Текст книги "Чародейка (СИ)"

Автор книги: Кейт Остин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 41 страниц)

– Я жду в коридоре, – сообщил он, оставляя меня одну.

С десяток секунд я пребывала в полном смятении, не зная, как расценивать его поведение. Машинально провела языком по губам, желая остудить жар, и, наконец придя в себя, натянула оставленную вещь. Ноздри защекотал приятный аромат одеколона и стирального порошка, от которого в душе появилось неожиданное чувство тепла и защищённости. Это сбивало с толку, но для самоанализа время было неподходящее.

Шейн, как и обещал, дожидался в коридоре, привалившись плечом к стене. Стоило показаться в дверном проёме, как по мне пробежались взглядом, задержавшись на одолженном элементе гардероба. Кажется, мужчину веселило, как безбожно я утонула в его футболке.

Вернувшись в гостиную, мы застали там Гаспара, вальяжно развалившегося на диване. Я подсела рядом, Шейн же предпочёл подпирать косяк двери. Настало время обсудить то, для чего мы вообще собрались. И вот тогда-то всё встало на свои места: вся их вежливость и обходительность! Этот хитрющий дуэт задабривал меня, чтобы отодвинуть в сторонку, убедить дать им самим во всём разобраться.

– Да как вы не понимаете? – негодовала я; коситься в бок на Гаса было неудобно, поэтому все мои упрямые взгляды достались Шейну, стоявшему у входа напротив. Да и будем честны, все знали, кто инициатор этой затеи. – Я не могу остаться в стороне! Не теперь уж точно. Как мне засыпать по ночам, зная, что со мной под одной крышей ночуют преступники? Меня мутит только от одной мысли, что профессор Гримальди остаётся безнаказанной и ходит по академии как ни в чём не бывало. А мне приходится видеть её на занятиях несколько раз в неделю. Да и вообще, что будет, когда выяснится, что это я проникла в подземелье и разрушила кристалл?

– Если верить твоему декану, мало кто всерьёз воспринимает причастность студентов к этому инциденту, – спокойно и даже как-то лениво отозвался Шейн, ковыряя пальцем дверной короб, будто бы обнаружил там грязь или повреждение. – Да и руководство не хочет поднимать шумиху. О тоннелях знают лишь единицы, к тому же огласка произошедшего может не слабо ударить по репутации академии.

– Вы с профессором Копельштафом обсуждали проникновение в подземелье? – не поверила своим ушам.

– Ты же не думала, что я пошёл к Олафу только для того, чтобы добиться твоего отстранения от турнира? – Шейн иронично изогнул бровь. Собственно, именно так я и думала, но признаваться не стала.

– На следующей неделе Нейт обещал устроить мне встречу со своим отцом, – решила сменить тему и уловила какое-то недовольство на лице мальфара. – Мистер Тёрнер работает в следственном отделе. Возможно, он сможет нам помочь.

– Брайан Тёрнер? – Мужчина о чём-то недолго раздумывал, потом кивнул каким-то своим мыслям. – Я поговорю с ним сам, у нас уже есть некий опыт совместной работы.

Заметив моё удивление, Гаспар наклонился к моему уху и прошептал:

– Шейн консультирует следственный отдел по проклятиям и опасным существам.

В другое время я могла согласиться с решением этого любителя перетягивать одеяло на себя, но сейчас мне была необходима личная встреча с отцом Нейта.

– Я должна с ним встретиться, – твёрдо произнесла, обдумывая, как получше аргументировать своё заявление. Вариант пришёл внезапно. – Меня можно использовать в качестве приманки!

А что? Пустить слух, что мне известны личности организаторов запрещённых ритуалов, или, ещё лучше, бросить обвинения прямо в лицо своего куратора и ждать ответных действий с «копами» в засаде. Поймать с поличным, так сказать.

– Исключено! – в один голос возразили парни, нещадно развеяв мои фантазии.

– Иногда меня поражает твоё легкомысленное отношение к своей жизни и выборе партнёров. – Шейн оттолкнулся плечом от косяка, вставая прямо, и просверлил меня взглядом насквозь.

– Это ещё что значит? Каких ещё партнёров? – я совершенно не понимала, о чём он толкует. Покосилась на Гаса в надежде на пояснения, но тот решил прикинуться мебелью.

– Тебе в самом деле нужно разъяснять? Ладно, – произнёс мальфар так, будто не хотел этого делать, но его вынудили. – Сначала ты впускаешь переночевать к себе вампира, – он кивнул в сторону Гаспара, который теперь изучал потолок с такой тщательностью, будто там было не белое полотно, а фреска Микеланджело в Сикстинской капелле. – Затем зажимаешься с оборотнем на поле, а после уединяешься с сыном Брайана в заброшенной оранжерее. И всё это за каких-то две недели. Ты очень беспечна, Кассандра.

Я вытаращила на него глаза, не зная, плакать или смеяться от абсурдности обвинений. Странное чувство заполнило грудь и потянулось щупальцами к горлу. Обида вперемешку с сожалением. Вот, значит, что он подумал? Вначале хотелось оправдаться, сказать, что с Бьёрном мы отрабатывали боевой приём, а Нейт обучал меня магии, да и к Гаспару я испытывала исключительно дружеские чувства, но досада сменилась гневом.

– Зато тебе не помешает порой проще относиться к жизни, ведёшь себя, как заносчивый индюк! Может, беззаботность пойдёт тебе на пользу.

– Последний раз, когда я позволил себе легкомыслие, обернулся для моей семьи глубокой трагедией, – сухо ответил тот, разом остужая мой пыл, и покинул гостиную.

– О чём он? – растерянно обратилась к Гаспару. Тот шумно и протяжно выдохнул, понимая, что в этот раз отмолчаться не получится.

– Об этом должен рассказывать не я, – вампир потёр лоб, замявшись.

– По-твоему, Шейн из тех людей, кто за чашечкой кофе изольёт мне душу?

Гас усмехнулся, нервно постучал пальцами по подлокотнику и, собравшись с мыслями, заговорил:

– До происшествия с родителями Шейн был ещё тем оторвой. Темпераментный, резвый, влипал в истории. Совсем как ты. Как раз горячность и ребячество сыграли роковую роль в его судьбе. Лет так десять назад он сцепился с одним из оборотней. Чего они там не поделили – уже и не упомнить. Слово за слово, и Глен бросил ему вызов. Понятное дело, Шейн не мог его не принять. Местом выбрали лес на окраине города, а когда Шейн туда пришёл, то понял, что никто не собирается вести с ним честный бой. Глен привёл всю стаю. Не знаю, откуда его родителям стало известно о случившемся, но они бросились на помощь к сыну. Шейн ведь тогда ещё даже в академию не поступил и знал всего-то тройку магических фокусов. А тут целая стая оборотней в волчьей ипостаси. Шансы на выживание были ничтожно малы, даже когда Тео и Дебра подоспели на выручку. – Гас сделал паузу, а я пыталась осмыслить тот факт, что Шейн мог когда-то быть уязвимым и не всесильным. Мне-то казалось, что мальфар родился сразу с боевым сплетением на пальцах. – В тот вечер Шейн совершил свой первый прыжок. Однако перенести с собой родителей ему не удалось. Тео и Дебра так и остались, окружённые волками. Пока Шейн убеждал дядю и других служащих отправиться к ним на подмогу, было уже поздно. По прибытию они никого не нашли. Стая, устроившая на них самую настоящую охоту, бесследно исчезла, а вместе с ними и родители Шейна… Значит, будешь участвовать в турнире? – Гаспар внезапно изменил русло беседы, а через секунду в арке показался владелец особняка.

Шейн прошёл в гостиную, держа в руках бумажную папку и исследуя её содержимое. Остановился в двух шагах от нас и переложил несколько листов с места на место. Это был всё тот же угрюмый мальфар, в его внешности ничего не поменялось, но всё же для меня что-то изменилось.

Теперь я больше понимала его. Все магические достижения Шейна были не привилегией, а плодами кропотливого многолетнего труда. После случившегося несчастья он не мог позволить себе оказаться слабым или менее строгим: ни к себе, ни к окружающим.

– Что ты ей сказал? – спросил Шейн, не отрываясь от документов.

– Ничего. – Гаспар заёрзал на месте и поджал губы, словно боясь проболтаться.

– Тогда почему она смотрит на меня, как на щенка со сломанной лапой? – Малахитовые глаза вопросительно остановились на мне. Настала моя очередь засуетиться. Хорошо, что кружка с чаем осталась на кухне, иначе новой беды было бы не избежать. Я беспорядочно замахала руками и, чтобы придать хоть какую-то логичность своим движением, заправила прядь волос за ухо. При этом стараясь смотреть куда угодно, только не на мужчину напротив. Хотелось провалиться сквозь землю.

Шейн тихо хмыкнул и уселся справа от меня. На диване вмиг стало тесно. Я невольно пожалела, что села посередине, ведь теперь оказалась практически зажата с двух сторон. Пришлось максимально сжаться, чтобы случайно никого не коснуться локтем или коленом. И почему парни всегда расставляют так широко ноги? Пока я думала о том, куда лучше деть руки, мальфар раскладывал на журнальном столике разнообразную документацию: чертежи тайной части замка с пометками разного цвета, перечни имён и дат, какие-то таблицы. Ого! Да они подошли к делу со всей серьёзностью. Я, конечно, не владела навыками сыщика или дедукцией Шерлока Холмса, но порой взгляд со стороны может натолкнуть на стоящую мысль.

– Это список ведьм и магов, пропавших за последний десяток лет, – Шейн постучал пальцем по бумагам с именами. Мы с Гаспаром одновременно подались вперёд, чтобы лучше рассмотреть их, и я застряла между плеч соседей. Но кроме меня никто, кажется, не придал этому значения. – Сложно сказать наверняка, кто имеет отношение к нашему делу.

Я внимательно пробежалась по списку пропавших, но подметила только, что даты исчезновения не совпадают по дням, лишь в некоторых случаях сходятся по месяцам.

– А что с оборотнями? – Я пролистала несколько таблиц, надеясь отыскать нужный набор имён.

– О пропаже заявляли всего дважды за всё время.

Я прекратила рыться в бумагах и посмотрела на Шейна. Как такое может быть? Обряд ведь невозможен без оборотней. Получается, кто-то покрывал исчезновение волков. Если Шейну ничего не ведомо об этом, значит, следует расспросить того, кто точно мог слышать о гибели себе подобных.

– Возможно, Бьёрну что-то известно по этому поводу. Или кому-нибудь из его стаи… – озвучила свои мысли и, прежде чем Шейн успел возразить, быстро проговорила: – Можно ручку? Хочу переписать имена студентов. Быть может, в стенах академии удастся разузнать новые сведения, которые помогут связать профессора Гримальди с их пропажей.

– Возьми в кабинете на столе, – Шейн откинулся на спинку дивана, давая понять, что вставать с нагретого места он не намерен. Пришлось выбираться очень осторожно, балансируя между столиком и коленями мальфара. – Правая дверь от моей спальни, – будто специально выдал он, и я едва не приземлилась на него, теряя равновесие. Оставалось надеяться, что Гаспар не придаст значение факту, что для меня не секрет, в какой именно комнате ночует наш гостеприимный хозяин.

Распахнув указанную дверь, я оказалась в небольшом светлом помещении. По бокам у стен тянулись книжные шкафы, напротив окна рабочий стол и несколько кресел. Как и в своей комнате, Шейн предпочёл заставить рабочее пространство лишь необходимым. Я медленно прошлась вдоль книжных полок – столько разношерстной литературы, что глаза разбегались. Здесь были и энциклопедии по магическим существам, и пособия с формулами заклинаний, и даже встречались труды классиков моего мира.

Оказавшись у письменного стола, я быстренько просканировала его поверхность, но кроме небольшой стопки из папок и документов ничего не нашла. Решив, что отыщу ручку в ящиках, выдвинула самый верхний. Он был забит вырезками из газет. Не вникая в смысл статей, я принялась передвигать бумаги, как вдруг взгляд привлекло что-то металлическое. Сдвинула мешающий кусок газеты в сторону и замерла.

На дне ящика лежал нож. Мой нож. Тот самый, который я воткнула в ногу мужчине, напавшего на меня в Тёмных Топях больше месяца назад. Ошибки быть не могло, но я всё равно взяла режущий инструмент в руки, чтобы удостовериться. Провела пальцем по знакомой гравировке и вкраплённым гранатовым камням, перевернула рукоять и ожидаемо увидела скол на одном из самоцветов. Именно этот нож отец подарил мне на шестнадцатилетие. Но как он оказался в столе Шейна?

Меня словно ударили под дых, совершенно внезапно и со всей силы, выбивая землю из-под ног. Боже мой! Всё это время мужчина, пытавшийся убить меня в склепе, находился поблизости. Это ведь именно Шейн затащил меня в Мальфгард и именно он наплёл, что мне грозит опасность. А теперь отец спонтанно уехал неизвестно куда, так удачно оставив Шейна своим доверенным лицом. Господи, он вообще хоть жив? – От нахлынувшего ужаса я чуть не зажала рот ладошкой. В этот момент дверь в кабинет тягуче проскрипела – не хуже, чем в фильме ужасов, – и на пороге показался хозяин владений.

Шейн посмотрел на выдвинутый ящик, затем на холодное оружие в моей руке.

– Эх, Кассандра, Кассандра. – Он растёр костяшками пальцев переносицу и медленно пошёл на меня. – Разве тебя не учили, что лазить по чужим вещам нехорошо?

Глава 24
Липкая паутина. Все мошки на своих местах

– Откуда у тебя этот нож? – мой голос дрожал. В голове не укладывалось, как Шейн мог оказаться тем человеком. Он ведь защитил меня от мар, и когда в катакомбах стало опасно – поспешил спасти от вампира.

Дьявол, Анварен, какую игру ты затеял?

Ответа не последовало. Мужчина плавно, словно хищник, двигался ко мне. Неторопливо обошёл стол, и я попятилась назад, выставляя нож перед собой. Сердце готово было пробить грудную клетку.

– Отвечай! – потребовала, крепче впиваясь пальцами в инкрустированную рукоять. В глазах защипало. То ли от страха и понимания, что от мальфара не защититься подобной зубочисткой, то ли от разочарования. Шейн ведь только начинал мне нравиться.

Мальфар предпринял попытку выхватить оружие, но я оказалась быстрее. Видимо, желание жить давало свои плоды. Вовремя увернулась и с размаху резанула воздух, едва не зацепив щёку противника острым лезвием. Однако на этом везение закончилось. Или, скорее всего, со мной перестали церемониться.

Одним рывком Шейн перехватил мою руку с ножом и вдавил меня в стол так, что выбил воздух из лёгких. Я попыталась ударить свободной рукой, но запястье угодило в капкан сильных пальцев. О ногах, судя по всему, мы подумали одновременно, потому что в момент, когда я намеревалась лягнуть притеснителя, тот ловко отвёл коленом мою ногу в сторону и прижался вплотную к бёдрам, лишая возможности атаковать. Поза получилась до жути неприличной, но когда ты борешься за свою жизнь стесняться не приходится.

– А теперь, когда перед моим лицом не машут лезвием, давай поговорим, – сердито пропыхтел Анварен. – Что ты там успела напридумывать?

– Ты пытался убить меня! – пылко воскликнула, силясь вырваться на свободу. Не получилось. – Из-за цветка? Или дело в моём отце? – я задыхалась от бессилия и огорчения.

– Ничего не понимаю. – Парень нахмурился, да ещё так искренне, что я почти поверила в его слова.

– Откуда у тебя мой нож? – Я знала ответ на этот вопрос, но какая-то часть души надеялась услышать другую версию. Любую, лишь бы отличную от моей.

– Твой? – Шейна затопило удивление, а затем в глазах наконец отразилось понимание. – Так это была ты… – Последовала заминка. – Вообще-то я пытался тебя спасти, а не убить.

– Чушь! Я прекрасно помню, как ты сказал: «Отдай то, что лежит у тебя в кармане, – и останешься жива».

– Всё верно. – Его лицо смягчилось и приняло такое выражение, будто он вспомнил забавную историю. – Монстры преследовали тебя только потому, что ты взяла растение из сада. Да, можно было убить их, но им на замену пришли бы новые. Поэтому вернуть то, что ты забрала, было проще всего. – Шейн слегка ослабил хватку, пока мой мозг пытался осмыслить услышанное. – Должно быть, это что-то очень важное? Впервые видел, чтобы с таким остервенением боролись за местную флору. – Он уже открыто потешался надо мной, а я готова была сгореть со стыда. Лучше бы он меня убил, честное слово. Впрочем, с теми событиями, что произошли в моей жизни за пару месяцев, неудивительно, что паранойя вышла из-под контроля.

– Это была лунная лилия, – смущённо произнесла, отводя взгляд. Пульс всё ещё отдавался в висках, но мерзкое холодное чувство, опутавшее сердце и отдающее горечью во рту, постепенно выветривалось. На его место пришло ощущение громадного облегчения, словно скинула с рук мешок с песком. – Ничего особенного, хотела опробовать зелье облика. Можешь отпустить меня… – Было чрезвычайно трудно вести беседу вразумительно, когда между нашими телами столько точек соприкосновения. Особенно в тех местах, где не следовало бы.

– А ты больше не будешь кидаться на меня с ножом? – с иронией спросил мой пленитель; в уголках его рта затеплилась усмешка. И мне даже показалось, что он специально медлит.

– Не буду, – пробубнила, неловко поёрзав.

Уж не знаю, мои слова или движения подействовали, но Шейн отпустил запястья и осторожно отодвинулся, давая возможность вновь встать устойчиво. Однако отойти не спешил. Вместо этого он подцепил мой подбородок указательным и большим пальцами, мягко задрал голову, заставив посмотреть себе в глаза, и со всей серьёзностью произнёс:

– Больше никогда не сомневайся во мне, поняла?

– Поняла, – потупившись, ответила, поймав себя на странной мысли, что сама не хочу разочароваться в нём. Более того, до чёртиков боюсь этого. До сих пор я не осознавала, что Шейн был чем-то надёжным для меня в этом мире. Эдаким страховочным канатом. Даже если сорвёшься в пропасть, он непременно удержит и не даст разбиться.

– Хорошо. – Шейн удовлетворённо кивнул и, задержав взгляд на моих губах на мучительно долгое мгновение, выпустил подбородок из пальцев. Сделал несколько шагов в сторону и замер как вкопанный. – Погоди! – Он резко обернулся. – Тогда, в Топях, я видел, как ты активировала кристалл. По-дилетантски, но всё же. Как тебе удалось?

Несколько мгновений мы безмолвно смотрели друг на друга. Я ждала, когда Шейн найдёт объяснение тому, что видел, а он будто искал подтверждения своим догадкам.

– Неужели? – выдохнул он, поражённый до глубины души. Я утвердительно качнула головой и едва не прикусила нижнюю губу по привычке, но вовремя сдержалась, вспомнив о последней реакции мальфара на этот жест.

Шейн рухнул в ближайшее кресло, упёр локти в колени и сложил ладони лодочкой у губ, что-то тщательно обдумывая.

– Если ты чародейка, это в корне всё меняет. Я крупно ошибался. Виктор тут совсем ни при чём. – Лицо парня стало жёстким и сосредоточенным. Должно быть, ему было известно о кровавых обрядах. – Поэтому ты хотела увидеться с Брайаном Тёрнером? Если мне не изменяет память, он когда-то занимался расследованием гибели чародеев. – Я сделала утвердительный жест головой, и Шейн повторил его, как бы принимая ответ. – А что насчёт Нейтона?

– Он помогал мне освоить заклинания, – сказала как есть, сложив нож и убрав в карман.

– И чему ты успела научиться? – На меня посмотрели с подлинным интересом. Без сарказма и прочей колючести.

– Ну-у-у… Пока я разобралась только в том, как подпитывать чужие щиты, – произнесла, заламывая пальцы; признаваться мальфару в своей бездарности было неприятно. – Воссоздать собственные защитные чары никак не удаётся. – В подтверждение своих слов я проделала заученные движения, но кроме аквамариновых молний, вспыхнувших на кончиках пальцев, ничего не произошло.

– Это потому, что он учит тебя, как мага. – Шейн подскочил с кресла и за один размашистый шаг оказался рядом. – А твои силы гораздо шире. – Он зашёл сбоку и, управляя моей рукой, выставил кисть в нужное положение на высоте. – Твоя магия это горная река – буйная и неукротимая. Загоняя её исключительно в рамки формул, ты превращаешь её в ручей. Я научу тебя создавать разовый барьер. Затрата сил и времени минимальная, но в случае неотвратимой опасности даст фору. Такой щит выдерживает лишь один удар, учти. – Выждав, когда я осмыслю сказанное, он продолжил: – А теперь представь, как магия течёт по твоим венам – от самого сердца до кончиков пальцев – и превращается в нечто осязаемое. Удерживай полусферу, как зонт во время дождя. Вот так, – раздался одобрительный шёпот, пока я в неверии смотрела на закручивающееся облако лавандового цвета. Но стоило только Шейну отпустить мою руку, как чары рассеялись.

– Гхм, – задумчиво выдал мой импровизированный учитель и быстро-быстро зашагал к дальней стене. – Видимо, придётся тебя немного подтолкнуть. – Он развернулся ко мне лицом и заскользил пальцами в воздухе, словно маэстро, дирижирующий симфоническим оркестром, сплетая из сверкающих молний шар. – Страх, как и другие сильные эмоции превосходно помогают раскрыть силу. Сейчас я пущу в тебя боевым заклинанием, а ты должна выставить барьер. Постарайся успеть, иначе будет очень неприятно.

– Что? Нет, подожди, я не готова! – в ужасе воскликнула, но поздно. Магическая сфера безудержно помчалась ко мне навстречу. Инстинктивно выставила руки перед собой, чтобы закрыться от опасности, но в последний момент вспомнила о наставлениях.

Удар! Клубок молний с шипением и треском врезался в мутную гиацинтовую преграду. О господи! У меня получилось! Я смотрела, как энергетический шар и созданная мной полусфера сплетаются во что-то бесформенное и затем медленно тают, как кусок масла на жарком солнце. А когда завеса истаяла окончательно, передо мной явилось довольное лицо Шейна. Сейчас его улыбка была тёплой и доброй, без намёка на холод и усмешку, а на щеках красовались очаровательные ямочки. Я по-прежнему держала руки в воздухе, не веря в то, что сумела сотворить собственные защитные чары. От радости и восторга разрывало на части. Хотелось не то что заобнимать мальфара, но и расцеловать. Ладно, с последним я погорячилась. Где Анварен и поцелуи? Нет, мужчина он, конечно, горячий и наверняка умеет первоклассно целоваться… А-а-а! О чём ты вообще, Кэсс⁈ Я мысленно отвесила себе подзатыльник.

– Это было… крышесносно, – заключила я. – Хочу ещё! – Воодушевленная, вскочила в позу и приготовилась отражать атаку. Шейн рассмеялся, слегка запрокидывая голову назад.

– Торопыга! Это так не работает. Необходимо немного времени…

– Я не вовремя, да? – В дверь просунулась кудрявая голова Гаспара. – Вас так долго не было… – Вампир внимательно осмотрел нас, чему-то удивляясь, и только потом решился зайти внутрь. – В общем, пока вы тут «искали ручку», я заметил кое-что интересное. Большинство пропавших ведьм не состоят ни в одном из ковенов. Но если смотреть список убывших студентов, мы неоднократно встречаем ведьм из Четырёхлистника. – Он поднял листок с перечнем и ткнул пальцем в несколько имён. – О их пропаже никто не заявлял, как и о гибели Эмми. Она ведь тоже была адепткой Четырёхлистника.

– Как и Кибела, – мрачно подметил Шейн.

– Это ведь должно что-то значить? – В глазах Гаспара вспыхнула надежда.

– Гас, ты не мог бы принести остальные списки, хочу кое-что проверить? – перебила его я. С того дня, как вампир рассказал историю своего превращения, одна догадка не давала мне покоя. И теперь только окрепла. Но обсудить её следовало с Шейном наедине.

Анварен сходу меня раскусил. Как только шаги за дверью стихли, он с интересом спросил:

– Так и?

– Слушай, – начала я, обдумывая, как лучше преподнести ему свои подозрения. – Тебе не кажется, что в истории с Эмили что-то не так? Как будто их заманили туда не просто, чтобы избавиться от свидетелей. Я никак не могу отделаться от ощущения, что всё дело в Гаспаре. Что именно он был их целью. Вот только зачем, ума не приложу.

– Гаспар сын правящего монарха, – огорошил меня Шейн, притом сказав это таким обыденным тоном, будто сообщал, что завтра будет дождь. – Я думал об этом. Его обращение сыграло на руку не только вампирам, но и диссидентам. Теперь род Дальгеймов лишился наследника и закончит своё правление на отце Гаса. Между знатью и всеми, кто посчитает себя достойным трона, вспыхнет борьба. Если, конечно, Энгель не узаконит вампиров и не приравняет их права к горожанам Мальфгарда. Это позволит Гасу избежать казни, но, сама понимаешь, чем обернётся такое решение.

Я понимала. Допустить вампиров к обществу – это как запустить голодного лиса в курятник. Где-то в районе желудка зарождалось гадкое неприятное чувство. Вот тебе и другой мир, а люди везде одинаковые. Обязательно найдутся те, кто будут идти по головам ради желаемой власти и силы.

– Знаешь, если бы Эмили не умерла во время ритуала, я бы сочла, что она специально завела его в катакомбы, – на одном дыхании озвучила то, что терзало больше всего. Шейн внимательно посмотрел на меня. Не как на сумасшедшую, а так, словно бы не исключал такого варианта. – Почему Гас вообще не воспользовался такими влиятельными связями?

– У него весьма непростые отношения с отцом. – Шейн привалился плечом к стене и стал задумчиво хрустеть суставами пальцев. – Видишь ли, Энгель продолжает видеть в своём чаде шкодливого мальчишку. И когда Гаспар попытался рассказать ему о том, что творится в стенах академии, тот не прислушался. Посчитав, что всему виной буйное воображение сына и дурное влияние Эмили. Стоило монарху только услышать о ведьме, как он ничего дальше слышать не хотел. Род Дальгеймов – чистокровные маги и приветствуют отношения только с себе подобными. А тут Гас наплевал на вековые традиции и сблизился с ведьмой, – уголок рта рассказчика слегка дёрнулся, находя забавным дерзкое поведение наследника. Умела бы свистеть – присвистнула бы! А наш кучерявый друг полон сюрпризов, как мешок Санта Клауса.

– Поэтому, когда Гаспар заявился в новом облике, Энгель не позволил себе мысли, что обращение могло произойти против воли. Гас винит отца в лицемерии, за то, что тот утаивает его исчезновение, прикрываясь таинственной болезнью наследника. Только он не понимает, что, позволив ему уйти, отец проявил так свою любовь и безграничное великодушие. И дело вовсе не в репутации их семьи.

Пожалуй, открытий и потрясений за этот день мне досталось с лихвой. Хотелось вернуться в свою уютную и безопасную кровать, из которой так беспощадно меня вырвали сегодня утром, спрятаться ото всех под одеялом и хорошенько всё переварить. Я даже вообразить не могла, что паутина интриг плелась так давно и затрагивала самые верхи общества. Однако моим надеждам на отдых было суждено рухнуть. В комнату влетел кучерявый ураган, шелестя стопкой бумаг.

При виде несостоявшегося принца я растерялась, не зная, как теперь себя вести: присесть в реверансе или поинтересоваться, у какого поля он припарковал белого коня. Впрочем, благодаря простоте Гаспара и манере держаться легко, я быстро забыла о социальных статусах находящихся в кабинете.