Текст книги "Овладевая судьбой (СИ)"

Автор книги: Iwilia London

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

Том кивнул, хотя и понимал, что брюнет этого не увидит:

– Мир? – он подошел к сидящему брюнету, тот выдохнул, поднял глаза на улыбающегося парня, кивнул :

– Мир!

Том тихо рассмеялся, разглядывая до сих пор какое-то перепуганное лицо друга. И он не удержался, провел кончиками пальцев по теплой щеке, Билл улыбнулся взгляду гостя. Том как завороженный смотрел на него...

– Том, а ты выкинешь эту шавку на улицу?

– Зачем так жестоко? – нахмурил брови,– давай посмотрим для начала, что там с ней.

Следующие три часа Том занимался собакой. Он достал ее из-под кровати, за что был немного покусан, потом помыл ее, за что был поцарапан. Дальше он накормил волосатую таксу и уложил спать на диван в гостиной. Конечно, Билл протестовал, но недолго и не громко, и лишь в виде мыслей в своей голове.

Том аж мурлыкнул от наслаждения, когда увидел, как собака уснула. Так сладко и нежно. Он сидел на подлокотнике кресла, брюнет топтался рядом, недовольно хмыкая.

– Вот ты злюка, Билли, – притянул его к себе на колени, – накормишь меня?

Хозяин квартиры нахмурился, ерзая на коленях друга:

– Тебя едой кормить или чем погорячее? – хитрые глаза, его лицо так близко и двусмысленная фраза. Том коснулся лбом его лба:

– Ты так тонко намекаешь на секс?

Билл обнимает его за шею:

– Это ты предложил...

Дальше поцелуй.Глубокий, медленный, уносящий далеко из реальности...

Но Том отстранился, на несколько секунд заглянул в напуганные глаза, прильнул губами к его уху:

– Однажды так уже было, Билл. Я не хочу повторять ошибок, давай не будем спешить?

Билли улыбнулся чему-то своему и уткнулся в шею друга, как же приятно было слушать эти слова...

– Так покормишь меня? – ткнулся носом в его висок.

– Конечно...

Дальше Билл все-таки накормил гостя. Накормил и повеселил, пока тот ел.

– Ты так долго жуешь... – брюнет смотрел на жующего друга.

– Чтобы не испортить свой желудок!

– Ахаха, – заливистый смех, – ерунда какая! Ты сейчас кажешься таким смешным и доверчивым...

– Билл, отвали, а? – улыбка,– займи свой рот чем-нибудь.

Несколько секунд тишины, затем оба прыскают смехом, диким ржачем. Билли толкает друга в плечо :

– Спорим, что мы подумали об одном и том же!!! – говорил сквозь смех.

– Ты пошлый, Билл! Ну, вот пошлый и все тут! – смеялся Том, отодвигая от себя пустую тарелку.

– Тебе это не нравится?– серьезный взгляд.

– Я буду всё в тебе любить... – будто бы между делом сообщил Том и быстро затараторил, – ого, сколько времени, мне пора уже. Завтра на работу! – начал подниматься со стула,– а на работе завал, капец просто! Самому приходится заказами заниматься. А еще у меня Скотти дома закрыт, я с ним не гулял сегодня, представляешь, что там с ним... Он наверно...

Билл тоже медленно поднялся со стула, яркая улыбка лежала на его губах, слова, что Том будто бы и не говорил, снова и снова крутились в его голове. И болтающий сейчас парень вызывал еще большую симпатию. Казалось, что скорость речи и огромное количество слов – это настоящий показатель его смущения.

– ... В общем, мне пора. – Том двинулся к выходу, но Билл схватил его за руку, притянул к себе и обнял.

– Я верю... – уткнулся в его шею.

В общем, Том уехал, и уже у своей двери, залезая в карман за ключами, он обнаружил там кулон. Рассмеялся в голос, сжимая в кулаке безделушку, которая наверно никогда не перейдет назад к хозяину.

...Никогда.

Tom ©

Утро. Будильник. Душ. Кофе.

– Скотти, собирайся, мы идем гулять... – весело подгоняю собаку ко входу,– давай-давай, и ничего, что там погода с ума сходит. Что ты смотришь? – надеваю куртку, – да-да. Там зима до сих пор думает, что она осень. И не может разобраться : ей дождем поливать или снегом посыпать. Что, испугался? – пристегнул поводок к ошейнику.

Как только выходим на улицу, Скотти тут же рвется на волю, какой ему нахрен поводок? Отпускаю его с него. Мой мальчик тут же мчится к ближайшим кустам. На пожелтелой траве – легкий снежок, когда же его станет больше? Хотя в Нью-Йорке снега никогда много не бывает. Будто зима стесняется или боится завалить горожан снегом. В кармане жужжит телефон. Да, после того моего психа, когда я швырнул его о стол, он теперь только на вибро-режиме работает. Это Билл, какая радость.

– Том на связи, говорите!

– Том, привет, – его сонный голос, – твоя образина проснулась и тявкает на меня, что мне с ней делать?!

– Ахаха, Билл, покорми ее, дай молока, например! Как я вчера ее кормил, помнишь?!

– Ну, вот еще!!! Ты ее тут оставил, ты и корми! И вообще, она мне плечо разорвала, а я ее кормить должен?

– Злюка! Давай, я во время обеда к тебе заеду, ну и разберусь что там с ней, а?

– А это во сколько?

– Ну, в час дня где-то...

– Тогда я тебя жду!

– До встречи.

Отключаюсь. Хороший повод для нашей встречи. Как можно собаку выкинуть на улицу? Бедняга так была напугана, что залезла в чужую квартиру и набросилась на нелюдимого хозяина. Билла, конечно, она не слабо кусанула. Надеюсь, что обойдется без заражения всякой дрянью. В итоге, я думаю, такса останется жить у Билла.

В офисе все на ушах стоят, оказывается, что приехал босс... ну, мама моя приехала. Да-да, моя мама – директор главного офиса. Когда-то этот пост занимал мой отец. Я не успел войти в здание, как на меня обрушилось сразу несколько сотрудников с ошалелыми глазами, и тут же проинформировали меня, что Элена Эртройт ожидает меня в моем же кабинете. Вот мне интересно, маме в кайф приезжать всегда неожиданно, не предупреждая?

– Томас Эртройт, почему вы опоздали на работу аж на полчаса?– она сидит в моем кресле, вальяжно откинувшись на спинку кресла и сложив ногу на ногу.

– Элена, я в пробке застрял...– подхожу к столу, но садиться не решаюсь.

– И вы каждый день так в пробке стоите?– она смотрит на меня, оценивает мой внешний вид.

– Нет, что вы.– Я знаю, что хоть она и моя мама, но тут мы на работе, и она имеет полное право отчитать меня за нарушения.

– Минус двадцать процентов от следующих пяти зарплат. Вы глава этого филиала, а значит, не смеете позволять себе такое. Неудивительно, что ваши сотрудники дерутся с клиентами и постоянно пренебрегают сроками. Томас, я тут для того, чтобы сообщить вам, если вы не исправитесь, я буду вынуждена уволить вас.

Тяжело сглатываю.

– Я все понял.

– Надеюсь на это.– Она поднимается с моего кресла и направляется к выходу. Уходит, ничего больше не сказав. А я еще некоторое время стою в нерешительность и только потом добираюсь до рабочего стола, сажусь в кресло.

Не нужно пугаться, она так каждые три месяца ко мне приезжает. Смотрит все ли со мной в порядке и уезжает. Но ведь глава компании не может приезжать просто так, даже если ее сын работает директором одного из филиалов. Поэтому она приезжает отчитывать меня. Хотя нужно сказать, что Элена уже давно не проявляет ко мне никаких теплых чувств. У нее своя семья. Муж, и даже двое детей. Меня она вроде как похоронила... вместе с отцом и Джес. Возможно даже я для нее больное напоминание о прошлом. Ведь она наверно до сих пор меня винит в случившемся...

Черт, первый день зимы, а настроением еще владеет осень.

Bill ©

Покормил эту бездомную шавку. Она даже как-то приветливо хвостиком повиляла. Но я-то знаю, что она только притворяется добренькой. Это настоящее исчадье ада. Уверен.

– Ну, что ты смотришь?– такса сидит рядом с моими ногами и смотрит, чем я тут занимаюсь.– Я готовлю обед для Тома. Ты стала хорошим предлогом для его приезда. Хоть за это тебе спасибо.– Режу мясо и кидаю его на сковородку,– но смотри, завтра-послезавтра я тебя выкину на улицу, туда, где твое место!

Собака не перестает вилять хвостиком. Что за дура? Она кстати девочка. На мордашку страшненькая, телом дохлая, волосатый крысиный хвост. Глаза только добрые и, по-моему, виноватые.

– Жалеешь, что укусила меня, да?– собачка ложится на пол, зарываясь носом в лапки,– стыдно, да? Псина блохастая.

Я, честно говоря, не знаю, что любит Том, ну, в плане еды. В прошлый раз он отлично съел отварной картофель с салатом. В этот раз я тоже сварил картофель, а к нему соус с мясом. Готовить я люблю. Особенно для дорогих людей.

Черт. Опираюсь руками на столешницу. Аж сердце закололо, зажмуриваю глаза, открываю, улыбаюсь разноцветным пятнам. Том мне стал дорогим человеком. Вздыхаю... Том, он ведь мне уже не чужой, да? Он ведь относится ко мне по-особенному. Но все-таки это все так шатко. Честно говоря, я привязываюсь к этому парню.

Я думаю о Томе довольно много. А иногда ловлю себя на том, что мысленно разговариваю с ним. Будто он незримо присутствует где-то в моей голове. Меня это настораживает. Это как в дурацких фильмах. Ну, она расстается с одним, он ее бросает, она ревет и желает подохнуть. Но потом появляется другой, а она влюбляется в него. Нет, я не влюблен в Тома. Это я точно знаю и чувствую. Сейчас у меня больше сексуальное влечение и просто интерес, как к новому знакомому. И если вдруг, мне понадобится с ним не общаться, я знаю, что я смогу прекратить с ним общение.

Звонок в дверь. Шавка подскакивает и мчится в коридор.

– Куда вперед хозяина? Пошла вон!– открываю дверь,– Привет!– пропускаю Тома в квартиру,– раздевайся.

– Это вам,– сует мне в руки два бумажных пакета,– привеееет!– садится на корточки перед таксой,– как ты маленькая? Не обижал тебя этот изверг?

– Хотел утопить, но она спряталась под кроватью, дрянь!– бурчу недовольным тоном, конечно, это ложь. И я улыбаюсь. Том так ласково обращается с таксой, что мне завидно... блять, я ревную к собаке?

– Ну, что ты тут стоишь?– говорит он мне, снимая с себя куртку,– иди, накрывай на стол, у тебя ведь есть чем меня накормить, да?– довольно улыбается.

-Могу что-нибудь поискать, но не обещаю ничего шикарного,– вру я и возвращаюсь на кухню, что в этих пакетах?

Миски для собак? Выкладываю их на стол. Только не говорите, что он решил, что эта мелкая шавка останется со мной жить? Коврики какие-то. Лоток?! Ох, а куда она до этого ходила? Наполнитель для лотка. Какие-то таблетки, корм...

– Том, – возмущаюсь я, когда парень появляется на кухне,– она не останется жить со мной! Нет! Нет! Она бездомная! А вдруг она заразная какая-то?! Вдруг она...

Но я замолкаю, потому что мой молчаливый гость подходит ко мне в плотную, одной рукой обнимает за талию, и смотрит в глаза... черт, что ты делаешь со мной?

– А это тебе...– в его свободной руке я вижу коробочку своих любимых духов,– Мартин Ло, «Свободное падение», я правильно запомнил?

– Том...– шепчу и беру с его рук матовую коробочку черного цвета с белым бантиком на одной из сторон. Я помню, что пожаловался ему, что день у меня был не удачный, что духи разбил, когда к нему собирался...– Правильно...

Не успеваю договорить, как это чудо меня целует, нежно так, но одновременно властно. И тут я понимаю, что я могу довериться ему, что он может вести в поцелуе, что могу полностью отдаться его умелым действиям...

– Видишь, – отрывается от моих губ,– эта бездомная шавка, как ты говоришь, имеет свои плюсы. Например, лишний повод позвонить мне, позвать к себе, м?– касается носом моей щеки, а я только сейчас обнимаю его за шею:

– Спасибо, Том...– обнимаю гостя, он великолепен. Это так приятно. Всё! Это очень приятно. И желудок сводит, точнее низ живота. Хочу его. Хочу отблагодарить... уже не знаю, в какой раз... целую его, прижимаясь всем телом, обвиваю руками его шею, пальцами в волосы.

– Стоп,– снова отрывается от моих губ, ну зачем он?!– Билл, у меня мало времени, а опаздывать нельзя, у меня на три часа важное совещание назначено. Меня итак сегодня лишили двадцати процентов от нескольких следующих зарплат. И все за опоздание...

– Я думал, что ты там самый главный...

– Да, но и надо мной есть начальник. Правда, она работает в другом здании, но все-таки сегодня навестила меня...

– И сколько это? Двадцать процентов...

– Ам...ну, примерно тысяч пятьдесят...

– Ого,– присвистываю,– ну, ладно, давай тогда обедать?!

– Давай, я только руки помою...

Почему время рядом с ним так быстро кончается? Полтора часа пролетели как несколько минут. И вот я уже провожаю его, он надевает обувь, затем куртку, подходит к моему зеркалу, поправляет галстук. Черт, он же без шарфа, а там такой ветер сегодня...

– Том, почему ты без шарфа?!– встаю между ним и входной дверью.

– Ой, только не нужно, Билли,– подходит ко мне, обнимает за талию,– мне до машины дойти ровно две минуты. Не заболею. Я, знаешь ли, здоровый мальчик...

– Здоровый...– прижимаюсь к нему и как-то грустно выдыхаю, утыкаясь в его открытую шею,– мальчик...

Ты такой большой, точнее, я в твоих руках такой маленький, что кажется меня и не видно, когда ты меня обнимаешь. Боже, как же хорошо, вот так просто стоять с тобой.

– Ну, все, Билли, отпусти...– целуешь меня в макушку, а я хочу задать вопрос, и задаю его:

– Ты больше не хочешь секса со мной, да, Том? Тебе противно?

В желтых глазах вижу удивление, которое через несколько секунд сменяется то ли волнением, то ли озабоченностью. Но в итоге, он улыбается, прижимая к себе еще сильней:

– Ты только не обижайся, Билл, но я не из тех людей, которые в основу всего ставят секс. Даже когда я...– запинаешься,– ну, попросил тебя приехать тогда...ну, помнишь?– киваю, именно тогда я разбил духи,– так вот, даже тогда я не думал о сексе с тобой. Ты красивый, и в постели с тобой хорошо, но я не хочу так. Билл, ты для меня намного дороже, чем просто секс. Не обижайся, пожалуйста...

Утыкаюсь носом в его грудь. Я и не знаю, радоваться мне или плакать. Ну, в плане, что он не хочет меня... просто не хочет, но не хочет потому, что я для него что-то особенное.

– Я понял.– Отстраняюсь от него, смотрю в пол,– а я тебя хочу, Том.

Том касается пальцами моего подбородка, поднимая мое лицо, заставляя посмотреть в свои глаза:

– Но я не отказываюсь от секса с тобой, просто сегодня нам не хватило бы времени.– На секунду накрываешь мои губы своими, смотрим друг другу в глаза,– мне пора.

– Да, конечно...

– Я позвоню тебе вечером, хорошо?

Он еще спрашивает. Я киваю и закрываю за ним дверь.

Дрожь по телу. Оседаю на пол. В ногах непонятная слабость. Во всем теле слабость. Смотрю на руки, пальцы трясутся, что только что было? Хочет он меня или нет? По-моему он сам не знает этого. Хотя...

Tom©

Сложно после нескольких часов с ним сразу же на работу попадать. Точнее, от такого нежного существа к этим продажным шавкам.

Конечно, после приезда мамы, то есть босса, я не мог не проверить, почему же она все-таки приезжала сюда. Да-да, напомнить мне о себе, проверить мое благополучие и нагнать страха об увольнении. Это конечно да, но оказывается, что было еще кое-что. После того как она уехала, а я сел за свое рабочее место, я нашел конверт, который оказался там неведомым мне образом. Ну, видимо Элена его там оставила– как я потом понял.

В конверте несколько жалобных писем. И все на мое имя. И записка от Элены: «Если работники шепчутся за твоей спиной – они готовят заговор. Приструни своих сотрудников, иначе я приструню тебя». Несколько моих работников, а именно– трое менеджеров и пять сотрудников из нескольких отделов, написали жалобные письма. Их не устраивает то, что пост главы нашего филиала занимаю я, молодой и неопытный мальчишка. Притом, что они, сорокалетние стариканы и ничего за свою жизнь не добились. Обидно стало им, видите ли. Ну, пусть в лицо мне это скажут.

Двенадцать менеджеров отделов собрались в моем кабинете, расселись за длинный прямоугольный стол, переглядываются. Ну, что ж. Поправляю галстук, начинаю свой монолог с улыбки:

– Рад вас тут видеть, вы сегодня все прекрасно выглядите. Вижу, что все в отличном расположении духа,– поднимаюсь со своего места, смотрю на них сверху вниз,– а у меня вот что-то не заладился день.– Пожимаю плечами,– вот даже не знаю, как сказать. Парни, вас не устраивает глава филиала, в котором вы работаете?– молчание. Вижу, как некоторые из сотрудников заметно напрягаются,– ну? Что ж вы молчите? Ну?– мое «ну» наверно и Аника за дверью услышала, выкрикнул его, а все находящиеся в кабинете вздрогнули.

– Томас,– начинает Пауло, руководитель седьмого отдела,– а разве это имеет какое-то значение?

– Вот и у меня такой же вопрос,– выдыхаю,– Пауло, почему тебя волнует тот, кто выше тебя по должности? Если этот человек всегда, повторяю, ВСЕГДА идет тебе на встречу, помогая с оформлением отпусков и документов для твоей жены. А? Притом, что и зарплату неплохую платит... неужели я такой херовый глава, что ты подумал, что я не выслушаю твоей конструктивной критики? И поэтому сразу пожаловался верхам? М?

– Я не думал так...– щеки парня тут же становятся красными.

– А хочешь, я скажу, о чем ты думал? Пауло, вот я точно знаю, что я нигде и никак не ущемил твоих прав. Мы с тобой почти ровесники, ты даже старше, только я глава филиала, а ты всего лишь менеджер одного из отдела. На мое место захотелось?

Тишина. Честно говоря, от Пауло я такой подставы не ожидал. Только не от него. И вот тут ко мне закрадываются сомнения. А если это не его инициатива. Ведь все письма пришли в один день. То есть те, кто их написали, как-то сговорились насчет содержания писем и времени их отправки. Что если тот же Пауло, как и другие сотрудники тут не причем? Что если есть кто-то один, кто метит на мое место? И таким способом пытается лишить меня моего рабочего кресла.

– А остальные? Ричард,– на меня поднимает глаза брюнет, с кривым носом и маленькими глазами,– я в чем-то ущемлял твои права?– приподнимаю бровь,– как мне помниться, ты был очень доволен зарплатой за несколько месяцев вперед, что позволило тебе купить свой автомобиль. Если я тебе так не нравлюсь, чего ты просишь меня о помощи?

Как-то погано от всего происходящего. Мне всегда казалось, что мои сотрудники уважают меня, ведь я всегда шел им на встречу. Помогал, уступал, советовался. Я ведь всегда просил их мнения, постоянно напоминал о том, что они могут спокойно критиковать мои идеи... только видимо по-хорошему они не понимают. Надоело. Чувствую себя идиотом. Но знаю точно, что если уволю всех тех, кто осмелился написать жалобные письма, то будет только хуже. Таким путем я просто избавлюсь от этой проблемы, избавлюсь, но не решу. А уволив этих парней, я только новых неприятностей на свою задницу найду.

– В общем,– минутное молчание со стороны сотрудников, и я снова начинаю говорить,– знаете, давайте на чистоту. Я понимаю, что некоторых из вас что-то не устраивает если не во мне, то в моем положении тут. И если это так, а это так, то говорите прямо сейчас. И давайте вместе думать, что с этим делать, м?!

Али отрицательно качает головой, слава богу, что он не писал этих глупых писем. Что он хочет мне сказать?! С мыслей меня сбивает голос Мэтта:

– Хорошо, я скажу!– мужчина поднялся со своего места. Этот сотрудник работает тут уже лет десять, если я не ошибаюсь,– Томас, думаю, что будет справедливо, если ты уволишь только того, кто подкинул эту идею с письмами. То есть меня! Мне уже терять нечего, так что я скажу.– Я никого не собираюсь увольнять, но пусть говорит.– Я пришел в эту компанию, примерно, в твоем возрасте. Я начинал с простого посыльного. Потом помощник, потом сотрудник одного из отделов, потом менеджер отдела. На это все у меня ушло пятнадцать лет! ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ! Я работал и на твоего отца, и на твою маму, а теперь и на тебя. Но знаешь, что самое обидное, что, когда меня уже хотели назначить ГЛАВОЙ этого филиала, появился ты. И все мои ПЯТНАДЦАТЬ лет коту под хвост. Ты пришел ниоткуда! Сколько тебе лет, Том?

– Двадцать один,– в принципе я его понимаю, но он выбрал не те методы для достижения своей цели.

– А мне уже тридцать шесть, полжизни прожито. И пусть не все зависит от возраста, но опыт. Том, ты никудышный руководитель! В тебе нет того, что было у твоего отца. Он был опытным, его уважали и никто, слышишь, НИКТО, не смел, пойти против его указаний. А ты, Том? Что ты? Ты никто. Ты хоть знаешь, КАК о тебе отзываются наши сотрудники? Никто не видит в тебе руководителя, все работают только за деньги. И молчат за деньги. Если бы я стал руководителем филиала, я бы привел это место в отличное состояние! Вот и все.– Мэтт садится, выдыхает.

Я тоже сажусь в свое рабочее кресло во главе стола. Честно говоря, у меня появилось огромное желание взять кого-нибудь и уволить. Или понизить в должности, снова, до посыльного! Пусть еще раз потратит пятнадцать лет! Жутко бесит эта несправедливость! Нужно что-то сказать, выдыхаю, поднимаю глаза на молчащих сотрудников, те в свою очередь смотрят на меня:

– Я понял,– растираю пальцами переносицу,– вся проблема в том, что из-за моего появления тебя Мэтт, не сделали главой филиала? Я пришел ниоткуда, как ты говоришь,– внутри все закипает,– я ничего не умею, я никудышный глава филиала, у меня нет опыта, а мои сотрудники шепчутся за моей спиной о том, что я полное дерьмо. Но знаете, что я вам скажу!– вновь поднимаюсь с кресла, не повышать тон уже просто не могу, упираюсь ладонями в стол,– спасибо вам за правду!!! Тебе Мэтт, особенное спасибо! Знаете, я понял, что меня отличает от моего отца, он не сюсюкался с сотрудниками. Его боялись, боялись потерять это место работы! Потому что найти такое же место, с такой же зарплатой очень сложно. А я что? Я за последний год уволил только двоих! Но это я! И я поступаю так, как считаю нужным!!! Я не мой отец!!! Нравится вам или нет, но я на несколько голов выше вас! И чтобы вы не говорили, наш филиал первый по росту дохода, и это самый верный показатель того, что я хороший руководитель. Нравится вам или нет, я пришел, и мне далеко плевать, чье я место занял. Не уважаете меня, хорошо, я не буду уважать вас!!! А те, кто шепчутся у меня за спиной, а в глаза молчат, знаете, плевать. Какие-то замыленные помощники и другие сотрудники мне погоды не сделают! А вот то, что мужчина тридцати шести лет выбрал такой гадкий способ столкнуть меня с моего поста, вот это смешно! Если ты такой опытный, Мэтт, если ты собрался привести тут все в порядок, как? Если ты не можешь, боишься или еще что-то, действовать прямо в лицо, то как ты будешь управлять целым филиалом? Ты как шакал: боишься, злишься, строишь козни, а в лицо улыбаешься... что молчите? Жду вашего мнения! И да, я никого не собираюсь увольнять! Можете сказать все, что думаете!

– Том,– Али вздыхает,– Том, они были в бешенстве, когда ты уволил одного из наших парней за то, что он опоздал на совещание всего лишь на пять минут. А потом, уволил второго, которому прилетело от одного из заказчиков. Просто пойми их...

– Вот оно, что,– снова сажусь в свое место, сосредоточено смотрю на своих подчиненных,– это метод моего отца, если кто-то не знает. Как я уже говорил, он не сюсюкался со своими сотрудниками, хотя и относился к ним хорошо, в его компании работали лучшие! И тут не было места тем, которые совершали промашки. И в связи с вашим негодованием по поводу увольнения этих двоих, у меня появился вопрос, так чьи же методы вам подходят больше, мои или отца? Я всегда иду к вам на встречу, прощаю мелкие промахи, да и крупные тоже, советуюсь с вами. Когда отец все дела вел самостоятельно, а сотрудники для него были простыми болтиками в огромном механизме, на котором написано его имя. Ну?

Молчание. И что за люди?

-Пошли все вон отсюда!– говорю, и парни тут же выходят из кабинета.

Вот такое вот совещание. Я подавлен. И разочарован. Почему эти люди так не любят меня? Выдыхаю. Может мне и правда перенять политику отца? Быть грозным и бессердечным, хотя... я так не умею. Мне нужно знать чье-то мнение. Опираться на кого-то. Отцу это не было нужно. А я зависим от других людей...