Текст книги "Вестник (СИ)"

Автор книги: Greyser

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Глава 11

Аэропорт Мидуэй. Открытая полоса на открытой поляне. По началу из-за пустых и незабитых дорог вокруг кажется, будто никого тут вообще нет. Но все прячутся в зданиях. Самолёты разгружаются и заполняются пассажирами круглосуточно. Всё как-либо движется. Кто-то идёт к кассе, кто-то бежит в туалет после долгого полета, потому что кабинка на борту была всё время занята. И только малая часть посетителей этого «проходного» места не сходила со своих мест. Ожидающие. Среди них недавно произошло пополнение.

Вестник размышлял, поглядывая на табло:

– Чертовы ангелы! В квартиру доступа нету, полиция, наверное, всё уже разобрала на вещественные доказательства. Да и кто знает, может, враги у нас настолько безбашенные, что готовы и днём с визитом прийти. Придётся лететь без гроша в кармане.

Роджер подошел к информационному столу:

– Здравствуйте, не могли бы мне подсказать маршрут до Праги, пожалуйста.

– Сию минуту, сэр, – жизнерадостно ответил оператор и набрал несколько символов в своём компьютере:

– Рейс Мидуэй – Аэропорт Вацлава Гавела будет стоить 563 долларов и 6 центов. Две пересадки.

– Можете озвучить точные места пересадок?

– Конечно. Мидуэй – Миннеаполис/Сент-Пол. Из Миннеаполиса в Нидерланды, Схипхол, а затем аэропорт Чехии.

– Спасибо большое.

– Пожалуйста. Оформлять билет будете?

– Нет, спасибо.

Цифры и буквы создаваемые диодами указывали только на один рейс до ближайшего места пересадки. Самолёт в Миннеаполис вылетал через три часа. Это означало только одно: над планом полететь зайцем было время подумать. И Тревис потратил его с пользой.

Рядом с кассой также стояли различные деньговыжымательные сервисы. От простой еды до журнала про фондовые биржи, что слетало с полок не так резво. Среди прочего была и сувенирная лавка. Вместе с различными значками и открытками было ещё кое-что. Фотокарточка с передовым пассажирским воздушным транспортом. Вестник только хотел разглядеть этот сувенир поближе, как вдруг, воскликнул продавец:

– В стриптиз-клубы, что ли не ходил, парень?

– Не понял, это вы к че…

– У нас такие же правила. Хочешь поглазеть? Купи и глазей в своё удовольствие.

– Дантисту своему ты это тоже говоришь?

У торговавшего мужчины были слегка подгнившие зубы:

– Если брать ничего не будешь, то вали по хорошему. Юморист…

– Ладно, возьму эту картинку.

– 1,5 бакса.

– Ну, хоть не 4.

Пара банкнот, всё же, была в кармане Тревиса. Лишившись их части, он наконец-то мог рассмотреть самолёт поближе. Его привлекло одна конструктивная деталь.

– Думаю, сработает.

Где-то за двадцать минут до отлета наступила пора действовать. Вестник вышел из аэропорта. Это довольно кучное место, люди постоянно были на виду. Однако, в этом была странная особенность. Все так усердно заняты своим делом, что никто даже исчезновение человека вряд ли заметит. Поэтому, когда ближайшее маршрутное такси, полное туристов, оторвалось от отправной точки, испустив большое количество выхлопных газов в силу старой модели, Вестник оказался на крыше международного центра перевозок. Она слегка округлая, поэтому парень чуть не упал, добираясь до другого края здания, связанного с авиаполосами. Лайнеры мельтешили вдалеке, за исключением одного.

– VIL 8103, – прочел Роджер на корпусе самолёта:

– Этот мне и нужен.

Всё шло по задумке. Рядом стоял заканчивающий свою работу багажный конвейер. Сумки за чемоданами плавно въезжали в грузовой отсек. Туда залезть парень и хотел. Когда последняя сумка стала на ленту, Вестник закрыл глаза.

– Багажное отделение, багажное отделение, багажное отделение! – маячило у него в мозгу. Машина для перевозки завелась, Тревис открыл глаза. Створа отсека захлопнулась гидравлическим поршнем. На ближайший час можно было расслабиться, однако план был ещё выполнен не до конца.

– Благо, это первый класс, – прошептал Роджер:

– Грабить ради высшей цели, конечно, можно, но богатый, хотя бы, поделиться может.

– В одном из грузов парень нашел, что искал. Деловой костюм, пара обуви, банковская карта с парой десяток вечно зеленых и больше ничего. Даже на деловую миссию не тянет. Под конец полёта оставалось только переместиться в ближайшую кабинку туалета. Данная стратегия повторилась ещё дважды. Лишь единожды стюардесса гневно попросила не курить внутри. Костюмы Вестник просто чередовал.

Международный Аэропорт Имени Вацлава Гавела. Выглядит старым, особенно внутри, но никак не ветхим. Солидным, разве что. Выйдя из уборной, Роджер не удержался от того, чтобы оглядеть архитектурные особенности этого места. Орнамент стен и рукодельные выступы наводили на ощущение, что это изнанка хорошего столичного театра, не меньше. Сделав полноценный осмотрительный оборот, парень подошел к стойке денежного обмена, где обменял свой бюджет. В сумме было где-то под 65 тысяч чешской валюты. Уже выйдя на улицу, Вестник оказался на парковке такси.

– Drahy, довезу куда душке угодно!

– Сколько? – спросил Вестник у водителя.

– Přísaham, с туристами сейчас такая проблема…

– Так сколько?

– Без карты 500 крон, с картой – 1000.

– Сойдет.

– Куда путь будем дершать?

– В гостиницу, желательно в центре. Посоветуете?

– Знаю одну, такому богатею как вы в самый раз будет.

– Тогда, заводи движок.

– Prosím! – воскликнул водитель и открыл заднюю дверь.

Тревис сел, и машина отправилась в путь. Главное, что врезалось при наружном виде этого такси, угловатость. Желтому кузову с линией из бело-черных квадратов, идущей по корпусу, это даже шло. Внутри же салон был весь бурый, кроме молочных сидений. Задние места были похожи на маленькую софу. Приборная панель и коробка скромно была обтянута пластмассой. На стекле заднего вида висела единственная надбавка к интерьеру – четки из тёмного дерева.

– Как думаете, – спросил шофер:

– Господь разрешит нам проехать без пробок?

– К сожалению моя жизнь сложилась так, что мне не всегда приходится полагаться на Бога.

Брови, отражавшиеся в зеркале, нахмурились.

– И что только за молодежь пошла…? – тихо буркнул водитель.

Получасовая поездка по протяжной трассе. По бокам в избытке теснились леса и поля. При появлении первых домов открылся вид на огромный заповедник Дивока Шарка. Въезд в город оставил более необычные впечатления. Высоких зданий, застилающих небо, нигде взглядом и не сыскать. Улицы не забиты горожанами, а дома хоть и доходили до нескольких этажей, но были в больших пробелах друг от друга, в которых росла кустарная зелень. Заехав на мост машину начало немного трясти. Роджер даже немного занервничал.

– Первый раз в Праге? – с насмешкой обратился шофер:

– Мост ШШ такое всегда чует.

Вестник выглянул в окно. Троллейбусные пути были вымощены брусчаткой.

– Простите, вы сказали ШШ?

– Швермова-Штефаника. Сначала мост называли в честь коммуняки Яна, а затем в честь астронома Милана Штефаника. Будто им делать нечего.

Такси двигалось всё ближе к центру города, а сам город всё сильнее походил на лабиринт с высоченными стенами, нежели на типичную индустриальную застройку.

– Скажу вам сразу, мне нравится у вас. Такие места в Чикаго едва найдешь.

– Польщён, přítel. Мы приехали.

Машина остановилась у очередного старомодно отстроенного здания. Арт-Нуво. Одно название отеля уже отдаёт запахом кофе и корицы. Может, даже слишком.

– Хорошее местечко? – поинтересовался у водителя Тревис.

– Да, мои родственники из-за границы только здесь и останавливаются. Драть, может, и дерут, но оно того стоит.

Роджер расплатился и взял позаимствованный чемодан с собой.

Внутри вычурного здания находился не менее вычурный зал ожидания. Паркетный пол лакированный до такого блеска, что можно поскользнуться, хрустальная люстра с искусственными свечами и огромный герб неизвестного происхождения, позади администратора.

– Dobrý večer, vítejte v nejlepší metropolitní hotel v Praze, – с натянутой улыбкой произнесла молодая девушка, принимающая гостей.

– Извините, я не говорю по-чешски.

– Оу, простите. Добрый веч… Вечер. Мы рады… Рады приветствовать вас в Пражской гостинице.

У неё были явные проблемы с языком. По большей части жестами парень показал, что хочет взять самый обычный номер.

– Pojďme… Ой, то есть пой… Пойдемте.

Как оказалось, администратор была очень маленького роста. На уровне глаз Вестника, во время похода до номера, была только её дулька. Девушка подошла к нужной двери и открыла её ключом, который после протянула Роджеру.

– Спасибо большое.

– Подойдите через час. Вам выда… выдадут чек для оплаты.

– Не вопрос, – Тревис ответил так, чем удивил провожавшую своим американским нравом.

Парень забрал ключ и в благодарность погладил её по голове. Та покраснела и ничего не ответила.

Внутреннее убранство переполнялось изыском. Винтажные кресла, газетный столик с лампой, диковинная кровать с поставленным рядом пуфом. Полуколонна, что выпирала из внешней стены, и многорёберный, многогранный потолок визуально уменьшали помещение так, что всё, казалось, стоит на своём месте, которое поменять уже нельзя. Роджер сбросил с себя ненужное и зашел в ванную. Плитка, крепленная по всей комнате, издалека походила на отличную говяжью вырезку. Дизайн полный зеркал, дверец и всякого подобного поначалу казался жутко хрупким. Парень подошел к умывальнику и включил воду. Под рубашкой, которую он расстегнул затем, бинт со слегка багрового стал совсем пропитанным. Рана снова начинала кровить, но в этот момент там снова была черная корка.

– Судя по тому, что я до сих пор от потери не умер, надо было пойти донором, с таким-то восстановлением.

Вестник помыл руки. Затем Тревис наклонился к ванне, расположившейся слева. Первое, что его смутило, странный вентиль на смесителе. Не его месте была большая ребристая кнопка, на которую парень и нажал. Вода полилась вниз, но была холодной. Тогда, Роджер покрутил кнопку и, тем самым, изменил температуру потока. Пока ванна набиралась, Вестник разделся. Вид множества шрамов на коже довольно молодого человека вызывал разве что мыслительный конфликт, даже у парня, когда тот смотрел на себя.

– Похоже, это не копия, а именно что моё тело. Меня, ведь, изрешетило осколками. Кости, наверное, тоже мои.

Роджер развернул кисть, услышав подозрительный хруст, ранее не бывавший в него руке. Всё время дальше он так больше не делал.

После долгожданного очищения, Тревис набросился на постель:

– Завтра я найду его. Завтра точно.

Сон его поглотил.

Глава 12

– Отличный город. Свежий воздух тут есть всегда, будто… Будто его законсервировали. Странная ассоциация. Парадокс.

Роджер очнулся. У одного из окон кто-то стоял.

– Как делишки с того света?

Парень попытался вскочить с кровати, но ему что-то не позволило это сделать. Его будто связали, но он не ощущал верёвок.

– Нет-нет-нет, так не пойдет. Не хватало, чтобы вы ещё сбежали куда-нибудь, – со странной заботливостью говорил этот человек.

Тревис оглядел болтуна. Блондинистые волосы, костюм-тройка с высокой горловиной плаща, заменявшего пиджак, кожаный ремень, не вставленный до конца и свисающий сбоку и перчатки с вырезом на тыльных сторонах кистей.

– Ты кто такой? И что ты тут вообще забыл? – вырываясь, спросил Вестник.

– Я кто? Ну же, Смертный, не будьте таким недогадливым. Неужели вы настолько «молоды», чтобы не догадываться о возможности нашей встречи?

– Я, конечно, не в том положении, чтобы просить, но если ты тот, о ком я думаю, то ты знаешь, что мне нужно показать. Для достоверности.

Послушливо, собеседник подтянул воротник плаща и клетчатой рубашки под ним. На внешней стороне руки был набит знакомый текст.

– Так значит ты Вестник! Отлично, я-то тебя как раз и искал.

– Да? Ну, иронично, но моя цель была схожа. Я тоже вас искал.

– Мне тут помощь ну… А зачем?

– Ну как же? – блондин подошел ближе к кровати:

– Докун не выходил на связь уже около нескольких часов, сводка новостей говорит об вооруженном нападении на дом, где он был. Да и тут, внезапно, объявляетесь вы. Не совпадение ли это?

Шея Роджера напряглась. Незнакомый Вестник и пальцем парня не трогал, но неестественное удушение нарастало.

– Я же… Я не мог его убить, – выдавливал остатки воздуха Тревис:

– Пактум не позволил бы!

– Вы правы. Отчасти. Информацию на другого Вестника можно было передавать, даже если она и убивает.

– Но зачем мне это делать?!

– Да кто знает?… Ангелы закупают нелегальное оружие, Вестники предают своих, чтобы перескочить на сторону врага.

– Я могу доказать, что я невиновен.

– Неужели? И чем…

Полицейская сирена. Несколько машин резко остановились у входа в отель.

– По твою душу? – саркастично спросил блондин:

– Зайдут сюда, нам обоим несдобровать.

Губы Вестника начали синеть. Кроватная рама гнулась от натяжения.

– Я могу… Вытащить… Отсюда…

– Думаешь, я вам поверю?

– Выбора… Нет…

– Есть. Я могу вас вырубить, чтобы вы не пытались меня обмануть.

– Кл… Клянус…

Допрашивающего человека завлекла манера Роджера отключиться. Он не пытался вырваться. Проскочила искра отчаяния.

– Я пожалею об этом.

С горла ушло давление, как и с конечностей. Тревис схватил Вестника за плечо.

– Полиция! – дверь вылетела, а за ней внутрь вошли служители порядка. Пусто.

Вестники очутились на крыше здания с соседней улицы. За ними, на Роджера упала одежда, лежавшая в шкафу номера.

– А вы продуманный. Вряд ли нас бы не заметили с вашим голым торсом.

– С чего вдруг они сюда приехали? – сказал Роджер, одеваясь.

– Зайцем добирался?

– Откуда ты узнал?

– Птичка подсказала. Бело-синяя такая, гудит жутко. Ладно, где доказательства?

– У меня на груди бинт. Меня подстрелили в ту ночь, что и Докуна.

– Без постановки? Может вы сами в себя пальнул?

– Рана не заживает.

– И мне что, долго сидеть и смотреть, как из вас кровь хлещет?

Роджер расстегнул молнию на куртке. Достав содержимое, он показал его на своей ладони блондину.

– Эта пуля разорвала голову нашего общего знакомого. И такой же мне продырявили грудь. Кусочки явно там ещё остались, раз она не заживает.

Вестник пальцами схватил кусок металла и посмотрел поближе.

– Твою ж матерь… Вы пойдете со мной. Этот разговор не для крыши.

Глаза Тревиса закатилась вверх, а сам парень упал в беспамятстве.

– Взвалился груз на мои плечи, однако.

Холод оказался в мыслях парня. Как прикосновение к ледяной трубе, покрытой коркой девственного инея. Затем, запах выпивки, сигарет и нота. Музыкальная нота, от струны неизвестной гитары. Веки напряглись, словно песок попал на них. Снова звук, но теперь шум воды. Чувство жара и гари. Удар молнии, белая вспышка. Странно онемел рот.

Два щелчка прервали этот непонятный сон. Роджер сидел на ободранном кресле болотно-зеленого цвета. За окном был вечер, но даже это можно было едва разглядеть. Свет пробивался только из маленьких щелей между забитыми на каждом проёме досками.

– Ради вас пришлось нехило заморочиться, – сказал вошедший в комнату Вестник, несущий с собой небольшой поднос с бутылью и колбой с прозрачными жидкостями, коробком, ватой и тигельными щипцами.

– Фто фо млой? – почти неразборчиво спросил парень.

– Вы отрубились после интоксикации. Я сейчас пытаюсь вас спасти от более худшего.

– Пофему я так гололю?

– Вестникам оказали медвежью услугу. Мы невосприимчивы ко всякого рода отравам. По крайней мере, к их обычным дозам. Проблема в том, что без некоторых отрав даже один из нас отравится в гроб. Вам пришлось сделать и полную анестезию и частичную аналь– и терманестезию на торс. Вы же не хотите корчиться в муках, верно?

Блондин разорвал уже испорченный бинт. Рана хоть и была перекрыта сгустком, но она и на миллиметр не уменьшилась в диаметре. Лечащий содрал кровавую «пробку». Этот продукт жизнедеятельности он положил на поднос. Багровая влага постепенно начала стекать по коже. Вестник намочил вату веществом из колбы. Взяв в руки щипцы, он подобрал ватку и протер ею окантовку отверстия. Легкий дым пошел оттуда.

– Рекомендую дышать в другой стороне, а то опалятся не только волосы в носу.

Ещё одна ватка, но уже глубже. Дым шел, нервные окончания Роджера давали ощущение лёгкого тепла. Блондин закончил протирку и чего-то ожидал. И, спустя некоторое время, дождался. Рана начала затягиваться. Не мешкая, Вестник насыпал туда содержимое коробка, белый порошок, а затем обильно полил всё водой. Место выстрела полностью затянулось.

– Поздравляю, коллега. С успешной операцией, – блондин протянул руку, чтобы Тревис её пожал:

– А, точно. Ладно, я пока уберу приборы, как сможете встать, приходи. Постараюсь ответить на ваши вопросы.

Прошел час. От кончика языка до левого мизинца ноги парень снова чувствовал себя в порядке. Он слез с кресла и прогулялся по дому.

Это была квартира, очередная. Тараканов, каких ожидаешь здесь увидеть, тут не было, хотя обстановка все равно была удручающей. Стало понятно, почему здесь царил полумрак: так это жилье без необходимости ремонта выглядело лучше. По левую сторону от комнаты, где сидел Роджер находился зал. Зайдя внутрь, неожиданного Вестник не обнаружил. У стены стояло два шкафа, между которыми располагался неподходящий по стилистике комод. В центре лежал квадратный кремово-коричневый ковер, а на нём стоял стул. У окон, всё также забитых досками, стоял диван. В отличие от его более привычного расположения, он был повернут к окну. За его спинкой виднелась голова спасителя парня.

Рядом с ней нависла его рука с трубкой и тлеющим в ней табаком. Похоже, Вестник что-то читал.

– А форточку врача открывать не учили? – прокашлялся от дыма и озвучил Тревис.

– Американец, – произнес читавший.

– Откуд…

– Практический чёткий английский, переполненный гласными. Попытки в юмор. Плохие.

– Эй! Как-то ты слишком хорошо взял меня и определил. Тебе что, лет двести?

– Мы же не представились, мой заболевший гость. Присаживайся.

Парень обошел клуб смога и сел на более незадымленной стороне. Не отрывая глаз от книги, блондин сказал:

– Стефан Осберт, приятно познакомиться.

– Руд… Роджер Тревис.

– Шифровался, да и к тому же, недавно.

– Слушай, раз ты можешь узнать обо мне любую информацию с двух слов, какой смысл вообще представляться.

– Я привык проявлять уважение и быть любезным. Даже с теми, кто этого не заслуживает.

– Англичанин, что ли?

– Я немец.

– Но мыслите, как англичанин, сэр.

– Либо родился в поколение бума, либо служил в армии.

– Да.

– Погиб на войне?

– Я начинаю понимать твою логику.

– Интересно… Как это произошло, не хотите рассказать?

– Всё ещё не вижу в этом большого смысла. Может, раз уж диалог начался, ты выполнишь своё предложение. Вопросов у меня уйма.

– Начинайте.

– А как ты… Вы умерли?

– Сгорел. На костре Папы.

– Инквизиция, значит? Там было очень плохо?

– Еретичество было игрой в горячую картошку. Горячо, правда, было даже победителям, если отплатиться было нечем.

– Так вас оклеветали?

– Нет. Я описал, что там было. Не буду лгать, я попал на костер, по мнению судебных господ, честно.

– Промышлял сатанизмом?

– Поверхностное суждение. Я высказывал критику в сторону церкви. Уж слишком там напирала беспрекословность их образа «Всевышнего». На меня навесили ярлык клеветника, а я просто хотел удостовериться в том, что такая сущность не может не запачкаться. И тогда мне удалось найти ответы, жаль поздно.

– Нашли?

– Много полунамёков, чьи корни подчистую выкорчевали деятели. Но вести при должном желании, даже тогда, могли разнестись быстро. Был, например, когда-то город-крепость, что отбить и пробить никто не мог. Пока не пришли те, кто готовы были залить его стены своей кровью. Город был осажен, жители пойманы. Тогда, захватчики решили сыграть в последний раз с пленниками. На заснеженной площади положили отобранные в первой кутерьме иконы. Детей взяли, приставив меч к горлу. Суть была проста: если хоть один из жителей пройдет по этой тропе, то отпустят всех. Не знаю ценность этих икон, но вера, видимо, заполняет эту пустоту. В тот день перерезали сначала детей, а затем и всех остальных, но никто не прошелся по святыням.

– Ну, я не совсем уловил, что здесь не так.

– Все, кто там был, сейчас не внизу. Хотя принесли жертву. Кровавую. Они допустили убийство, что вешает на них вину.

– Но Седалис не осуждает.

– Вот именно. Раньше я думал немного иначе. Я считал его эгоистом, раз цену икон он ставил выше человека, а сейчас… Я решил бросить это дело. С размышлениями. Я начал действовать.

– И как же.

– Колоть его глаза и рубить его руки прямо здесь.

– Разве ангелов можно убить?

– Ещё как. Они не те, кто сюда попадает «официально», а бессмертие не расписка, чтобы его подделать.

– То есть, ангелы – практически простые люди?

– Практически. Да, они сильнее и быстрее, но даже у них есть особенные. Серафимы.

– У них крылья за спиной?

– И неплохое оружие против всех тех, кто не обожает Брина. Прикосновение к их крыльям или к ним самим вызывает дикую боль, от которой ты вряд ли будешь в сознании долго.

– И давно вы их «рубите»?

– С самого появления здесь в новом обличье. С 20 мая 1935 года.

– Я что, один, кто появился здесь сразу после смерти? – подумал Роджер и произнес:

– Вы и Вторую Мировую пережили тут?

Стефан надменно засмеялся:

– Участвовал. Пришлось участвовать.

– Так вы ещё и ветеран. Какой фронт?

– Западный.

– А по конкретнее.

– Группа армии «Юг» под командованием генерала-фельдмаршала Карла Рудольфа Герда фон Рундштедта.

Тревис сглотнул слюну.

– Ваше удивление должно говорить не только о моем необычном, по вашему мнению, месту службы, но и о незнании эзоистории.

– Незнании чего?

– Раздел эзотерических наук. Занимается созданием полноценного исторического слепка на основе археологических и документальных фактов в совокупности с религиозными письменами.

– Мне тогда интересно послушать, что происходило на Второй Мировой со стороны эк… Эк…

– Эзотерики?

– Да.

– Всё тоже, что и в обычной истории.

– Вот чёрт.

– И не чертами едиными. Политические причины были не единственным катализатором к военным баталиям. Гитлер промышлял оккультизмом, вы же это знали?

– Где-то слышал.

– Он был не первым, кто решился на просьбу о помощи среди высших сил. Это, к тому же, стало причиной всяческих появлений нелегальных гостей.

– Значит, на помощь Германии встал Ад.

– Будьте корректны. На помощь фашистам встал Ад.

– А вы…

– Я не считаю Адольфа правым. Я не считаю Гиммлера правым. И не считал. Ни одного из их фанатичного ложе. Тогда, я не видел иного выбора. Да и за меня его сделали. Я встал на защиту родины.

– И как же вы там служили?

– Уничтожал неугодных. Без разницы, кто это был. Я преследовал свои цели.

– А что ангелы?

– Встали на поддержку победителей, конечно же. Нельзя точно сказать, помогли они или уже встали тогда, когда наступил черед давать отпор.

Восторг от такой силы характера переполнял Роджера. Перед его глазами сидел молодой на вид человек, младше его точно, но вот ровесником Тревис его не назвал бы. Никому бы не рассказал обратного, но и не назвал бы.

– Знаете, у человека за всю жизнь может набраться столько опыта, что им только делиться и делиться. Вестник, как вы, должен был иметь за своими плечами хотя бы одну историю. Как солдату, мне очень интересно знать о былых днях родственной, в каком-то смысле, души.

– В таких догадках правоты вам не занимать. Рассказать?

– Прошу.