Текст книги "Овладевая судьбой (СИ)"

Автор книги: Iwilia London

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

19 глава.

Дорогие читатели! Прошу, исправляйте ошибки, если встречаете их в тексте. Я постараюсь в ближайшие дни выложить как можно глав, чтобы уже не тянуть дальше. ;)

Avt ©

Сегодня завтрак проходил в абсолютной тишине, а один из стульев пустовал. Билл был зол на маму и отчима, поэтому не разговаривал с ними. Курт виновато смотрел на пустующее место Тома. А Симона то и дело косилась на сына и тяжело вздыхала. Но все изменилось в один момент...

Том доковылял до своего места под удивленные взгляды Али, его жены и остальных членов завтрака.

– Опять яичница... Али, а нормальной еды у вас нет? – он недовольно цыкнул, нахмурился от боли, начал кушать.

Конечно, никто не ожидал появления Тома. И все казалось таким смешным и милым. Взъерошенный и сонный, с разбитым лицом, но с добрыми глазами и с улыбкой... Том свел с ума всех.

– А вы че не едите? – Том склонил голову набок, обращаясь к чете Каулитцев. – Вам тоже не нравится здешняя яичница, да?

Курт тихо проговорил, улыбаясь:

– Честно говоря, я бы не отказался от нормальной яичницы с беконом и овощами.

Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, мужчина понял, что Том не злится из-за вчерашнего.

– А мне нравится на молоке, с корицей... – Билл улыбнулся, – хотя по-моему только я так кушаю – пожал плечами, Том ответил:

– Это же настоящая гадость, корица в яичнице? Ты даже поваров Али переплюнул... – все тихо посмеялись.

– Эй! Знаете что, – возмутился хозяин дома, – вы такой еды нигде больше не попробуете!

– И слава богу! – рассмеялся Том.

– Хотя Курт готовит не лучше... – Симона толкнула мужа в плечо.

– Курт, – Том кивнул на мужчину, – может тебе остаться работать у Али?

– Вот уж нет, – Али рассмеялся, – вашу стряпню никто в моем доме есть не будет. Да что там, даже нищие не будут есть вашу пищу...

– А мы нищим и не дадим, – щебечет Билл, – только местных травить будем.

Все громко рассмеялись. Наконец-то тяжесть, что висела до этого на их плечах, сползла неизвестно куда. Дальше разговор шел не прекращаясь, ведь им казалось, что если они хоть на секунду замолчат, то в столовой снова повиснет эта непонятная тишина. И вновь вернется та сама мучительная тяжесть....

***

После завтрака Тома снова осматривал врач. Оказалось, что все не так страшно, но все-таки пол рожи ему пластырями заклеили.

Все время, пока Тома осматривали, в их с Биллом комнате собрались все гости, во главе с хозяином дома. Билл сидел на своем ложе, Курт и Симона ютились в небольшом кресле. Али сидел рядом с Томом и переводил все, что говорил доктор.

Когда врач ушел, Том выждал несколько секунд и обратился к Али:

– Слушай, ничего если я у тебя еще несколько дней проведу? Просто я с такой рожей как-то не хочу на работе появляться...

– Я уже поменял твои билеты. Поздравляю, ты празднуешь Новый год с нами... – мужчина похлопал друга по плечу.

– Очень хорошо, – Том встал с кровати и тут же напоролся на несколько пар глаз.– Ах, да, Али я все-таки поеду в гостиницу. Ты не обижайся, но так меня еще никто не...– он не договорил. Его перебил Курт:

– Том, прости! – он встал с кресла и быстрыми шагами настиг парня. – Прости! Я был не в себе. Ты постарайся понять, я просто не так все понял, да и ударил я не первый...

Том выдохнул:

– Ты сам-то подумал? Мы с Биллом итак не особо ладили, а теперь...

-Я думаю, что Билл не особо пострадал в этой ситуации, – Симона подошла к своему мужу, – Том, не уезжай. И прости нас...

– Билл? – пострадавший посмотрел на спокойного друга, тот вздрогнул, но быстро среагировал и ответил:

– Да, пожалуйста! Только если мы с тобой будем заниматься сексом, давай кричать потише, – он ядовито улыбнулся и поиграл бровками.

– Билл! – вспыхнула Симона.

– О, да, согласен! – подыгрывал ему Том, – слушай, а кто у нас в пассиве?

– Ты! – гоготнул Билл, – что, не помнишь?

– Ой, ну хватит! – запричитала женщина и начала выходить из комнаты, а парни продолжали глумиться над жильцами дома.

– А презервативы, – почти ржал Том, – у тебя есть? Али, где у вас тут можно...

– Идиоты! – попрощался Али и тоже вышел из комнаты.

Билл оглянулся на дверь, потом украдкой глянул на ухмыляющегося друга.

– Ты сегодня красив, как никогда...

– А я тебе буду рот скотчем заклеивать, чтоб меньше орал...

Несколько шагов одного и другого и они рядом.

-Больно, да? – Билл прикоснулся пальчиками к битой губе. – Больно? – его глазки были сейчас такими жалостливыми и источали невинно нежный взгляд. Том притянул его к себе, губами прилип к его уху:

– Плевать.

– Что значит плевать? – возмутился Билл. – Тебе плевать на тот факт, что ты теперь несколько дней не сможешь меня целовать?

-Ой, – отмахнулся Том, – родной, так и скажи, что тебя бесит другой факт, несколько дней ты не сможешь трахать мой рот...

Билл рассмеялся:

– Значит, буду трахать твой мозг! – гадко улыбнулся.

– Размечтался, член маловат для моего мозга...

– Эртройт, мой член твою глотку царапает.

– Расслабься и смирись, несколько дней тебе светит только дрочка...

– Или твоя задница, – Билл мило улыбнулся, на что Том быстро возмутился:

– Моя задница священна...

– А мой член, словно божий посох...

– Билл, я твой посох... Сломаю! – смешно рыкнул Том. – Если он посмеет нарушить невинность моего прохода...

– Ты меня сам об этом попросишь, спорим? – Билл обвил его плечи руками. – Я сделаю тебе так хорошо, что ты попросишь...

-Я лучше попрошу влить мне кислоты в рот, – легко накрыл губы брюнета, – но в любом случае, давай оставим наши войны до дома, а? А то я чувствую, что я не переживу, если твой отец узнает о нашей связи...

Билл закатил глаза и недовольно цокнул:

– Во-первых, не связь, а отношения, а во-вторых, я же уже говорил, Курт мой отчим.

– М, черт, значит, я забыл... – пожал плечами, – получается, что мы с тобой вместе встретим новый год?

– Это будет наш первый совместный праздник...

– И не последний...

Этот день они провели по отдельности. Том налаживал дела в фирме, по средствам интернета и помощи Али. Билл поехал вместе с родителями в очередную дырень. Ничего интересного. Если не брать в расчет то, что оба много думали насчет подарка на новый год. Конечно, первый праздник вместе, этот вопрос должен был всплыть рано или поздно.

***

Прошло еще несколько дней, парни виделись только с утра на завтраке и перед сном на ужине. Им даже пришлось спать отдельно, потому что одна кровать на двоих как-то странно на них влияла. Как только они оказывались под общим одеялом им обязательно хотелось трахаться. Нет, не заниматься сексом, а именно трахаться. Грубо и жестко, с криками и порванными задницами. Конечно, это было невозможно. Максимум, что они позволяли друг другу это легкие ласки с утра, когда организмы еще полностью не проснулись и не могли в полную силу реагировать на возбуждающие прикосновения.

У арабов свой новый год. Без снега, без новогоднего дерева и подарков в красных носках. Тут в новогоднюю ночь начинается настоящая сказка.

Целый день перед праздником все занимаются различными приготовлениями, бегают, копошатся, спорят и нервничают. Городок затихает лишь для молитв. А потом все снова кидаются на поиски самого лучшего для своего праздника. Но нужно отметить, что в этот день тут не работает ни одна лавка, ни один магазинчик. Но улицы так же полны и шумны. Люди поздравляют друг друга, угощают сладостями и другой едой. Али, в сопровождении всей своей семьи и немецких гостей так же шли по улицам и раздавали свои дары. Парни даже выучили специальные слова, которые нужно говорить, когда вручаешь съедобный подарок. Все участники сего торжества много смеялись, толкались и веселились. Казалось, что все напрочь забыли о случившемся недоразумении пару дней назад. Билл снова забавно спорил с мамой, когда Курт и Том донимали Али. Затем гостям представилась уникальная возможность, увидеть вознесение невесты. Оказывается, что кто-то решил женить своих детей в этот и без того знаменательный день. Это было красиво. Невеста в огромных белых нарядах, она восседает в шикарном кресле, которое несут сквозь толпу. Как потом объяснил Али, девушка уже ждет ребенка, первенца, это бывает очень редко в их культуре. И поэтому родители обоих сторон должны сообщить всем жителям о серьезности намерений их детей...

Том много улыбался, особенно когда видел умиляющегося Билла. Тот с таким восхищением разглядывал местных ребятишек и кормил из чуть ли не с рук, что хотелось плакать от всей той нежности, что так и источал брюнет. А когда Каулитц младший смотрел на Тома, то они автоматически замирали, а потом смеялись и вновь возвращались к своим делам.

Том очень удивился, когда Билл осмелился взять его за руку, Тут было много людей, но все-таки, это было очень опасно. Поэтому Томас пытался даже не смотреть на брюнета, руку которого сжимал в своей ладони... Он не смотрел до тех пор, пока не увидел Билла рядом с Али, то есть... Кто же его, Тома, сейчас так крепко держит за руку?

Когда Том обернулся, то ахнул, ему в глаза смотрела Ранья, которая и держалась за его руку. Эртройт растерялся и чуть было не поддался панике. Но девушка сама поняла, что нужно делать, она заглянула в глаза удивленного парня, сжала его ладонь, а потом отпустила, и растворилась в толпе людей...

А потом была долгая ночь с тысячами сюрпризов. То невиданные до этого блюда, то мужчины, что плевались огнем, то танцовщицы...

Парни не подходили друг к другу близко, но старались не упускать из виду. Они встречались взглядами и улыбались, иногда, проходя мимо друг друга касались ладонями слегка. А за столом им удалось несколько минут подержаться за руки. Затем была громкая музыка и местные пляски, где все девушки, женщины и даже бабушки, изгибались будто волны в море, а мужчины скакали вокруг этих волн и как-то причудливо танцевали. Нужно сказать, что дом Али ходил ходуном, ведь к ним то и дело приходили все новые и новые люди. Одни уходили, другие приходили.

Алкоголь пьянил и делал тело легким и бессмертным, теперь уже ничего не страшно и нет в мире таких опасностей, которые причинили бы какой-то видимый ущерб.

Поэтому парни уединились в каком-то теплом уголке, за плотной шторой. От людей их скрывала только темно-алая, расшитая золотыми нитями, штора. Другие гости веселились и танцевали под громкую музыку даже не подозревая, что в нескольких метрах от них двое пытаются заняться сексом.

Том прижал худое тело к стене, грубо впиваясь в его губы:

– Давай тут... – он пытался сфокусировать свой взгляд на ремне друга.

– Где угодно... – мозгом Билла уже владел алкоголь.

– Тогда давай так... – он развернул Билла к себе спиной, спуская его штаны вместе с бельем вниз. Каулитц недовольно хмыкнул, уперся ладонями в стену.

А Том спустил и свои штаны и уже начал пристраиваться к заду брюнета, когда тот понял это, он запротестовал:

– Не на сухую же...

– Блять, мне что за смазкой наверх бежать?

– Придурок, – шипит Билл, – рот тебе на что? – он намекал на слюну.

– А... – Том кивнул и уселся на колени перед задницей друга. Раздвинул в стороны ягодицы, впился губами в теплые мышцы. Билл был приятно удивлен от такого приятного подарка, он вздрогнул, сильнее прижимаясь к лицу Тома. Он громко стонал, пошло так, улыбался...

А Эртройт уже трахал языком расслабленные мышцы. Он будто отключился на время, отдаваясь сильному желанию, вылизывать своего пьяного друга. А друг извивался и стонал, стараясь как можно сильнее насадиться на горячий язык.

Когда Том все-таки вспомнил о том, что у него шикарный стояк, он поднялся на ноги, шатаясь и почти падая. Но он приставил головку к заднице парня...

Вошел резко и быстро, да так, что Билл взвыл от боли. Движения были грубыми властными, Том тянул его за волосы, беспощадно вгрызаясь в шею партнера. Он хотел бы что-то сказать, но язык заплетался и его сил хватало только на укусы...

Билл впивался ногтями в стену, мычал и постанывал, было больно, но он все равно насаживался на горячий член. Сжимал его внутри себя и уже кайфовал от чувства наполненности...

Сие деяние длилось недолго. Томас кончил в самую глубь нежной попки и уселся на пол.

– Еще... – шептал Билл, который уже уселся на колени к другу. – Мне мало... – просили его губы.

– Я же снова порву тебя... – уже вводил пальцы во влажную дырочку.

– Боже... – его затрясло и он кончил на грудь парню, благо, что от футболок они уже давно избавились.

– Тшшш... – Том впился в его губы.

Так они и сидели несколько минут, голые, потные, почти в центре гулянки. И плевать было, что их могли заметить, плевать, что могли услышать, а потом и увидеть, плевать, что тогда их бы пристыдили несколько десятков человек. И не только их самих, но и родителей Каулитца. Плевать.

– Обожаю тебя... – Билл впился в приоткрытые губы, – Том, ты такой... Ты особенный. Ты... – пьяно мурлыкал он. – Ты меня только не бросай, родной мой... Я буду все делать для тебя. Я... Я хочешь, я пошлю свою семью ко всем чертям. Я всех друзей туда пошлю. Ты самый дорогой Том...

– Ох-хо-хо... – прижал к себе голенькое тельце, – милый, мой самый нежный мальчик. Хороший мой. Самый лучший. Мой маленький, – он шептал ему на ухо, он гладил его волосы, – будь моим, слышишь?

– Я твой, – горячо дышал в его лицо, – я только твой. А ты мой! Мой?

-Да, Билли! Да!

***

Том©

Чувствую себя Алисой, которая переела этих странных пирожков. Или трактором, который сто лет простоял на дне болота, а на сто первый его кто-то вытащил на сушу.

Где я?

Сажусь. О, я на кровати. Правда в одежде и поперек нее. Сколько же я выпил этой ночью? Чувствую, что мне пора бежать... И как бы мне плохо не было, неведомая сила подкидывает меня и я мчусь к туалету...

О, знакомые все рожи...

Откидываю голову Каулитца от унитаза и блюю туда. Брюнет хрюкает... А я наконец-то избавляюсь от... Бл*ть, он снова трахал меня в рот? И по-моему, я узнал одну нехилую штуку, сперма не переваривается... Пиздец.

Я ничего не помню.

Тонкие пальчики хватаются за мои волосы, меня толкают в сторону...

Вижу как Билл склоняется над унитазом, его тоже рвет. Малыш дергается всем телом, так больно видеть его такого. Подползаю к нему, собираю волосы, придерживаю их. Его плечи дрожат, а позвоночник необычно искривляется.

– С новым годом... – хрипит он, проводит тыльной стороной ладони по губам и утыкается лицом в мое плечо.

– С новым... – мой хрип и существо на моем плече смеется.

– Ты помнишь что-нибудь?

– Неа, – я икаю, – бл*ть, – снова икаю, – ох*еть новый год...

– Помню, что мы трахались прямо в праздничном зале...

– Что? – притягиваю его личико. – Что мы?

– Мы за занавесками... Знаешь, там, в углу, за диванами...

– Бл*ть... – пугающие воспоминания проникают в мою голову.

Если мы с ним переспали, то не получилось ли так, что кто-то это видел, слышал, наблюдал это или последствия нашего секса. Ну не идиоты ли? Нужно было так напиваться? Хорошо хоть тело уже по привычке подкатило к Биллу, а не к, скажем, жене Али, или к его дочерям...

Че так голова-то болит? Я же вчера немного выпил. Всего стаканов десять какой-то достаточной вкусной дряни. Но, видимо, я как плохой знаток местного пойла, смешал что-то не то. Радует тот факт, что я не один такой..

.

И этот факт сейчас лазает по нашей кровати и что-то ищет...

– Ты че? – падаю на кровать, – что ищешь?

– Свой мозг, б*ять... – злится это существо, – Том мы с тобой такие идиоты...

– Зато хорошо повеселились, – складываю руки под головой.

– Хорошо? – склоняется надо мной, – ты придурок! – получаю щелбан по лбу. – Ты придурок... – спрыгивает с кровати и скрывается в ванной комнате.

А в дверь стучаться.

– Войдите, – говорю и поражаюсь тому, что дверь не заперта.

– У вас от головной боли ничего не будет? – в дверях стоит Курт.

– Кое-что есть... – сочувственно гляжу на мужчину, прохожу к полке с моими вещами, – тоже хорошо погуляли?

– Не то слово, Симона вообще с кровати встать не может, – я подаю ему таблетку, – а можно две? – отрываю вторую таблетку, та тоже отправляется к нему в ладонь. – А вы как?

– Так же, встретились с Биллом у унитаза, – невесело смеюсь, – давненько я так не пил.

– Так вот и у меня такая штука, – пожимает плечами, – я наверно лет семь назад так напивался.

– Это все арабская выпивка... – киваю на лежащие на полу несколько пустых бутылок, Курт смеется, махает ладонью на прощанье и выходит из комнаты.

Странно, что в комнате почти все на месте, точнее, особенной уборки делать не придется.

В дверь снова стучаться.

– Войдите! – но никто не входит и даже не отвечает. Прохожу к двери, слыша шаги за ней, открываю – никого. Что за глупые шутки? Иду прямо по коридору, на лестницу, которая ведет на крышу, где Али содержит небольшой сад...

Выхожу под греющее солнце, тут же становится еще хуже, голова сейчас будто взорвется.

– Привет! – оборачиваюсь.

– Ранья? – непонимающе смотрю на девушку, та как-то странно улыбается.

– Ты не рад меня видеть?

– Эм, – пожимаю плечами, – ну, почему, просто... Знаешь, неожиданно... – глупо улыбаюсь. Мне кажется, что тут что-то не так. То ли в ее поведении, то ли в ее взгляде...

– А я рада тебе! Как твое самочувствие? – она делает несколько шагов ко мне на встречу, а я оборонительно отступаю. Лучше не рисковать, а-то я знаю, кто-то увидит нас рядом и Али мне голову оторвет.

– Если честно, мне очень плохо и я бы хотел уйти с этой жары... – вот и мой предлог чтобы слинять. Девушка как-то странно смотрит на меня, ее глаза превращаются в две щелочки, а бровки съезжают на переносицу, она злится?

– Так ты не помнишь ничего? – складывает руки на груди.

– Чего я не помню? – у меня голова уже кружится, то ли от солнца, то ли от страха, что я что-то сделал с этой девочкой.

– Ничего! – разворачивается, видимо, собираясь уйти, но я торможу ее, хватаю за руку.

– Скажи, Ранья! Я что-то плохое тебе сделал? Или что?

Девушка несколько секунд думает, а потом выдает.

– Ты стал моим первым мужчиной!

Уходит.

Что? ЧТООООО?

Bill ©

Честно говоря, я мало помню об этой ночи. Но мне кажется, что если бы мы с Томом натворили что-то непростительное, то нам бы уже об этом сообщили.

Я уже принял освежающую ванну, убрался в комнате и даже сходил за горячим кофе. Слуги убирают остатки праздника, ни Али, ни других членов его семьи я не видел. Наверно они тоже хорошо погуляли.

Здешний алкоголь напрочь стирает память. Сколько я не пытался, я не мог ничего вспомнить. Заходил к родителям, те тоже помирают. Одна из служанок постоянно вьется возле них. Маме совсем плохо, пришлось вызывать врача. Но врач сказал, что ничего серьезного, что к вечеру все пройдет.

Лежу на своем ложе читаю книгу. В комнату входит Том...

– Что с тобой? – он бледен словно труп. Проходит мимо меня и закрывается в ванной комнате. Чего это он? Пожимаю плечами и снова с головой ухожу в книгу...

В комнату входит целая делегация во главе с Али:

– Где он? – за спиной мужчины стоят несколько его помощников, а его вид, угрожающе-агрессивный, меня пугает.

– Он в ванной... – почти заикаюсь.

– Открыть дверь! – он не успел договорить, как его люди выломали дверь...

Я стоял и с ужасом наблюдал как Тома, выволакивают в комнату.

– Билл, уйдем... – мама тянет меня за руку, откуда она тут взялась и что собираются сделать с Томом?

– Уходи, Билл! – грозно говорит Али, в это время его люди сажают Тома на колени, что они собрались делать? В чем он виноват?

– Но что тут происходит?

На мой вопрос никто не отвечает. И я не двигаюсь с места. Плевать. На все плевать, я не уйду!

– БИЛЛ! – теперь и Курт пытается силой вытащить меня из комнаты. А я даже сказать ничего не могу. Просто смотрю на Тома, который сидит перед Али на коленях, его лицо опущено вниз, мне кажется, что по его щекам бегут слезы...

Перед моим лицом закрывается дверь.

– Что они делают? – возмутился я, когда мы оказались в коридоре.

– Это не наши проблемы, Билл, лучше в них не лезть! – говорит Курт и толкает меня в их комнату.

– Что они собрались делать с Томом? – я повышаю голос и чувствую, как паника накрывает меня с головой. Дыхание сбивчивое, пульс явно зашкаливает, а ладони уже потные... Перед глазами картина, где Тома ставят на колени эти люди...

– Чего ты-то нервничаешь? – возмущается Симона. – Ничего страшного они с ним не сделают.

-Но за что?

Вижу как они переглядываются, собираются врать?

– Ничего особенного, тебя не должен волновать этот вопрос,– Курт не смотрит на меня.

– Ничего особенного? Там парня не понятно за что на колени поставили! Они явно не сказку ему пришли читать. А сделать плохо, говорите как есть! – Замолкаю и только сейчас понимаю, что я прокричал это все на одном дыхании...

Что же со мной происходит?Почему мне так страшно за него?

Бл*ть, да что бы там ни было, я не позволю им причинить Тому боль... Или мы разделим ее на двоих.

Выхожу из комнаты и врываюсь в нашу с Томом спальню.

Том сидит уже на кровати,уже не такой бледный, но все равно, страх в его глазах ему не удаются скрыть. Али сидит пред ним в кресле.

– Что тут происходит? – прохожу на середину комнаты.

– Ничего особенного, – Али улыбается, поднимается с нагретого им кресла,– просто обговаривали детали свадьбы.

– Какой свадьбы? – смотрю на Али. Но ответ я слышу от Тома.

– Моей и Раньи...