Текст книги "Адвокат (СИ)"

Автор книги: Клод и Марго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Однажды поздно вечером Тейлор плелся в свою темную квартирку, грустно размышляя об очередной пустой ночи без возлюбленного. Неожиданная разлука заставила его по-новому оценить свои чувства. Оценка оказалась неутешительной: никакая работа, никакие веселые попойки и толпы поклонников всех мастей не стоили ничего по сравнению с Гором. Сейчас, по крайней мере, ударник твердо надеялся на то, что скоро гангстер уладит свои дела и вернется… а если бы нет, неожиданно подумал он. Если бы предстояли годы, жизнь без Гора, его низкого смеха, хриплого голоса, шепчущего что-то ласково-непонятное на чужом языке, смоляных кудрей и блестящих любящих глаз… Роджер споткнулся на ровном месте. Жизнь без Гора?! Какая чушь, честное слово!..

– Эй, бельчонок…

Бедный ударник подпрыгнул на метр вверх и принялся оглядываться по сторонам; из черной пропасти переулка показалась высокая тонкая фигура. Мертвенный свет фонаря облил знакомое лицо…

– Господи, – еле слышно простонал Тейлор, бросаясь к гангстеру в объятия. – Господи-и-и…

Они стояли, вцепившись друг в друга, как будто некий рок пытался растащить их в разные стороны и навсегда разделить.

– Я люблю тебя, бельчонок, – серьезно проговорил Гор, не отпуская мальчишку. – Еще немного потерпи, хорошо? Завтра вечером, я надеюсь, все будет в порядке… завтра вечером…

– Гор, – жутко стыдясь, Роджер ощущал на своих щеках влагу, вдыхал знакомый аромат дыма, прижимался носом к рукаву черной кожаной куртки и крепче обхватывал заметно похудевшее тело любимого. – Гор, я… ты… – Он нерешительно поднял голову: – Зайди ко мне, а? На полчаса, не больше…

– Пойдем, Роди…

В крохотной кухне Тейлор усадил гангстера за стол, поставил перед ним чашку с кофе и пристроился напротив, жадно вглядываясь в напряженное лицо. Спрашивать хоть что-то он боялся, наслаждаясь одним фактом присутствия любимого.

– Как ты себя чувствуешь? – решился все-таки он, чувствуя, что итальянец продолжает думать о своем.

– Как после попойки в честь вашего концерта, – бледно улыбнулся тот. – Без опохмелки и денег. Почти забытое ощущение, кстати…

– Я умоляю тебя, – чуть слышно проговорил ударник, – что бы ты не делал, будь осторожен, пожалуйста…

– Я стараюсь, – также тихо отозвался Гор. – Пресвятая Дева знает, я стараюсь, бельчонок… ты только меня не бросай…

Тейлор задохнулся от этих просящих нежных слов, схватил руку возлюбленного и принялся целовать его сильные длинные пальцы, потом прижал ладонь к своему виску, не зная, как еще выразить переполняющие его чувства…

В дверь позвонили. Вздрогнув от неожиданности, Роджер вскочил:

– Подожди секунду, я их выставлю.

Гортхауэр, впервые за пять суток ненадолго расслабившийся, кивнул. Он услышал звук открываемой двери, приглушенный злой голос ударника… и его испуганный вскрик. Прежде чем он успел вылететь в прихожую, в коридоре показались четверо: потрясенный Тейлор и трое его собственных подчиненных из охраны Мелькора. Руки молодого человека были скручены у него за спиной; двое оставшихся держали наготове револьверы.

– Мелькор хочет тебя видеть, – бесстрастно произнес старший, глядя на Гора.

– Хорошо, – лед в голосе не шел ни в какое сравнение со льдом в сердце. – Я не вижу здесь причины врываться в дом моего друга и прикасаться к нему.

– С мистером Тейлором все будет в порядке, – прежним тоном ответил охранник. – Я оставлю человека проследить за этим.

Роджер увидел, что вот-вот случиться непоправимое, и осмелился вмешаться:

– Гор, иди с ними, – голос у него непроизвольно задрожал. – Позвонишь сюда от Мела. Я н-не против компании…

Гангстер сглотнул комок в горле и перевел безжизненный взгляд на охранника:

– Если кто-нибудь дотронется до него без его разрешения, я убью и тебя, Джанни, и двух других.

– Машина ждет.

Сначала автомобиль несся по пустым темным улицам гигантского города, пугая случайных прохожих визгом шин, потом начались центральные районы, где текла бурная ночная жизнь. Опальный помощник Мелькора сидел на заднем сидении с выпрямленной спиной, руками, спокойно скрещенными на коленях, и устремленным строго по прямой взглядом. С двух сторон от него напряженно покачивались в такт движению двое конвоиров, не очень понимающих что им делать, если их бывший начальник, не приведи Господи, решит сопротивляться; не меньше нервничал водитель. Гор ребят отлично понимал и не дергался. Кто же знал, что так получится… что Мел из невесть каких побуждений лично пошлет к чертям надежду на спасение своего адвоката… Время от времени побледневшие сжатые в нитку губы гангстера искривляла едва заметная горькая усмешка.

Охранник открыл перед ним дверь в знакомый кабинет и пропустил вперед, сам вошел следом. Гор молча прошел к своему привычному месту около огромного рабочего стола и сел, свободно положив руки на подлокотники; конвоир застыл за его спиной.

– Оставляешь охрану? – вежливо уточнил гангстер. Приемный сын Анджелини коротко дернул подбородком, и парень с радостью испарился.

– Позвони в квартиру Роджера и скажи Майклу, чтобы уходил оттуда, – тихо и твердо заговорил темноволосый гангстер, глядя прямо в яростно сощуренные глаза Мелькора. Тот стиснул зубы так, что напряглись мышцы на скулах, сжал подлокотники кресла…

– Не уверен, что хочу это делать.

Ни разу Гор не слышал, как Мел обращается таким тоном к нему. Будто к преступнику… хотя что еще он мог подумать, внезапно осознал он; представил себе обстоятельства с точки зрения друга – и непроизвольно вздохнул от сочувствия. Зря.

– Пока твой приятель на прицеле, я хотя бы уверен, что ты не возьмешь без спросу оставшееся. Гортхауэр.

– Прости, – совершенно искренне произнес гангстер. – Я ничего не могу объяснить сейчас. Могу только посоветовать, хочешь сделать, как лучше, – отпусти меня. И Роджера, уж он-то здесь ни при чем.

Нижнее веко застывшего Мелькора дернулось, и Гору стало страшно. Единственный раз он видел друга в таком состоянии, когда они узнали о гибели Джимми.

…Но где-то на его помощь рассчитывал Манве. Незаметно для самого себя Гор вжался в спинку кресла, пытаясь загнать страх поглубже.

– А меня это не волнует, – очень медленно выговорил Мелькор. – Ты предал моих людей, Гортхауэр, и моего отца, который тебя сделал человеком. Ты предал меня, но это я еще в состоянии понять. Ты предал Манве. Он не делал тебе ничего, кроме добра. Вот за это ты умрешь. Только сначала скажешь, сколько тебе заплатили и где он…

– Что?!! – невозмутимость слетела с его помощника в мгновение ока, и он оказался на ногах. – Да… как… ты… посмел думать так?! Что я – его – продал?!!

– Если нет, это откуда?! – заорал наконец Мелькор, швыряя в лицо бывшему другу смятый листок бумаги. – Это, я спрашиваю, откуда?!!

Гор отшатнулся, поднял упавший комок, расправил и увидел набранный заглавными буквами текст:

СМИТ ПРИБЫЛ ЛОНДОН СВОЕВРЕМЕННО ВАШИ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ ПОДТВЕРДИЛИСЬ ЗПТ ШАНСЫ ЗАКЛЮЧЕНИЯ КОНТРАКТА ВЕЛИКИ ТЧК УКАЖИТЕ ДАТУ ПРИБЫТИЯ ПОДПИСАНИЯ КОНТРАКТА БЛАГОДАРЮ СОДЕЙСТВИЕ

Такого хода он не предусмотрел. Сработала привычка к анализу: сфабриковать подобную улику мог только вхожий в дом человек, скорее всего, из верхушки организации…

– Кто это нашел? – поднял он взгляд на Мела. У того раздулись ноздри, в глазах загорелся крохотный огонек безумия.

– Без разницы. Ты допустил ошибку в расчете, Гортхауэр. Напрасно.

Гор опомнился; он так и стоял на одном колене на ковре последи кабинета.

– Поверь мне, Мел, я не предавал ни тебя с Манве, ни твоего отца. Я должен сейчас молчать, слышишь ты?! Поверь, пожалуйста, все будет хор…

Молниеносный удар опрокинул его на спину, за первым последовало еще два. Он рефлекторно поставил блоки, увернулся, выделил зоны поражения противника… на долю мгновения перед его лицом блестнули почти черные глаза, в которых плескалась жажда убийства; стало ощутимо больно. Он краем сознания порадовался, что Мелькор не сообразил вытащить револьвер…

…и вдруг понял, что на удары не ответит. Не сможет. Где-то на самом дне души еще жил тот давнишний робкий подросток, который после гибели отца засыпал, держась за руку школьного хулигана Мела. С удивившей его самого четкостью Гортхауэр осознал, что поднять руку на Мела, лучшего друга, первого любовника, сына своего благодетеля, он – не сумеет. Независимо от обстоятельств.

…От удара в солнечное сплетение он сложился пополам, скорчившись на ковре и закрывая голову.

Мел, любой Мел, даже такой, был неприкосновенен…

…Измотанный разум сжалился над своим хозяином и отпустил тело; Мелькор этого не заметил.

Джанни, на всякий случай оставшийся за дверью, сперва не слышал ничего, потом разобрал вопли хозяина и немного расслабился: если орет, значит, ситуация не смертельная. Потом до него донеслось несколько приглушенных вскриков и подозрительно знакомые звуки… обычно сопровождающие жестокое избиение. Охранник успокоил себя мыслью, что шеф знает, что делает, но через десять минут, плюнув на последствия, приоткрыл дверь и заглянул в кабинет. Закрыл, глубоко вдохнул и подскочил к паре подчиненных, понуро стоящих в коридоре:

– Джек, быстро к сеньору Анджелини, скажи, Мелькор сейчас убьет Гора… что уставился, пшел!!

Ошалелый парень бросился выполнять приказ, второго охранника, которого Джанни знал много лет и на которого мог полагаться в любой ситуации, он взял с собой. Вдвоем они влетели в огромную комнату и оттащили гангстера от неподвижного тела помощника, удерживая его в стороне. Буквально спустя минуту на пороге показался сам Ангел, оглядел картину… Джанни нервно сглотнул: приемный отец Мелькора на свой, тихий манер, был в ярости. Его сын тем временем перестал рваться из рук телохранителей и медленно сползал на пол; его осторожно опустили на ковер, и он застыл, стоя на коленях и невидяще уставившись на едва дышащего Гортхауэра. Ангел отвернулся от Мела, приблизился к его помощнику, наклонился, с трудом отвел закрывающие голову руки…

Джанни отметил, как невесело дернулся угол рта его напарника: когда-то он и учил сына хозяина профессионально драться. Потом к занятиям присоединился взятый в дом Гор. Вот только последнему наука пошла не в прок… Старый Анджелини бережно перевернул скрюченное тело на спину, провел ладонью по мокрым волосам, погладил по щеке, взял за руку…

Кто-то догадался вызвать «скорую». Гора увезли. Мелькора начала бить жестокая дрожь. Джанни перехватил взгляд Ангела, устремленный на приемного сына, и бессознательно напрягся; даже в невменяемом состоянии Мелькор почувствовал, что на него смотрят, поднял лицо… Старый гангстер неожиданно глянул прямо на старшего охранника:

– Уведи отсюда этого человека. Я буду в больнице со своим единственным сыном.

У телохранителя приоткрылся рот; расширенные глаза пораженно смотрели на седовласого главу клана. Анджелини, тяжело ступая, медленно вышел из кабинета. Снизу послышался сдавленный стон, перешедший в надрывный, дикий, какой-то звериный вой. Джанни с напарником попытались подхватить светлого гангстера, но не удержали и сами опустились рядом:

– Шеф!.. Мелькор!!.

Тот бешено рванулся из удерживающих его рук, замотал головой и вдруг, закрыв ладонями лицо, замер. Подождав с полминуты, второй телохранитель с трудом поднял податливое расслабленное тело и встал на ноги; перевел взгляд с неузнаваемо искаженных черт молодого человека на Джанни:

– Я его унесу, ладно? А ты… позвони Роджеру Тейлору.

Оставшись один, старший охранник порывисто вздохнул, помотал сто лет не болевшей головой, ожесточенно взъерошил короткие волосы… Про сидящего под стражей ударника он не подумал бы ни за что. Он отпустил подчиненного, велел передать Тейлору, где Гор, и выскочил из душного дома в прохладный ночной воздух. Немного помогло. Немного.

Пробуждение было похоже на сказку… нет, на путешествие во времени. Он опять чувствовал жуткую разбитость и ломоту во всем теле, но физическое недомогание не шло ни в какое сравнение с тем ощущение тепла и защиты, когда ты держишься за чью-то руку, слышишь давным-давно знакомый и одновременно незнакомый голос…

Во мраке огнем загорелось последнее воспоминание; Гор с усилием вынырнул из усыпляющей пелены хранимых в памяти образов, попытался сесть…

– Тише, мальчик, тише…

– Сеньор Анджелини?.. – помощник Мела не поверил, что говорит он сам. Еще не верилось, что Ангел сидит у его постели… в палате? Больница?.. Упрямо смаргивая с глаз дымку, Гор попытался сообразить, что происходит и почему все так болит… лучше бы не соображал. Мел, ну как же, Ме-ел… и Манве.

– Отдыхай спокойно, сынок, – старый гангстер провел ладонью по его щеке. Не заметил, ничего не заметил… благодарю тебя, Пресвятая Дева… – Тебя никто не потревожит. Скоро подъедет твой друг. Отдыхай.

Гор заставил себя слабо кивнуть; Анджелини удалился. Единственное, чего не мог себе сейчас позволить помощник Мелькора, так это отдыхать. Значит, бельчонок на походе. Это плохо, нежный Роджер наверняка грохнется в обморок от одного вида любимого в свежих синяках. Гор отнюдь не обольщался, устроенная свихнувшимся Мелом сцена надолго вывела бы его из строя… в любой другой момент. Но не тогда, когда от его действий зависела жизнь самых близких ему людей. Мысленно он оценил свои возможности; выходило маловато, придется применять крайние средства…

Гор, изредка постанывая, сполз с высокой кровати и ужаснулся: дорога до автомобиля, на каком бы этаже он сейчас не находился, показалась бесконечной. Он, не обращая внимания на боль, начал дышать глубоко и медленно, выпрямился, сделал несколько шагов до двери палаты… Их с Мелом учили не только драться; оба могли неплохо определять физическое состояние, оказывать первую помощь при множестве случаев, знали кое-какие лекарственные препараты и методы психологического заглушения боли… да, их обучали хорошо. Нацепив халат, гангстер постарался не корчить гримасы, переступая с ноги на ногу, и приоткрыл дверь. Часы показывали третий час ночи; коридор был пуст. Без особых затруднений он отыскал запертую раздевалку и позаимствовал более или менее подходящие по размеру джинсы, рубашку, куртку и кроссовки; кисти рук мелко тряслись, пока он завязывал слишком короткие шнурки. Следовало найти любую комнату с лекарствами. Повезло ему через пять минут: на посту медсестры тревожно запищал сигнал, и та сорвалась с места; в шкафчике обнаружились стимуляторы и обезболивающее. Гор набил карманы коробочками и пузырьками, добавил к содержимому чужого бумажника обнаруженные в том же шкафчике три десятидолларовые банкноты и спустился в гараж, молясь всем ангелам, чтобы девушка не вернулась и не подняла шум раньше времени. И чтобы Роди не заявился…

Он отыскал незапертую машину и завел мотор практически на автомате. В голове постепенно начало проясняться; гангстер аккуратно вывел автомобиль на темную узкую улицу и ни с того ни с сего подумал, что, как ни странно, зла на Мела не держит. Вообще. От попытки иронически улыбнуться свело челюсть. Кто бы сказал – ведь не поверил бы: его, Гортхауэра, колотят до потери пульса, а он потом только смирненько улыбается! Чертовская нелогичность, а?!. Даже на секунду Гор не мог предположить, как в действительности отреагировал Ангел на срыв Мелькора.

Машина хищной птицей летела на западную окраину города, где в одном из многочисленных укромных местечек лежали украденные из сейфа Анджелини документы, а вместе с ними – деньги, рация и те сведения, которые Гор в поте лица добывал неполных пять дней из шести данных ему похитителями. В том числе, и наиболее вероятное место заключения любимого мелькорова адвоката.

Сквозь стекла било яростное солнце. Светловолосый молодой человек, навзничь лежащий на неразобранной постели прямо в одежде, заметался и с трудом разлепил веки. В голове был дым, хуже, чем после любой из многочисленных пирушек; немилосердно драло горло, на языке осел мерзкий привкус… и еще… Мелькор заставил себя встать и дойти до ванной комнаты. В зеркале отразилась полузнакомая физиономия, которую пришлось без удовольствия признать за свою: висящие длинными неопрятными прядями волосы, ввалившиеся щеки в щетине, под глазами синяки, нет, пожалуй, фонари, губы потрескались, вся рожа какая-то вспухшая… он наклонился поближе к зеркалу. А это еще что? Это ж до чего надо допиться, чтобы во сне рыдать…

Осторожно приоткрылась дверь в коридор. Выбритый, умытый и слегка причесанный гангстер с полотенцем в руках вышел из ванной и уставился на старшего охранника:

– Ты чего, Джанни?

– Ш-шеф?.. – тот вытаращился на него, будто увидел привидение. – А т-ты… пришел в себя уже…

– Давай говори, что собирался и выметайся, – зашвырнул Мелькор полотенце обратно. – У меня дел полно.

– Шеф, Гор исчез из больницы, – едва не заикался телохранитель. – Твой от… Сеньор Анджелини послал выяснять все Барта, он недавно вернулся…

– Откуда Гор сбежал?! – заорал гангстер. – Что за больница, к чертям?!.

– Ты н-не помнишь?..

Внезапно в голове Мела полыхнуло озарение: вчерашний неправдоподобный день, Манве, Гор, контракты из сейфа, телеграмма, вечер… глядящие снизу вверх глаза на заострившемся несчастном лице, поверь мне, Мел, я не предавал, пожалуйста, поверь… и все.

Мелькор расширившимися глазами смотрел в пустоту перед собой. Нет, больше ничего…

Охранник, второй раз в жизни застающий сына хозяина в состоянии ступора, начал медленно отступать, не без оснований опасаясь за последствия.

– Джанни!

– Да, шеф? – вздрогнул тот; Мелькор как-то заторможенно опустился на стул, возле которого стоял, потом поднял взгляд. Столько ужаса в глазах человека охранник до сих пор видел лишь у приговоренных к немедленной смерти.

Через мгновение наваждение исчезло. Теперь гангстер смотрел на подчиненного так, словно хотел загипнотизировать.

– Ты был здесь вчера вечером?

– Д-да…

– Расскажи, что произошло после моего разговора с Гором. Я не помню. С разговора и до этого момента.

Джанни не посмел ослушаться.

…Пережив собственное потрясение, Мелькор сумел отгородиться от происходящего так, что вся информация, получаемая от телохранителя, воспринималась им только на теоретическом уровне. Будто это не про него: избиение, слова отца, больница, таинственное исчезновение Гора. Мозг сыграл со своим владельцем злую, но, возможно, и спасительную шутку: он так и не заполнил никогда черную трещину злополучного вечера. Зато теперь, когда уже произошли все катастрофы, которых он боялся – или просто не мог представить, – с глаз словно спала пелена. Краем сознания удивляясь собственным ощущениям, гангстер подробно выспросил охранника о ночных событиях, мысленно восстановил последний разговор с Гором и все предыдущие события…

– Возьми с собой еще одного человека, – наконец ровно проговорил он. – Поедешь со мной к Тейлору.

Охранник кивнул и испарился. Мелькор глубоко втянул в легкие застоявшийся воздух. Размышлять о собственноручно загубленной жизни не хватало времени, отлично развитая интуиция просто вопила об этом. Сперва нужно было сделать так, чтобы за его ошибки не умерли другие.

Еле стоящий на ногах Роджер отпер дверь квартиры. На лестнице стоял Мелькор со вчерашним охранником. Ударник попросту не успел захлопнуть дверь: по силе и реакции он к гангстеру даже близко не стоял. Мел, задвинув его в узкий коридор, встряхнул юношу за плечи:

– Знаю, что ты обо мне сейчас думаешь. Правильно думаешь. Теперь слушай внимательно. Манве держат в заложниках какие-то мои конкуренты. Гор забрал из дома все документы о нашей организации и свои бумаги и исчез. Я решил, что он меня предал…

– Ну ты ненормальный… – от усталости Роджер перезабыл обо всем, в том числе и о том, что Мелькора побаивается. – Чертов псих…

– Я прошу тебя вспомнить, не звонил ли ему кто-нибудь в последнее время так, что это выглядело необычно. Что он говорил, упоминал. Гор убежал из больницы не просто так, возможно, у него осталось мало времени. Роджер…

– До сегодняшнего вечера у него времени…

Ударник перегорел. Ему не хотелось думать ни о чем – ни о Мелькоре, которого он ночью успел возненавидеть, ни о Манве, которому сочувствовал, но которого толком не знал, ни о том, что случилось с Гором, ни о каких-то последствиях… Ему всего лишь хотелось видеть любимого. Живого и рядом. Больше ничего.

– Пять дней назад ему звонили. Он заорал в трубку что-то вроде «какой знакомый», потом «что вы хотите», потом «будет в порядке через шесть дней». Перед тем, как его забрали отсюда, сказал, что сегодня к вечеру утрясет проблему. Все.

– Уверен?

Тейлор слабо кивнул; ему невыносимо хотелось спать.

– Ты можешь как-нибудь с ним связаться?

Он помотал головой, даже не стал фыркать, что мог бы – уже связался бы. Гангстер отвел шатающегося ударника в комнату и заставил сесть на диван:

– Я оставлю тут человека на случай, если он позвонит. Ты не возражаешь? Роджер?

Опять отрицательное покачивание: Роджеру и правда было абсолютно все равно. Мел с сомнением оглядел безучастного ударника и развернулся к выходу. Зазвонил телефон. Мгновенно очнувшийся Тейлор пулей пролетел мимо гангстера и схватил трубку:

– Да?!

– Бельчонок, ты как там?

Роджер задохнулся, хватая ртом воздух, грохнулся возле телефона на пол, полувсхлипывая-полусмеясь, из глаз потекли истерические слезы…

– Эй, бельчонок, ты чего?! Роди, слышишь меня?

– Го-о-ор!..

Мелькор уже стоял рядом, тревожно глядя то на ударника, то на аппарат.

– Гор, ты живой, ты живой, Гор…

– Роди, успокойся… Успокойся немедленно! – жестко проговорил помощник Мела, сообразивший, что у любимого истерика. – У меня нет времени, понимаешь?! Я обещал, что скоро все кончиться, и…

– Гор, здесь Мелькор, – вдруг сравнительно спокойно перебил его Тейлор. – Он спрашивает, чем он может тебе помочь и сколько точно у Манве времени.

Пришла очередь Гортхауэра сдерживать истерику. Ему, в отличие от возлюбленного, это удалось лучше.

– Вы гений, мистер Ву, просто гений! – захлебывался восторгом Лоренцо. – Вчера такое было – просто мыльная опера пополам с бродячим театром! Телеграмма прошла без сучка без задоринки, моя бы воля – повторил на «бис»! Ирландский ублюдок прямо свихнулся: лишить всех полномочий, посты наблюдения, предатель-сволочь!.. Ладно, нашли где-то Гортхауэра, приволокли чуть не силой, поговорили бывшие любовнички, – он счастливо засмеялся, – поговорили, да и подрались, уж хрен их поймет из-за чего… помощничка опального после того разговора в больницу увезли, сам Ангел с ним поехал, вот уж чего не никто не ожидал. А перед этим при приемыше выдал, мол, «еду к своему единственному сыну», представляете?! Гениально вышло, мистер Ву! Гортхауэр из больницы ночью же смылся, как же иначе, вы же четко ему встречу назначили, да?.. Ублюдок валяется в отключке, наконец-то, старик тоже заперся в комнате, может, инсульт его разобьет…

Китаец, невозмутимо слушающий поток злобно-радостных излияний, взглянул на часы. У Гортхауэра оставалось менее четырех часов до истечения срока. Чуть больше времени оставалось у их пленника. В любом случае.

Манве сходил с ума. От скуки.

Особенно скучать ему не приходилось никогда, поэтому иммунитета от этого приобрести не удалось. Спокойный адвокат с детства любил одиночество, хотя и замкнутым себя не считал нисколько. С Мелом ему не надоедало никогда, но как ни крути, а возлюбленному приходилось уделять время и обычным делам; остаться наедине с собой в огромном доме не составляло никакого труда.

Теперь у Манве было предчувствие, что ближайшие лет десять такого желания у него не возникнет. Если, конечно, у него будут эти десять лет, немедленно напомнил здравый смысл. Шутить его похитители, похоже, не собирались; адвокат сильно сомневался, что сумеет сейчас пробежать десять шагом, скорее уж прошаркать. Единственным событием за время его заточения в каморке была жалкая попытка к бегству. Очень жалкая, категорично сказал он себе, немедленно наверстывать упущенное, при первой же возможности. И первым делом хоть немного научиться давать сдачи. От воспоминаний синяки и несколько штук треснувших ребер заныли втрое сильнее. Черррт. Черт– черт-черт. Мало того, что ему без слов, но доходчиво объяснили, что надо сидеть смирно и не рыпаться, так еще и сцепили руки за спиной наручниками. Черт!.. Одним словом, если они – годы – у него будут, то только благодаря Гору. На этом неутешительном выводе, к которому молодой человек приходил уже раз в пятьсот семьдесят третий, в помещение вломились двое азиатов и…

– Лоренцо?! Мел здесь?..

– Заткнись, подстилка!! – заорал итальянец; азиаты моментально сдернули сидящего Манве с койки и, выкрутив руки, поволокли наружу. – Шевелись, тварь уличная!

Вокруг царила тихая, но заметная даже на дилетантский взгляд адвоката паника. Лоренцо подталкивал стиснувшего зубы юношу дулом револьвера; вели его куда-то вперед по коридорам и наверх. Молчаливо метались одетые в темное китайцы; издалека слышались крики и грохот, пахло паленым и какой-то мерзостной химией вперемешку с привычным ароматом специй. Шум становился все ближе, изредка тянуло дымком, начались более обжитые помещения… Едва переставляющего ноги адвоката втолкнули в одно из них, навстречу из-за шикарного стола поднялся очередной китаец; шеф, сообразил Манве, бессильно сползая на пол. Удерживать его не стали, последовал быстрый обмен репликами на незнакомом языке; очнулся он от истеричного вопля итальянца:

– Встать, ты, шлюха! Слышал меня?!!

Опять началось бегство, а то, что это именно бегство, Манве не сомневался: среди близких криков толпы он различил выстрелы и итальянские ругательства, которых наслушался предостаточно. Теперь они спускались вниз; продолжалось путешествие долго, во всяком случае, так показалось окончательно затуманившемуся разуму молодого человека. Китайцы обменивались редкими непонятными словами, Лоренцо клял все происходящее на чем свет стоит, мешая английский и итальянский; Манве им пришлось практически нести на руках. Он запомнил, как навстречу вылетел кто-то смутно знакомый, из охранников, наверное, заорал, выстрелил; один из конвоиров выгнулся и отпустил адвоката, его место занял итальянец; тот, другой, тоже, кажется, упал… дальше, еще дальше…

Холодный воздух заставил глаза распахнуться, а мозги хоть немного прочиститься. Вокруг была чернота… ох, нет, просто ночь, безлунная ночь, и поблизости нет фонарей…

– Мистер Ву, что же делать, они повсюду их сотни, что же делать, нас убьют, мистер Ву, вы же обещали, как же…

Манве ошеломленно моргнул, услышав выстрел совсем-совсем рядом с собой. Предатель осел на мокрый асфальт, потянув за собой и его. Китаец как всегда спокойно опустил небольшой аккуратный пистолет. Крови вытекло чуть-чуть, она чернела пятнышком слева на белой рубашке трупа… Манве искренне изумился, что не испытал никаких особых чувств по поводу тела, валяющегося буквально возле него.

– Манве, пригнись!!!

… На самом деле, в ту секунду он просто упал, а второй конвоир его не удержал. И тоже умер. Уши адвоката грозили отказать, когда последний из его похитителей рванул его к себе и в сторону и уверенно прижал к виску дуло… И тут он увидел Мела. Точнее, силуэт на фоне распахнутой узкой дверки, но это был Мел, а его волосы как будто светились сами, окутывая голову словно нимб. Любимый, беззвучно произнесли губы адвоката, и ему показалось, что силы к нему вернулись.

– Стойте на месте, – проговорил спокойный голос. – Иначе…

– Да пошел ты! Жить хочешь – отпусти его!

– Хорошо.

Третий выстрел заставил Манве передернуться – и через мгновение впервые закричать. Глаза успели привыкнуть к темноте: Мел с искаженным лицом лежал на земле, зажимая страшную рану в животе; его оружие валялось в метре от него. Несчастного адвоката отпустили, и он не помня себя от ужаса кинулся к возлюбленному. Колени попали в лужу крови, вытекающую из раны. Горло онемело, он не мог даже прикоснуться к Мелькору, и от этого едва не сходил с ума. Только взглядом, только взглядом, смотреть в синие глаза и умирать вместе, все, все…

Мел зажал пульсирующую огненной болью дыру ладонью, другой потянувшись к бесконечно дорогому, бледному до синевы лицу.

– Вежливость обязывает меня поблагодарить вас, джентльмены, – китаец как всегда безупречно произносил английские слова. Словно какая-то сила заставила Манве обернуться к нему…

…и увидеть за его спиной, чуть справа узкую хлесткую фигуру, почти неразличимую во тьме. Буквально последним усилием воли он тут же отвел от нее взгляд, уставившись прямо на китайца.

– …Если бы не ваша нежная дружба, вряд ли мне удалось бы…

Человек передернул затвор и выстрелил. От этого, четвертого выстрела, Манве почти оглох. Джонатан Ву, не закончив поворачиваться к новой опасности, мягко скользнул вниз, превратившись в бесформенную кочку на асфальте. Адвокат затряс головой, пытаясь избавиться от пробок, поднял голову на подскочившего к обоим Гора, не в силах произнести ни слова… Тот провел ладонью по его всклокоченным волосам, улыбнулся, как улыбался нечасто, и принялся спешно закрывать рану Мелькора собственной джинсовой курткой, что-то монотонно бормоча под нос… Вцепившийся в плечо помощника Мелькор с трудом разобрал, что именно:

– …а тебе и не удалось, придурок… тебе и не удалось…

Светловолосый гангстер освободил вторую руку, позволив заниматься раной Гору, притянул молчащего адвоката к себе и заметил на грязных щеках блестящие дорожки. И прижал мальчишку так, словно не собирался отпускать никогда в жизни. Манве судорожно вздохнул, утыкаясь носом в теплую шею любимого; Мел щекой чувствовал его растрепанные темные волосы…

***

Манве разбудили шаги. Во сне он успел испугаться, что на самом-то деле сном было его спасение, и распахнул глаза. Сквозь щели в тяжелых шторах пробивались оранжевые лучи солнца.

– Как вы себя чувствуете? – молодая медсестра строго смотрела на своего пациента. – У вас что-нибудь болит?

Адвокат про себя фыркнул: ну конечно, ничего, подумаешь, внешние повреждения 80 процентов поверхности тела, штук десять сломанных… ладно, треснувших ребер – да он совершенно здоров, хоть сейчас на Олимпийские игры! Втайне Манве даже немножко гордился полученными синяками: теперь он стоял не так далеко от любителя подраться Мела…

– Операция уже кончилась? Он в порядке?!

– Какая операция? – попятилась от неожиданности девушка.

– Со мной вместе были еще двое, Гортхауэр и…

– А, огнестрельное ранение в живот, пуля застряла в брюшной полости! – осенило медсестричку. – Это не мое отделение, но, кажется, тот человек пока не умер… стойте, куда вы?! Вам запрещено!..

Похолодевший от вернувшегося ужаса юноша скатился с кровати, по пути схватил с вешалки халат и был таков, оставив девицу в состоянии ступора.