Текст книги "В погоне за местью (СИ)"

Автор книги: KiraRus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Я начала спускаться к его шее, оставляя легкие поцелуи, которые больше напоминали покусывания.

– А еще Катерина рассказала, что ты настоящий романтик.

Мои губы коснулись его ключицы. Кожа Алана от этого покрылась мурашками. Его грудь тяжело поднималась и опускалась. Мне было приятно, что его тело так реагирует на мои прикосновения и поцелуи.

– Упрямый и капризный мальчишка, – улыбнулась я. – Ты любишь все контролировать, верно?

Алан усмехнулся, но голос его сорвался, когда я оставила поцелуй на груди. Я постепенно отпускала его руки, ведя плавную линию вниз, едва касаясь пальцами.

– Ты верный, как в дружбе, так и в любви. Но в прошлом была одна особа, что разбила тебе сердце.

– Она и это тебе рассказала? – рассерженно спросил Алан.

Я приподнялась и ехидно хмыкнула.

– Еще Кэт добавила, что ты рыдал как ребенок несколько дней после расставания.

– Не было такого!

Алан резко поднялся и обхватил меня за талию. Я не сдержала смешка. Действительно, Катерина не рассказывала этого. Я выдумала это. Но мне так хотелось немного подшутить над Аланом. И он купился на эту историю.

– Мой маленький Ламмет рассказывает небылицы, – прошептал Алан возле моих губ.

– Твоя? – переспросила я, немного отстранившись.

На меня никто не смотрел так, как смотрит сейчас Алан. Это не только плотское желание, но и нечто большее, что заставляет мое сердце трепетать и биться с невероятной скоростью. Я нужна ему, словно кислород для жизни. Даже его руки, крепко обнимающие меня, держали так, будто я была его спасательным кругом. Я все это чувствовала без слов.

Алан потянулся к моим губам и слегка закусил мою нижнюю губу.

– Митт Ламмет, – прохрипел он.

Больше слов не потребовалось. Я полностью отдалась во власть этому человеку. Он настойчиво массировал мою кожу. Медленно снимал с меня остатки одежды. Меня совсем не смущало, что я была перед ним полностью обнаженной. Все казалось таким естественным и правильным. Я тоже не осталась в стороне и помогла ему снять милые штаны с клубникой. Не прошло и пяти минут, как мы дари друг другу страстные и глубокие поцелуи, которые не останавливались только на губах.

Алан точно понимал где и как нужно проводить, нажимать и ласкать, чтобы вызвать нужную реакцию. Поясница, шея, уши, внутренняя часть бедер. Алан осторожно исследовал каждый участок моего тела, чтобы точно знать, как доставить мне удовольствие.

Но я не хотела получать удовольствие в одиночку. Каждая моя попытка забрать инициативу в свои руки пресекалась легким шлепком по бедрам, доказывая слова Катерины о доминировании в постели. Я всеми силами пыталась контролировать свой голос. Но Алан с каждым прикосновением вынуждал меня стонать все чаще и громче.

– Как же я хочу услышать твой голос, – прохрипел он, вновь поднимаясь к моим губам от груди. – Но утром в таком случае мы не избежим косых взглядов моей матери и Сатио, а также ухмылок остальных.

Я засмеялась, представляя эту неловкую картину.

– О да! Но в этом только твоя вина. Кто заставляет меня стонать?

Алану явно понравился мой комплимент. Он нежно провел рукой по моей щеке.

– И все же придется быть тише, Ламмет, – прошептал он, прикладывая указательный палец к моим губам.

Я резко открыла рот и укусила его за палец. Алан усмехнулся и резким движением вынудил меня сесть на него. Когда я прислонилась к его готовому-ринуться-в-бой другу голой кожей, низ живота взвыл от предвкушения. Но реакция Алана была куда более бурной чем моя. Он первым издал стон.

– А как же быть тише? – хмыкнула я и пожалела о своей язвительности.

Алан приподнял меня за бедра и медленно усадил на себя.

– М!

Я закрыла рукой его рот и запрокинула голову от удовольствия. Я медленно опускалась. Мне казалось, что каждую мышцу сводит судорогой. Дыхание перехватило, а живот растягивался и ныл. Казалось прошла вечность прежде чем он достиг конца. Я вскрикнула и упала на грудь Алана. Мы оба тяжело дышали, привыкая друг к другу. Я услышала быстрый ритм его сердце и осознала, что наши сердца бьются в унисон.

Подняв голову, я встретилась с его глазами. Они искрились. В них разгоралось пламя, которые никто даже при всем желании уже не сможет погасить.

Я потянулась к его губам и поцеловала. Алан запустил руку в мои волосы и оттянул голову назад. Он посмотрел на мои приоткрытые губы и провел по нижней губе большим пальцем.

– Рейчел, – прошептал Алан и снова поцеловал меня, но на этот раз глубоко и требовательно.

Перевернувшись, он навис надо мной и сделал первый толчок.

– Ах! – выдохнула я, вцепившись в плечи Алана ногтями.

Все, что происходило дальше, будто замедлилось. Алан медленно, но глубоко проникал в меня. Его движения сводили меня с ума. Я не могла думать ни о чем другом кроме того, как он медленно растягивает меня, заполняя до самого конца.

Постепенно Алан начал наращивать темп. Комната закружилась. И чтобы не потеряться в пространстве, я сосредоточилась на глазах Алана. Он без остановки входил в меня, усиливая напор, и внимательно следил за моей реакцией.

Мое тело немело. Каждая клеточка реагировала на малейшие прикосновения и соприкосновения с раскаленным и влажным телом Алана. От пота наши животы слипались. Синхронные движения доводили до исступления. Из моего горла пытались вырваться пошлые стоны. Я лишь успевала хватать ртом воздух между страстными поцелуями, сопровождающимися точными и резкими толчками.

Такая разрядка была физически необходима. Стресс, страх и беспокойство, накопленные за долгое время, давили на психику и сводили с ума.

Но все это испарялось, стоило мне посмотреть в небесные глаза Алана. Капельки пота скатывалась по его лбу. Влажные волосы свисали на лицо. Он с полузакрытыми глазами рассматривал меня и то, как я реагирую на его движения и прикосновения. Не знаю какое лицо было у меня в этот момент, но Алан тихо простонал и усилил напор.

– М! – я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать крик.

Алан опустился к моей шее и впился в нее губами. Я обхватила его одной рукой, а второй зарылась во влажные волосы и сжала их в кулак. Алан прорычал и прикусил кожу на моей шее, добавляя к этому новые глубокие проникновения. Это вызвало судорогу по всему моему телу, а по коже пробежали мурашки. Мы были так близки к оргазму, что мне стало страшно. Я будто чувствовала каждую частичку своего тела. И ко мне пришло осознание, что я перестала ощущать разницу межу своим тело и телом Алана. Мы были едины и телом, и душой.

– Ламмет… – прохрипел Алан и сделал последний глубокий толчок.

Если бы не его поцелуй, я бы закричал. А он все продолжал придавливать меня к кровати бедрами, будто надеясь зайти еще глубже. Тело свело от судороги. Я впилась ногтями в его кожу на спине и провела вниз, оставляя глубокие царапины. От этого он зарычал мне в шею. Сколько длились эти ощущения, я не смогла бы сказать, даже находясь в полном сознании.

Мне показалось, что я провалилась в черную бездну на пару мгновений. Когда я открыла глаза, в комнате все еще было темно, а Алан лежал рядом, разглядывая меня и нежно поглаживая по щеке. Он нежно улыбнулся, когда заметил, что я очнулась.

– Привет, – прошептал он.

Я улыбнулась в ответ.

– Привет.

– Как себя чувствуешь?

Я попыталась пошевелиться, но тело отказалось подчиняться. Дикая усталость не дала мне даже приподняться. Но это было приятное. Будто после долгой тренировки ты лег на кровать и ощутил каким тяжелым может быть твое тело.

– Кажется, я перестарался, – усмехнулся Алан.

Я засмеялась.

– Нисколько.

Алан довольно хмыкнул.

– Плюс один в мою пользу. Теперь могу говорить, что секс со мной доводит до обморока даже самых дерзких и неуправляемых шпионок.

Мы оба засмеялись. Между нами не было смущения, не было неловкости. Мы будто всегда были так близки. Словно родственные души, предназначенные друг для друга. Рейчел из прошлого сейчас бы осудила меня и закатила глаза. Но она умерла. Умерла в том храме в Японии. На ее место вернулась настоящая Рейчел Беррингтон, но не такая слабая и наивная как в детстве.

Я осторожно провела пальцем по подбородку Алана. Он прикрыл глаза от удовольствия и выдохнул.

– Митт Ламмет.

– Почему «ягненок»? – с интересом спросила я.

Алан открыл глаза.

– Сначала, я назвал тебя так из-за глаз. Помнишь, когда мы впервые пересеклись, когда я впервые встретил неуловимую шпионку, хоть ты и была в маске, но я смог рассмотреть твои глаза.

– И? – усмехнулась я.

– И то, что они напомнили мне маленького ягненка.

Я засмеялась.

– Боже! Алан, ты же не серьезно?

Алан подхватил мое настроение. Он опустился и мягко прикоснулся к моим губам.

– Очень серьезно, – прошептал он. – Но потом появилась еще одна причина так называть тебя.

– М! И какая?

– Рейчел – означает «ягненок».

– Точно, – протянула я.

Маринетт как-то рассказывала, что родителя часто называли меня ягненком. Я никогда не задумывала почему, но теперь стало понятно.

– Пусть следующее, что я скажу тебе, прозвучит еще более слащаво, но я чертовски счастлив, – прошептал Алан, переворачиваясь на спину и утаскивая меня за собой.

Я оказалась на его груди и приподнялась на локтях.

– Не верю, что говорю это, но я тоже, – ответила я.

Алан задержал дыхание и резко выпалил:

– Я люблю тебя.

Я не сразу осознала смысл этих слов.

– Что? – выдохнула я.

– Я люблю тебя и не хочу больше отпускать.

Алан накрыл мои руки своими.

– Знаю, что для тебя все это тяжело. Но я просто хочу, чтобы ты знала.

Он смотрел на меня без тени страха или сомнения. Спокойный взгляд, наполненный нежностью. Собрав все силы, я дотянулась до его губ.

– И я тебя… Люблю…

Несколько мгновений мы дари друг другу легкие поцелуи. Дикое животное пламя успокоилось. Мы просто наслаждались близостью. Я понимала чувства Алана. Всеми силами мне хотелось удержать его в своих объятьях. Он ворвался в мою жизнь так стремительно, что теперь кажется всегда был в ней. Уже невозможно представить мир без него.

Мы лежали в тишине в объятьях друг друга. Я перевела взгляд на тумбочку, на которой стояли часы. До утра было еще много времени. Я расслабилась и как котенок прижалась поближе к Алану, уткнувшись в него носом. Он посмеялся и крепче обнял меня.

– Твоя мама хочет завтра провести со мной утро, – прошептала я.

Алан замер. Но через секунды он тяжело вздохнул.

– Я пойду с тобой.

– Зачем?

Я приподнялась.

– Затем, что я не оставлю тебя наедине с моей матерью, – строго ответил он, нахмурив брови.

– Думаешь, она может меня убить и где-нибудь закапать тело за то, что я совратила ее сына и склонила на темную сторону?

Мы оба засмеялись.

– Но, если серьезно, моя мать морально может растоптать любого.

– Ты считаешь меня настолько слабой? – в шутку обиделась я.

Алан серьезно посмотрел на меня.

– Моя мать – железная леди. Маргарет Тэтчер бы плакалась в подушку после встречи с ней. Даже я порой не могу победить ее.

– Поэтому бегаешь по разным странам за неуловимой наемницей, только чтобы скрыться от матери?

Уголки губ Алана дрогнули в усмешке.

– От части.

Он опустил взгляд.

– Расскажи мне про нее.

Алан тяжело вздохнул и приподнялся, спиной облокотившись на заднюю стенку кровати.

– Мы никогда особо не были близки. Я – папин сын. Наташа Фальк всегда была строгой и холодной, но справедливой. Она смягчалась только в присутствие отца, – в моей голове сразу возникли образы родителей Алана и его самого. В памяти всплыл снимок из новостей о смерти Стефана Фалька. – Мама, мягко говоря, не одобряла работу отца и тем более не светилась от счастья узнав, что я хочу пойти по его стопам.

– Она просто беспокоилась за вас и не хотела потерять.

Алан тяжело вздохнул.

– Да. Я знаю. И отец знал. Мама была больше заинтересована в бизнесе. Но бизнес такой же опасный, как и преступники, которых ловил отец. Отличия лишь в методах реализации поставленных целей. В бизнесе можно обойтись без крови, но полностью уничтожить, убить человека, закапать его под землю. В преступном мире, человека тоже зарывают под землю, но «дарят» билет в один конец. В бизнесе тебе приходится жить в этом состоянии – «убитом» состоянии.

Мысли Алана были необычными. Казалось, он сравнивает абсолютно разные вещи. Но если немного поразмыслить, в его словах много смысла. Бизнес по жестокости не уступает преступному миру. Используются лишь разные методы. А иногда одни и те же.

– Мир преступников и убийц – тот же самый бизнес, – продолжил Алан.

– Ты прав.

Алан немного помолчал, подбирая слова.

– Отец умел находить баланс в отношениях с мамой. Умел ее успокоить, убедить. С ним она действительно раскрывалась. И до смерти отца у нас с ней были обычные отношения сына и матери. Но после… Отец погиб. Я тоже чуть не умер. Для мамы это был удар. Она пыталась меня контролировать, держать по близости. Но я бунтовал. Сбегал. Пытался справиться с чувством вины. В итоге мы стали друг другу чуть ли не чужими, – Алан перевел дыхание. – Меня отправили в интернат. Там я смог вздохнуть с облегчением. И там я сдружился с Катериной. Думаю, встреча с ней была своего рода наказанием для меня свыше.

Он засмеялся, и я тоже не сдержала усмешки.

– Но она помогла мне справиться со многими проблемами, как психологическими, так и физическими.

– В каком смысле? – недоуменно спросила я, придумывая себе много вариантов.

Алан хитро взглянул на меня.

– Ревность проснулась?

– Иди к черту! – я пихнула его и присела, чтобы прямо смотреть ему в глаза.

– Убьешь меня так, – хохотнул он и продолжил: – После перестрелки, у меня были проблемы с мышцами и нервными окончаниями. Дядя Кэт отличный реабилитолог. Он мне помог восстановиться.

– А что насчет психологических травм? – но я уже знала ответ, и сама ответила на свой же вопрос. – Панические атаки.

Алан кивнул.

– Да. Это были сложные времена, – он тяжело вздохнул. – Пока я учился, связь между мной и мамой окончательно угасла. После окончания учебы, я вернулся к ней в Берн, где она пыталась меня приобщить к светской жизни. Сказать по правде, хуже светских приемов, пыток нет.

Я засмеялась.

– Согласна.

– Значит ты тогда не врала?

– Когда? – недоуменно спросила я.

– На том вечере в Париже. Что не выносишь светское общество.

Я улыбнулась. Было приятно знать, что Алан запоминает такие несущественные мелочи.

– Да, тогда я была честна с тобой. Соврала лишь о своей родословной и имени.

Алан засмеялся и призадумался.

– Мадемуазель Венсан, – с французским акцентом сказал он.

– Уи-уи, месье.

– Ты часто использовала это имя?

– Нет. В тот вечер впервые.

Алан томно посмотрел мне в глаза. С его лица не сходила нежная улыбка.

– Я помню еще кое-что.

Я приподняла бровь.

– В тот вечер многое произошло.

– Верно. Но один эпизод запомнился мне сильнее всего.

– Смерть Циммермана?

Алан постарался сделать вид, что не расслышал меня. Я до сих пор винила себя за смерть этого человека и никак не могла предположить, что на парализующий препарат у него мог начаться анафилактический шок.

На моем лице отразилась вина. Алан нежно провел рукой по моей щеке, отгоняя неприятные для нас обоих воспоминания.

– Нет. Я не могу забыть наш танец. И я говорил тебе об этом в Камбодже.

Я тоже его не забыла. Сердце в груди начинало бешено биться каждый раз при малейшем воспоминании о нашем танце.

– Я помню, какие чувства проснулись во мне. Особенно после того, как из-под твоего платья стал виден он, – Алан прикоснулся к шраму на моей груди. Я вздрогнула от неожиданности. – О стал началом моего падения.

– Падения?

Алан приблизился к моему лицу.

– Падения к твоим ногам, – прошептал он и поцеловал меня.

Я резко оторвалась от него.

– Вот это сейчас было сказано настолько приторно, что никакой поцелуй не поможет мне побороть отвращение.

Алан захохотал во весь голос, и мне пришлось закрыт ему рот рукой.

– Тише ты, горе-романтик! – шикнула я.

– Профти, – пробубнил он мне в руку.

Он продолжал посмеиваться, не сводя с меня глаз.

– Так что мне ожидать от встречи с твоей мамой? – решила я вернуться к главной теме разговора.

Алан тяжело вздохнул и взял мою руку.

– Будь готова к моральной мясорубке.

Хоть его слова и звучали как шутка, легче мне не стало. Даже когда я ехала в храм на встречу с Ричардом, зная, что не уйду оттуда живой, так сильно не боялась и не переживала, как из-за встречи с Наташей Фальк.

До утра мы провели время вместе. Мы многое успели рассказать друг другу о наших жизнях, которые разделились на «до» и «после». Поделились интересами и хобби, которые оказались во многом схожими. Алан попросил рассказать о моем детстве. Он слушал меня не перебивая. Но когда мой рассказ дошел до начала моей карьеры наемницы, стал задавать много уточняющих вопросов, большая часть которых касалась лично меня и моих мотиваций.

– Ричард сыграл на твоей ране.

– Да. Только сейчас я понимаю, какие глупые манипуляции он использовал. До сих пор не могу поверить, что поддалась им. Он стер грань между плохим и хорошим.

– Он отличный серый кардинал. Ха! – протяжно выдохнул Алан. – Вот бы повернуть все вспять, и не дать этому подонку разыграть такую сумасшедшую партию.

– В любом случае, уже ничего не изменить. Остается лишь признать ошибки и постараться исправить то, что возможно исправить.

– Ты права, – устало выдохнул Алан.

За окном появился первый луч восходящего солнца. Я резко посмотрела на время и ужаснулась. Бессонная, хоть и по приятной причине, ночь могла сыграть со мной злую шутку при встрече с мамой Алана. Я резко вскочила, прикрываясь одеялом, и начала собирать свои вещи.

– Что ты делаешь? – сдерживая смех спросил Алан.

– Уже утро, а я все еще у тебя.

– И?

Я повернулась к нему, в надежде своим суровым взглядом заткнуть его. Но именно он застал меня врасплох. Полностью голый он лежал на кровати и любовался моей растерянностью. Я резко отвернулась, сама, удивившись своему смущению. Сейчас при свете утреннего солнца я могла разглядеть все. На торсе даже были видно отметены от моих ногтей.

Я сжала одеяло, что сорвала с него и выругалась себе под нос.

– Какие плохие слова мурлычет Митт Ламмет.

Неожиданно крепкие руки Алана обвили меня за талию. Он оставил поцелуй на моей шее и обжог кожу своим дыханием.

– Мне нужно вернуться в свою комнату, пока никто не проснулся.

– Зачем? – прошептал он мне на ухо.

– Затем, чтобы не было косых взглядов, и чтобы у твоей матери не было дополнительного повода всадить мне в лоб стрелу.

Алан замер.

– Вот же черт! Она еще и на стрельбище тебя позвала?

– Да, – выдохнула я и повернулась лицом к Алану.

Он был расстроен и зол.

– Я в курсе, что твоя мать чемпион в стрельбе из лука, – начала я. – Но я тоже кое-что смыслю в этом.

Алан удивленно приподнял брови.

– Беспокойства это не уменьшает. Ну хорошо! – резко воскликнул он. – Я буду поблизости и не дам моей матери сделать из тебя живую мишень.

Беспокойство Алана забавляло меня все больше. Он становился таким милым, когда злился.

– Не думаю, что у тебя получится присутствовать. Не забывай, что нам надо все подготовить для миссии. И вам с Эваном сегодня предстоит много работы. А он уж точно тебе не простит и не забудет, если не явишься к нему и сбросишь все обязанности на него.

Алан недовольно фыркнул.

– Мне пора, кислая клубничка, – я чмокнула его в нос и выбралась из объятий раньше, чем он опомнился.

Глава 26

РЕЙЧЕЛ

Тренировочное стрельбище находилось не далеко от нашего домика и оказалось пустым. Зал был длинным и на разных расстояниях друг от друга расположились мишени. Я прошла вдоль стартовой линии, рассматривая их. Они стояли на стандартных позициях начиная от уровня новичка до профессионала. В середине одной из самых дальних мишеней уже была стрела. «Прямо в яблочко» – так бы я назвала этот выстрел.

Я прислушалась к звукам. На первый взгляд в зале играла только приглушенная музыка. Меня не покидало чувство, что на меня направлена стрела и именно после этой мысли за моей спиной раздался резкий щелчок.

Как только я обернулась, возле меня пролетела стрела, задев щеку жестким оперением. Ощущение было крайне неприятным и обжигающим. Но от неожиданности и испуга я не обратила на появившееся жжение внимание.

Наташа Фальк стояла в идеальной позиции и все еще держала лук наготове хоть и без стрелы в руке. Как она смогла подкрасться ко мне так тихо? Ее взгляд был суров и сосредоточен. Годы явно обошли ее стороной. Я отметила про себя, что она сейчас столь же эффекта, как и в молодости. И в каком-то смысле даже прекраснее. Темные волнистые волосы были собраны в хвост. Спортивная одежда подчеркивала ее красивую и подтянутую фигуру.

Каждая женщина хотела бы выглядеть так же роскошно в ее годы.

Шок постепенно начал испаряться. Миссис Фальк медленно опустила лук и усмехнулась. Я поразилась схожести ее мимики с мимикой Алан. Та же победная усмешка.

Сын своей матери, что еще можно сказать.

Она сделала пару шагов к столу, положила лук и вытянула полотенце из аккуратной стопки.

– Неплохо, весьма неплохо, – удовлетворенно сказала Наташа.

– Простите? – слабым голосом спросила я, все еще пытаясь прийти в себя.

Наташа все с той же усмешкой повернулась ко мне. Она протирала шею и лицо от пота. Как хищник она делала осторожные и медленные шаги в мою сторону. По моему телу пробежали мурашки. Я почувствовала себя загнанной в угол жертвой, к которой приближалась голодная пантера.

– Рейчел Алисия Беррингтон.

– Да, миссис Фальк, – слегка дрожащим голосом ответила я.

– Просто Наташа.

Я кивнула и сглотнула ком в горле. Чтобы хоть как-то разрядить неловкую и странную ситуацию, я обернулась к мишени и от удивления не смогла сказать ни слова.

Стрела, которую я подметила в самом начале, была вдоль ствола надвое расколота, выпущенной второй стрелой.

– Сегодня неудачно, – хмыкнула Наташа.

– Я бы так не сказала. Промахнулись с одной, зато эффектно попали в другую.

Я повернулась обратно и постаралась придать своему лицу как можно более бесстрастное выражение. Будто пару секунд назад мою щеку не задевали перья летящей стрелы. Наташа оценила мой небольшой выпад и усмехнулась в точности, как это делает Алан, когда я одерживаю верх над ним.

– Умеете стрелять? – спросила миссис Фальк.

– Немного, – честно ответила я.

Наташа хитро улыбнулась и подошла к стенду с луками и стрелами.

– Насколько я осведомлена, вы англичанка по отцу. И из аристократической семьи. Нас с детства заставляют учиться по традициям: уроки шахмат, стрельбы из лука, охота, – Наташа говорила спокойно, словно просто констатировала факт. Или проводила параллели между нами. – Выбирайте. Проверим ваши навыки, насколько хороши были ваши учителя, Рейчел.

Из лука меня учила стрелять лично тетя.

Я оценила состояние нескольких кандидатов, но ни один из них не лег в руку как надо. Один лук был слишком тяжелым, другой явно предназначался для левшей. Наташа продолжала следить за каждым моим движением. Уверена, будь на моем месте обычная девушка, она давно бы уже растерялась от такого пристального внимания. Но я точно никогда не стану одной из числа этих несчастных. Меня несколько раз пытались убить, а я сама успела замарать свои руки в крови. Психологическое давление Наташи Фальк уж точно никак не могло сломить меня.

И в мою голову пришла идея. Я быстро прошла к столу и взяла лук Наташи. Не дожидаясь ее возражений, вытащила стрелу и направилась к стартовой линии. Ее оружие оказалось очень удобным и прекрасно легло в руку. Я закрыла глаза и выровняла дыхание. Я не стреляла из лука много лет. Если еще к этому добавить бессонную ночь в объятьях Алана, то удивительно, что мишень передо мной не стала двоиться, а то и троица.

Корпус перпендикулярно мишени. Стопы на ширину плеч. Левая нога вперед. Плечи параллельно земле. Стрелу на тетиву. Два пальца под стрелой и один на стрелу. Взгляд вдоль древка. Оттянуть тетиву мышцами спины, а не только руками. Сильнее. Тетива должна быть сильно натянута. Дыхание. Расслабь пальцы.

Закрытыми глазами я повторила стойку, которую отработала до автоматизма еще подростком. Затылком я ощущала пронзающий, колючий и оценивающий взгляд Наташи. Но наставление моего тренера и по совместительству тети эхом повторились в памяти как мантра, что помогало мне сконцентрироваться на цели. Выпустив последний воздух из легких, я открыла глаза, прицелилась и отпустила тетиву.

Вжух!

Скрежет дерева отразился от стен зала, перекрывая музыку. Моя стрела раздробила обе стрелы Наташи, и щепки от них разлетелись в стороны. Пораженная таким удачным выстрелом, я потеряла способность двигаться и даже дышать. Мама Алана тоже молча стояла позади меня.

– Что вы представили в центре мишени? – спросила она хриплым голосом.

Я медленно опустила лук и расслабила тело.

– Клубнику, – спокойно ответила я, поворачиваясь к ней лицом.

Наташа не сразу поняла меня. Ее брови нахмурились, но быстро разгладились.

– Клубника, – повторила она сквозь смешок. – Неплохо. Насколько углубленно вы занимались стрельбой?

Она протянула руку, и я вернула ей лук.

– Немного.

– Снова «немного». Мисс Беррингтон, «немного» не может показать таких ошеломительных результатов.

– Моя тетя считала, что истинная английская леди должна уметь стрелять из лука. Я использовала лук, пока не нашла оружие компактнее.

Наташа неожиданно содрогнулась, но быстро взяла себя в руки.

– Да, глаз у вас зоркий. И у вас была идеальная позиция. Отдаю должное вашей тете и тренеру. Жаль я не была знакома с Маринетт Беррингтон.

– Тренером была Маринетт Беррингтон.

Наташа не смогла скрыть восторженного удивления.

– Мне правда жаль, что я упустила из виду такого человека. Но жалеть уже не имеет смысла.

Я усмехнулась, представив это знакомство. Чудом оказалось бы то, что земля бы после такого не взорвалась.

– Теодор Штейн считает меня точной копией Маринетт, так что можно считать вы с ней заочно познакомились сегодня.

Наташа улыбнулась.

– Теодор Штейн, – шепотом повторила она. – Человек, который втянул моего мужа и сына в это грязное дело?

– Да, – горько усмехнулась я.

– Хм, – хмыкнула Наташа и отнесла свой лук обратно к столу. Видимо, на сегодня со стрельбой мы закончили. – Чай или кофе?

– Чай, – не растерявшись ответила я.

Наташа удовлетворенно кивнула и жестом пригласила меня выйти.

Мы выбрали удаленный и уединенный столик в ресторане отеля, где располагалось стрельбище. Официант довольно быстро принес нам чай и пару бутербродов с лососем. Миссис Фальк элегантно взяла чашку и откинулась на спинку кресла. Я же осталась сидеть ровно и не так грациозно взяла свой чай. От леди во мне был лишь титул.

– Как вы познакомились с моим сыном?

Я не смогла удержаться от смешка. Мой взгляд упал на чашку чая, где проявилось мое отражение.

– Это довольно сложная и запутанная история. Мы столкнулись на одном из светских приемов в Париже, где у каждого из нас была своя миссия. У меня – добыть информацию у партнера Штейна. У Алана – поймать наемницу, то есть меня.

– На сколько мне известно, вы не информацию добыли, а убили Вольфа Циммермана.

Я подняла глаза на Наташу. В ее взгляде не было осуждения или презрения. Она спокойно отпила чай и продолжала сверлить меня глазами.

Железная леди.

– Я не намеревалась его убивать. Но откуда вы…

– Циммерман был и моим партнером. Детали я узнала позже от Катерины.

Я понимающе кивнула.

Как же тесен мир.

– И насколько я понимаю, о более глубоких деталях вы не будете мне говорить, даже если я буду настаивать на них, – Наташа не спрашивала, а просто констатировала факт.

– Но вам же хочется знать обо всем, верно? – ухмыльнулась я. – Могу предложить вам такой вариант: если наш план удастся, если я останусь жива к Рождеству и своему дню рождения, то приглашу вас в поместье семьи Беррингтон и расскажу вам все в мельчайших деталях.

Наташа улыбнулась, обдумывая мое приглашение.

– Думаю, что соглашусь.

– Отлично. А сейчас давайте потратим наше время на выяснения того, что требует вашего особого внимания. Думаю, истинная причина того, что вы позвали меня на стрельбище и по случайности не попали в меня стрелой, состоит далеко не в моем прошлом и моих мотивах.

Я надела на себя маску бизнес леди, которая пришла обсудить детали очередного контракта. Наташа изогнула бровь, явно положительно оценив перемену моего настроя.

– Вы правы, Рейчел. Перейду сразу к главному. И первое, что я хочу сказать – я совершенно не поощряю выбор моего сына. Это касается как выбора профессии, так и отношений с вами.

Не думала, что ее слова заденут меня. С лица тут же сошла краска, а руки неожиданно стали ледяными. И это, несмотря на обжигающую чашку в руках.

– Я уже потеряла важного для меня мужчину. И тогда чуть не потеряла второго. И вот снова спустя столько лет, мой сын рискует не понятно ради кого своей жизнью, как это сделал его отец, – голос Наташи был твердым, но каждое слово терзало ее изнутри. Она давно хотела поговорить об этом и высказаться. – Я знаю, что именно Стефан спас вас тогда. Именно трагедия вашей семьи побудила моего мужа так упрямо идти до конца. Теодор Штейн не смог помочь ему и уберечь от гибели. Конечно, упрямство и принципиальность Стефана здесь сыграло не мало важную роль. Но ответственности это ни с кого не снимает.

Я опустила взгляд, но, когда подняла, уверенно ответила:

– Мистер Фальк сделал свой собственный выбор. Правильным ли он был? Думаю, не нам судить. Никто, кто сейчас втянут в этот конфликт, не может нести единоличную ответственность за происходящее. Единственный кто точно должен понести ответственность – мой дядя – Ричард Беррингтон. Победа над ним будет означать, что Стефан Фальк отдал свою жизнь не напрасно. Мои родители и Маринетт погибли не напрасно. И мы сейчас боремся не напрасно.

Наташа слушала меня внимательно. Не все слова, сказанные мной, ей нравились. Я видела это по искрам негодования в ее глазах. Но она умела скрывала любые проявления эмоций на лице. Вот она многолетняя выдержка и стальной внутренний стержень. Но я не могла себе представить, насколько тяжело было на постоянной основе держать в руках контроль. Хотя я сама была такой еще несколько месяцев назад. Пока эмоции не захлестнули с головой.

– Мы все обижены, все скорбим, все озлобленны. И пытаемся найти крайнего. Но в такие моменты – главное сохранять холодную голову и логику. Именно эмоции погубили моих родителей, Маринетт и мистера Фалька. И чуть не погубили меня и Алана.

Миссис Фальк тяжело и протяжно вздохнула.

– Довольно, Рейчел. Я вас поняла, – спокойно остановила она меня, несмотря на холодность в голосе. – Не могу не согласиться с вами. Но я – мать и скорбящая жена. Как бы я не старалась, а взять под контроль такие сильные чувства невозможно. Но!

Она встрепенулась и села прямо. Меня напугала такая резкая перемена.

– Сегодня вы произвели на меня впечатление, и ваши последние слова поставили точку. Хоть я все еще не одобряю вашу с Аланом связь, я не стану препятствовать вам. Вы девушка, которую не так просто сломать. И вы готовы отстаивать свои принципы и принятые решения, даже если против вас более влиятельные люди.