Текст книги "Семья герцога Литерского (СИ)"

Автор книги: Jailex

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Риэль еще не встал, а герцог позавтракал уже давно. Совместного приема пищи не выходит. Как можно налаживать отношения, если все прячутся по углам?

– Доброе утро, Риэль, – тихо произносит граф, опуская на прикроватный столик кружку кофе и блюдо с булочками.

Комната мага значително больше его собственной. Но тоже еще не обжитая и безликая. На этой кровати Риэль спал один. Значит, герцог приходит к нему не каждую ночь, если они вообще спят вместе. Никто ведь не оглашал Кисилю степень фиктивности их брака.

– Кисиль? – маг ерзает на кровати и, наконец, неохотно садится.

– Я принес завтрак, – кивает граф на столик.

– Спасибо.

– Как первая ночь на новом месте? – Кисиль садится в кресло напротив кровати.

– Неважно, – признается Риэль. – А ваша?

– Примерно также.

Глава 14.

Кисилю стоило многих трудов уговорить герцога вернуться обратно в столицу. И то, это ему удалось лишь спустя пару месяцев.

Он определенно считал, что взращивать дурное мнение о монархе в столице будет гораздо проще. Да и обстановка замка навевала на него жуть и тоску. Положение ничуть не спасала та ситуация, что Риэль затеял ремонт с целью освежить и осветлить жилье.

К королю Кисиль наведался на следующее же утро после приезда. Генрих был рад его видеть. И даже доказал это очень недвусмысленно, попытавшись затащить Кисиля в свои покои. Граф Глиссер отказал вежливо, но твердо, напомнив, что скоро станет супругом кузена короля.

Интрижку с Генрихом пора заканчивать – это может поставить под удар всю операцию. Он бесцельно бродит по дворцу, отмечая пустые комнаты. Здесь, в столице, жизнь кипит лишь раз в году, в разгар сезона.

Уже совсем не надеясь найти хоть одно удобное знакомство, граф выходит в сад.

Именно в саду, среди удушающих ароматов роз, он встречает веселую компанию молодых людей. Наверняка, они младше его лет на пять, да и глупее на порядок. Но глупые люди зачастую болтливы, так что Кисиль расплывается в улыбке.

– Добрый день.

Молодежь настораживается.

– Меня зовут Кисиль, граф Глиссер. Я не так давно здесь и толком не знаю никого.

– Граф Глиссер? – усмехается один из мальчишек. – Лесар, сын виконта Балье. Приятно познакомиться.

– И мне, – живо откликается Кисиль.

Остальные тоже представляются. Лорд Море, герцог Номан и виконт Смолеви. Разношерстная подобралась компания, но так даже интереснее.

– Присаживайтесь, Кисиль, – предлагает Море. Граф о них ничего не знает. Так что, хоть что-то стоит выяснить сейчас.

– Не расскажите немного о себе? – обращается он ко всем.

Его новые знакомые сначала неохотно говорят о себе, своей родне и заслугах родителей. Но потом гордость и желание похвастаться пересиливают, и они начинают рассказывать, иногда не слишком прилично перебивая друг друга. Как умеет и понимает, молодежь вводит его в курс дел в столице, давая оценки и советы. Их мнения идут из семьи. Это точка зрения родителей. И это важно. Кисиль впитывает все недовольства, сказанные напрямую или мельком оброненные.

Риэль не может сказать, что слишком рад оказаться снова в столице, но если бы он остался сейчас в Сапало, это означало бы лишь то, что он прячется в раковине. Так что королевский маг появляется во дворце, по обыкновению к концу совета, и ждет у двери, когда Генрих освободится.

Король принимает его радушно, при этом приятно избегая намеков на их прошлые отношения.

– Как прошла дорога? Я помню, Риэль, ты неважно переносишь такие поездки, а тут целых две за короткий срок.

– Спасибо, мы приехали вчера, и я успел отдохнуть, так что сейчас готов помочь Вам в делах государства.

Король, молча, откидывается на спинку и прикрывает глаза. Они оба слишком хорошо знают, что единственная помощь со стороны Риэля – быть рядом. На полшага позади короля. Уверенная поддержка перед знатью и гостями королевства, чтобы никто не посмел даже подумать, что власть Генриха можно оспорить.

– Благодарю за участие, мой друг. Для меня важно уже то, что ты моя опора и ты рядом со мной, – король лениво улыбается, не открывая глаз. – Я очень устал сегодня. Никак не могу понять, к чему лорд Амароне так настойчиво предлагает мне этот закон о браках? Не уверен, что традиционные семьи его одобрят.

– Лорд Амароне достаточно прогрессивный человек. Многие наши соседи уже давно имеют такую практику, когда сами брачующиеся решают, с кем им быть.

– В последнее время все больше недовольных положением младших мужей, – отвечает король.

– Да, это естественно, – кивает Риэль. – Дело ведь не только в том, что семья отдает ребенка другому роду в младшие мужья, где его жизнь целиком зависит от желаний старшего мужа, но и в том, что за таких детей необходимо платить стороне старшего супруга. Также недовольство вызывают законы, уточняющие минимальное количество детей в семье. Никто не хочет расставаться со своим имуществом.

– Ты прав, мой друг. Ты прав. Думаешь, стоит рассмотреть принятие этого закона?

– Разрешите мне, Ваше Величество, напомнить Вам?

– Говори, – машет рукой король, позволяя магу высказаться.

– Традиционные семьи, по большей части герцоги, могут и возмутиться таким законом. Их недовольство может быть намного сильнее, чем сегодняшняя настойчивость лорда Амароне и его соратников. Позиция Амароне понятна – у него дети замужнего возраста. А финансовое положение его оставляет желать лучшего.

– Нет, – качает головой Генрих, – я все обдумал. Нужно быть прогрессивными. Мы не можем отставать от соседних стран в социальном развитии. Перемены несут за собой хорошее. Конечно, не все сразу примут это, но мы можем сделать какие-нибудь уступки в законе на первое время.

Риэль качает головой. Генрих поступает опрометчиво. Текущее положение достаточно удобно для многих семей. Многие политические союзы и производства подкрепляются как раз обязательными браками. А король хочет разрушить эту многовековую традицию. Все это может закончиться довольно плачевно. Люди не готовы к тому, что младшие сыновья смогут выбирать себе мужей, а, зачастую и становиться старшими супругами. Сложившийся менталитет не позволит народу принять это, что может пошатнуть веру людей в государство. Те, кто сейчас воспитываются как младшие мужья, будущие хозяева дома, вряд ли смогут управлять бюджетом семьи, поддерживая содержание поместья. Впрочем, вряд ли это все беды. Риэль был уверен, что найдутся и те, кто вообще крайне резко выскажется против решения монарха. И это будут представители знатных и древних родов, имеющие, несомненно, свой интерес, а также вес в обществе. Это те люди, от которых не избавишься так легко, отправив их в ссылку в глубинку. К их мнению принято прислушиваться. Их достаточно, чтоб королю было тяжело с ними бороться.

Эддрик целый день посвятил встрече с управляющим, который рассказывал ему о текущем положении дел. Доходы были достаточно высоки, а после выгодного брака с королевским магом имели тенденцию на увеличение – король четко выказал свое расположение к герцогу. Так что жаловаться Эддрику было не на что. Также он запланировал обговорить с управляющим и пожелание будущего мужа: Кисиль неустанно твердил о конюшне в Сапало.

– Необходимо посчитать траты на содержание и разведение, – покивал головой управляющий. – Я сделаю это к завтрашнему обеду. Правильно ли я понимаю, что закупать мы их не будем? Лишь содержать и продавать?

– Верно, граф Глиссер озвучил это именно так, предлагая продавать лошадей лишь на его родине.

– Почему же так?

– Он объяснил, что там, в Карумии, эти лошади стоят больших денег за одно только имя семьи Глиссер. А у нас нужно будет еще придавать вес этим скакунам. Давайте посчитаем пока так, как предлагает граф, Люсьен. А если дело окажется успешным, через пару лет попробуем организовать продажу и для наших потребителей.

– Почему бы тогда не привезти лошадей в Залосе? Там отличная конюшня.

– Не стоит. Они привлекут ненужное внимание. До Сапало точно никто не добирется, уж слишком далеко он расположен.

– Как прикажете, – управляющий вежливо склоняет голову.

– И да.. Люсьен?

Управляющий поднимает голову от бумаг.

– Не стоит их обозначать в доходах. Тех, что мы подаем на рассмотрение королевской коллегии.

– Вы совершенно правы, герцог, – хитро улыбается Люсьен. – Жаль, что я сам сразу не подумал об этом. Но о другом я поразмышлял. Возможно, благодаря графу Глиссеру мы сможем найти источники закупки пряностей по более выгодным ценам? Не думаю, что нам это удастся с шелками, мы получаем их и так по удобной цене, а вот пряности…

– Да, пожалуй, я поговорю с графом, когда выдастся удобный момент, – соглашается Эддрик.

Граф Глиссер приезжает в дом на улице Теней ближе к ужину. Он собирается остаться здесь на ночь. Королевские покои, безусловно, удобны. Но обустройство его личных покоев в этом доме тоже стоит начать, чтобы заранее приучить обитателей дома к его присутствию.

Он переодевается к ужину, даже успевает обмыться после дня, проведенного на жарком солнцепеке – его новые друзья никак не желали идти в прохладные комнаты дворца. А у Кисиля, от обилия цветочных запахов, изрядно разболелась голова. Он искренне не понимал, как обитатели дворца могут еще и наслаждаться этими ароматами.

Когда Кисиль спустился к ужину, Риэль уже сидел на диванчике в столовой.

– Вас мучает головная боль? – спросил маг, перебирая в руках какие-то листки.

– Немного. Я был во дворце, – пояснил граф, – там ужасно пахнут цветы.

– По-моему, скорее прекрасно, – хмыкнул маг.

Кисилю стоило немалых трудов разбираться в эмоциях и интонациях мага. Тот умело произносил все одним тоном напевно, растягивая слова, пользуясь, зачастую, фигурными оборотами речи.

– Не исключаю, но я не попал под очарование, – поморщился Кисиль.

– Возьми, – маг протягивает маленький флакон.

– Что это? – Кисиль берет и оглаживает узорное стекло.

– Отличное средство от головной боли.

Недоверчиво нахмурив брови, граф принюхивается и, поняв, что пахнет безобидно, отпивает.

– Надеюсь, у Вас не было замечательного плана отравить меня на почве ревности к Вашему супругу? – невесело шутит он, допивая остатки жидкости в флаконе.

– Ах! Вы разгадали мой коварный план, – отзывается Риэль и только по тому, какими словами это говорит маг, Кисиль понимает, что тот шутил в ответ.

Эддрик присоединяется через несколько минут. Кисиль к этому времени с удовольствием отмечает, что головная боль, и правда, отступила.

– Риэль, благодарю, – говорит он магу и получает в ответ тонкую полоску губ, которую с натяжкой можно именовать улыбкой.

– За что? – вступает в разговор герцог.

– Господин маг спас меня от ужасного приступа головной боли, – улыбается Кисиль.

– У Господина мага талант спасать семью от неурядиц, вроде этой, – отзывается Эддрик, вернув графу улыбку.

– Кстати, – говорит Кисиль, разрезая тонкое нежное мясо, – сегодня я имел удовольствие познакомиться с неким виконтом Балье, его зовут Лесар. Он просил передавать Вам привет. Не думал, что Вы ведете дела со столь юными особами.

– Дела? – весело улыбается герцог. – Что ж, спасибо за весточку от Лесара. Надеюсь, он в добром здравии.

– Кто он такой? – с любопытством спрашивает маг.

Кисиль усмехается. Иногда Риэль чертовски наивен, несмотря на то, что выжил во дворце, будучи не только магом, но и любовником короля. Кисиль всматривается в добрые, немного сонные глаза, кидает взгляд на расслабленные руки мага и ехидно улыбается. Похоже, магу просто интересно, что ответит супруг. Все он понял.

– Мой бывший любовник, – небрежно отвечает Эддрик, оценивая обстановку и реакцию присутствующих. – Мы неплохо приятельствовали помимо постельных утех, так что расстались вполне дружелюбно.

Риэль равнодушно кивает. То ли он действительно не ревнует, то ли успешно скрывает. Кисиль не может разобраться, так что неспешно принимается за ужин. Интересно, думает он, насколько маг осведомлен о его утехах с монархом?

Глава 15.

Праздник в честь помолвки герцога Литерского и графа Глиссера собирает под одной крышей немало знатных и влиятельных людей. Засидевшиеся дома младшие мужья блистают модными нарядами и дорогими украшениями, стараясь перещеголять друг друга. Переглядываются юноши брачного возраста, робко стоя у стенки. Для большинства из них судьба уже решена, и они с любопытством вглядываются в толпу, пытаясь увидеть своего будущего мужа до помолвки. Те же, чья судьба еще не определена, рассматривают гостей герцога не менее тщательно, пытаясь в лицо запомнить всех достопочтенных мужчин, ведь не исключено, что вопрос об их судьбе может устроиться прямо на этом вечере.

Мужчины, чей статус в семье старший, неспешно переговариваются, решая торговые и дипломатические вопросы, по большей части сидя за накрытым столом. Их мало интересуют танцы, все больше деньги и выгодные договора.

Кисиль стоял у окна, почти спрятавшись за тяжелыми плотными шторами, и внимал болтовне гостей. Уже чуть пьяные, они говорили друг с другом свободнее, чем обычно. Особо старались болтать младшие мужья. Где, как не в обществе равных себе, они могли побороться за свою значимость? Становясь просто находкой для любителей сплетен, они трещали, не умолкая, высказывая мнение старших мужей по сотням важных и тысячам пустяковых вопросов.

Медленно, совсем не таясь, жених герцога Литерского перемещался от одной веселой компании к другой.

В начале вечера их посетил и король, особо отметив свое расположение ко всем членам семьи Литерских. Он присутствовал совершенно недолго, но своим поведением успел породить массу разговоров. И тем, как увел мага на личную беседу, и тем, как нежно поздравлял Кисиля с обретением новой семьи. Злым языкам, охочим до сплетен, только дай повод.

Граф таким поведением короля огорчен ничуть не был. Болтать удобней. Конечно, в доме кузена короля мало велось сложных разговоров, а опасных и вовсе не было. Но те невзначай брошенные слова, что доносились до графа, давали ему возможность нарисовать в красках картину королевского двора.

– Добрый вечер!

Мальчишка, совсем юный, скользнул к задумчивому Кисилю, слегка напугав его.

– Добрый вечер.

– Я слышал, Вы в нашей стране недавно. Как Вам у нас?

Голос у мальчика был тонкий, ручки худые. И только глаза блестели на бледном лице в обрамлении пушистых ресниц, привлекая внимание.

– Благодарю, – улыбнулся Кисиль, – господин…?

– О, простите, я совершенно бестактен! – рассыпался юноша в извинениях. – Октавиан Пьюри, сын лорда Пьюри.

– Все в порядке, лорд Пьюри, – кивнул Кисиль, – ваша страна восхищает обилием цветов и прекрасных юношей.

– Ах, герцог! – смущается мальчишка, приняв фразу на свой счет. – Ходят слухи, что у Вас в Камурии браки совершаются без значения старшинства. Это верно?

– В Карумии, – небрежно поправляет Кисиль, – да, верно. У нас это личное дело каждого. Даже если брак совершен по расчету. У нас не настолько велика роль старшего мужа.

– Ох! – расплывается юноша в улыбке. – Как чудесно!

– Я слышал, что и Ваш король стремится устроить для своих подданных нечто такое.

– Ах, герцог! Все это слухи, пустые домыслы! Король так много говорит, но ничего об этом деле не хлопочет. Многие знатные господа против такой затеи.

– Почему же? – Кисиль усмехается новому, удачно болтливому знакомому.

– Так посудите сами, что выйдет: у лорда Абигейла сейчас трое взрослых детей и ему по средствам каждого из них сделать старшим, наделив землей, передав титул. А у герцога Тильского только один из сыновей замужнего возраста. Остальным еще долго расти, прежде чем они будут в подходящем возрасте, чтоб взять на себя управление делами. Получается, что у лорда Абигейла будет больше влияния, нежели у герцога, – мальчик объяснял подробно, видимо подслушивал об этом не раз. – Да и с другой стороны, например, сегодня семейство лорда Абигейла насчитывает только одного правящего, а отдай он всех трех старшими? Сколько их будет через пятьдесят лет? Тридцать? Обесценивание титула выходит. Делают, конечно, простолюдины, да и мелкая знать некоторая так. Но без титула же делают, чего мешать? Отдал он обоим сыновьям по поместью. Один остался наследником семьи, а другой, считай, свой род начал. Ну, или как там у простолюдин?

Кисиль слушал все внимательно. Его, правда, больше интересовали фамилии и отношение к вопросу, а не морально-этическая сторона.

– А Вы, лорд, будете младшим мужем?

– О, герцог, конечно! Я третий у папенек. Они, хоть и стараются найти для меня повыгодней партию, а все равно выбор небольшой, да и бессмысленный. Я им так и говорю, какая разница к кому третьим? Можно, конечно, и первым постараться, но это уж мезальянс выйдет. Не слишком хочется уходить в менее знатную семью.

Вскоре, распрощавшись с болтливым парнишкой, Кисиль отправился на поиски жениха. Герцог, ожидаемо, нашелся в компании мужчин, обсуждающих, словно породистых скакунов, младших мужей. До омерзения противно было слушать некоторые речи, но граф упорно терся рядом в надежде вызнать парочку интересных идей.

Но все о нужном молчали. То ли слишком людно было, то ли герцог был не той компанией.

Риэль стоял на балконе. Достаточно долго он улыбался гостям, так что небольшой перерыв он вполне заслужил. Прохладный ночной воздух бодрил, унимая головную боль, а бокал вина позволял отвлечься от тяжелых дум.

– Какая неожиданная встреча, – раздался тихий голос от двери.

– Марше, – обрадовался Риэль.

Марше, лорд Фабьян, был редким гостем в столице. Представитель древнего и богатого рода, он, только женившись, удалился в свое поместье. В столице он теперь почти не бывал, посещая лишь квартальные сборы королевского совета, где обсуждались важные государственные вопросы.

С Риэлем Марше познакомился еще до жизни мага во дворце. Во времена бурной молодости будущий лорд Фабьян любил провести день другой в монастыре, очищая душу после кутежа. Там они и познакомились, проводя многие часы в увлекательных беседах. Свадьбу Риэля Марше бессовестно пропустил, хоть после и прислал дорогой подарок. Причина, конечно, была вполне уважительная – рождение сына.

– Какие у вас тут новости происходят? – улыбнулся Марше.

– Да все по старому, – пожал плечами Риэль. – Не ожидал тебя увидеть.

– А я и не собирался. Но то самое дельце вынудило приехать в столицу. Так что, может встретимся завтра? Обсудим.

– Хорошо. Как поживает твоя семья?

– О, сын растет. Забавный такой, – Марше искренне улыбнулся.

Весточка от Вика была приятным дополнением к хлопотному окончанию дня. Друг поздравлял с помолвкой и желал успешной жизни в новом статусе. Кисиль, посмеявшись, смял бумагу и бросил в камин. Тори уже приготовил ванну и согрел постель.

– Спасибо, – мягко прошептал Кисиль, чувствуя, как сильно устал. – Что нового шепчут на кухне?

– Вас, граф, обвиняют во фривольности. И приписывают вам роман с Его Величеством.

Кисиль ухмыльнулся. Они оба знали, что эти сплетни имеют почву под собой.

– Ты им тогда расскажи, что я доподлинно слышал, что король составил указ о свободных браках. Да так, что герцог даже на поваренке женится.

– Как скажете, господин.

Тори гаденько хихикнул. Мальчишка, пережив свое падение из знати в грязь, начал находить истинное удовольствие в плетении кухонных интриг и распускании сплетен.

– Скажи еще, что король теперь решает возможным сделать разводы. Чтоб не только спать втихаря с магом своим, но и забрать его у герцога.

– Понял, – ухмыляется Тори, подавая Кисилю губку.

– А теперь отдыхай, а то ты устал, наверное? – Тори сегодня по распоряжению графа крутился все утро на кухне, распуская сплетни и слухи о том, что новый жених герцога хочет оспорить старшинство в браке.

Мальчишка ушел в свой угол, вытянувшись на мягком матрасе.

Дверь отворилась без стука, заставляя Тори подскочить, а Кисиля повернуться.

– Прошу прощения, – в дверях показался маг, – за столь поздний визит.

Тихий и на первый взгляд скромный Риэль ничуть не стеснялся обнаженного тела в воде. Маг смотрел прямо на Кисиля, не отводя глаза.

– Не страшно, – пожимает плечами граф, вызывая брызги воды. – Не успел Вас поблагодарить за организацию такого замечательного праздника.

– Ну что ты, не стоит, – отмахивается маг.

Эддрик заходит пару мгновений спустя, правда, постучав для начала.

– Добрый вечер, Кисиль. Точнее, доброй ночи. Как Вы себя чувствуете?

– Благодарю, все замечательно, – кивнул Кисиль, не чувствуя ни капли смущения.

Эддрик, в отличие от Риэля, хоть и не смущающегося, но не разглядывающего откровенно, вел себя свободней и раскованней, с любопытством оглядывая части тела, скрытые под водой.

– У тебя неплохое тело, – говорит Эддрик. Они все втроем часто путаются, переходя то на «ты», то на «вы».

– Старался для удовольствия будущего супруга.

Эддрик весело фыркает, игнорируя серьезный тон Кисиля.

– Думаю, и ты не останешься слишком недовольным.

– Посмотрим, – пожимает плечами граф.

– Что ж, сегодня, пожалуй, пора спать, – подводит герцог черту.

Супруги уходят, оставляя Кисиля в одиночестве. Граф был не таким уж неженкой и считал, что можно обойтись без соблюдения традиций, и позвать его третьим в кроватку.

Взрослые же люди, но раз нет, то настаивать он не будет. Кисиль откинулся на бортик кровати, прикрывая глаза. Сегодня он слишком устал, чтоб сожалеть о не случившемся сексе.

Утром граф просыпается слишком рано, несмотря на то, что лег глубоко за полночь. Тори еще спит, и Кисиль его не будит, давая мальчишке поспать. Он же не монстр какой-то, чтоб издеваться над юным организмом. Граф в состоянии одеться сам.

Тихо выскользнув в коридор, Кисиль останавливается, прислушиваясь к звукам дома. Доносятся крики со двора, хлопает дверь.

Кисиль спускается на кухню.

– Доброе утро, господин, – кланяются слуги.

– Завтрак?

– Желаете завтракать отдельно от герцога и господина мага?

– А они уже завтракают?

Удивленный Кисиль входит в столовую. Супруги уже сидят за столом. Риэль брезгливо ковыряется в тарелке, Эддрик завтракает мясом. Оба до отвращения бодры и свежи.

– Кисиль, не ожидал так рано тебя увидеть, – улыбается Эддрик.

– Вы куда-то собираетесь, герцог? – Кисиль кивает на выходной костюм, отмечая, что и маг одет для прогулки.

– Да, у меня деловая встреча, а Риэль встречается с давним другом. Вы найдете, чем себя занять, мой дорогой?

– Не сомневайтесь, – улыбается Кисиль.

Глава 16.

Граф Глиссер, получив почти полдня свободного времени, посвящает его встрече со своим другом.

Виктор Лурье ждет его в неприметной таверне, заняв место в дальнем углу, укрытым за столом с шумной компанией, которая, похоже, празднует что-то еще со вчерашнего вечера, не покидая пивнушку.

Вик вяло ковырялся в большой глиняной чашке с жарким, от которого остро пахло пряными травами. Кисиль только поморщился, велев мальчишке из обслуги принести кувшин вина.

– Как успехи? – спрашивает Вик, когда мальчик, получив монетку за расторопность, скрывается в другом конце зала.

– Неплохо, – улыбается граф, отпивая вина.

– Я должен отправится с докладом к Лишеру. Что передашь?

– Ну как, – фыркает Кисиль, – скажи, что все идет согласно плану. Есть почва для разработки.

– Это все понятно, – соглашается Вик, отодвигая от себя пахучую чашку и наливая вина, – а не для протокола, что думаешь?

– Нашел неокрепшие умы, которые можно подтолкнуть в нужном направлении.

– У нас не десятки лет, – поджимает губы Вик, – нужно закончить все как можно скорей.

– Ну не за два дня же, – хмурится Кисиль в ответ. – Не переживай, я уеду из страны, пылающей гражданской войной.

На красивом аристократическом лице появляется холодный прищур, а губы искривляются в противной ухмылке.

– Что будет с твоей семьей?

– Лишер же обещал, что брак фиктивный? – ничуть не переживая отзывается Кисиль. – В чем ты видишь проблему?

– Ты считаешь, что сможешь провернуть все так, что никто не заметит твое причастие?

– Вик, ты к чему ведешь, я не пойму? Заметят или нет – неважно. Я же уеду, – небрежно пожимает плечами граф Глиссер.

– А что будет с герцогом и его мужем?

– Без понятия, – отзывается Кисиль, – в моем задании не стояло беспокойство об их благополучии.

– Ты пустишь их в расход?

– Что за глупые расспросы? Если у короля возникнет необходимость, кто-то должен будет ответить за бардак в стране. А вообще, я думаю, Генриху будет не до того, чтоб разбираться, кто виноват. Да и лишиться поддержки денежного кузена будет неподходяще в момент войны.

– Тебе все равно, да?

– Зачем ты спрашиваешь о том, о чем и так знаешь?

Кисиль покидает встречу сердитым. Все эти проявления мягкосердечности и справедливости, которые посещают Вика с возрастом все чаще, порядком раздражают его и всегда непременно портят настроение. Странно, что живя в торговой стране, Вик не понимает того элементарного факта, что выживает сильнейший.

На встречу с Октавианом, о которой он испросил лорда Пьюри, Кисиль прибывает чуть раньше необходимого. Немного невежливо, но пусть мальчишка считает, что Кисиль стремится к общению с ним.

На самом деле, конечно, граф Глиссер планировал подольше задержаться в компании друга, но тот начал вести пустые разговоры, и Кисиль торопливо откланялся, спеша избежать зарождающегося спора. Здесь, вдали от родины, где только Вик был единственной его ниточкой, Кисилю было невыгодно ругаться с соотечественником. Кто знает, чего он может наплести Лишеру в порыве обиды.

С Октавианом он встречался не в забегаловке, затерявшейся среди узких улочек, как с Виком, а в дорогом ресторане, расположенном на одной из центральных улиц столицы.

Сейчас, когда время близилось к обеду, ресторан начинал заполняться народом. Вежливо раскланявшись с парой новоприобретенных знакомых, Кисиль опустился за столик у окна. Графу Глиссеру нравилось наблюдать за улицами из-за толстых ресторанных стекол. В такой момент казалось, что сидишь, словно в театре, смотря постановку какой-то пьесы.

Кисиль заказал легкий салат и чайник с чаем. К тому моменту, как официант в отутюженной белой рубахе, принес заказ, подоспел Октавиан. Он был со спутником.

– Прошу простить мне мою дерзость, Кисиль, – заулыбался будущий лорд. – Жако так жаждал с Вами познакомиться, что я не нашел сил отказать.

– Ну что Вы, мне приятно такое внимание, – покачал головой Кисиль, внимательно оглядывая спутника Октавиана.

Излишне худой, достаточно высокий юноша с резкими чертами лица, смотрел, на графа Глиссера с кажущимся дружелюбием. Но интуиция Кисиля била тревогу, не давая расслабиться даже на миг. Губы привычно сложились в улыбку.

– Господин Кисиль, – голос был тонкий и хриплый.

Видимо Жако, пытаясь придать себе солидности, старался сделать звучание своего голоса более глубоким.

– Граф Глиссер, – едко поправил Кисиль, – но Вы, конечно, можете называть меня по имени.

– Благодарю, – улыбнулся тот, – тогда и Вы зовите меня Жако.

Кисиль кивнул, решив обождать с выяснением вопроса о том, каков социальный статус нового знакомого.

– Жако очень интересуется заграничной жизнью, особенно Карумией, – поясняет Октавиан, подзывая рукой официанта.

– Чем же Вас так привлекает жизнь в другой стране?

– Конкретно Карумия меня интересует более гибким взглядом на жизнь, – пожимает плечами Жако.

Октавиан заказывает большую мясную тарелку и кувшин вина. Жако просит чай.

– Вы слышали? – хмыкает Октавиан. – Второй муж залепил пощечину лорду Рапоне. Прямо на площади возле дворца. Такой скандал.

– Насколько я понимаю, – отзывается Кисиль, отпивая горячий крепкий чай, – его мужа ждет суровое наказание.

– Не думаю, – пренебрежительно отзывается Октавиан, – лорд Рапоне славится своим излишне мягким отношением к супругам.

– Вы бы хотели себе в будущем такого же корректного мужа? – Кисиль подцепляет вилкой зелень и кусочки горячего мяса в салате.

– Я достаточно воспитан, Кисиль, чтобы не искать себе ненужных поблажек, – обиженно фыркает юноша.

– А Вы, Жако?

– О, мое происхождение на порядок ниже, чем у моего друга, зато есть другое преимущество – я старший сын в семье, – смеется Жако, срываясь на визгливые интонации.

– Для Вас это несомненно плюс, – кивает, соглашаясь, Кисиль.

– Да, но я был бы не прочь, если в нашем мире упростили бы систему бракосочетаний, дав будущим супругам хоть небольшой шанс на выбор.

Кисиля очень интересует, как образовалось знакомство таких, столь разных как по происхождению, так и по политическим интересам, людей, как Октавиан и Жако.

– Вы считаете, что это принесет пользу?

– Да, Октавиан вот тоже так считает, – отзывается Жако.

– Как интересно, – бормочет Кисиль.

– Жако! – одергивает Пьюри.

– Не бойтесь, я никому не передам ваши революционные идеи, Октавиан, – насмешливо бросает Кисиль.

– Кисиль, Вы только поймите, если отец узнает, что я думаю о таком, ничего хорошего меня не ждет, – умоляюще просит Октавиан.

– Я же говорю Вам, дорогой, нет повода для волнений.

Когда Октавиан отлучается в туалетную комнату, доброжелательное лицо Жако тут же меняется на хищное, жадное и расчетливое выражение.

– У меня для Вас есть деловое предложение, Кисиль, – говорит Жако.

– Да? И какое же?

– Сейчас неподходящее место и время, чтоб обсуждать такое, – серьезно качает головой Жако. – Предлагаю встретиться послезавтра здесь же, но чуть раньше. В одиннадцать.

– А если мне не интересно ваше предложение? – лениво спрашивает Кисиль.

– Я кое-что разузнал о вас, – Жако выразительно выгибает тонкие брови. – Так вот, разузнав, я понял, что Вам интересно будет хотя бы послушать, что я могу предложить.

Теперь настает черед Кисиля выгибать брови.

– И что же вы узнали, что так смело делаете заявления?

– О, давайте договоримся, если Вам интересно, то мы встретимся здесь же. А если же я ошибся, то забудьте о моем предложении.

Кисиль не успевает кивнуть – возвращается Октавиан.

Кисилю в Кальрадии очень приглянулась игра в покер. В Карумии не было принято проводить время за игрой в карты.

Страна, славящаяся торговыми отношениями, считала дурным тоном такой вид заработка.

Конечно, были подпольные игровые клубы, где ставками были драгоценности, картины и прочие наличные ценности. Однако официально такие приобретения никогда не регистрировались.

Кисиль, имея добрые отношения с правителем, никогда не любил подобного рода развлечения, считая, что возможный гнев правителя – неподходящая цена за такое баловство.

А здесь была подходящая обстановка, чтоб получше изучить азартные игры, тем более, что Эддрик и Риэль с удовольствием составляли ему компанию.

– Риэль, могу я спросить? – уточняет Кисиль, повышая ставку.

– Конечно, – маг беспечно пожимает плечами, уравнивая ставку.

– Как ты относишься к своему положению младшего мужа?

– Тебя что-то смущает в перспективе стать вторым супругом? – живо отзывается Риэль, косясь в свои карты.