Текст книги "Александр Н. Жизнь в волшебном мире (СИ)"

Автор книги: Jero3000

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

– Соплохвосты! – провозгласил Хагрид с некоторой гордостью в голосе. – Мы будем их выращивать!

– А зачем? – протянул Малфой, не рисковавший подходить ближе после реакции Лаванды.

– За шкафом, Малфой, – огрызнулся Саша. – Откажись от предмета, не насилуй ни себя, ни наши уши.

Малфой скривился.

– Так зачем они нужны, эти соплохвосты? – повторил он вопрос.

– Ну, это, – Хагрид мялся, – вам это надо будет выяснить. Можете даже проект по этому поводу составить. А сегодня вам надо будет их накормить. Я не знаю, что они едят, конечно. Вот приготовил салату, печень лягушачью, ужа. Просто дайте им всего понемногу.

Класс к предложению отнесся без энтузиазма: слизеринцы по причине природной брезгливости, гриффиндорцы еще не отошли после травологии и гноя бубонтюбера. Гермиона с жалостью посмотрела на Хагрида и протянула руку за печенью. Рон, Дин и Симус последовали ее примеру. Лаванда и Парвати все еще стояли в сторонке, не в силах перебороть отвращение. Малфой взял кусок ужа и ткнул его в корзину.

– Оу! – раздался возглас Дина. – Ребят, он меня прям шибанул.

– Круто, – обреченно выдохнул Саша и подошел к Хагриду, пока остальные со странной смесью брезгливости и интереса рассматривали соплохвоста, который устроил небольшой взрыв и ошпарил Дина.

Саша дождался, пока Хагрид разберется с ожогом Дина и вернется к хижине.

– Слушай, Хагрид, тебе не кажется, что это немного опасно? Совсем чуточку? – Саша прищурился, косясь в сторону соплохвостов. – Что это за твари вообще такие? Где ты их взял? Я перечитал «Волшебных тварей» и «Чудовищную книгу» на прошлой неделе и могу с уверенностью сказать, что ни там, ни там нет главы о соплохвостах. Хагрид, откуда они?

Хагрид молчал.

– У одних есть жало, другие с присосками и взрываются. Напоминает гибридов. Хагрид, кто их вывел?

Хагрид с преувеличенным интересом принялся рассматривать то, как Рон и Гермиона просовывают в корзины муравьиные яйца.

– Хагрид! – Саша немного повысил голос. – Это опасно. Вспомни прошлый год. Тебя жизнь ничему не учит? Если эта хрень обожжет Малфоя, Люциус тут камня на камне не оставит. И никакой Дамблдор тебе не поможет.

– Тише, – с мольбой в глазах прошептал Хагрид. – Ну хорошо, приходи после уроков на чай и я все расскажу. Можешь Рона и Гермиону взять.

– Обязательно, – Саша кивнул и направился к корзинам. Правда, в качестве наблюдателя.

Наконец, занятие закончилось, и студенты Гриффиндора с радостью выдохнули. Им предстояло вернуться в теплый замок.

После обеда – Джинни в восторге рассказывала о первом занятии по Древним рунам – Саша с Гермионой отправились на Нумерологию, а Рон вместе с остальными потащился на прорицания.

– Итак, – профессор Вектор, похоже, сама засыпала на ходу из-за сырости, – на первом занятии мы проверим, что осталось в головах с прошлого года. Сейчас вы напишете небольшой тест по Пифагорейской нумерологической системе. Мисс Грейнджер, можете не переживать, это всего лишь небольшая проверочная работа, оценка за нее ни на что не повлияет. Этот тест больше для вас, чем для меня, вы должны увидеть, на что вам стоит обратить внимание в новом учебном году.

Гермиона, едва начавшая нервничать, вмиг успокоилась и выдохнула. Впрочем, тест оказался несложным, хоть и объемным. Написание проверочной работы заняло все время занятия, и профессор Вектор отпустила класс, как только собрала листы с ответами.

– А как же домашнее задание? – спросила Гермиона, и остальные зло зашикали на нее.

– Домашнего задания не будет, – миролюбиво сообщила профессор Вектор. – Вы сами знаете, что вызвало у вас сложности в этом тесте, вот и повторите этот материал. А со следующего занятия мы начнем изучать новую тему, очень сложную и серьезную, так что считайте это последним глотком свободы перед напряженной работой.

В отличие от профессора Вектор, профессор Бабблинг начала с изучения новой темы. Весь урок она диктовала лекцию по магическим алфавитам, и с ударом колокола сообщила о том, что не сказала классу даже половины материала. Поэтому она не задала домашнего задания, сказав лишь, что ближайшие два занятия пройдут в том же ритме и лучше запастись чернилами и перьями.

У входа в Большой Зал Саша и Гермиона столкнулись с остальными однокурсниками, которые просто-таки кипели от гнева.

– Что, много задали? – ехидно спросила Гермиона, увидев выражение лица Рона.

– Чертова летучая мышь! – воскликнул тот. – Это займет все выходные!

Саша покосился на Рона, побагровевшего от негодования, но ни слова не сказал. Все равно его слова не были бы услышаны.

С противоположной стороны стола близнецы увлеченно вещали о том, как хорош Грюм и его урок.

– Он у нас только в четверг, – вздохнул Рон, сверившись с расписанием.

– Угу, – Саша кивнул и наклонился к Гермионе. – Как насчет сходить к Хагриду вечером?

– Почему шепотом? – в тон ему спросила Гермиона.

– Не хочу, чтобы Рон слышал. Просто, – он даже не знал, как это объяснить, – нужно будет уговорить Хагрида избавиться от соплохвостов, а Рон нам в этом явно не помощник.

– Вы идете? – буркнул Рон, когда с ужином, наконец-то, было покончено.

– Нет, – быстро выпалила Гермиона и обернулась на Сашу, ожидая подсказки. – Нам нужно…

– В библиотеку, – отрезал Саша, будучи уверенным, что куда-куда, а туда Рон за ними точно не увяжется.

И впрямь, Рон вздохнул, поднял сумку и удалился, бубня что-то о невыносимых заучках.

– Это я-то заучка? – вскинулся Саша, но Гермиона быстро его осадила.

– Не связывайся. Видишь, у него настроение с кем-то поругаться.

– Вы точно не идете в башню? – робко спросила Джинни, поднимаясь со своего места.

– Нет, мы идем к Хагриду, – Саша закинул свою сумку на плечо. – Хочешь – пойдем с нами, только обещай быть убедительной. Нам нужно отговорить Хагрида от одного очень рискованного мероприятия.

Джинни бросила долгий взгляд в сторону преподавательского стола, из-за которого как раз поднимался Хагрид, и дернула Сашу за рукав.

– Тогда идем, – она улыбнулась. Саша кивнул и двинулся к выходу. Девчонки поспешили за ним.

Догнать Хагрида было не так-то и сложно.

– Привет, – непринужденно поздоровался Саша, поравнявшись с ним, как будто они шли не о соплохвостах разговаривать, а о птичках и погоде. – Как настроение?

– Нормально, – Хагрид улыбнулся в ответ. – Где Рона потеряли?

– Некоторая летучая мышь задала ему много домашки, – ехидно проронил Саша, – поэтому Рон пошел заниматься. А у нас свободный вечерок выдался.

Хагрид хохотнул и открыл дверь своей хижины, пропуская гостей вперед. Клык тут же сорвался с радостным лаем.

– Хороший пес, – рассмеялся Саша, потрепав его за холку, и покосился на составленные в углу ящики с соплохвостами. – А теперь к тому, ради чего мы тут и собрались.

– Да, Хагрид, – Гермиона строго посмотрела на него, и Саша расхохотался бы от этого зрелища, если бы не вся серьезность ситуации. – Твои соплохвосты.

– А что соплохвосты? – недоуменно спросил Хагрид. – Ну, немного жгутся, да.

– Хагрид, какой у них класс опасности? – Гермиона нахмурилась.

– Ну, это, не знаю я, – Хагрид почесал в затылке. – Никакого.

– Быть того не может, – Джинни выпрямилась, будто готовилась отвечать урок. – У любого существа, зарегистрированного как вид, есть Министерская классификация. Поэтому просто не может такого быть, чтобы у соплохвостов не было класса опасности!

– Может, милая, – подозрительно тихо проговорил Саша. – Может, если Министерство о них не знает. Если это, например, результат экспериментального скрещивания. Но ведь это не так, Хагрид?

– Ну, я того, вывел их, да, – Хагрид вместо того, чтобы выглядеть пристыженным, очевидно, гордился собой. – Красавцы получились, скажите?

– Красавцы-то красавцы, – Саша покачал головой. – Вспомни прошлый год. Тебе мало гиппогрифа? Тогда Малфой был в корне неправ, гиппогрифа спровоцировали, а правила обращения с ними черным по белому вписаны в Министерский реестр. А теперь подумай, что будет, если Люциус Малфой узнает о соплохвостах. В реестре их нет, как с ними себя вести, никто не знает, но ты даешь изучать их на уроке. В лучшем случае, Министерство уничтожит весь выводок и оштрафует Дамблдора и школу. В худшем случае, если, не приведи, Боже, кто-то серьезно пострадает, тебя попросту закроют.

– Закроют? – недоуменно переспросили Гермиона и Джинни.

– Я имел в виду, посадят в тюрьму, – отмахнулся Саша.

– Но они мне как дети! – Хагрид затрясся всем телом, не обращая внимания на то, что один из ящиков с «детьми» уже начал дымиться.

– Я не говорю о том, что ты должен уничтожить их сам. Я говорю о том, чтобы не подпускать к ним студентов. Если только на четвертом курсе на два класса есть такой Малфой, который докладывает все влиятельному папаше, подумай, сколько таких детей вообще в школе.

– У нас на Хаффлпаффе есть девочка, – ввернула Джинни. – Ее старшая сестра работает в Отделе регулирования.

– Вот, что я тебе говорил, – Саша с благодарностью посмотрел на Джинни. – Эта девочка проболтается о том, с какими милыми зверями их познакомил профессор Хагрид, а сестрица поймет, что это экспериментальное скрещивание.

Хагрид уронил на стол крупную слезу и кивнул.

– Ну, не надо так расстраиваться, – Гермиона погладила его по руке. – Ты будешь наблюдать соплохвостов где-то там, в лесу. А потом покажешь исследования Министерству, и их сделают официальным видом волшебных существ, а ты войдешь в историю. Замечательно, правда?

Хагрид заметно повеселел и кивнул. Еще час они провели за чаем и разговорами. Даже соплохвосты в ящиках присмирели, очевидно, осознав всю опасность.

В школу Саша, Джинни и Гермиона вернулись за полчаса до отбоя.

– Тебе вообще что-то задавали? – вдруг спохватился Саша, повернувшись к Джинни. – А то ты так спокойно с нами пошла.

– Все в порядке, Гарри, – она рассмеялась. – Завтрашний день посвящен новым предметам.

– Вот и славно, а то моя совесть этого не пережила бы.

Джинни и Гермиона звонко рассмеялись.

В гостиной обнаружились хохочущие Рон, Невилл, Дин и Симус.

– По какому поводу веселье? – осведомился Саша.

– Вы такое пропустили! – задыхаясь от смеха выдавил Невилл.

– Да, – Рон исступленно стучал ладонью по подлокотнику кресла и, казалось, к связной речи был неспособен.

– Малфой, – простонал Дин, разве что по полу не катаясь. – Хорек. Ой, не могу.

– Что у вас произошло? – недоуменно спросила Гермиона.

– Малфой попробовал нас достать, – проговорил Симус, пытаясь отдышаться после продолжительного смеха. – Но, на его беду, поблизости проходил Грюм.

– И превратил его в хорька! – закончил Рон, согнувшись пополам. – Только у нас! Драко Малфой – удивительный прыгающий хорек!

Гермиона с Сашей обменялись непонимающими взглядами.

– Все хорошо, что хорошо заканчивается, – философски изрекла Джинни и отправилась в спальни девочек. Гермиона поспешила за ней.

– Ладно, хотите смеяться – смейтесь, а я пойду вздремну немного. Часиков так восемь, – бросил Саша, и ребята только руками махнули, продолжая веселиться.

– Классный мужик, этот Грюм, – расслышал он реплику Невилла, прежде чем закрыть дверь комнаты.

Насколько классный Грюм, четвертый курс смог судить уже в четверг.

– Сегодня Защита, – провозгласил Рон с самого утра, заглянув в расписание.

– Очень хорошо, – кивнул Саша, намазывая тост джемом.

– А вам не кажется, что Снейп немного побаивается Грюма? – спросила Гермиона, глядя в сторону преподавательского стола.

– С чего бы? – Саша пожал плечами.

– А с того, что Грюм – аврор, хоть и бывший, – принялся пояснять Рон. – А Снейп – ну, по нему же видно, что он любит темные искусства.

– И ничего по нему не видно, – отрезал Саша. – Просто мрачный мужик. И вообще, завязывал бы ты подозревать Снейпа во всех смертных грехах.

Рон стушевался и остаток завтрака молчал. Видимо, он ожидал найти поддержку в своей нелюбви к Снейпу, а ожидания его не оправдались.

Когда Грюм вошел в класс, студенты только доставали учебники, и его окрик застал их врасплох.

– Можете убрать книги! Они вам не понадобятся.

Грюм прохромал к преподавательскому столу и принялся осматривать класс, щуря настоящий глаз. Вставной при этом вращался, как ненормальный. Саша опустил голову и уткнулся взглядом в парту. Гермиона незамедлительно толкнула его локтем.

– Что такое?

– Голова кружится, – соврал он. – Из-за Грюмовского глаза. Вращается.

– Гарри, – зашептала Грейнджер. – Я читала об этом. Волшебный глаз позволяет видеть сквозь предметы.

– И? – Саша чуть повернул голову.

– Вы должны убрать это, мисс Браун, когда я разговариваю! – рявкнул тем временем Грюм.

Весь класс тут же повернулся к Лаванде.

– Вот видишь, он видит сквозь парту, – зашептала Гермиона. – Где гарантия, что он не увидит твою настоящую сущность?

– Об этом я как-то не подумал, – пробормотал Саша и дернулся, когда Грюм подошел к их столу.

– Вы очень сильно отстали в плане заклинаний, – говорил он, очевидно, продолжая фразу, начатую ранее. Саше стоило невероятного труда сконцентрироваться на словах преподавателя и не думать о том, что его ждет в случае разоблачения.

– Кто из вас может назвать заклятия, применение которых наиболее строго карается магическим законодательством?

– Ну, – неуверенно протянул Рон, подняв руку. – Есть такое заклятие. Империус или что-то вроде того.

– Твой отец будет Артур Уизли? – рявкнул Грюм. – Недавно он здорово мне помог, и – да, Империус. Эти чары доставили в прошлом немало хлопот.

Он резко открыл ящик стола, да так, что класс подскочил от неожиданности, извлек оттуда банку, в которой сидело трое пауков – Рона передернуло – и извлек оттуда одного.

– Сейчас покажу, как оно работает. Империо!

Паук дернулся и повис на нити, раскачиваясь наподобие акробата. Грюм опустил палочку и с неприятной ухмылкой наблюдал, как тварь раскачивается и прыгает, приземляется на стол, становится на две лапы и отбивает что-то вроде чечетки под дружный смех класса.

– Смешно? – рявкнул Грюм. – А если на его месте окажется кто-то из вас?

Смех вмиг умолк и в аудитории воцарилась гробовая тишина.

– Полное, безоговорочное подчинение, – медленно произнес профессор. – Были времена, когда сотнями людей управляли с помощью этих заклятий. Министерство было в полном тупике: попробуй, разбери, кого принудили, а кто действует по доброй воле.

Саша покрутил головой и увидел, что класс замер в подобии шока.

– Его можно побороть. Я научу вас. И первое, что нужно при борьбе с темными силами – это постоянная бдительность!

Саша дернулся и скривился от громкого звука. От увлекательного урока начинала побаливать голова, и он с радостью бы променял аудиторию и Грюма с его пауками на мягкую кровать в Башне Гриффиндора, ну, или в крайнем случае, на жесткую койку в Больничном Крыле.

– Кто-нибудь знает еще заклятия? – спросил Грюм, возвращая замученного паука в банку, и извлекая оттуда другого.

Рука Невилла застыла в воздухе.

– Лонгботтом? – спросил Грюм, криво ухмыляясь. – Конечно, Лонгботтом.

Саша снова почувствовал тычок в ребра и, не поворачивая головы, кивнул. Конечно, Гермиона догадалась, какое заклятие знает Невилл, да Саша и сам вспомнил тот разговор с Сириусом.

– Круциатус, – тихо проговорил Невилл, не поднимая взгляда.

Грюм кивнул, словно все понимал, и увеличил паука, сидевшего на ладони – Рон при этом отъехал на стуле как можно дальше и теперь явно боролся с желанием спрятаться под стол.

– Круцио, – практически приказал Грюм, направляя палочку на паука, и тот вмиг перевернулся на спину, и задергался так безумно, словно его пытали. Впрочем, его на самом деле пытали. Но самым страшным было не это. Саша обернулся, оглядывая класс. Многие сидели с выражением явного отвращения на лице, но Невилл… Он вжался в стул, вцепился пальцами в крышку стола и был белым, как мел.

– Прекратите, пожалуйста, – твердо сказал Саша, осмелившись посмотреть Грюму в глаза.

Грюм бросил на него странный взгляд, но заклятие снял.

– Боль. Адская боль. Это заклятие сильнее, чем все средневековые пыточные комнаты вместе взятые, – проговорил он, при этом уменьшая паука до нормальных размеров и возвращая его в банку. – У нас осталось последнее заклятие. Кто может его назвать?

Вопрос, якобы заданный всему классу, был обращен к Саше непосредственно. Грюм сжимал в узловатых пальцах последнего паука, и наклонялся к Саше, глядя прямо ему в лицо и напрочь игнорируя Гермиону, которая тряслась от напряжения.

– Авада Кедавра, – проговорил Саша, не отводя взгляда.

– Кому, как не мистеру Поттеру его знать, – так же твердо проговорил Грюм, все еще изучая Сашино лицо. Спустя полминуты он резко выпрямился.

– Самое худшее. Заклятие Смерти, – Грюм бросил паука на стол, и бедная тварь заметалась по полированной поверхности, словно догадываясь о том, что за участь ему уготована.

– Авада Кедавра! – вспышка зеленого света вырвалась из палочки Грюма, и паук рухнул замертво. Девчонки взвизгнули, Рон упал со своего стула. Грюм смахнул мертвого паука на пол, как мусор, и снова вперился взглядом в Сашино лицо.

– Никаких предупреждений. Беспардонно. Нагло. Мгновенная смерть.

Саша сощурился, чувствуя, как острая головная боль вскрывает его череп, но взгляда не отвел, продолжая так же смотреть профессору в глаза.

– Однако оно требует определенных навыков. Вы можете хоть всем классом достать палочки и попытаться меня убить, но сомневаюсь, чтобы меня хотя бы простуда прохватила.

Он замер в нескольких дюймах от Сашиного лица, так близко, что глаза – волшебный и настоящий – сливались в один.

– Проверять не будем, – выдохнул Саша так, чтобы это слышал только Грюм.

– Записывайте! – профессор резко выпрямился и грохнул кулаком по столу.

Остаток урока он задиктовывал классу длинные и подробные пояснения по каждому заклинанию, и Саша чувствовал, как боль отступает.

– Ты как, в порядке? – спросил Саша у Невилла, когда они вышли из кабинета. Бедняга Лонгботтом и так не особо быстро двигался, а сейчас вообще почти полз, разве что не придерживаясь за стену.

– Да, нормально все, – полушепотом ответил Невилл и окончательно остановился, пропуская остальных.

– Невилл, ты чего? – Рон подлетел к ним, и Саша кивком показал Гермионе, что Уизли сейчас будет неуместен.

– Рон, помоги, пожалуйста, мне надо принести из библиотеки огромную стопку книг! – деланно спохватилась Гермиона и, не дав Уизли опомниться, потащила его за руку по коридору.

– Понимаешь, Гарри, – начал было Невилл.

– Я знаю, – отрезал Саша, желая поберечь друга. – Я все знаю. Летом я был у Сириуса, и он мне все рассказал. Мне жаль твоих родителей, Невилл.

– Сириус? Был у них? – Невилл непонимающе уставился на Сашу.

– Да. Они вместе боролись с Лордом, и Сириус зашел к ним в больницу. Навестить.

– Эй, парни, все в порядке? – рявкнул за их спинами Грюм.

– В полнейшем, – Саша резко развернулся к профессору, искренне надеясь не высказать сейчас всего, что он думал о его педагогических методах. – Мы с Невиллом решаем, когда пойдем в теплицы помогать профессору Стебль.

– Все в порядке, – Невилл кивнул, и они с Сашей зашагали по коридору.

– Я редко у них бываю, – стоило им убраться из поля зрения Грюма, как Невилл продолжил прерванный разговор. Вообще, Саша понимал, что об этом с кем угодно не поговоришь, но, видимо, Невилл так долго держал все в себе, что теперь ему жизненно необходимо было выговориться. И это можно было считать доказательством высшей степени доверия.

– Понимаю, – Саша кивнул.

– Иногда я думаю, что я плохой сын. Но мне больно видеть их такими. Мама еле-еле меня узнает, и ни слова не может сказать. Отец еще хуже.

– Сочувствую, – на Александра накатила тоска по родному дому. – Но они по крайней мере живы. Ты можешь их обнять. Или они тебя. А я…

Он тряхнул головой.

– Я у своих так и не был, – проговорил Саша, только теперь сообразив, что для поддержания легенды стоит напроситься на могилы к Лили и Джеймсу.

– Живы, – эхом повторил Невилл. – Но к чему такая жизнь? Если честно, я не знаю, что хуже. Иногда я думаю об этом. Что они так мучаются. Что лучше было бы, если…

Он сглотнул и прошел с десяток шагов в молчании.

– Прости, это слишком циничные мысли. Жестокие. Мне нельзя так думать, – Невилл попытался незаметно утереть лицо рукавом мантии. Саша тяжело вздохнул. Он и сам не знал, что лучше: погибнуть в один миг, или жить вот так, мучая и себя, и всех вокруг.

– Все в порядке, – он потрепал Невилла по плечу. – Я не осуждаю тебя. Это очень тяжело и мысли бывают разные. Главное, что ты их любишь.

Невилл кивнул.

– Кстати, тебе не кажется, что Грюм из-за чего-то на тебя то ли рассержен, то ли что? – неуверенно спросил Невилл.

– Кажется, – кивнул Саша, моля всех богов, чтобы догадка Грейнджер о Грюме, его глазе и способности видеть всех насквозь во всех смыслах оказалась ошибочной.

========== Часть IV. Глава 8. Догадки без доказательств ==========

Ближайшие две недели Саша провел под знаком ударной учебы: зельеварение и трансфигурация стали значительно сложнее, МакГонагалл и Снейп задавали такие громоздкие задания, что стонал весь четвертый курс. По нумерологии и рунам начались тяжелые для понимания, обширные темы, и, хоть заданий по ним пока что не было, Саша уже чувствовал, как накатывает невероятная мигрень.

Помимо всего этого он рассказал Гермионе о своем сне и о предположениях Сириуса касательно того, что сон был непростым. Грейнджер, как и Сириус, посоветовала наведаться с этим к Дамблдору, но была награждена за совет лишь презрительным фырканьем.

– Понимаешь, какое дело, птичка, – объяснял Саша, когда его запас презрительных взглядов и саркастичных ухмылок иссяк. – Я не могу заявиться к Дамблдору и заявить, мол, господин директор, снился мне давеча Волдеморт, только маленький, в компании Петтигрю и еще какого-то чмыря, и сидели они в какой-то хате полуразваленной. Улавливаешь, насколько это неточная информация? Мне надо как минимум разузнать, что это за мужик с ними был.

Грейнджер смерила его непонимающим взглядом.

– И как ты это узнаешь, позволь спросить.

– Сириус нашел вполне резонное объяснение, – произнес Саша после минутного раздумья. – Он предполагает – и в целом я с ним согласен – что если Волдеморт вернулся, он может начать собирать старых сторонников. А значит, мужик из моего сна – его давний соратник, каким-то образом избежавший наказания.

– Ну конечно! – Грейнджер просияла. – Вспомни, что рассказывал Грюм: многие были под заклятием Империус, и некоторые могли просто притвориться, что действовали не по своей воле.

– Да, верно, – Саша кивнул. – Сириус предлагал пересмотреть старые газетные подшивки, надеялся, что я кого-то узнаю.

– Замечательно, – Грейнджер хлопнула в ладоши. – Значит, мы идем в библиотеку.

Стремление Гермионы докопаться до истины было таким сильным, словно она разгадывала свою собственную загадку, а не чужую. Впрочем, Саша списал все на обычное женское любопытство. Да и, несомненно, в компании Гермионы ему было не так скучно листать старые газеты, к тому же она здорово разгружала его. День за днем они наскоро делали задания и мчались в библиотеку просматривать газеты в поисках того лица из сна.

– Люциус Малфой, – прочитала Гермиона в один из таких дней и потянула Сашу за рукав, привлекая его внимание. В этом не было нужды. Услыхав знакомую фамилию, он и сам прильнул к выцветшему газетному листу с фотографией. Запечатленный на ней человек ни капли не был похож на того холодного мага, которого они видели на Чемпионате по квиддичу. Он выглядел так, словно не спал несколько суток: под глазами залегли тени, руки дрожали – Саша по достоинству оценил движущиеся фотографии – но взгляд его был спокоен, словно Малфой был уверен в том, что его оправдают.

– Вспомни, что говорил Рон, – тихо проговорила Гермиона.

– Ну а что ты хотела? – Саша пожал плечами. – Многие семьи обсуждают своих соотечественников и их достижения, пусть и такие сомнительные. Рон вполне мог услышать один из таких разговоров.

Гермиона кивнула и углубилась в чтение.

– Малфой был оправдан, – изрекла она через несколько минут.

– Я заметил, – Саша хмыкнул.

– Он уверял, что был под заклятием Империус. Уверена, он солгал.

– Иди, докажи, – Саша закатил глаза. – Дело Сириуса пересмотрели со скрипом, а уж на Малфоев с их влиянием и подавно никто не позарится. Себе дороже.

Гермиона вздохнула и уткнулась в газету. Впрочем, вскоре она опять привлекла Сашино внимание.

– Смотри, это отец Крэбба, – она ткнула пальцем в лист.

– Наследственная дружба у них что ли? – хохотнул Саша, рассматривая хмурого мужчину с землистым лицом и глубоко посаженными глазами.

– Не знаю, не знаю, – задумчиво проговорила Гермиона и перевела взгляд на другую половину разворота. – А вот и Гойл-старший.

– Неудивительно, – Саша даже не повернул головы.

Остаток вечера они провели в молчании. Конечно, изредка Гермиона толкала его локтем, показывая знакомые фамилии, на что Саша лишь пожимал плечами.

– Пошли спать, – он отложил очередную газету и устало потер глаза.

– Смотри, – Гермиона подвинула к нему еще один лист.

– Самой еще не надоело? – презрительно спросил он.

– Ты помнишь, что Сириус говорил про сына Крауча? – спросила она, начисто игнорируя его воздетый к потолку взгляд. – Смотри, тут и про него есть.

Саша нехотя перевел взгляд на газетный лист и обомлел: с движущейся фотографии на него смотрел тот самый человек из сна.

– Гермиона, это он, – выдохнул Саша.

– Кто – он?

– Тот человек из моего сна!

– Этого не может быть, – Грейнджер покачала головой и посмотрела на него, как на душевнобольного. – Он умер спустя год в камере Азкабана.

– Знаешь, Грейнджер, ты ничему не учишься, – Саша встал из-за стола и поднял сумку. – В прошлом году вы все были уверены, что Петтигрю мертв. И?

– Гарри, двух одинаковых случаев не бывает.

– Я докажу, что бывает, – упрямо пробормотал Саша и вышел из библиотеки, не обращая внимания на Гермиону.

Какими бы далеко идущими ни были Сашины планы по поиску и разоблачению Краучей – а он был нечеловечески уверен, что появление сыночка на свободе явно не обошлось без любящего папаши – все они расшиблись вдребезги о суровую реальность.

Одно дело – узнать имя, но совсем другое – определить, где скрывается Лорд с приспешниками. Ни из сна, ни тем более из газеты тринадцатилетней давности определить адрес той развалюхи Саша не мог. Конечно, он написал Сириусу о результатах своих поисков, но не ожидал, что ему поверят.

Ответ пришел через два дня, и Саша был немало удивлен реакции Сириуса.

«Дорогой Гарри, прости, что тянул с ответом. Мы с Ремусом долго думали, могут ли твои предположения оказаться верными. После долгого обсуждения того, что произошло в прошлом году с нами всеми, мы пришли к выводу, что ты прав. Если я или Петтигрю были незарегистрированными анимагами, то почему Барти не мог? Мы, хоть и учились некоторое время вместе, я почти его не помню, так что утверждать точно ничего не могу. Остается одна загвоздка, маленький вопрос: я помню, как Барти сидел в Азкабане. Я помню, как он кричал, как бросался на решетки, как звал отца и мать. А потом – такое со многими бывает – он сломался и перестал так орать. Только плакал, тихо-тихо. А потом и вовсе умер. Поэтому, Гарри, подумай: если Барти-младший действительно избежал Азкабана, кто погиб за него? Чье тело вынесли из его камеры дементоры? Кто похоронен на внутреннем дворе тюрьмы?

Насколько я понял, ты еще не говорил директору о своих предположениях. Здесь наши с Ремусом точки зрения разнятся. Он считает, что тебе стоит немедленно идти к Дамблдору, а вот я думаю, что пока рановато. Сейчас твоя теория полна провалов. Погоди, пока у тебя не наберется достаточно доказательств. Я, конечно, и не мечтаю о том, что Барти удастся принести к директору или министру в трансфигурированной клетке, как ты проделал с Петтигрю, так что остается лишь собирать доказательства.

Передавай привет Рону, Гермионе, Джинни и близнецам. Кикимер следует твоим заветам неотступно, дом просто сияет. Сириус».

Саша перечитал письмо три раза, прежде чем понял все, что изложил Сириус. Сова принесла его аккурат к завтраку, и Саша после долгого и вдумчивого перечитывания заметил, как смотрит на письмо Рон, и поспешил спрятать пергамент в сумку. От Сашиного взгляда не укрылось то, с каким разочарованием Рон наблюдал за этими манипуляциями. Саше оставалось только хмыкнуть – если он и собирался поделиться своими мыслями и подозрениями с Роном, то только в последний момент. А вот Гермионе, несмотря на ее категорическое несогласие с этой теорией, Саша передал письмо в первый же удобный момент, на занятии по древним рунам. Пока профессор Бабблинг вещала о магическом алфавите друидов.

– Что это? – недовольным тоном спросила Гермиона, когда Саша царапнул ее руку уголком пергамента.

– Письмо от Сириуса, – Саша выразительно округлил глаза. – Я писал ему о предположениях касательно Барти-младшего.

– А после занятия этого сделать нельзя? – поморщилась Грейнджер.

– Оставь место, перепишешь потом у меня, – Саша снова потыкал ее уголком пергамента. – Просто не хочу пока лишних глаз.

Грейнджер закатила глаза, но письмо все же взяла и, спрятав за толстым «Расширенным словарем рун» принялась читать. По мере прочтения она все выше и выше вздергивала брови, однако, дочитав, почти безэмоционально свернула лист и вернула его Саше.

– Кажется, кто-то идет со мной пить кофе после занятий? – весело спросил Саша, намекая на небольшой кабинет на пятом этаже, и Грейнджер кивнула.

– Сириус прав, – выпалила она, стоило им войти в кабинет. Саша повесил чайник над огнем и наполнил его водой.

– Я думала над этим с того момента, как мы нашли газету. Я понимаю Сируиса: слишком много аргументов, которые подтверждают твою теорию, но и опровергнуть ее тоже можно многими способами.

– Согласен, – Саша кивнул.

– Вот только я поддерживаю позицию профессора Люпина, – продолжала она. – Нужно рассказать обо всем Дамблдору.

– Рано, – отрезал Саша, заваривая кофе.

– Ничего не рано, – Грейнджер взяла у него свою чашку. – Хотя бы о своих снах с ним переговори. Это же самые настоящие кошмары!

– Обязательно, – насмешливо фыркнул Саша. – Дай только в каком-то из снов подсмотрю указатель с названием улицы – и тут же пойду рассказывать Дамблдору. Пойми, птиц, пока что мои сны – единственная возможность отслеживать его передвижения.

– Ты же не хочешь сказать, что нарочно вызываешь эти сны? – ужаснулась Гермиона.

– Нет, – он покачал головой. – А что, это возможно? Просто, это могло бы здорово нам помочь.

– Даже не думай о таком! – воскликнула Грейнджер, и Саша рассмеялся.

– Шучу, расслабься, – он улыбнулся и отхлебнул кофе из своей кружки.

Но заниматься вплотную вопросом Крауча-младшего почти не было времени. Учеба поглотила Сашу с головой. Две недели прошли как в тумане, слившись в один сплошной поток дней, в котором перемежались Большой Зал, классы, библиотека, гостиная, спальня и снова Большой Зал. И так по кругу, пока в один день невероятная задумка Грозного Глаза не разрезала унылое полотно реальности подобно острым ножницам.