Текст книги "Крещендо (СИ)"

Бен вышел из душа, чертыхаясь. Нужно было проявить чудеса ловкости, чтобы ополоснуться и при этом не намочить швы, но, очнувшись окончательно и ощутив желание даже подняться, он, первым делом, захотел смыть с себя пот, засохшую кровь, грязь и плохие воспоминания. Хотя, стоило признать, воспоминания были и приятные. Неожиданно приятные.

Рей.

Она приходила к нему эти два дня, пока он был на грани между сном, болью и забытьем. Это она, вся такая правильная, притащила врача, который нелегально, прямо на дому, зашил его – на такое мало бы кто решился, но Рей, похоже, знала, как находиться по обе стороны закона. Наверное, такой ловкости обучал её дед.

Она оставила на тумбочке таблетки и она же принесла ему еду в красивой, наверное, вручную сплетенной корзине. С запиской «прости, готовить не умею», которая была наклеена поверх ресторанной еды. Это было так мило, что Кайло даже рассмеялся. Больше всего его умилили стеклянные – с ума сойти – бутылки с фрешем, на которых аккуратными, прописными буквами было написано время изготовления и строгое указание «выпить в течение четырех часов». Глядя сегодня утром на всё это, парень даже застонал: в каком мире жила эта девчонка? Кто покупает сок, который годен лишь четыре часа?

И в то же время она показала ему, что далеко не так наивна, как он сам думал. Действовать при любых обстоятельствах она умела блестяще.

Больше всего удивила эта её преданность. Преданность, которая заставляла её два дня входить в чужой дом и заботиться о чужом человеке, почти не говоря ни слова. Их же ничего не связывало, по сути, кроме пары поездок в машине и одной мимолетной ласки. Она не была обязана ему ничем, но при этом не оставила его, нарушая правила его мира, где каждый сам по себе и сам за себя. Бену казалось, что Рей проявляла доброту, которую он сам-то не очень заслужил.

Не успел парень, не переставая грязно ругаться, с удовольствием надеть свежую, чистую одежду, когда в его квартиру абсолютно по-хозяйски вошла Рей. Он с улыбкой наблюдал за ней в зеркале, которое было прикреплено на открытой ванной двери – так он мог её видеть, она же нет.

Он наслаждался тем, что впервые за два дня видит её абсолютно чётко, а не расплывчато, будто в тумане.

Рей положила на холодильник ключи, разулась и покрутила головой. Сегодня она превзошла себя – её свободное платье было каким-то по-особому красивым. И больше напоминало, конечно, какую-то страшно дорогую пижаму, но, наверное, такой была мода в Кенсингтоне. Присмотревшись, Бен закатил глаза – боги, да на ней был жемчуг. Несколько ниток разной длины идеального розового жемчуга. Как её не убили по дороге сюда? Нельзя было в Хакни ходить одетой в пижаму, наматывая жемчуг на шею. На нём же могли и повесить.

Хотя, кто знает, вдруг она под платьем носила пистолет. Он бы не удивился после того, как узнал, что девушка с легкостью может найти нелегального хирурга.

– Бен? Ты живой? – Рей спросила вроде в шутку, но при этом выглядела немного настороженной, словно ожидая, что сейчас войдет в ванную и наткнется на него там без сознания.

– Живой. Благодаря тебе, – он вышел и девушка просияла. Тут же потянула к нему руки и Бен, с огромным наслаждением, обнял её, проваливаясь в аромат пионов, который всегда за ней следовал. Затем наклонился, нашел её губы – уже приоткрые, тянущиеся к нему – и поцеловал, закрывая глаза и чувствуя, как его накрывает с головой. Держа её в своих руках, он позабыл о болящих швах, разбитых губах, сбитых костяшках пальцев. Она была восхитительной, сотканной из солнца и цветов. Она была вся для него. Больше парень в этом ни секунду не сомневался.

– Ого, да тебе значительно лучше, – отстраняясь, заметила Рей. Бен даже немного удивился тому, что она разомкнула поцелуй первой. Это было так не похоже на девушку, которая жадно искала его ласк даже в собственном доме. – Слушай, ты бы прилег. Или присел. Я принесла еду. – Она говорила так просто, не задавая лишних вопросов, чему парень был рад. Рассказывать девушке, что во всем виновен её дед, у него не было в планах. Положа руку на сердце, Бен признавал, что поступил бы также. – Ты голоден? – развернувшись, спросила Рей.

«Чертовски», – подумал парень, но знал, что испытывал не тот голод, который Рей могла бы утолить. Точнее могла, но вряд ли, невзирая на её показательную храбрость, была готова. Но этот нежный, по-девчачи розовый, жемчуг будто подчеркивал её невинность, пробуждая в нём дикое желание.

– Зачем ты так суетишься? Я же не безрукий. Сам бы сходил.

– Сходишь. Вот завтра и начнешь, а то мне, вообще, тяжело носить продукты. – Рассмеялась Рей. – Раз не голоден, сложу всё в холодильник.

– Зачем ты брала «Сокол»? – внезапно резко спросил Кайло. Он посмотрел туда, куда Рей положила ключи и с удивлением понял, что они – от его автомобиля.

– Хотела погонять по городу на крутой тачке, – мигом огрызнулась девушка. Вот она что-то хаотично складывала в холодильник, и тут же настороженно замерла. Тон парня ей не понравился. – Твоя машина вся залита кровью внутри. Липкий руль. Красивенный кровавый отпечаток твоей ладони на боковом стекле. Такой чёткий, чтобы полиции было удобней отпечатки снимать. Разбитая фара. В общем, машина, которая припаркована под знаком «парковка запрещена» и которая совсем не привлекает внимания. – Она пожала плечами. – На мойку я её отвезла вчера. Потом Кардо позвонила – он фару менял. Доволен?

Бен посмотрел на неё в немом восхищении. Нет, определенно, он был полным кретином, когда считал её наивной. Она была хитрее многих. Интересно, её дед точно был только королевским советчиком по юридическим вопросам или ещё и каким-то теневым авторитетом? Иначе откуда Рей знала алгоритм действий при сокрытии преступлений и так ловко его проворачивала, даже не смущаясь. Ну или в Оксфорде давали очень расширенное образование. Не классическое, но очень полезное.

– Рей, прости, я не хотел тебя обидеть…

– Просто та машина ценнее, чем что-либо, да? – она как-то иронично улыбнулась. Ей бы хотелось быть важнее. На самом деле, Рей поняла почему парень ощетинился. Там, внутри “Сокола” был весь его мир, а не здесь, в этом чужом доме. А она, как будто без спроса, туда вторглась.

– А как же ты? – Улыбнулся Бен.

– Ммм, я? – Деланно задумалась девушка. – Я, значит, важна? И, что, даже нравлюсь уже?

– Даже очень. – Особенно, сейчас, когда она теряла свою робость, будто показывая, какой была на самом деле. Смелой. Дерзкой. Упрямой. При этом оставаясь нежной. – Ты сегодня, кстати, по-особому красива. Откуда ты такая?

– С концерта. Играла в Гайд Парке. – Девушка сказала нарочно просто, будто это ничего не значило, хотя была расстроена тем, что Бен не мог быть среди зрителей. Он тут же ощутил вину. И злость на обстоятельства.

– А я всё пропустил. – Это он должен был прийти к ней после концерта, а не наоборот. Забрал бы её и увез далеко-далеко, осыпая восторгами по поводу того, как она потрясающе играет, но…

– Играла я всё равно для тебя. Впереди у нас ещё много и моих концертов, и твоих гонок. Всё в порядке, – Бена удивляло то, как спокойно девушка рассуждала об их будущем, будто всё ей было четко видно. – Кстати, я даже шампанское принесла, отметить. Настоящее. Сможешь открыть?

Кайло кивнул. Рей абсолютно спокойно потянулась к шкафу, достала две чайные чашки и протянула с таким видом, будто каждый день пила творение дома Луи Родерера из посуды за два доллара. Это было то, что в ней подкупало. Простота и естественность.

– Если я тебе нравлюсь, то должна кое-что сказать и тебе это может не понравиться. – Её тон стал неожиданно, непривычно жестким. – В этом доме могу быть или я, или наркотики. Приходить сюда и находить тебя в порезах – это одно. Находить тебя в порезах и под кайфом – это другое.

Бен, открывавший в эту минуту пробку, вздрогнул и шампанское пролилось на платье Рей – так близко она к нему стояла. Та даже не взвизгнула, как было положено. Стояла и смотрела на него с пристальностью. Ждала реакции.

– Я не наркоман. – Зло рявкнул парень, это обвинение его задело своей несправедливостью. Он не любил, когда люди делали поспешные выводы. – Это было всего раз.

– Все так говорят.

– Ну, а я не все. – Бен продолжал злиться. – Потому не смотри на меня так.

– Как?

– С разочарованием. Мне и так хватает того, что я вор, который пытается ухаживать за тобой. Будто я и без того не знаю, что не стою тебя, так ты ещё и за наркотики говоришь…

– Не стоишь, значит? – Рей вскинула бровь, забрала у него скользкую бутылку и разлила шампанское сама. – А кто стоит? Какой-то виконт, правда? Вот в чём твоя проблема? Ждёшь, что я прозрею? – она протянула ему чашку. – Так вот, я не слепая. И не идиотка, как там обо мне шепчутся у меня за спиной на сервисе. Всё вижу. И твои недостатки. И достоинства. Меня всё устраивает. Кроме кокаина на тумбочке. Я могу быть девушкой, которая будет ждать тебя на финише гонки до последнего. Даже если ты придешь позже всех. Я все равно буду стоять и ждать, потому что для меня ты будешь победителем. Как тогда, на Сильверстоуне. Но девушкой, которая сливает наркоту в унитаз – нет. Я могу быть бессмертной возлюбленной, но точно не какой-то Марией Эскобар.

– Но противозаконность тебе идет, – усмехнулся Кайло, стукаясь с ней чашками и мысленно раздевая. Как же он хотел её, когда она была такой заведенной и искренней.

– Так вот почему ты так стонал, когда тебя зашивал доктор – видимо, возбудился сильно от моей противозаконности, – сверкнув глазами, фыркнула Рей. – Твоё здоровье.

Кайло наблюдал за тем, как она пила. Не так, как дома. Слишком быстро. Будто желая, чтобы быстрее ударило в голову. Волнуясь. В голове у него мелькнуло подозрение, которое он тут же прогнал.

– Я испортил тебе платье. В ванной есть чистые футболки. Можешь переодеться.

– Хорошо, – Рей допила. Поставила чашку. Подошла к Кайло и подняла руки. – Поможешь?

– Что?

– Говорю, платье снять поможешь? – Абсолютно спокойно, чуть громче, повторила девушка. – Я его выбирала два часа, представляя, как ты его снимаешь, а ты меня отправляешь в ванну?

Так вот в чём было дело. Вот к чему такое красивое и в тоже время волнующее платье. Вот к чему шампанское. Она пришла праздновать не свой концерт, она принесла сегодня ему нечто больше, чем фреш в корзине. Она принесла ему себя. Перевязанную, как дорогой подарок, жемчужными нитями.

– Рей, так это не делается, – мягко улыбнулся Кайло. Момент девушка выбрала самый неподходящий для самого важного – когда у него в животе было куча швов, которые болели от каждого движения. И хоть он представлял себе не раз, как именно её хочет, в какой позе, где должны быть её губы, а где – его руки, что она должна стонать ему на ухо и что он скажет ей в ответ – сейчас было не время.

И не место.

Таким, как она, не стоило терять невинность в мансарде в Хакни на узкой постели. Это было нечто слишком земное, слишком примитивное.

– Тогда покажи, как это делается, а то ты весь опытный, а пристаю к тебе почему-то я. И чувствую себя довольно неловко, кстати. – Она немного поежилась, покуда в мокром, прилипающем платье было не удобно. Рей читала сомнения на лице Бена, но они не имели никакого значения для неё. Никакие отношения не бывали платоническими и эту черту им тоже нужно переступить, хотя было немного страшно. – Если в тебе говорит вся твоя чертова совесть, пошли её на хер, потому что всей своей невинности я лишилась здесь ещё два дня назад, когда по локоть в твоей крови ассистировала в нелегальной операции.

Кайло усмехнулся. «Пошли её на хер». Звучало просто прекрасно.

Но вместо того, чтобы послать совесть, он осторожно обошел девушку и налил шампанское в её пустую чашку. Та вскинула одну бровь.

– Держи, – Бен повернулся и протянул ей чашку, а свободной рукой, не переставая улыбаться, погладил шею. Девушка не успела сообразить, что это за снисходительный жест, как все её бусы упали на пол с тихим звоном.

Обертку со своего подарка он снял быстро. Пальцы, умеющие справляться с замками любой сложности, справились с защелкой за секунду.

– Пей, – коротко приказал он, зная, что так будет чуть лучше, потому что как только он снимет с неё это платье, вместе с ним на пол упадет и вся её уверенность. Она ещё не знала, как уязвляла нагота. И что первый раз – это не шибко страстно или весело.

– Зачем?

– В целях анестезии. Или думаешь, одного стакана тебе хватило?

– Бен?

Он всучил чашку ей в руки и наклонился, чтобы поцеловать в шею, положив ладонь на её нагретый солнцем затылок. Второй рукой позволил себе забраться ей под платье. Но не касался. Просто дразняще гладил живот там, где обычно у таких, как она, должны были порхать бабочки.

– А теперь – пей, иначе ничего не будет. – Его рука властно опустилась ниже, безо всякого предупреждения, и коснулась её клитора через белье. Рей ахнула и едва не пролила очередную порцию шампанского себе на платье. – Потому что, как бы я это ни сделал… – он ласкал её умело и требовательно, – все равно будет больно, – чётко сказал он ей на ухо. Бен искреннее не понимал почему и куда она так спешила, отчего сейчас, сегодня, почему именно этот момент, но раз она пришла к нему, вся сияющая и дарящая, он не был полным идиотом, чтобы отказываться.