Текст книги "Путь демона, сменившего гнев на милость (СИ)"
Автор книги: Кирин из райских садов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
– Ты не злись на неё, – на горизонте показались крыши домов. Они остановились, Ло Бинхэ резко повернул голову к Мин Фаню. – Признаться честно, не ожидал. Если ты думаешь, что было бы лучше, пойди с нами изначально, соглашусь. Пока мы шли, я всё обдумал: когда ты ступил на гору и как быстро до нас добрался, – да и не секрет, как быстро Бинхэ формирует своё ядро. Два года у него и четыре у Мин Фаня – а старший немного отстаёт. – Но сейчас ситуация была сложная. Вот так ворвавшись в бой ты мог навредить не столько себе, сколько шицзуню, но шицзунь точно не о себе беспокоилась, – странно, но улыбка Мин Фаня не вызвала раздражения, он не врал.
Да, мог навредить. Вложи он чуть больше духовной энергии в Чжэнъян, барьер бы распался.
– Я не смею злиться на шицзуня, – как бы Бинхэ ни старался, голос дрогнул.
– Ага, ты вообще святой, – Мин Фань усмехнулся. – Поэтому я тебя недолюбливаю: нормально испытывать злость, печаль, недовольство… ты живое существо, а не статуя милостивого Будды, – старший получил под бок. – Ай! Надеюсь, Нин-шимэй позаботится обо мне, – ещё один удар.
Странно было вот так вот смеяться с этим человеком. Это другой Мин Фань, на которого можно положиться. Как-то странно, но в то же время приятно. Ло Бинхэ этого мира должен был умереть, но он от отсюда не уйдёт.
–Мин Фань? А-ло?! Где шицзунь? – Инъин подбежала к ним, как и другие, бывшие по близости соученики. Все накинулись на них с вопросами, с беспокойством. Губы Бинхэ дёрнулись, затем он широко улыбнулся: точно, он дома. Но осознание будто бы окатило холодной водой, заставив юношу замереть, а других обеспокоиться и подумать, что его пробрал мандраж, как и Мин Фаня. Пусть так, так даже лучше.
Но учитель? Что сделает учитель, вернувшись? Слова Мин Фаня успокоили его, но тот ведь сам не знал, что будет в итоге.
А тем временем Цинцю делала то, что старалась делать всегда. Конечно, она собрала прах в сосуд для запечатывания. Никого и ничего рядом не было, а потому благородному Сюя пришлось стать лопатой. Закопав запечатанный прах, Цинцю сделала небольшой курган и из имеющихся в мешочке-тянькунь мелочей ограду, как у могил. Встала на колени, сложила ладони и начала молиться про себя. Да, неприглядное занятие для заклинателя молиться за убитого демона.
– Ты, правда, считаешь, что демонов нужно судить по делам, как и людей? – а не по факту их происхождения; Шэнь Цинцю, ученица лорда Цинцзин, его преемница, усмехнулась. – Или тебе любовь в голову ударила? – скрестила руки на груди, наклонив голову.
– Я… разве ты сама не говорила… – Су Сиянь стояла у ствола кедра, под которым они решили переговорить, раз встретились.
– Я говорила, что большая редкость встретить демона, что будет лучше тысячи людей, – ученица школы Цанцюн вскинула руки. – Но не более, Су Сиянь, – начали о погоде, закончили философией. Девушка развернулась, собираясь уйти, не прощаясь.
– Цинцю! – но пришлось замереть. Может, услышит что-то умное, а не глупость. – Ты просто попробуй. Представь жизнь в мире… они другие, да, но мы ведь тоже не лучше. Нас различают только условия выживания. Ты же знаешь, как тяжело жить в мире демонов, – Шэнь Цинцю с самого первого своего появления стала для Су Сиянь воплощением бури, разрушающей древние сооружения, которые давно изжили себя. Они бы рухнули сами, но пока они не рухнут, нового не построишь.
– Не знаю, я там не была! – и всё же она могла понять, почему ученица дворца Хуаньхуа говорит об этом с ней. Застала один раз за упокоением по всем обрядам демона и теперь твердит, что они друг друга понимают.
– Цинцю! Просто попробуй! Приходи в Цзиньлань в день полнолуния, – ах, да, она звала её навстречу с демоном, с которым встречается втайне. Правда, так и не проболталась, с кем именно. Может, оно и к лучшему. Потому что Шэнь Цинцю так и не пришла.
«Кто знает, возможен ли общий мир. Но подобные яогуаям демоны вскоре вымрут. Справедлив ли будет такой мир, Су Сиянь?» – добрая соперница нашла бы ответный аргумент, оставив Шэнь Цинцю ни с чем.
Открыв глаза, Шэнь Цинцю замерла. У неё на ногах, рядом, вокруг, почти не оставляя кусочка земли, столпились безобидные духи черепах, которых здесь развелось за долгое существование горы.
– Спасибо, – сотни голосов раздались один за другим, а потом они все распались на тысячу светлячков, которых унесло лёгким дуновением ветра. Да, черепахи оказались самыми безобидными. Да ещё избавили её от какого-то яда...
Всю дорогу домой учитель не разговаривала ни с Мин Фанем, ни с Ло Бинхэ. Ученики чувствовали хрупкость её равнодушного молчания, а потому не стали спрашивать. Ступив на Радужный мост, лорд принялась раздавать указания:
– Сейчас вы можете привести себя в порядок. Мин Фань, Бинхэ, зайдёте ко мне после, – она окинула взглядом другие горы. – Инъин, отправляйся на Цюндин, узнай, когда я могу встретиться с главой, – надо отчитаться. – У Фэнминь, подойди, – потрепав простака по голове, Шэнь Цинцю повелела: – Отнеси эти письма лордам У, – пик Кусин, – и Шан. Индун, приведи ко мне лорда Лю, даже если придётся сломать ноги, – бедный Идун сглотнул и смахнул несуществующую слезу, а затем, попросив пожелать ему удачи, побежал на Байчжань. Духовной энергии на полёт сейчас не хватит. Зря. Не успеет бедолага прибежать на нужный пик, как лорд оного сам отправится на Цинцзин.
Мин Фань и Ло Бинхэ не копошились, привели себя в надлежащий вид быстро. Тётушка Тан ничего не сказала, молча пропустив их. Они шли за ней, и остались у арки, стать впереди неё не смели. Было странно видеть, как лорд Лю, раздражающийся от одного вида их учителя, перевязывал изрезанное предплечье. Они были обязаны ходить друг к другу в гости, дабы глава не читал им нотации о дружбе и доверии меж лордами. Но перевязывать раны Шэнь Цинцю лишнее! Ло Бинхэ нахмурился.
– Значит, окажешь мне эту услугу? Как мне отплатить? – в правую руку вернулся любимый веер, за которым та прятала довольную ухмылку, чем ещё больше раздражала Цингэ.
– Шицзе, какое отплатить? Мы должны помогать друг другу бескорыстно, – а у самого глаз дёргается. Сжал бинты чуть сильнее нужного. Цинцю зашипела, стукнув шиди раскрытым веером.
– Больно!
– Да ладно? – Лю Цингэ затянул узел и сел прямо. – Чем ты думала? Нас обманули, но ты могла дождаться помощи, просто охраняя город, – отчитывает тут их лорда! Постыдился бы! Шэнь Цинцю фыркнула.
– Нельзя было! Эти дети ещё не готовы…
– Когда они у тебя будут готовы? – мужчина фыркнул.
– В отличие от тебя, я забочусь о своих учениках. Кидать их в пекло – отвратительный метод обучения. Ах, да, ты ж вояка, не поймёшь человеческого языка, – женщина замахала веером быстро и резко. Ни о какой элегантности речи быть не могло.
– Цинцю! – прошипел Цингэ.
– Я не помираю, видишь? Можешь идти! – и начала забинтованной рукой гнать того прочь. – Мин Фань, идёшь на Цяньцао, там тебе помогут восстановиться, а затем месяц тренируешься на пике Байчжань. И чтобы до этого момента я тебя не видела! – первый ученик удивился, но молча пошёл на выход. Месяц тренировок на Байчжане? Нет, это не наказание. Ему стоит выжать из этого месяца всё, чтобы больше не подводить учителя.
Лю Цингэ столкнулся с холодным, подобным стали, чёрным взглядом Ло Бинхэ на мгновение. Обернулся: безобидный малый. Показалось? Или с ума сходит из-за общения с Шэнь Цинцю?
– Юэмэй, что ответили шиди У и Шан? – тётушка, надавив ученику на плечо, посадила того на колени. Шэнь Цинцю смотрела в окно, положив веер на стол.
– Они будут рады выполнить такую простую просьбу, – тётушка поклонилась и ушла, стоило лорду махнуть рукой.
Молчание, тишина. Только их дыхание. Бинхэ исподлобья посмотрел на учителя: время шло к закату, свет из окна мягко падал на её лицо. Казалось, что она забыла про его существования. Один час они просидели вот так, в тишине.
– Шицзунь… – в горле пересохло, губы обсохли.
– Хорошо поужинай сегодня, – прозвучало слишком равнодушно.
– Шицзунь!.. – Ло Бинхэ хотел подскочить, но упал на руки, раскрыв ладони. Ноги замлели. Он ведь не на подушке сидел, а на полу.
– После ужина отправляешься на Кусин и проводишь там две недели, после две недели ты будешь находиться на Аньдин, хорошо постарайся и не разочаруй лорда Шана, трудись не покладая рук. Ты меня понял? – из него выйдет толк. Но если этот мальчишка не научится слушаться указаний, действовать, как велено, продолжить действовать сам по себе… пусть валит на Байчжань. Самодеятельность ей не нужна.
– Это моё наказание? – конечно, наказание. Но несколько дней он не слышал голоса Шэнь Цинцю вблизи. И теперь не сможет видеть её целый месяц. Тогда, когда увидел кидающуюся на неё яогуая, он испугался. По-настоящему испугался, что с его учителем может что-то произойти. Он должен был добиться того, чтобы сопровождать её, как тётушка Тан, и даже больше. А в итоге отдалился!
– Как вернёшься, займёшься чёрной работой, месяц, – задумчиво и не спеша продолжала она. – Обидно будет потерять драгоценное время из-за своего непослушания? – повернула голову к нему.
– Нет! – Ло Бинхэ выпрямился, подняв голову. – Вы сами говорили, любой опыт бесценен, – в ответ Цинцю ухмыльнулась одним уголком губ.
– Ло Бинхэ, а ты, правда, такой хороший? – женщина, опираясь на правую руку, подалась вперёд. Их лица разделяло расстояние в десять цуней, самому хотелось податься вперёд.
– Вы сами говорили, я ещё дитя… – Ло Бинхэ то ли улыбнулся, то ли ухмыльнулся. Цинцю рассмеялась и вернулась на своё место.
– Можешь идти, – кажется, волк в овечьей шкуре нашёлся.
====== 2 ======
Две недели жизни Ло Бинхэ ушли на молитвы и голодание. Он был предоставлен себе и своим мыслям. Довольно жестокое наказание, если позволить оценить ему самому. Но и из этого опыта получена польза: уединение действительно было необходимо. Во-первых, Бинхэ перестал злиться на себя за свою «ошибку». Во-вторых, этот ученик стал лучше понимать чувства Шэнь Цинцю как учителя, ответственного за жизни своих учеников. Каким бы молодцом он ни был, её сердце не каменное. Эта женщина не живёт позитивными мыслями, скорее, она склонна ожидать худшего даже в самые лучшие дни своей жизни. Ну, ничего, с этим можно справиться. В-третьих, получилось-таки усмирить свои противоречивые мысли. Прошлое осталось в прошлом, случайная беседа с У-шишу помогла расставить приоритеты в этой жизни. Правда, пока не вернулся на Цинцзин, не мог себе поверить. Всё же по натуре он не белый лотос.
На пике Аньдин Бинхэ трудился до изнеможения, что даже самим трудягам стало неловко. Потому что они имели право отлынивать время от времени. Даже Шан Цинхуа как-то заставил его денёк отдохнуть: и откинуться можно. А ведь всё очень просто: если на Кусин время тянулось неспешно, что шло на пользу, то на Аньдин Ло Бинхэ считал часы до возвращения на родной пик.
Конечно, ещё с месяц он не мог увидеть Шэнь Цинцю вблизи. Выглядел совсем не как человек, да и запах вокруг витал зловонный. Самая лучшая работа за этот месяц: заготовка дров на зиму и посадка новых деревьев чуть выше подножья горы. Обычно их закупают и поднимают на пики. Но, судя по всем наблюдаемым приметам, лучше что-то из родной древесины подготовить. Она хотя бы из здоровых деревьев.
За два месяца, в отличие от Мин Фаня, Ло Бинхэ почти не занимался заклинательством. Ци в его теле застоялась. А, как известно, если уж начал и прервал, аукнется всё неприятным дискомфортом. Особенно это плохо для Бинхэ, в котором помимо Ци есть и демоническая энергия, пусть и запечатанная, но с момента начала духовных практик доставляющая неудобства. А Мэнмо всё не показывался на горизонте. Ну и пусть! И без него справится.
В последний день своего наказания, приведя себя в порядок, Ло Бинхэ отправился в лазарет. Да, Цяньцао – центр медицины в школе Цанцюн во всех её проявлениях. Но и на других пиках должен был быть лазарет, чтобы справляться с лёгкими болезнями и травмами без помощи пика Цяньцао, откуда поставлялись минимальные наборы лекарств на одного человека. Мало? Нет, нет, минимальный набор на одного человека и помножить на количество живущих на одном пике людей… да, школа Цанцюн действительно богата.
В лазарете ему дали один из восстанавливающих эликсиров и оставили на ночь. Юноша выбрал кровать рядом с окном, из которого можно увидеть небо. Растительности, кроме обычной травы и трав целебных, не было.
Ещё здесь было можно спрятаться ото всех, задёрнув шторы, с лёгкой руки бабули Мэн, то есть тётушки. Она многие поколения повидала на этом пике, не желая уходить в уединение для обретения бессмертия. Странная женщина. Ходят слухи, что ей по силам оспорить любое решение лорда Цинцзин, но сам Ло Бинхэ видел только одно: эта женщина с почтением и любовью относится к своей госпоже.
Клонило в сон, он не стал сопротивляться. Устал. Физически и морально. Ничего не снилось. И неожиданно Бинхэ почувствовал, как Ци приходит в движение. Тело настолько расслабленно, что он может чувствовать каждый отдельный поток энергии.
– Шицзунь?.. – открыть глаза не получается. Тело требует отдыха.
– Спи, – сложив два пальца, Цинцю держала их у сердца ученика. Опасно, но не с её мастерством. Что-что, а восстановить течение Ци для неё раз плюнуть.
– Шицзунь, – мальчишка улыбнулся, чуть-чуть приоткрыв глаза. Сидеть на краю кровати ей вполне удобно. Странно, два года она старалась об этом не думать. Отослала на два месяца, так стала каждый день вспоминать. Была на то причина. Он не просто похож на Су Сиянь, он вылитый Су Сиянь, за исключением формы глаз, их цвета и улыбки.
– Неугомонный, – тяжкий вздох, а он шире улыбнулся!
«Я видела того демона только раз…» – ветер за окном тихий, успокаивающий. Как же он выглядел? И будет ли Бинхэ похож на него?..
– Бинхэ, – левую руку она протянула к ладони в мозолях, – скажи, были ли у тебя родственники с фамилией Су? – и начертала на ней нужный иероглиф. Ученик нахмурился, что-то промычал себе под нос. А потом тихо помотал головой. Да, не знает, его растил чужой человек. Хотя что это в сущности меняет? Его знание не решило бы возникшую проблему. Ведь если Ло Бинхэ сын Су Сиянь и того демона, то он полукровка. Демон с человеческой кровью.
«А-ха-ха-ха! Как логично!» – съязвила про себя Шэнь Цинцю, сохраняя на лице выражение глубокой сосредоточенности.
– Спасибо, шицзунь, – отвечать ему смысла не было. В конце концов, с наказанием она могла и переборщить. А Ло Бинхэ был счастлив не столько из-за помощи с Ци, сколько из-за её прихода сюда, в лазарет, ночью, как будто женщина не желала быть обнаруженной, не желала давать слабину. И всё же не стала отпираться или убегать. Так по-взрослому, да? Разглядеть её лицо сейчас трудно, и всё же этот ученик неимоверно счастлив. Чужая Ци достигала его сердце через слои одежд – приятно.
– Должно быть, неприятно вывозить отхожую воду, – и прочую грязь. – Этот запах, уйдя из твоей памяти, иногда будет давать о себе знать. Вспомнишь, не собираясь, даже в самый неподходящий момент, – Шэнь Цинцю посмотрела в окно. В поместье Цю какими работами не грузили рабов…
– Шицзунь получала такое же наказание? – образ перед глазами стал чётче.
– На пике Цинцзин я не позволяла себе попадать в неприятности, – исчерпывающий ответ, чтобы не дать возможность продолжить расспросы.
– Простите, этот глупый ученик вообразил лишнего, – а сам всё продолжал улыбаться.
– И говорит, – заклинательница убрала пальцы от сердца: сейчас стало так хорошо, как будто не было прошедших двух месяцев в его жизни. – Спи, – она приставила эти пальцы к его лбу, зашептала что-то знакомое, для очищения разума, и Ло Бинхэ пришлось закрыть глаза, засыпая.
«Рано или поздно его сущность даст о себе знать. Даже смешно, что он мой ученик», – Шэнь Цинцю встала и подошла к окну. Луна нарастала, освещая всё вокруг. И никакой фонарь не нужен: камни, трава, ветки и каждый листочек, птицы вдали – ничего не ускользнёт от зорких глаз. Женщина опустила голову, спрятав лицо в ладонях.
«Что мне делать, Су Сиянь?» – отошла и села на пол, прислоняясь к кровати. Ничего страшного не случится, если она так посидит немного.
Цзиньлань – город его детства. Кажется, здесь он положил начало концу Шэнь Цинцю, скинувшего его в Бездну с нескрываемым желанием убить. Да, Ло Бинхэ здесь рос. Но сейчас было как-то всё равно. Вокруг небольшой туман, привычный и знакомый. Точно дело рук Мэнмо. Наконец-то! Но найти его не получается. Кругом ходят люди, тени людей, жалкие образы из его памяти, но многие ему незнакомые. Почему-то юноша теряет уверенность в том, что попал сюда один. Но это точно не воспоминания Нин Инъин.
– Добрые прохожие! Добрые прохожие! Уделите немного вашего времени! Послушайте сказку, что я вам расскажу, о двух влюблённых, что обратились в бабочек! – за спиной раздалась игра на сюаньгу. Только что Ло Бинхэ прошёл мимо пустого переулка, но сейчас туда начали подходить тени людей, толпясь вокруг кого-то. Голос принадлежал подростку, точнее сказать не получалось.
Кое-как Ло пробрался через толпу, не став разгонять тени детей, которых взрослые протолкнули вперёд. На старом и простом барабане-сюаньгу играл старик. Он точно бродячий заклинатель, видимо, придерживающийся аскетизма. Дети, одиннадцати-тринадцати лет, выступавшие под его игру, также были худощавы и низки. Одна девочка и… из-за непонятных и широких лохмотьев непонятно.
«Тётушка Тан?» – её лицо хорошо просматривалось. Он слышал однажды, как адепты пика Байчжань обсуждали Цинцю. О чём именно речь шла, запомнить не удалось. Акцентировалось внимание и на том, что Тан Юэмэй и Шэнь Цинцю пришли в Цанцюн вместе, более того, стали ученицами Цинцзин вне отбора. Бинхэ всмотрелся в юного рассказчика, а точнее рассказчицу. Сейчас она прекрасно походила на пьяного господина, свалившегося с дерева. Шэнь Цзю. Немного чумазая, с кое-как уложенными под корявый тюрбан волосами. Да, выглядели они ужасно. Если настоящая Шэнь Цинцю на него наткнётся, как он отделается?
Только вот уходить не хотелось. Несмотря на внешний вид, рассказчица имела харизму. Выразительный взгляд, уверенный голос и правильно сменяющие друг друга выражения лица. Даже не будь здесь маленькой тётушки Тан, Шэнь Цинцю справилась бы отлично, заслужив все прозвучавшие аплодисменты. Их представление закончилось причудливой фигурой бабочки, которая улетела во тьму переулка, оставляя за собой след из тающих золотистых искр. Шэнь Цинцю из прошлого не мог похвастаться таким контролем Ци до вступления в школу. В этой Цинцю тоже не чувствовалось огромной силы или потенциала, однако она, кажется, довольствовалась тем, что имела.
– Понравилось? – Ло Бинхэ вздрогнул, отскочив от незаметно ставшей рядом заклинательницы. Та выглядела усталой, а ещё прятала лицо за веером.
Сначала хотелось сказать: «Видимо, нет в мире того, чего не умела бы шицзунь». Только огрести за лесть не хотелось. То есть он льстить не собирался. Вообще не льстил ей в этой жизни! Да шестое чувство просило не болтать много.
– Очень, – встал рядом, проследив за её взглядом. Старик подсчитывал заработанные деньги, что-то говорил, от чего лица девочек словно засияли.
– Бескрайнее море для рыбы, безграничное небо для птицы, – Шэнь Цзю выдохнула с нескрываемой печалью. Бинхэ посмотрел на неё, не веря ни глазам, ни ушам. Неужели учитель скучает по дням бродяжничества?! С другой стороны, не имея ни дома, ни возможности питаться нормально, бродяги ничем не скованы, кроме страшной участи, которой жизнь могла одарить из вредности.
– Не говорите так! – он нахмурился, задрав голову. – Шицзуню не стоит скучать по тем временам! – и так смотрел! Строго, строго!
– Ты меня учить будешь? – женщина рассмеялась. – Глупый ребёнок, – и стукнула веером по голове. – Тебя совсем не беспокоит, где мы оказались? – ах, да, он забыл, что является ребёнком с утраченными навыками и выглядит довольно бесполезным в этой ситуации.
– Мы… в ваших воспоминаниях? – улыбнулся, дурачась. И под строгим взглядом поспешил добавить: – Шицзунь, с вами этому глупому ученику нечего бояться, – и сам потянул руку учителя с веером к голове. Странно, но чувство неловкости и стыда было намного слабее, чем ожидалось. Прошлое он отпустил, но примириться с тем, что он снова ребёнок, ещё предстоит. Поскорей бы вырасти!
– Странно, – Шэнь Цинцю даже замечания не сделала, закрывая глаза на лёгкое дурачество ученика. А потому Ло Бинхэ продолжил держать её руку. – Ты говоришь, это мои воспоминания, но пока шла сюда, наткнулась на твою мелкую копию. Каким ты лапушкой был, – опустила взгляд и усмехнулась, поднеся левый кулак ко рту.
Бинхэ ведь не покраснел?! Нисколько!! Не мог!!!
– Шутки надо мной доставляют шицзуню удовольствие? – свёл брови, отняв руки от женского запястья, но не опустил их.
– Ну, ну, как я могу? – с той же ухмылкой она попыталась его обнять.
– Шицзунь! – Ло Бинхэ чуть присел и отскочил от неё, ускользая из аккуратных, но крепких рук.
– Ладно, ладно, – смешно, да?! Только самому приятно слушать искренний и чистый смех. Только лорд быстро перешла на серьёзный тон: – Бинхэ, не убегай далеко, – и потянула руку, махнув ладонью к себе. В реальности она едва ли позволяет прикасаться к себе, если нет явной необходимости. Стоит удивиться, но Ло Бинхэ, прекрасно осознающий силу мира снов, понимал, как легко обнажаются здесь души (как людей, так и демонов). Этот ученик сделал шаг в сторону учителя.
– Ох, как мило, – но на его пути возник старик, Мэнмо. Почтенный господин, но не похоже, что он как-то задел Цинцю. Та прикрыла веером лицо.
– Должно быть, Мэнмо? – удивляться нечему, в этом мире из подобных себе он последний сильный демон. И тот на грани.
– Лорд Цинцзин! – старик почесал подбородок. – Не хотел вас втягивать, – несложно догадаться, по какой причине. – Но вы так старались помочь мальчику восстановить потоки Ци, что вашей энергии осталось предостаточно, чтобы затянуть сюда и вас, – сожалеюще вздохнул. Шэнь Цинцю же фыркнула: демон даже не постарался притвориться, что так и было задумано. Терять нечего? Или головой слаб, как прочие старики?
– О, ничего страшного. Так быстрее получится вас спровадить, – женщина медленно и спокойно пошла в сторону ученика, который в том же темпе поспешил к ней.
– Не так быстро! – меж людьми из земли взвилась шипящая горячая струя воздуха.
– Зря стараешься, – вернувшись, ей будет легче изгнать этого демона, а не просто прогнать. Уничтожать нельзя: можно навредить Бинхэ. Неважно, зачем он пришёл, пусть уходит.
– Правда, что ли? – старик улыбнулся: женщину окутал дым.
– Шицзунь! – с Нин Инъин ничего хорошего не произошло в прошлый раз, что он припомнил старому демону, превзойдя его.
– Ой, не кипятись! Помучается немного в кошмаре, зато вспомнит о почтении к старшим… – Мэнмо скрестил руки на груди, довольно ухмыляясь. Мальчишка, кинувшийся к месту, где стоял его учитель, забавлял. Ну и что, что в нём чувствуется потенциал? В прошлый раз, когда на него наткнулся, дохляк дохляком был… Мэмно нахмурился. Сейчас мальчишка и близко на слабака непохож.
– Отпусти её, – в силу возраста голос Бинхэ не мог звучать угрожающе, но отчего-то старика пробрало. Какое-то знакомое чувство. – Дважды повторять не буду, – Ло Бинхэ повернул к нему голову, и весь туман будто бы ветром сдуло, оставляя лишь едва оживающую после пожара бескрайнюю землю. И небо цвета огня.
«Как такая побитая душа может быть у ребёнка?»
А Ло Бинхэ не врал себе маленькому, юное сердце смягчило его характер, вдохнуло новую жизнь.
– Ты?.. – Мэнмо бессознательно отступил на шаг.
– Видите ли, господин Мэнмо, ваше искусство мне знакомо, только практики недостаёт, – наивность и простота взгляда сменились насмешкой и прекрасным владением ситуации.
– Кто ты? Что ты такое? – между тем старый демон пытался найти путь отступления.
– Ло Бинхэ, – и это правда. – Вам ведь некуда деваться, оставайтесь, – Бинхэ ухмыльнулся. – Ваш опыт и советы будут мне полезны, а вы проживёте немногим дольше, чем планировали, – Мэнмо из прошлой жизни наверняка погиб, стоило Ло Бинхэ покинуть родной мир без оглядки. Тот демон снов хорошо послужил. Что может предложить этот? Только по доброте душевной, в дань прошлым и весьма тёплым отношениям, Бинхэ сделал такое предложение.
«Какой опасный ребёнок… – зато сумел освободить своего учителя. – И всё же несчастный», – вот что проглядывалось за этим опасным, слегка безумным взглядом. Мэнмо провёл рукой по короткой бороде.
– Не стану вредничать, как другие старики. Ты меня подловил! – этот ребёнок точно не станет оказывать ученическое почтение. Даже смешно, не думал этот демон, что в последние годы жизни столкнётся с подобным.
– Пожалуйста, позаботьтесь обо мне, господин Мэнмо, – юнец поклонился и исчез, самостоятельно выбравшись из ловушки старика.
Вот это да!
Не успел проснуться, уже пришлось пойти вместе с тётушкой Тан в дом учителя. В своей комнате за столиком Цинцю пила чай в компании Юэ Цинъюаня. Глава школы и сейчас старался навещать сяо Цзю как можно чаще, то ли не замечая её попыток игнорировать незваного гостя, то ли предпочитая закрывать глаза на это. Мазохист.
– Глава Юэ, – тётушка поприветствовала гостя и поклонилась, Ло Бинхэ повторил за ней.
– Так вот, – а Цинцю продолжила спокойно продолжила, – я вижу, что Тан-шимэй не справляется со своими обязанностями личного помощника, поэтому хочу, чтобы Ло Бинхэ помогал ей… – Юэ Ци спокойно кивал, поддакивая. Она уже сказал об этом. И повторила, давая знать о непоколебимости данного решения.
– Для этого ему необязательно жить здесь… – всё-таки приличней будет переселить сюда и Тан Юэмэй, раз Цинцю так хочется, но об этом Цинцю не обмолвилась. Более того, она спокойно приподняла крышку чаши и отпила зелёного чая. Ло Бинхэ невольно дёрнулся. Ошеломлён! То, чего трудно было добиться, само шло в руки.
Юноша мог объяснить происходящее лишь беспокойством о Мэнмо. Если этот ученик не в силах справится со старым демоном, что может произойти и как повлияет не только на их отношения, но и на весь пик Цинцзин? А между тем сама женщина решила, раз убеждена в его прямом родстве с Су Сиянь, быть начеку. Понять, когда метка начнёт проявляться, будет легче, если Ло Бинхэ всегда под боком.
– Назови мне причину, по которой я должен буду терпеть замечания в неприличности подобного поведения лорда Цинцзин, – Юэ Ци тоже спокойно отпил из своей чаши. В его голове витали мысли о том, чтобы она попросила хоть об одной услуге из-за их связи. Если не в дань крохотным счастливым воспоминаниям, то хотя бы из-за нарушенного им обещания. Но как будто назло эта женщина ни разу не заговорила об их общем прошлом. И не позволяла ему.
– Тебе недостаточно того, что Тан-шимэй тяжело? – как будто это действительно так! Мужчина переглянулся с Тан-шимэй, та, естественно, согласно кивнула, будто ей нелегко одной справляться.
– Да, но зачем ему жить с тобой в одном доме? – Юэ Ци посмотрел на Шэнь Цзю испытующе.
– За кого ты меня держишь? – женщина фыркнула. – Да и смысл брать его своим помощником, если его не будет под боком? Ему придётся вставать ещё раньше и ложиться ещё позже, что скажется не только на физическом, но и духовном развитии, – Шэнь поставила блюдце с чашкой на стол беззвучно. – Хорошо, пусть и Юэмэй переедет, если тебе так проще. Кроме него никто не подойдёт! – Ло Бинхэ зарделся: настолько уверенно прозвучал голос учителя!
– А как же Нин Инъин? – Юэ Ци не настаивал, но вряд ли лорд Цинцзин была способна заметить что-то, кроме раздражающей улыбки, в её глазах чуть ли не блаженной, то есть глупой и чудаковатой.
– То есть из-за того, что она девочка и так будет прилично, ты хочешь лишить мою лучшую ученицу возможности побороться за место моего преемника? – ударив ладонями по столу, Цинцю нагнулась через стол, готовясь плюнуть ядом, как будто он у неё имелся.
Ло Бинхэ дёрнулся. Впервые он испугался эту Шэнь Цинцю. Впервые видел по-настоящему злой.
– Засунь своё благородство и беспокойство себе в зад вместе с приличиями, дорогой шисюн! – и резко села на место. Хотя её взгляд обещал только самое плохое.
– Сяо… – удар кулаком по столу. – Хорошо, шимэй, делай, как посчитаешь нужным. Но ты уверена, что А-Ло не хочет побороться за место преемника? – всё-таки он близок к тому, чтобы стать одним из лучших учеников не только пика, но и школы за последнее десятилетие. Таких, как он, у них по пальцам одной руки пересчитать.
– Значит, упустил эту возможность, льстиво отказываясь в пользу Мин Фаня, – казалось, зубы у неё скрипят.
«И кто из нас здесь демон?» – Ло Бинхэ сглотнул.
– Прости, шимэй, думаю, тебе действительно лучше знать, как управлять Цинцзин, – глава спокойно поднялся, пожелал всего хорошего, напоследок посмотрел на отвернувшуюся от него Цинцю и ушёл. Ло Бинхэ не заговаривал первым, если рядом была тётушка Тан. Интересно, а она, правда, не справляется? Или сейчас кто-то нагло солгал и задел чью-то гордость?
– Госпожа… – тётушка, стоявшая с опущенной головой, посмотрела прямо. – Так ли необходим мой переезд? – полукровка (демоном он сможет называться только после пробуждения своей демонической крови) прекрасно помнил увиденное в ловушке Мэнмо. Тан Юэмэй рядом с Шэнь Цинцю очень давно.
– Как хочешь, – тогда понятно, откуда у неё такой авторитет и отличающееся ото всех старших отношение ко всему. У неё в приоритете только одно: комфорт Шэнь Цинцю. Странно. И напрягает в некоторой степени. Стоит покопаться в её воспоминаниях в ближайшее время.
– Тогда я предпочту отказаться, – тётушка задумчиво покосилась на него, а потом посмотрела на безразлично кивнувшую госпожу. – Позвольте откланяться, – тихое шуршание подола, стук двери. Они остались вдвоём. И снова тишина напрягает. Даже пугает.
– Нет, ты посмотри на него! Тоже мне глава великой школы! – Бинхэ подошёл чуть ближе, когда шицзунь неожиданно повернулась к нему. – Тоже считаешь, что надо было взять Инъин? Она же де-во-чка? – образ величественного и хладнокровного лорда разбился вдребезги. Женщина закусила губу. Кажется, его ответ ни к чему. И всё же Бинхэ не сдержался:
– Думаю, увидь Нин-шицзе вас сейчас, не постеснялась бы впредь колотить обидчиков и прилипал, – и с завидным весельем улыбнулся. Взгляд Шэнь Цзю смягчился.
– Надо будет поговорить с ней об этом.
– Шицзунь, я теперь живу здесь? – сомнение не наигранное.
И ни слова про Мэнмо…
– М-да, комната на втором этаже напротив кабинета твоя. Постарайся не затягивать с переездом, – странно, но лорд Цинцзин поёжилась, когда ей показалось, будто бы этот ученик засветился и начал ослеплять. Такое чувство, словно дракона приручила. Беззвучные шаги этого ученика теперь словно топот гигантского животного раздавались в голове. Но дело было лишь в мигрени, давшей о себе знать после общения с Юэ Ци.
