Текст книги "Созвездие Грейнджер или Новый Мир (СИ)"
Автор книги: Kitty555
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Мысленно, девушка чертыхнулась, помянув недобрым словом и Годрика, и Салазара. Только этого ей не хватало: Рита – как свидетель происшедшего. Что с ней случилось, у Гермионы не вызывало и тени сомнения. У неё только что была полноценная паническая атака. Впервые в жизни, она совершенно потеряла над собой контроль, и хотя теоретически знала, что подобное может случиться, избегая любые триггеры, прежде ей удавалось не допускать, чтобы «возможность» стала реальностью. Что же ей теперь делать? Грейнджер уже видела перед собой заголовки скандальных статей во всех газетах магического мира. Им было недостаточно, о чем писать? Можно подумать, одно существование Александра, не говоря уже о его распределении на Слизерин – недостаточная новость. Но Рита…
– Здесь красиво, но прохладно, – раздался за спиной мягкий, успокаивающий голос, и в то же мгновение на плечи опустилась дорогая ткань тёплой мантии. Забавно, Гермиона даже не заметила, как здесь холодно.
– Да, это одно из моих любимых мест на берегу моря. В детстве мы с родителями часто приезжали сюда отдохнуть, даже после моего поступления в Хогвартс мы проводили здесь летние каникулы. Теперь я иногда аппарирую сама.
– Ты не против, если я здесь с тобой немного побуду? – Драко говорил очень тихо, явно избегая прикасаться к ней, и девушка лишь пожала плечами.
– Если ты думаешь, что со мной что-то ещё может случиться, то не стоит. Я в порядке, – она сосредоточенно смотрела вдаль.
– Это мне такой намёк, что моё присутствие более нежелательно?
– Лорд Малфой, – Гермиона устало взглянула в глаза бывшего одноклассника, но мужчина её тут же перебил.
– Слушай, может хватит, «мадам министр»? Нотт был прав, это уже лишнее.
– Подслушивал? Тогда вы прекрасно знаете, что я ответила мистеру Нотту, мистер Малфой.
– В моем доме даже стены имеют уши, – Малфой равнодушно пожал плечами. – Но теперь становится понятно твое нежелание близко общаться с кем-то из нас. Я не специалист, но тебе как минимум нужно бы сходить в библиотеку разобраться, в чем дело.
– Мне не нужно в библиотеку, Малфой, я давно уже прекрасно знаю, что со мной происходит. Если выражаться твоими словами, всего лишь ещё одно свидетельство превосходства чистокровных над грязнокровками. Это называется посттравматический стресс. Каким-то образом, выросшие в волшебном мире волшебники, независимо от статуса крови, к нему не склонны, а вот мы, магглорождённые, вполне. Я была для этого в терапии, правда, не сразу, мне подсказали немного позже. Самой спросить было больше не у кого.
– Подожди, твои родители же Лекари?
Гермиона окинула его холодным взглядом, её губы сжались в тонкую линию, но девушка ничего не ответила. Решительным жестом сняв с плеч мантию, она уронила её на колени Малфоя, а потом, поднявшись на ноги, вздохнула.
– В любом случае, потом меня слегка отвлёк Александр, я была далеко, плюс, благодаря тебе, в моей жизни появились другие стрессоры, и среди разрухи моего будущего, как-то было не до того. Благодарю за мантию, и не забудь извиниться перед леди Нарциссой и Асторией за моё внезапное бегство. Вечер был просто потрясающе замечательным.
И прежде, чем Драко мог не только вскочить на ноги, но проронить и слово, Гермиона аппарировала прочь. Прищурившись, младший Малфой долго смотрел на место, где она только что стояла, а потом вновь опустился на землю, поднеся к лицу мантию, ещё мгновение назад покоившуюся на её плечах, и всё ещё сохранявшую аромат её духов.
Постепенно, слова девушки начинали доходить до его сознания: Гермиона винила его в разрушении её жизни, это было слишком ясно, как, впрочем, теперь и многое другое становилось очевидным. Почему, например, она тогда исчезла из Англии. Почему не состоялся её брак с Уизли. Что вообще, черт побери, произошло. Проблема была в том, что Гермиона явно думала, что он нарочно разрушил ей жизнь, а он всего лишь хотел бесследно пройти по краю её судьбы, не затронув ничего, провести с ней одну ночь и совершенно не подозревал, что его решение не останется без таких явных последствий.
Почему, узнав, кто отец Александра, она не пришла к ним? Ответ был слишком очевидным. Была уверена, что всё это сделано, как очередное издевательство с его стороны и не сомневалась, что их семье бастард Гермионы ни к чему. Господи, если на это наложить её реакцию на Менор, как она вообще могла существовать последние годы? Как могла хладнокровно общаться с чистокровными, особенно бывшими пожирателями, которые теперь толпой ходили по пятам за «лучшим министром магии всех времён и магических народов», и которых она сама когда-то отмазала от Азкабана.
– Черт! – Драко непроизвольно дёрнул рукой, вновь почувствовав острое жжение на пальце, там, где было надето обручальное кольцо. Как, в принципе, случилось каждый раз, когда он думал о Грейнджер. Древняя Магия супружеских уз наказывала за реакцию, которую однозначно воспринимала, как супружескую неверность. И как всегда, ему было всё равно. Драко казалось, что он наслаждается этим наказанием. Единственным, что его связывает с Гермионой Грейнджер.
========== Глава 9 ==========
На следующее утро Гермиона проснулась поздно и, прикрыв глаза, вновь откинулась назад на подушках. Вставать совсем не хотелось, только очень сильно требовался крепкий кофе, который, впрочем, через несколько мгновений появился на подносе в руках улыбающейся Тинки. Маленький домашний эльф, обычно выполнявшая обязанности няни Александра, почтительно поклонилась:
– Тинки подумала, что госпожа Гермиона захочет немножко полежать в постели. Тинки решила принести госпоже Гермионе её любимый черный кофе и йогурт с фруктами.
Про себя улыбнувшись, насколько речь маленького эльфа изменилась с тех пор, как она появилась в её доме и зачастую стала слушать истории, которые Гермиона читала своему сыну, а также присутствовала на его уроках, было поистине замечательно. Что ещё раз подчеркивало правоту госпожи министра по поводу эльфов, как очень разумных и обучаемых существ, но теперь мисс Грейнджер действовала в отношении домашних эльфов, практически тысячелетие содержавшихся в рабстве волшебниками, совершенно по-другому.
Гермиона сконцентрировалась на реформах, которые поощряли образование маленьких существ, хотя бы в детстве, вместо того, чтобы отстаивать отмену их вполне добровольного для многих из старших эльфов рабства. В конце концов, мисс Грейнджер не зря считалась самым лучшим министром: уже не первый раз она просто планировала использовать уроки не магического мира в мире волшебников. Она непременно отменит рабство, но лишь тогда, когда эльфы будут готовы к подобному шагу. Придут к нему в чем-то сами, а пока, её основной политикой по отношению к волшебному народу стали законодательства об отмене жестокости к эльфам и введению обязательного образования. Волшебники, совершенно не знавшие историю не магического мира с этой стороны, не заметили подвох, и Гермиона с улыбкой наблюдала за неизбежной бурей пробуждения сознания маленьких слуг.
Её собственные эльфы, Тинки и Кричер, появились в её доме после рождения Александра и тут же попросили её составить волшебный контракт, но в принципе, были свободны. Именно это и написала в связывающем их магическом документе принципиальная госпожа Гермиона. Кричер долго возмущался, что он порядочный эльф, преданный роду Блэк, и хочет продолжать служить Александру, а Тинки, которую когда-то после скандала в семье бывшего министра магии Крауча, сына которого по приказу своей хозяйки многие годы она скрывала, не брали ни в одну семью, тоже настаивала на традиционных контрактах.
Гермиона, однако, была непреклонна. Если оба домашних эльфа желали оставаться в её доме, они должны были делать это, как вольные, одеваться в подобающие вещи, даже если и создавая их сами во избежании противоречий с вековыми традициями. А ещё, госпожа Гермиона оставляла за собой право дарить маленьким слугам подарки.
После довольно продолжительных и горячих переговоров, в результате которых Гермиона несколько раз отчётливо подчеркнула, что вполне может справиться и без прислуги, а вот оба эльфа были очень сильно заинтересованы оставаться в её доме, Кричер – потому что хотел служить Александру, а Тинки – потому что только Гермиона в конечном счёте видела её поступок, как свидетельство бесконечной верности выращенному ею ребёнку и его матери, сдались и согласились на условия.
– Благодарю тебя, Тинки. Ты, как всегда, просто неоценима, – улыбнулась маленькому эльфу Гермиона, и та расплылась в счастливой улыбке.
– Ваши утренние газеты, госпожа Гермиона, – в комнате появился ухмыляющийся Кричер, протягивая девушке стопку газет, на обложке каждой из которых наблюдательная мадам министр уже успела заметить свою колдографию.
– А утро так хорошо начиналось, – Гермиона вздохнула, демонстративно отбросив газеты на край постели и принявшись за свой завтрак.
– Госпожа, к вам пожаловали господин Гарри Поттер и миссис Поттер, – меж тем доложил старый эльф, не преминув поморщиться. Он по-прежнему недолюбливал Гарри, которому когда-то достался в наследство, и который его откровенно прогнал.
– Это утро становится всё лучше и лучше, – тяжело вздохнула Гермиона, быстро закончив свой йогурт и вставая с постели. – Тинки, подай, пожалуйста, кофе и завтрак для Поттеров в гостиной, я сейчас спущусь.
Набросив шелковый халат, девушка направилась в ванную комнату приводить себя в порядок, конечно же успев заметить, что старый эльф прекрасно распознал её сарказм и теперь самодовольно ухмылялся.
В гостиную мадам министр спустилась спустя несколько минут и тут же приняла из рук Тинки свой кофе. Начальник Аврората и его супруга уже сидели за столом перед угощением, которое не вогнало бы в краску даже самых привередливых из аристократов. Впрочем, это было неудивительно, учитывая в каких домах обитали оба её помощника до того, как начали прислуживать мисс Грейнджер.
– Гарри, Джинни, не буду спрашивать, чем обязана такому раннему визиту, это и так очевидно, – Гермиона вздохнула, усаживаясь за стол.
– И тебе доброго утра, Гермиона, вчера как-то не получилось пообщаться, а сегодня назрело много вопросов, – Гарри смотрел на неё вполне холодно. По его воспалённым глазам было понятно, что зрели вопросы всю ночь. – Нет, я подозревал, что твой разрыв с Роном не был на пустом месте, хотя даже не мог представить себе, насколько.
– Ты, ты, ты… – казалось, впервые в жизни Джинни Поттер, в девичестве Уизли, была без слов.
– Ну, ладно, я все понимаю, – перебил супругу Гарри. – Хотя, ни черта я не понимаю, но проехали: факты на лицо, у тебя сын от Малфоя, потому что с какой стати иначе Александр просто копия Скорпа, но почему ты всегда скрывала это от нас? Я всегда считал тебя практически сестрой, ты могла бы поделиться, даже если сделала ошибку, даже если что-то произошло. Я бы понял, помог, принял, в конце концов. Ты же просто уехала и исчезла, как отрезала.
– Я не сделала ошибки и не оступилась, Гарри, – холодно прервала его мадам министр своим самым официальным голосом. – И мне не нужно ничьё прощение. Мы с Роном просто решили не афишировать причины.
– Вы с Роном? – бровь Гарри поползла вверх. – Ты серьезно?!
– И мой брат тоже молчал всё это время? Знал и молчал? – Джинни явно искала виноватых.
– Честно скажу, понятия не имею, почему Рональд ничего не сказал. Быть может, думал, что я избавлюсь от плода. А вот чей это ребёнок, мы на тот момент понятия не имели. Единственное, что было ясно, его отец был под оборотным зельем… – Гермиона с мгновение помолчала, и её глаза стали задумчивыми, словно она теперь смотрела в прошлое. – Когда я узнала, что ожидаю ребёнка, то была на седьмом небе от счастья. У меня ведь больше никого на свете не было, кроме вас, плюс, я лишилась родителей, а теперь в моей жизни должен был появиться кто-то родной. Конечно, мы с Роном не планировали иметь ребёнка так быстро, но я решила, что это не имеет значения и так тому и быть. Я светилась от счастья, Гарри! Мне следовало бы заподозрить, что что-то не так, когда Рон не проявил особого восторга. Наоборот, он казался шокирован подобным стечением событий. А потом в нашей квартире появился Артур Уизли, и все стало только хуже. Именно тогда я обнаружила о существовании ещё одного старинного обычая в мире магии. Ты ведь, наверное, тоже не знал, Гарри, но на всех сыновей чистокровных родов накладывается заклинание стерильности. Накладывают его, когда мальчик начинает входить в силу, и снимают перед брачной ночью. Таким образом, чистокровные рода предотвращают незаконнорожденных детей. А после брака иногда надеваются кольца супружеской верности, во всяком случае, в самых старинных родах. Они предотвращают измену супругов. Именно тогда я узнала, что на всех супер-активных и шустрых наследниках Уизли было это заклятие, и Рональд просто физически не мог быть отцом моего ребёнка. О, поверь мне, Артур тут же проверил – заклинание не дало сбой. Короче говоря, меня тут же обвинили в неверности, Рональд – очень даже многословно. Конечно, я дала магическую клятву, что измены не было, во всяком случае, насколько я знаю. Оставались лишь те ситуации, о которых я могла не знать или не помнить. Ввиду моей принадлежности к отделу тайн, покопаться в моей голове никто, кроме моих сотрудников, не мог, но и они не обнаружили никаких следов стёртой или изменённой памяти. Оставалось только оборотное зелье, но тут мы уже просто не могли знать на тот момент. Конечно, когда Александр родился, я применила заклинание образного взросления и очень скоро точно знала, кто его отец. В принципе, все остальные кусочки мозаики очень быстро легли на свои места: Александр был зачат менее, чем за сутки до женитьбы Малфоя, а значит, Люциус просто снял заклинание немного рано. Единственное, чего я до сих пор не знаю, это было ли оно сделано нарочно, или нет. Люциусу это было бы ни к чему, конечно же… – Гермиона устало махнула рукой.
– Джинни, почему я не знаю об этих заклинаниях? Известны ли они тебе? – Гарри обернулся к своей супруге, которая немного смутилась.
– Ну, я собиралась попросить отца, – Миссис Поттер заметно покраснела.
– Джинни Уизли, – Гермиона рассмеялась. – Ты же наследница древнего рода, дочь священных 28, ты же должна знать, что это заклинание накладывается не дедушкой по линии матери, а патриархом рода, в вашем случае – Поттеров, а это Гарри. Так что, друг мой, как говорится, твой выбор. Но если ты хочешь связать Джеймса и Альбуса, а если говорить о твоём старшем, я бы это точно сделала, то текст заклинания можешь спросить у своего свёкра. Если не хочешь спрашивать, я его тоже знаю. Вообще, дорогой мой, мы с тобой ни черта не знали об этом мире, и чем больше я здесь живу, тем больше это понимаю. Я потратила последние годы на то, чтобы изучать его традиции и обычаи, и скажу тебе честно, именно поэтому изменила школьную программу. Пока мы с тобой дружно носились за Волан-де-Мортом, пропустили много интересного.
– А на Александра ты заклинание уже наложила?
– Повторяю, это может сделать только патриарх рода или отец. В принципе, мне это не настолько важно, я не собиралась. Хотя Кричер мне об этом напоминает каждую неделю.
– Поэтому этот старый вредный хрыч у тебя в доме? – Гарри хмыкнул.
– Ваши чувства друг к другу взаимны, мой друг, – качнула головой Гермиона. – Но да, так оно и есть. Как только Александр родился, Кричер появился у меня на пороге. Плюс, Тинки, которую он притащил с собой, типа он уже не молод и не может сам поспеть за ребёнком, и за что я ему, кстати, очень благодарна. Сказал, что обязан служить роду Блэк, а Люциус его на пушечный выстрел к своей семье, естественно, не подпускает. Может, «мисс Белла и мисс Цисси» его и обманули, но для чистокровных то, как он предал своего хозяина, то есть тебя, Гарри, непростительно. В любом случае, к тому моменту я уже достаточно изучила волшебный мир, чтобы немного поменять свое отношение. Тинки была бы лучшей няней для моего сына, а Кричер, если закрыть глаза на некоторые вещи в прошлом, никогда бы не предал наследника рода Блэк. Что он и доказал на деле в прошлом. Мы заключили контракт, в принципе, они вольные, но добровольно служат в этом доме. Проблем никогда не было.
– Но почему ты ничего не сказала мне? Почему ты просто исчезла? – Гарри Поттер откровенно не понимал.
– Потому что ей было стыдно, неловко, и она боялась, что мы отреагируем так же, как и Рональд, – хладнокровно объяснила уже успевшая взять себя с руки Джинни.
– Да, так оно всё и есть, – Гермиона вздохнула. – Вы бы и сейчас ничего не узнали, если бы я только могла предвидеть, что Малфои не отправят Скорпиуса в Дурмстранг. Я до последнего момента собиралась отправить Александра в Америку, это было бы настолько проще, но Минерва меня убедила, что Хогвартс лучше. Да и как бы это выглядело, если бы мой сын учился не в Англии? Кстати, я до сих пор не понимаю, что там произошло, и почему младший Малфой в Хогвартсе.
– В общем, дело вот в чем, – Джинни тяжело вздохнула. – Оказывается, над семьей Гринграсс висит какое-то старинное проклятие крови. Оно могло активироваться после того, как Астория забеременеет, а могло и не активироваться. Дафна, например, чиста. Детали я не знаю, но Астория подозревала, что всё может быть так, и всё равно избрала подарить Малфою наследника. Проклятие входит в свои последние стадии, кстати, я слышала, что ей на самом деле осталось недолго.
– Но это ведь ужасно! – глаза Гермионы широко распахнулись. – Неужели, ей нельзя ничем помочь?
– Гермиона, ты же сама изучала эти проклятия. Думаю, что Малфои сделали всё, что могли, – Гарри несколько равнодушно пожал плечами. Проблемы чистокровных его волновали мало, что напоминало отношение Перси к вопросу о сквибах. А в отношении кровных проклятий многие в волшебном мире вообще придерживались мнения: «однозначно, сами нарвались где-то на дороге веков».
– У Астории маленький сын, она сама ещё слишком юная, я попробую узнать, быть может, можно сварить какое-то зелье?
– Только ты, дорогая, сразу же могла переключиться на проблемы Астории, – Гарри покачал головой, восхищенно улыбаясь и глядя на подругу. – Ты теперь увлекаешься зельями тоже?
– Много лет назад я пригласила к себе портрет Снейпа. Он согласился. Поэтому, да, один из величайших экспертов совершенно не против мне помогать и постоянно находится в моем распоряжении.
– Неожиданно, – удивление Гарри возросло в несколько раз. – И Снейп согласился?
– Да, – девушка пожала плечами. – Плюс, мне нужно было сильное мужское влияние для Александра и помощь. У меня тут вообще необычная компания воспитателей: Снейп, Кричер, Тинки, плюс, бывший директор Хогвартса Ниджеллиус Блэк. И кстати, все четверо обучали традициям не одного только Александра, они все помогали и мне.
– Гермиона Грейнджер, ты не перестаешь меня удивлять, – покачал головой Гарри.
– Не тебя одного, дорогой, не тебя одного, – пробормотала Джинни.
– Кстати, мне кажется, или этот дом стал в разы больше? – Гарри, наконец, озвучил давно мучивший его вопрос.
– Заметил? – Гермиона рассмеялась. – Не зря ты у меня глава Аврората. Да, на части дома лежало заклинание незримости. На той части, где был Александр. Вообще-то, часть дома принадлежала маггловскому Лондону, так было проще для Александра. Он мог общаться с детьми. Теперь это стало не актуально.
– Гермиона, я надеюсь, что хоть теперь ты знаешь, что если бы сказала мне всё это раньше, я бы понял. И пусть сейчас это уже не настолько актуально, как ты только что выразилась, но все равно, ты всегда можешь поговорить со мной. А что-то мне подсказывает, что в очень скором времени причин будет много.
========== Глава 10 ==========
Риту Скитер мадам Грейнджер заметила не сразу. Устроившись за столиком кафетерии министерства магии, Гермиона просматривала очередную папку бумаг, когда лёгкое покашливание привлекло её внимание. Подняв голову, Гермиона встретилась взглядом с все ещё вполне эффектной блондинкой.
– Мадам министр, очень надеюсь, что я вам не помешаю, – подчёркнутые ярко-красной помадой, губы Риты дрогнули в приветливой улыбке.
– Мисс Скитер, – слегка склонив голову набок, Гермиона кивнула. – Чем могу вам помочь в это сомнительно замечательное утро?
– На самом деле, Мадам министр, вопрос в том, чем могу вам помочь я. Позволите присесть?
– Рита, давайте без ваших игр. Что вы хотите? – Гермиона поморщилась, и не пытаясь скрыть свои чувства. Даже по прошествии стольких лет, раздражение назойливой журналисткой, когда-то слишком яро схватившейся за очередную сенсацию, которой Рита на четвёртом курсе посчитала саму Гермиону и чемпиона Хогвартса в турнире трёх волшебников, Гарри Поттера, никуда не делось. Мисс Грейнджер по-прежнему относилась к самой скандальной и слишком прыткой журналистке волшебного мира весьма настороженно.
– Мисс Грейнджер, давайте уже зароем топор войны? – Рита Скитер вздохнула, опускаясь на стул напротив и устраиваясь поудобнее. – Да, я когда-то допустила ошибку, вмешавшись в вашу жизнь, и то, что называется, вынесла личное на всеобщее обозрение. Да, быть может, я погналась за сенсацией и сделала слишком быстро выводы и более того, неправильные. Но поймите меня наконец, я слизеринка! Для нас, слава и успех – основная цель в жизни. При этом, цена не важна, моя дорогая. В принципе, любая другая на вашем месте, будь она с факультета змей, только порадовалась бы такому общественному вниманию. Поверьте, с тех пор я выучила свой урок, вы – человек, держащий личное вдали от публичного ока. Больше я подобной ошибки не совершу, в чем вы, моя дорогая мисс совершенство, можете убедиться, открыв сегодняшние газеты. Никто в волшебном мире не написал сенсационные статьи со спекуляциями, что ваш сын – явно незаконнорожденный от кого-то из чистокровных. Притом, небольшое стечение обстоятельств не оставило никакого сомнения, из какого древнего рода этот несомненно талантливый и перспективный молодой человек. Наоборот, мы все представили факт его распределения на Слизерин, как ещё одно подтверждение, что благодаря вам, моя дорогая министр магии, старинная межфакультетская вражда наконец успокоится. Ведь, в конце концов, распределение и Альбуса, и Александра – это просто глоток свежего воздуха.
– А, я поняла, – Гермиона прищурилась и насмешливо кивнула. – Вы ожидаете от меня благодарности за своё подобающее поведение и сдержанность? За то, что не поддались соблазну превратить всё в сенсацию? Вы ведь были свидетелем и ещё одного небольшого инцидента вчера.
– И снова, вы сразу приходите к неправильному заключению относительно меня, мадам министр. Зачем нам скандалы в отношении вас? – мисс Скитер пожала плечами. – Вы – лучшее, что Министерство Магии Англии видело за, поверьте мне, очень долгие годы. Зачем мне подрывать вашу репутацию? Смысл? – Рита покачала головой и достала из сумочки небольшую карточку. – Вот, возьмите.
– Что это? – Гермиона не двинулась с места, подозрительно глядя на небольшой кусочек изящного пергамента, обрамлённый золотистой каймой.
– Это карточка одного из Колдомедиков, о котором не принято много говорить в волшебном мире, – спокойно проговорила Скитер. – Я знаю, что практически для всех магглорождённых, подверженных преследованиям и пыткам во время войны, события не прошли без последствий. Вы никогда не потрудились полюбопытствовать, почему?
Гермиона покачала головой. Действительно, она никогда не задавалась вопросом, почему всё было именно так. Прочитав огромное количество литературы в мире магглов, она пришла к выводу, что они все просто были подвержены синдрому послетравматического стресса. Ведь в конце концов, даже в мире не волшебном не все пострадавшие проявляют его симптомы после трагических событий. Наверное, она действительно в душе поверила, что это какой-то недостаток магглорождённых волшебников.
– Вы просто пришли к выводу, что это какой-то порок статуса крови, – словно прочитав её мысли, Рита усмехнулась. – На самом деле, моя дорогая, это отнюдь не так. Я бы даже сказала, что это – не ваш недостаток, а наш, чистокровных и рождённых в волшебном мире. Нам с детства прививают определённую иерархию, покорность судьбе, в каком-то смысле, мы относимся к подобным событием и даже пыткам, как домашние эльфы к наказанию. Словно это само собой разумеющееся. А вот вы, магглорождённые, привыкшие к равноправию и идеям, что главное не статус, не права, принадлежащие по рождению, а личные способности, противитесь на самом глубоком уровне. Профессор Лита Амит, одна из немногих в нашем мире, давно это заметила. И в отличие от маггловских психологов, которым ничего невозможно рассказать, с ней можно говорить начистоту. Обратитесь к ней, мадам министр, из того, что я вчера видела, я могу смело заключить, что ваше состояние с годами не стало лучше. Наверное, именно из-за вашей внутренней силы, способности менять события в свою пользу, уверенности в своих талантах и нежелания подчиняться судьбе и стереотипам.
Рита поднялась с места, готовая уйти, когда мягкий голос министра магии её остановил.
– Спасибо вам, мисс Скитер. И за это небольшое объяснение тоже. Я действительно всегда видела свою проблему, как недостаток и слабость, и никогда даже не думала взглянуть на ситуацию с подобной стороны. Наверное, потому что на моих глазах Беллатрикс убила очень много людей, а я, считавшаяся тоже сильной волшебницей, не могла ей противостоять.
– Гермиона, девочка моя, тебе было всего семнадцать! – воскликнула Рита, всплеснув руками. – Силы волшебников вырастают с возрастом, плюс, в запасе Беллатрикс Лестрейндж были не только заклинания, выученные в Хогвартсе, но и огромный арсенал темной магии. Дорогая моя девочка, встреться вы с ней теперь, ты бы размазала мадам Лестрейндж по стенке. Поверь мне, волшебнице намного старше тебя, ни у кого давно уже нет в этом ни малейших сомнений.
– Спасибо, – Гермиона поднялась с места, протягивая журналистке руку, которую та с готовностью пожала. – Сочту за честь, если смогу считать вас среди своих друзей, Рита.
– Буду счастлива, если это так, – мисс Скитер на мгновение замерла, а потом порывисто обняла младшую женщину. – Ты не представляешь себе, моя девочка, моя мисс совершенство, как я горжусь тобой! Как все мы, женщины этого консервативного мира, независимо от нашего статуса крови, гордимся тобой! Уж поверь мне, я не допущу ни одного компромата на тебя ни в одном печатном издании Англии. Сама лично горло кому угодно перегрызу, но ничего компрометирующего не просочится в печать.
И с этими словами, резко отстранившись от ошеломлённой подобными речами Гермионы Грейнджер, Рита Скитер поспешила прочь. А Гермиона задумалась. Впервые, она смотрела на ситуацию с подобного угла. Впервые, всё становилось логично. Гермиона не могла простить себе бессилия, с детства привыкшая контролировать свою судьбу, бороться с несправедливостью, противостоять ей. Наконец становилось понятно, почему война не оставила такого отпечатка на Гарри. Выращенный Дурслями в чулане под лестницей, он принимал несправедливости судьбы, как должное. Неужели, Альбус Дамблдор, когда-то отправляя маленького Поттера жить к ненавидящим и обижающим его родственникам, предусмотрел и это?
========== Глава 11 ==========
Люциус Малфой, закинув ногу на ногу, сидел за утренним кофе, просматривая только что доставленную из Хогвартса корреспонденцию. Закончив чтение, он отложил пергамент в сторону и усмехнулся, поднося чашку к губам:
– Ну, что ж. Никаких сюрпризов. Самым лучшим учеником курса обещает стать Александр-так-называемый-Грейнджер. Наконец, мы можем гордиться. Скорпиус тоже делает отличные успехи.
– Очень счастлива, что сын Гермионы тебя не разочаровал, как и сама Мадам Министр, – Нарцисса усмехнулась, в который раз отмечая одержимость Люциуса магглорождённой волшебницей. Отношение супруга к блистательной волшебнице напоминало ей… увлечение экзотической игрушкой.
– А ты, дорогая, разве не гордишься нашими внуками? – Лорд Малфой насмешливо приподнял бровь, созерцая супругу.
– С каких это пор Малфои гордятся отпрысками-бастардами, да ещё и полукровками?– Нарцисса вновь испытала дикое раздражение.
Женщина даже не могла бы, наверное, объяснить, почему в принципе изменения к лучшему, проявляемые мужем, например, его внезапно появившаяся на месте одержимости чистотой крови, толерантность, так её раздражали. Быть может, потому что в прошлом она лично столько потеряла благодаря практически фанатичности собственных родителей, мужа, не говоря уже о Беллатрикс. Нарцисса была вынуждена разорвать отношения с собственной любимой сестрой, ей никогда не пришлось узнать свою племянницу, названную милой Андромедой в честь семейных традиций. Нимфадору убила сумасшедшая Белла.
Теперь, у Нарциссы где-то рос внучатый племянник, и всё, что она о нём знала – Тедди был метаморф. Она никогда в жизни его не видела, хотя очень много раз имела возможность: но послушная воле супруга, Нарцисса не восстанавливала связи с семьей Андромеды. И вот теперь, после всего, через что ей пришлось пройти, после стольких лет отчуждения с Роми и так же Сириусом, она должна умиляться на успехи незаконнорожденного Малфоя? Тоже, между прочим, сына магглорождённой! Да и вообще, по всем законам чистокровных, Люциус должен был бы сейчас выжигать имя собственного сына с семейного гобелена, а не похваляться умом Александра.
– Нарцисса, я прекрасно понимаю, почему ты злишься. Но быть может, нам следовало бы пересмотреть свои взгляды? – глаза Люциуса излучали мягкий свет, который порой свидетельствовали только члены его семьи, самые близкие, да и то нечасто.
– И почему же?
– Потому, что в прошлом ты должна была отречься от очень многих, кого любила. И не думай, что я не в курсе: Андромеда всегда была тебе ближе, чем Беллатрикс.
– Я даже не подошла к ней, – Леди Малфой неотрывно смотрела в окно ничего не видящим взглядом. – Очень хотела, но не подошла. Хотела спросить, кто из всех этих Гриффиндорцев Тедди Люпин, между прочим, наследник Блэк, но не спросила. Потому что предана тебе, потому что ты так приказал когда-то. Ты, мой отец, мать – вы все приказали вычеркнуть их из жизни, и я это сделала. Нет, не пойми меня превратно: я далеко не жажду лицезреть, как ты выжигаешь имя Драко со своего Мерлинова семейного древа. Мне хватило радости видеть это шоу, когда отец выжигал имя Андромеды. Как и когда сумасшедшая Вальбурга сделала то же самое с Сириусом. Просто, как-то неожиданно. Ты вдруг таешь от достижений и самого факта существования внука-полукровки, после всех этих лет поклонения Тёмному Лорду.
