Текст книги "Чародейка (СИ)"

Автор книги: Кейт Остин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 41 страниц)

Мы простояли так некоторое время, слушая живую тишину, наполненную стуком наших сердец и редким раскатистым громом. Только сейчас я поняла, что утро уже давно наступило, а гуляющий по округе сумрак вызван тёмными, грозовыми тучами, затянувшими небо.

А затем я услышала, как захрустел хвойный покров под чьими-то размеренными шагами. Слегка отстранившись друг от друга, мы с Шейном обернулись на источник звука. К нам медленно приближался Маркус Анварен в сопровождении неизвестного мужчины, плетущегося за ним чуть ли не на шаг позади. И всё бы ничего, но незнакомец был облачён в болотного цвета плащ, практически идентичный тем, что были на законниках, которых мы обнаружили мёртвыми в лесу. А ещё на пальцах его правой руки проглядывались свежие ожоги.

Подсознание забило тревогу.

Я подняла взгляд на Шейна, не зная, как незаметно поделиться своими опасениями, но этого и не потребовалось. Его брови уже хмурились, а глаза с подозрением изучали пожаловавших гостей.

– Дядя? Откуда ты узнал, где нас искать? – спросил он, отодвигая меня рукой к себе за спину.

Уловив его странную реакцию, моя мама, до этого осматривающая поле битвы, пошла к нам навстречу. И тут же спутник Маркуса Анварена вскинул руки, выбрасывая магическое плетение в её сторону. Сапфировая сеть пленила и обездвижила жертву, не ожидавшую такой подлости.

– Стой, она с нами, – крикнул Шейн, опережая меня и делая первым шаг в сторону завалившейся на землю женщины, но его дядя поднял палец в останавливающем жесте. И тот послушно остановился, заодно и меня удерживая на месте.

– Я знаю, мой дорогой племянник, – скупо улыбнулся мальфар, приближаясь к израненному вожаку Серебряного полумесяца.

– Мар-кус, – из последних сил прохрипел оборотень, завидев подошедшего мужчину. Мутнеющий взгляд Оуэна не отражал ненависти, напротив, преисполнился надежды. Но через мгновение, когда на его горло опустился лакированный ботинок, она померкла.

– От тебя всегда было больше проблем, чем пользы, – пренебрежительно проговорил Маркус Анварен, склоняясь над волком и усиливая нажим на его горло до предсмертных хрипов.

– Это ты поставил барьер, – потухшим голосом заключил Шейн, с неверием наблюдая за старшим родственником. – Вот почему магия показалась мне знакомой.

– Ты всегда был смышлёным парнем, – щека мужчины чуть дёрнулась в беззлобной усмешке, пока тот вытирал запачкавшуюся в крови подошву о землю. – Жаль, что оказался копией своего отца. А я ведь возлагал большие надежды на тебя, когда ты сумел спастись от стаи. Думал, ты продолжишь моё дело. – Его стальной взгляд вонзился в племянника, пробивая того коктейлем из разочарования, досады и злости.

Я видела, как плечи и спина Шейна напряглись, но всё равно сделала два осторожных шага назад. Пока его дядя и законник-предатель отвлечены разговором, необходимо убедиться, что с мамой всё в порядке.

Высовываться слишком очевидно не стала, чтобы не словить парализующие чары. Кажется, мама была без сознания, энергетические нити, опутывающие её тело, понемногу угасали. Ещё немного и заклинание иссякнет.

– Почему? – донёсся до меня шёпот Шейна, и я снова повернула к ним голову. От ощущавшейся в нём боли и внутренней надломленности грудь сдавило в тугие тиски. – Почему ты помог их убить? – искренне не понимал мой мальфар, а может, отказывался принимать неприятную действительность. – Родители любили тебя. Доверяли тебе. Он же был твоим братом! – срываясь на крик, воскликнул Шейн, а после уже ледяным тоном повторил: – Я спрашиваю тебя: ПОЧЕМУ?

– Что происходит? – перебила его подбежавшая Ревекка. Девушка обеспокоенно переводила взгляд с одного родственника на другого и пыталась унять сбившееся дыхание.

Маг снова приготовился прибегнуть к чарам, но Маркус быстрым движением руки остановил его. В этот момент я заметила Аделинду, помогавшую хромающему Винсу доковылять до нас. Замотав головой и делая страшные глаза, я старательно сигнализировала ребятам, чтобы те уносили ноги как можно дальше. Пусть и не сразу, но всё же они сообразили, что что-то не так, и попятились обратно в лес.

– Сожалею, что и ты, моя девочка, оказалась здесь. – Вокруг глаз Анварена-старшего проступили тонкие грустные морщинки. – Но я могу дать вам последний шанс. Ещё не поздно всё исправить. Вы встанете рядом со мной и поможете завершить важную для всех мальфаров миссию.

– О чём ты? – настороженно спросил Шейн.

Ревекка, не понимающая, что тут творится, откровенно хлопала ресницами и ждала, когда ситуация хоть немного прояснится. Я же украдкой осматривалась, подмечая важные на мой взгляд детали. Расстояние до ближайших деревьев, валяющийся на земле топорик Генри, истончившуюся, уже едва заметную, магическую сетку вокруг мамы и её изредка подрагивающие ресницы.

– Всё, что я делаю, – во благо нашей расы. Ради достойного и справедливого будущего мальфаров. – Маркус соединил ладони на уровне груди, словно просил поверить его словам. – Я приложил столько усилий для этого, стольким пожертвовал… Всё это не может быть напрасным. Мы обязаны вернуть себе власть и свергнуть магов! Их главенство противоестественно. Это мальфары стоят у истоков магии. Мы прародители всех рас Мальфгарда. Престол наш по праву!

– Ты безумен, – Шейн поморщился, мысли о перевороте ему претили.

– С вами или без вас я закончу начатое. – Ещё мгновение назад витающий где-то взгляд Советника Мальфгарда потяжелел и осел на лице племянника. – Многие годы я подготавливал для этого почву. Заручился поддержкой ведьм, оборотней и даже вампиров. Энгель лишился единственного наследника, конец правления рода Дельгеймов неизбежен. Рано или поздно всё приходит к своему логическому завершению. Таков правильный виток истории, – продолжал делиться своими взглядами на мироустройство мужчина, в то время как мой мозг зацепился за упомянутого потомка короля и уже вовсю выстраивал теории.

– Так это по вашей вине Гаспара обратили в вампира, – не удержалась, озвучивая собственные мысли.

– Нет, что ты. В мои планы входила исключительно его смерть. – Хищный блеск в глазах собеседника заставил раскаяться, что напомнила ему о своём существовании. – Превратить наследника в вампира было сугубо личной инициативой Айвена. Таким способом он решил оставить подстраховку для вампирского сообщества.

– Дядя, скажи, что это розыгрыш. – Ревекка провела ладонями вверх по щекам и схватилась за голову. – Мы знаем Гаспара с пелёнок. Что ты такое говоришь?

– Правду, бельчонок, – не стал юлить Анварен-старший. – Пора прекратить убегать от реальности. Мы должны постоять за свои права. Сколько можно смотреть сквозь пальцы на то, как все важные посты утрамбовываются магами? Посмотрите на тех же законников, сплошь одни маги, – он махнул рукой на рядом стоящего мужчину, и тот напрягся, наверняка задумываясь, правильную ли выбрал сторону. – Наша популяция сокращается, нас притесняют, не ценят по достоинству. Мы стоим на пороге вымирания! Или вы хотите, чтобы мальфаров постигла та же участь, что и чародеев? Скажите, когда в последний раз на улицах Мальфгарда можно было встретить чародея? А есть ли представитель от их фракции в Совете королевства? Зачем далеко ходить, живое доказательство стоит прямо перед вами! Чародей, занимающий высшую магическую ступень, стал подкормкой для ведьм, низших заклинателей. – Маркус недвусмысленно указал на мой живот, где сквозь порванную рубашку проглядывались следы от вырезанного на коже символа, и я быстро попыталась прикрыться. – Их перестали бояться! Отлавливают, как скот на убой! Вы желаете мальфарам такого будущего?

– Подожди. Ты знал о ритуалах ведьм? – Шейн склонил голову набок, выказывая непонимание.

– Конечно же знал, – фыркнул его дядя. – Союз с Четырёхлистником был слишком важным, чтобы сдавать их закону. Для них отводилась особая роль в свержении действующей власти. Но вы и тут сумели подгадить. Всего за одни сутки вы умудрились перечеркнуть половину моих многолетних трудов. – Мальфар заскрипел зубами, да и в целом выглядел как человек, который устал от разговоров. Его терпение таяло на глазах.

– Ты убедил Виктора отправить Кассандру в Мальфгард? – требовательно спросил Шейн, сжимая пальцы в кулаки, словно бы принимая для себя какое-то важное решение. – Зачем?

– Видишь ли, несколько лет назад я имел неосмотрительность воспользоваться услугами ковена. Так что за мной оставался должок, – мужчина пожал плечами, мол, сказал как есть.

– Это что за услуга такая, за которую расплачиваются человеческой жизнью? – пришла в состояние крайнего возмущения Ревекка. Впервые за наше знакомство я была с ней солидарна. А затем меня вдруг осенило.

– Проклятие, – пробормотала я, собирая на себе вопросительные взгляды. В памяти всплыл магический код вредоносного сплетения, которое я имела удовольствие наблюдать на озере. Ещё там я поняла, что над ним корпел целый ковен ведьм. А затем Сибилла подкрепила мои наблюдения, сознавшись, что это Четырёхлистник наслал губительные чары на Шейна в детстве. – Они наложили для вас проклятие на вашего племянника, – уже чётко и громко проговорила, глядя в прищуренные глаза мужчины. Всё это время он с любопытством выжидал, будто ему не терпелось проверить, окажется ли моя версия близка к истине.

– Сукин ты сын, он же был совсем ребёнком! – взорвалась Ревекка, переходя на фальцет. Законник, находившийся по левую руку от её дяди, напружинился, готовясь вступить в схватку.

– Осторожнее, ты говоришь о своей бабушке, – пожурил племянницу Анварен-старший, шутливо пригрозив пальцем.

И тут нервы у Шейна сдали.

По-видимому, он больше не мог воспринимать этого человека частью своей семьи. Что, впрочем, мне было абсолютно понятно. Яркая сфера шипящей и бурлящей энергии вспыхнула в его ладони и, словно пушечное ядро, полетела вперёд.

Маркус отбил её легким взмахом руки, точно отгонял назойливую муху. Его приспешник пустился спешно перебирать пальцами, изготавливая боевое сплетение, но был вынужден перейти в защиту. Искрящаяся молния ударила по нему со всей внезапностью, причём прилетела она с другого бока.

Обернувшись, увидела маму. Она стояла в боевой стойке и буравила сосредоточенным взглядом обидчика. Между её пальцев всё ещё искрили энергетические разряды от выпущенного заклинания.

– Хорошо, что ты тоже тут, Мария, – без всякой радости проговорил Маркус Анварен. – Теперь я могу за раз избавиться от всех, кто путался у меня под ногами.

Две вспышки: голубая, как лёд, и жёлтая, подобно светящемуся солнцу, помчались на неё. Маг и мальфар атаковали её одновременно.

Я бросилась к ней, наколдовывая щитовые чары, в это же мгновение Шейн сбил мальфарское сплетение своим, а с последним оставшимся мама справилась сама.

– Этому не бывать, – строго отчеканил Шейн, бросаясь в наступление. Прикрывая его, мы с мамой шарахнули заклинаниями по магу.

Лес снова наполнился звуками боя. Заблестели и заискрились магические всполохи.

Вот только если у нас с мамой получалось теснить продажного законника, то у Шейна дела шли не так гладко. Отразив очередную атаку, Маркус резко выставил вперёд левую ногу и тут же нанёс удар правой рукой по воздуху. Мощная энергетическая волна вырвалась из его кулака и понеслась неукротимым смерчем в противника, вспарывая землю и уничтожая всё на своём пути. Такого магического могущества я не видела ещё ни у кого!

Шейн наспех выставил заслон, прикрываясь. И тут случилось то, чего я никак не ожидала. Щит треснул и взорвался янтарными осколками. Впервые на моей памяти кто-то сумел в одиночку пробить его барьер. Но дальше – хуже. Сокрушительная магия не остановилась, а обрушилась на мужчину, жёстко врезалась в его грудь и снесла того напрочь. Шейна с немыслимой силой отбросило назад и впечатало в одну из сосен. Ствол дерева не выдержал столь сильного и нежданного давления. Затрещал и переломился пополам, заваливаясь вместе с мальфаром на глинистую почву.

Послышался сдавленный стон боли.

От испуга моё сердце чуть не пробило грудную клетку. Перепрыгнув через оставленную на земле борозду, я пустилась на перегонки с Маркусом в сторону Шейна. Нет, в скоростном соревновании участвовала исключительно я одна, Анварен-старший спокойно и мерно подступал к сокрушённому противнику, уверенный в своём превосходстве.

– На что ты надеялся, мальчишка? – ноздри Маркуса раздувались от злости. Он был в ярости. Нет, даже не так, он был в бешенстве. Как это, племянник посмел выступить против него! – Это я научил тебя всему, что ты умеешь! Я! – он похлопал себя по груди, и в его глазах закружилось белое пламя. А потом оно вспыхнуло и на его пальцах.

Добежав первой до места крушения, я встала перед поваленным деревом и, превозмогая дрожь и колючие удары в висках, выставила защитную полусферу. Шейн лежал неподвижно, но был в сознании. Его открытые глаза смотрели в небо. Сомневаюсь, что мальфар любовался световыми переливами туч, что сгустились над ним. Всё же он крепко приложился головой, наверняка ему требовалось время, чтобы прийти в себя.

– Ты такой же, как твой отец! – уже кричал во весь голос его дядя, распалившись не на шутку. Огненный вихрь сорвался с его рук и влетел в мой щит, обещая непременно его расплавить, как податливый воск. – Теодор никогда не понимал меня. Был безамбициозным и слишком часто витал в облаках для человека, занимающего пост в Совете, – продолжал мальфар изливать душу вместе с огнём на магический барьер, вставший между ним и неугодным родственником. – А когда у него родился первенец – и вовсе превратился в мягкотелого слюнтяя! Я долго ждал, когда он образумится. И когда ты чуть не умер от проклятия, появились первые проблески надежды.

Я прикусила губу почти до крови, сдерживая просящийся крик боли наружу. Ладони нестерпимо жгло, будто в них налили расплавленный свинец, а кожа покраснела и грозила вот-вот покрыться волдырями. Пламя пожирало мою полусферу с боков, подобно тому, как обгорает с краев подожжённый лист бумаги.

«Мне не выстоять», – поняла обречённо.

В момент, когда моя выносливость готова была пасть, рядом со мной вдруг появилась Ревекка. По щекам девушки бежали слёзы, ей было больно выступать против родного дяди, но потеря брата страшила и причиняла страдания сильнее. Поэтому она выставила щит, объединяя усилия со мной, и я сама чуть было не расплакалась. Благодарно кивнула и решила для себя – буду стоять до последнего.

Предательство любимой племянницы подкосило выдержку Маркуса. Что-то буркнув, типа, «ты сделала свой выбор», он сменил тактику. Вместо извергающегося пламени из его ладоней посыпались боевые заклинания. Грозные, могучие, увесистые. Наши щиты захрустели, словно ветки деревьев под слишком тяжёлым для них грузом, и лопнули.

Взгляд мальфара зафиксировался на чём-то между нами, лицо исказилось от гнева, и очередное разрушительное заклятие помчалось к нам навстречу, точно огненный дракон с широко распахнутой пастью. Да только на любого дракона найдётся свой рыцарь, способный отрубить тому не только хвост, но и голову.

Буквально за мгновение перед нами выросла магическая стена: толстая и прочная подобно арктическим льдам. Боевое сплетение натолкнулось на неё и разбежалось по сторонам искристыми змейками, а между мной и Ревеккой встал Шейн.

От сердца слегка отлегло. Он восстановился.

Знакомые золотистые молнии сверкали в его глазах, а по рукам и шее гуляла сеточка из вен, по которым будто бы текла не кровь, а расплавленное железо. Кажется, сражаться вполсилы он больше был не намерен.

– Ты не смеешь говорить о нашем отце, – сердито бросил Шейн дяде и аккуратно взглянул на сестру. Уголки её губ дрогнули в слабой улыбке, выражая поддержку брату. Я же смотрела на него не моргая. Мужчина снова открывался для меня с новой стороны. Возможно ли, что боевой опыт и развитая интуиция подсказали ему поберечь резерв? Поэтому он так старательно избегал использовать магию в бою с Оуэном? Ведь с таким противником, как Маркус Анварен, Шейну понадобится вся его сила.

– Пора ответить за своё предательство. – Расправив плечи, мой мальфар задвигал руками, рисуя в воздухе магические знаки, совсем как в нашу первую встречу. Но затем сделал какие-то едва уловимые махинации, и глифы завертелись, словно циркулярная пила. Сверкающие диски полетели в Маркуса и вызвали у того замешательство. А я улыбнулась. Шейн только что скопировал атакующий приём Эрика, молодого скитальца, который только и делал, что препирался с ним при знакомстве.

Маркус заученным действием выставил перед собой согнутую в локте руку, но на этот раз сплетение не отскочило в сторону, а прошлось по его предплечью, оставив длинный порез на коже.

– Нужно было убить тебя сразу самому, не полагаясь на других! – зарычал Советник Мальфгарда не хуже своих подельников из Серебряного полумесяца, обрушивая шквал заклинаний на неприятеля. – Я убью всех, кто тебе дорог, и заставлю смотреть на это! Ты ещё пожалеешь, что не погиб вместе со своими родителями.

Ревекку затрясло от злости, она принялась вязать сплетения, но тут стена, продолжавшая загораживать нас, начала трансформироваться. Выросла и, потянувшись во все стороны, соединилась в шар. Я взглянула на Шейна: тот слегка наклонил голову вниз, сосредоточившись на сложной магии, но даже в таком положении было видно, как янтарное свечение вышло за пределы его радужек и теперь гуляет по склере. А медовые узоры перебросились с шеи на скулы и подбородок.

– Выпусти меня! Я порву этого засранца на кусочки! – завопила девушка, бросая все силы на то, чтобы пробиться через щитовые чары брата.

– Прости, сестрёнка, больше я никого не поставлю под удар. – Он печально улыбнулся, быстро глянул куда-то вбок и рванул навстречу к сопернику.

Мельком посмотрела в ту же сторону и увидела маму, заключённую в золотистый пузырь, как и мы. В её руке был зажат боевой топорик берсеркера, а чуть дальше за её спиной, у одинокой сосны, сидел маг, прислоняясь спиной к стволу дерева и зажимая рукой рану на животе. Как они перешли на ближний бой неизвестно, но оружие Генри сегодня определённо пользовалось популярностью, став подлинной грозой для врагов.

В тон моим мыслям по лесу пронёсся волчий вой, напоминая, что друзья ещё где-то там. Но было с ним что-то не так. Я не сразу разобралась, что именно насторожило и взволновало меня. А потом поняла. В нём звучала скорбь. Это был плач по павшему товарищу. Кто-то погиб.

Я заметалась, словно зверь в клетке, и подключилась к попыткам Ревекки прорваться через крепкие стены магической сферы. Тревога уже не скреблась, она рвала душу на части. Но развернувшаяся перед нами дуэль не смогла оставить равнодушной, перетягивая внимание на себя.

Это была настоящая битва мифических божеств. Сражением не на жизнь, а на смерть. От каждого столкновения мальфаров земля содрогалась, как при землетрясении. Деревья трещали и ломались от пусть и случайно попавших по ним заклинаниям. На мгновение мне даже стала понятна обида Маркуса за сильнейших мира сего. С их могуществом и трона мало.

А затем вдруг Ревекка прекратила попытки испепелить магическую оболочку купола и совсем по-девчачьи заколотила об неё ладонями.

– Прекратите! – закричала она, утопая в страхе и отчаянье. – Остановитесь! – Её резкая смена настроения запустила во мне новую волну беспокойства. Не дождавшись реакции родных, девушка повернулась ко мне и принялась объяснять: – Они зачерпнули слишком много магии. Она опустошит их резерв и перебросится на тело. Никто из них не переживёт подобного. Это убьёт их! – Красные от слёз глаза уставились на меня с мольбой, будто я могла на что-то повлиять.

Из-за ослепляющих вспышек и быстрых движений сражающихся сложно было разглядеть явление, о котором толковала Ревекка. Но когда мальфары наконец остановились, замерев в трёх метрах друг от друга, я всё увидела.

Маркус закрывался щитом, его движения каменели, а глаза приобрели странный серый оттенок, будто цветной пигмент выгорел. Но самым поразительным было не это. По его лицу и рукам бежала паутина трещин, точно он был глиняной посудой. Из этих самых трещинок пробивались жёлто-белые лучи, подобно свету ночника, проникающему через приоткрытую дверь комнаты в тёмный коридор.

Напор магической силы Шейна не давал мужчине выйти из обороны и захлопнуть резерв. У них шла схватка на выносливость. Точнее на то, кто первым выгорит. Видок у старшего Анварена, может, и был удручающим, но и Шейн недалеко ушёл. На его скулах и лбу виднелись пылающие пятна, как будто кожу подожгли изнутри и теперь она медленно прогорает. Вселяло крохотную надежду только то, что, в отличие от тускнеющих глаз Маркуса, у того они по-прежнему светились огнём магмы.

– Брат, прошу! – не жалея рук, Ревекка колошматила кулаками о стенку магического пузыря и давилась слезами.

От её криков груз, который Шейн взвалил себе на плечи, почти стал осязаемым. Он должен завершить дело до конца. Ему нельзя подвести своих родителей. Подвести нас. Он обязан защитить своих близких.

– У меня никого кроме тебя нет. – Девушка обессиленно сползла на землю, а потом обернулась ко мне и сердито закричала: – Скажи ему! Это убивает его!

Я в нерешительности подошла вплотную к границе купола и прижалась ладонями к янтарной оболочке. С чего ему вообще меня слушать? Если он проигнорировал слёзы собственной сестры, то на мои мольбы и подавно не откликнется.

– Шейн… – негромко позвала, изучая каждую ранку на любимом лице. Сердце изнывало от невозможности помочь и напрочь отказывалось верить в то, что может его потерять. – Хватит, прошу.

Я видела, как он прилагает усилия, чтобы не смотреть в мою сторону. Как усиливает магический натиск и как на его щеке появляется очередная огненная сеточка.

«Хочешь знать, что я сделаю, когда найду стаю?» – вспыхнули в памяти слова Шейна, возвращая меня в пустой кабинет академии, где мы впервые обсуждали гибель его родителей. – «Ответ тебе не понравится. Так что подумай, готова ли ты его принять…»

«Я возьму реванш, Кассандра. Заставлю каждого из них понести расплату за содеянное, чего бы мне это ни стоило».

«…чего бы мне это ни стоило», – набатом застучало в голове. В груди заболело. Дышать стало тяжело, словно небо упало и придавило к земле.

Он ни за что не отступится.

– Откуда… Откуда в тебе столько магии? – спросил Маркус сухим, словно песчаный ветер пустыни, голосом.

– Дело не в том, сколько у меня магии, – с хрипотцой усталости ответил ему Шейн. – А ради чего я её использую. Ты всегда убеждал меня, что сила нужна для того, чтобы подчинять. Но ты ошибался. Это не так. Сила нужна для того, чтобы защищать то, что тебе дорого.

– Вот как… – последнее слово, сказанное Маркусом, превратилось в долгий, протяжный вздох. Его кожа приобрела серый оттенок, и мужчина окаменел, превращаясь в статую. Но в отличие от античной скульптуры, надолго радовать глаз не остался. Подувший ветер развеял его прах, подобно пыли, оставив в напоминание о его существовании лишь небольшую серую горстку пепла на земле.

– Шейн, достаточно! Остановись! – Ревекка откуда-то нашла силы вскочить на ноги и с широко распахнутыми глазами уставилась на брата, всё ещё охваченного магическим огнём.

Тот медленно повернулся и посмотрел на неё, а затем на меня.

– Он не может, – с комом в горле произнесла я, не смея отвести взгляда от извиняющихся глаз. Шейн прощался. Его губы чуть приоткрылись в желании что-то сказать, но у него не получалось. Магия пожирала его.

– Пожалуйста, не оставляй меня, – прошептала дрожащим голосом, прижимаясь лбом к прозрачной грани купола. Шейн слегка наклонил голову набок, его брови грустно изогнулись. – Я люблю тебя…

Последним, что я увидела, было благодарное удивление, отразившееся в его очах, а затем пространство озарила яркая вспышка. Я зажмурилась, а когда открыла глаза – его уже не было.

Защитные сферы плавно осыпались янтарными брызгами, которые таяли в воздухе, как снежинки. А на месте, где ещё секунду назад стоял мой любимый мужчина, парили светлячки оставшейся магии. Я сделала несколько шагов по направлению к ним и осторожно подставила ладонь. Несколько маленьких светящихся сгустков энергии, подобно медузам, поплыли ко мне и с охотой приземлились на предложенную руку, тут же проникая под кожу.

Магия Шейна была такой же, как тогда в подземелье, когда он впервые позволил ей соприкоснуться со мной. Вязкой, словно сладкий мёд, и нежной, подобно маленькому котёнку. Горло сдавило, а грудь разрывала горестная тоска. Это последнее прикосновение, способное напомнить о нём.

Где-то далеко звучали безутешные рыдания Ревекки. В этот момент всё показалось далёким и серым. Из меня словно извлекли все рецепторы разом: запах хвои, витающий в воздухе, больше не щекотал ноздри, раскаты грома не тревожили слух, а почва под ногами растворилась, не ощущаясь. Будто я стала бестелесным духом, лишившимся красок жизни, но всё ещё привязанным к земле.

Мою пустую оболочку куда-то уносило. Далеко. Прочь от этого места. Сама не ведая, куда иду, я пробиралась через лес, желая лишь одного – оказаться подальше отсюда.

Впереди послышались голоса – но страха не было. Худшее, что могло случиться, уже случилось.

Не знаю, на счастье или на беду, но вышла я к своим.

На лесной проплешине стояли профессор Дарвелс и Вирджил, что-то рассказывая незнакомому мне мужчине. Судя по плащу горчичного цвета, он тоже был законником, но с какого-то другого отдела. Был здесь и второй: его коллега занимался осмотром тел белых волков.

А затем я увидела их.

Ноги едва не подкосились от накатившей слабости. Чуть поодаль от мужчин на земле лежал Генри. Под его спиной образовалась лужа крови, а в руке неизменно сверкало грозное оружие. Второй боевой топорик, который он уже никогда не сможет сжать в своей ладони.

Возле тела берсеркера сидел Бьёрн, он крепко прижимал к своей груди содрогающуюся от рыданий Кьяру. И если волчонок успел после обращения натянуть на себя штаны, то нашей подруге было совсем не до переодеваний. Наготу девушки скрыл мужской пиджак, накинутый на её плечи. А принадлежал он, судя по всему, Айзеку Борнеру. Мальфар стоял в двух шагах от них, тревожно хмуря лоб и делая быстрые затяжки.

Завидев меня, приятель Шейна быстро выбросил сигарету и затушил её носком ботинка. В его глазах вспыхнул беспокойный вопрос, и я почувствовала, как уголки губ ползут вниз, совсем как у ребёнка, готового вот-вот разрыдаться.

Не в силах наблюдать, как болезненное осознание расползается по лицу мужчины, я отвела взгляд в сторону и встретилась с глазами Бьёрна. От него исходили волны безграничного сочувствия на грани собственной боли. И я поняла, что тот собирается подойти.

Отрицательно мотнула головой, призывая волчонка оставаться с Кьярой. Сейчас она нуждается в нём как никогда. Чтобы не ставить друга перед выбором, я зашагала прочь. Минуя всех присутствующих и их вопросы.

Так и шла по лесу, не ведая куда и зачем иду, пока не упёрлась в широкий ручей, преградивший путь. Изнеможённая, я свалилась на землю. В голове снова и снова проносились обрывки последнего дня. Осколки воспоминаний царапали изнутри и больно ранили сердце.

– Ты обещал! – закричала я в пустоту, не справляясь с обилием эмоций и злясь на Шейна. – Обещал вернуться!

Мои руки обессилено упали на колени, и по ладоням застучали первые капли. Дождь проливал свои слёзы. Он плакал. Плакал вместе со мной.

За спиной хрустнула ветка под чьей-то ногой, и глупое сердце замерло в надежде. Такое наивное и доверчивое, оно без раздумий подставилось под удар.

Конечно же, там не оказалось Шейна. Это была моя мама. Чародейка опустилась на землю рядом со мной, и я впервые ощутила материнские объятия. Прижимая меня к себе и поглаживая по голове, она медленно раскачивалась, как будто убаюкивала ребёнка.

– Мама… мамочка… – всхлипывала я, цепляясь пальцами за её локоть. – Его больше нет.

Об этом кричало всё вокруг, но сердце по-прежнему отказывалось верить. Всё не могло закончиться вот так. Не должно было. После всего, через что мы прошли, просто не имело права! Это несправедливо.