гонять не стал, поскольку писать ничего не собирался, а разговаривать по мобилету она не мешала. Наоборот – что-то давно я не тискал и не гладил это вот существо, которое уже вообще никак не напоминало тот найденный в снегу комочек горя.

– Что, вредитель сельского хозяйства, прячешься? Ну, прячься, прячься! Потому что сейчас тебе лучше не попадаться. Так что давай-ка я тебя, зверюга, потискаю немного!

И зверюга, похоже, тоже соскучилась, не стала убегать, даже позволила некоторую фамильярность и делала вид, что пытается лапкой поймать мою руку, которой я чесал её шейку, грудку и подмышечки, которые Василиса свет Васильевна именовала «подкошки». Ну, и беседовал с этой диверсанткой, в перерывах между мобилетными разговорами. Причём не только на тему «а кто это у нас тут такой пушистый, а кого это мы будем сейчас тискать», но и об актуальном:

– Ты скажи мне на милость, зараза ты пушистая, зачем ты монстеру погрызла? Даже не погрызла, а загрызла насмерть? Что, решила, что в доме должен быть только один монстр, и эта вакансия уже занята?

В ответ кошатина одарила меня взглядом, в котором явно читалось: «Ничего-то ты не понимаешь в колбасных обрезках, двуногий!» и чуть повернулась на столе, подставляя бочок, мол, чеши давай, не отвлекайся. Шесть с половиной кило чистого нахальства.

– Ладно бы, перевернула горшок, пусть бы даже сбросила его с полки. Пусть бы когтями подрала. Но зачем ты его грызла так яростно? И не просто грызла, а сожрала изрядный кусок листа? Неужели так вкусно, а? Гадость же, признайся! Самой потом плохо было, чуть хвост не отбросила. И что, оно того стоило⁈

Очередной фырк и отворачиванием мордочки с полуприкрытыми глазами. Не твоё, мол дело.

– Или ты на название повелась, что монстера, мол, деликата, то бишь, деликатесная? Так это про её плоды, а не про листья! Плодоносить же начинает лишь после того, как вырастет до пяти метров! Это не в каждой оранжерее случается. Нет, ну у тебя хоть тень совести есть, а? Ульяна по почте выписывала, специально в Смолевичи к поезду ездила, а ты? Морда ты бесстыжая!

Бесстыжая морда молча подставила под почесушки второй бок.

– Во всём нашем районе этот новомодный экзотический цветок только у нас и был, единственный! В нашей Минской губернии есть ещё, в ботаническом саду, например, в оранжерее Университета, а у нас теперь нет. Такой предмет гордости у моей жены! Был. Ты же его безжалостно истребила, стебель у корня перегрызла, и не лень тебе было, а мордь ты? И жопь! Ты не смотри, что мы все тебя любим – ещё пара таких выходок, и Ульяна лично из тебя шапку сделает! Тоже любимую, ага, но не вредную!

Мявекула подняла голову и посмотрела на меня так, что мне даже на секунду стыдно стало: как можно сравнивать Ея Мяучество и какую-то там шапку⁈

– И не зыркай так на меня, плюшевая! Молись своим кошачьим богам, чтобы стебель, который Ульяна в воду поставила, при помощи Оксаны корешки выпустил и заново прижился! А до того лучше моей второй жене на глаза не попадайся: она у нас огненная, вспыльчивая… Потом, конечно, жалеть будет и даже плакать, но тебе уже легче не станет. Понятно, шерстяная?

– Мряу! – И куснула руку чешущую!

Не сильно, и почти не больно, так, словно пометила. Как выразился дед, «кусь – это по любви».

Погода в последние дни стояла такая, что этим словом, «стояла», описывать её физически сложно. Болталась она и шаталась, то в одну, то в другую сторону: то двадцать два и солнце, ни облачка, на следующий день – двенадцать градусов и дождь обложной и холодный. А завтра – опять двадцать пять и редкие кучевые облака, а ещё через два дня утром плюс семь, чуть ли не иней на траве. Так что связывался я с могилёвскими абонентами вообще не представляя себе, полечу ли завтра на дельталёте, поеду ли на «Жабыче» или вовсе гляну в окошко, скажу «да ну нафиг!» и перенесу всё на следующий день.

Утро оказалось солнечным, видимость – до самого Днепра, если подняться повыше, так что в путь отправился по воздуху. Только Мявекулу, что так и пряталась в моём кабинете, покормил. Вообще по её спасению от Ульяны целый комплот собрался из домашних, готовых прикрыть эту пушистую задницу от праведного гнева. Тем более, что Оксана пообещала спасти растение, а жена уже вполне остыла, но продолжала изображать гнев «в воспитательных целях». Хотя кого она воспитывала? Мявекула явно никакой вины за собой не чувствовала.

В Могилёве Ира несколько удивилась узнав, какой именно подарок я собираюсь с её участием «подготовить к вручению». Невесте, которая и без того нервничала по поводу и без, я свои опасения высказывать не стал, спешку и секретность объяснил просто: чтобы на празднике это был на самом деле их дом, а не просто передача ключей от чужого, и чтобы не портить сюрприз для жениха и гостей. Заехали в сам этот дом, ещё раз осмотреть: что лишнее, чего не хватает, а заодно и с прислугой договориться, чтобы оставались приходящими, но уже при новых владельцах дома. Ну, и переодеться в привезённую с собой повседневную форму, «парадкой» стану сверкать уже на свадьбе.

Пока я переодевался, Ира успела рассказать прислуге о моём новом чине и правильном титуловании. Те выглядели довольными и обрадованными, можно было бы даже подумать, что за меня. Но я ещё помню свою жизнь в Смолевичах и общение с соседскими и прочими детьми, а там было немало сведений о жизни не только шляхты, но и прислуги. Так вот, для слуг имеет значение статус того, кому они служат. И не только во внутренней иерархии, с «хорошего места» проще выйти в более престижное место или более солидный дом, мажордомы и прочие старшие над слугами это весьма внимательно отслеживают. И у кухарки, и у горничной позиции не просто улучшились, они взлетели ракетой: были прислугой в доме служащего двенадцатого класса, одна радость, что барона, а теперь у них в резюме появится не просто работодатель с чином седьмого класса, то есть – высокоблагородие, но ещё и придворный, да не простой, а доверенное лицо Самого Государя! Сколько ступенек в негласной табели о рангах прислуги они тем самым перепрыгнули или сколько баллов набрали не знаю, но явно немало, судя по радости на лицах. Ну, у меня от этого не убудет. И договориться о службе до конца года удалось необыкновенно легко, особенно когда сказал, что оплачу авансом. Ведь кто платит – тот и наниматель, независимо от того, в чьём доме служить предстоит. А в чьём, собственно? В доме дочки жандармского генерала, тоже не шуточки. А что муж у неё пока только начинающий доктор, так то пока, всем известно – врачи, особенно вхожие в «приличные» дома, а такая жена этот вход откроет с лёгкостью, бедными не бывают.

В общем, успел и дом переоформить – неприятно удивила государственная пошлина на дарение, считаемая как доля от стоимости подарка. Поскольку Ириска кровной родственницей мне не приходилась, то сумма оказалась солидной. Для меня – в пределах допустимых расходов, а вот для самих молодожёнов, если бы взвалил оформление документов на них (а пошлину платит тот, кто обратился с прошением об оформлении), могла оказаться весьма тяжким бременем. Что интересно: если бы я сперва подарил дом Мурке, а она потом – своей сестре, то оба договора бы прошли как родственные и суммарно обошлись в оформлении намного дешевле, чем одно дарение напрямую. Но между дарениями требовалось выдержать минимум три месяца, которых у нас не было.

В этот день я и в лабораторию заехал, даже помог немного, и с тестем встретился там же, на работе. Среди прочего поделился и головной болью по поводу того, что не знаю, кем себя считать и числюсь ли я на действительной службе. В ответ на все мои метания и пересказ того, о чём додумались вместе с жёнами, он только рассмеялся.

– Юра, вы опять перемудрили! На самом деле всё очень просто, только не нужно стараться свести всё воедино. Надо просто каждую позицию рассматривать отдельно, безотносительно остальных.

– Разве так будет не больше неразберихи?

– Отнюдь! Вот смотри. Как инженер-капитан гвардии вы в запасе. Был Указ Государя на эту тему, а потому иных толкований быть не может. Выслуга по охране границы идёт по линии Министерства финансов, а потому – по штатской части. В этом отношении вы числитесь Надворным советником и копится выслуга в четыре года – в вашем случае требуется семь, без учёта имеющихся привилегий – к чину Коллежского советника. И это никак не связано с воинским званием и нахождением в запасе по линии гвардейской артиллерии. А флигель-адъютант – чин придворный, сам по себе в табели не отражается, поскольку в нём могут состоять офицеры от поручика до полковника. Но тут работает для определения ранга именно ваше воинское звание. Однако есть проблема: в седьмом классе придворные чины есть только по медицинской части, к которой вы никак не относитесь. Но и эта проблема кажущаяся, вы такой не первый, и даже не в первой тысяче, так что всё давно отработано. Чин флигель-адъютанта снабжается суффиксом «в седьмом классе», а выслуга лет определяется не чином, но классом, четыре года до камер-фурьера уже отсчитываются.

– В смысле⁈

– Да-да, через четыре года вам предстоит производство в шестой классный чин по придворной линии. При этом претендовать на звание полковника, хоть гвардейской, хоть простой артиллерии, это вам права не даёт. Более того, камер-фурьером тоже не станете, поскольку предыдущего придворного звания не имели, и соответствующую присягу не приносили, так что лишь будете причислены к рангу.

– А что с выслугой по линии министерства финансов?

– Вот тут может быть интересно. Если государь утвердит вас в шестом классе по его достижению в дворцовой службе – то станете Коллежским советником и начнут копиться следующие восемь лет. Если же нет, но вероятность такого исчезающе мала, Государь категорически не любит путаницу и беспорядок, то вы будете в седьмом классе статской и армейской службы, но приравнены к шестому в придворной. Зато по достижении выслуги по пограничной части, шестой классный чин получите неизбежно, ваше воинское звание в таком случае переходит в «справочные величины», если так можно выразиться, и вам уже будет нужно титуловаться «его милость господин Коллежский советник, флигель-адъютант, лейб-гвардии инженер-капитан артиллерии в запасе». Соответственно, у вас на мундире появятся петлицы со знаками различия чиновника шестого класса. И все цензы и сроки начнут отсчёт от шестого классного чина к пятому, последнему, что можно получить по выслуге лет.

– Не скажу, что всё сразу понял, но осознание того, что ситуация имеет известное решение и мне самому ничего выдумывать не нужно принесло немалое облегчение.

Василий Васильевич хитро посмотрел на меня и продолжил:

– Полковником вас сделать никто не может, даже Государь, поскольку не пройдено обучение в военной академии, там это непременное условие.

И, не успел я с облегчением перевести дух, как он с ехидством добавил:

– Зато для производства в генеральский чин не указано никаких ограничений, ни по образованию, ни по выслуге лет, только наличие дворянства и воля Государя Императора. В теории, он хоть прапорщика, имеющего дворянство, может в генерал-майоры произвести.

А потом – добил:

– И ещё один момент. Любая академия, хоть военная, хоть нет, может признать любое значимое изобретение в своей области достойным присуждения звания почётного выпускника или даже почётного научного звания, так называемый «доктор гонорис кауза». И таковое звание приравнивается к диплому оной академии, что даёт право на получение звания полковника.

Тут я натуральным образов взвыл, а его высокородие господин тестюга изволили возоржать над этим. Надеюсь, всё это только его домыслы, и никакие повышения мне в ближайшие семь-восемь лет не грозят. Когда я взял себя в руки, то всё, что смог из себя выдавить:

– Свихнуться можно! Как вы ухитряетесь вообще всё это помнить, понимать и разбираться⁈ Хорошо хоть по линии Корпуса всё просто и понятно: в рамках экспертно-криминалистической службы я достиг потолка, даже если пойти в штат и там начать карьеру усиленно строить, то должность начальника лаборатории предусматривает тот же чин, что у меня сейчас.

– Это да. Что до «свихнуться», то как раз в табели всё просто и понятно, надо только суть уловить. А вот в чём на самом деле голова пухнет и мозги наружу вытекают – это как можно вот взять и придумать, например, новый тип артиллерийского орудия⁈ Да ещё сделать так, что мощность снаряда становится больше, а толщина стенок ствола – меньше! Или как можно взять старое ружьё и превратить в современнейшую систему? Как и что там улучшать можно, это же просто палка с дыркой и заряд внутри!

– Вот как раз там всё понятно, чистая физика, чёткие и строгие законы, да и металл сам рассказывает, что ему нужно…

– Кто на что учился, так, кажется, вы говорили, молодой человек?

Потом тесть реабилитировался за издевательства: довёз меня до аэродрома в бывшем моём, а ныне жандармском, фургоне. Что сказать? Кабину прокурили всё же, а в салоне видно, что поменяли как минимум половину обивки на сиденьях. И покрасили снаружи в чёрный цвет. Но это всё ерунда, главное, что всё сделал за день, что хотел, и домой вернулся до темноты.

Глава 15

Дальше всё пошло своим чередом: Маша и Ульяна нервничали и переживали, одна по поводу платья, вторая – из-за того, что не может поехать с нами, я – занимался проблемами разросшегося семейного дела, и не только проблемами, но и рутиной. А в перерывах – занимался изготовлением ружей вместо переданных пограничникам. Не торопясь, по одному в день. Причём, делая для себя, ещё и дополнительно укреплял металл в первой трети ствола, полностью меняя кристаллическую структуру стали. По моим прикидкам, такой выдержит выстрел удвоенным зарядом, причём не просто выдержит, но и полностью сохранит боепригодность. Ну, и боеприпасы, которых может быть очень мало, просто мало и всё равно мало, но некуда класть. Да, знаю, это вторично и очень топорная переделка, но ведь так оно и есть.

А потом мы спокойно поехали на свадьбу.

Поверили, что всё так и было? Ага, как же! А мой день рождения, совмещённый с приёмом по поводу нового чина? Вот-вот, и я бы забыл, если бы мог. Но – не судьба. Благо, приём был не слишком большим, и методика отработана. Для всех гостей хватило бы одного автобуса, но, для соблюдения всех приличий и обеспечения возможности привезти членов семей – пришлось задействовать ещё фургон и «Жабыча». Посидели, поговорили, закусили. К счастью моему, большой зависти у гостей я не увидел – или не сумел рассмотреть, что тоже вполне возможно. Подарков особых не ждал, всё же день рождения – лишь повод, но для соблюдения приличий что-то подарить гости были должны. Ближние соседи пытались сделать подарки «со смыслом», граф Соснович подарил ещё несколько тысяч корпусов для мин, остальные отделались конвертом с символической, но приличествующей случаю, суммой, которая пойдёт в шкатулку на домашние расходы и будет вся израсходована на подготовку к свадьбе Иры пока ещё Мурлыкиной.

Единственное, но сильное разочарование постигло гостей, когда я не смог сказать, за что именно получил новый чин, который однозначно был воспринят как высокая награда. И это я ещё про освобождение от налогов никому, кроме главного бухгалтера, не говорил. Что-что, а такая льгота точно вызвала бы зависть, совершенно искреннюю и глубокую. Про награждение лишь сказал, что причин было несколько, но о большинстве из них Государь просил пока что не распространяться. Против такого возразить нечего, но и просто так людей отправить восвояси нельзя, пришлось намекать, что речь о военных разработках.

Главный же подарок мне был от моих домашних, и подарком этим были они сами. И главный праздник начался после того, как отправили гостей по домам. Жаль только, что Ромке уже довольно давно пора было спать и его уложили, Поэтому в малой гостиной сидели обнявшись вчетвером – я, Маша, Ульяна и получившая амнистию Мявекула, развалившаяся на коленях у Мурки, но закинувшая на меня вытянутые задние лапы и хвост. Посидели, обнявшись, с полчаса и это дало такой заряд любви и бодрости, что больше и не нужно.

А потом – да, подготовка к свадьбе вышла на новый виток. И я в этом участвовал тоже, хоть и не так, как мои жёны: по согласованию с Василием Васильевичем отгружал в Могилёв не только спиртное, но и закуску к нему, точнее – продукты с изнанки. Если ещё точнее, то большая часть этих продуктов только готовилась к отгрузке, фасовалась и оставалась лежать там, за порталом, чтобы не теряла своих свойств. Поедет оно всё так, чтобы прибыть на кухню ресторана за сутки до свадьбы. Была даже мысль перебросить кое-что по воздуху, но по здравому размышлению от этого отказались.

Зато как-то внезапно пришла в головы простая и очевидная идея, Которая до этого почему-то туда не приходила. И именно в головы, а не в голову, поскольку одновременно её выдвинули сразу трое. А идея простая: попробовать выдерживать «Рысюху» и акавиту на изнанке! Не знаю, будет ли от этого толк в смысле улучшения вкуса или состава, но в рекламных целях надпись на этикетке «выдержано на Изнанке» должна сработать. Хотя эту тему надо бы ещё изучить. По словам Василисы в Университете появилась новая кафедра – социологии. Может, их озадачить проведением исследования? В мире у деда это очень модно, по его словам. Правда, результативность этих исследований, по его же признанию, не всегда стоит затрат.

Ну, а потом и свадьба. Мы с Муркой приехали заранее, сопровождая грузовик с едой, поскольку жена хотела поддержать свою сестру. Но остановились в гостинице: подаренный Ире дом уже не мой, пусть она бы и не отказала в его использовании, но такой вариант может ударить по моей репутации. Селиться у тестя было бы и вовсе неприемлемо, обременительно для Мурлыкиных и неудобно для нас. Так что – гостиница. Приличная, но без излишних претензий.

Утром Маша убежала в родительский дом. На пролётке извозчика «убежала», разумеется, а не пешком. Я же не поленился съездить в ресторан Дворянского собрания, проверить, всё ли приехало в сохранности, и не успело ли что-нибудь уже пропасть. Тестю, в отличие от Подосиновикова, отказать даже не пытались, более того, предложили самому выбрать наиболее удобную дату. А я бы, будь такая возможность, предпочёл тот самый плавучий ресторан, но он считался ниже по статусу, да и вовсе в данный момент находился в Гомеле, так получилось. Оттуда отправился в лабораторию к дядям, ну, и к тестю заглянул, поддержать морально. Ему, конечно, не впервой, да и не последний раз такое, но, тем не менее… Короче, день провёл с большой пользой и без нервотрёпки. Даже повеселился немного, изучая сборник избранных мест из заявок на экспертное исследование, написанных преимущественно нижними жандармскими чинами, хотя и офицеры порой отличались излишней вычурностью формы. Это, как правило, тогда, когда хотели спрятать суть, сводившуюся примерно к такому: «я не знаю, имеет ли это вообще отношение к делу, но найдите хоть что-нибудь».

Из анекдотов: двое супругов, уже бывших, разошлись, но не могли просто так оставить в покое друг друга (или недруг недруга?). В частности, бывшая жена обвиняла бывшего мужа в том, что тот украл доставшуюся ей при расставании собаку и «злодейски замучил». При этом откуда у неё такие предположения о судьбе животного объяснить не могла. Муж уверял, что собака заболела, бывшая жена отказалась слушать его и отвести животное к врачу, и в итоге она (не жена, а псина) сдохла, куда-то сбежав перед этим. И всей этой чушью занималась жандармерия, поскольку касалось дворян, а обвинения в краже собаки, которая была породистой, и по словам жены стоила триста рублей, предполагала уголовную ответственность. При чём здесь лаборатория? Так затюканный бывшими супругами жандарм в попытках как-то разобраться в ситуации принёс подстилку из собачьей конуры, как он написал: «предположительно со следами мочи пропавшей особы» (особы, ага, а не особи!) и просил провести анализ этой самой мочи с целью определить, чем болела собака! Вот уж снова –и смех, и грех. Рассказал пришедшийся удивительно в тему слегка переделанный дедов анекдот про рекрута и его анализы[1], повеселив всю лабораторию. Дяди только позавидовали профессионализму коллег из анекдота.

Сама свадьба прошла почти так же, как моя, с той разницей, что мне нервничать не приходилось. И Вася мешочек с мелочью при выкупе невесты не утащила – не то повзрослела, не то мама за ней следила бдительнее. В то, что свидетели у жениха оказались профессиональнее моих, поверить не могу. Ну, и памятные места, что посещала невеста, отличались.

Родню жениха мы невольно несколько придавили. Оказывается, Ириска умудрилась не рассказать толком, в каком звании и на какой должности служит её отец, всё, что знал её кавалер – это «офицер в жандармерии, какой-то начальник». Пятый классный чин и должность начальника Отделения по расследованию преступлений, связанных с магией у тестя стало для большинства гостей с той стороны сюрпризом. Ну, а тут ещё и я нарисовался. Да, Ира говорила, что сестра вышла замуж за молодого барона, с которым вместе песни сочиняет, а ещё он с железяками возится, изобретает что-то. Про свою Изнанку умудрилась вообще умолчать! И тут вместо провинциального барона с сотней десятин пашни – штаб-офицер в седьмом классе, тогда как у отца жениха только девятый, мало того – флигель-адъютант! С орденами, что на фоне остального уже не удивительно! То, что песни с женой сочиняем не для домашнего театра, а имеем несколько пластинок, и они наши песни тоже знают, прошло фоном, довеском, по сравнению с прочим. Тёща ещё не упускала возможности бросить многозначительный взгляд, мол, вот вам для сравнения старший зять, дотянется ли до него ваш?

Мне это противостояние даром не было нужно, так что при первой возможности постарался завязать неформальное знакомство с Иришкиным свёкром. Как-никак, мы с ним теперь родня, пусть и не кровная. Посочувствовал человеку, что его карьера застопорилась, как я и предполагал, из-за установленного для должности «потолка». Поделился тем, что в лаборатории та же история – то, что я ещё и сотрудник жандармерии на фоне Мурлыкина уже не выглядело чем-то значимым. И там у меня тоже потолок, если бы не иные заслуги по другой линии – остался бы до пенсии в десятом, край – девятом классе. Получив сочувствие и понимание, новый родственник, убей не помню, как называется одним словом свёкор свояченицы, он же отец свояка, намного расслабился и перестал пытаться титуловать меня, несмотря на объявленное в начале застолья тестем, как старшим и по чину, и по родству среди собравшихся «сегодня всем – без чинов, потому что незачем чиниться между своими». В общем, установили понемногу контакт. Слишком сближаться не собирался, но и излишняя напряжённость в большой семье не нужна мне ну вот совсем. И становиться пресловутым «сыном маминой подруги» тоже не хотелось.

Вроде бы удалось, хотя ставшее достоянием публики известие, что всё крепкое спиртное на столах моего производства, а изрядная часть закусок приготовлена из рыбы и мяса с моей Изнанки этому помешало, поскольку понимающим людям сразу показало уровень финансовой обеспеченности, а не понимающим – объяснили. После этого главной задачей стало вовремя смыться с праздника до того, как пойдут просители из числа новых свойственников. Родители жениха жили в основном с жалования, плюс небольшой доход с имения, чуть больше тысячи рублей в год чистой прибыли, плюс совсем небольшая рента – так они обозвали проценты по вкладу в банке. В целом, надо признать, их доход был повыше того, что получали Рысюхины на момент моего окончания гимназии, только без возни с производством. Так что бедными их назвать не получилось бы, но и лишних денег в семье не водилось. Ну, а прочие родственники были, скажем так, в большинстве своём не богаче пригласивших. И тут – новый свойственник, который выглядит как тот, с помощью которого можно сравнительно легко заработать пару тысяч.

Но даже и для понимающих подарок молодожёнам в виде дома в приличном районе Могилёва стал впечатляющим, многие решили, что моим подарком станет то, что на столах плюс некоторая сумма «на обзаведение». А взгляды в мою сторону ещё более прицельными и оценивающими. Нет, надо бежать! И сбежал, не без помощи персонала ресторана, который поспособствовал тому, чтобы мы с Машей незаметно растворились в коридорах заведения почти сразу после ухода новобрачных. Ну, а до этого посмотрел на прочие подарки. Откровенно нелепых, к счастью, не было, хоть попадались, скажем так, излишне скромные. Из излишне оригинальных – котёнок в корзинке с открыткой, подписанной «Покуда нет дитёнка – заведите хоть котёнка». Трудно представить, что пришлось бы пережить бедному зверёнышу за день, проведённый в коробке без еды и воды, но хвостатому повезло – тёща его обнаружила и взяла под своё покровительство. Пушистый был извлечён из кучи, накормлен, напоен, и убран в тихое место, а потом, перед самым вручением подарков, возвращён обратно.