Текст книги "Путь демона, сменившего гнев на милость (СИ)"

Автор книги: Кирин из райских садов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

– Шицзунь?.. – Бинхэ посмотрел на него с толикой неверия. Ему хотелось подгадать момент и пробраться в сон учителя, чтобы узнать о её самочувствии и успокоить, если она беспокоится о нём. А теперь получается, что Шэнь Цинцю не смыкала глаз вовсе. – Почему я не могу проснуться? – поднялся из-за стола и направился на выход. Мэнмо направился за ним.

– В общем-то, лорд Цяньцао, как и я, ничего угрожающего не обнаружил. Тело, как и разум, в порядке, – они вышли на улицу. Ло окинул местность придирчивым взглядом: всё ещё не точно. Но слушал внимательно: – Переутомление, но ты нагрузил и меридианы вместе с ядром, а потому никаких нагрузок, кроме медитаций, в ближайший месяц. И головная боль помучает немного, ибо нечего было использовать в реальном мире то, что для него не предназначено! – голова, правда, раскалывалась. Но Бинхэ был уверен: из-за преувеличенных причитаний деда. – А проснуться… хм, не хочешь? Жаль, ведь стоит тебе очнуться… – этот старый лис снова загадочно улыбнулся.

– Пользуешься моим состоянием? – взгляд этого мальца потемнел, и Мэнмо с удовольствием отсмеялся.

– Разве что чуть-чуть, больно одиноко было. Но теперь вали на все четыре стороны, я таких непочтительных терпеть долго не могу, – а сам в уме рассчитал, что, когда этот малец станет сильнее, может и припомнить шутки несчастного старика.

– Проснулся? – не успел ученик открыть глаза, как услышал родной голос.

– Должно быть, в этот раз я слишком сильно разозлил шицзуня, – и снова она отправит его подальше? Тяжёлый вздох. – Простите, я повёл себя неразумно, – это правда.

– Разозлил? – Ло Бинхэ повернул к ней голову: Шэнь Цзю сидела рядом на табуретке. Ровная спина, спокойное лицо, только уголок губ поднят выше обычного. То ли ухмылка, то ли улыбка. И эти серые глаза… в руках учителя бумажная книга. Кажется, это стихи поэтов прошлой династии. Он заметил, Шэнь Цинцю любит их читать. – Было бы глупостью считать тебя белым лотосом, – посмотрела на него! Он хотел возразить, но стоило ей вскинуть руку, как в голове опустело. Почему же ему становиться не по себе в такие моменты? – Волк в овечьей шкуре, – усмехнулась. – Амбициозные люди встречаются часто, но зачастую их легко понять. А вот тебя… я совсем не понимаю, – и снова уткнулась в книгу.

– Шицзунь не понимает меня? – в идеале было бы хорошо, если бы никто не догадывался о том, какой он на самом деле злой и жадный. Ведь если так подумать, сколько добра он совершил, особенно после возвращения из Бездны в том мире? Сейчас же… он даже не мог сказать, искренна ли его доброта. Потому что стоило задаться подобным вопросом, как начинали грызть сомнения. Они грызли его душу так жадно, как могли, так беспощадно, что Бинхэ был готов расплакаться. Он точно знал, чего хотел. Он точно знал, как это получить. И знал, что сейчас подобный путь не будет правильным. Ему хотелось вернуться назад, стать хоть чуть-чуть светлее, чтобы тьму в его сердце не увидела Шэнь Цзю. Но как быть теперь?

– Зачем ты пошёл за мной тогда, во время отбора? О чём ты думаешь, когда рвёшься навстречу опасности? Я не могу понять: ты действительно преданный ученик или ужасно умный и хитрый? – нахмурилась. – У меня такое чувство, что с тобой я должна быть начеку, – и посмотрела на столик справа. На нём лежал аккуратно сложенный лист. Информация об учениках хранилась отдельно, но они писали ещё «рекомендательное от себя письмо». В нём потенциальные ученики объясняли, почему выбрали самосовершенствование, эту школу и пик, на который хотелось попасть. Ло Бинхэ написал то, что и в прошлом мире. Смешно и удивительно было осознавать, что он помнил подобное до сих пор.

Шэнь Цицню положила книгу рядом с этим листом. Бинхэ изложил свои мысли коротко и ясно, потому как образование у него было… не то чтобы этот ребёнок был неискренним – он явно скрывал многие способности.

Хотелось рассказать всё – ещё не время! Ло Бинхэ поджал губы: слова учителя будто только что заточенный нож.

– Шицзунь, нормально ли сомневаться в искренности своих поступков и искать в них двойное дно? – спина женщины напряглась. По её мнению, такие вопросы редко услышишь от ребёнка, который всё ещё вливается в мир. Одно дело быть смышлёным и без остановки задавать вопросы как о добре, так и о зле. Но относиться так к каждому своему действию… – Я хотел поговорить с вами, когда вы свалились с дерева. Но шицзунь быстро ушла из-за приступа кашля с кровью, – заметил? – Тогда я забеспокоился, ведь не мог представить, что и бессмертные болеют, – маленькая ложь во имя сказки. Он знал, ещё как болеют. – Что тогда в Шанъи, что во время нападения демонов на школу… этот ученик переживает о шицзуне. Но вместе с тем этот ученик хочет, чтобы шицзунь гордилась им… – договорить заготовленную речь для смены гнева на милость не вышло. Суровый взгляд призвал замолчать.

– Гордиться? Гордиться?! Чьё-то внимание может стоить собственной жизни? – Цинцю слегка наклонилась к нему, опершись рукой на край кровати. – Тебе должно быть стыдно, так лгать мне, – и поморщилась.

– Не лгу! – Ло Бинхэ подскочил, опираясь на руку. После двух дней в кровати тело подчинялось неохотно. – Не лгу!! – но он не обращал внимания на дискомфорт. – Не лгу!!! Шицзунь важный для меня человек, поэтому я не хочу оставаться позади вас или оставаться в вашей в тени!!! – как только ученик закончил, Шэнь Цзю медленно выпрямилась. Но удивление всё ещё оставалось при ней. Правильнее сказать, что это не то, о чём можно подумать. Но это то! Если учитель правильно поняла.

– Это немного странно, – она дотронулась до своего подбородка. – Такое чувство, будто ты знал меня до того, как прошёл последнее испытание на отборе, – её глаза бегали по комнате, пытаясь не смотреть в его сторону. – Обо мне больше плохих слухов, чем хороших, – можно было бы съязвить, да не захотелось.

– Тоже верно. Но уже прошло больше трёх лет, шицзунь, – Ло Бинхэ сел на кровати на колени, опустил руки на ноги, как будто провинился.

– Точно волк, – Шэнь Цинцю встала и потрепала его по голове. – Ло Бинхэ, чего ты хочешь? – руку она убрала, а поднимать голову не хотелось.

– Шицзунь…

– Да?

– Давайте я расскажу вам после Собрания Бессмертных. Всё расскажу. Если вам, правда, интересно, – Бинхэ поднял голову, взяв себя в руки. И снова этот твёрдый взгляд, полный уверенности, но вместе с тем такой очаровательный.

– Хорошо, – женщина кашлянула в кулак. – Расскажешь, мне интересно, правда, – и улыбнулась. – А сейчас я пыталась спросить, что бы ты хотел поесть, – неловкость застигла, будто удар в гонг.

– Я не привередлив, – сказал он учителю вслед и, прислонившись к стене, уткнулся в колени. Всё лицо его было красным. Да что в этом такого? Да, пока он ещё подросток, на которого благородная заклинательница вряд ли обратит внимание. К тому же она так беспокоилась о Лю-шишу – а ревность отрезвляет. Не имеет значения! Просто нужно держать этого человека подальше, а для начала нужно выяснить, какие у них здесь отношения, не сейчас, а в прошлом.

Фу думать о постороннем! Когда ещё они с учителем останутся вдвоём?

====== 3 ======

Комментарий к

3

Если заметите ошибку или опечатку, пожалуйста, воспользуйтесь ПБ.

Пик Цюндин. Резиденция главы, зал Высшей Гармонии – Тайхэ. Место, где проходит совет лордов и многие значимые для школы церемонии, на части из которых не приходится без присутствия различных гостей. В любое время года здесь прохладно, а если зима свирепа, то никакое мастерство без тёплых одежд и грелок не поможет. И вот подходит заветная пора, ударили первые морозы. Одиннадцать глав стоят перед троном: в два ряда, по иерархии пиков.

Как главе, Юэ Цинъюаню неловко восседать, по его мнению, на вычурном пьедестале. Но сяо Цзю как-то сделала замечание, так что спуститься к братьям и сёстрам Юэ Ци тоже не может. Только спускается чуть-чуть, оставаясь на три ступеньки выше.

И пока Шэнь Цзю сверлила главу недовольным взглядом исподлобья, так как уже отчиталась по всем пунктам, её голову другим взглядом сверлил лорд Аньдин. Он уже тоже отчитался. И теперь думал, как к шицзе подойти.

После того нападения южных демонов она заявилась к нему в резиденцию. В его кабинете они остались с глазу на глаз. И Шан Цинхуа был готов принять смерть от Сюя во имя чести школы. Ведь Шэнь Цинцю знала о его шпионаже для демонов. И не то чтобы пользовалась подобной услугой, даже не поднимала эту тему, но сам Цинхуа время от времени что-то да рассказывал. До сих пор этот лорд так и не понял, почему шицзе покрывает его. Он, конечно, рассказал свою тяжкую историю, также пролив свет на некоторые аспекты их дружбы. Но разве можно просто разжалобить Шэнь Цинцю? Она взяла с него слово, что его связь с демонами никак не скажется на Цанцюн. Потому иногда приходилось весьма туго, так как у Мобэй-цзюня нрав тяжёлый…

Так вот, после того нападения он боялся не успеть оправдаться. То есть привести доказательства своей невиновности и непричастности к нападению северных священных демонов. То была инициатива лишь демонической семьи Ша. Но сейчас в Царстве Демонов шли какие-то необычные волнения. Цинхуа не верил, что без самоличного управителя они как-то объединяться. И всё же хотелось поговорить об этом с Цинцю, как раньше. Только вот, выслушав его объяснения, одарив каким-то непонятным взглядом, лорд Цинцзин не давала и шанса на разговор тет-а-тет.

Откровенный игнор!

Шан Цинхуа даже почувствовал обиду, на которую – сам понимал! – права не имел.

– Что касается дел государства… – лорды закончили со своими отчётами, а потому можно поговорить и о другом. – Наш император так милостив, что одарил четыре школы бессмертных подарками. Так неловко, – глава то ли неловко, то ли снисходительно улыбнулся и посмотрел на Цинцю. – Я уже приказал их доставить в ваши резиденции. Однако это не всё, – три ступеньки пройдены. Никого добрым взглядом не обделили.

– Только не говори, что бессмертных снова просят вмешаться в войну с северными кочевниками? Они досаждают простым людям на границе, словно демоны. Но кто тогда от последних будет защищать? – нельзя было позволять обычным людям полагаться во всём на бессмертных. Легко представить, к какому концу приведёт подобное решение. Однако многие из министров, которые относятся к аристократии, плевать на это хотели. Давили на канцлера, левого и правого министров, на императора…

Цанцюн просто игнорировало подобные прошения, приказы – или как лучше назвать? Другие школы поступали по её примеру. Возмутившийся Лю-шиди посмотрел на лорда Цинцзин, единственного человека, кто однажды вмешался в дела дворца. И то это происшествие случилось до её становления лордом. Незадолго, правда.

– Хочешь устроить пожар на заднем дворе? – поругаться на пустом месте? Хах! Это дело былых лет. Но язвительная улыбка Цинцю в этот раз какая-то вялая. Она на днях получила письмо императора, с которым удостоилась чести вести переписку… человек их владыка хороший, но недостаточно хороший (жёсткий?) для правителя. Раньше таким был точно.

– Ну, ну, – глава сложил ладони на уровне пояса. – Вопрос на самом деле в другом. Как знаете, у нашего императора мало сыновей, и все они достаточно способны, пусть и юны… – даже мягкий голос старшего брата не мог заставить их смолчать.

– Чего?!!

– Какого демона?

– Шисюн, речь ведь не о престолонаследии? – куда уж до пафосных масок на лицах?

– Глава, это уже не смешно. Ни один мудрейший из бессмертных не посмеет вмешиваться в подобный вопрос, – Цинцю повела бровью. То-то ей показалось, что Его Величество чего-то не договорил в письме.

– Кажется, – Му Цинфан посмеялся в рукав своего ханьфу, – Его Величество просто нашёл способ повидаться со старым другом, – единственный кто не пытался сказать что-то двусмысленное по этому вопросу. Он мягко улыбнулся лорду Цинцзин.

– Не мне в это вмешиваться! – и всё же подобное оказалось неприятным.

– Спокойно, шимэй, – Юэ Ци опустил ладонь на её плечо, заставляя обернуться к нему. Она хотела скинуть его руку, дёрнув плечом. Но Юэ Ци надавил чуть сильнее. Остальным пришлось лишь наблюдать. – К нам, в храм, в дворец и на вершину были отправлены прошения: прислать одного бессмертного для оценки способностей принцев. Я понимаю, что благодаря твоему поступку в прошлом Его Величество благоволит тебе. Но если отправишься ты, наверняка сумеешь найти выход из любой ситуации, – то есть высказать мнение, к которому особо не прислушаешься.

– Если шицзе смущена, я, так и быть, отправлюсь с ней и отвлеку внимание императора на себя, – лорд Цзуйсянь, чья фамилия созвучна с первым иероглифом в названии пика, ударил себя по груди. Да, достаточно героический поступок. И всё же лишнее: императору есть на кого посмотреть. Ну, понятно, да?

Цинцю вздохнула. Послышался смех Цинхуа.

– Что ж, все мы тут горазды болтать. Однако не стоит забывать, что близится Собрание. Шэнь-шицзе нужно и своих учеников учить и тех, кого мы выбрали для обучения у неё, – Вэй Цинвэй прищурил глаза.

– Обдумай всё, поговорим с тобой потом, – Цинъюань убрал руку, не переставая улыбаться. – А пока возвращайтесь на свои пики, не перетруждайтесь. Зима обещает быть суровой, – поклон главе, поклон шиди и шимэй. Поклоны лордов друг другу. И разбежался кто с кем, а кто поодиночке. Так и Шан Цинхуа пристроился к Шэнь Цинцю, не боясь её широких шагов. И даром, что сестрица выше.

– Шэнь-шицзе! – он улыбнулся. Шёл снег, мелкий, нечастый. Под ногами не слышалось хруста, мягковат ещё, а корка с прошлых морозов уже сошла. – Цинцю! – попытался обогнать. – Цзю! – стал преградой на пути, раскинув руки. – Ну что мне ещё сделать, чтобы ты меня не игнорировала? – возмутился чуть громче положенного, а шёпотом добавил: – Я и дорогу в Царство Демонов забыл! – и говорить не стоит, чем такой ход может аукнуться.

– Тихо ты! – женщина нахмурилась на мгновение, а потому осмотрелась, как будто недостаточно было прочувствовать всё вокруг на наличие чужой Ци. – Цинхуа, голову потерял? С чего ты взял, что я тебя игнорирую? – и тут же цокнула. – У меня было слишком много дел… – когда она так говорила, хотела, чтобы отцепились. Но если при этом пыталась выпрямить и так прямую спину, прикрывая глаза, значит, не дела её занимали, а проблемы.

– Что-то произошло? Здоровье? Тот демонёнок ранил тебя? – помянул юного священного демона на всякий случай, да нет, не отреагировала. – С учениками что-то не так? Или Его Величество надоел уже? – лорд Аньдин улыбнулся так понимающе, видно, снова вспомнил, как иногда его все достают в этой школе.

– Следи за своим языком, – Шэнь обошла его и направилась к Радужному мосту. Не настолько холодно, чтобы поспешить на свой пик по воздуху, несмотря на «привилегии» – не обдует ведь.

– Эй! Я же твой друг, – а в полной возмещения интонации читался вопрос: или перестал им быть? Хотя есть один вредный шиди, который считает, что этот лорд Аньдин выгодно прилип к одной юбке – только и всего. Раньше обидно было. Но почему бы и не прилипнуть к такой-то юбке? Хорошая шутка: сам придумал, сам посмеялся.

– Да, но не стоит лезть, раз не просят. Тебе и своих проблем хватает. Тем более, если так резко оборвал связи с демонами, – Шэнь говорила спокойно, без осуждения, без насмешки. Мужчина виновато почесал затылок. Её правда! И что? Он же не стал от этого бесполезным. Можно хотя бы выговориться! Не называя имён или событий…

Они ступили на перекрёсток, на котором не осталось и следа разрушения. На его восстановление ушло много духовной энергии. Откуда её только не брали.

– Если хочешь знать моё дружеское слегка предвзятое мнение: тебе стоит отдохнуть перед Собранием, – лорд Шан схватился за подбородок. Не стал задирать голову. – Отправляйся в Запретный город на зависть всем злым языкам, побудь в компании хорошего человека, мягко отказав в помощи в таком неблагодарном деле. И возвращайся с новыми силами, – махнув на прощание, не стал даже оборачиваться.

– Эка важная птица, – Цинцю усмехнулась, скрыв изгиб губ ладонью. Как будто кто-то мог подсмотреть за ней. И ступила на мост к собственному пику.

Дружная компания: близняшки Ли, Сяси и Сиань, Нин Инъин, У Фэнминь – слепила снеговика у крыльца дома их лорда. Под присмотром Мин Фаня и Ло Бинхэ. Старший хотел присоединиться, и второй это прекрасно понимал, ухмылялся.

Он вообще стал не таким белым, как раньше. Но учитель не делала никаких замечаний. При этом многим стало куда приятнее общаться с таким Ло-шиди, Ло-шисюном, да и Мин Фань перестал искать подвох в его действиях. Нагловатый, упрямый, иногда вредный, но всё ещё благородный человек и хороший друг. Да, тот разговор между ним и Цинцю пошёл ему на пользу.

– Да ты сам хочешь к ним присоединиться, – фырчанье Мин Фаня. Ну точно глаза закатил! Зато прав: руки и у Бинхэ чешутся. Вот только Инъин совсем разошлась, командует, как злая свекровь. Причины на то естественные: старшая тётя, та, что по маме, приехала. Фэнминь как озвучил, так и получил леща по голове. Ибо он человек простой, из семьи многодетной, а сестёр больше, чем братьев. И всё! Слова сказанного не воротишь, а потому гоняла его шицзе беспощадно.

Из рощи, которая прятала дом от всех и вся, вышла шицзунь. Неглубокие следы оставались позади. Грелка в руках сжата. А на лице задумчивость. И чуть-чуть закусанная губа. Ло Бинхэ улыбнулся, но окликнуть первым не успел.

– С возвращением, шицзунь! – близняшки тут же кинулись к ней. Поклонились. Нин Инъин осталась на своём месте, как и юноши.

– Занятия кончились? – едва ли улыбка появилась. В мыслях только накопившиеся в один миг дела. Император очень не вовремя вклинился в их жизнь!

– Тётушки и дядюшки велели приготовить комнаты к морозам, сказали, сегодня ночью сильнее будут. Но мы уже закончили, – сёстры улыбнулись, обрадовавшись одному одобрительному кивку. Насчёт отопления своего дома Шэнь Цинцю могла не беспокоиться: странно было обнаружить, что Ло Бинхэ действовал наперёд. И всё же Тан-шимэй сама всё перепроверила. Ни одна щелочка не осталась без внимания. Ни один уголёк и ни один брусок не остался не осмотренным. Шэнь Цинцю глазам не верила, но эти двое действительно в чём-то соперничают. Неосознанно.

– Вы хорошо постарались, – Цинцю подошла к снеговику, не спеша обошла. – А теперь возвращайтесь в общий дом, хорошенько поешьте и отдохните, – девочки и Фэнминь поклонились. Мин Фань не стал переглядываться с шиди, он просто замер, дёрнув плечом. Учитель вскинула ладонь – привычный знак задержаться.

Они расположились в гостиной, за одним столом. Три чашки имбирного чая.

Тишина оказалась давящей, а не умиротворяющей, как обычно. Ло Бинхэ порывался привлечь внимание учителя, только вот задумчивый взгляд его останавливал. К тому же Мин Фань выглядел донельзя понимающим, и это раздражало.

– Мин Фань, дела пика останутся на тебя и Нин Инъин, не давай ей поблажек. Тётушка Тан и дядюшка Ю будут помогать, – старший ученик кивнул, не став ничего спрашивать. – Бинхэ? – повернула голову к нему. – Ты вместе с шиди и шимэй не затягивайте с отправлением на Аньдин, – этот ученик подскочил.

– Шицзунь? – с чем учитель хочется справиться сама? Без них. А главное, без него.

– Сядь, – подняла взгляд, до этого разглядывая на столе нечто видимое только ей. Губы тронула слабая ухмылка. И Бинхэ сел. – Да, я обещала, что зиму вы будете тут, но к концу недели я покину пик, а значит, смысла ждать нет, – Мин Фань же спокойно пил чай. Про него не забыли, и всё же он чувствовал себя мебелью, когда между этими учителем и учеником возникало некое напряжением.

После нападения южных демонов и того разговора Ло Бинхэ боялся, что Цинцю начнёт отдаляться. От чего он стал в некоторой мере прилипчив. Что ещё больше его удивило, так это решение Цинцю пойти ему навстречу, дабы убедить в обратном. И ученик успокоился. Хотя, только заслышав о тренировке на десять месяцев, начал негодовать. Десять месяцев: нельзя наведываться на родной пик. За всё время можно только один перерыв сделать, в две недели.

Но ради справедливости стоит сказать, что эти ограничения были для всех «счастливчиков»! Отчего близящееся ожидание перестало злить и пугать.

– Но какое важное дело заставляет шицзуня покинуть пик? Если не секрет, – волк в овечьей шкуре улыбнулся. Сложно устоять. И всё же Шэнь стукнула его ребром ладони по голове. Веер сейчас не при ней, главный спутник в зиму – грелка.

– Шицзунь, – Мин Фань же решил отомстить; не зря так раздражался Ло Бинхэ, – если будете в столице, привезите подарки этим ученикам, – подкупите этого неугомонного Ло-шиди, и тогда тот станет послушнее.

– Столица? – удивился шиди, а шисюн криво улыбнулся, не давая учителю возможности заметить. – Шицзунь, что-то в столице произошло? – в первом мире, который уже не считался родным, ничего такого не происходило. Настораживает! И в то же время подчёркивает важность этой Шэнь Цинцю, более вовлечённой в ход истории.

– Тебя это не касается, – и снова ухмылка, но такая едкая! Куда летишь, молодость! Не стоит прыгать выше головы.

– Простите, – Ло Бинхэ опустил голову, закусив губу. Отражение в чашке маленькое, и он сам готов почувствовать себя маленьким и не важным. Возраст – единственная преграда на пути этого полукровки.

– Не дуйся. Шицзунь привезёт тебе подарок, – Шэнь похлопала по кулаку юноши, а сама переглянулась с Мин Фанем: расстроенный Бинхэ бывает довольно мил. – Подумай, чего хочешь, и скажи, – ладонь Цинцю была мягкой, но не очень. В конце концов, она отлично владела мечом. В своё время много тренировалась. А ещё её руки часто мёрзнут. И хотелось, чтобы холод от редкого прикосновения никуда не исчезал.

– Вы привезёте это всем, поэтому этот ученик будет рад любому подарку, – Бинхэ не стал поднимать головы. Мин Фань чуть не поперхнулся, с трудом и болью сделав глоток. Интересно, судьба намекает ему на смерть от возмущения во время наглых речей этого шиди? Иначе не объяснишь! Поэтому Бинхэ прекрасно знал, что про себя Мин Фань оплевал этого мелкого наглеца, то есть его.

– Хорошо, хорошо, – Шэнь Цинцю повеселела. – Тогда займись ужином, а мы с Мин Фанем ещё немного поработаем…

Что именно они делали, Ло Бинхэ так и не узнал. Но перед уходом Мин Фань многозначительно посмотрел ему в глаза, давая понять, что позже что-то объяснит. Всё же Бинхэ принял хорошее решение, сдружившись с большинством обитателей пика и некоторыми другими учениками школы. Не чувствовалось фальши, только обида и сожаления иногда укалывали сердце.

А за ужином, когда они только вдвоём, учитель снова предложила:

– Это будет другой подарок, о нём будем знать только мы. Так что думай быстрее, третий раз предлагать не буду, – и такое довольное лицо! Самому улыбаться захотелось.

– Доверюсь вашему выбору, шицзунь, – «увидим, как хорошо вы меня знаете!»

Вот уже второй раз в своей жизни Шэнь Цинцю посещает Запретный город. Величественен и прекрасен, но строг и беспощаден. Красивые стены всё же серы. Большая площадь перед залом Тайхэ Его Величества заполнена людьми. Министры… и все здесь собрались ради приветствия совершенствующихся бессмертных из четырёх великих школ. Ведь их нечасто встретишь в столице. Лорд Шэнь Цинцю, монах Цзяцо, один из первых учеников главы дворца – ныне бродячий заклинатель – Ци Юаньжо и аскет из Тяньи – госпожа Тьенхай.

Тысячи шагов – встать на колени и поклониться девять раз. Благодушный смех императора – и разрешение подняться. Здесь так неуютно. Его Величество ещё молод, но уже достаточно силён. И свою силу не прячет. После заседания наверняка призовёт бессмертных к себе, а пока их всех поселили в один дворец, на окраине Запретного города. Чтобы никто не посмел докучать почитаемым совершенствующимся бессмертным. Друг с другом они перекинулись лишь короткими приветствиями и поспешили разойтись по выделенным им покоям.

Присев перед зеркалом, Шэнь вздохнула. Она не стала кого-либо брать, не сумев представить, что может ожидать её в этом месте. Впрочем, остальные поступили также. Возможно, они думали, что лорд Цинцзин явится при параде. Ну, разве что уважаемый Цзяцо приветлив и не затевает интриг. Приставленная служанка тиха и спокойна, как статуя Будды.

– Как тебя зовут? – заклинательница не стала прятать улыбку. Девушка тут же поклонилась и представилась.

– Эту слугу зовут Лиэр, госпожа Шэнь, – и выпрямилась, не поднимая взгляда. Подослана ли? И кем? Столько лет прошло; переписка с императором – одно, посещение Запретного города – другое. На расстоянии – друг, вблизи – может оказаться и врагом.

– Чем ты обычно занимаешься? – грелка в руках начала остывать. Нужно поменять угли.

– Я служу во дворце императрицы, – так сразу? Честный ли ответ? – Госпоже Шэнь не нужно беспокоиться: Его Величество и Её Величество благоволят лорду Цинцзин, – и снова поклон.

«Её Величество благоволит мне?» – и бровью не повела, но про себя сильно так удивилась. Это даже на шутку не похоже, а на издевательство.

– Хорошо, – Шэнь поставила грелку у зеркала, встала. – Не пренебрегай своими обязанностями, после отблагодарю тебя за твою заботу. А сейчас поменяй угли, – подойдя к выходу на веранду, Шэнь закусила губу. Надо ли приветствовать императрицу?

– Желаете ли чего-нибудь ещё? – не слишком навязчиво. Славно.

– Нет, – Шэнь вышла на веранду. Хорошо, что не снимала накидку. Присев в старое, но изящное кресло, заклинательница навострила уши. Тихо. Никто из приглашённых не побежал навещать кого-то другого. Звуки шагов – слуги тихие, но недостаточно, чтобы остаться незамеченными заклинателями. Или только её слух такой острый? В прошлый раз она о многом не заботилась. Но тогда и положение Цинцю было другим. Вмешательство в дела дворца могло лишить её статуса преемницы лорда Цинцзин. И всё же предыдущий лорд настоял, чтобы его место заняла имено Шэнь Цинцю.

Никого с собой не взяла – никто не станет волноваться. Особенно троица первых учеников и Тан-шимэй. Ожидание мучительно.

Прошло около получаса.

С её веранды можно увидеть дорогу в этот дворец, а потому спешащего евнуха сложно не заметить. Ещё немного времени проходит, и вот уже Лиэр приходит, чтобы передать приглашение императрицы.

– Император тоже там будет? – Шэнь поправила причёску. Носить уменьшенный гуань лорда Цинцзин, сделанный специально для неё, во дворце неуместно. Поэтому свой высокий пучок она опустила пониже, добавив чуть больше из распущенных волос. Закрепила простой нефритовой шпилькой. А вместо гуаня на висках закрепила связанные лёгкой цепочкой серебряные заколки в виде веток бамбука. Они были достаточно массивными. Возможно, отсутствие драгоценных камней в них делало украшение простым. Но только вблизи можно увидеть сложные узоры: на каждой заколке в роще бамбука спрятались четыре змеи. Четыре – несчастливое число. Но если их сложить, получится восьмёрка – достаток и удача.

До Шэнь Цинцю в истории Цанцюн пиком Цинцзин уже управляли две женщины. Вторая была известна своей расточительностью. Несмотря на то что гуань она не решилась носить, хотела иметь свою особую регалию. Именно по её желанию создали эти заколки.

– Нет, сегодня Его Величество занят. Кажется, сегодня произойдут некоторые изменения. Но точнее эта слуга сказать не может, – даже если знает больше, этого вполне достаточно.

– Другие тоже приглашены?

– Нет. Его Величество пожелал, чтобы приглашённые бессмертные отужинали вместе с императорской четой. Полагаю, Её Величество зовёт госпожу Шэнь по просьбе Му-ванфэй, – по просьбе человека, из-за которого про неё долго говорили как о любительнице копаться в чужом белье. Императорский наложник, получивший официальный статус, проживающий в одном из шести дворцов в одиночестве по логичным причинам. Постоянно окружённый присутствием служанок и евнухов, дабы никто не смел его обвинить в чём-то непростительном в отношении женщин гарема.

А ещё он один из младших рабов семьи Цю, которому просто повезло выбиться в люди. Наивный дурачок, который только улыбаться умеет. И рисовать. Кажется, по этой причине его пригласили во дворец, где его заметил сам император…

Если бы их сын Неба выбрал кого-то другого, Шэнь Цинцю и пальцем не пошевелила бы. Ей было всё равно. Но «счастливым избранником» стал её старый друг, почти что младший брат. Поэтому пришлось покопаться в чужом белье и вывалить грязь наружу тех, кто при дворе так яро осуждал Его Величество. А народ? Что народ? Посудачил пару лет и умолк. В конце концов, Его Величество оказался хорошим правителем – и это главное. Но что ещё главнее – наличие законных наследников от одной императрицы – целых три принца.

Хотя есть ещё императорская супруга и две благородные дамы. Все наложницы – зачем Цинцю грузить голову?

Поклон императрице. Статная женщина, благородно восседающая и смотрящая строгим, но добродетельным взглядом. Насколько это может быть правдой здесь, во дворце, если жизнь высокопоставленных совершенствующихся близка к этому? Чуть подальше от императрицы сидел Му-ванфэй. Лицо всё ещё выдаёт его, хотя невинности и наивности поубавилось. Мужчина несколько усталый.

«Цзю-цзезе!» – будто бы ненадолго засиял.

– Рады приветствовать вас, лорд Цинцзин, – а сам смог поздороваться только после императрицы. Да и вообще не мешал беседе двух благородных женщин. Больше смотрел. То на императрицу, то на заклинательницу. Или осматривался вокруг.

– Для нас большая честь, что такие почтенные бессмертные прибыли взглянуть на наших принцев, – императрица улыбнулась. – Император знает, что вам подобное не по нраву. Вы можете ничего не говорить… – мать народа действительно понимала всю сложность положения Шэнь Цинцю.

– Это будет непростительной грубостью. Особенно сейчас, когда я представляю Цанцюн, – ещё несколько бесполезных вежливых фраз. Но уже по ним можно судить, что императрица действительна благосклонна.

– Прошу простить, у меня приболела голова. Ничего серьёзного, но я хочу немного отдохнуть. Лорд Цинцзин, вы же не сочтёте за грубость, если Му-ванфэй побудет вашим собеседником, – женщина улыбнулась сначала гостье, затем наложнику, который прытко подскочил и поклонился, довольный положением дел. И сразу же повёл заклинательницу в сад, чтобы можно было отойти подальше от лишних ушей. Но не забывал, что ему нужно оставаться на виду.

– Счастлив? – совсем не выглядит таким.

– Устал, я очень устал Цзю-цзецзе, – мужчина опустил голову, позволяя прядям с висков спрятать его лицо. – Мне доводилось рисовать аристократов до того, как попал во дворец. Я был наслышан, как тяжела жизнь в этой красивой обёртке. Мне не стоило поддаваться лёгкой влюблённости: больше потерял, чем приобрёл, – но речь его стала благороднее.