Текст книги "Созвездие Грейнджер или Новый Мир (СИ)"
Автор книги: Kitty555
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
Гермиона позволила ему запечатлеть себя в памяти, но когда женщина потянулась за новым поцелуем, Малфой слегка переместил голову и вместо губ припал к шее, послушно прогнувшейся назад. Пока губы мужчины путешествовали вдоль нежной кожи вниз, к ключицам и соблазнительной ложбинке меж грудей, его руки легко преодолели замысловатую застёжку и отбросили ещё один ненужный предмет одежды на пол.
Гермиона издала едва слышимый стон, когда её внезапно освободившаяся от защиты лифа грудь почувствовала прохладу воздуха комнаты, но уже в следующее мгновение, губы Драко сомкнулись на соске, целуя, а второе полушарие было мягко захвачено в плен его ладони. Она прогибалась в истоме под его руками и поцелуями, жаждая большего, желая освобождения от тягучей тяжести внизу живота, но Драко не спешил, пробуя её на вкус, лаская и целуя.
Гермиона лишь послушно приподнялась, когда его ладони направили её тело вверх, подхватив под ягодицы, и тут же оказалась на спине, прижатая к поверхности дивана его весом. Юбка присоединилась к куче уже отброшенных вещей на полу, а его пальцы скользнули под тонкую ткань, единственную всё ещё остававшуюся между ними преграду. Его вторая ладонь играючи прижимала за запястья обе руки, заведённые за голову, а полыхающие огнём глаза самодовольно изучали картину распростертой под ним женщины.
– Драко, пожалуйста, – Гермиона втянула ртом внезапно ставший горячим воздух, но он лишь усмехнулся, продолжая ласкать её. Постепенно, к ощущениям дарящих наслаждение пальцев прибавились губы, вновь затеявшие игру сперва с одним, а потом и вторым её сосочком. Оргазм накрыл её внезапной волной, и молодая женщина, вскрикнув, выгнулась под его требовательными губами, на которых она могла практически чувствовать самодовольную ухмылку.
Впрочем, он недолго наслаждался своим триумфом. Сознание едва отходящей от волн оргазма Гермионы зафиксировало звук расстёгивавшейся пряжки ремня, послышался шорох молнии, её слегка переместили, и женщина не сдержала стон наслаждения, когда он резко вошёл в неё, заполнив до предела… Теперь они двигались вместе, Гермиона сжимала его плечи, не заботясь, если оставляет на коже следы или царапины, отчетливо осознавая одну простую истину: их близость все эти годы назад, увенчавшаяся Александром, не была исключением. Драко действительно был способен доставлять ей самое острое из когда-либо испытанных наслаждений. Словно, они были созданы друг для друга.
А потом все мысли покинули её сознание, и Гермиона лишь крепче впивалась пальцами в его плечи, прижимала его ближе, целовала горячую кожу, пока волна очередного оргазма не захлестнула их обоих…
========== Глава 36 ==========
Приближался тринадцатый день рождения Александра и Скорпиуса. В меноре готовился шикарный вечер: в магическом мире тринадцатилетие мальчика обозначало сразу несколько вещей. Он становился взрослым, мужчиной и получал кольцо рода. Теперь Гермиона вспомнила, что приблизительно в этом возрасте на руке самого Драко появился перстень Малфоев, правда, на третьем курсе она не обращала внимания на подобные вещи.
А ещё это обозначало, что Андромеда и Люциус начали готовиться к ритуалу возрождения рода Блэк. Похоже, именно это время считалось самым благоприятным для проведения ритуала и оптимальным для передачи перстня, потому как подразумевалось, что оба родителя поддерживают решение, и предки должны быть благосклонны. Конкретно, Гермионе никто не говорил, что именно обряд включает в её случае, но она прекрасно все понимала и сама. Оставался лишь вопрос, кто из патриархов рода Блэк почтит своим присутствием ритуал в рамах Храма.
В этот вечер Драко, как он теперь зачастую делал, зашёл за Гермионой в министерство. Вечером они намеревались навестить Поттеров на Гриммо 12 и заодно побеседовать с портретом Вальбурги. На беседе настоял Люциус, и проводить её должен был Драко. Нужно сказать, что отец готовился слишком тщательно, и его сыну было очевидно: Люциус Малфой от рода своей дражайшей супруги ожидает подвоха.
Конечно, ушлый лис пытался предусмотреть всё. Драко прекрасно знал, что во время ритуала в Зале будет присутствовать минимально необходимое число рамок для представителей рода Малфоев: отец позаботился заранее. Планы отца были ему кристально ясны, а ещё Люциус несколько раз намекнул, что если бы под сердцем Гермиона носила ещё одно семя Малфоев, его задача была бы значительно легче.
Драко не спорил, похоже, Гермиона тоже не была против иметь ещё одного ребёнка, но несмотря на их уже практически регулярную совместную жизнь, Гермиона не беременела. Сегодня он поджидал её возле кабинета, когда дверь открылась, и из зала для конференций вышло несколько женщин. Гермиона появилась последней, она хмурилась, что само по себе последнее время было необычно. Одна из молодых женщин, явно их ровесница, показалась Драко знакомой, но когда мужчина уже собирался приветствовать её, та отшатнулась от него, как от прокаженного. Впрочем, как раз в этот момент в дверях приемной показалась Джинни, Гермиона попрощалась со всеми присутствующими, и они вместе аппарировали на Гриммо 12.
У Поттеров их уже ожидал обед, но предварительно Драко зашёл в комнату с портретом Вальбурги и выложил ей ту самую речь, которую подробно расписал для него Люциус. Двоюродная бабка поджимала губы, опасно щурилась, но молчала. Драко отчётливо видел, что что-то неладно, но отец настоятельно приказал не говорить ничего лишнего, а самому юному лорду Малфою очень хотелось добавить пару ласковых и от себя. Впрочем, ему уже давно было не двенадцать, и Драко промолчал. Если отец настаивает оставить несколько козырей в рукаве, значит, это будет, бесспорно, им на руку.
За ужином Гарри осведомился, почему все опоздали, и Джинни упомянула собрание у мадам министра. Похоже, Начальник Аврората теперь ценил пунктуальность. Драко вообще начинал подозревать, что избавившись от крестража Волан-де-Морта, Избранный умудрился унаследовать его деспотичность.
– В последнюю минуту решаешь государственные проблемы? – осведомился Поттер, насмешливо приподняв бровь.
– Отнюдь, – Гермиона покачала головой, а Джинни нахмурилась. Рыжая явно была посвящена в детали, и это не было чем-то приятным. – Просто нужно было уделить минутку нескольким молодым женщинам, магглорождённым волшебницам, которых мы направляли в маггловские клиники.
– Что-то, что не могут вылечить в Св. Мунго? – Малфой насторожился.
– Не совсем, – Гермиона слишком очевидно не хотела говорить на эту тему, но избегать отвечать на вопросы тоже не получалось.
– Я не знал, что мы направляем лечиться к магглам, – подключился к допросу Поттер. – Онкология? Депрессия? Посттравматическое?
– Нет, – Мадам Министр вновь подавила вздох и отложила обеденные приборы. – Дело в том, что все они подвергались Круцио во время войны. Девочек оставили в живых, или они спаслись, по сути это не важно, но чётко приложенный Круцио создает определённые проблемы в будущем. – Гермиона умолкла, пытаясь не развивать тему далее.
– Какие проблемы? – ведомый предчувствием, Драко не собирался отступать.
– Проблемы возникают с беременностью, – Грейнджер избегала смотреть на мужчин. – Забеременеть сложнее, особенно по прошествии лет. Развиваются внутренние рубцы, тело не работает правильно. Если беременность удаётся, проблемы появляются по ходу. Волшебники этим раньше никогда не заморачивались, ограничившись запретом на Круцио, специальных зелий нет, потому что проблема не магическая, а физическая. Потом возникают сложности с самими родами. Забавно, но технология магглов с многими из этих проблем помогает. В своей медицине они ведь зачастую лечат последствия, не всегда имея возможность работать с причиной. В общем, мы направляем пострадавших женщин в гинекологические клиники.
Драко похолодел внутри: под «не заморачивающимися волшебниками» явно подразумевались чистокровные, но сердце похолодело не от этого… Повисший в воздухе и слишком очевидный следующий логический вопрос озвучил Поттер:
– И ты это знаешь каким образом?
– В своё время возникли некоторые осложнения, пришлось быть на постельном режиме, потом Кесарево. Ничего ужасного, всё обошлось. В принципе, я читала когда-то ещё в Хогвартсе о возможности подобных осложнений, когда мы проходили непростительные с Краучем-младшим.
– Что значит, «чётко приложенный Круцио»? – Гарри Поттер прежде всего был Аврором и допросы проводил профессионально.
– Направленный в нижнюю часть живота, – Гермиона крутила в руках волшебную палочку. – Этим баловалась Беллатрикс, оба брата Лестрейнджа, мисс Кэрроу, ещё несколько Пожирателей. Похоже, практика не была редкостью.
– Кэрроу были в Хогвартсе, – Драко побледнел. Ту женщину, их ровесницу, он теперь вспомнил. Она была на два года младше их, с Гриффиндора. Гермиона избрала кивнуть.
– И ты молчала всё это время? – Поттер до скрипа сжал зубы. Через сколько ещё она прошла, оставшись одна, без поддержки и по его вине?
– Я не молчала, Гарри. Твоего предшественника и моего босса из Тайн я уведомила. Были приняты меры, лекари из Св. Мунго поставлены в известность, наведены контакты с несколькими маггловскими клиниками. Помощь была оказана.
– А всем остальным знать не обязательно, – Поттер покачал головой, и Драко буквально прочёл осуждение на лице Избранного. Тот явно сейчас прикусил язык, с которого уже готов был сорваться комментарий, кто именно вытащил всех Псов из Азкабана.
– Те, кому нужно, были поставлены в известность, – повторила Гермиона, хладнокровно встретив взгляд лучшего друга. – Большинство «баловавшихся этой практикой наложения Круцио» были уже мертвы, твой предшественник и мой босс вызывали для личного «собеседования» тех из названных девушками Псов, кто ещё был жив. Свои методы в таких ситуациях ты знаешь сам. Учредили программу, нашли соответствующее финансирование. Проблема была решена. Зачем было вновь возрождать ненависть, обиды, обвинения? Ещё вопросы будут?
– Нет, всё по полочкам, – Поттер поджал губы. – А теперь ты возрождаешь род Блэков. Не иначе, в память о Беллатрикс.
– Сириус тоже был Блэк, – спокойно напомнила Грейнджер. – И Андромеда. И Регулус в конечном итоге. Прекрати, Гарри. Не строй проблемы там, где их давно нет. Жизнь продолжается.
Вернувшись домой к Грейнджер, Малфой молча прошёл следом за ней в спальню. Гермиона опустилась на стульчик возле зеркала, снимая бижутерию, а Драко отошёл к постели. Задумавшись о событиях дня, снял пиджак, распустил узел галстука и приступил к запонкам, когда голос Гермионы заставил его обернуться.
– Её зовут Мэри, она вышла замуж за Колина Криви.
– Кто?
– Девушка, которую ты почти узнал. Она вернулась в школу в тот год, когда мы с Гарри охотились за крестражами. Колин боготворил Гарри Поттера, Мэри всегда восхищалась мной. Одним словом, оба лезли на рожон, как и Лонгботтом. Невилл тоже имел после войны остаточные травмы от Круцио, его лечили. Правда, за него в тот год вступился Рудольфус: когда Кэрроу увлекались, тот напоминал, что Лонгботтомы не железные, Лестрейнджи уж точно знают, а Невилл последний в роду и все-таки чистокровный. Посоветовал «слишком не забываться». Кэрроу оставляли Невилла всегда на волосок от серьёзных увечий.
– Я не знал…
– Откуда тебе? – Гермиона пожала плечами. – Невилл рассказал после войны. Хотел, чтобы я точно была в курсе, кого тогда «отмазала от Азкабана». Можно подумать, я не знала, – Грейнджер непроизвольно потёрла левое предплечье. – За Мэри и Колина из Псов никто не вступался, но Снейп всегда оказывался в нужном месте вовремя. После войны все магглорождённые вдруг это «вспомнили». Но на рожон все Гриффиндорцы лезли, как мы с Амбридж. Только вот Псы – не розовая жаба, а Круцио – не режущее перо. После войны Мэри строила карьеру, работала. Когда много позже они с Колином решили иметь детей, появились проблемы. Впрочем, они уже знали, чего ждать. Сегодня Мэри ходила к клинику…
– Она узнала плохую новость, – Драко сглотнул, вспоминая, как хмурилась после встречи Грейнджер.
– Да. Я посоветовала им попробовать искусственное оплодотворение. Мэри и ещё нескольким девочкам… Это когда маггловские лекари помогают парам иметь детей не натуральными путями, а в пробирках. Но с волшебниками это работает плохо. Мало того, что мне во время всех процедур приходилось постоянно использовать обливиэйт – Магия не хотела кооперировать. То инструменты прыгали, то клетки светились… В пробирках ничего не оплодотворялось тоже… В общем, сложности.
– Ты так расстроилась из-за них? – Драко вопросительно приподнял бровь.
– Я думала, что мне в этот раз тоже придётся прибегнуть к этому методу, – Гермиона встретила его взгляд. – Мы с девочками в аналогичной ситуации. Ты ведь хотел ещё детей…
– Я был бы не против иметь ещё детей с тобой, но мне это не так важно.
– В любом случае, я расстроилась за них, – Гермиона вздохнула. – Но это всего лишь значит, что мы придумаем что-то ещё. Несколько наших колдомедиков должны через пару лет закончить маггловские медицинские программы. Плюс, пора заняться изучением контрзаклинания к Круцио и созданием зелий. Я связалась с Забини, портрет Снейпа уже потирает руки.
– Я уверен, ты не сдашься… – Драко опустился перед ней на колено, взял её ладони в свои и поднёс к губам.
– Нет, не сдамся, – Гермиона вздохнула, но улыбнулась. – Пойдём спать?
– Только спать? – Драко картинно изобразил расстроенное выражение. – А как насчёт чего-нибудь поинтереснее, мисс Грейнджер?
– Чем спать? – на лице Гермионы отразилось удивление. – Не могу представить, о чем Вы изволите говорить, Лорд Малфой.
– В таком случае, позвольте Вам продемонстрировать, Мадам Министр, – с серьёзным лицом кивнул мужчина и, подхватив Гермиону на руки, понёс смеющуюся женщину на их практически уже брачное ложе…
========== Глава 37 ==========
Комментарий к Глава 37
Эта часть задумывалась ещё с самого начала. По ходу фф, этот ход стал для меня не так важен, но я оставила всё, как планировалось изначально. Да будет так…
– Могу я тебя спросить, мама, на кой дементор мне это нужно?
Александр хмурился, решительно поджав губы, скрестив руки на груди и прямо глядя в зрачки матери. Они стояли перед входом в зал для церемоний, где сегодня должна была состояться процедура возрождения рода Блэков, и откуда Александр должен был выйти наследником древнего, но угасшего рода. Гермиона набрала полную грудь воздуха для ответа, но её сын продолжил свою мысль:
– Я имею ввиду, что мне это совершенно ни к чему. Эта фамилия. Как Грейнджер, я имею не меньшие перспективы и возможности, и давно прошли времена, когда древние фамилии диктовали будущее.
– Александр, что случилось? Мне казалось, ты совсем не против церемонии, плюс, Ниджиллиус…
– Ниджиллиус врет. Или, по крайней мере, не договаривает. Мы со Скорпиусом прочитали всё, что могли найти, про этот обряд. И он тоже согласен: это похоже на жертвоприношение. Почившие Блэки не могут радоваться, что их род возродится из крови магглорождённой. Мама, они готовят ловушку. Здесь подвох.
– Значит, вы тоже пришли к такому выводу, – Гермиона усмехнулась. – Я понимаю, дорогой. Но не беспокойся, я всё предусмотрела. За мной будут следить наши эльфы. Если всё примет поворот, о котором ты подозреваешь, меня просто оттуда заберут…
– Ты серьёзно думаешь, что Кричер не воспользуется возможностью возродить Блэков? Да он согласится это сделать за любой счёт! Ему даже в голову не придёт, что цена велика…
– Хм, мне казалось, что вы ладите с Кричером, – Грейнджер улыбнулась.
– Я знаю ему цену, мама, – Александр прищурился. – И помню, как вы общались до моего рождения, пока Кричер не сообразил, что может использовать второго сына Драко Малфоя для возрождения своего разлюбезного и бесценного рода Блэк.
– Я тоже ничего не забыла, милый, – Гермиона кивнула. – И поэтому за моим состоянием будет следить Тинки. Она мне предана.
– Ты так в ней уверена? – сын изогнул бровь с тем самым выражением, которое обычно имели возможность лицезреть собеседники мисс Грейнджер в подобных ситуациях. Было забавно, когда его использовали против неё самой. – Мама, я понимаю, что ты с детства сочувствуешь домашним эльфам, но по-моему, ты их немного переоцениваешь. Вспомни, что говорили маггловские философы о рабской психологии. Плюс, Тинки может выбрать поддержать Кричера, а не тебя.
Грейнджер вздохнула. Что ж, с подобной философией и аргументами она сталкивалась уже не первый год. И даже не первое десятилетие. Когда-то даже Рон не понимал её стремлений освободить эльфов, а Уизли были одними из самых либеральных представителей волшебного мира. Что уже говорить о более консервативно настроенных волшебниках? Именно поэтому когда-то Грейнджер отступилась, сделала видимый шаг назад и сконцентрировалась на образовании эльфов и смягчении отношения к ним. Она меняла психологию, но двенадцать лет спустя её собственный сын намекал, что воз и ныне там.
– Тогда, Александр, я буду очень разочарована, потому что это подорвёт всё, во что я верю. И удивлена, потому что это противоречит всему, чему научил нас опыт мира не магического. Понимаешь, в славянской культуре есть такие существа, домовики. Они именно привязаны к дому, очагу, печке. Наши эльфы – это другое. Это раса рабов. И именно образование даёт рабам желание свободы. Мне хочется надеяться, что Тинки изменилась.
– И ты готова поставить на карту свою жизнь? – Александр приподнял бровь.
– Как минимум два наследника рода Блэков отдали свои жизни борьбе с Волан-де-Мортом, дорогой. Сириус и Регулус, и теперь я понимаю, что у них даже наследников быть не могло из-за заклинания бездетности. А ведь борьба с Волан-де-Мортом, это борьба за магглорождённых, таких волшебников, как я. За наше право существовать. Я не делаю это ради Беллатрикс, например. Ей было плевать на род Блэк: она убила последнего наследника мужского рода и свою племянницу. Или ради сумасшедшей Вальбурги и её Кричера. Я это делаю ради Сириуса и Регулуса. И ради тебя. Поверь мне, этот мир ещё достаточно консервативен, чтобы ты имел намного больше возможностей, будучи Лордом Блэк.
– Ты рассуждаешь, почти как Слизеринец, – Александр хмыкнул.
– Знаешь, дорогой, Салазар слишком ценил на своём факультете бесценную чистоту крови. Поэтому, «магглорождённые слизеринцы», а они есть, – Грейнджер подмигнула сыну. – Распределялись на Рейвенкло или Гриффиндор. Честолюбие и расчёт вполне можно ещё назвать умом и преданностью цели…
– Ты хочешь сказать…
– Я хочу сказать, что человек меняется со временем, и далеко не все школы делят своих учеников на факультеты. А теперь сконцентрируйся, всё будет хорошо.
Александр вздохнул, явно не соглашаясь с доводами Гермионы, но промолчал. Он действительно очень сильно опасался того, что ожидает их за закрытыми дверьми Зала Церемоний, и поведение Люциуса последнее время не успокаивало его. Патриарх рода Малфоев явно готовился, хотя, ему Александр тоже не особенно доверял. Юный Грейнджер вообще вдруг обнаружил, что может положиться только на себя самого, и твёрдо решил, что если возникнет необходимость, он просто потребует прервать обряд и откажется сам.
Меж тем дверь распахнулась, и бледный Драко возник у плеча Гермионы, протягивая ей руку. Магглорождённая волшебница кивнула и приняла его ладонь, после чего оба зашли в зал. Александр последовал за ними.
Огромная комната без окон была освещена сотнями свечей. Тёмные камни стен должны были навевать чувство торжественности, но Александр невольно содрогнулся от мрачного предчувствия. Оглянувшись по сторонам, юноша мысленно отметил Люциуса, стоявшего возле облачённого в кроваво-алые робы волшебника. Мужчины возвышались над небольшим алтарем, на котором покоился церемонный кинжал. Явно гоблиновской работы, клинок отражал пламя свечей, игравшее всеми цветами радуги в драгоценных камнях рукоятки.
По обе стороны от алтаря на стенах висели портретные рамы, и Александр быстро пробежался глазами по багету, пытаясь опознать их временных обитателей. Большинство рам по правую сторону от алтаря было пока что пусто, за исключением Ниджеллиуса, Вальбурги и Ориона Блэков. Бывший директор Хогвартса улыбнулся, кивнув новоприбывшим, а Вальбурга поджала губы. Об её присутствии Грейнджеры были уведомлены накануне: как родители последних наследников рода мужского пола, они с Орионом должны были присутствовать. Регулус Блэк появился в рамке следующим, но Сириус был выжжен с фамильного гобелена и присутствовать официально не мог. Нарцисса, как последняя из легальных представительниц угасшего рода, неподвижно застыла подле алтаря.
Люциус был по левую руку от проводившего обряд волшебника, и за его спиной Александр узнал штук десять наиболее либерально настроенных представителей рода Малфоев. Конечно, ни Абраксаса, ни его отца там не было: Скорпиус уже успел сообщить, что Люциус намеренно не пригласил яро поддерживающих Волан-де-Морта собственных отца и деда. Сам же Скорпиус сейчас хмуро наблюдал за происходящим возле плеча Люциуса.
Возле самых дверей Александр заметил Андромеду Тонкс. Профессор стояла, укутанная в чёрную мантию, но, исключённая из рода, явно не имела права участвовать ни в чем. За её спиной, сжав зубы, из портретной рамки сверкал голубыми глазами Сириус Блэк. Александр задержал на нем заинтересованный взгляд. Конечно, выращенный на рассказах Северуса Снейпа, он знал анимага не с самой лучшей стороны.
Даже по прошествии стольких лет, Северус ничего не забыл, но по рассказам матери выходило, что чувства были взаимны. Но вот сама Гермиона относилась к последнему наследнику Блэков нейтрально, хотя крыть аргументы Снейпа ей было явно нечем. Наверное, именно из этих рассказов и зародилось у Александра полное отсутствие толерантности к тем, кто задирает, придирается и запугивает. Одним словом, троллит.
Меж тем Драко и Гермиона подошли к алтарю, и церемониймейстер поднял голову. За его правым плечом ожили портретные рамки, и Александр быстро изучил их, но никого конкретно узнать не смог. Правда, точно так же внимательно скользнувший по их обитателям взглядом Драко остался невозмутим. Похоже, Гермиона тоже расслабилась, не заметив своей главной противницы. В то же мгновение, возле Андромеды материализовалась Тинки.
– Приветствую всех, – раздался хриплый голос волшебника в алых робах. – Сегодня мы собрались здесь для церемонии возрождения рода Блэк. Инициатором возрождения стал Ниджиллиус Лорд Блэк. Возрождается он из крови рода Малфоев с согласия патриарха. Здесь ли его представители?
– Да… – кивнув, ответила за портреты Нарцисса. – Да возродится род из моей крови, отданной сыну и переданной внуку.
– Да, – процедил Люциус. – Второй сын моего сына может покинуть род Малфоев и возродить род Блэков.
– Других претендентов нет? – волшебник окинул комнату вопросительным взглядом.
– Нет, – качнула головой Андромеда.
– Тогда приступим, – волшебник поднял обе руки, прикрыв глаза.
Александр тяжело сглотнул, не в силах избавиться от непонятного предчувствия. Похоже, Люциус тоже не расслаблялся, хотя те, кто не знал патриарха Малфоев близко, никогда не смогли бы прочесть и тень беспокойства на его каменном лице. Драко переводил взгляд с отца на рамы за его спиной, и Александр был уверен: все ждали подвоха. Меж тем, церемониймейстер жестом подозвал к себе Гермиону и Драко.
– Подойдите, – его голос звучал в тишине слишком громко. – Драко Малфой и Гермиона Грейнджер. Родители Александра. Согласны ли вы начать обряд?
– Да, – Драко кивнул, предварительно обменявшись взглядами с отцом.
– Да, – голос Гермионы был едва слышен.
– Отлично, – маг кивнул и обратился к Александру. – Подойди к алтарю и стань возле Лорда Люциуса, Александр. – После того, как юный Грейнджер занял указанное ему место, волшебник обернулся к Драко. – Лорд Малфой.
Церемониймейстер протянул руку, и Драко вложил в протянутую ладонь свою собственную. Волшебник поднял с алтаря кинжал, нанося порез на запястье Драко, и позволил нескольким каплям крови упасть на алтарь. Камень вспыхнул алым светом, а портреты за спиной Люциуса, Нарциссы и проводившего церемонию волшебника единогласно кивнули:
– Дар крови Драко, Лорда и наследника Малфоев, принят. Из крови сына Нарциссы Блэк да возродится род. Жертва достаточна.
В то же мгновение порез на запястье Драко зажил, но мужчина не спешил оставить Гермиону одну. Сделав шаг назад, он застыл за её спиной, предостерегающе оглядываясь по сторонам, словно ожидал внезапную атаку.
– Вы можете занять своё место подле отца, Лорд Малфой, – нахмурился волшебник в красном.
– Я побуду здесь, – Драко прищурился, но Люциус, к которому обернулись за поддержкой, и бровью не повёл, явно считая поведение сына резонным.
– Хорошо, – церемониймейстер кивнул и обернулся к Гермионе. – Мисс Грейнджер, будущая леди Малфой.
Гермиона кивнула, протягивая руку внутренней стороной запястья вверх. В руке волшебника сверкнул кинжал, и первые капли алой крови окропили алтарь. Гермиона усмехнулась, наблюдая, как струйки стекают по её запястью, помня о трёх каплях Драко, но портреты молчали.
Александр откашлялся, переводя настороженный взгляд на Тинки, но эльф лишь сосредоточенно смотрела на его мать. Люциус хмурился. Александр помнил, что количество жертвы крови тем меньше, чем более приемлем тот, кто её приносит. Они подозревали, что от Грейнджер род потребует больше крови, но портреты упрямо молчали. Первым прервал тишину Ниджиллиус:
– Этого должно быть достаточно, – он хмурился, наблюдая, как Гермиона слегка покачнулась.
– Жертва недостаточна, – отчеканил Орион. Рядом с ним глаза Вальбурги сияли безумным, злым блеском, так знакомым Гермионе у Беллатрикс. Люциус перевёл на неё предупреждающий взгляд, но та лишь разразилась хохотом.
– Отец? – подал голос Сириус. Андромеда молчала. Гермиона прикрыла глаза, мысленно произнося диагностическое заклинание. Она пока что не предвидела проблем, а восстанавливающее кровь зелье покоилось в её сумочке.
– Что, отец? Ты права слова не имеешь, предатель! – пронзительно взвизгнула Вальбурга. – Я выжгла тебя с гобелена.
– Орион? – в голосе Люциуса звенела сталь. Лорд Малфой сейчас однозначно выглядел опасным.
– Грязнокровка должна отдать всю свою кровь в искупление! – Драко вздрогнул, безошибочно распознав голос Беллатрикс. Мадам Лестрейндж теперь появилась в рамке за спиной Нарциссы. На портрете она была изображена более молодой, до заключения в Азкабан, но сумасшедший блеск глаз уже присутствовал.
– Магглорождённая Мадам Министр является будущей леди Малфой и матерью моего внука. Жертвы должно быть достаточно, или я останавливаю церемонию, – отчеканил Люциус, давая знак сыну, но когда Драко сделал шаг к Гермионе, его отбросило в сторону.
– Отец? – вмиг побледнев, под хохот Беллатрикс Драко повторил попытку. Безрезультатно.
– Ты не можешь остановить церемонию, Люциус. Мисс Грейнджер отдала кровь добровольно, – холодно процедил волшебник в алой мантии, явно недовольный развернувшейся сценой. – Я не в силах остановить церемонию.
– Она не соглашалась умирать за возрождение Блэков! – Драко вновь сделал попытку достичь Грейнджер. И снова безрезультатно.
– Тинки? – Люциус обернулся к эльфу.
– Тинки приказано вмешаться, только если жизни хозяйки будет угрожать опасность, – жалобно пропищала маленькая эльф, беспомощно хлопая полными слез глазами.
– Вот именно! А мы заберём только всю её волшебную кровь! – Беллатрикс вновь расхохоталась. – Что, Люци, ты думал, что возродишь Блэков из грязной крови просто так?! Она отдаст всю магию! До последней капли!
– Белла! – Нарцисса в ужасе прижала ладони к губам. – Ваша светлость, как последняя в роду Блэк… – но её перебил супруг.
– Мне вообще возрождение Блэков ни к чему, Белла, – Люциус обернулся к проводящему церемонию волшебнику. – Ваша светлость, род Малфоев предъявляет претензию жизни роду Блэк.
– Церемония заморожена, – с явным облегчением, волшебник быстро наложил стазис на Грейнджер. – Лорд Малфой, в чем претензия вашего рода?
– Род Малфоев был согласен возродить Блэков из крови моей жены, сына и его второго наследника, ваша светлость, – Люциус прищурился, внимательно наблюдая за застывшей Грейнджер. – Но Блэки сами виноваты в своём угасании. Регулус был убит, а Сириус выжжен с гобелена. После смерти Регулуса Вальбурга не восстановила Сириуса в роду, как было положено сделать, если она заботилась о продолжении своего рода. Поэтому, Вальбурге здесь не место, интересы рода ей чужды.
– Что?! Да как ты смеешь?! – начал было возражать портрет женщины, но волшебник в красных робах её перебил.
– Согласен, – церемониймейстер довольно хмыкнул, и, повинуясь взмаху его волшебной палочки, рама мгновенно опустела. Проводив Вальбургу холодным взглядом, Люциус вновь обернулся к присутствующим и продолжил.
– Далее, Беллатрикс Лестрейндж, в девичестве Блэк. Сестра моей жены не имеет права слова на этой церемонии, потому как собственноручно убила последнего наследника мужского пола рода Блэк. Интересы рода ей чужды.
– Согласен, – волшебник кивнул. – Но в чем ваша претензия жизни, милорд?
– По причине применения заклинания Круциатуса на будущей жене моего сына, Беллатрикс отняла у рода Малфоев потенциальных наследников, – Малфой-старший холодно смотрел на онемевшую Беллатрикс. – Гермиона Грейнджер, добровольно согласившаяся пожертвовать своей кровью для возрождения рода Блэков, вполне вероятно, что больше не сможет иметь детей. Беллатрикс не имеет здесь права слова, а если пожертвованная кровь мисс Грейнджер недостаточна для рода Блэков, то род Малфоев отсекает кровь Блэк. Никогда и ни от кого из моих наследников этот род больше не сможет возродиться.
– Клянусь, что сам выжгу себя с гобелена Блэков, – тут же отчеканил Драко, сделав шаг к алтарю. – И никогда из моей крови не возродится этот род.
– Клятва принята, – церемониймейстер слишком довольно ухмыльнулся, взмахом палочки изгоняя Беллатрикс из рамки. – Итак, что мы решили, Лорд Блэк?
– Жертва матери принята, – поспешно процедил Орион. Ниджиллиус, уже собиравшийся вступить в дискуссию или взять лидерство на себя, кивнул. – Александр отныне наш наследник.
– Мудрое решение, – усмехнулся церемониймейстер. И в то же мгновение порез на руке Гермионы затянулся, стазис спал, и Драко поспешно подхватил оседающую на пол молодую женщину, опускаясь на одно колено и поддерживая.
– Её магические силы почти на исходе… – пропищала Тинки. – Но хозяйка сильная волшебница…
– Кольцо, Драко, – процедил Люциус и обернулся к портретам Малфоев. – Как патриарх рода, я принимаю мисс Грейнджер в род, как следующую леди Малфой. Да поддержит её Магия Рода.
