Текст книги "Семья герцога Литерского (СИ)"

Автор книги: Jailex

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Ужин в честь помолвки начинается ближе к восьми. Богато накрытый стол и изысканные напитки. Из гостей – самые почтенные лица. В этот раз Риэль не старался что-то доказать и праздник получился выдержанным и строгим. Подходящим герцогу по статусу. Эддрик, оглядев зал, сделал ему комплимент.

Кисиль находится в гостевой комнате с самого утра. Риэль, зайдя к нему, с удивлением обнаружил, что граф сильно волнуется.

– Так не похоже на вас, – Риэль присаживается рядом.

Кисиль дергано пожимает плечами. Не рассказывать же, что день не задался с самого начала? Пусть по мелочам – порванная цепочка с дорогими камушками, горячий чай, которым он обжегся, нерасторопные слуги, Тори, вякнувший что-то правдивое, но обидное. Мальчишка, похоже, учился думать и говорить. Прискорбно. А еще позорные нервы – дрожащие ледяные ладони и жжение в области желудка. Так что Кисиль к вечеру пребывал в крайне дурном настроении.

– Улыбнитесь, – мягко говорит Риэль.

Маг держит его ледяные ладони своими горячими руками, согревая.

Кисиль послушно улыбается. Получается, похоже, неплохо – Риэль улыбается в ответ. И выпускает его ладони из рук. Жаль.

Но тут же с его пальцев слетают искры, сначала пугая Кисиля. Искры, едва перестав касаться кожи, становятся бабочками. Крупными и красивыми. Бабочки летят, окружая графа, садясь ему на плечи и на ладони. Некоторые подлетают к окну, растворяясь в солнечном свете. Кисиль смотрит на крылья, расписанные сложными узорами. Красные, зеленые, желтые бабочки кружат вокруг графа. Риэль нежно смотрит на Кисиля.

Граф любуется чудом магии, чувствуя разливающийся в груди стыд. Он точно знает, что, сколько бы времени не прошло, ему будет мучительно стыдно перед этим чистым восхитительным созданием.

Но улыбка сама появляется на губах. Риэль облизывает губы и снова улыбается.

– Все будет хорошо, – шепчет он Кисилю.

– Точно, – печально соглашается граф.

Хорошо ничего не будет. Они никогда не сможет назвать этих людей своей семьей. Хотя он вдруг понимает, как сильно он этого хочет. Может, бабочки виноваты, привораживая его. Может, улыбка мага. А может, дело в холодном, но заботливом герцоге.

Но ведь можно ненадолго представить, что это – его семья.

Бабочки порхают в воздухе, становясь все бледней, а потом и вовсе растворяясь в нем.

– Значит, все же ты маг, – тихо говорит Кисиль.

– Ты сомневался? – приподняв брови, интересуется Риэль.

– Я не так представлял себе магов, – поджимает губы граф.

– А как?

В его руках оказывается стакан. Пахнет не очень приятно.

– Нужно выпить, – уточняет маг, – Это не яд. Успокоительное.

– Хорошо, – соглашается Кисиль, принюхиваясь к жидкости вновь.

Он плохо разбирается в ядах. Только в самых популярных. Так что, если маг пожелал отравить его, то вполне получится. Кисиль пьет маленькими глотками.

– Вы заботитесь о совершенно постороннем человеке, – замечает граф, пытаясь отвлечься от отвратительного вкуса.

– Скоро мы станем одной семьей, – осторожно подбирая слова, отвечает Риэль. – Меня очень тепло принял герцог. Я хочу сделать тоже самое.

– Вы будете делать это не для него, – уточняет Кисиль, большим глотком выпивая остатки и с трудом сдерживая рвотные позывы.

– Здесь важно не то, для кого это. Важно, что я тоже сделаю так.

Кисиль соглашается, хотя ему непонятна эта идея.

– Так как, по-вашему, выглядят маги? – весело интересуется Риэль.

– Крылья? Клыки? Рога? – смущенно бормочет Кисиль, вызывая у мага веселье.

– Я постараюсь почаще показывать вам, что я маг, – отсмеявшись, говорит Риэль.

– Риэль, – спрашивает Кисиль, – почему Вы вышли замуж за герцога?

Риэль не хочет говорить об этом. Тем более, с Кисилем, которому король оказывает знаки внимания.

– А почему Вы выходите? – спрашивает он, смотря с вызовом на Кисиля.

– Так надо, – неопределенно говорит граф.

– И у меня также, – улыбается Риэль, про себя радуясь, что нашелся нейтральный ответ.

– Спасибо, Вы мне очень помогли, – шепнул Кисиль, позволяя себе вольность – его губы коснулись щеки Риэля. Кожа у мага была теплая и гладкая. Граф кинул взгляд на мага, оценивая, как тот отнесся к его действиям.

– Для Вас это ничего не значит, верно? – устало фыркает Риэль, прилично недовольный действиями Кисиля.

– Нет, не верно, – качает граф головой. – Для меня это очень важный момент.

Риэль недоверчиво качает головой, но не спорит.

– Что нужно сделать, чтобы Вы начали мне верить? – спрашивает Кисиль.

– Вера – это не то, что покупается.

– Риэль, зачем Вы передергиваете?

– Кисиль, я не питаю по вашему поводу иллюзий, – Риэль прищуривает глаза.

– Это хорошо, – голос Кисиля не сбивается ни на секунду, – говоря друг другу правду, проще строить отношения.

– Вы выходите замуж за Эддрика, – качает головой маг.

– Мы становимся семьей втроем, несмотря на это, – возражает Кисиль.

После объявления герцога о помолвке, Кисиль смог окунуться в знакомство с цветом местной аристократии. Этой возможностью он воспользовался сполна.

Таким образом, Кисиль получил множество сведений, о которых раньше и не предполагал. Узнал он в первую очередь о том, что его будущий муж жестоко убил своего супруга. Вариантов было множество. Самым безобидным был тот, что герцог скинул нерадивого муженька с балкона на почве ревности. Рассказали ему и о том, что герцог, несмотря на преданность королю, имеет тайные доходы, которые скрывает от короля. Тыкнули ему пальцем и в бывшего любовника, к которому, по секрету, герцог до сих пор захаживает в гости. Предложили поспособствовать началу торговли герцога с семьей Далье, ради приятных бонусов. Не обошли стороной и мага, подставлявшего зад королю. Самой безобидной причиной, по которой Риэль получил отставку, было заклятие импотенции, насланное на короля за походы налево. Было несколько предложений интимного характера. От разового похода за ближайший угол, до постоянного места в постели.

Устав от болтливых гостей, непременно желающих сообщить ему какую-нибудь дрянь со счастливым лицом, он пробрался к герцогу, который сидел на диванчике в окружении пары гостей. Они вели задушевный разговор, вспоминая каких-то знакомых.

– Разрешите к вам присоединиться? – кокетливо спрашивает Кисиль, смотря только на Эддрика.

– Присаживайтесь, Кисиль, – кивает Эддрик, слегка подвигаясь.

Кисиль садится рядом с Эддриком, скромно складывая руки на коленки.

– Как Вам вечер, Кисиль? – спрашивает Эддрик, обнимая Кисиля.

– Благодарю, герцог, выше всяких похвал, – отзывается Кисиль, послушно прижимаясь к герцогу.

– Как вам в Кальрадии, граф Глиссер? – спрашивает один из мужчин, который чуть раньше, кажется, представлялся герцогом Ламирек.

– Здесь живут прекрасные люди, – отзывается Кисиль.

А что еще он мог сказать? Что за привычка задавать глупые вопросы, на которые ты точно соврешь.

– Простите, – говорит Кисиль, – я вижу там Риэля. Хочу поблагодарить его за организацию вечера.

Риэля он не видел, но, предвидя, продолжение потока глупых вопросов, решил ускользнуть заранее.

А потом подумал и решил найти Риэля и на самом деле поблагодарить за вечер.

В толпе мага не было. Ну не мог Кисиль проглядеть!

Риэль сидел на диванчике рядом с королем, который мягко намекал, что измена мужу с монархом не является большой бедой. Генрих был пьян и настойчив.

– Риэль, разве Вы не получали наслаждение раньше? – рассуждал король, не требуя ответа. – Конечно, получал. Я не понимаю, почему Вы упрямитесь? Вы перестали меня называть «мой король». Я заметил. Думаете, не заметил? Я король, мне положено замечать. Риэль, моя постель холодна без тебя. Прошу, вернись туда.

– Я замужем, мой король, – Риэль послушно вернулся к привычному обращению, понимая, что спорить с монархом нет смысла.

– Я повелю, и Эддрик не посмеет перечить, – фыркнул король, рука соскользнула на колено мага. Риэль напрягся, разрываясь между долгом, обидой и желанием.

– Не думаю, что Вам стоит так поступать, – тихо произнес Риэль.

– Ты смеешь мне перечить? – возмутился Генрих, грубо схватив мага за лицо. Риэль поднял глаза, ловя взгляд короля.

– Не смотри! – разъярился король. – Не смотри мне в глаза! Не смей мне внушать!

Кисиль, наблюдавший за разворачивающейся сценой, решил, что стоит вмешаться, пока почти семейная драма не переросла в общественную трагедию.

– Ваше Величество! – громко крикнул он. Король отвлекся, отпуская мага.

– Кисиль, – сладко пробормотал Генрих.

Больше всего Кисиль не любил тех, кто перебирает со спиртным. Он не был противником выпить, однако, всегда думал, что так поступают слабые люди. Генрих открылся ему с иной стороны.

– Ваше Величество, Вы видели сад? Он чудесный, хочу Вам показать, – Кисиль спрятал руки за спиной, лукаво улыбаясь.

Генрих встал, пошатываясь.

– Идем, – невнятное бормотание.

Они вышли из комнаты, и короля постигло чудесное преображение.

– Спасаешь семью? – хмуро спросил король трезвым голосом.

– Не понимаю о чем Вы, – пожал плечами Кисиль, чувствуя, как по спине бежит холодок опасности.

– Ну конечно, – Генрих поджал губы, – пойдем, на правах будущего хозяина дома проводишь меня до кареты.

Они, молча, вышли на улицу.

– Будь осторожнее в своих добрых поступках, – посоветовал король, сев в карету, – а то аукнется.

Карета тронулась и резво укатилась вдоль улицы, оставляя Кисиля одного на улице.

– Что Вы здесь делаете, Кисиль? – спросил тихо подошедший Эддрик.

– Провожал короля, – глухо ответил граф, чувствуя себя снова в дурацкой ловушке.

– Вы хулиганили прямо у меня в доме? – голос герцога стал сердитым.

– За кого Вы меня держите? – разозлился Кисиль и поспешил к Риэлю.

Маг не плакал, как думалось Кисилю. Он сидел с потерянным выражением лица. Губы поджаты, руки сцеплены в замок.

– Как ты? – Кисиль присел рядом, положил на плечо Риэлю ладонь.

– Куда Вы его дели? – сухо и безэмоционально спросил маг.

– Его Величеству стоит отдохнуть после долгого и тяжелого дня, – отозвался Кисиль.

– Спасибо, – голос Эддрика не заставил Кисиля, в отличие от задумчивого мага, вздрогнуть, – и приношу извинения, Кисиль.

– Не стоит, – отмахнулся граф, притягивая Риэля поближе, – Лучше подумать, как остудить пыл короля.

– Сапало готов, – сухо ответил герцог.

– Сапало? – переспросил Кисиль.

– Мой замок на границе. Он достаточно далеко. Мы можем уехать туда на пару месяцев.

– На границе с чем? – уточнил Кисиль.

– С Карумией.

– Мы можем съездить ко мне в гости, – предложил граф, решив, что наглядный пример иной жизни лучше подтолкнет герцога к принятию каких-либо решений.

– Посмотрим, – пожал плечами герцог.

– Я отдам распоряжение о сборе вещей.

– Завтра. – мягко покачал головой Кисиль. – Сегодня стоит дождаться, пока уедут гости и отправляться спать.

Глава 12.

Погода испортилась еще до того, как Кисиль проснулся. Лил дождь, небо было затянуто тучами – никакого желания вылезать из постели. Однако, они собрались сегодня отправиться в путь.

Комнаты Кисиля в королевском дворце с самого утра были освещены лампами. У кровати стояла коробка, перевязанная бантом.

– Что это, Тори? – спросил Кисиль, потягиваясь.

– Слуга принес, сказал – подарок.

Кисиль улыбнулся и дернул ленты. Отрубленная голова лошади, на коже которой выжжен герб рода Глиссер.

– Убери это, живо! – рассерженно прошипел Кисиль, отпинывая ногой коробку. – И проверяй в следующий раз, что тащишь ко мне в кровать. В следующий раз это может оказаться ядовитая змея. Похоже, кому-то я приглянулся.

Тори послушно уносит коробку, отводя глаза. То, что лежит внутри, выглядит ужасно и он не хочет запоминать это, чтобы потом видеть подобные картины, лишь закрыв глаза.

– Что мне делать, Тори? Что делать? – скулит Кисиль, сжимая кулаки.

– По-моему, ехать в Сапало – неплохое решение, – робко ответил Тори. – От нас отвлекутся, пока мы там будем.

– Собирай вещи, я навещу Литерских.

Цветок, стоящий прямо в коридоре, был прекрасен. Овальные листья, словно в ладонях, держали огоньки бутонов.

– Ого, что это за чудо? – улыбнулся Кисиль, оглядывая смущенного Риэля.

Маг протянул ему записку. Не нужно быть слишком умным, чтоб понять, что это дело рук короля.

«Вы солнце моего мрачного мира»

– Любите его, Риэль?

– Люблю, – печально сознался маг.

– Цените себя выше. Вы достойны большей любви, – говорит Кисиль, сжимая плечо Риэля.

Граф Глиссер по-хозяйски обходит дом в поисках Эддрика. Он нарочно начинает с самых маловероятных мест, не просит ничьей помощи. Когда Кисиль подбадривал Риэля, его руки дрожали, как у заправского алкаша. И этот обход дома – лишь время, чтоб успокоить нервы.

Эддрик сидел в кабинете, словно и не собирался никуда ехать.

– Доброе утро, Эддрик! – весело поздоровался Кисиль.

Эддрик иногда поражался запасу задора у этого мальчишки. Вроде достаточно взрослый, чтоб не всегда излучать позитив. Но нет, у Кисиля словно нет проблем. Граф Глиссер живет в собственном солнечном мире, который не омрачают даже тучи, закрывшие небо с утра.

– Доброе утро, Кисиль.

– Сегодня мы едем? Все в силе?

– Конечно. Я думаю, выедем в обед, чтоб к ночи прибыть на постоялый двор. Вы же не хотите ночевать под открытым небом?

– Ну, – Кисиль улыбнулся, – это романтично. Разве не так? Звезды, костер. На костре можно сварить глинтвейн и пить его из глиняной кружки. Одной на троих.

– Кисиль, Вы всегда все видите в столь радужном свете? – хмыкает Эддрик, выслушав графа.

– Жизнь слишком коротка, чтобы размениваться на печаль, – пожимает тот плечами, – мне приехать сюда, или Вы заберете меня из дворца?

– Как Вам удобно, граф.

– Пожалуй, я приеду сюда. Успеем вместе пообедать.

– Отлично, – соглашается герцог.

Кисиль, уходя от герцога, нашел Риэля.

– Риэль? Могу я приехать на обед?

– Странный вопрос, не так ли?

– Не так.

– Конечно, можете.

– В таком случае, нельзя ли обойтись без мяса? Например, заменить его рыбой?

– Я скажу повару, – недоуменно кивает Риэль.

Кисиль лично, с особо тщательностью, проверяет вещи, которые слуги складывают в багаж. Когда все вещи собраны, он велит Тори погрузить их в карету немедленно. Графу не хочется привезти в Сапало какой-нибудь сюрприз.

Вик появляется в самый неожиданный момент.

– Бу! – шипит он на Кисиля, а Тори защелкивает двери, чтоб никто не зашел в неподходящий момент.

– Не напугал, – отзывается граф, чувствуя, как сердце заходится в ужасе.

– Куда ты дел все вещи?

– Мы уезжаем в Сапало, – невозмутимо отвечает Кисиль.

– Идиот, тебе нужно быть в столице.

– Какая разница, где настраивать герцога против брата? – граф пожимает плечами.

– Здесь можно похлопотать еще за что-нибудь.

– Все, разговор окончен. Мне, кстати, с утра принесли милейший подарок – голову лошадиную с гербом нашей семьи. Романтично, ага?

– Очень, – нервно отзывается Вик.

Дорога в Сапало начинается после обеда. Кисиль уже достаточно устал, чтобы, сев в карету, прикрыть глаза, откинуться на спинку. Рядом с ним сидел Эддрик, а Риэль устроился напротив.

Маг выглядел уставшим уже через полчаса поездки.

– Что-то не так? – спросил Кисиль, вглядываясь в бледное лицо мага.

– Мне тяжело дается путешествие в карете, – ответил Риэль.

– Как же мы поедем? Ехать сегодня весь день и завтра до вечера? – обеспокоился граф.

– Так и поедем, – пожал плечами маг.

Карету трясло, подбрасывая на особо крупных кочках. Мягкие сидения спасали, к сожалению, слишком мало. Эддрик читал документы какое-то время. Кисилю даже удалось задремать в дороге, уперев вытянутые ноги в лавочку напротив.

Когда Кисиль открыл глаза, Риэль устало смотрел в окно.

– Как Ваше самочувствие? – поинтересовался он у мага.

– Благодарю, – отозвался Риэль.

– Через час с небольшим будет постоялый двор, Риэль. Ты сможешь отдохнуть, – сказал герцог, внимательно оглядывая мага.

– Расскажите мне, Кисиль, что-нибудь о вашей стране, – просит Риэль, благодарно кивнув Эддрику.

– Карумия очень красивая, – охотно отозвался граф Глиссер, – впрочем, наверное, каждый думает так о своей стране. Наш климат мягче, чем ваш. Карумия славится плодородными землями. В нескольких десятках километров от моего поместья холмы с реками. Райское местечко. Реки соединяются с подземными источниками, поэтому вода в них теплая.

Постоялый двор довольно крупный, поэтому они могут позволить себе занять четыре комнаты – для каждого из них и одна для слуг.

Эддрик чувствует себя довольно вымотанным за день. Ему не дает покоя вопрос, почему Кисиль спит с королем? Личные желания, или настойчивость монарха?

Мрачная погода за окном, которая провожала их от самой столицы, угнетает.

Эддрик не был в Сапало достаточно давно. Габриэль был влюблен в поместье в Залосе и даже не допускал мысли о жизни где-то еще. За исключением столицы. Однако, создавать новую семью на обломках счастья ему не хочется. Даже несмотря на то, что Риэль побеспокоился и о ремонте, и о перестановке. Залосе навсегда останется местом, где живут призраки.

Эддрик не хотел никогда вспоминать об ужасной тайне, известной лишь ему одному. Утром того дня, когда произошла трагедия, Габи поделился с ним прекрасной новостью о своей беременности. Смерть мужа и неродившегося ребенка прочно держала его на расстоянии от привязанностей. Пробовать вновь, как с Риэлем, так и с Кисилем Эддрик не хотел.

– Разрешите? – в комнату неслышно скользнул Кисиль.

Тугая коса уже расплетена, оставив после себя волну рыжих волос. Плотный пиджак и закрытую рубашку сменила почти прозрачная туника.

– Да, Кисиль? Что-то не так? – Эддрик устало потер переносицу, отгоняя дурные мысли.

– Благодарю. Все прекрасно, – мурлычет граф.

– Тогда отдыхайте. Завтра хочется выехать пораньше.

– Герцог, я вижу Вы тоже устали. Позвольте помочь?

Кисиль, не дожидаясь ответа, мягко подходит к Эддрику и кладет руки ему на плечи. Ладони нежно скользят по спине. Тонкие пальчики защипывают кожу.

– Прилягте, – командует граф, легонько толкая Эддрика к кровати.

Спина у герцога и правда болит после долгой езды в карете. Если бы не спутники, а в особенности Риэль, Эддрик предпочел бы преодолеть расстояние верхом, несмотря на погоду.

Кисиль тянет вверх рубаху герцога, оголяя спину. Его руки теплые, хотя в помещении прохладно. Сильными движениями граф разминает спину, умудряясь уделять внимание в первую очередь самым больным местам.

– Прошу прощения… – тихо раздается от двери.

– Риэль! – радостно восклицает Кисиль, не отвлекаясь от своего занятия. – Присоединяйтесь! Сделаем массаж герцогу вместе.

Эддрик мысленно усмехается, но дает Кисилю возможность покомандовать. Мальчишка восхитительно шустр для младшего сына. И Эддрика это забавляет.

Маг несколько секунд мнется на пороге и Эддрик успевает подумать, что тот так и не решится. Нечасто в семьях принято устраивать общую постель на всех. Обычно муж уделяет внимание поочередно одному и другому супругу. Впрочем, Эддрик не считал, что будет против введения в их семье новых традиций.

Риэль несмело подходит, шумно скидывает обувь и залазит на кровать с ногами.

Его ледяные руки ложатся на спину герцога и тот, не удержавшись, шипит.

– Холодно…

Кисиль греет руки мага своим дыханием. Потом они вместе делают Эддрику массаж. Руки графа и мага путаются, борются за территории. Эддрик улыбается, понимая, что возня за спиной давно не походит на массаж. Он поворачивается, выставляя оголенный живот и приподнимается на локтях.

Кисиль долго смотрит ему в глаза, нежно улыбается и тянется к его лицу. Их губы соприкасаются лишь на мгновение. Сухие и гладкие Кисиля и влажные Эддрика.

– Простите, – бормочет, отпрянув, граф.

– Ну что Вы, Кисиль. Я давно понял, что для Вас секс – не повод для знакомства.

Он правда так думал. Он не нес в этой фразе какие-то обидные мысли. Эддрик просто считал, что граф раскован в ласках. Но вырвавшаяся фраза прозвучала отвратительно. А щеку тут же обожгла горячая пощечина. Кисиль скрылся за дверью, забыв скинутые обувки.

– Простите мне мою дерзость, герцог, но, по-моему, не стоило так горячиться, – тихо произносит Риэль.

– Сам не знаю, как вырвалось, – сокрушается тот. Эддрик вообще считал своей лучшей чертой умение признавать ошибки. Как перед собой, так и перед остальными.

– Бывает, – оправдание в устах мага звучит до отвращения неискренне.

Кисиля герцог находит в его комнате. Граф стоит у окна, сложив на груди руки. Тело напряжено, взгляд прищурен.

– Граф Глиссер, – окликает Эддрик, – я хочу принести извинения за свои слова. Ни в коем разе не хотел Вас обидеть.

– Ваши извинения приняты, герцог, – сухо откликается тот.

– Кисиль, – окликает Эддрик, подойдя совсем близко, – прости. Не знаю, как вырвалось, сказал совсем не то, что хотел.

– Ну что вы, герцог, на правду глупо обижаться.

Эддрик хорошо понимает, что так быстро обида не забудется.

– А Вы знаете, Эддрик, – вдруг говорит Кисиль, – в своей стране, я равен вам по происхождению. Я достойный сын своего отца. В Карумии не обязательно родиться первым, чтобы стать старшим мужем. У нас старшинство в семье – исключительно формальность, которая учитывает лишь тот фактор, кто в чью семью вошел. Чаще всего тот, кто беднее, входит в семью более богатого. Так практичней. Наша семья вторая после семьи правителя. На родине я никогда бы не был младшим мужем в понимании вашей страны.

– Мы можем перейти на «ты», Кисиль? – спрашивает герцог, обещая себе обдумать все то, что сказал ему будущий муж.

– Как пожелаете, – отзывается граф, чуть отклонившись назад так, чтобы попасть в объятия герцога.

Эддрик обнимает Кисиля. В комнату входит Риэль.

– Похоже, я опять опоздал к началу, – мягко замечает он.

– В Вашем случае никогда не поздно присоединиться, – отзывается Кисиль. Он заставляет себя спрятать обиду подальше, потому что никто ранее не смел, высказывать ему такие претензии.

Риэль подходит ближе. Он стоит рядом супругом, нежно улыбается Кисилю.

– Знаете, в этой кутерьме я совершенно забыл преподнести Вам свадебные подарки, – говорит маг.

– Какая у меня плохая память, – бурчит Кисиль,– я точно помню, что подарок от Вас, господин маг, был.

– Да, официальный. А это… другое.

Эддрик заинтересованно смотрит на мужа.

– Это Эддрику, – Риэль подает герцогу тонкую подвеску. Цепочка еле видна – белая, отливами на свету она практически прозрачна. Кулон выполнен из красного камня виде ключика.

Риэль поясняет:

– Это магический кулон. Он оберегает от напастей, помогает в сложных ситуациях. Нагревается, если в пище есть яд. Дает знать о дурных намерениях собеседника. И обязательно даст знать мне, если Вы окажетесь в беде, муж мой.

– Спасибо, Риэль. Поможешь одеть?

Эддрик искренне тронут подарком. Он точно знает, что такие кулоны – большая редкость.

В глазах Кисиля удивление смешивается нетерпением.

– А это для Вас, граф Глиссер. В надежде, что мы перейдем на «ты». И станем дружной семьей.

Риэль подает тонкий браслет, который украшают три божьи коровки.

– Из чего он? – Кисиль успевает спросить прежде, чем берет удивительный дар в руки.

– Алмазная пыль. Камни алмаза перетираются в пыль, а она скрепляется специальным составом. Спинки насекомых из турмалина. Свойства браслета такие же, как у цепочки герцога.

– Он восхитителен, – шепчет Кисиль, оглаживая подарок.

– Благодарю за лестные отзывы.

Риэль считает, что говорить герцогу и Кисилю о том, что браслет предупреждает его еще и об удалении их от него на приличное расстояние не стоит: господа аристократы вряд ли оценят такое ограничение свободы. Поэтому он просто смотрит на графа, который рассматривает свой подарок, на герцога, который неосознанно теребит кулон. Бросает взгляд на свой браслет, где к украшению, которое обозначает короля, прибавляется рубин герцога и турмалин графа и гасит возникшую на губах улыбку. Он имеет дурную привычку привязываться к людям слишком быстро.

Глава 13.

В последнее время в жизни Эддрика Литерского было слишком много перемен. Он совершенно не успевал привыкать к новым людям, появлявшимся в его жизни.

Шальная улыбка Кисиля прячет за собой тонкий ум и холодный расчет. Пусть и приправленный горячностью молодости. Мягкий напевный голос Риэля призван сбить людей с толку, но и у него большая сила воли. Его мужья, настоящий и будущий, отнюдь не послушные марионетки. И если Эддрик не хочет интриг за спиной, лучше всего расположить их к себе сейчас. Потому что, если Риэля могут остановить принципы мага, Кисиля ничего не держит.

Герцог улыбается супругам, пытаясь найти ниточки, которыми он сможет привязать каждого из них к себе.

С горечью Эддрик вспоминает Габи. Любовь супруга была чистой, не омраченной подозрениями. Возникла она по их собственному желанию, а не по воле монарха, словно сорвавшегося с цепи в попытке обезопасить себя и удержать мир в стране.

Они подъезжают к замку Сапало, и Эддрик наблюдает за реакцией супругов.

Восторженно выглядывающий в окно Кисиль, на самом деле совсем не заинтересован открывшимися ему видами. Его взгляд ни на чем подолгу не задерживается. Граф уж слишком слащаво улыбается, осыпая комплиментами скудный пейзаж приграничной территории. Руки Кисиля расслабленно лежат на коленях, что является для Эддрика еще одним доказательством неискренности будущего мужа.

Риэль, наоборот, пытаясь вести себя привычно сдержанно, с трудом удерживается, чтоб не высунуться по пояс в открытое окно. Маг оглаживает свой браслет неспешными движениями и постоянно косится в окно, стремясь получше разглядеть будущее место жительства.

Эддрика веселит эта игра на публику со стороны обоих спутников. Однако повода прерывать ее он не имеет. В их отношениях не так много искренности, чтоб он мог позволить себе одергивать их, требуя снять маски и вести себя так, как молодые люди желали бы на самом деле.

Замок в Сапало возводился в качестве пограничной крепости. Долгое время на заре своего существования он был лишь жилищем для гарнизона солдат. Длительная война с Карумией, закончившаяся почти три века назад и продолжавшаяся более сорока лет, оставила свой отпечаток в обустройстве замка.

Огромная территория была обнесена каменной оградой, высота которой превышала средний рост человека раза в три. Основная часть замка выстроена из камня, а вот часть пристроек, появившихся явно значительно позже, большей частью из дерева. Каменная ограда укрывает не только территорию замка, но и поля, леса, принадлежащие семье герцога, а также две деревни, жители которой считались подданными герцога.

Железные ворота при появлении гостей распахиваются, пропуская их на территорию замка. Открываются двери кареты, Эддрик спускается и помогает Риэлю выйти. Кисиль обходится без посторонней помощи.

Вытоптанный двор выглядит мрачным и необжитым. Черные дыры окон отпугивают. А крестьяне в ужасе от приезда хозяина с супругами – здесь никто из господ не жил более двадцати лет, довольствуясь присылаемыми из замка отчетами.

– Я не помню, что мы в чем-то крупно провинились, – поджав губы чеканит граф Глиссер.

– Что? – переспрашивает Эддрик.

– Я не помню, что делал что-то такое, чтобы меня отправили в глушь. Это здание нежилое!

– Тебе кажется, – мягко отвечает Эддрик, который и сам шокирован развернувшейся картиной.

Отец изредка выезжал сюда, проверять обстановку. Но самому Эддрику вечно было не до того.

– Не думаю, – фыркает Кисиль.

Эддрика раздражает манера жениха вести себя, словно капризное дитя. Ведь он точно знает, что граф на деле далек от образа капризного ребенка.

– Дорогой супруг, – говорит маг, – Вы говорили, что посылали весточку о нашем приезде. Думаю, внутри не так страшно, как снаружи.

Риэль с превосходством смотрит на графа.

– Идем, оценим, – кивает Эддрик.

Изнутри здание выглядит, и правда, гораздо лучше. Но не настолько, чтобы сам Эддрик остался доволен тем, что приехал сюда и привез семью. Однако, для отъезда из столицы был повод. А везти свою новую семью в Залосе герцог не хотел. Даже при том, что уже жил там с Риэлем.

Кисиль деловито осматривает замок. Тори идет рядом с ним, отставая на один шаг.

Первый этаж, безусловно, для гостей. Второй мрачен и напоминает Кисилю комнаты наказания. В его детстве был такой неприятный момент: за проступки отец запирал его или братьев в особой комнате. Она была скупо обставленной и темной. В той комнате было, безусловно, мрачно, хотя и тепло. Нет их не морили голодом, ничего такого. Однако, воспоминания все равно остались неприятными.

– Ты будешь жить в моей комнате, – говорит он Тори, – и выполнять только мои приказы. Понятно? У нас с собой нет ничего такого, что может навести на сомнения, но все же я не желаю, чтоб оказалось так, что слуги шарили в моих вещах.

Тори послушно кивает.

– И найди удачное место, где можно встретиться с Виком.

Эддрика граф Глиссер находит в большой столовой.

– Ну как, Кисиль? Вы поменяли свое мнение о замке?

– Вряд ли, – качает тот головой, – где будет моя комната?

– Хозяева живут обычно на третьем этаже, – пожимает плечами герцог, – но если Вам приглянулась другая комната…

– Нет, я выберу себе что-нибудь на третьем этаже.

– Вот и отлично, – кивает Эддрик, радуясь покладистости жениха.

Риэля герцог находит в библиотеке. Тот задумчиво сидит в кресле.

– Ты выбрал себе комнату? – мягко спрашивает Эддрик.

– Еще нет, – качает головой маг.

– Почему ты грустишь? – спрашивает герцог.

– Ничуть, просто устал с дороги.

Кисиль входит как раз в этот момент. Окидывает супругов взглядами и легко опускается на колени перед креслом мага.

– Что бы Вы не задумали, у Вас есть на кого опереться, идя к цели, – говорит Кисиль.

– Я ничего не задумал. Некоторые вещи нельзя создать искусственно, – мягко говорит Риэль, прикрывая глаза.

– Вы не правы, – качает граф головой.

– На голой скале, обдуваемой ветрами, нельзя вырастить розу.

– У Вас есть магия, – отвечает Кисиль.

– Магия властна не над всем, – отмахивается маг и резко встает, – прошу меня извинить, я устал с дороги.

Когда он уходит, граф поднимается с колен и смотрит на Эддрика.

– Вы его любили?

– Кого?

– Первого мужа.

– Не лучший момент для воспоминаний, – отрезает герцог и уходит. Кисиль остается один.

– Значит, любили, – бормочет он.

Граф Глиссер выбирает себе небольшую комнату, обставленную достаточно аскетично: кресло, стол, кровать. Для Тори застилают большой топчан, поставленный у двери по приказу графа.

Спит Кисиль тяжело, часто просыпается. Ему снятся кошмары, и он несколько раз будит Тори своими стонами.

Утром Кисиль завтракает в библиотеке. Мелкими глотками пьет горячий чай и изучает родословную Габриэля Гаставьо, первого мужа герцога Литерского. Среди фотографий многочисленной родни Габриэля, изображенной на миниатюрных портретах, его взгляд привлекает некий виконт Литтл. Что-то в этой картинке не дает ему покоя, но он не может понять что именно. Некоторое время вглядываясь в мелкие детали, Кисиль сует листок в карман, решив подумать над этим позже.