Текст книги "Овладевая судьбой (СИ)"

Автор книги: Iwilia London

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

29 глава.

От автора: Особо слабонервным не читать!!!

*Пять лет назад

Avt ©

Мужчина в разорванной рубашке, окровавленными руками и потрепанными волосами, внес в квартиру парня. На вид мальчишке было не больше шестнадцати. Перепачканные кровью светлые дреды огромной копной, тянут его затылок к полу...

Алоис, хозяин квартиры, быстро закатал рукава рубашки, хотя у него самого струилась кровь из носа, но он принялся осматривать состояние ребенка. Он уложил его на диване и теперь, включив свет, пытался привести в чувства этого беднягу.

– Эй, – хлопнул его ладонью по щеке, – открой глаза?

Но ничего не изменилось. Парень до сих пор был без сознания.

Алоис только заехал во двор, когда увидел, как четверо парней избивают пятого. Он никогда не вмешивался в подобные разборки, но только не сегодня. Эта «змеиная свадьба» перекрыла ему проезд к гаражу. Поэтому он вышел из автомобиля, и само собой, так вышло, что он нехотя спас парня от полного избиения. Алоис отбился от нападающих и уже не мог бросить избитого парня там... Он ведь уже увидел его почти детское лицо...

Утром Алоис подскочил на кровати, когда услышал, что на его кухне кто-то хозяйничает. Он надел спортивки и вышел из спальни. Когда, он заглянул на кухню, то увидел парня, так же голого по торс, он готовил завтрак... На двоих.

– Здравствуйте, – парень ловко вскинул белые дреды за спину, оглянулся, улыбаясь подбитой губой,– вы едите яичницу на молоке?

– Д-да... – он был несколько удивлен, но все-таки прошел и сел на подоконник, закурил. Гость молчал, раскладывая по тарелкам завтрак, а хозяин квартиры неустанно разглядывал молодое тело.

– Я закинул ваши вещи в стиральную машину, – неуверенно улыбнулся, – и свои постирал...

– Спасибо, только не думаю, что есть смысл стирать все это рванье, – уселся за стол, – ну, давай, посмотрим, что ты там приготовил.

Завтрак прошел в полной тишине. Мальчик показался Алоису очень домашним и хозяйственным, тогда, что такой тихоня делает в его районе? Где тихони просто не выживают никак.

Когда они поели гость тут же начал мыть посуду. Было очень интересно за ним наблюдать, такой красивый, крепкое телосложение, милое личико. Алоис был не против покувыркаться с таким красивым мальчиком...

– Сколько тебе лет? – спросил он, когда юноша закончил с посудой.

– Шестнадцать... – вытирал руки полотенцем, красуясь перед мужчиной идеальным торсом. Он присел на стул рядом с Алоисом. Улыбнулся чему-то своему...

– Чего же ты улыбаешься?

– Мне казалось, что при знакомстве сначала спрашивают имя...

– А я не знакомлюсь, я интересуюсь, – поднялся со своего места. – Так, что ты делал в столь неблагополучном районе?

– Ушел из дома. Тут меня точно искать не будут, – пожал плечами, – не знаю, но возвращаться не собираюсь.

– Дальше пойдешь искать неприятности на задницу?

– Нет, я останусь жить у тебя, пока не соберусь вернуться домой.

Алоис вскинул бровь.

– Мальчик, ты упал? Думаешь я оставлю у себя в доме какого-то подростка, о котором не знаю ничего?

– Можешь не оставлять, – скривил рожицу, – я сам тут останусь, – Том поправил дреды и вышел из кухни. Алоис был заинтересован. Молодой мальчишка, дерзкий, уверенный в своих словах, но при этом еще ребенок. Ребенок с норовом.

Том быстро освоился в новой квартире. Он не мешал Алоису, но по-любому его зову приходил. Не докучал, но всегда вовремя мог впихнуть шутку, а та всегда была уместна. За эти несколько дней Алоис еще сильней начал засматриваться на гостя, который так нагло стал его сожителем. Мужчина даже купил подростку новую одежду. Нужно сказать, что со вкусом у Тома была беда, он постоянно таскал эти широкие штаны и безмерные футболки. А еще воск для его вонючих дредов и средство для их «стирки». Томас на подобные подарки только хмыкнул, даже спасибо не сказал. Но Алоис и не ждал благодарности...

– Том, сделай мне кофе! – Алоис крикнул из спальни.

Томас только что прилег на диван, как ему пришлось снова вставать.

– Сейчас... – ответил он, проходя мимо спальни мужчины.

Парень уже знает, что и где лежит в этом доме. Он устало начал варить кофе, готовить тосты с шоколадной пастой, которые так любил Алоис. Том не любил сладкое, а этот мужчина был настоящим сладкоежкой. И «сделай кофе» из уст Алоиса значило, что нужно сделать и кофе, и тосты с шоколадной пастой.

– Держи, – Том наклонился чтобы опустить поднос на пол, сморщился, его ребра все еще болели. Мужчина это заметил.

– Бока болят? – он лежал на волосатом половике и смотрел снизу вверх на кивающего парня, – садись на кровать, сейчас принесу хорошую мазь, – быстро поднялся и вышел из спальни, на ходу кидая, – футболку сними!

Том послушно разделся и откинулся на мягкой кровати. Он уже так устал спать на твердом диване. Эти простыни были так приятны на ощупь, так мягко и хорошо. Комфортно.

– Мальчик... – Алоис залюбовался лежащим юношей, – садись.

Том открыл глаза, сел. Мужчина пристроился меж раздвинутых ног, начал разглядывать синяки по бокам, по ребрам.

– Больно? – они смотрели друг другу в глаза, когда Алоис размазывал холодный гель по его ушибам.

– Терпимо... – выдохнул, ощущая холод мази и тепло его пальцев. Том уже несколько раз заглядывался на его руки, глаза, на его шею. Так или иначе Алоис был красив. И парень хотел его. Да, хотел как мужчину. У него возраст сейчас такой, подросток не совсем понимает, к какой ориентации его больше тянет. Совсем недавно он переспал с парнем, взял своего одноклассника, ну, так, просто попробовать. А теперь, рядом с Алоисом, он хотел бы сам отдаться мужчине. Тем более, что он уже не раз замечал его взгляд на своем теле...

– Вот и все, – хитро улыбнулся, – скоро заживет, – с умилением смотрел на Тома, тот облизывал губки. Мужчина вернулся на свой коврик и к книге. Он сегодня, вот только что, увидел желание мальчика. Но хотелось, чтобы этот «репер» сам все начал...

Следующие два дня шла невидимая война. Один намекал второму, второй намекал первому. Это было довольно интересно и зрелищно.

Том щеголял перед мужчиной в одних боксерах, а Алоис постоянно ходил в полотенце на бедрах. Том облизывал свои губы, как только чувствовал, что на него смотрят. Кусал свою полненькую губку, так невинно строил бровки домиком и так неловко вздыхал. Алоис же властно смотрел на свою «добычу», очень часто касался его, будто случайно. Для них стало привычно то, что они будто случайно заходили в ванную, когда там мылся кто-то из них.

В итоге, на пятую ночь, после их знакомства, Том сам вошел в комнату Алоиса. Он остановился на его пороге, гордо держа подбородок. Парень с голым торсом, горящие глаза, будто сказал, что этим поступком сделал свои шаги на встречу.

Алоис в это время готовился ложиться спать, уже расправил кровать, начал раздеваться, когда на пороге появился Том. Это была немая сцена. Если до этого несколько дней шла невидимая война, то сейчас начался немой разговор.

Алоис смотрел на гордого парня, который явно пришел не для приглашения на кофе. Но он не делал шагов на встречу. Хотелось сломать эту горделивую особу. Мужчина только стянул с себя футболку, и в упор уставился на гостя. Том стоял не двигался, лишь провел ладонью от самой шее, до паха, сжав свое хозяйство. Алоис сузил глаза, малыш умел заводить и явно знал себе сцену. Поэтому мужчина злостно выдохнул, спустил с себя штаны. Ответ был за Томом, но он не сделал ни шагу. Огоньки в мальчишечьих глазах уже пылали. Он хотел. Очень хотел. Но Том не сделает ни шагу. Парень облизал свои губы, нежно так, осторожно, ведя кончиком язычка по самому краю губки. Он опустил ресницы, высказывая свою покорность, свое желание. Пацан рвано выдохнул. Ресницы вздрогнули. В это время его пальчики очень медленно пробирались под резинку собственных боксеров, штаны у него висели уже достаточно низко. Алоис нахмурил брови – парень выводит его из себя своей непокорностью. Но одновременно, каждое его движение возбуждало и влюбляло.

– Маленький мерзавец... – шипит Алоис. – Остановился на полу шаге! Или убирайся, или прыгай в кровать!!! – рявкнул он. На что Том хищно улыбнулся и... Вышел из комнаты.

Алоис шумно вздыхал, его грудь то и дело вздрагивала. Этот парень раздраконил его, возбудил его, а сам ушел? Как он посмел? Вот так вот...В собственном доме.

А Том уже улегся на неудобный диван, уткнулся лицом в подушку, и думал о том, как он завтра будет издеваться над своим покровителем. Алоис до дрожи в животе возбуждал ребенка. И будь он один дома, он бы сейчас точно пошел подрачить где-нибудь в туалете. Он так замечтался о властном мужчине, что и не сразу заметил, как чьи-то руки его схватили за дреды и потянули вверх. В следующую же секунду его развернули, перевернули и закинули на свое плечо и потащили в соседнюю комнату.

– Эй... – возмутился тяжело дышащий Том, когда мужчина кинул его на кровать.

– Ну, держись дружок! – шипит Алоис и впивается в полные губы, грубо так, властно. Том даже не сразу успевает сообразить. Его рот вылизывают, обсасывают язык, кусают, мучают. Как только он соображает, что нужно ответить на поцелуй, он начинает врываться в рот соперника. Языком, губами, он упорно бьется о его зубы, тут же впивается ногтями в его дергающиеся плечи.

Алоис стягивает с парня трусы, грубо переворачивает его, никак не церемонится с его задом, нагло разводит его ягодицы в стороны. Достает из своих трусов вставший колом член и пытается сразу же войти. Он так возбужден и зол на парня, что не хочется с ним возиться, он ведь уверен, что парнишка уже не первый раз поставляет свой зад.

– НЕТ... – вскрикнул Том, выползая из под мужчины. Алоис ошарашено смотрел на юношу. Смотрел в его огромные глаза и он вдруг понял.

– У тебя еще никого не было? – сел, а Том следом, кивая. – А чего не сказал?

– Я как бы не успел... – улыбнулся. – Ты такой злой...

– А ты меня довел! – бурчит хозяин квартиры. – Как баба поступаешь, ну, в самом деле! – берет его за подбородок, притягивает к себе на колени. – Давай, иди ко мне, – дышит в его губы. – Придется с тобой сегодня повозиться!– целует все так же страстно и глубоко, при этом сжимая задницу парня в ладонях, скользя пальцами меж его половинок. А каждый раз, когда он натыкался на его сомкнутые мышцы, Том дергался, и это возбуждало.

– Ну, что ты, – выдыхает, – Том, – тяжело дышит, – давай, мальчик, покажи мне себя! – согнал его с колен. – Пойду принесу все нужное, если приду, а ты все еще не кончишь, то я возьму тебя на сухую! – похлопал его по щеке. – Давай, малыш!

Алоис вышел из комнаты, а Том принялся усиленно себя ласкать. Свой пах, промежность, задницу, он иногда пытался войти в себя пальцами, делал это резко и всего лишь на несколько секунд. Глубоко дышал, сидя на коленях, расставив их как можно шире, выгибался. Его трясло от происходящего, его трясло от желания...

Когда Алоис вернулся в комнату, Том лежал, откинувшись на подушках, весь его живот и грудь были усыпаны белесыми каплями. Мужчина улыбнулся, разложил принадлежности на кровати, присел перед Томом, взял его ножку в ладонь, согнул ее в колене и отстранил в сторону, то же самое сделал и со второй. Расставил его ноги, улегся между ними, под нежным взглядом парня начал вылизывать его сперму.

– Ты мне будешь так же делать! – Том в ответ лишь кивнул, а Алоис вылизал всю его грудь. Потом вновь впился в его губы, жестоко кусая их, вырывая из парня полустон. Теперь он его перевернул, укладывая на живот, вновь расставил его длиннющие ноги по сторонам.

– Не дрыгайся только, а то больнее будет, – похлопал парня по ягодице, сжал ее в пальцах. – Крепкий зад!

Дальше мужчина хорошенько смазал попку стонущего мальчика, он не особо нежился с его задницей. Хорошенько растяну его, не обращая внимания на крики и маты дредастого подлеца.

Не смотря на то, что это был первый раз парня, Алоис с ним не особо ласкался. Истязал его задницу своим членом, Том под ним так орал, что казалось, все соседи слышали.

Только под утро Алоис омыл порванную в клочья задницу Тома, сменил постельное и улегся с парнем под одно одеяло, крепко его обнимая.

На следующий день мужчина снова взял мальчишку, трахнул его прямо на кухне. Тот визжал еще сильнее, а потом хорошенько вмазал мужчине по носу, за эту выходку. Том орал на него как сумасшедший, выл от боли, а потом сам же прикладывал лед к его носу.

– Чертова истеричка... – рычал Алоис, сидя в кресле и жмурясь от неприятной боли в носу и переносице. – Чего же ты такой агрессивный! – обнимал парня, который сидел у него на коленях.

– У меня зад болит, – буркнул Том, – а ты эгоист.

– Не понимаю, как связаны эти две вещи...

– Зад болит из-за члена этого эгоиста...

– Ладно-ладно, – похлопал парня по пояснице, – не бурчи мой Совенок...

– Почему Совенок? – возмутился Том.

– Ты брови свои видел?

– Чем тебе мои брови не нравятся?

– Широкие, густые, в общем: никакие. И твои дреды, давай их срежем, а?

– Они у меня столько, сколько я себя помню...

– Пришло время меняться, да? Давай завтра съездим, срежем их?

– Давай.

Алоис быстро привязался к гостю, который теперь занимался домашними делами в его квартире.. Хоть это и был не совсем благополучный район, но квартира была хорошей. Томас даже не думал о том, что его во всю разыскивала Элена. Да и сам Алоис об этом ничего не знал.

Спустя несколько месяцев мужчина так привык к мальчишке, что относился к нему как к своей собственности. Том всегда был под рукой. Он убирался в его квартире, он готовил и уже любил Алоиса. Они не отказывали друг другу в сексе, жили в полной идиллии, даже ссор между ними не было.

А спустя шесть месяцев парочку нашли, Алоиса задержали, обвинили в истязании и изнасиловании парня. Осудили на срок в девять лет.

Tom ©

Внимательно выслушал Алоиса. Нужно признать: его версия несколько отличается от версии моей матери, может быть потому, что он рассказал мне ее изнутри. Но я ничего из этого не помню и даже не знаю, верить мне его словам или нет.

– Что скажешь? – смотрит на меня, ждет ответа...

– Что сказать? Алоис, это ничего не меняет. Я не хочу возвращаться к прошлому...

– А я не спрашиваю тебя, хочешь ты или нет! – грубит мне. – Я из-за тебя отсидел...

– Ну, вот опять! – пожимаю плечами. – Уходи, давай! – поднимаюсь с кресла.– Нас с тобой ничего не связывает!

– Совенок, ты перегибаешь палку, – тоже встает с дивана, – я люблю твой норов, но не перегибай палку. Я приехал за тобой.

– А меня ты спросить об этом не забыл?

– Ты клялся мне в любви! – шипит, надвигается на меня.

– А еще я матери клялся, что никаких сосисок, кроме как из говядины, я есть не буду.

– Маленький ты паршивец!!! – хватает меня за руку. – Ты издеваешься? – рычит. – Или специально выводишь меня из себя?

– Я не помню тебя! – вырываюсь из его рук. – Я не люблю тебя! Я не помню ничего! Прекрати!

Avt ©

Алоис схватил парня за шею, сжал ее в пальцах.

– Ты принадлежишь мне! – его ноздри раздувались в разные стороны. – Я столько лет потратил на тебя! Ты испортил мою и без того поганую жизнь! Том, не смей отшивать меня! – рычит в его губы.

– Да пошел ты!!! – Том оттолкнул его от себя. – Я ничего не помню, я вообще не знаю было ли то, о чем ты мне рассказал! Может, это все неправда! Уходи!

Алоис недолго думая ударил парня, схватил его за черные дреды, и потащил в спальню.

– Отвали! – рыпался Том, но мужчина тут же, завел его руки за спину, все так же дергая его за дреды. – Мне больно! Что ты делаешь?!

– Делаю тебе хорошо, – вытянул из своих штанов ремень и легко перевязал его тонкие запястья, – мальчик, не рыпайся, только хуже себе сделаешь!

– Не трогай меня! – орет. – Что ты решил сделать со мной? – Том активно двигал локтями и пинался, даже почти попал в пах мужчины.

– Ах, ты дрянь!!! За дырку свою переживаешь? – бьет парня по ребрам. – Нравится? – еще удар. – Так лучше?

– Хватит... – шипит он. – Мне больно, хватит.

Так или иначе, но Том успокоился. Перестал дергаться, его одолевал страх, он понимал, что его вот-вот, прямо сейчас, изнасилуют. Было так жаль самого себя. Он не мог ничего сделать рядом с этим мужчиной. Рядом с этим мужчиной он был слаб, он был маленьким мальчиком.

Алоис содрал с него штаны в месте с нижним бельем.

– В твой первый раз ты тоже дергался, вот так же, но потом все равно отдался мне! Ты хотел меня! Ты так хорошо расставлял свои ноги...

– Отвали! Отвали придурок! – Том снова начал активно дрыгаться, отбиваться, но тут же получил удар по ребрам.

– Тише, Совенок, тише! – кинул парня на кровать животом, улегся на него сверху. – Ах, на сухую, как в первый раз! – смочил кончик своего члена слюной, размазывая ее и по заднему отверстию сопротивляющегося хозяина квартиры.

– Отвали! Не нужно! Алоис, пожалуйста! – страх возрастал, он громко скулил, чувствуя, как мужчина вводит в него пальцы.

– Сейчас ты все вспомнишь! Какой горячий, но я думал, что ты тут будешь узким...

– ХВАТИТ!!! – выгнулся. – Мне больно!!! Алоис...

– Тшшш, – впился зубами в его потную шею, – что ты, сейчас будет хорошо! – надавил на его руки, связанные за спиной, от чего парень взвыл от боли.

А дальше было море боли, криков, вздохов и слез. Мужчина взял его почти на сухую, предварительно почти не растягивая, и ему так нравилось. А Том мысленно желал своей смерти, быстрой и стремительной. Его насилуют. Прямо сейчас. Заставляют делать то, чего он не хочет. Делают с ним то, от чего его тошнит! Его точно будет тошнить от всего этого!

– Хороший мальчик! – похлопал Тома по заднице. – Очень вкусный.

Том лежал и глядел куда-то мимо стен. Из его глаз сами сбой текли слезы, стеклянный взгляд. Мысли ни о чем. Он ничего не видит и не слышит. Не слышит, как его насильник щелкает зажигалкой, как он выдыхает дым, не слышит его слов.

– Ты все равно будешь моим, хочешь ты этого или нет, – уселся рядом с лежащим парнем, смахнул пальцем пепел на его бедра, – я ведь столько за тебя отдал. Я ведь столько из-за тебя лишился. Ты принадлежишь мне.

Эртройт вдруг обратил внимание на пса, который вбежал в комнату. Скотти сел перед кроватью и так жалостно смотрел на своего хозяина. Он видел Тома, видел его поломанное чужой силой тело. Скривленное, но какое-то спокойное лицо, слезы, ползущие по его щекам.

Том нехотя улыбнулся. Его пес его сейчас жалеет.

– Ну, что, передохнул? – эти слова отдались колокольным звоном в ушах Тома.

Эртройт не успел ничего сказать. Все началось по-новому. Он уже мало понимал, что с ним делают, чувство невероятной боли сковало все тело. Напряжение во всем организме, боль в каждой клеточке тела. Его ставили в разные позы, его имели везде, где только хотелось. Его даже били за непослушание. И все это делала одна пара рук. Алоис умело мучил мальчишку, убивая его своими действиями.

Одному Алоису известно, сколько это все длилось. Когда мужчина уже просто физически не мог трахать парня, он воспользовался подручными средствами. Он продолжал насиловать его сначала каким-то тюбиком, который нашел в ванной комнате, потом делал это восковой свечей... А в самом конце, когда Том уже истекал кровью, он поджег фитиль этой свечи, раскрыл ягодицы парня, и начал капать раскаленным воском в отверстие...

Том только мог морщиться. Он уже давно не чувствовал своих рук, которые до сих пор были сцеплены за его спиной, а на запястьях уже проявлялись синяки и кровавые потеки...

– Скоро я снова тебя навещу, малыш! – Алоис только что вышел из душа, сейчас он надевался, глядя на своего Совенка. – А ты пока лечись. Лечись.

*Следующее утро.

Когда Том пришел в себя, первая его мысль была о том, почему же смерть его не забрала. Почему он обречен чувствовать эту боль. Нескончаемый поток боли. Парень еле как дополз до душа. Он уселся туда в полулежащие состояние, включил воду. Холодную воду. Он подумал о том, что рано или поздно он замерзнет до такой степени, что умрет.

Его унизили, его убили, его морально убили. Изнасиловали. Его сломали. Вот так вот запросто сломали его крылья, которые только у него выросли. Он дышал через раз, грудь болела. Это была непередаваемая боль. Острая, все поражающая, невозможно было найти эпицентр боли. Если только задница. Задний проход болел настолько сильно, что казалось, что и не болит совсем. Боль на уровне мозга.

– Господи... – Том все-таки решил выползти из душа. – За что... – плюхнулся на пол и беспомощно посмотрел на верхнюю полку, где лежала аптечка. – Господи... – слезы градом покатились по его щекам. – Что я сделал?

Кто-то упорно звонил в дверь. Но Тому было плевать. Он с трудом дышал, не говоря уже о том, что бы идти кому-то дверь открывать. Он тихо выл, откинувшись спиной на кафельный пол, холодный, он хоть немного облегчал боль. Парень смотрел в потолок, он широко раскрыл глаза, снова этот стеклянный взгляд. Снова горячие слезы.

Bill ©

Мне надоело звонить и я решил, что умнее будет открыть дверь своим ключом, который так кстати мне оставил Том.

Ммм. Тут пахнет им. Я думаю, что это будет самый лучший подарок в его жизни. Собаки как-то вяло реагируют на мое появление.

– Том? – прохожу в гостиную, половик на полу смят, Том никогда не может нормально ходить! Постоянно о него спотыкается. Прохожу в спальню...

Avt ©

Разбросанные на полу подушки, порванная футболка, явно Тома, разгромленная постель, матрас, чуть ли не вывернутый на изнанку. На кровати несколько очень странных предметов...

– Том...– боль скрутила его сердце – изменил – потому что Билл теперь урод. Именно поэтому Том изменил. Именно поэтому Том переспал с другим. А в больницу приходил просто из чувства ответственности. Поэтому и спрашивал постоянно, когда его, Билла, выпишут. Узнавал, до какого дня ему можно тут развлекаться с другими. Том приходил к нему в больницу, обнимал, клялся в любви, а потом шел и развлекался с кем-то чужим? Да, такого быть не может. Он ведь так искренно говорил эти слова, так мягко и нежно признавался в любви. Сердце усиленно стучало где-то в горле, обида сковала грудную клетку, плечо заныло со старой силой.

– Том... – Билл услышал шевеление в ванной комнате. – ТОМ! – шипит и открывает дверь. Перед ним, распластавшись на полу, в непонятной позе лежит Том. Все его лицо исковеркано болью, он слезно смотрит, на Билла.

– Мне... Мне... – даже говорить больно.

– Свинья ты, Том!!! – кричит Билл, у Тома глаза еще сильнее распахиваются. – Хорошо повеселился, да? С*ка! Это потому что я теперь урод, да? Ты даже не дождался моего возвращения! Я ведь говорил, что ты сам от меня сбежишь! Я так и знал! Тварь! Тварь! Я тебе поверил! Я на тебя понадеялся, – он захлебывается в слезах, – зачем ты так? Я ведь сам хотел уйти! Я ведь хотел! Зачем ты меня остановил? Зачем нужна была та сцена в больнице? ЗАЧЕМ?! – накрыл ладонью глаза. – любил ли ты меня когда-нибудь? А?

– Подожди. Билл... – хрипит, морщась от боли, он чувствует, что переволновался. Что еще чуть-чуть, и он свихнется от боли, и физической, и душевной. Уши дрожали от этих слов, от непонимания в бездонных, но черных глазах. А слезы, самые чистые слезы, которые катились по любимым щекам, ранили сильнее всего.

– Я ненавижу тебя! НЕНАВИЖУ! – ноги дрожали, он осел на холодный кафель. – Я ненавижу... – ревет, лицо в ладони. – Я ведь поверил тебе... – выдыхает. – Я ведь люблю тебя... Я... Я люблю...

Том вздохнул, откинулся затылком на холодный кафель. Зажмурил глаза. Остатки сил покидали его, боль убивала. Он сдавался. Потому что сейчас не хотелось ничего. Ни говорить, ни оправдываться...

Билл растирал слезы по щекам. За своей злостью и болью он не сразу заметил состояния Тома. Чего это он разлегся в ванной на полу? Парень начал разглядывать его тело. Синяки, ссадины. Хорошенько же его кто-то отделал...

– Ты еще и в пассиве был? – Билл сильнее разозлился. – ШЛЮХА! – поднялся на ноги и вышел из комнаты, хлопнув дверью.