Текст книги "Милость Монтуна (СИ)"

Автор книги: Кейн Дис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц)

Глава 5

Подходя к лесному массиву, Кенрон по привычке потянулся к карману рюкзака, где в водонепроницаемом пакете лежали карта и компас. Он коснулся застежки и тут же отдернул руку – в карте давно уже не было необходимости. Он выучил наизусть все тропинки вокруг родного Керфена и смог бы нарисовать карту по памяти, разбуди его кто-то посреди ночи с подобной просьбой.

Запоминание местности было не самым полезным навыком для ориентирования в лесу, гораздо важнее было понимать эту местность. Виды деревьев, их размер, расстояние между стволами, даже кустарник и обычная трава многое могли сказать опытному охотнику о том, какую живность можно встретить в этом месте и в какую сторону нужно идти, чтобы вернуться в город.

Карта часто давала ложное чувство безопасности, заставляла охотника думать, что он полностью понимает ситуацию, в которой находится. Часто стоило смотреть себе под ноги и по сторонам, вместо того чтобы разглядывать листок бумаги, информация на котором могла устареть еще месяц назад.

Главное, что стоило помнить любому дайгонскому охотнику: чем дальше от города, тем опаснее лесные твари, что встретятся на его пути. Никто точно не знал, почему существа с мощной магией решили оставить дайгонские города в покое. Такой порядок сохранился с древних времен, когда разрозненные кланы охотников смогли прогнать грозных лесных тварей с небольшого участка леса.

Кенрон был уверен, что на первой карте, которую создал дайгонский охотник много столетий назад, уже обозначались зоны опасности. Без этих зон карту нельзя было назвать ни полной, ни полезной.

Вот уже и сам Кенрон, купив карту местности на кобольдском рынке, первым делом нарисовал на ней несколько концентрических кругов вокруг Керфена. Он обозначил зоны опасности так, как они ему виделись в этом году.

В самом городе не было магических зверей. Лесные твари не пытались проникнуть внутрь за редким исключением. Опасность в городе была нулевой. Стоило выйти за ворота, как человек попадал в первую зону опасности. Тут водились мелкие животные, которые сторонятся людей, тем не менее многие из них обладали весьма вредоносной для человеческого организма магией. Еще дальше от города была вторая зона опасности – местные звери вполне могли напасть на человека, если были достаточно голодны или любопытны. Кенрон давно отметил для себя, что животные редко испытывают такую злость, какая бывает у людей. Зато убить охотника из любопытства они могут без всяких проблем и угрызений совести.

Третья зона опасности показывала, на что в самом деле способен лес. Животные там часто воевали друг с другом, используя изощренные заклинания. Охотник мог погибнуть здесь лишь из-за того, что случайно попал под перекрестный огонь.

Была и четвертая зона опасности. Она окружала весь Дайгон, не позволяя его жителям пройти лес насквозь и попасть в соседние страны. В четвертой зоне, насколько Кенрон знал, вообще не было никаких магических зверей. Там была одна лишь никому не покорная магия. Любой, шагнувший в эту зону, сразу же терял свой облик и превращался в нечто иное. Поговаривали, что многие из магических зверей в лесу – потомки существ, вышедших из четвертой зоны. А некоторые – и вовсе те самые существа, которых породила нестабильная магия. Возможно, кто-то из них даже был человеком. Из-за этих слухов, к слову весьма правдоподобных, Кенрон давно решил, что никогда не будет есть мясо животных из третьей зоны. Добыв тушу такого зверя, он отнесет ее в Керфен и продаст кобольдам, но пусть он лучше начнет голодать, чем притронется к его подозрительным внутренностям.

Размышляя о своих кулинарных пристрастиях, Кенрон не заметил, как они с Элион отдалились от города. Тропинка все еще была легко различима, деревья оставляли достаточно света, чтобы прогулку можно было назвать легкой, приятной и относительно безопасной. Кенрон знал, что продлится такая щедрость леса совсем недолго. Их цель была на границе между второй и третьей зоной, а значит путь их непременно станет сложнее. К тому же сами лесные обитатели ни о каких границах даже не подозревали, и весьма опасное существо вполне могло забрести в середину второй зоны, хоть близость к дайгонскому городу вынудила бы его рано или поздно вернуться к родной норе или пещере.

Что-то зашевелилось в кустах неподалеку. Самого движения ветвей Кенрон не заметил, зато отлично расслышал шорох, возню довольно крупного существа, которое, впрочем, испугалось путников и собиралось уже дать деру.

Элион исчезла, будто бы испарилась, была и не стало. Мельком осмотревшись, Кенрон понял, что искать ее сейчас бесполезно. Его напарница применила магию, доступную почти всем дайгонцам, которую называли камуфляж. Сейчас он не мог увидеть ее, услышать или почувствовать ее запах. В общем-то, умение полностью скрыть свое присутствие и недюжинная физическая сила – то, что позволяло жителям Дайгона охотиться столь эффективно. У этой способности было несколько ограничений. Чтобы ее активировать, охотник должен был представить, что именно он собирается скрыть, то есть свое тело и свою сущность, на что уходило от нескольких десятков секунд до нескольких минут. Также ни у кого не получалось оставаться в камуфляже дольше четырех часов в день. Поэтому они с Элион шли по лесу не скрываясь, ведь делать это стоило только при появлении серьезной опасности.

Кенрон понял свою первую ошибку в этом походе – он не договорился с Элион, как именно они будут использовать камуфляж. Он часто охотился с отцом, и у них давно сложилось полное взаимопонимание. Камуфляж делал дайгонцев невидимыми для лесных тварей. Побочным эффектом было то, что дайгонцы в камуфляже не видели друг друга. Если бы Кенрон вздумал сейчас исчезнуть, а Элион неудачно махнула бы мечом, она вполне могла бы случайно его ранить или даже убить. Поэтому Кенрон счел за лучшее остановиться и не делать резких движений.

Элион появилась меньше чем через минуту. Она держала за шкирку крупную крысу отвратительного вида. Животное походило на чучело, которое стояло у Кенрона в комнате и смутило Элион, когда та переодевалась. Оказалось, что крыс она не так уж и боится.

– Отпусти его, он не стоял у нас на пути, – сказал Кенрон.

– Мы ведь здесь за добычей, так вот она, у меня в руках, – сказала Элион.

– Это животное почти ничего не стоит.

– Уж я-то знаю цену лесным крысам. Шесть золотых – это вовсе не ничего. В Озриуде только на них и охотятся. А если крыса кого укусит, просто отрезают кусок плоти. Противоядие слишком дорогое, а умирать не хочется. Многие ходят с такими вырезанными ранами. По четыре-пять на человеке.

– Этого не хватит даже на день жизни в Керфене.

– Да, мы ведь пришли сюда за крупной дичью. Хочешь жить, приятель, ну, пискни что-нибудь.

Элион задумалась.

– Вот только не пойму, почему в твоей комнате стоит чучело такого же зверька. Им ведь не похвастаешься.

– Друг отдал на хранение, в память о нашей последней охоте.

– Последней? – удивилась Элион. – Он что, был ранен и помер?

Кенрон помотал головой. Мысль о том, что Ирман мог погибнуть, на мгновение испугала его, хотя никаких оснований так думать пока не было.

– Нет… он исчез вскоре после той охоты.

Элион ухмыльнулась.

– Если я скажу, что эта крыса – память о нашей первой охоте, ты тоже поставишь ее у себя в спальне?

Вопрос застал Кенрона врасплох. Он чувствовал, что тот поход с Ирманом и Нансой был особенным, и ему хотелось сохранить память о нем. Но чем именно запомнилось ему то путешествие?

– Сегодня все по-другому, чем тогда, – сказал он.

– Вы ходили глубже в лес? – спросила Элион. – Охотились на кого-то более сильного?

– Нет, напротив, ходили недалеко и вообще ничего не поймали, кроме двух крыс.

– Не понимаю, что в этом было запоминающегося, – сказала Элион. – Выбросил бы эту мерзость на подставке или спрятал в чулан.

В этот момент Кенрон все же нашелся с ответом.

– Мои друзья пошли со мной так далеко, как только могли. Это мне и запомнилось.

– Что если я пойду с тобой куда скажешь? – спросила Элион.

Кенрон решил не показывать, как его на самом деле обрадовал ее вопрос. Он был напрямую связан с предложением, которое Кенрон собирался сделать этой девушке. Но пока было еще не время.

– Сможешь делать с моей комнатой что захочешь, – сказал он, отвернувшись, чтобы спрятать улыбку. – Вот только ты еще ни на что не соглашалась.

– Так предложи, и посмотрим, что выйдет, – сказала Элион. – Результат может тебя удивить.

Кенрон не был большим любителем переносить то, что он наметил, вперед или назад во времени.

– Лучше с утра, после того как отдохнем, – сказал он и указал на крысу, которую Элион все еще держала за шкирку. – Так ты отпустишь его?

Секунда потребовалась Элион, чтобы выхватить короткий нож из чехла на поясе. Одним быстрым движением она перерезала крысе глотку и бросила мертвое животное в ближайшие кусты.

– Вдруг мы никого не поймаем, – сказала она, вытирая нож. – У нас хотя бы будут эти шесть золотых. Если для тебя это слишком мелко, заберу себе. В Озриуде не проходят мимо денег.

Глава 6

Раньше Кенрону удалось услышать крысу, когда та копошилась в кустах. В этот раз он не услыхал ничего подозрительного, не увидел, не уловил запахов. Тем не менее он остановился и поднял руку, давая Элион знак последовать его примеру.

– Что стряслось?

– За нами следят.

– Конечно, а ты как думал?

– Ты тоже их чувствуешь?

– Нет, но будь мы в Озриуде, у нас было бы прикрытие или желающие отнять добычу. Либо одни, либо другие.

– Не понял, – признался Кенрон.

– Как вы тут вообще дела ведете? Ясное дело, что проще забрать добычу у охотника, особенно если он потрепан после сражения, чем добывать ее самому.

– Надо сказать, животные в лесу рассуждают точно так же, но здесь в Керфене…

– Мы давно уже не в городе, если ты не заметил.

– Тем не менее керфенцы друг у друга добычу не отнимают.

– Что же их останавливает?

– Совесть, наверное.

Элион рассмеялась.

– Отнимать добычу попросту невыгодно. Если помогать друг другу в трудную минуту, все в итоге принесут домой нечто ценное. Если же мешать друг другу, охотиться в третьей зоне не сможет никто, она и без того невероятно опасна.

– В итоге все будут ловить крыс в первой зоне. Хочешь сказать, что мы в Озриуде кидаемся друг на друга потому, что слишком боимся заходить глубоко в лес?

Именно такой вывод показался Кенрону самым логичным, тем не менее он вовсе не хотел называть озриудцев трусами. И не только потому, что не желал оскорбить Элион и ее друзей, которые остались в ее родном городе. Страх людей перед тварями, что жили во второй и третьей зонах, был полностью оправдан. Лучшие охотники из Дайгона давно перебрались в Керфен, значит тем, кто остался в Озриуде, действительно стоило много раз подумать, прежде чем отходить от города далеко, в поисках опасной и ценной добычи.

– Не думаю, что нас собираются ограбить, – сказал Кенрон. – Может, мне просто показалось, и никто за нами не идет.

– В таких вещах нужно себе доверять. Если показалось, что преследуют, значит преследуют. Оставим им какое-нибудь сообщение, мол, мы не хотим, чтобы они тут околачивались. Может, голову какой-нибудь зверушки на пике.

– Будь мы рядом с твоим городом, сделали бы как ты хочешь. Ты своих лучше знаешь. Я вырос в Керфене, и у нас не принято мешать чужой охоте или оставлять головы на пиках.

Она обняла его за плечи.

– Теперь Керфен и мой город, возвращаться я не собираюсь. Пусть будет по-твоему, но когда нас ограбят, вспомни, что я предупреждала.

Кенрон вполне понимал, что для Элион лесные грабители кажутся чем-то вполне естественным. Проще отнять добычу у израненного и уставшего охотника, чем ловить ее самому. Пожалуй, что так, но тогда много сил будет уходить на защиту охотников, и самих охотников станет меньше. Значит, обеднеет все поселение и в итоге мало кто будет в выигрыше.

У каждого города Дайгона был свой уклад и объяснить его стороннему человеку было не так-то просто. Гораздо нагляднее было показать, что и без голов на палках люди вполне могут удержаться от того, чтобы грабить друг друга. Или их все же ограбят на обратном пути, тогда многолетняя вера Кенрона в порядочность жителей Керфена окажется наивной глупостью, достойной осмеяния. В итоге он решил рискнуть и оставить преследователей в покое, даже не подавать виду, что догадался об их существовании.

Дорога шла вверх, деревья попадались все тоньше и ниже, некоторые из них были сломаны – не смогли выдержать пронесшегося недавно урагана. Под ногами заскрежетали небольшие камешки.

– Мы уже близко?

– Ближе, чем были. – Кенрон указал на гораздо более высокую и массивную гору впереди. – Нам туда. Половину пути мы осилили, на вершине можно сделать привал.

Также с вершины холма, на котором они стояли, был виден Керфен, хотя из-за внешней стены выглядывали только крыши домов и верхние этажи самых высоких зданий. Коптили трубы, дым уносило ветром куда-то на восток. Зеннатский воздушный корабль пролетел над домами и опустился в воздушную гавань, словно пчела в улей. Такой транспорт мог попросту пролететь над зоной нестабильной магии, окружающей страну. Вот только зеннатцы ограничивались торговлей с Дайгоном и никогда не брали попутчиков. Разумеется, ведь им выгодно было, чтобы дайгонцы оставались в своей стране и продолжали добывать магию из леса, пока старость или удачливая лесная тварь этого дайгонца не прикончит. Понимая это, Кенрон ограничивал свои просьбы взять его на корабль… одной попыткой в неделю.

Но не только видом на Керфен мог похвастаться этот каменистый холм посреди леса. Сидя на увесистых булыжниках, Кенрон и Элион глядели на сверкающую в лучах весеннего солнца поверхность озера. Какое-то время озеро было безымянным, пока за ним не закрепилось название Сухое. Все потому, что мало кому удавалось подойти к воде, намочить руки и остаться в живых.

Дело было в том, что река, впадающая в озеро, протекала через четвертую зону с нестабильной магией. Все живые существа в этой реке превращались в нечто чудовищное, лишь на первый взгляд напоминающее рыбу. С зубами тверже стали и неутолимым желанием убивать все, что приблизится к воде, которую они считали своей собственностью. В безопасности не были ни птицы, ни дикие звери, ни люди, оказавшиеся рядом с рекой.

Им почти ничего не угрожало – если бы какая-то магическая тварь надумала подкрасться, ее без труда можно было бы заметить на склоне холма. А значит, настало время посвятить Элион в детали охоты.

Магическую тварь, которую заметил Кенрон, кобольды в своих списках наград обозначили как «краб королевский». Существа это были весьма непростые. Их хитиновый панцирь был закален магией, его не брал ни меч, ни молот.

Единственный известный Кенрону способ убить этих существ – с помощью метательной иглы, метко запущенной в одно из естественных отверстий в панцире краба. Например, туда, где одна из восьми ног соединялась с телом. Меткость для такого броска требовалась исключительная. Элион утверждала, что охотилась на грязевых улиток в Озриуде. Эти бестии, как и крабы, жили в третьей зоне опасности и покрывали тела грязью, столь плотной, что меч, топор или булава намертво застревали в этом естественном покрове. Убить улитку можно было, лишь метнув иглу точно в голову, туда, где покров грязи был самым тонким.

– Краб? – переспросила Элион. – Как те, что мы вчера ели?

– Только больше, – кивнул Кенрон. – Нам нужен его панцирь и еще магическое ядро, что внутри их тела. Оно твердое, случайно не разобьем.

– Вот чего я не возьму в толк, ты ведь уже добывал этого краба?

Кенрон кивнул.

– Так с чего ты решил, что мы встретим его там, куда мы идем?

– Может, и не встретим, но у меня хорошее предчувствие. Краб живет в расщелине на горе. Как только это место освобождается, там появляется другой краб.

– Приползают туда из озера? Мне казалось, это морские животные.

– Магия позволяет существам делать то, чего они обычно делать не могут, – сказал Кенрон. – Эти крабы живут под землей. Похоже, у них есть целая сеть тоннелей. Уж не знаю, чем они там кормятся, но на поверхность вылезать не спешат. Разве что найдется глубокая расщелина, ведущая прямиком к их тоннелям. Есть вопросы?

– Каков шанс, что мы вообще никого не встретим?

– Уже на подходе к крабьей горе я смогу сказать, есть там кто-то или нет. Узнаем через несколько часов.

– Будем надеяться, что нам повезет.

– Хочу взглянуть, насколько точно ты можешь метнуть иглу, – сказал Кенрон.

– Не доверяешь мне? – спросила Элион. – Я же одолела тех улиток.

– У нас не принято верить на слово, когда речь идет об охотничьих навыках.

– У вас или у тебя?

– Это моя личная просьба, – сказал Кенрон. – Если ты умелый охотник, я хочу это увидеть, иначе дальше не пойдем. Панцирь краба не просто непробиваем, он отражает все атаки с удвоенной силой.

– Прямо-таки с удвоенной?

– Наверняка, конечно, не сказать.

– Да не бери ты в голову, – рассмеялась Элион. – Ты же убивал их, значит все в порядке. Хочешь взглянуть, хорошо ли я кидаю железки? Отлично, тогда и ты мне покажи, что умеешь, так называемый лучший охотник Керфена.

– Справедливо, – кивнул Кенрон. – Будем метать иглы вон в ту щель между камнями. Отверстие в панцире краба будет такого же размера.

Кенрон достал связку метательных игл из рюкзака.

– Я не соревнуюсь без приза, это мое правило, – заявила Элион.

– Что ты хочешь, если победишь?

– Все твои деньги.

Кенрон усмехнулся.

– Хотя бы скажи, сколько их у тебя.

– Я и так собирался сказать тебе завтра утром. Так что, если немного подождешь, все узнаешь.

– Тогда расскажи о своей прическе. Почему у тебя такие длинные волосы. У нас мальчишки не стригутся, только если у них нет денег на цирюльника. Да и у вас в Керфене почти у всех волосы короткие. Экономишь?

– Может, что другое спросишь?

– Нет, я чую, тут какая-то тайна.

– Тогда ты расскажи, правда, что ты убила грязевых улиток в третьей зоне?

– Мы же платим за жизнь в Керфене, и мой отец видел, как я продавала улиток.

– Я тут тоже чувствую какую-то тайну.

Элион метнула пять игл, три из них застряли в трещине, две отскочили.

– Неплохо, – сказал Кенрон. – Только не забывай, что у тебя будет много попыток. Промахнешься один или два раза, ничего страшного.

– Твой черед.

Кенрон шагнул влево, вправо, метнул иглу и не попал в щель. Он повторял эти движения, шагая из стороны в сторону. Еще несколько бросков – две иглы из пяти застряли в щели.

– Тут что-то не то, – сказала Элион. – Ты что, бросал их с закрытыми глазами?

Ее догадка была верной, он и вправду зажмурился, прежде чем отправить иглы в импровизированную мишень.

– Всего две из пяти, неважно вышло, – сказал Кенрон и принялся собирать стальные иглы. – Нужно больше тренироваться.

– Я не просила поддаваться, – воскликнула Элион.

– Это моя обычная тренировка, – заверил Кенрон. – Метать иглы с открытыми глазами мне нет смысла вот уже года три.

– Ты же не будешь в бою глаза закрывать.

– Кто знает, что случится, – сказал Кенрон. – Возможно, сражаться придется ночью.

– Еще кидаем, теперь серьезно, – потребовала Элион.

Ей удалось попасть в узкую каменную щель четыре раза из пяти. Кенрон без видимых усилий всадил все пять игл в трещину.

– Выходит, ничья. Семь из десяти у обоих, – сказала Элион. – Если продолжим, ты, наверно, выиграешь.

– У нас нет времени, – отмахнулся Кенрон. – Когда увидишь краба, покажи ему то, что показала мне.

Они собрали иглы, не потеряв ни одной, и принялись спускаться с холма.

– Что с наградой? – спросила Элион. – Ты расскажешь про это?

Она провела рукой по его длинным черным волосам и добавила:

– Ухоженные, мне аж завидно.

– Был один охотник, который носил такую же прическу, – сказал Кенрон. – Несколько лет назад его не стало. Вот я и подумал, что так можно сохранить о нем память.

– И кто же этот охотник? – спросила Элион.

– Ты ее не знаешь.

– Нечестно, – обиделась Элион. – Ты обещал ответить.

– Я ответил, – сказал Кенрон. – Этого пока достаточно.

– Я ведь могу навести справки, когда вернемся в Керфен. Все узнаю, вот только люди склонны преувеличивать.

Кенрон тяжело вздохнул и с силой сжал лямку рюкзака.

– Это в честь моей матери, – сказал он. – Такую прическу она носила.

– И давно она…

– Четыре года назад.

– Говорят, смерть в лесу почетна.

– Она погибла в городе, – сказал Кенрон. – Я говорил с ее убийцей незадолго до того, как все случилось. Мне бы даже в голову не пришло, что он такое сотворит!

– Знаешь, это все же твое дело, не стоило спрашивать.

Нужно было сконцентрировать все силы и мысли на охоте, напомнил себе Кенрон. Не только потому, что цель, которую он выбрал, требовала полной сосредоточенности. Когда он думал о предстоящем деле, это помогало ему отвлечься от мыслей об ошибках прошлого. У него почти получалось убедить себя, что тогда, при последней встрече с Нэфисом Надэмом, он сделал все, что мог. И конечно, стоило думать о предложении, которое он собрался сделать Элион следующим утром. О том самом, которое могло изменить жизнь Кенрона, как он надеялся, к лучшему.