Текст книги "Чародейка (СИ)"

Автор книги: Кейт Остин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 41 страниц)

Остальные же ведьмы столпились возле адептки с подносом, желая заполучить кинжал. В это время Кибела Гримальди читала заклинание на древнем магическом языке, склонившись над чашей. Звучало скверно. Гортанно и ломано. Будто профессор ведьмовских искусств вознамерилась призвать демона из преисподней, не иначе. Дождавшись, когда ведьмак отвернётся, я снова задвигала правой рукой, перетирая верёвку. Понимая, что на это понадобится время, которого у меня нет, я пренебрегла конспирацией и взялась за работу со всей интенсивностью.

– Да что же тебе неймётся? – разозлился Кельвин, оставшийся на страже. – Смирись уже, – прорычал он, возвращаясь к жертвенному алтарю. – Тебе некуда бежать. Дриады тебя не выпустят из леса. Всё, Блэквуд, финиш! Больше убегать от своей участи не получится.

– Так же вы говорили Эмили, отправляя её на верную смерть? – приподняв голову, я с вызовом посмотрела на сокурсника. Не знаю, о чём я думала, распаляя и провоцируя его. Наверное, надеялась, что в гневе тот совершит ошибку. Заденет неудачно верёвки или артефакт, сделает хоть что-то, что поможет мне выпутаться из плена. Тем более что времени оставалось совсем мало. Приготовления к ритуалу подходили к концу.

– Не смей говорить о ней! Ты ничего не знаешь! – закричал ведьмак, его лицо побагровело, а жилы на лбу и висках налились кровью. Я с опаской покосилась на других участников нашей тайной вечеринки, но они были полностью поглощены омовением кинжалов в чаше. – Лучше бы ты и дальше пряталась в своей норке, – процедил он сквозь зубы, наклоняясь к самому моему лицу. – Не нужно было два года назад соваться в Мальфгард.

Мозг лихорадочно попытался вспомнить, что я делала два года назад. И вспомнил. Тогда я впервые сумела воспользоваться кристаллом телепортации и наведалась в Мальфгард без ведома отца. После чего на несколько лет утратила такую возможность.

– Тогда артефакт засёк твой магический фон, – облегчил мне задачу Кельвин, предоставляя недостающий фрагмент мозаики. – Ты появилась на радаре, а спустя несколько минут уже исчезла. Сначала никто не понял, что произошло. Но виновных всё равно назначили. Долгие годы розыскной артефакт хранился в семье Видвуллов… – Ведьмак остановил свой рассказ и посмотрел на меня так, будто осознал что-то неприятное. – Ты не понимаешь, да? Эмили пожертвовала ковену свою силу вместо твоей! – Он со злостью схватился за одну из верёвок и как следует тряханул за неё. Кожу на запястье тут же обдало болью. – В тот день артефакт находился у неё, бестолковая ты стерва!

– Он был у меня, – донеслось неуверенное из-за спины парня. – В тот день Эмили отдала его мне… Я хотела похвастаться перед Эббой и Дорин, – всхлипнула Беллс, понуро свесив голову.

Пока Кельвин переваривал свалившуюся на его голову новость, ведьмы Четырёхлистника начали стягиваться к каменному алтарю. В руках у каждой блестел серебристый клинок.

«Это конец», – запульсировала мысль в голове. Тем не менее я была не готова сдаться. Вновь воззвала к магии, но, как и прежде, та молчала. Лишь янтарём вспыхнули руны зачарованного предмета, лежавшего у меня на груди. Вредоносный артефакт блокировал мою силу. И всё же я не прекратила попытки. Обращалась к магическому источнику вновь и вновь. Должна же у этой штуки когда-то «сесть батарейка»?

– Какая упрямая, – ухмыльнулась женщина с шуршащим голосом.

Сибилла – так звала её профессор Гримальди – вышла вперёд, и я наконец смогла разглядеть главу ковена. Она, как и Кельвин, не стала покрывать свою пепельно-седую голову капюшоном. Передо мной стояла на первый взгляд обычная старушка, но стоило подольше посмотреть в оливковые очи, как всё менялось. Ты как будто оказывался в пещере, где из глубины темноты на тебя выглядывает голодное и беспощадное чудовище.

– Заставила же ты нас побегать. – Ведьма скривила рот в усмешке и, взяв предложенный адеткой клинок, подошла вплотную к жертвенному камню.

Я замерла, боясь даже вздохнуть и готовясь к чему-то нехорошему. Сибилла потянулась кинжалом к верёвке на моём запястье, кажется, собираясь её перерезать, но затем помедлила, словно раздумывая, стоит это делать или нет. Ведьма дождалась, когда во мне зародится надежда на освобождение, и хлёстким движением полоснула лезвием по моей руке вместо бечёвки. Я вскрикнула от боли и неожиданности. Красные струйки побежали по коже, собираясь на локте. Главная ведьма Четырёхлистника сделала шаг назад и принялась наблюдать.

Кап. Кап. Кап.

Алые капли упали на камень, прямо в маленькую узкую канавку, огибающую весь алтарь. А затем, к моему глубокому изумлению, пришли в движение и потекли по ней, оставляя рубиновые дорожки после себя. С каждым их продвижением вычерченные на камне символы загорались ядовито-зелёным свечением. Я задёргала руками и ногами, борясь с путами, но от этого кровь из пореза хлынула ещё сильнее, окропляя моё предплечье новыми багровыми узорами.

Когда же кровавое кольцо на жертвенном камне сомкнулось, все ведьмы как по команде подняли левую руку и закатали рукав мантии по локоть. Отлаженными движениями они подняли кинжалы и с усердием каллиграфа принялись вырезать на своей коже руну, напоминающую боевой топорик Генри.

На меня вдруг накатила тошнота. Если они с таким хладнокровием увечат сами себя, то на милосердие к моей персоне и рассчитывать не стоит.

– Пусть Беллатрикс первой нанесёт символ, – провозгласила Повелительница поехавших ведьм, жестом пропуская подопечную ко мне. Я с содроганием поняла, что настал мой черёд. Каждый присутствующий адепт оставит свою метку на моём теле в качестве проводника для магии.

И тут случилось неожиданное.

Кельвин выскочил перед Беллс, преграждая ей путь.

– Она не получит силу от этой чародейки, – жёстко заявил ведьмак. – Она не заслужила. Это место должно было достаться Эмили.

Беллс виновато опустила голову и попятилась назад, словно затравленный зверёк. Было видно, что она чувствует ответственность за гибель сестры. Вот только история Кельвина не совпадала с версией Гаспара. Либо его рассказ был неполным, либо ведьмак знал не всё.

– Сибилла, при других обстоятельствах я бы попросила тебя усмирить своего внука, но сейчас я, как никогда, согласна с ним, – вставила свои пять копеек профессор Гримальди. – Тратить магическую энергию на неопытную ведьму – это настоящее расточительство.

Глава Четырёхлистника недобро зыркнула на Кибелу, а затем покосилась на своего потомка.

– Кельвин, уйди с дороги, – предупреждающим тоном произнесла Сибилла. – Или ты хочешь, чтобы я изменила своё решение? Быть может, мне заодно пересмотреть и твоё участие в ритуале? Не забывай, я позволила тебе прийти сюда лишь потому, что обещала отмщение за твою подружку. – При упоминании последней нос ведьмы наморщился, выдавая отвращение.

Сибилле по какой-то причине не нравилась Эмили. А ещё она назвала её подружкой Кельвина, что тоже было странно.

Прошло несколько секунд, прежде чем ведьмак обдумал услышанное и сделал шаг в сторону, открывая для Беллс дорогу. Однако та осталась стоять на месте, словно её парализовало. Теряя терпение, глава ковена схватила подопечную за руку и силком подтащила ко мне.

Точно бы поджидая момент, с другой стороны от меня выросла Кибела Гримальди. Она рывком разорвала мою рубашку до самой груди, оголив живот. Белые пуговицы брызнули в разные стороны и с короткими щелчками попрыгали по каменному алтарю.

Но и это призывное действие не помогло. Беллс по-прежнему находилась в оцепенении, не желая участвовать в продолжении ритуала. От этого их предводительница окончательно рассвирепела. Зарычав не хуже разъярённого зверя, Сибилла с силой сжала кисть девушки и, управляя зажатым в её руке клинком, прочертила линию на моём животе.

– М-м-м, – промычала я от боли, плотно сжав губы. Не хотелось радовать их криками.

Кинжал в руках Беллс задрожал, а из-под капюшона послышалось тихое всхлипывание. Но это не остановило старую ведьму. Прилагая усилия, она принялась выводить заключительную галочку. Я часто-часто задышала и сжала кулаки.

– Вы за это ответите, – в сердцах пообещала, проследив за стекающими струйками крови по моим бокам от вырезанной на коже руны. Рана жглась, но ярость внутри меня пылала сильнее. Артефакт на моей груди зажёгся оранжево-красным и вдруг мигнул, словно электричество просело. Это отвлекло меня, и я не сразу заметила, что при каждой попытке использовать магию символ на руке Беллс подсвечивался пурпурно-синим сиянием.

– И кто же заставит нас это сделать? Твоя объявившаяся мамочка? – смакуя каждое слово и упиваясь своим превосходством, проговорила Сибилла. Она жёстко отпихнула Беллс в сторону, и та, запутавшись ногами в балахоне, свалилась на землю. Не обращая на неё никакого внимания, старуха поманила к себе следующую ведьму. – Не волнуйся, мы найдём и для неё местечко. Мария для нас долгожданный гость. В особенности после того, как она полезла снимать проклятие с Анварена.

– Значит, это ваш ковен наложил проклятие? – спросила, почему-то даже не удивившись. Новая адептка встала возле камня, и я ещё раз попробовала пробиться через магический блок.

– Ну конечно, милая. Мы всегда помогаем своим друзьям. – Блеклые губы главы ковена растянулись в приторно-сладкой лживой улыбке. Она подняла руку, готовясь дать разрешение на новые пытки, но была прервана.

– Эмили пустили в расход тоже ради помощи друзьям? – выпалила я, довольствуясь тем, как ведьма маскирует злость непониманием. Она не рассказала Кельвину правду. И, судя по вопросительному взгляду ведьмака, обращённому к своей бабушке, я была права. – Как давно вы сотрудничаете с вампирами? Кто заказал обращение Гаспара? – не унималась я, желая оттянуть неизбежное.

Мстительно блеснув глазами, Сибилла не стала отвечать, а опустила руку, завершая разрешающий жест. Лезвие кинжала тут же опустилось мне на живот и прошлось по уже имеющимся порезам. Не глубоко. Однако во второй раз оказалось гораздо больнее. Тело пробило дрожью, а лоб покрыла холодная испарина. В глазах начало темнеть.

«Не отключаться», – приказала себе, стиснув челюсть, и вновь попыталась высвободить сырую магию. Мне показалось, что в этот момент по артефакту побежала крошечная трещинка. Или это рябило у меня в глазах?

Истязания закончились, адептка отошла от алтаря и вернулась на своё место. Воспользовавшись передышкой, я откинула голову назад, укладывая её на камень, и посмотрела на звёздное небо. Оно как всегда было прекрасным и умиротворённым, не знающим мирских тревог.

Переведя дух, я вернулась к общению с увлекательными собеседниками.

– Мне вот интересно, – проговорила как можно громче, чтобы Кельвин наверняка услышал меня. Хотя, признаться, сделать это было не так-то просто. Во рту пересохло, а язык отказывался подчиняться в полной мере. – Соблазнение Гаспара было инициативой Эмили? Или она это сделала по вашей указке, Сибилла?

– О чём она говорит? Кто такой Гаспар? – Кельвин ожидаемо принялся допытываться до старой ведьмы.

– Сосредоточься на ритуале. – Глава ковена недовольно скрипнула зубами и кивнула ведьмаку, мол, ты следующий. Однако такая перспектива меня не устраивала.

Семя раздора было посеяно, оставалось его только взрастить. Сплочённостью коллектива и крепкими семейными узами тут и не пахло. Скандал неминуем. Это отсрочит финал обряда и даст мне последний шанс преодолеть блокирующую магию.

– Ты разве не знал? – обратилась я к Кельвину, изображая удивление. – Эмили встречалась с Гаспаром, пока твоя бабуля не отправила её в качестве жертвы для обряда бессмертия.

– Чародейка, ты слишком много болтаешь. – Сибилла злобно зыркнула на меня и приставила клинок к моей щеке. – Прикуси свой язык, или я его вырежу. – Она угрожающе придвинула лезвие к губам. Получив от меня немое повиновение, верховная ведьма отошла в сторону и приказала своим прихвостням: – Давайте ускоряться. Ритуал и без того порядком затянулся.

Она нетерпеливо отпихнула Кельвина себе за спину и подозвала другого адепта, но ведьмак униматься не собирался.

– Это правда? – требовательно спросил Скруп, а я, пользуясь случаем, ещё раз схлестнулась с зачарованным амулетом на своей груди.

– Да какая разница? – Старуха недовольно закатила глаза и, даже не обернувшись к своему внуку, подтолкнула идущую ведьму, подгоняя вперёд к алтарю.

– Ты говорила, что Эмили сама вызвалась разделить свою силу со старшими ковена! – взорвался Кельвин, переходя на крик.

– Эмили! Эмили! – передразнила его Сибилла, теряя терпение. Она резко обернулась к ведьмаку и с лютой злобой заговорила: – Эта гадина водила тебя за нос, идиот. Видите ли, наследник ковена для неё мелкий улов, замахнулась на рыбку покрупнее. Думала, ей что-то светит с сыном монарха, – ведьма мерзко фыркнула. – Я защитила тебя от болезненного разочарования! Неужели ты не понимаешь, что с её смертью мы получили выгоду во всём? Её жертва не только освободила тебя, но и укрепила наш союз с важными людьми.

– Освободила? – переспросил Кельвин, надрывисто смеясь. Кажется, его психика не выдержала раскрывшейся правды. А я вдруг подумала, что, если удастся выбраться отсюда живой, мне придётся поведать обо всём Гаспару. На душе сделалось ещё отвратительнее. Это разобьёт доброе и чуткое сердце друга.

– Только не устраивай истерик, как твоя дрянная мать. Поговорим, когда всё закончится. – Сибилла раздражённо одёрнула рукав своей мантии и, по-видимому, решив, что разговор окончен, отвернулась от младшего родственника. Хмуро посмотрела на ведьму, застывшую возле меня и не осмеливающуюся наносить увечья без одобрения своей повелительницы. Затем с чувством кивнула и вдруг покачнулась вперёд, будто на неё налетел кто-то сзади. Оливковые глаза расширились, в них застыл шок и неверие. Рот старухи беззвучно открылся, и она медленно, переминаясь с ноги на ногу, повернулась вокруг своей оси.

Все дружно ахнули.

В спине главной ведьмы ковена торчала рукоять кинжала.

– Что ты наделал, глупый мальчишка, – сипло прохрипела Сибилла, спотыкаясь, но Кельвин поддержал её за выставленные вперёд руки.

– Ты старая бессердечная дьяволица, – бросил он ей прямо в лицо, не расцепляя рук. В ведьмаке не было ни страха, ни сожаления о содеянном. Лишь чистая разрушительная ненависть. – Ты это заслужила. За всё то, что ты сделала с моими родителями, с Эмили, нашим ковеном. Думала, я не знаю, что ты забираешь бо́льшую часть магии чародеев себе, а остальным достаются лишь крошки со стола?

– Какой же ты недоумок, – презренно выплюнула старая ведьма. – Нарушенная клятва убьёт тебя самого. Ты пошёл против главы ковена. – Она пошатнулась, как подкошенная осинка, и начала заваливаться на бок.

– Как будто мне не всё равно, – холодно ответил Кельвин, выпуская крючковатые руки старухи из своих.

Тут окаменевшие ведьмы пришли в себя и заметались. Кто-то бросился ловить Повелительницу, а кто-то в другую часть поляны за подмогой. Только Кибела Гримальди стояла неподвижно, наблюдая за происходящим с торжествующей улыбкой на устах.

Честно говоря, подобный исход событий я не предвидела. Поэтому первое время пребывала в парализующем недоумении вместе со всеми. Опомнилась, лишь когда взгляд верховной ведьмы сделался стеклянным и безжизненным.

Меня потряхивало от ужаса происходящего, но поддаваться панике было не время. Я обхватила верёвку пальцами и потянула её сначала вверх, потом вниз, проезжаясь по острому углу каменного столба. Уже не осторожничала, пользуясь тем, что всем было не до меня.

Адепты суетились над бездыханным телом своей предводительницы. Кельвин, бледный, словно сама смерть, сидел на земле, привалившись спиной к столбу, и совершал тяжёлые, последние вздохи. Всё это время рядом с ним находилась Беллс, крепко сжимая его ослабевшую руку и нашёптывая, что Эмили согласилась на сделку лишь ради неё. Желая защитить свою младшую сестру.

Я даже прониклась к ним состраданием, несмотря на бессчётное количество гадостей, причинённых мне. Гнёт и жестокость главы ковена не могла не изувечить их души. К тому же магическая клятва обязывала адептов подчиняться верховной ведьме. Быть может, будь у них выбор, всё сложилось иначе.

Внезапно возле жертвенного алтаря, на котором я лежала, возникла Беллс. В её руке сверкало лезвие кинжала, капюшон по-прежнему скрывал лицо. Я непроизвольно покосилась в сторону, где сидел Кельвин. Он больше не дышал. Его неподвижный взгляд был устремлён в небо.

Не произнеся ни слова, сокурсница подняла клинок и потянулась ко мне.

– Беллс, не надо, – попросила я, но тут ведьма схватилась второй рукой за бечёвку, связывающую моё запястье, и начала её перерезать. Не успела я обрадоваться, как к нам подлетела профессор Гримальди.

– Ты что делаешь, дрянь? – прошипела она, отвешивая звонкую оплеуху девушке. Мне даже показалось, что я увидела, как у той полетели искры из глаз. Беллс завалилась на камень, прижимая ладонь к пострадавшей щеке. – Совсем без мозгов? Думаешь, если освободишь её, она скажет «спасибо» и обо всём забудет? Мы закончим ритуал, а дриады позаботятся, чтобы её никто никогда не нашёл, как и других чародеев, – жёстко подвела итог Кибела.

«Чёрта с два», – подумала я и с силой дёрнула руку, сдирая кожу до крови. Надрезанная верёвка не выдержала и лопнула. Прежде чем кто-то успел сообразить, что произошло, я схватилась за ненавистный артефакт и сорвала его со своей шеи.

Долгожданная сладкая свобода растеклась по телу и подарила душевный подъём. Это я уже чуть позже сообразила, что так отозвалась моя высвободившаяся магия. Двое ведьм кинулись на подмогу к Кибеле, но, как и их соратница, были сбиты с ног воздушной волной. Мне даже показалось, что та ударила сильнее обычного, будто бы за время заточения магия успела накопить слишком много энергии.

Пока разбросанные по земле адепты Четырёхлистника приходили в себя, я схватила кинжал, оброненный Беллс, и расправилась с оставшимися путами. Первые шаги дались с трудом, затёкшие и дрожащие конечности словно забыли, как ходить. Но затем окрепли, и я смогла даже побежать. Проблема оказалась в том, что бежать мне было некуда. Я находилась на поляне посреди леса. Её периметр был окружён плотными непроницаемыми зарослями, ставшими настоящей крепостной стеной. И ладно бы суметь пробраться через них, так надо ещё совладать с дюжиной враждебно настроенных ведьм.

– Держите её! – закричала Кибела Гримальди, переняв шефство ковеном ведьм в свои руки.

Самые предприимчивые рванули ко мне, но я быстро поубавила их прыткость, ударив боевым заклинанием. Багровая вспышка пронзила воздух, заставив ведьм броситься в рассыпную. От удара молнии загорелась сухая трава и начали подыматься клубы дыма. И тут я заметила их.

Дриады.

По одной с каждой стороны зелёной изгороди.

Я встречала их только на иллюстрации в какой-то книге. Ведьмы, ставшие частью леса. Я слышала, что степень слияния с природной стихией бывает разной, но эти практически утратили свой человеческий вид. В стволах могучих гигантских деревьев смутно угадывались отдельные части тела: лицо, плечи, руки. И то, если бы не два медовых светлячка, наблюдающих за двуногими сёстрами, можно было бы принять их за причудливые узоры шероховатой коры.

Но важно было не это. Те, что оказались ближе всего к возгоранию, заметно тянулись своими ветвями в противоположную сторону. Они боялись огня. Вот он – ключ к побегу! Под натиском пламени дриады сами откроют мне проход в ограждении. И, кажется, о магии огня вспомнила не я одна.

Ещё мгновение назад только зарождающийся огонёк вспыхнул ярче и попытался дотянуться до меня длинным языком, желая ужалить. Но я вовремя успела закрыться щитом. Пламя жадно вылизывало магический барьер, вставший у него на пути, а я заозиралась в поисках того, кто им управляет. Как вдруг что-то обвило мои щиколотки и резко дёрнуло, опрокидывая меня на землю. И пискнуть не успела, как исполинские корни поволокли меня к своему властителю.

Рана на животе отозвалась жгучей ноющей болью, а к и без того изувеченным запястьям добавились новые ссадины. Проволочив меня несколько метров, древесные щупальца остановились и шустро расползлись от ног до самых плеч, плотно запеленав, словно беспокойного ребёнка.

Сбоку от меня замелькал подол тёмной мантии, и рядом присела Кибела Гримальди.

– На что ты рассчитывала, м? – Профессор цепко ухватила пальцами мой подбородок и грубо повернула к себе лицом. – Подобной выходкой ты заработала себе страшную, мучительную смерть. Но не переживай, есть и хорошая новость. – Она наклонилась и, медленно растягивая слова, проговорила мне на ухо: – Когда тебя не станет, я помогу господину Анварену справиться с горечью утраты. Будь уверена, утешать я умею. И недели не пройдёт, как он забудет, что ты когда-то существовала.

– Извините, профессор Гримальди, но у вас чрезмерно завышенное мнение о себе. Не все мужчины любят рептилий, – я насмешливо улыбнулась, стараясь не выдавать настоящих эмоций.

Понимание того, что Шейн знает правду о Кибеле и ни при каком раскладе не поддастся на её чары, помогало лишь отчасти. Я всё равно злилась. Жутко хотелось придушить эту лицемерную змеюку собственными руками. Жалко, что сейчас те были плотно прижаты к телу, и я не могла даже пальцами пошевелить.

– Несите артефакт! – прокричала не самый чуткий и добропорядочный куратор первого курса. Затем поднялась и торжественно-победно посмотрела на меня сверху вниз.

Ну уж дудки! Ещё раз нацепить на себя этот ошейник я не позволю. Пусть в таком положении я не могу пользоваться заклинаниями, но сырой магии не нужны распальцовка и знаки.

Я боялась. Боялась, что не получится пробиться через прочное кольцо корней. Что мне не удастся выбраться отсюда, и я так и не спасусь. Мою силу, а затем и жизненную энергию выкачают до последней капли, а бездыханное тело оставят на подкормку дриадам. Я не увижу вновь лица дорогих мне людей и так и не наверстаю упущенное время со своей мамой.

«Бояться это нормально, – пронеслись в памяти слова, однажды сказанные Шейном. – Все чего-то боятся, Кассандра. Но разве не в этом кроется смысл? Как бы ты ни боялась, ты идёшь и делаешь. Вопреки вгрызающемуся в душу страху и трясущимся поджилкам. Это и называется быть смелым».

Как ни странно, воспоминания о Шейне вдохнули в меня решимость и уверенность, придавая сил. Я медленно выдохнула, концентрируясь, и что было мочи ударила чистой несформированной магией. Белесая энергия рванула во все стороны с удвоенной силой и мощью, разнося древесные оковы в щепки. Кибела прикрылась руками, но это не уберегло её от повреждений. По лбу ведьмы стекала капля крови из рассечённой кожи, и это порядком её взбесило.

Я быстро вскочила на ноги, и как раз вовремя. Из-под земли вырвались два древесных отростка и попытались прихлопнуть меня, как назойливую мошку. Лилово-васильковая полусфера прикрыла меня от них, словно зонт от дождя. Отбив следующее нападение, я контратаковала. Яркие разряды сорвались с пальцев и раскалённой стрелой понеслись на врага. Кибела только и успела, что удивлённо округлить глаза, прежде чем искрящаяся энергия врезалась в неё и снесла с ног.

Бежавшие к нам адепты почти синхронно затормозили. Ведьма, что несла зачарованный амулет, торопливо спрятала его у себя за спиной, видимо, опасаясь стать целью номер один. Я настроилась на новый раунд, сподвижники Кибелы, судя по вздыбленным корням, тоже. Но тут со стороны живой изгороди раздался грохот.

Земля на поляне задрожала, плотно сплетённые ветви деревьев и кустарников затрещали, а потом нехотя поползли в стороны, образовывая между собой круглое отверстие. Из его глубин показалось голубое сияние, оно нарастало, и вот в проход протиснулся маг, пригибаясь и удерживая перед собой магический щит. За ним вынырнул и второй, вставая рядом с товарищем. Когда же явился третий, мои губы расползлись в облегчённой улыбке. Хоть я и была в другом конце поляны, но я сходу узнала отца Нейтона.

Брайан Тёрнер за секунду оценил обстановку и сразу раздал какие-то указания своим коллегам. Ведьмы же, заметив законников, устроили настоящий хаос, отложив моё пленение до лучших времён. Часть из них ломанулась к противоположному ограждению, надеясь спастись бегством. Другие же, по-видимому, более опытные и сильные, вступили в бой с непрошеными гостями. К слову, число которых постепенно росло.

Началось светопреставление.

Тут и там сверкали боевые заклинания, вспыхивали огненные брызги, клубились корни и рассекали воздух лианы. Дриады пытались сцапать магов своими ветвями, а представители закона в свою очередь заковывали ведьм, до которых удалось добраться, в магические кандалы.

Я постепенно пробиралась к спецотряду Брайана Тёрнера, периодически делая магические подсечки пробегающим мимо ведьмам и укрываясь щитом от пролетающих снарядов. Мельком глянула на проём, проделанный магами, и замедлила ход. Сердце волнительно ёкнуло и забилось ещё быстрее. Забыв обо всех вокруг, я смотрела только на мужчину, вошедшего на поляну, и боялась, что тот окажется наваждением. Если это и было оно, то заслуживало высшей похвалы за реалистичность.

Наваждение очень правдоподобно хмурилось, совсем так по-Анваренски, даже желваки ходили под острыми скулами в точности, как у оригинала.

«Это взаправду Шейн», – была вынуждена признать я.

Впервые за всё время я увидела, чтобы на лице Анварена отражался неприкрытый страх. Мальфар вытягивал шею и сосредоточенно кого-то выискивал. Но вот его голова повернулась в мою сторону, взгляд зацепился за меня и заострившиеся черты лица разгладились. Мне показалось, что даже отсюда я услышала, как облегчённо он выдохнул.

Наплевав на осторожность, я бросилась к нему, преодолев расстояние между нами с рекордной скоростью. Влетела в предложенные объятия и уткнулась лицом в мужскую грудь. Шейн обнял меня и прижал к себе так, словно закрывал от всего мира. Вдыхая запах любимого мужчины и греясь в его тепле, я наконец ощутила себя в безопасности. Продолжающееся сражение вокруг нас стало далёким и неважным. Он был рядом. И этого было достаточно, чтобы противостоять любому злу.

– Я так боялся, что мы не успеем, – поделился Шейн переживаниями, целуя меня в макушку. Я понимающе кивнула, давая понять, что разделяла его тревогу. – Ну-ка, – он осторожно отстранил меня за плечи и придирчиво осмотрел. Его брови поползли к переносице, а глаза гневно потемнели, когда он увидел разорванную рубашку и вырезанную руну в центре моего живота. – Кто? – буквально прорычал он и вскинул взгляд поверх моей головы, не иначе как подыскивая жертву.

– Это уже не важно, – я слабо улыбнулась, а по щекам побежали влажные дорожки. Видимо, наступила эмоциональная разрядка. Сибилла мертва, ритуал сорван, а рядом тот, кто за меня любому голову оторвёт.

Немного подумав и оценив моё состояние, Шейн отложил казнь виновных на неопределённый срок и снова заключил меня в крепкие объятия. Он успокаивающе поглаживал меня по спине и украдкой перекачивал в меня свою исцеляющую магию.

Нет, вот он серьёзно думал, что я не замечу?

Ласковое тепло, просочившееся под кожу, я почувствовала сразу. Оно грело и светилось, словно сотня прыгающих светлячков. Касалось ран и ушибов, бережно забирая боль. И я с благодарностью принимала эту заботу.

– Всё, всё. Теперь всё закончилось, – приговаривал он, утешая меня.

Я слегка отодвинулась, чтобы заглянуть ему в глаза.

– Думаю, это ещё не конец, – серьёзно проговорила. – Ты знал, что именно ковен Четырёхлистника наслал проклятие на тебя в детстве? А ещё им помогает кто-то из мальфаров. Подожди минутку, – попросила я, пока Шейн осмысливал полученную информацию.

Раны больше не саднили, порезы покрылись корочкой. Грустно было только от того, что теперь наверняка после них останутся шрамы, но посетовать на этот счёт я смогу и позже. Сейчас нужно было сделать кое-что крайне важное.

Я остановилась в нескольких метрах от громадного овального камня, на котором ещё совсем недавно выступала главным объектом жертвоприношения, и прислушалась к ощущениям. Бесспорно, магия Шейна усилила мою собственную, и вместе с тем мне казалось, что сейчас во мне клокочет сила всех чародеев, когда-то несправедливо отдавших здесь свою жизнь. Она бурлила и толкалась во мне, требуя выхода. Требуя возмездия.

И я не стала её томить.

Выпустила праведную силу, вкладывая в удар весь гнев и боль невинно сгинувших чародеев. Грохот содрогнул всю поляну. Над алтарём поднялось дымно-пыльное облако, а когда оно рассеялось, взору окружающих предстал расколотый пополам камень.

– Ты не получишь больше ни капли чародейской крови, – прошептала я, чувствуя душевное освобождение. После чего развернулась к ожидающему меня мужчине, наткнулась на взгляд Брайана Тёрнера и, получив приветственно-одобрительный кивок, направилась к Шейну.

Тот не стал ничего говорить, лишь сгрёб меня в охапку, не желая больше отпускать.

– Очуметь! Кому скажу – не поверят, – раздался возглас, полный восторга, за спиной моего обворожительного пленителя. И голос ведь знакомый.

Полная замешательства, я выглянула из-за плеча мальфара и не поверила своим глазам.

– Винс? – удивлённо спросила, не понимая, как здесь оказался мой рыжеволосый сокурсник.

– Кассандра, хвала звёздам, ты жива, – обрадовался ведьмак, увидев меня в добром здравии.

– Ты откуда здесь? – озвучила уже вслух своё недоумение.

– Эй, Анварен, поди сюда, – прервал нас зычный голос одного из законников. Маг сидел на корточках у корней многолетнего массивного дерева и вглядывался во что-то под ними. А я только сейчас обратила внимание, что противостояние адептов Четырёхлистника и служителей закона подходило к концу.

– Стой тут. Никуда не уходи. Я скоро вернусь, – строго наказал мне Шейн, с недовольством выпуская из своих объятий. – Ах да, чуть не забыл. – Мальфар вынул из кармана ожерелье-оберег, который до похищения висел у меня на шее, и ловко повязал его вокруг моего запястья. – Нашёл в траве перед лесом, – пояснил и на этот раз точно пошёл к магу. Ещё несколько раз он оглядывался, проверяя, на месте ли я, никуда ли не делась.

«Иди уже», – произнесла ему одними губами, смеясь. Проследила, как тот доходит до законника, и повернулась к Винсенту.

– Так как ты тут очутился?

– Вообще-то это я показал, где тебя искать, – гордо выпятив грудь, сообщил парень. Мои брови поползли вверх, но я и рта открыть не успела, как Винс бросился в красках описывать все события, случившиеся с ним за сегодняшний вечер.

Оказалось, что этот шилопоп не дождался нас с Беллс и пошёл за нами. Там, разумеется, натолкнулся на довольно подозрительную картину, где наша сокурсница утаскивала бессознательную меня в другую часть леса. Он уже собирался донести преподавателям, как вдруг появилась профессор Гримальди. Поначалу Винс подумал, что та собирается мне помочь, но когда ведьмы свернули не к замку, а дальше в лес – заподозрил что-то неладное. Наткнувшись на мимо бродившую Марлен, он поручил той отправиться к ректору, сам же продолжил слежку.