Текст книги "Крещендо (СИ)"
Автор книги: happynightingale
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)
Девушка положила ладонь на татуировку. Кайло казалось, что её сердце колотиться так громко, что он слышал этот стук в её пальцах
– Ох, – довольно пробормотала Рей, как разнеженная кошка. – Вот бы так всегда.
– В чем проблема? Я же навеки твой, – автоматически сказал Кайло и тут же осекся, потому что было слишком рано, он все этим испортил. Он видел, как Рей закусила губу, потому что не может ответить тем же. – Всё в порядке, я понимаю. Не стоит торопиться.
Но этот волшебный момент был разбит, чувство вины начало забираться под кожу. Рей сожалела, что все ещё не готова сказать в ответ – больше лгать бы она не смогла, а Кайло ругал себя за то, что как бы надавил на неё, хотя эти слова просто вырвались. Искренне. От всего сердца.
– Прости, – она покачала головой, подымаясь, – готов завтракать?
Спустя пятнадцать минут они оба с проснувшимся аппетитом поглощали свой завтрак, строя планы на день и радуясь отличной погоде. На самом деле, ничего делать не хотелось. Девушка сказала, что планирует целый день читать на шезлонге у бассейна.
– С вином? – спросил Бен, рассматривая ее как-то зачаровано. Сообразил, что это – их первый совместный завтрак за все годы. Неторопливый. С улыбками. Залитый солнцем.
– Можешь выдавить мне сок из красных апельсинов, – безмятежно пожала плечами Рей. – Знаешь, я утром гуляла по саду… зря ты его срубил, оно было совсем юным.
– Апельсины все равно есть где-то в кладовой.
Девушка посмотрела на Кайло. Пыталась понять, в какой точке отчаяния он это сделал. То, что он пытался побороть свою любовь к ней, было неким откровением.
Рей уже взяла было пульт, чтобы выключить телевизор, который включила по привычке всегда слушать новости, когда нахмурилась. Показывали уголовную хронику.
– Ого, смотри, Бен, – она сделала звук погромче, где диктор рассказывал о том, что сегодня утром был задержан некий гражданин, более известный в узких кругах, как Сноук – глава одной из самых разветвленных преступных группировок Лондона. Слушая про какой-то анонимный источник, предоставивший неопровержимые доказательства вины, Рей снова ощутила бессильную злость на Бена. Это было её дело. Она должна была довести все до конца.
Девушка развернулась и осеклась. Бен сидел белый, как мел, и Рей сразу поняла – анонимный источник не такой уж и анонимный для неё.
– В чём дело? – Тут же другим, своим «рабочим» тоном спросила девушка.
– Я не был откровенен с тобой до конца. Рей… та сделка с твоим дедом семь лет назад. Она не была последней.
– Продолжай, – она сама не заметила, с какой силой вцепилась в вилку.
– Дело Сноука было не для тебя и я… в общем я пообещал твоему деду остаться в деле сервиса, чтобы получить все данные…
– и пойти как соучастник, если ты не вышел из сервиса, – тут же сообразила Рей, – ты дал моему деду карты в руки, которые позволят посадить и тебя тоже? Ты совсем очумел? У тебя что – синдром жертвы? – Она была очаровательна в своей злости без единой истеричной нотки. Просто констатировала, хмурясь.
– Я очень волновался. – У него всегда было одно и то же оправдание. Она. И против такого оправдания Рей была бессильна, потому что вроде нельзя злиться за то, что тебя любят. Кайло всегда её как бы заранее обезоруживал.
– Да вы издеваетесь надо мной. Оба. Я сама могла… ой, нет, нет, нет, мы не будем спорить. Боже, Бен, что ты натворил. Так. – Она отложила вилку. Вздохнула. – Мне нужно в город. Лежания у бассейна, увы, отменяются. Эх, а такой хороший был план, – судя по её виду, она не первый раз в жизни отменяла свои планы на что-то.
– И куда ты?
– Решать проблемы. – Резко бросила она. Потом улыбнулась, как бы пытаясь сгладить эффект своих слов. – Всё в порядке, Бен. Просто среагировать нужно быстро, понимаешь.
– А ты… вернешься?
Она подошла к нему поближе. Не стала говорить, что может, когда она вернеться, его здесь может и не быть. И он не стал. Девушка просто поцеловала его.
– Вернусь, – пообещала она, отправившись переодеваться. Когда вышла, Бен уже сидел в её машине. На водительском сидении. Как он в неё забрался без ключей, девушка даже не стала спрашивать. Привычки всегда были сильнее Бена.
– Ты не поедешь никуда.
– Нет, это ты никуда не поедешь, когда психуешь. У тебя тут коробка автомат, так что справлюсь, не впервой.
– Бен, у тебя нет прав.
– У меня один из лучших адвокатов Британии в машине. И меня все равно арестуют, разве нет? Поехали?
***
Они приехали под офис Рей и переглянулись. Всю дорогу разговаривали о чем-то отстраненном, хотя у каждого вертелся свой вопрос на языке, который не был связан с нависшей над Беном угрозой. Кайло очень хотелось спросить, не хочет ли Рей, в виду того, что они не дети и у них довольно длинная история отношений, жить с ним всегда. В конце концов, они упустили семь лет и теперь, будучи почти прощенным, мужчине не хотелось терять то свое счастье в виде сотни мелочей. Он не желал больше пропустить ни одной улыбки, ни одной ночи, ни одного Рождества. Но все же не лучшее время предлагать съезжаться, когда сам можешь переехать в тюрьму. Лет на пятнадцать.
Рей же думала, как спросить, не хочет ли Бен попробовать всё сначала и по-настоящему. Ей было не важно, где жить – в пентахаусе в Белгравии или в Ричмонде, лишь бы этот сидящий рядом мужчина разбивал тишину её темных, холодных вечеров. Однако она решила отложить разговор на неделю – а ровно столько ей понадобится, что бы разгрести это дело, взять контроль над ситуацией в свои руки и не довести Бена даже до суда. Публичный процесс погубит всю его репутацию, а у неё уже созрел довольно жесткий, но план.
– Тебе не стоит туда идти, – в который раз сказал Кайло. Его глаза были скрыты за солнцезащитными очками, но Рей знала, что они выражают протест.
– Я иду туда не отношения выяснять, Бен, сейчас не время – покачала головой девушка, отстёгиваясь. – Сноука арестовали по твоей наводке. Точнее, наводка была дедушкина, но от тебя, и всё, что я хочу сейчас узнать – это сдал ли он и тебя тоже. Если нет – мы ещё успеем выкрутиться малой кровью, если сдал… ты же понимаешь, что тебя арестуют? – Поинтересовалась Рей. Сказала абсолютно спокойно. Не заламывая пальцы. Не рыдая. Просто констатируя факт. – Возможно, даже сегодня.
– Да.
– Хорошо. Сделай тогда кое-что для меня. Мне нужны все документы, которые ты передал по этому делу моему деду – уверена, копии у тебя есть в оцифрованном виде. Пока меня не будет – собери максимум и перешли. Забрось в моё облако, вот пароль от него, оно максимально безопасное и его невозможно взломать. – Рей написала несколько знаков и показа Бену, тот кивнул, показывая, что запомнил. Он улыбался. Облако с её данными, наверное, имело множество секретной информации, но девушка ни на секунду не заколебалась. Доверяла. Или училась доверять. Сейчас они плыли на одном плоту, самое время, так сказать. – И ещё. Где ты с ним договаривался.
– В его джентельменском клубе.
На минуту лицо Рей приобрело ошарашенное выражение – она всё поняла.
– Ах ты сволочь, ты все заранее спланировал, – расхохоталась девушка, наклоняясь и целуя Бена в макушку, – какой ты умный мальчик, спасибо. Так ты и не собирался садиться, да?
– Я защищался. Говорил чётко. Медленно. Напротив камеры. До этого проверил по своим источникам, что записи хранятся месяц, а значит, у тебя есть две недели, чтобы запросить санкцию у прокурора на изъятие видеоматерилов.
– Фантастика, Бен, браво, – восхитилась Рей. – Тогда напиши мне дату и время, чтобы я знала, хорошо? – Теперь девушка склонилась, целуя его в губы. И ещё. А когда, наконец, нашла силы отстраниться, ладонь Бена нажала ей на затылок и они снова целовались. Это не был отчаянный поцелуй-прощание, потому что они не собирались сдаваться и ничего не боялись. Это был просто поцелуй двух безумно влюбленных людей, у которых закончились слова для выражения чувств, потому они пользовались губами. – Проклятие, как же мне этого не хватало.
– Может, никуда не пойдешь? Мы оба знаем, как ничтожно мала вероятность того, что он меня не сдал, а я не хочу, чтобы ты лишний раз психовала.
Ещё Кайло ужасно, просто ужасно, всей душой не хотел, чтобы девушка в это впутывалась. В конце концов, именно, чтобы она держалась подальше от дела Сноука, он и отдал весь компромат, включая тот, что был на него самого, но сейчас остановить её он уже не мог. Кайло представил реакцию Рей на фразу – давай я сам всё решу, с другим адвокатом, сиди дома. Сказать так – нанести ей обиду. Радовало только то, что девушка сосредоточится на его защите и лишь косвенно будет иметь отношение к Сноуку. Все шишки достанутся ему. Как только он попадет в камеру. Люди Сноука всегда знали, как говорить с предателями. Но если так у него получится быть щитом для Рей – ещё пара сломанных ребер и отбитые почки – это полная ерунда.
Поправится на свободе. Если будет чему поправляться.
– И чем займемся? У меня даже машина не тонирована, – рассмеялась Рей. Открыла бардачок, забрала оттуда какой-то небольшой конверт и вышла. В лифте немного отдышалась. Нельзя, ей нельзя так сильно заводиться от этих поцелуев. Не даром Бен когда-то говорил, что она как хорошая спортивная машина – заводится с полоборота и от спокойствия до страсти разгоняется за 0,5 секунд.
Девушка вышла на своем этаже. Пока шла к кабинету деда, кому-то кивала. В основном молодым помощникам барристеров, ведь для них не существовало выходных – они находились в пути на свою гору. Прошла, не говоря ни слова армии ассистентов деда, и без стука вошла в его кабинет.
Шив Палпатин сидел за своим столом и смотрел какое-то видео. Увидев внучку, он удивленно вскинул бровь – в последнее время Рей не заходила к нему. Держалась особняком, много времени пропадала в больнице у Бена Соло, но при этом говорила, что все в порядке.
Что ж теперь, когда он ускорил процесс, все будет в порядке. Определенно, будет.
– Наслаждаешься триумфом? – Спокойно спросила Рей, присаживаясь напротив.
– И тебе доброе утро, золотце.
Рей протянула дедушке конверт. Тот вскрыл его и на стол с тихим звоном упало кольцо. Шив Палпатин взял его, покрутил в руках, несомненно узнал, но не поменялся в лице.
– Бен снова сделал тебе предложение? – Пошутил он.
– Нет, это старое кольцо, но вот проблема – у Бена есть такое же, – она смотрела деду прямо в глаза, прищурившись, но это не произвело впечатления на Палпатина. Действительно, если её дед умел обманывать полиграф, то с чего бы ему быть сбитым с толку сейчас?
– Закупил партию оптом? – Хмыкнул мужчина, начиная догадываться, зачем Рей здесь. Видимо, наконец, нарисовала свою картину по номерам, пользуясь своим умом и слабостью того щенка после аварии.
– Я ему прислала, представляешь. В тот период, когда проходила реабилитацию.
– А… ну да, ты тогда не в себе была.
Тон был хоть шутливо-равнодушным, но он нахмурился немного. Это был единственный раз в его жизни, когда он потерял контроль над ситуацией и едва не заплатил за это. Раз, который убедил его, насколько ей нужно держаться подальше от Бена Соло, даже мысленно.
– Дедушка, Бен мог погибнуть. – Рей было не до шуток, но голос она не повышала. Кричать здесь – все равно, что сразу проиграть. Спокойствие было главным оружием в этой игре. – Ты едва его не убил этим кольцом. Ты это понимаешь?
– Рей, ты же юрист – едва никогда не считается. Так ты пришла поговорить об этом? Я немного занят сейчас, но ты можешь почитать Толкиена на досуге – он специалист по кольцам.
– Я пришла сказать, что не зря достала это кольцо из сейфа. – Внезапно Рей опустила глаза и изобразила крайнюю степень смущения. Даже губу прикусила. Палпатин немного дёрнулся. Обратил, наконец, на неё внимание. – Понимаешь… я едва не потеряла Бена в этой новой аварии… и подумала, что больше не могу жить без него. Он дорог мне настолько, что я готова простить его. Вернуться к нему. Сделать то, чего мы не сделали семь лет назад – выйти за него и быть, наконец, счастливой.
Это было даже смешно, ведь она, в принципе, говорила правду. Только на деле ей не нужно было никакое благословение и собственное решение её не смущало ни капли. Но в прошлый раз, чтобы дед начал действовать, Бен сказал, что хочет на ней жениться. Что ж, в этот раз волшебное слово свадьба снова должно было сработать. Блеф сложно распознать, когда он… не блеф.
– Тогда ты опоздала на… сутки приблизительно, – посмотрев на часы, качнул головой Палпатин. – Очень скоро твой Бен последует за Сноуком, ведь это он, сам по уши в его делах, передал все материалы. А там и на него столько компромата… так что мне жаль, но не получится тебе выйти за него замуж. Хотя вы можете пожениться в тюрьме – твое белое платье будет идеально подходить под его оранжевый костюм. Можно даже заказать букет гербер в тон. Не шибко утонченно, зато будет что-то общее.
Рей немного склонила голову. На её губах мелькнула легкая улыбка. За что дед ненавидел Бена, отлично понимала – за всё то, за что она сама его так любила. За вольный дух, за то, что он не вписывался, за опасность. Но не любить кого-то и из-за этого ломать две жизни было слишком. Но Рей не собиралась сейчас выплескивать весь свой гнев, боль и отчаяние. Она его законсервировала внутри себя, закрыла и запретила думать. Временно.
У неё был другой приоритет. Бен.
Её Бен Соло.
– Дельный совет, дедушка. Спасибо.
– Рей, ты понимаешь. Я…ошибся. В ту ночь, когда я пытался утопить щенка… не подумал, что могу породить монстра. Мне жаль. Я корю себя за это семь лет. Каждый день за всю ту боль, что ты испытала, но мне бы хотелось, чтобы ты не обманывалась. Он уже не тот мальчик, которого ты любишь. Ты знаешь, что в любой момент у него сорвет крышу и вы оба снова будете мучаться. – Палпатин раскрыл ладонь и протянул Рей кольцо обратно. – Подумай об этом прежде, чем надеть это кольцо на палец и приговорить себя.
Девушка кивнула и вышла, пожелав деду хорошего дня. Шла с ровной улыбкой на лице через офис. Зайдя в лифт, закрыла глаза. И очень сильно сжала кольцо в руке. Настолько, что розовый бриллиант – такой нежный с виду – больно впился в кожу. Ей хотелось топать ногами в элегантных туфельках, хотелось с силой бить по кнопкам, хотелось кричать, но Рей знала, что у лифтов есть глаза. Сверху. Маленькие такие. Транслирующие все потом в кабинет Палпатина, если нужно.
Потому она просто тупо смотрела, как мелькают цифры, сменяя этаж за этажом. Думала. Ей предстояло принять нелегкое решение.
– Что ж, чемпион, мне будет больнее, чем тебе, – пробормотала она, доставая свой телефон. Не дрогнувшей рукой набрала 999, чувствуя кожей, что за ней наблюдают.
Выйдя из лифта и закончив свою нелегкую беседу, Рей несколько раз моргнула. Знала, что делает как лучше, знала, что для того, чтобы Бена вытащить, ей сначала нужно было его как можно скорее посадить, но все равно на душе было гадко. Мало кто сдавал месторасположение дорогого человека Скотленд-Ярду.
Но ей нужно было играть на опережение. Не зря же дед не пустил сразу полицию по следу Бена, хотя знал, где тот. Он готовился. Передавал данные не только в полицию, но и людям Сноука, затягивая таким образом петлю на шее у Бена. Так что, чем быстрее он попадет в тюрьму, тем меньше шанс, что люди Сноука успеют подготовиться. Ведь им тоже нужно будет время. А этого Рей дарить никому не хотела. Время было дорого. Время пока играло за них.
Она медленно вышла. Бен привычно стоял, опираясь на машину. Эта его небрежная привычка всегда придавала ему какую-то крутость. Плохой парень на дорогой машине. Он всегда таким останется в её голове. Плохим крутым парнем, который любит скорость и её.
Подойдя к нему, Рей одной рукой погладила его по щеке, касаясь шрама. Сколько их у него было и каждый – за неё.
– Я люблю, Бен, – повторила она свои утренние слова, – только это и важно сейчас.
– Что, сдал он меня, да? – Криво усмехнулся мужчина и тут, вместо Рей, ему ответили сирены, которые своей тревожностью разрезали субботнюю суету.
– Всё будет в порядке, чемпион, всё будет хорошо. Мы всех опередили. Тебе не о чем беспокоиться. Теперь, кажется, мой выход, – безмятежно улыбнулась Рей, рассматривая как паркуются машины. Краем глаза, она видела, как её дед выходит из здания и останавливается на ступенях. Все то же отсутствие удивления в глазах. Значит, точно наблюдал за ней и видел куда она звонит.
Наверное, взбешен страшно.
– Ты их вызвала? – Ушам своим не поверил Бен, правильно поняв фразу «опередили». Недоуменно посмотрел на Рей и на секунду ощутил сомнение в ней, на которое не имел права. А вдруг все волшебное вчера и сегодня было лишь игрой, иллюзией, чтобы ударить побольнее, чтобы уничтожить его.
Но нет, это была его Рей, а его Рей так поступить не могла. Она же не была им самим.
– Это лучше, чем бы тебя забрали из дому, поверь. Дом, из которого тебя выводят в наручниках – больше не дом, а нам там жить. – Девушка не стала раскрывать мотивов поступка, но одной фразой подарила ему столько надежды, что до конца жизни бы хватило. Им жить. Не ему. Им. Она собиралась остаться с ним там, строить что-то под крышей и в стеклянных стенах. – Итак, Бен, вот мы снова у истока проблемы. Есть ты, я, полиция и огромный срок над твоей головой. Это то, на что тебя купил мой дед много лет назад. Давай посмотрим чего я стою, хорошо? Дай мне шанс доказать, что ты достоин любви, а не жалости, которую тебе внушил мой дед.
Она выглядела не напуганной, а сосредоточенной. Не отводила от него свой пристальный взгляд, не опускала руку – продолжала гладить его по щеке, словно только это и было важно. Не полиция, которая подходила, не суета вокруг, не приближающееся расставание. Только он. Только они.
– Так, а теперь просто делай то, что я скажу. Не дергайся. Будь спокоен. Не сопротивляйся. Не давай показаний, пока я не приеду, ни в коем случае. У тебя есть такое право, ты знаешь. – Перед Беном уже была не любящая девушка, а адвокат. – В тюрьму тебя не заберут – санкции прокурора у них нет, максимум – посидишь пару дней в камере Скотленд-Ярда и выиграешь нам время этим. Хорошо? Бен, и чтобы ни произошло, знай – я на твоей стороне. Всегда на твоей. И до суда дело не дойдет. Так что в следующую субботу мы будем уже вместе нежиться в бассейне и заниматься любовью на тех хрупких шезлонгах. Просто… – она наклонилась, касаясь губами его губ, – …верь мне.
Его сердце билось ровно, а взгляд был спокоен. Эта девушка, хрупкая и очаровательная обманчивой наивностью лица, была скалой, о которой разбивалось всё. Даже он. Куда там Скотленд-Ярду. Он был так неправ семь лет назад, решив, что обстоятельства сломают её. Рей сломать было, кажется, невозможно.
– Мистер Соло?
– О, сейчас будет ход Миранды, – улыбнулась Рей, пока Бену читали ту самую статью. – Офицер, он после больницы и не оказывает сопротивления. Я не думаю, что наручники нужны.
Тот кивнул, соглашаясь – ему тоже не шибко хотелось приковывать его к себе, что нужно было сделать в случае, если нельзя надеть наручники на обе руки.
Рей, пока ему объясняли все права, о чем-то разговаривала с офицером, явно выясняя, куда его отвезут, когда она сможет присутствовать при допросах и прочую необходимую информацию. Показала удостоверение. Кивнула. Кайло заметил, что сейчас она ведет себя по-другому, нежели почти месяц назад в его сервисе. Знала субординацию и с кем нельзя было выбрасывать фокусы вроде неприкосновенности. Видимо, собиралась сотрудничать. Нащупывала своих союзников.
Кайло уже почти увели, как Рей сделала шаг навстречу.
– Вы позволите? – Она подняла одну бровь, когда её хотели остановить.
– Она его адвокат, можно, – сказал тот офицер, с которым Рей говорила.
– Нет, я в первую очередь его девушка, – отмахнулась она, а затем вытянула шею. Кайло пришлось наклоняться. Он ожидал, что Рей скажет какие-то наставления, однако неожиданно прозвучала совершенно другая фраза. Тихая, но перекрикивающая по смыслу шум улицы, машин, людей… – Бен Соло, я – навеки твоя. – Прошептала она. – Знай об этом. Навеки.
Внезапно Кайло улыбнулся. Он стоял под угрозой большого срока и ощущал себя неприлично счастливым. Это были те самые слова, сказанные тем самым тоном, которые бы могли оживить даже мертвого. Его бессмертная возлюбленная вернулась. И, судя по выражению глаз, закатав рукава, собиралась на войну. Его не обманывал её спокойный вид – его девочка была очень рассержена за то, что у неё снова пытались отобрать право быть счастливой.
Она сделала шаг назад и скрестила руки, глядя, как Бена уводят. Сердце её колотилось как безумное и разрывалось на части. Как бы много раз Рей ни присутствовала при арестах, этот все равно сокрушал её, но она стояла и улыбалась ради Бена, чтобы он знал – всё в порядке, всё под контролем. И в этом море суеты и хаоса вокруг она, стоящая без движения, была для Кайло Рена маяком, излучающим спокойствие и указывающий дорогу домой.
– Ну вот и конец истории, золотце, – Палпатин положил руку на плечо внучки, спустившись со ступеней, когда машина, все так же тревожно завывая сиреной, уехала, увозя кусочек её сердца.
– Я сделала лишь то, что ты научил меня делать лучше всего, дедушка, – спокойно ответила девушка, – утопила щенка. Только ты это делал из жестокости, а я – потому что мне щенок не нужен. А это ты сделал его таким, вбил слабость в него, которая его ломает по сей день. Я все исправлю. Верну на место. И больше не будет никакого щенка. Будет тот, кого я полюбила. И люблю. А ещё, знаешь, ты все эти годы был прав, дедушка. В ту ночь, действительно, родился монстр. Только этим монстром всегда была я, – она сверкнула своими глазами. – И ты пожалеешь, что создал меня. Молись, чтобы я только забрала у тебя Империю, а не отправила на место Бена, потому что в отличие от него, у тебя нет такого классного, безжалостного, беспринципного адвоката, который бы любил тебя до смерти.
И, дернув плечом, сбрасывая руку деда, Рей направилась в машину. Уже сев на водительское сидение, она разжала ладонь и увидела, что кольцо все залито кровью – так сильно она все время сжимала его, позволяя бриллианту резать кожу. Все потому, что физическая боль всегда была лучше, чем страх.
***
Хм, не совсем выходит у наших персонажей быть счастливыми. То есть, счастливыми получается, а жить спокойной жизнью – нет. Такая вот беда, но с такими родственниками, как Палпатин тебе и врагов не нужно (но согласитесь, дед все-таки хорош. Ему бы не так влазить и идеальный бы был)
Что ж, теперь все карты на финальную главу в руках у Рей и мы посмотрим, как она будет выбивать свой счастливый финал и для них с Беном, и для нас с вами.
И спасибо, спасибо, спасибо, что читаете. И спасибо за крутые, эмоциональные комментарии под прошлой главный. Знали бы вы как приятно!!!! Всем лучи любви ❤️❤️❤️
========== Глава 17 ==========
“Мой ангел, моё всё, моё я….
Разве может существовать наша любовь иначе, как при отречении, при ограничении наших желаний? Разве ты можешь изменить то, что ты не всецело моя, а я не весь твой?
Ты страдаешь, моё самое дорогое существо…Ах, где я – там и ты со мной! Вместе мы достигнем того, что соеденимся навсегда. Что за жизнь так, без тебя!!!
Жить я могу только с тобой – или совсем не жить…
Навеки – твой,
Навеки – моя,
Навеки мы – наши”
Отрывки из письма Бетховена к бессмертной возлюбленной
72 часа после ареста Бена
Рей даже бровью не повела, когда судья объявила, что мерой пресечения для Бена Соло был выбран арест, а не залог. Она сидела – строгая, собранная, в темно-синем костюме – и не сводила глаз с Бена, который выглядел несколько обескураженным. Все 72 часа, которые были отведены на полицейский арест*, Рей, сидя с ним в комнате для допросов, была спокойна и безмятежна. Придавая этим уверенность, что во время слушания в суде она его вытащит. Потому решение было весьма неожиданным для мужчины, но… девушка была все так же спокойна, а это значило лишь одно – Рей точно знала, что делает. В принципе, после всех странностей, которыми были эти самые 72 часа наполнены, проигрыш был не самым большим удивлением, но все же…
Когда Бена вывели, девушка поднялась и покинула зал в числе последних. Естественно, её проигрыш немного сбивал с толку всех, потому её окружал недоуменный шепоток, долетающий, казалось бы, отовсюду. Обычно слушание о мере пресечения не проигрывали даже посредственные адвокаты, что уж говорить о лучших, но Рей знала, чтобы выиграть в конце, нужно обмануть всех вначале. Споткнуться. Показать свою слабость, что так не просто, когда все знают тебя лишь со стороны силы – а именно такой она вошла в этот адвокатский мир.
Девушка остановилась у двери, которая вела к выходу. Она знала, что там, на ступенях суда, её ждет пресса в огромном количестве. Как ни пытайся, а информация об аресте известного гонщика относилась к той, которую сложно скрыть, но сейчас это все было Рей на руку. Главное – доиграть свою роль до конца, именно поэтому её образ сегодня был продуман до мельчайших деталей.
Надев черные очки, Рей, строгая и молчаливая, как скорбящая жена итальянского мафиози, вышла через распахнутые перед ней двери и, не говоря ни слова, медленно спустилась по лестнице, которая имела 18 ступеней – с утра девушка подсчитала. Восемнадцать ступеней, чтобы показать свое нежелание общаться, саму себя и красную подошву своих черных лодочек. Восемнадцать ступеней на собственную безупречность, которая должна показаться глупостью и пафосом проигравшего адвоката тем, кому её проход был адресован. Тем, кто был в тени. Тем, кто из этой тени выстрелил в неё в буквальном смысле.
Дойдя до своего автомобиля, Рей, словно что-то вспомнив, развернулась к журналистам, которые продолжали выкрикивать свои стандартные «мисс Скайуокер, ваши прогнозы» и что-то в этом духе. Они жаждали подробностей, фактов. Кто-то интересовался Беном Соло и его дальнейшей судьбой, кто-то – ней самой, девушкой, которая проиграла санкцию.
– Мой муж не виновен, – внезапно сказала она то, что продумывала с самого утра, собираясь в суд, – и мы это докажем, спасибо за поддержку.
И делая вид, будто не понимает, отчего вокруг воцарился полный хаос от её одного предложения, девушка села в свой BMW и направила свой автомобиль в старый джентельменский клуб своего деда, в который никогда, со дня основания – то есть с марта 1831 – не ступала нога женщины. Но она была особой женщиной. На ней были особые туфли. У неё теперь была особая фамилия. И санкция от судьи, полученная на закрытом процессе ещё с утра на изъятие записей с камер наблюдения.
Уже подъезжая к клубу, Рей посмотрела на часы на приборной панели. Они показывали ровно 15:00. Значит, Бена должны уже были довезти до тюрьмы, переодеть и отправить в блок С, в камеру под номером 21-87. Припарковавшись, девушка потянулась к телефону и тут же поморщилась – простреленное плечо очень болело, но ничего. Прикусив губу, она написала всего одно смс, однако отправила его на десятки номеров.
В нем было всего одно слово.
«Начинаем»
Полицейский арест или задержание – это кратковременная мера. Ограничен жесткими сроками (ст. 25 Закона «О полиции и уголовных доказательствах» от 1984 года) до 24 часов, однако в случаях тяжелых преступлений может быть без санкции судьи быть продленным до 36 часов. Магистрат может продлить арест до 72 часов (что и случилось). Эти часы даются полиции для того, чтобы сформулировать обвинение в документе, который именуется как «информация», или отпустить подозреваемого. Далее вступает в действие суд, который может применить такие санкции, как арест на этапе предварительного расследования (как у нас), который не может превысить 70 суток, и залог. Фуф, извините, но это нужно было написать, чтобы вы понимали
***
5 часов после ареста Бена
Рей вошла в свой дом вымотанная. Допрос Бена был тяжелым и прошел практически без её участия. Как умная девочка, она знала цену своему молчанию. Пока её уста были сомкнуты, говорили другие. Говорили. Говорили. Говорили. И пока они не умолкали, Рей делала выводы, сколько им известно, будут ли они привлекать Бена за старые дела или дед «слил» лишь новые. Пока лишь это было важно. И не допустить очную ставку со Сноуком, но это будет уже после того, как Бену сформулируют обвинение и выберут меру пресечения.
Девушка сбросила туфли, налила себе виски – настроение было не винтажное – и задумалась о том, каково Бену ночевать в Пентонвиле. Хоть блок А* отличался от прочих, всё же это была тюрьма. И лишь от неё зависит, куда Бен попадет дальше – в блок С или на свободу. На данном этапе, благодаря количеству информации, которую предоставил добрый дедушка, главное было, чтобы по окончанию следствия Бен не попал в Белмарш*.
Рей села на ручку дивана, спиной к окну и стала пересматривать все документы, которые Бен залил ей на облако. Присвистнула, наконец, имея возможность выразить свои эмоции. Очень жаль, что кражей машин и наркотиками дело не ограничилось. Машины, на которых сбивали людей «под заказ», перебивались именно на сервисе Бена. Но ведь это было не худшее. Худшим было то, что «заказы» тоже принимал Сноук. За восемь лет он весьма вырос из мелкого авторитета до того, кто предоставлял отличные, качественные услуги по убийствам. Глядя на разные суммы с большими нулями, девушка подумала, что выбрала не ту профессию. Торговля чужими судьбами все ещё лидировала на рынке самых высокооплачиваемых профессий.
Читая, девушка подумала, что не завидует адвокату Сноука. Одно дело было защищать мошенников, насильников и даже серийных убийц, совершенно другое – людей, вроде Сноука. Тех, кто превращал смерть в бизнес. За такое не любили браться даже самые беспринципные. Даже… даже её дед на стал бы защищать такого.
Внезапно Рей охнула. Раздался тихий хлопок и стакан с виски, который она держала в руках, распался на сотни осколков, оставляя в её руках только кубики почти растаявшего льда. В первую секунду девушка опешила. Отстраненно подумала, что стрелял херовый снайпер, если попал в виски вместо неё. Затем пыталась сообразить, отчего разбился стакан, а больно, невыносимо больно ей.
В следующую секунду закружилась голова и мир поплыл перед глазами. Рей дрожащей рукой, в которой все ещё был лед, прикоснулась к плечу, которое пульсировало. Пальцам тут же стало тепло и липко. Стрелявший откуда-то снайпер не был херовым. Он был профессионалом, который с сотни метров мог сделать «чистое» сквозное ранение. Пуля, пройдя сквозь неё, зацепила даже стакан.
– Твою ж, – застонала Рей, пытаясь лихорадочно найти телефон, пока окончательно не потеряла сознание. У неё в голове, кроме боли, будто пульсировал таймер, отсчитывающий время. Легко растерять свое равновесие, если тебя подстреливают в собственном доме. Набирая один-единственный, экстренный номер, Рей криво ухмыльнулась – в неё не стреляли, её предупреждали. Если б хотели убить – убили бы. А так просто подсказали, что в дела Сноука лучше не встревать. Как Бен и предупреждал.
