Текст книги "Путь демона, сменившего гнев на милость (СИ)"

Автор книги: Кирин из райских садов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Женщина призадумалась, не тянула время попусту. И лорд дал ей время. Пламя свечей всё ещё ярко. Безумная искра вспыхнула на мгновение в завистливых глазах.

– Мной особо не дорожили, но доверяли… раз я сказала, что лорд Му дал именно этот рецепт, Шэнь Цзю предпочла поверить, – подпёрла подбородок и постучала пальцем по краю губ. Расслабилась. – Ей было необходимо спокойствие, и достигалось оно таким образом.

– Искажение Ци. На такую вероятность она не обратила внимания? – Цингэ устал метаться в сомнениях, а Тан Юэмэй это нравилось.

– Ло Бинхэ. Разве с его возвращением ещё остались вопросы? Как мы поняли, лорд Цинцзин знала, что обучает демона. Вместо того чтобы остаться под её крылом, он отправился в Царство Демонов. Сколько вариантов событий может произойти после? —Юэмэй села, скрестив ладони на животе.

– Она не стала бы убегать, – самоубийство точно не в стиле Цинцю. Она предпочтёт жизнь даже с незначительной выгодой. Может, сразу и не скажешь, но лорд Цинцзин довольно жадная до жизни.

– А? – женщина рассмеялась. – Вы действительно не подходите друг другу, – не специально сказано, одна правда. – Об этом речи не было. Шэнь Цзю просто столько переживала обо всех и вся, что забыла про себя. Его Величество дал прекрасную возможность наделить Мин Фаня полномочиями лорда раньше времени, – за дверью тишина. – Мне спешка не по нраву, но она понятна. Ведь пока неизвестно, чем закончится история с Ло Бинхэ. Они связаны сильнее, чем мы можем представить, – последнее сказано и для Мин Фаня. Небольшое испытание должно принести пользу.

Да вот только Мин Фань никогда не стремился быть ближе к учителю, чем есть сейчас. Он доверяет своему лорду и верен ей. Не жадный. Пусть у Ло Бинхэ и учителя есть что-то, чего нет у него, но у него тоже есть что-то, чего нет у них. Мин Фань не жадный. У него есть всё, что может сделать его счастливым. Так к чему такие сложности?

Ян Исюань прониклась уважением к старшему соученику, пусть и был затуманивший разум порыв.

– Ты признаёшь свою вину? – голос лорда за дверью прозвучал достаточно громко. Делить всё на чёрное и белое глупо. Но вина Тан Юэмэй есть. Ей стоило покинуть Цинцзин в правильное время, но она предпочла вредить Шэнь Цинцю, оправдываясь состоянием той. Шэнь Цинцю тоже виновата. Но Лю Цингэ никогда не мог с ней спорить. Пусть глава читает ей нотации.

– Да, признаю. Накажешь сам или как полагается? – и всё же этой женщине весело. Жизнь не была скучной. Благодаря мэймэй! – Но у меня есть кое-что, что тебе будет полезно знать, – стихли вороны и воробьи.

Лорд Байчжань задумался.

– Мне неинтересно, – и только такой ответ последовал после его молчания.

Мин Фань побледнел.

– Ты в порядке? – Исюань обеспокоилась.

– Да, – торопливый ответ.

У учителя может быть куда больше секретов, чем представляет Мин Фань. Или наоборот, меньше. Только в голове возник образ злосчастной печати. Мин Фань не удивлён. Было бы смешно, если бы человек, который гордится своим положением «друга детства» при лорде, не знал чего-то такого.

Но Лю Цингэ отказался. И Тан Юэмэй сейчас молчит. А будет ли молчать дальше?

– Цинцю! Как ты себя чувствуешь? – Шан Цинхуа не выглядел обеспокоенным её самочувствием. Он шипел, потирая поясницу. И старался не смотреть на Мобэй-цзюня. А если и смотрел, то либо со смирением, либо с раздражением и возмущением. Напряги лорд Цинцзин голову – и всё станет на свои места. Но она пришла по делу.

– Всё хорошо, – приветственный кивок и вопрос: – Дагэ и мастер Учэнь уже отбыли? – шиди кивнул.

– Прибыл главный звездочёт императора, – похоже, последнее слово не имело особого значения для короля Севера. Хоть Ло Бинхэ и имеет титул императора, Мобэй-цзюнь чаще называет его владыкой. Похоже на то. Или демон просто может позволить себе такое «упрощение».

– Уже? – Цинцю протянула этим двоим письмо от Его Величества. Будь там ещё что-то, более субъективное и личное, не показала бы, само собой. Почему-то вокруг них троих возникала довольно спокойная и приятная атмосфера взаимоуважения и понимания, не совсем взаимного.

– Много ли демонов сейчас во дворце? – Шан Цинхуа посерьёзнел, посмотрев на Мобэя. Их не могло быть много, так? Кажется, Цинхуа подумал о том же, что и Цинцю. Самое элементарное: спровоцировать демона на глазах у заклинателей.

– Кроме меня и Хуалин… кто-то может явиться, точнее сказать не могу, – Мобэй-цзюнь достаточно честен. Он и Ша Хуалин являются доверенными лицами Ло Бинхэ. В его отсутствие обращаются к ним…

– Ша Хуалин во дворце? – Шэнь Цзю было интересно, кого Ло Бинхэ мог оставить в Царстве Демонов заглавного, чтобы эти двое были здесь. Мобэй-цзюнь понял её и, кажется, усмехнулся. Уголок губ явно дёрнулся, и только острый глаз мог заметить. И у лорда Аньдин глаз тоже остёр.

Как Мобэй-цзюнь относится к Шэнь Цинцю? Лорд Цинцзин. Сейчас не враг. Человек, который дорог его господину. Демон испытывал уважение. И будто бы видел насквозь, хотя о подобном мог утверждать иначе. Или только с Шан Цинхуа ничего понимать не хочет? Хотят этот лорд уже понял, чего от него хотели – жаловаться не на что, он и сам оказался не прочь.

– Кто знает? Он является либо по своей прихоти, либо по зову Ло Бинхэ.

– Жаль, – Цинхуа вздохнул. Было бы здорово, отправь они его в Царство Демонов. – Пойду тогда к Звездочёту, составлю ему компанию, – и покинул их, споткнувшись на выходе, но не упав. У Цинцю возникло мимолётное желание поинтересоваться о них двоих. Но какой смысл? Она даже не знает, что можно спросить. Захочет – сам расскажет. А с Мобэй-цзюнем лучше по делу говорить.

– Спровоцировать демона. До смешного простое решение, даже если воспользоваться чужими руками, – письмо и просьба людского императора казались демону глупостью.

– Действительно странная задача. Однако… Его Величество достаточно взволнован нынешними событиями и мог придраться к любой мелочи, – в прошлом, во время конфликта с двором из-за Му-ванфэй, он мог погорячиться, всё торопил её. Император тоже человек.

Мобэй понимающе кивнул. Значит, они должны проверить его.

– Господин главный звездочёт? Добро пожаловать, – Шан Цинхуа доброжелательно улыбнулся. Доброжелательно-деловито. Главный заклинатель императора нашёлся у пруда. Казалось, он был заворожён обычными кои, которые изредка подплывали к человеку поближе в надежде поесть.

– Вижу, – оглянувшись, мужчина кивнул, – вы как дома, – и в ответ лорд Аньдин рассмеялся.

– На Аньдин я не могу расслабиться. От меня и моих людей зависит жизнь Цанцюн, – с уст слетела шутка, – здесь можно отдохнуть, – количество кои в пруду подтверждало бессмысленность трат дворца Хуаньхуа. Старый чёрт гулял на широкую ногу. Но Ло Бинхэ велел сократить расходы. Интересно, он знал, что Мобэй перепоручит сие дело Шан Цинхуа? Куда же деть часть этих золотых красавиц?

– И вы не беспокоитесь? – дыхание спокойное… нет, успокаивающееся.

– А смысл? Другие лорды справятся. Дело не в вере в них, я просто знаю, они лучше меня, сильнее. Точнее знал, – Цинхуа улыбнулся. – Сейчас беспокоится об этом не надо. Или вы так не считаете? – провокационный вопрос прозвучал обычно.

– Я… просто хочу исполнять волю Его Величества. Моё мнение не имеет значения, – Звездочёт успокоил своё дыхание.

– Ло Бинхэ сейчас рядом с императором… – а он здесь. Цинхуа недоговорил и осторожно покосился. Главный звездочёт улыбнулся и подумал, что скорейшее наступление осени порадует его. Там дел больше, забот, а они отвлекают от дурных мыслей. Лорд Аньдин молодец.

– Лорд Аньдин! – мужчины обернулись: заклинательница использовала Сжатие тысячи ли, чтобы оказаться рядом. – Лорд Цинцзин и господин Мобэй…

– Где? – что эти двое уже устроили? Догадаться несложно, но он сделает это после.

– А? В… – женщина запнулась, но ответить не успела. Земля не содрогнулась, но воздух стал тяжелее.

От удивления Шан Цинхуа застыл. И звездочёт оказался впереди. Переместился к главному залу дворца Хуаньхуа – не прогадал. Опомнился и Шан Цинхуа. Двери в зал открыты, заклинатели этой школы остались позади явившихся, боязливые наблюдатели. За вихрями двух потоков энергии демона и бессмертной не видно. Шан Цинхуа перекосило: по-настоящему сцепились? Из-за чего?

– Чего столпились?! – Цинхуа развернулся к зевакам. – Расходитесь! Немедленно! Забыли, кто сейчас здесь главный?! По велению Ло Бинхэ, между прочим, – хоть тот и сам всего лишь временный глава. Мысленно ругнулся. Конечно, прибежавшие стали расходиться.

В это время Звездочёт подобрался ближе к сцепившимся (?). Третий поток энергии стал материально видимым, но не ворвался в танец тёмной и духовной энергии. Накрыл оба, тем самым заставив рассеяться. Тысячи искр рассыпались, тая. Мобэй-цзюнь запомнил, что и при императоре людей есть достойные совершенствующиеся.

– Что вы делаете? – главный звездочёт определённо разозлился. Лорд Цинцзин и Мобэй-цзюнь совсем не похожи на столкнувшихся в конфликте. Они стояли напротив друг друга, вытянув руки вперёд. Перед тем как высвобожденные силы этих двоих оказались подавлены, сиявшая между их руками сфера потухла. Баловство. Напугали обычных заклинателей глупой шуткой. Звездочёт заметил. В глазах за маской сложные эмоции и чувства. Двери позади закрылись: теперь их четверо, никаких посторонних. Лорд и демон повернулись к Звездочёту в ожидании реакции.

Новое вызывало отторжение. Но изменения естественны. Происходящие медленно изменения главный звездочёт мог принять. А Его Величество любит всё новое, он за изменяемый мир. Противостоять старому миру в одиночку тяжело, и Звездочёт хотел преданно следовать императорской воле. И молчал, когда видел изменения в Поднебесной.

Но принять то, что коснулось основ мироздания? Добро и зло, тьма и свет, и Три Царства – всё это находилось в состоянии вечной борьбы. Он, правда, хотел верить (до последнего!), что Его Величество водит за нос даже Великие школы бессмертных. Кто из императоров Поднебесной не мечтал одержать великолепную победу над Царством Демонов?

Главный звездочёт не забыл: сила Ло Бинхэ ужасает своим потенциалом. Когда задал тот вопрос, вовсе не замышлял бессмысленного покушения. Звездочёт хотел убедиться и убедился. Его Величество никогда не боялся нового. И встреча со Священным императором демонов не пугала Его. Но слова Звездочёта…

...вызвали подозрения.

Он ведь не дурак, понял.

– Лорд Цинцзин, я был о вас лучшего мнения, – мужчина чуть опустил голову и потёр лоб. Величие зала и его убранство не давили, слишком просторно, некуда себя деть. Можно притвориться, что господина звездочёта не так поняли.

– Все сетовали на мою усталость, – женщина якобы устало и виновато улыбнулась. – Вот и отреагировала на глупое замечание, – короля Севера одарили взглядом с толикой неприязни. Но Мобэй-цзюнь и бровью не повёл. Со стороны Шан Цинхуа, с его угла, действительно казалось, что отчитывают ребёнка. А Цинцю уже успела заверить, что всё обошлось, ведь Мобэй-цзюнь благоразумен. Так-то оно так.

– Шэнь Цинцю, – он всё понял. – Чего-то ждали от меня? Не дождались, решили проверить. Весь дворец Хуаньхуа может не знать и не догадываться, все обитатели здесь волнуются о своей дальнейшей судьбе, – ей пришлось перестать улыбаться.

– Это был приказ Его Величества, – чего греха таить? Раз главный звездочёт не дурак, пусть лишний раз убедится. – Если вы чем-то недовольны, доложите императору. Надеюсь, вы понимаете в чём провинились, – получилось несколько едко. Про себя женщина цокнула: ещё поймёт не так. Вон как дёрнулся! И прямо в глаза посмотрел.

– А сами? Разве не вы боялись ступить за порог этого дворца? – усмехнулся. Мобэй-цзюнь и Шан Цинхуа напряглись. Шэнь Цинцю лишь кивнула, соглашаясь. – Но вы всегда быстро приспосабливались. И всё же постарайтесь не стать разменной монетой в новом союзе.

– Теперь мы в расчёте, – Цинцю выдохнула с толикой раздражения. О как задели этого мужчину! Аж разменной монетой назвал. – Шан-шиди, расскажи-ка, что ты успел придумать на благо наших Царств, – кажется, у них двоих был план…

Вот только Мобэй-цзюнь не должен был заботиться о госте после? Владыка Северного королевства мог бы возразить. Однако у Шэнь Цинцю и на этой найдётся ответ. Ммм… стоит наладить отношения с этим человеком, чтобы в будущем им всем было легче. Почему-то Мобэй не сомневался, что Ло Бинхэ примешает в мёд масло с императором людей.

Ло Бинхэ признался себе в радости прийти в столицу с миром. В прошлый раз… он принёс разрушения. И не было возможности полюбоваться прекрасным городом. После захвата Трёх Царств сердце Поднебесной стало другим, особенно люди. Теперь Ло Бинхэ прогулялся по знаменитым улицам столицы. И только потом явился во дворец. Утро нового дня – и тысячи взглядов направлены на него. Ерунда. За столько-то лет!

И в этот раз император У-ди не был у его ног. Наоборот, смотрел с высоты своего трона. Все остальные: главы школ заклинателей, главные министры – стояли позади Священного императора демонов. Первые должны быть готовы на случай обмана. Вторые же могли перестать бояться и наблюдать. Приветствия – пустая формальность. Но два императора смотрят друг другу в глаза. И молчат. Напряжение растёт, но лишь в головах позади стоящих.

– Прошу прощения, – У-ди встал и спустился к Ло Бинхэ: – Хотелось оценить это хвалёное чувство превосходства. Ничего особенного, так намного лучше, – этого человека нисколько не смущал высокий рост демона. У высокой Цинцю и ученики высокие! Сама лорд была почти одного роста с императором. Глава Цанцюн выше императора на голову, а Ло Бинхэ уже немного выше Юэ Цинъюаня. Людскому императору было интересно, перестал ли молодой демон расти.

– Во время траура, – Ло Бинхэ уже принёс свои соболезнования, – вы прекрасно держитесь, Ваше Величество, – помогая учителю во многом, Ло Бинхэ знал, что императрицу император не любил, но уважал. Они через многое прошли, но после рождения дочери Её Величество умерла. Было проведено расследование, не приложил ли кто руку. Увы, то была естественная смерть после тяжёлых родов. Осталось лишь скорбеть и выхаживать маленькую принцессу.

– Нельзя расслабляться, даже год спокойно не пройдёт, – после официального окончания траура министры затребуют новую императрицу. Хотя найдутся и те смельчаки, кто в ближайшем будущем станет намекать на какую-нибудь достойную кандидатуру, свою родственницу, само собой, или на родственницу своего покровителя. – Предлагаю позавтракать в саду, – уже близится осень. Соберут урожай, глазом не моргнут – листья пожелтеют. Пока они шли к большой беседке, обустроенной по случаю, У-ди рассказал об ужине, когда вторая принцесса знатно повеселила отца-императора, напугав мать. Министры и почтенные совершенствующиеся наблюдали.

– Хотите знать, собираюсь ли я жениться? Завести гарем? – Ло Бинхэ лукаво усмехнулся. – У меня будет только одна жена, не сочтите за оскорбление, могу себе позволить, – два правителя рассмеялись. Чего оскорбляться? Можно только позавидовать.

– Человек или же демон? – из вежливости уточнил У-ди. В их разговор вмешиваться нельзя, только с разрешения. К чему это замечание? Юэ Цинъюань в отличие от большинства никогда не видел ничего дурного в близких отношениях ученика и учителя. И если оскорбить Цинцю боялись, то на репутацию самого Ло Бинхэ перепало всё. Тот обернулся, как будто бы Юэ-шибо произнёс мысли вслух, и посмотрел прямо в глаза.

– Совершенствующаяся бессмертная, – и вернулся к разговору с императором. Ло Бинхэ не спешил назвать любимое имя. Всё нахваливал. У-ди не торопился. А когда все заняли свои места и приступили к трапезе, сменил тему: – О хорошем после! Сейчас нужно обсудить Байлу, – и никто не возразил.

Ло Бинхэ пересказал слова Шэнь Цинцю. Он верил ей. И всё устраивало. Конечно, люди, заклинатели, будут бояться ослабления печати. Кто знает, когда подобное произойдёт и по какой причине. И всё же храм Чжаохуа, хребет Цанцюн и вершина Тяньи согласились предоставить сильных совершенствующихся. А в будущем можно подготовить специальных заклинателей для охраны и наблюдения печати. Судьба дворца Хуаньхуа как раз неясна. Более того, подняли тему о нормальном обмене опытом между двумя Царствами. Не без политического подтекста. Главы трёх школ пока не были готовы к жёсткому разговору, но император У-ди уже может представить себе будущее, где все заклинатели принадлежат одному институту. Не независимые храм, хребет и вершина с дворцом, а как отдел чего-либо в правительстве Поднебесной.

У-ди не углублялся. Но подумать велел. Работы всё больше и больше. Это был трудный, но приятный завтрак. Однако Юэ Цинъюаня два императора попросили остаться.

– О шицзуне, – Бинхэ не скрывал своего настроения, тот ещё наглец, ещё больше, чем раньше. – Я действительно намерен жениться на ней, но о вашем отношении к этому делу поговорим с глазу на глаз, потом, – У-ди рядом вздохнул: лишили веселья в такое трудное время. – Однако есть ещё один вопрос. Её здоровье, – наглая улыбка исчезла. – Ваше Величество, я знаю, что люди слабы перед несуществующим эликсиром бессмертия, – ведь даже божества Небес умирали, пусть и спустя тысячелетия.

Да, он открыто заявил о намерении исцелить Цинцю своей кровью. Юэ Цинъюаню идея сразу не понравилась. Однако вместе с Ло Бинхэ глава школы объяснил Его Величеству плюсы и минусы сего действия, последствия не были приукрашены и наоборот. Да, об этом будут знать и звездочёты. Но могли они говорить об этом, когда желанное бессмертие затуманивало разум? Однако У-ди, на их радость, уже успел представить желанную старость и стремился к ней. В любом случае, демоны и люди должны знать друг о друге как можно больше.

Юэ Цинъюань был вынужден оставить их. Как мастеру храма и главе вершины, ему предстоит вернуться в Цанцюн, дабы работать над поставленными задачами. Сяо Цзю пока не стоит трогать. Если она согласна, пусть выпьет крови демона… голова разболелась!

Сегодняшний совет был отменён. Разрешено явиться только из-за чрезвычайной ситуации. Поэтому два императора могли поговорить ещё. Но есть человек, которому это необходимо больше, чем императору У-ди.

Му Ши хотел посмотреть на того, кому советовал подарить собаку. Сейчас те слова вспоминались с неловкостью. Священный император Царства Демонов. Поприветствовав Его Величество и гостя поклоном, сел рядом с У-ди, полуоборотом. Так все трое могли спокойно видеть друг друга. Ло Бинхэ немного растерялся, когда император откинулся на столб беседки и прикрыл глаза. Главный евнух и евнух императорского супруга, а также несколько звездочётов вынуждены стоять дальше входа в беседку. Его Величество либо невероятно беспечен, либо непозволительно доверчив. А У-ди был не против послушать о лорде Цинцзин, но и подремать не отказался бы. Устал.

– Так вот вы какой, диди шицзуня, – Ло Бинхэ мягко улыбнулся.

– Приятно познакомиться, – Ваньвань усмехнулся, – А-Ло, – ненадменно.

– Если вам так удобно, Му-ванфэй, – а ведь у него настрой схож с аурой Нин-шицзе…

Всё-таки Му Ваньвань рассказал про шутку с собакой. Здесь не на что обижаться. Солнце дарило тепло, небо ясно. И у них всё хорошо.

– Я могу быть спокоен за свою цзецзе? – этот человек прекрасно осознавал свою ничтожность перед сильными мира сего, что не мешало-таки ему быть напористым и храбрым ради своего. Правда, что он собрался делать в случае отрицательного ответа? – Просто не хочу дарить ей собаку, – они смотрели друг другу в глаза. Пока император, откинувший голову, посмотрел в потолок. Об этом Ваньвань ничего не говорил. Есть над чем поразмыслить.

– Я никогда не причиню вреда Шэнь Цзю, – редко Бинхэ старался вложить в свои слова всю искренность, на которую способен. Даже с учителем приходилось лукавить. – Хотя при ней по имени не позовёшь, – неловко!

Однако никакой душевности между ними не зародилось. Му-ванфэй посмотрел на императора.

– Ваше Величество, я хотел бы сказать кое-что А-Ло, только ему, – опустил свою ладонь на грубую руку У-ди. Правитель недовольно замычал, так хорошо ему сиделось. Но встал, спокойно и чинно. Только уточнил, останется ли Ло Бинхэ или сегодня же отправится во дворец Хуаньхуа? Второе.

– Что вас беспокоит? – император отошёл к звездочётам и что-то повелел. Ло Бинхэ неожиданно понял, что может узнать то, до чего раньше не мог докопаться.

– Меня не беспокоит. Просто… ты не первый демон, с которым Цзю-цзецзе близка, – Му-ванфэй отвёл взгляд. Да, он не должен говорить, ему влетит, если доживёт до следующей встречи с Шэнь Цинцю.

– К чему вы клоните? – неконкретное заявление не могло не раздражать. Немного задело. Бинхэ нахмурился, но Му-ванфэй не смотрел на него.

– Она… – стоит ли говорить, что Шэнь Цзю не тот человек, который хочет продолжить чей-то род? Даже спустя много лет она не жалела о соглашении с Цужу. Жить ради себя. Впрочем, они и сами могут решить.

– Что? – почти рык.

– Есть печать. Печать демона из-за моря. На её теле. Зная это, можешь обещать, что не причинишь вреда? – Му Ши не стал смотреть демону в глаза. Задумывалась ли об это сама Шэнь Цзю? С такими-то планами. И имела ли печать силу спустя столько лет после смерти журавля-демона? Ваньвань знал меньше Мин Фаня, потому и беспокоился больше. И мог быть прав. Или неправ.

Печать?

Больше Му-ванфэй ничего не сказал. Стоит вернуться во дворец. А разговор с Юэ-шибо подождёт.

Люди за спиной У Фэнминя шептались: рядом с ним первая красавица школы Лю Минъянь. Она явилась не по делу. Пришла к Нин Инъин, наткнулась на соученика У. Разговорились. Можно и не отвлекать сестрицу Нин.

На пике «аристократов» атмосфера вдохновляющая. Шицзунь поделилась своими впечатлениями от последних событий. Ло Бинхэ долго не нравился леди Ци во время ученичества. Она всё боялась, что некоторый фаворитизм к нему навредит самой Шэнь Цинцю. Может, потому что Ци Цинци не было во дворце Хуаньхуа вместе с главой и другими лордами, может, потому что сам Ло Бинхэ изначально не собирался показывать себя более важным, когда показался на пике Цюндин, леди Сяньшу всё ещё видит в нём мальчишку.

Лю Минъянь с талантливым учеником Шэнь-шигу часто не общалась, дружбы не водила. Но всегда присутствовало некое осознание того, что он отличался от всех них. Особенный? Можно и так сказать? А пока дева Лю намерена вдохновиться и написать нечто стоящее. А то все рукописи в ящике, последние пять лет писала по мелочи. Теперь её маленькое увлечение пригодится. Людям нравятся романы с необычными сюжетами. И принять тот факт, что то, о чём они читают или слушают рассказ, воплощается в реальность, будет намного легче.

А У Фэнминь – лучший первоисточник. Ну, он не совсем дурак, чтобы разбалтывать всё Лю Минъянь только потому, что она первая невеста в школе и снизошла да него. Но, возможно, у него тоже есть творческий потенциал.

Комментарий к

11

Под конец каждого фф этому Кирину кажется, что, как ни старайся, а всё слито. Т.Т

====== 12 ======

Комментарий к

12

Осторожно, упоминание слова “наркотик”. Пусть будет на всякий случай.

1) В тексте: “И никакая иволга не нужна”. Песня иволги – кит. фразеологизм – прекрасный голос; об обладателе прекрасного голоса.

2) Разит, подобно грому, и проносится, будто ветер – идиома – быстрый и решительный.

3) В тексте: “Много мы видели ветров и инея”. Навидаться ветра и инея – много испытать на своём веку.

4) Кости зудят – раздражён до предела.

5) Кит. поговорка: избежавшему смертельной опасности будущее принесёт счастье.

Если заметите ошибку или опечатку, пожалуйста, воспользуйтесь ПБ. Но она только для зарегистрированных читателей.

Было бы правильно дождаться Шэнь Цзю и войти в её покои с разрешения. Да только Ло Бинхэ наглая душа, да ещё и временный хозяин Хуаньхуа, потому зашёл спокойно и без угрызений совести. Ничего особенно здесь нет, такая же богатая комната, как и любая другая в этом дворце: старый хрыч не мог тратить деньги с умом. А Ло Бинхэ, раз он наглый волк в овечьей шкуре, удобно разлёгся на кровати. Рой мыслей стихал постепенно. Хотелось отдохнуть. Глаза закрылись, и навалившаяся тьма утянула в дрёму.

Возможно, демон не видел снов или их подобий. А может, привиделось нечто приятное. Тело отдыхало? Уголки губ приподняты.

Каково было удивление Шэнь Цинцю? Она уже решила переночевать во дворце после того, как провела Звездочёта. Думала, спокойно вернуться в Цанцюн. Но Ло Бинхэ справился быстро. Шустро. Язык не повернулся назвать его мальчишкой. Почему-то. Удивилась Шэнь Цзю чуть-чуть. Парадоксально, но в своей непредсказуемости демон предсказуем.

Женщина подошла к краю кровати. Ло Бинхэ обладал удивительным терпением при своей натуре, раз по-настоящему желал завладеть ей. Слишком грубо? Шэнь Цзю свела брови. Пока он был подростком, оставался в её глазах ребёнком, учеником. Пяти лет было достаточно, чтобы отвыкнуть, это неудачная отмазка. Увидеть в нём мужчину проще простого. Или только Цинцю так думает? Стоило задуматься, может ли возникнуть желание.

По комнате гулял свежий воздух, но сильный наплыв прохлады сдвинул с места. Она закрыла приоткрытые утром двери на балкон. Тихо.

Села на кровать с другого края. Не будет же она с ним спать? Да и что учителю мешает выставить наглого ученика за дверь? Только вот от вихря мыслей никуда не деться. Цинцю просто устала. Она думала. Много думала. На протяжении пяти лет. Но оказалась не готова действовать. Однако для того, чтобы пожинать плоды, не требуется особых усилий. Главное – внимательно наблюдать.

И хотя она сидела к нему спиной, взгляд почувствовала.

Пробуждение вышло спокойным, постепенным. Бинхэ открыл глаза, но не шевельнулся. Его голова и до этого была повернута в сторону женщины. Высокая и ровная спина. Сила и уверенность. И тяжёлая ноша на острых плечах. Шэнь Цзю всего лишь человек. А остальные видят только то, что хотят видеть. И он тоже. Только вот Бинхэ желает большего. Не замечая, получает. Всё же опыта у него всякого…

– Шицзунь? – или не стоило звать?

– Удобно? – это означает: «Хоть бы поднялся, наглец».

– И вам стоит отдохнуть, – улыбка вылезла, и уголки глаз сморщились. Рука сама потянулась, но не достала. Цинцю обернулась через плечо.

«С тобой под боком?» – бровь скользнула вверх. Бесшумный смешок.

«Обижаете, шицзунь», – вздохнул про себя Ло Бинхэ, а вслух спросил:

– Вы подумали о моём предложении?

Шэнь отвернулась. А успела ли она подумать? Почему бы и нет? Сомневаться можно вечно. Вот как сейчас. Ло Бинхэ несколько самоуверен, но не без этого ясно, что Цинцю согласится. Она ведь не стала трусихой за пять лет? Или только доверие к нему будет вечно под вопросом? Без разницы. Пусть Юэ Цинюань и сказал, что последнее слово за Цинцю, это можно считать согласием. Ло Бинхэ столько терпения проявил. Думал, сорвётся. Но подождёт ещё.

– Меня смущает не столько факт процесса, сколько… – тараторка!

– Что? – как разобрать прикажете? Хах.

– Как это происходит? – серьёзно. Все мышцы лица исказились как-то не так в попытке представить что-то не смущающее, что-то не дурацкое и не до абсурда пафосное.

Уже должен последовать ответ, что ничего особенного в самом процессе нет. Только язык прикусил: плечи женщины дрогнули, раз, другой. Приложила ладонь ко рту. Возможно, гордость не позволяла согласиться и рискнуть, а потому подкинуло воображению всякие нелепости. Ло Бинхэ почувствовал порыв ринуться вперёд, чтобы рассмотреть лицо учителя. Но замер. Едва сдерживаемый смех тоже прекрасен. И никакая иволга не нужна.

Характерный, мало кем уловимый, звук призыва меча. И небольшой надрез; Шэнь обернулась, слегка приподняв ногу на кровать: Бинхэ сидел, скрестив ноги, и, достав Синьмо, ранил внешнюю сторону правой ладони.

– Раны от Синьмо не затягиваются моментом. И так будет меньше всего… неприятно? – будем честны, Бинхэ имел некоторые фантазии насчёт сего действа. Да хрен с ними! Протянул руку, отведя взгляд в сторону.

На мгновение Цинцю замешкалась: «Что? Прямо так?»

Первая капля крови упала на её ладонь, но она дотянулась до его ладони. Желанные губы оказались мягкими, не сухими, даже сильными. Тёплая кровь оказалась не только на языке, но ина подбородке. Шэнь Цинцю не делала ничего. Крови становилось всё больше, пошла дальше в горло. Только когда порез зажил, она закрыла рот, прижимаясь губами к ладони.

– Шицзунь, – Ло Бинхэ действительно смутился, – и чуть-чуть крови хватило бы, – но вместе с тем повеселел. Лицо залилось румянцем, немного. У Шэнь Цзю покраснели только щёки и уши.

– Чтобы наверняка, – сей акт чего-то непонятного всё же приятен, для Ло Бинхэ. Другой рукой демон достал платок и коснулся им подбородка, когда Цинцю хотела отвернуться.

– Простите, – и хочется улыбаться.

Они не смотрели друг другу в глаза. Бинхэ осторожничал, Цинцю просто… постеснялась. Неловкость ощутима острее, чем предполагалось. Вытерев подбородок, он принялся за руку Цинцю.

– Как вы себя чувствуете? – демон не отдавал никакого приказа паразит в крови, не стал торопиться. На его собственной руке ещё оставалась кровь, но платок с кои и вратами уже испачкан. Заметила ли она узор?

Ничего не ответив, Цинцю достала свой платок и вытерла его ладонь. Молчание казалось неловким только ей. Как она себя чувствует? Сжала ладонь, с которой едва соприкасалась до этого. Лёгкое помутнение разума, как будто ей захотелось спать. Будто разморило.

– Шицзунь? – Бинхэ подался вперёд, чтобы придержать за плечи. – Всё хорошо. Вам надо поспать, – и помог лечь. – Этот ученик оставит вас, как только шицзунь за… —Цинцю молча взяла его за руку, из которой довелось пить демоническую кровь. Сейчас трудно сосредоточить взгляд. Просто сжала эту ладонь снова.

То ли так сильно захотелось спать, то ли гордость и чувство неловкости и смущения помешали что-либо сказать. Однако серые глаза закрылись. И Ло Бинхэ оставалось лишь лечь рядом. Боком. Дыхание у женщины спокойное, очень тихое. Молчаливый приказ: он ведь обещал исцелить. Безвозмездно. Прислонился только, уткнувшись носом в плечо.

Конечно, хотелось большего! Но Ло Бинхэ договорился сам с собой: утех с гаремом хватило по горло, ничего с ним от долгого ожидания не станет. Ещё хотелось бы узнать, что Шэнь Цзю думает об этом, на самом деле. Державшую его ладонь Бинхэ сжал в ответ, а другой рукой обнял Цинцю за живот, дотянувшись до правого её предплечья и ухватившись за него.

Мир снов… Ло Бинхэ не собирался бодрствовать здесь. Почему он не может просто отдохнуть рядом с учителем? Однако! Место незнакомое. Территория большого поместья? И так пустынно. Почему-то именно сейчас он вспомнил про печать! О которой не спросил!!

Что за печать? И действительна ли она?