Текст книги "Овладевая судьбой (СИ)"

Автор книги: Iwilia London

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)

Скотти бежит назад ко мне, цепляю его на поводок:

-А теперь в магазин, дружочек!– идем с довольным псом по аллее, набираю номер Тома, тот быстро берет трубку:

-Привет, проснулся?

-Уже давно, твой пес ласково облизывал мои пятки. Он наверно отличный любовник! – смеюсь.

-Эй, не порти мне там моего пса! Ты погулял с ним? А мою записку на столе видел?

-Гуляю, сейчас зайдем в магазин, Том, а что покупать?! Что ты кушаешь?

-Ну, молоко, сыр, колбасу, хлопья для завтрака...

-Хлопья?– смеюсь,– Ты что, маленький что ли?!

-О, да, слушай дальше. Овощи, ну, там что тебе понадобиться для приготовления мясной запеканки. – деловой такой,– картофель, мясо. Можешь еще фруктов взять. Сок, любой, только не ананасовый.

-Я все понял,– говорю я,– а ты не забыл таксу покормить?

-Во время обеда поеду и заберу ее, а ты, что, до сих пор не придумал ей имя?

-Зачем этой бездомной шавке имя?

-Дурак ты, Каулитц, дурак! У нее уже есть дом и хозяин есть.

-Во сколько ты будешь дома?

-К семи подъеду.

-До встречи, Эртройт.

Отключаюсь. Выдыхаю. О, как раз дошли до магазина.

Tom ©

Улыбаюсь как дурак. Ну, что я за человек такой. Черт, все-таки я дурак. Больной.

-Том,– Али махает перед моим лицом ладонью, вздрагиваю, – ну, что с тобой сегодня? Не слышишь меня, не обращаешь на меня внимания, а в комнате для отдыха у тебя спит какая-то такса. Ты нормальный?

-Неа,– допиваю кофе, опускаю чашку на стол,– по-моему я больной.– смеемся.

-О, друг, ты влюбился?

Громко начинаю кашлять, просто остатки кофе не в то горло попали:

-Совсем дурак?– по-доброму смотрю на друга,– просто как-то хорошо. Давно так хорошо не было. Али, чего нам печалиться? Мы работаем в одной из лучших фирм, на улице замечательная погода, кофе наивкуснейший, а дома меня ждет собака. Верный друг.– улыбаюсь, ведь дома меня ждет не только собака. Ммм... брюнет.

-Вот-вот, влюбленные тоже все в розовом свете видят...

-Да иди ты, как у тебя дела?

-Хорошо,– опускает на стол чашку с чаем,– чуть ли не каждый день мне звонит жена или сестра и сообщает, что к моей старшей дочери приходят свататься все новые семьи. Ах, она у меня красавица...

-Не сомневаюсь.– улыбаюсь.

Когда я вернулся с нашего кафе в свой кабинет, то обнаружил, что на моем рабочем месте сидит такса. Черт, маленькая, ты так смешно выглядишь в этом огромном кресле. Вместо того чтобы согнать собаку с рабочего кресла, я беру свои бумаги и усаживаюсь на один из стульев. Ничего страшного со мной не случится, если я поработаю тут.

По бумагам выходит, что мы снова справились с месячной нормой заказов. Даже перевыполнили ее немного. Улыбаюсь. День явно удался.

Хотя вчера денек был не из лучших.

Bill ©

Вынимаю продукты из пакетов, убирая их в холодильник. Споласкиваю руки под краном и вытираю их об полотенце. Прохожу в гостиную, у любимого кресла Тома нахожу кружку с уже давно остывшим шоколадом. Он вчера сидел и смотрел в окно? Думал об осени? Или обо мне?

В прихожей натыкаюсь на еще не распакованные картины, что том вчера забрал из галереи. Хотя, это скорей не картины, а рисунки под стеклами. Снимаю с них упаковочную бумагу. А где «Секунды доверия»? Хотя... кажется я догадываюсь ...

Прохожу в спальню. Тот самый рисунок, мой самый любимый рисунок. Висит над кроватью, как же я его не заметил? Куда бы мне повесить остальные работы? Одна будет висеть на кухне, другие две в гостиной, а последняя...

От мыслей меня как обычно отвлекает звонок в дверь и гавканье Скотти.

-Тихо ты!– бурчу на пса, проходя мимо него в коридор,– иди на место!!!

Открываю дверь, на пороге стоит девушка лет шестнадцати, она вытягивает лицо, когда видит меня тут. Ну, да, я только сейчас понимаю, что в принципе меня тут быть не должно быть.

-А где Том?– заглядывает мне за плечо.

-Он на работе. Будет вечером, мне ему что-нибудь передать?!

-Передай ему, что он козел, и что мы с ним расстаемся!

Она уходит. А я так и стою у раскрытой двери и смотрю в пустоту. Внутри что-то лопается. А на глазах слезы. Неужели у него все это время была девушка? Поэтому он принимал меня только за друга? Или? Нет-нет, нельзя ничего сейчас думать. Нужно дождаться Тома. Нужно поговорить с ним. Да и что с того, что у него была девушка... уж мне не на что жаловаться. Он обходился со мной по чести, не тащил меня в кровать...

А вот эту малышку жалко. Но неужели Том встречался с такой...ну, она же по-любому несовершеннолетняя. Том расстался с ней? Неужели из-за меня? И когда успел?

Не думать об этом, не думать.

Возвращаюсь на кухню. Нужно развесить картины и заправить кровать. Тогда какого хрена я приперся на кухню? Спотыкаюсь об...

-Скотти? Ну, что ты маячишь под ногами? А если бы я упал? А если бы шею сломал? Ты бы ведь даже скорую вызвать не смог. Да?– сажусь на корточки возле довольного пса,– глупый ты, да? Да не обижайся, моя такса тоже умом не блещет. Та вообще может забраться на полку шкафа и спать там. Ну, ненормальная, да?

Насыпаю в миску собачьего корма, отдаю псу. Я его выгулял, но только сейчас сообразил, что его нужно накормить. По-моему это я умом не блещу...

Tom ©

Подъезжаю к дому. Сижу в машине, просто сижу. Уже улыбаюсь, ведь там, наверху, дома, меня ждет брюнет. Такой красивый. Своенравный. Ласковый и вредный. Одним словом Каулитц. С заднего сиденья раздается лай.

-Да, не бойся, не украл я тебя! Сейчас увидишь тушку своего обожаемого хозяина.

Прохожу в квартиру. Свет горит. Это хорошо, значит, он не смылся никуда с моей кредиткой. Улыбаюсь своим тупым мыслям.

-Неужели?– брюнет выходит мне на встречу, – ты даже раньше.– улыбается.

-Я спешил. Очень. – снял обувь, повесил куртку.

-Ты опять без шарфа и шапки, Том? Ну, вчера же почти заболел, что ты за человек такой, Эртройт?!– отрицательно мотает головой, цыкает и исчезает на кухне, а от туда кричит,– мой руки и проходи за стол.– Улыбаюсь, смешной он.

Появляюсь на кухне, где меня уже ждет накрытый стол. Боже, как я давно так не... не ужинал. Ловлю на себе заинтересованный взгляд брюнета.

-Ну, чего?– подхожу к нему вплотную,– чего ты так смотришь?

-Ты как ребенок, Том. Причем ребенок с ненормальной улыбкой.– Касаюсь губами его щеки:

-Накорми ребенка, а...

Он хочет меня поцеловать, но ему это не удается. Снизу доносится рычание, опускаем взгляд в пол, такса схватилась за его штанину.

-Вот ты противная дворняга,– шикнул на собаку.

Я спускаюсь к собачке, беру ее в руки:

-Видишь, ты так по нему скучала, а он тебя дворнягой называет...

-Ну, куда ты ее на руки взял? Ну, ведь только, что руки мыл, она же грязная! Том!– вскрикивает брюнет и забирает у меня таксу,– иди руки мой по-новому!

-Хорошо, мамочка...– смеюсь, за что, наверно и получаю толчок в плечо.

Блин, это так круто, когда ужинаешь не один. Когда просыпаешься не один. И... засыпать я сегодня точно не буду один.

-Ты развесил картины...– сажусь за стол,– и даже постельное поменял.– Брюнет кивает,– и за продуктами сходил.

-Наверно мне стоит предъявить тебе счет?– тихо смеешься, раскладывая по тарелкам мясную запеканку.

-Попробуй. Даже не знаю, как я буду с тобой расплачиваться...– жую запеканку, черт, восхитительно,– мммм, ты мастер кулинарии. Черт, мамочки, как же вкусно! Ах...

На самом деле, это самое вкусное, что я когда-либо пробовал. Волшебно.

-Там на противне еще есть, будешь?!

-Буду!

Брюнет откармливает меня весь вечер. Мы почти не разговариваем, но улыбаемся, обмениваемся взглядами и ржем над таксой и Скотти, которые мило беседуют о чем-то своем.

В итоге, под самый вечер мы выходим в парк, гулять с собаками. А брюнет, мать его, навязал мне шарф на шею и шапку на меня напялил. И тоже с помпоном. Черт. Кто бы увидел меня?

-Билл, я глава филиала, а хожу в шапке с помпоном и в огромном шарфе?

-Какая разница, кем ты там работаешь? Рано или поздно ты перестанешь там работать. А здоровье это то, что не вернуть ни за какие деньги.

-Ой, да ладно!– обнимаю Каулитца за плечо, притягиваю к себе,– ты придумал имя своей таксе?

-Нет,– тянет меня на скамейку,– а у тебя есть идеи?

-Может Сара?

Расчищаем скамейку от снега, садимся, наблюдая за веселящимися четвероногими друзьями.

-Хорошо, будет Сара.– Улыбается, смотрим друг на друга. Аккуратно накрываю ладонью его руку.– Том, можно вопрос?

-Конечно.– Отвечаю, а на лице брюнета пропадает улыбка.

-У тебя девушка есть? Или была?

Хмыкаю.

-Ну, конечно, у меня была девушка. И не одна. Но к чему ты это?

-Сейчас у тебя есть девушка?

-Нет,– к чему он? Неужели... не-не-не... отношения с парнем...

-Сегодня днем приходила девушка и просила передать тебе, что ты козел, и вы больше не встречаетесь.

-ЧТО?– округляю глаза.– Какая нахрен девушка? Я козел?! – напрягаю извилины, черт, Лу что ли? Совсем спятила, да?

-Беленькая, с кудряшками...

-Это Лу.– Глупо смеюсь,– она вчера такое устроила. Представляешь, однажды сделал вид при ее друзьях, что она моя девушка, а вчера, она обманула меня. Сказала, что я один приглашен, а когда я пришел, она представила меня своим друзьям-одноклассникам, как молодого человека.– Вздыхаю,– пусть, это мелочь. Но она полезла целоваться. Ей исполнилось всего шестнадцать, а она вела себя как тридцатилетняя опытная женщина. Потом утащила меня в комнату... и... я психанул. Ушел от нее. Вот.

Молчим. Он обнимает меня, притягивает к себе:

-Ну, и пусть. Главное, что ты рядом. И в шарфике.

Смеемся:

-Я не буду носить твой шарф, Каулитц.

-Эртройт,– склоняется к моему уху,– ты будешь носить СВОЙ шарф. Когда купишь. Ну, нельзя зимой без шарфа.

К нам подлетает Скотти, гавкает, прыгает, довольный?!

-Идемте домой уже,– поднимаюсь со скамьи.

Цепляю на поводок Скотти и таксу, Билл мило толкает меня задницей, я чуть не падаю в сугроб.

-Сученыш...– шиплю, а этот длинноногий уже далеко впереди, бежит и ржет.

Вот и кто из нас ребенок?!

12 глава.

12 глава.

*после прогулки

Avt ©

Билл валялся на диване, поглядывая на ушедшего с головой в работу Тома. Эртройт сидел в своем любимом кресле, раскладывал документы из одной папки в несколько папок поменьше. И что в этом было важного? Лежат листочки в одной папке или в разных? Одна хрень – бумаги меньше не станет.

Билл потянулся на диване, изогнулся, словно кошечка, вытянул руки вперед. Наклонил голову в сторону, разглядывая нахмуренного Тома. Облизал губки, издал протяжный стон от потягушек, и снова взгляд на Эртройта. Ноль внимания. Но Билл так просто не сдастся. Он уселся на коленки, медленно и тягуче, вильнул задом. Вздохнул, охнул, решил, что сейчас повернется и повторит трюк... Повернулся...

И свалился с дивана. Том расхохотался в голос, откладывая бумаги в сторону:

– А я все думал, навернешься ты или нет?!

– Эртройт... – шипит Билл и на коленях направляется прямо к улыбающемуся хозяину квартиры,– я тебя порву.

– Я работаю, Билл... – но существо, словно котик: черное, с желтыми глазами, уже устроилось меж его колен.

– Утром работа, днем работа, вечером работа, а ночью СЕКС!– в пальцах сжимает его бедра, наслаждаясь рваным выдохом.

– Эй-эй-эй...– Том откладывает в сторону бумаги,– ну, и что мне с тобой делать?

А что тут делать, когда Билли уже старательно расстегивал пуговицы его рубашки. Когда его влажные губки уже скользили по шее, целовали, изучали кожные покровы.

– Мне нужно в душ, Билл... ну с работы ведь, потный ведь.

– Идем...

Водные процедуры стали тем самым моментом, когда поздний вечер переходит в ночь. Когда по всей улице загораются фонари, а на горизонте уже исчезла ярко-красная дымка. Два обнаженных тела, пока еще точно не знающие привычек друг друга, но уже уверенно ласкающие. Гель для душа один на двоих, поцелуй один на двоих, и тела едины, и лишь для двоих.

Ни один из них сейчас не думал о правильности всего происходящего, не думал и о последствиях. Но строили планы, чертили системы, как же ласкать так, чтобы было приятно обоим, чтобы до слез, что бы до последнего дыхания.

Мокрые тела, обнаженные тела, падают на расстеленную кровать. Переплетаясь, катаясь по постели, стирая с себя последние капли влаги...

Мгновение и Билл восседает на расслабленном теле:

– Хочешь меня? – ерзал задницей по возбужденному органу.

– Конечно, нет, – ладонями оглаживал его живот и бедра.

– Сволочь, Томми, – похабно улыбался, склонившись над другом, медленно провел языком по его подбородку. – Я ведь не траханный уже второй месяц.

-Твои проблемы, Билли, – его ладони съехали на упругий зад брюнета,– я вот не так давно слился воедино с одной киской.

Брюнет рыкнул, впился зубами в его верхнюю губу, теребил ее, языком проникая в горячий рот.

– Томас Эртройт, ты подлая скотина,– изогнулся, сладко потягиваясь на горячем теле, растирая свою смазку о член партнера, смешивая их запахи,– ты хочешь меня?– лизнул его нос, Том смешно прищурил глаза, начиная двигать бедрами навстречу ерзанью Каулитца.

-Совсем не хочу,– и в «подтверждении» своих слов, прошелся раскаленным, словно прут, членом меж теплых ягодиц.

-Значит, я сейчас встану и уйду,– улыбался, сжимая в пальцах вставшие соски юноши,– хочешь?

-Тебя нет,– прижимал к себе похабного мальчика,– но и не отпущу.

Брюнет склонился над парнем, застилая его кругозор черными волосами:

– Я с тебя с живого не слезу, Том, интересно, надолго тебя хватит?

Том чувствовал, что смазка с их членов уже отлично увлажнила анус Билла, от перевозбуждения были свои плюсы.

– Ты мне вызов кидаешь?– прищурился Том, начиная пристраиваться к теплому анусу.

– Да, но я думаю, что тебя и на два часа не хватит.

– Сученыш, ты из-под меня с полным задом спермы вылезешь,– шептал, сжимая задницу брюнета в руках.

– Не верю...

Брюнет начал насаживаться, медленно. Они смотрели друг другу в глаза. Две пары желтых глаз. В них виднелся вызов, в них плескалась страсть. Каулитц не спешил, будто проверяя друга на прочность, насколько долго тот сможет справляться с желанием.

Но Тома хватило ненадолго. Еще несколько секунд мучительного наслаждения, когда Каулитц управляет ситуацией, когда он тянет время и нервы партнера, когда тело потеет в несколько раз быстрее, ведь желание зашкаливает... несколько секунд. А потом Эртройт переворачивает партнера, хватая его под ноги, тут же входя до предела, во всю длину. Билл завывает, громко, протяжно, натурально теряясь от резко нахлынувшего тумана. Боль проникла в тело, но за ней пришел жар, а вместе с ним сильнейшее желание кончить. Излиться... но Билл знал, что он кончит так, как он любит это делать. Поэтому, когда Том начал двигаться в нем, а рукой принялся дрочить его член, брюнет остановил его, не давая прикасаться к своему органу...

– Но...– Том шептал на его ухо.

– Позже, Том, позже, ты поможешь мне ... сейчас, – его стон,– быстрее,– вдох,– хочу тебя...

Эртройт принялся вдалбливать парня в кровать, не слишком жалея его потное тельце. Как же было странно, что они уже оба влажные. От пота, от постоянных рваных и слюнявых поцелуев, от смазки, которой в этот раз было очень много. У Билла уже на животе образовалась темно-серая лужица, прозрачные капли, с терпким запахом, который заводил Тома еще сильнее. Будто бы Томас животное, он подчинялся инстинктам, громко рычал, подчиняя себе свою жертву. Он брал Билла быстро, резкими движениями, иногда от смены угла вхождения, попадал по простате. При этом брюнет протяжно хныкал, прося большего, но все так же не разрешал прикасаться к своему члену.

И вот Том, наконец-таки, первый раз редко бывает таким долгим, кончает. Он впервые кончает вглубь его задницы, грубо и властно целуя его губы, обрушиваясь в него своей спермой.

Эртройт, отуманенный оргазмом, упал на спину, даже не пытаясь привести свои чувства в порядок. Над ним тут же появился размытый образ:

– Ты знаешь, что такое оральный секс?– шептал брюнет.

– Я не в состоянии, Билл... Секунду...– его тело еще дрожало, а колени, то и дело, дергались от резко наступившего расслабления.

– Я все сам, ты просто скажи, что мне можно, что ты согласен, что ты разрешаешь....

– Я...– он понимал, что ему сейчас придется вылизывать пах Билла.

– Быстрей, Том, я больше не могу, мне больно...– ему нравилось доводить себя до этой боли, что бы потом с громким грохотом в сердце, кончить.

– Да...я, да...– он начал подниматься, но Билл нажал ему на плечо, не давая это сделать. Взгляд Тома все еще с трудом фокусировался на партнере,– но, как?

– Я сам...

Tom ©

Что ты удумал, маленькая дрянь?! Ласковый поцелуй в губы, быстрый, затем его мордашка отстраняется от меня. Несколько секунд и Билл перекидывает ногу через меня, усаживается задницей на мою грудь. Его пах в нескольких сантиметрах от меня. Билли держит свой член в руке, сейчас проводит им по моей щеке, сам же ерзает от нетерпения. А я только соображать начал, оральный секс? Нет, он собрался меня трахать? В рот? Нет-нет... это... нет...

Сжимаю в ладонях его бедра, стараясь помешать войти ему в мой рот. Но хрен там был, его головка проникла в меня, непонятный вкус заполнил ротовую полость, слюны стало очень много. А Каулитц нагло толкался в мой рот. Он почти улегся на мое лицо, уверенно двигает бедрами, входит по самую глотку. А его бритые яйца цокают о мой подбородок, по которому течет слюна. Я даже сглотнуть не могу, он нагло постанывает, грубо имея меня в рот.

Когда воздуха начинает не хватать, я впиваюсь пальцами в тощие бедра, но Билл не обращает на это внимание. Он даже не вынимает головку, просто двигается туда-сюда, то и дело, надавливая на стенки глотки. Он рычит, скулит, одновременно дергает меня за волосы, заставляя брать глубже. Воздуха почти нет. Носом я постоянно тыкаюсь в его лобок. Зажмуриваю глаза, черт, ну, кончай уже...хотя...

Только я об этом подумал, как меня посетило одно очень не хорошее понимание, он же не сольет в меня? Нет ведь? Урывками глотаю воздух. Даже воздух пахнет его смазкой. И черт, у меня стояк? Блять, меня возбуждает все это. Его грубость, сила, уверенность...

Толчки участились, а его дыхание стало еще более сбивчивым и рваным. Несколько минут и он сливается...

В глотку натурально бьет горячая струя. Сука... Хриплю, но сказать ничего не могу. Потому что он все еще ебет меня, но движения теряют свою силу. Мать моя...

Проглатываю. Наконец-то, хоть что-то проглатываю. А во рту неприятный вкус его выделений. Черт, сколько же в нем спермы? Я проглотил достаточно.

Билл откидывается на кровать, глубоко дышит. Взгляд в потолок. Огромные черные глаза, что же с ним делает возбуждение? Ну, держись, сученок. Я сейчас ничего не скажу. Просто отымею тебя как следует, чтобы у тебя больше не было сил на подобное.

Bill ©

Обожаю делать так. Обожаю ловить новичков на одном и том же мифе, оральный секс – это не просто тупой отсос, это больше. И да, я его трахнул. Красиво и грубо.

– Блять, – шиплю, когда он шлепает меня по заднице.

– Заткнись...

Он зол? Том... Поворачивает меня, ставит на четвереньки, лицом утыкаюсь в скомканное одеяло. Он заламывает мои руки, сгибает их и прижимает к моей спине.

– Больно, черт.

– Тццц, – еще один шлепок, – будешь знать, как такое со мной вытворять! – хрипит, видимо я хорошо его отделал. Ну-ну, давай, мальчик, трахни меня во всю свою силу. Только я потом снова поимею тебя. Главное сдержаться и не кончить вовремя самого действа.

И Том входит в меня. Толчок за толчком. Блять мы же без презервативов. Сука, в первый раз так... мамочки, живот сводит. Он хоть и бьет жестоко, но обнимает меня за талию. Он хоть и прижимает мои руки к спине, но целует мой затылок. Долбит с силой, выгибаюсь под ним, развратно выдыхая, выкрикивая его имя. Только его имя. Он постоянно меняет темп, то быстро и со вкусом, то медленно, позволяя почувствовать послевкусие каждого толчка. Но чаще все-таки грубое вхождение, больные укусы, на которые я шиплю, стискивая зубы, сука.

Я теряюсь во времени, но чувствую, как он перевернул нас, заставляя меня самого насаживаться на него. И я насаживаюсь, выгибаюсь, поднимаюсь и сажусь. Обожаю это чувство, когда головка проходит сквозь расслабленные мышцы, когда легкая боль сковывает зад. Он никак не касается меня, его руки раскинуты по кровати, а голова откинута назад. Глаза зажмурены, губы поджаты или широко раскрыты. Беру в рот его подбородок, обволакиваю его губами, обсасываю. Эртройт начинает дергаться, шипеть, подаваясь бедрами мне навстречу. Быстро двигаюсь, соприкасаясь с ним во всю длину. И уже чувствую, как он хочет кончить. И снова в меня. Я и сам хорош, член каменный, смешно подпрыгивает, когда я поднимаюсь и опускаюсь по стволу парня. Хочу снова владеть Томом. Снова!!!

Взрыв. Том выгибается сильнее прежнего. Голос хриплый, но его стон, боже, я щас кончу. Даю ему несколько секунд, когда он еще просто лежит и смотрит в потолок, то сжимая глаза, то широко раскрывая, когда я еще чувствую, как он угасает во мне. Как сперма обволакивает стенки, как же тепло там.

Несколько минут отдыха, и мы валимся на пол. Опираюсь задницей на подоконник, Том уже, будто по команде встает на колени, а я по-новому владею его телом. Вхожу в его рот...

Tom ©

Сам заглатываю его член, теперь уже сам отдаюсь в его руки. Я ведь сейчас трахал его и понимал, что мальчика просто прет с меня. А меня уносит от него. Только один его запах. Мне кажется, если Билл возбудится где-то, то я учую запах его смазки. Как чертовы собаки, когда у сучек течка. Бред, но меня влечет к нему. К такому потному и красивому. И сейчас, когда он снова берет меня в рот, я пассивно отдаюсь ему. Отдаюсь до конца, зная, что после этого я еще раз возьму его. Трахну из последних сил. Так чтобы он двигаться потом не мог, чтобы я кончил ему в зад, а он выплевывал сперму через рот. Хочу его! Как же я его хочу. Низ живота чугунный.

Он снова дергает меня за волосы, я знаю, он дерет меня как последнюю шлюху. Но плевать. Блять, да что со мной такое? Я стою на коленях и не просто сосу, я даю трахнуть себя. Я повинуюсь. Но ведь я мужчина... я...

Горячий поток, в этот раз я неосознанно начал глотать, воздуха не хватало, я начал захлебываться... Билл быстро вышел из меня...

Bill ©

Хороший. Черт, какой же он хороший. Приподнимаю его лицо за подбородок, давая возможность дышать и проглотить все. Когда я последний раз так обильно кончал? Что-то тут не так, я улыбаюсь, отпускаю его и падаю на холодный пол. Тело горит. Особенно зад. И будто не сперма из меня вытекает, а лава.

– Два-два,– шипит мне на ухо.

Я лишь улыбаюсь. Лежу и улыбаюсь. А он заставляет меня встать. Открывает окно, ночной Нью-Йорк, вдыхаю свежий воздух. Мой Том мило выпихивает половину меня за окно, на морозный воздух, заставляя меня лечь на подоконник животом. Я и охнуть не успеваю, как этот зверь врывается в меня. И я кричу. Но теперь на весь Нью-Йорк.

Там сзади творится что-то неописуемое. Во мне всю хлюпает и хлопки от ударов его распухших яиц о мою промежность. Я истекаю смазкой. Она везде. Что же меня так прет от этого парня?

Становится невозможно стоять на ногах. Мне жарко, мне не хватает воздуха. Он, словно, протыкает меня насквозь. Зажмуриваюсь, где же воздух? Вглядываюсь в небо, пытаюсь сфокусировать свой взгляд. Но не успеваю.

Он затягивает меня в квартиру, опускаемся на пол. Впивается в мои губы, гадко улыбается. Сначала не понимаю почему, а потом догадываюсь, наши органы соприкасаются. И это усиливает желание кончить. Но я должен держаться. Я должен еще раз завладеть им. Том разводит мои ноги в стороны и натурально ложится на меня, зажимая мой член между нашими телами. Вот же сука, продумал все.

И снова этот марафон, когда он долбит сильно, быстро и грубо. Мне кажется, что соседи снизу останутся без люстры, потому что та не выдержит напора этого мужчины. Какой же он сейчас красивый. И уже больно, и я уверен, что без крови не обойдется, но я терплю. Я отдаюсь ему, я позволяю владеть ему своим телом, чтобы и он позволил мне. Возможно, что так мы научимся доверять друг другу.

Горячее дыхание в мою шею, выгибаюсь, сам насаживаюсь. Но когда я так выгибаюсь под ним, то напор на мой член снижается. Но все равно, очень сложно терпеть, а я не сдамся. Больно. Уже натурально больно и в паху и в заднице. Но этот зверь, похоже, даже не думает кончать...

Tom ©

Мне уже больно, кончить хочется зверски. Но я терплю. Не прикасаюсь к его члену руками, но хорошенько соприкасаюсь с ним своим телом. Трусь об него, ласкаю своей кожей. Билл громко орет, уже не стонет, а натурально орет. Громко и с чувством. Боже, лишь бы никто полицию не вызвал. Больше не могу... голова кружится...

Замираю. Бью в него, сильно прижимаясь к нему. Обнимаю, целую, что-то шепчу... но уже не хрена не вижу...

Что-то приятное разливается по телу. Я откидываюсь на холодный пол. Как же хорошо. Вздыхаю. Брюнет лежит рядом, широко раскинув ноги, дышит через раз. Я слышу его дыхание. И утопаю в его запахе.

Но вот он вновь приставляет к моим губам член, лежит на боку, снова его пах перед моим лицом. А меня ломит усталость. И сонливость...

Но он начинает меня трахать. Чертов оральный секс, я завтра говорить не смогу. Глотку саднит, жжет. Но он только ускоряет темп вхождения. Я не переживу.

Но Билл кончает быстро... глотаю...

Его вкус... его член... сон...

Avt ©

Том проснулся со странным ощущением, точнее желанием – бежать к унитазу. Внутри что-то бурлило и рвалось наружу. Его тошнит – сообразил Том и рванул к туалету. Привычка, выработанная еще со времен университета, он упал к унитазу. Его прорвало. Начало чистить. Он жмурился и жался от неприятных ощущений, как во рту, так и в животе. Желудок вообще завязывался в узел, он нервно охнул, когда на его плечо легла теплая ладонь.

– Том?

– Не смотри, уходи...– хрипел парень. Но было поздно, брюнет видел, что Эртройт выплевывал сперму. Много спермы.

– Блять...– ругнулся Билл. Он сначала метнулся к Томовой аптечке, но наткнувшись там, на аскорбинку и крем от геморроя, матернулся и полетел к своей сумке.

Том уже спокойно сидел, откинув голову на стеклянную стенку душа. Его глаза были закрыты, а лицо бледным. И его поза, казалось, что его скрутила неведомая сила, что владела его обнаженным телом.

– Выпей, – Билл впихнул ему в рот несколько таблеток и чуть ли не силой влил почти целый стакан воды.

– Что это? – хрипел Том, морщась от вкуса не до конца проглоченной таблетки.

– Это поможет, – он коснулся губами лба Тома,– температура нормальная, все обойдется.

-Спать хочу... – уже шептал Эртройт.

-Да... Давай я быстренько поменяю белье, и мы ляжем, а?

– Нет, пошли так...– он, не открывая глаз, поднялся и побрел к кровати, сбивая по пути вазу с полки. Он даже не шугнулся от звука разбитого стекла. А Билл дернулся, не зная, как ему сейчас быть. На часах почти шесть утра, он знал, что Тому сегодня к обеду, а значит, парень мог спать еще хотя бы четыре часа. Но спать в постели залитой спермой и смазкой он не хотел. Было поздно, Том просто упал в кровать, уткнувшись лицом в подушку. Несколько секунд и он уснул. Билл устало огляделся. В комнате творился бардак, раскиданная одежда, разбитая ваза, их выделения на полу...

Каулитц прошел на кухню, решил попить воды, наклонился к бутылке, что стояла на полу и в голос охнул. Поясница болела, задница тоже. Он подошел к зеркалу. Скривился от увиденного. Его бедра, задница, талия, шея, были покрыты синяками и красными отметинами. А промежность вся в крови. Все-таки Эртройт его разодрал. Сильно порвал.

Билл прямо перед зеркалом упал на колени. Все это ему напомнило самый страшный день в его жизни, случившейся почти два года назад. Но страх снова окунуться в воспоминания сработал быстро, он заставил себя не думать об этом. Хотя сердце билось очень быстро, щеки тут же покраснели, а пальцы предательски задрожали.

Сейчас парень встал под прохладные струи воды, пытаясь отмыться от крови и запахов этой ночи. Он провел пальцами по анусу, тот был сильно растянут, и даже толком не смыкался. Такое бывает после большого траха. Со временем мышцы затянуться. Билл сжался, напрягая зад, по пальцам потекли остатки Томовой спермы вперемешку с кровью.

Ровно час Билл отмывался. Затем надел боксеры и Томкину футболку. Собрал осколки вазы. На скорую руку сложил их одежду и протер полы. Вроде ничего. Затем позвонил в круглосуточную аптеку и заказал кое-какие лекарства. Он сидел на кухне, иногда поглядывая на часы, думая, что Том проспит еще как минимум несколько часов. Брюнет ждал посыльного с аптеки и мучил себя мыслями о том, стоит показывать Тому, что тот с ним сделал или нет. Все-таки Билл сам затеял эту игру. Вот и потрахались, у одного зад в клочья, у другого исцарапанная глотка и полный желудок спермы. Тома рвало именно от большого количества спермы внутри него. Каулитц это знал, точнее, понял, у него однажды такое было... но спермы было намного больше... как и человек, что кончали во все его дырки...

В дверь позвонили, Билл дернулся к двери с кошельком в руках. Несколько минут удивленных взглядов посыльного и заказ получен.

Первым делом Билл вставил себе в зад свечку, которая обеззараживала и заживляла раны. Затем выпил пару таблеток обезболивающего. Потом ему пришлось полностью раздеться, стоя в ванной комнате, он начал тщательно смазывать синяки, засосы, царапины. Дорогие мази, которыми он пользовался уже не раз, избавят его тело от этих отметин уже через трое суток.

– Билл? – дверь медленно открылась, брюнет вздрогнул, разворачиваясь всем телом к проснувшемуся хозяину квартиры. Они молчали, точнее, Том разглядывал побитое страстью тело парня.

– Это я тебя так? – шипел, жмурясь от едкой боли.

– Все нормально, Том... – постарался улыбнуться. Только Том уже не смотрел на него, кусал и без того искусанные и опухшие губы.

– Прости... – его хрип, и он скрылся за дверью.

Tom ©

Вот это да. Десять утра, за окном еще темно. Я не могу нормально говорить. Горло болит, и голоса нет. Но это херня. Там на Билле столько синяков. Будто я его избивал. Черт...а эти упаковки от анальных свеч. Помню, моя девушка такими пользовалась, после нашего первого и не совсем удачного опыта анального секса. Я порвал Каулитца. Как же ему было больно, почему он допустил это? На душе погано.

– Эй, – садится рядом со мной на кровать, – Том, давай ты будешь говорить со мной, и не будешь накручивать сам себя?

– Больно? – провожу пальцами по его запястью, на нем следы моих пальцев.

– Терпимо, Том, – говорит быстро, будто отмахивается от меня, – слышишь меня? Мне было хорошо с тобой. Мне голову сорвало, так же как и тебе. Ты на себя посмотри...

Только сейчас понимаю, что у самого дела обстоят не лучше. Шея болит, колени болят, горло тоже. И живот еще не до конца пришел в себя. Это как-то снижает мою тревогу по поводу этой ночи, улыбаюсь: