Текст книги "В погоне за местью (СИ)"

Автор книги: KiraRus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Глава 21

РЕЙЧЕЛ

Прошло две недели. Моя рана саднила и ныла, но затягивалась быстрее, чем мы ожидали. За это время меня успели навестить Эван с новым деловым партнером и по совместительству девушкой Анастасией Титовой. Как оказалось, она внучка лучшей подруги Меринетт Елены Титовой, главы одной из группировок русской мафии, что промышляет более легальным бизнесом в Европе, чем предполагалось. Сложно было не вспомнить эту женщину, учитывая, что мы познакомились с ней на похоронах тети. И, взглянув еще раз на ее внучку, у меня появились сомнения в их родстве. Уж слишком специфическая у Нати была внешность.

Но девушка очень просто развеяла мои сомнения. Как оказалось, ее мать китаянка. И именно от матери ей достались азиатские черты, которые так сильно контрастировали с русскими корнями отца. Губы Нати каждый раз были накрашены красной помадой. И Эван не раз подчеркивал, что благодаря этому оттенок «красный русский» стал его любимым.

Каждый их визит ко мне затягивался на несколько часов. Мы обсуждали все, что только могла прийти нам в голову. Вспоминали совместно проведенное девство, о котором очень нравилось слушать Нати. Она в свою очередь делилась впечатлениями о поездках к своему отцу в Москву. Мне было очень интересно узнать больше, но Нати не особо любила вдаваться в подробности. И она постоянно напоминала нам, что им с Эваном пора заняться «делами».

– Обещаю, когда вернусь, мы обсудим с тобой каждый день последнего года, что мы не виделись! – улыбнулся друг. – Мне очень интересно, как моя малышка умудрилась вляпаться в такое дерьмо!

– Обязательно расскажу тебе, обещаю, – смеялась я.

– Ага, только в этот раз не бери с собой ствол, – съязвила Нати и подмигнула мне.

Все эти дни я провела в своей «палате». Меня навещала Керри при любой свободной минутке. Но первая наша встреча была довольно эмоциональной. В тот день, когда Алан дал мне обещание, подруга ворвалась в комнату и тут же разрыдалась, увидев мое состояние. Керри кинулась ко мне и обняла так крепко, что Алану пришлось ее от меня отпрыгнуть. Но это было большой ошибкой с его стороны. Керри тут же переключила свое внимание на него и накинулась с грубой тирадой, которая плавно перешла на меня. Я не переставала просить прощения и стараться успокоить подругу.

– Ты дура, Рей-Рей! Большая, круглая идиотка! Сколько раз я просила тебя быть осторожной! Но твоя вредность и непомерная уверенность в себе и в своих силах вот к чему привели! Тебя чуть не убили!

– Пожалуй, я вас оставлю, – улыбнулся Алан, радуясь возможности сбежать от обвинений Керри. Он тихо вышел из комнаты, хоть я до последнего взглядом умоляла его не бросать меня одну на растерзание подруге.

Керри даже не заметила уход Алана и продолжала сетовать на мою глупость:

– Говорила я тебе быть осторожной! Сколько раз говорила!

– Керри.

– Не надо мне тут «Керри»! Я думала, что потеряла последнего родного человека!

На этих словах она снова кинулась ко мне с крепкими объятьями и горько разрыдалась у меня на плече.

– Никто толком ничего не рассказывал. Но я благодарна за то, что мистер Штейн привез меня сюда. Его люди нашли меня, когда мой отец в очередной раз подкараулил меня. Не знаю, что они ему сказали после моих пояснений, но по лицу этого пьяницы я поняла, что ничто больше не заставит его подойти ко мне, – бубнила она без перерыва. – Я не сразу поверила тем людям, но после нашего с тобой разговора по поводу Ричарда и того, что мне удалось найти на него, я рискнула им поверить. И рада, что сделала это. Я смогла помочь и тебе, и его команде. А еще я сделаю все что в моих силах, чтобы прижучить этого ублюдка Уильяма.

Мы разговаривали несколько часов, пока нас все-таки не прервала миссис Симидзу. Но от Керри я успела узнать, что она сблизилась с Сатио. Это стало для меня приятным, но неожиданным сюрпризом. Этот парень меня терпеть не мог, но проникся симпатией к моей подруге. Хотя, по ее словам, они общаются и взаимодействуют с ним только по работе. Но что-то мне подсказывало, что подруга немного лукавит. Легкий румянец и опущенный взгляд подтверждал мои догадки.

За это время Керри смогла проникнуть в базу данных семьи Альтман и найти важные документы, но вот в систему моего дяди, доступ получить так и не удалось. Видимо, его люди все-таки заметили прошлый ее взлом и усилили охранные меры.

Пока миссис Симидзу прилагала все усилия, чтобы поставить меня на ноги за максимально короткий срок, я успела выполнить данное мной слово. Но мне не удалось склониться так низко, как позволяли японские традиции, чтобы выразить благодарность. Она была не особо впечатлена, но приняла мои извинения. Я была рада даже такой реакции. Все-таки я повела себя ужасно по отношению к ее семье и лично к ней.

Алан, как и Керри, старался заглядывать ко мне как можно чаще, но по словам Катерины, которая не упустила возможности лично познакомиться со мной, «кислая клубничка» должен наверстать упущенное в семейном бизнесе, поэтому будет реже навещать меня.

– Наташа все же надеется, что ее сын возьмется за управление компанией, иначе все уйдет в руки акционеров.

– А как же ты? – спросила я ее в одну из наших встреч.

Кэт устало выдохнула.

– Это правда, что в случае отставки Наташи я буду владеть большей частью акций, но наши партнеры не особо желают видеть меня на месте генерального директора. А от их голоса зависит инвестирования и прочие деловые заморочки.

– Почему?

Катерина усмехнулась.

– Тут все просто. Мой внешний вид, поведение и возраст многих не устраивает.

Я вскинула бровь и усмехнулась.

– Они просто чуют сильного конкурента. Но согласна, предрассудки все еще имеют огромную власть в любой сфере.

Катерина засмеялась.

– Алан постоянно любит подшучивать надо мной из-за этого. Говорить использовать мои «слабые» в глаза мужчин стороны как оружие. Но я хочу доказать, что и без женских фокусов могу стать сильным лидером и главой компании. Хочу, чтобы я выглядела в глазах партнеров как знающий свое дело человек, а не просто глупая блондинка, которая благодаря связям и влиянию моей семьи заполучила место заместителя генерального директора.

– Уверенна, что у тебя все получиться, Кэт.

– Спасибо, – улыбнулась она. – Кстати, ты же уже слышала прозвище Алана?

Я не смогла сдержать смешок и кивнула.

– Думаю, тебе не терпеться поделиться со мной этой историей, да? – с интересом спросила я.

– Конечно! Мне же надо немного приструнить этого балбеса. К тому же, ты имеешь на него огромное влияние.

На этих словах я смутилась. Катерина заметила это и снисходительно улыбнулась.

– Знаешь, несмотря на то, что мы с тобой лично знакомы пару дней, я успела понять, почему ты так запала в сердце Алана.

Я вскинула брови. Волнение подступило к горлу. До этого момента все временные рамки в голове стерлись. Только сейчас я осознала, что после смерти Маринетт и начала всех этих событий прошел год. Всего лишь один год. А личное знакомство со всеми люди, живущими под этой крышей, и то произошло мгновенно в масштабе Вселенной. Сейчас, разговаривая с Катериной, мне кажется, что мы с ней знакомы уже много лет. Наше общение такое легкое и простое, без неловкости и недосказанности. Мы понимаем друг друга чуть ли не с полуслова.

В моей жизни кроме Керри и Маринетт никто не мог с такой легкостью понять меня и поддержать. Алан ворвался в мою жизнь стремительным порывом, но нам не всегда удается сразу понять друг друга. Сначала мы были врагами. Играли в игру «Кошки-мышки». По невероятному стечению обстоятельств встретились в живую, и круговорот чувств накрыл нас с головой. До встречи с ним я не верила в такие драматические и сентиментальные вещи как «любовь с первого взгляда». Но меня тянуло к Алану все сильнее каждую нашу встречу, и это было не простым плотским желанием… Мое сердце и душа тянулось к нему. Меня не отпускает чувство, что рядом с этим ним я смогу обрести покой.

– Почему же? – наконец спросила я.

Катерина улыбнулась.

– Ты очень сложный человек. Ты ходячая загадка. Тебя хочется узнать лучше. А Алан очень любит разгадывать загадки, – Кэт подмигнула мне. – И говорить с тобой очень легко. Но тут могу говорить только за себя.

Я засмеялась.

– Спасибо, Кэт. И я правда рада, что мы нашли друг друга.

Катерина благодарно кивнула.

– Я тоже рада, что согласилась на предложение Сатио и Штейна.

При упоминании Теодора Штейна я немного поежилась. Кэт заметила это и немного смутилась.

– Кстати…

– Не надо… – резко прервала я ее.

– Но, Рей, тебе все равно придется встретиться с ним и все обсудить. И будет лучше, если ты хоть немного будешь осведомлена о всех событиях прошлого, настоящего и возможного будущего.

Ее взгляд был снисходительным, мягким, но крайне серьезным. Я тяжело вздохнула и потерла перевязку. Катерина тут же заметила мое движение и обеспокоенно подскочила.

– Сильно беспокоит?

– Уже нет. Но появилась привычка прикасаться… Иногда, мне снится, что рана снова кровоточит. Просыпаюсь и проверяю ее. Видимо это посттравматическое…

Катерина с жалостью улыбнулась и взяла мою руку, которой я потирала рану, крепко сжав ее.

– Мы вернем должок.

Я похолодела.

– Разве он уже не… Я имею в виду то, что произошло с Эдгаром.

Взгляд Кэт стал суровым и враждебным. Она резко убрала руку. От такой резкой перемены я вздрогнула, и мой испуг немного охладил ее.

– Мне, конечно, жаль Эдгара, но этот ублюдок Уильям заслуживает еще худшего наказания. Я сделаю так, что каждый его день будет словно адский котел.

– Что с Эдом? – остановила я ее вопросом, который волновал меня все эти дни.

Катерина посмотрела внимательно в мои глаза. Конечно же они слышали в храме, что именно меня связывало с братьями Альтман и конкретно с Уильямом. И любопытство Кэт было оправданным.

– Он в коме и вряд ли когда-нибудь сможет нормально жить, если вообще сможет очнуться. А вот Уильям… Он точно предпримет что-то ужасное, чтобы отомстить за брата. Поэтому нам надо действовать на опережение.

– А что тебя связывает с ними?

– Только неудачный бизнес! – резко ответила она.

Я замолчала, не ожидав такой агрессивной реакции. Кэт заметила мой испуг и смягчилась.

– Прости, просто Уильям доставил нам много проблем. И лично успел досадить. Он отвратительный человек, совершенно незнающий, что такое человечность. Поэтому я совершенно не понимаю, как ты могла быть с ним так близка, если то, что мы услышали, действительно правда?!

Я отвела взгляд, давая понять, что все это не было ложью.

– Так значит все, что он сказал, правда?

– К сожалению, да, за исключением моих мотивов по отношению к нему и тем более к Эдгару… Я никогда не играла с чувствами Эда. И он знал, что больше дружбы я не смогу ему дать. Но Уильям делал все, чтобы расшатать почву под ногами брата.

– А что у вас с Уильямом было? – осторожно спросила Кэт. – Я ни в коем-случае не расскажу Алану! Просто хочу понять…

Я тяжело вздохнула.

– Мы были какое-то время любовниками. Просто спали друг с другом. Не более, – мне было неприятно вспоминать об этом. – Он стал моим первым мужчиной. Научил меня быть женщиной. Помогал мне получить разрядку и забыться.

Катерина внимательно слушала меня. Я посмотрела в ее глаза, думая, что увижу в них осуждение и разочарование. Но к моему счастью в глазах Кэт было понимание. После нескольких секунд молчания она вздохнула и улыбнулась.

– Я поняла тебя. Извини, что заставила все это рассказать, но я хотела лично услышать это от тебя.

Я улыбнулась и опустила взгляд на свои руки. Катерина нежно прикоснулась к моему подбородку и заставила снова посмотреть в ее глаза.

– Спасибо, что поделилась со мной.

***

Сидя на кровати, я пыталась морально подготовиться к предстоящему разговору с человеком, которого пыталась убить. Я вновь и вновь прокручивала в голове события последних дней. Все эти разговоры, новые знакомства помогли мне вернуть небольшую уверенность и силу. Но все равно руки начинали дрожать от приближающейся встречи с Теодором Штейном.

– Рейчел? – прозвучал голос Катерины. – Он уже ждет тебя.

– Хорошо, – ответила я и встала с кровати.

Когда я повернулась к Кэт, она подбадривающе улыбнулась мне и отошла в сторону, чтобы я смогла выйти из комнаты первой. Я ответила ей такой же теплой улыбкой, расправила плечи и направилась по коридору в кабинет Теодора Штейна.

Глава 22

РЕЙЧЕЛ

Я постукивала пальцами по коленке, сидя в кожаном кресле. Не помню, как давно испытывала такие смешанные чувства: страх, любопытство, нервозность, нетерпение, возбужденность и стыд. И все это в одном флаконе. А он все молчал и смотрел на маленький внутренний дворик, прилегающий только к этому кабинету.

Теодор Штейн хоть и выглядел внешне спокойным, но сильно сжатая челюсть выдавала его эмоции, схожие с моими. Он стоял у панорамного окна и наблюдал за журчащей водой в фонтане. Его руки были сжаты за спиной в замок. То, на сколько сильно он переживал и нервничал, немного успокаивало меня. Не так сложно было вынести свои собственные чувства, когда знаешь, что кто-то разделяет волнение и опасения, как ты. Мы разделяли их друг с другом и относились к ним с пониманием. Но никто из нас не торопился начать разговор, чтобы поскорее завершить эмоциональную пытку.

Может, не так уж и много у нас различий…

– Мы кого-то ждем? – нервно спросила я, не в силах больше выносить тишину.

Теодор лишь прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

– Я пригласил Алана. Мы ждем его, чтобы наш разговор был полным. И чтобы выстроить цельную картину для вас двоих и для меня.

– Цельную картину чего? – резче чем хотела, спросила я.

Штейн спокойно повернулся ко мне и улыбнулся.

– Того, как мы все тесно связаны друг с другом, крестница.

Я хмыкнула и отвернулась. По каким-то неведанным мне причинам это рассмешило его, и он, тихонько посмеивался, пока шел к своему месту за столом. А я никак не могла утихомирить свой незрелый истерический порыв.

– Точная копия Маринетт, – выдохнул он и сел на мягкий бархатный стул.

Было невыносимо сложно сохранять спокойствие, глядя в его глаза.

– Вам не страшно без охраны находиться со мной в одной комнате? Не думаете, что я могу предпринять еще одну попытку убить вас?

Теодор Штейн стал тихо посмеиваться себе под нос. Я неосознанно начала улыбаться. Так странно, глядя на этого человека сейчас, я не видела мишень, не считала его ужасным хладнокровным человеком, каким представляла после внушений Ричарда. Теодор Штейн был обычным пожилым человеком. Да, со своими тайнами, секретами и парочкой скелетами за спиной. Но у кого их нет? По крайне мере сейчас я совершенно не увидела в нем угрозу.

– Повторю то, что сказал пару дней назад: если бы ты хотела меня убить, ты бы уже это сделала. А то, что ты сейчас сидишь передо мной, готовая слушать и разговаривать, полностью успокаивает меня и дает ощущение безопасности. К тому же, кто сказал, что за нами никто не наблюдает?

Он многозначительно приподнял брови и ухмыльнулся. Мне оставалось только пожать плечами и признать его правоту.

Я посмотрела на еще одно кресло в комнате, которое до сих пор пустовало. И мой взгляд застыл. На меня накатила такая усталость, что стало все равно. Я сижу сейчас в одной комнате с человеком, которого считала виновным в смерти всей семьи, хотела убить и ненавидела всей душой. А сейчас мы мирно ведем разговоры о том, кто кого хотел убить, готовые полностью раскрыть все карты и поставить все точки над «i».

– Может… – прошептала я неуверенно.

– Что?

– Может… Пока нет Алана мы обсудим более личные темы?

Я не отрывала глаз от пустого кресла, но чувствовала желание Теодора поймать мой взгляд.

– У тебя есть конкретные вопросы? – спросил он снисходительным тоном.

Я все так же, не поднимая головы, спросила то, на что уже, итак, знала ответ, но должна была услышать это лично от него:

– Вы правда не причастны к гибели моей семьи?

Наступило тягостное молчание. Даже воздух вокруг стал тяжелым и густым. Но Штейн не хотел или не знал стоит ли прерывать это молчание. Может, подбирал нужные слова, придумывал очередную историю. Может, боялся подать голос, не зная, как я отреагирую. А он имел право бояться реакции после устроенного мною шоу. Может, он посчитал, что я на самом деле не жду ответа и задала чисто риторический вопрос. Но я действительно ждала ответа. Боялась его? Да. Но ждала с нетерпением. Мне физически было необходимо узнать ответ из его уст, чтобы раз и навсегда успокоиться. Чтобы начать жизнь с чистого листа. Просто начать жить, а не выживать.

Я все же заставила себя перевести взгляд на своего крестного. Как и ожидалось, его глаза ни на секунду не отрывались от меня. Я никак не могла понять, что за мысли крутятся в голове этого человека. Взгляд Штейна был по-отечески мягким и теплым, но в то же время создавалось впечатление опасности. Я чувствовала, что внутри меня «копаются». Пытаются прорыть путь к моей душе и моим тайнам.

Мне стало неуютно от этого, но я не стушевалась. Это было сравнимо брошенному вызову на дуэль: «кто кого». Что ж я всегда любила такие вызовы. Натянув на себя надменность, которую переняла у тети, я положила ногу на ногу, а руки опустила на подлокотники кресла, полностью забирая пространство себе. Если это проверка, то я не провалю ее.

– Так я жду, – холодно напомнила я.

Штейн еще несколько секунд смотрел на меня все теми же глазами, но все-таки сдался. Я ожидала большего. Но он тяжело вздохнул и наконец-то начал говорить:

– Я молчу не потому что не знаю, что тебе сказать, а потому что не знаю, на сколько правильно ты воспримешь информацию. Много лет и особенно за последний год у тебя складывалось четкое и непоколебимое представления о событиях прошлого и об их участниках. И смею признаться, что от части боюсь твоей реакции, так как ты намеривалась убить меня в течение этого года. Иногда я чувствовал твое дыхание на затылке. Так близко ты порой была ко мне, даже сама, не замечая этого.

Я скептически приподняла бровь. Но Теодор не стал вдаваться в подробности. Он только усмехнулся.

Я не могла не согласиться с его чувствами, страхами и мыслями. Действительно, во мне сохранялась некоторая категоричность и глупое упрямство. Но я четко определила для себя, что надо узнать и другую сторону конфликта. И это следовало сделать с самого начала.

– Я готова вас выслушать, – подбодрила его я.

– Но готова ли ты меня услышать?

Я тяжело вздохнула.

Ну почему обязательно все нужно усложнять?

– В любом случае, ваше молчание только усугубить положение и еще сильнее укрепит мою несговорчивость, – я вздохнула. – Вы правы, считая, что я настроена крайне скептически к вам. Несмотря на открывшиеся обстоятельства и признание Ричарда, это не снимает ответственности с вас. Мне нужно заполнить пробелы, которые сможете закрыть и дополнить только вы. Чтобы окончательно принять решение для себя. Так что я хочу услышать вас, крестный.

На слово «крестный» я надавила сильнее. Мне было некомфортно называть Штейна так, но это было своего рода сигналом, направленным на готовность к перемирию.

– Хорошо, – выдохнул он. – Нет. Твоих родителей убил не я. И тем более я не причастен к гибели Маринетт. Но, как ты и сказала, это не снимает с меня ответственности в отношении того, что произошло с вашими с Аланом семьями. На мне есть ответственность.

В какой-то степени я почувствовала облегчение, но это не принесло мне покоя, который я искала. Найду ли я вообще покой?

– Хорошо. Надеюсь, вы понимаете, что мне нужно было услышать эти слова именно от вас?

– И твой вердикт? – усмехнулся Штейн.

Я немного задумалась и присмотрелась к нему. Сейчас передо мной сидел пожилой человек, на долю которого выпало не мало жестоких испытаний. В его глазах очень четко считывалась усталость. Иногда я замечала, как они тускнеют, а взгляд становится пустым. Как будто в эти мгновения Штейн проваливается в прошлое и переживает тяжелые моменты снова, снова и снова. И проскальзывало некоторое безразличие. Как будто ему уже было все равно, поверю я ему или нет. Он уже устал бороться. Но было жизненно необходимо завершить все дела.

Мне стало его жаль в какой-то степени. Но расслабляться было рано. Нельзя было стереть все, что произошло за последний год одним лишь словом «нет». И тем более нельзя было стереть все, что произошло за последние двадцать лет, а может и больше. Нужно поставить твердую точку, иначе каждого из нас ждет печальный конец.

– Я вам верю, – ответила я. – Уже давно верю, но… Сложно признать ошибку, которая стоила стольких жертв. В том числе собственной.

Мне на мгновение показалось, что он вздрогнул и выдохнул с облегчением. Будто я была для него судьей, от которого зависела его жизнь. Но Теодор быстро справился с эмоциями и улыбнулся.

– Я рад, Рейчел. Жаль только, что тебе пришлось узнать правду, пройдя через все это.

– А мне не жаль, – покачала я головой.

– Правда? – искренне удивился Штейн.

– Да. Я упряма. Мне сложно признавать свою неправоту и заблуждения. И я оказалась в ситуации, где на моих слабостях разыграли неплохую партию. Только такая экстремальная ситуация заставила меня прийти в себя и переосмыслить все. И это было неизбежно. Пойдя по грани между жизнью и смертью… Опять, – выдохнула я. – Мне удалось сорвать пелену сказки, рассказанной Ричардом.

Во взгляде Штейна, как мне показалось, проскользнула нотка гордости. Его усики приподнялись от искренней улыбки.

– Сейчас вы скажете, как сильно я похожа на Маринетт? – хмыкнула я.

Он засмеялся.

– Да. Хотел. Но больше всего в твоем голосе прозвучали твердость и мудрость Ксандра.

На меня напало смущение. Щеки залились румянцем, а губы непроизвольно растянулись в улыбке. В этот же момент дверь в комнату открылась. Алан растеряно встал в дверном проеме. Его поразила картина, которая открылась перед ним. Наниматель, которого он защищал от наемницы, сидят в одной комнате и улыбаются. Выражение, которое появилось на лице Алана, еще сильнее позабавило меня: растерянность, смятение, даже испуг. Он замер и не решался войти в кабинет.

– Проходите, Алан, – улыбнулся Штейн и жестом пригласил его сесть на свободное место рядом со мной. – Мы вас уже заждались.

Алан медленно закрыл дверь за собой и с некоторой осторожностью уселся на предложенное место. Я не сводила с него глаз, а с моих губ не сходила ухмылка. Он то и дело переводил взгляд с Штейна на меня и обратно.

Я словила себя на мысли, что мне чертовски нравится, когда Алан пребывал в растерянности. Он становился слишком милым и уязвимым. Мне так и хотелось обнять его и укрыть от опасности. Но с другой стороны, так и подмывало пошутить над ним подольше.

– Вижу, – хриплым голосом ответил он. Прокашлявшись Алан уже увереннее продолжил: – И видимо вы уже успели решить некоторые свои разногласия.

– Да, – весело хохотнул Теодор. – Но это не значит, что вопрос закрыт.

– Верно, – согласилась я.

Алан с нескрываемым удивлением посмотрел на меня. Я улыбнулась ему и расслабленно расположилась в своем кресле, собираясь продолжить сложную для нас всех беседу. Но, по крайне мере, сейчас в воздухе не витало напряжение, которое сковывало и тело, и дух.

– Ну что ж, – первым начал Штейн, – и правда, не знаю с чего начать. Рейчел, хочу для начала прояснить мою связь с твоей семьей. Семья Беррингтон была моим давним партнером, и я имел честь быть другом твоего деда. Мы вместе начинали бизнес, и наши отношения переросли в настоящую крепкую дружбу. К сожалению, твой дедушка умер раньше, чем ты родилась.

– Да. Но Маринетт мне рассказывала о нем.

Теодор удовлетворенно кивнул.

– Он покинул нас неожиданно, но я сохранил теплые отношения с его детьми. Ксандр, Маринетт и Ричард, – Теодор с теплотой перечислил имена всех трех Беррингтонов-старших. – Ксандр стал моим партнером не задумываясь. А когда родилась ты, он попросил меня стать твоим крестным, и я не смог ему отказать.

Он улыбнулся такой мягкой и нежной улыбкой, что я смутилась. Я осознала, что Теодор относился ко мне не просто как крестнице, а как к родной внучке или племяннице, хоть мы никогда и не были близки и даже знакомы, чтобы образовалась такая связь. Уж точно не с моей стороны. Пока что.

– Смерть Ксандра и Миранды стала для меня ударом. Я пытался убедить Маринетт позволить мне участвовать в твоей жизни. Я не претендовал на роль опекуна, как этого желал Ксандр, что было указано в завещании. Я хотел сделать все, чтобы отгородить тебя и Маринетт от влияния Ричарда, которого на момент тех трагических событий я уже успел хорошо узнать. Но мы знаем, что Маринетт категорически отказалась. К тому времени у нее уже был сильный голос и влияние. Благодаря многим партнерам и друзьям она смогла меня сковать по рукам и ногам. Я не хотел вынуждать ее применять грязные приемы, поэтому отступил, но не переставал наблюдать за вашей семьей со стороны, на сколько это было возможным со всеми принятыми Маринетт мерами предосторожности.

Да. Тетя хорошо постаралась скрыть меня от мира. Но не смогла огородить от самой главной опасности, исходившей из самого сердца нашей семьи. Я опустила взгляд представляя все события, произошедшие в прошлом. Я была ребенком и многого не знала, не понимала и не помнила. А ведь рядом со мной разворачивалась по истине судьбоносные события. Но хорошо, что я ничего не понимала. Детям ни к чему раньше времени осознавать, что мир – темное и несправедливое место, в котором слишком много жестокости.

– Но я не оставлял надежды прижать Ричарда, – продолжил Теодор, переводя взгляд на Алана, который слушал его внимательно и сосредоточенно. – Я поставил ставку на Стефана Фалька.

Я подняла глаза на Алана. Он сжал до хруста кулаки. Мне хотелось прикоснуться к нему, обнять, укрыть от болезненных воспоминаний, но я удержала этот порыв до лучшего момента. Да и имела ли я право на это?

– Стефан давно пытался выйти на след поставщика нелегального оружия. Вы наверняка слышали, что это очень серьезная проблема для Швеции. И так совпало, что за этим стоял как раз Ричард Беррингтон. Но действовал он чужими руками. Ричард умело заметал следы благодаря влиянию и ресурсам старшего брата, пока тот был жив, а впоследствии это место заняла его сестра.

Теодор сделал глубокий вздох. Рассказ давался ему с трудом. Воспоминания тяжелых моментов жизни отнимало слишком много сил.

– Твой отец, – Штейн бросил быстрый взгляд, в котором я заметила вину, – был первоклассным специалистом. И когда дело вновь зашло в тупик, я смог выйти на Стефана сам. Точнее… Так совпало, что мы оба в одно время искали встречи друг с другом. Какого же было мое удивление, когда я узнал детали, которые отыскал Стефан. Мы быстро смогли заполнить все пробелы, и пришли к одному печальному выводу: прямых доказательств причастности Ричарда Беррингтона у нас все равно недостаточно.

– Но как вы поняли, что именно мой дядя стоял за таким масштабным делом? Столько личностей участвуют в перегонке оружия… – уточнила я. – Что его выдало?

Теодор раскинул руками и снова сплел их в замок. Облокотившись локтями на стол, он внимательно заглянул поочередно в наши с Аланом глаза.

– У меня с Ричардом начались проблемы еще за долго до начала всей заварушки. Мои люди регулярно сообщали мне о подозрительных сделках на границах. Так уж случилось, что я долгое время следил за нелегальными путями.

Мы с Аланом переглянулись.

– Скажем так, – смущенно прокашлялся Штейн. – Я был связан с людьми, которые работали в правоохранительных органах. Им нужен был человек, который имел связи в определенных кругах.

Крот? Теодор Штейн – «крот»?

– Так вот как вы с отцом нашли друг друга, – хмыкнул Алан. – Я все гадал, как отцу удалось связаться с вами.

Теодор Штейн кивнул. А я попыталась скрыть свой шок. На меня обрушилось осознание, какой опасный и влиятельный человек стал моей мишенью. Теперь я лучше понимала слова дяди. Штейн, если бы действительно хотел избавиться от меня, без проблем и с легкостью смог бы это сделать. Что стоит совершить один звонок нужным людям… Хочешь легально устранить врага – звонок в правоохранительные органы. Не хочешь привлекать внимание властей – сигнал лучшему наемнику.

– Да. Но паутина связей куда сложнее, Алан. Во многом на меня и твоего отца повлиял Джонатан Додвелл. Он был связующим звеном между нами. И именно Додвелл нашел улики, которые навели меня на неутешительные выводы насчет Ричарда. Тогда я стал следить за ним. Ричард был очень внимательным и осторожным. Никогда не светил. Всюду отправлял посредников. Но иногда лично принимал участие в сделках или…

– Казнях? – нервно хохотнула я, вспомнив нашу последнюю встречу.

Алан и Теодор синхронно перевели на меня взгляды. Мне стало неуютно от такого внимания. Было видно, что мой шутливый тон никто из них не оценил.

– Казнях, – повторил Теодор, словно пробуя на вкус это слово. – Верная характеристика, Рейчел. Неугодных он убирал очень просто. Сложнее оказалось с семьей, но и тут он не отошел от своей привычной схемы.

Я прикусила губу и сжала подлокотники кресла. Боковым зрением, я заметила, как Алан внимательно наблюдал за мной.

После нескольких секунд молчания, Алан задал вопрос, который вертелся и на моем языке:

– Вы сказали, что Додвелл нашел улики на Ричарда. Почему вы до сих пор не прижали его?

Теодор поднялся со своего места и подошел к окну. Его тяжелый и хмурый взгляд был направлен в пустоту. Он скрепил в замок руки за спиной и продолжил рассказ:

– Те улики… Были такими же косвенными, как и остальные. К тому же, сказать о личности причастного к преступлениям мог по уликам понять только тот, кто близко был знаком с ним. Одним из них был я. Я долго отрицал, но для меня картина складывалась четкая. Особенно после того, как я начал следить за Ричардом. Отнекиваться было бессмысленно. Промедление – вот в чем моя, самая главная ошибка. Если бы я сразу же начал действовать, а не поддаваться личным чувствам, то вероятно ваши близкие были бы живы.

Штейн перевел дыхание.

– Я долго не мог поверить, что несерьезный и безучастный ко всему младший Беррингтон мог организовать мощную и крепкую преступную схему. И, более того, так умело всем руководить из тени.

– Но как так получилось, что он не был знаком с вами лично, учитывая ваши близкие отношения с их отцом? – поинтересовалась я.

Теодор ухмыльнулся и повернулся ко мне лицом.

– Счастливое стечение обстоятельств.

Я удивленно подняла брови. Но Штейн больше ничего не сказал. Может, потому что для этого есть весомые причины личного характера, которые Теодор не хотел бы говорить ни одной живой душе? Но чувство неудовлетворенности и любопытство укрепили во мне мысль, что я должна узнать подробности, но не сейчас.

– Тихие и неприметные люди – самые опасные, – пробормотал Алан себе под нос. Но в такой тишине мы расслышали каждое слово.