Текст книги "Вестник (СИ)"

Автор книги: Greyser

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Глава 51

– Сердце женщины – самое вредное. Сердце мужчины – самое глупое. Зачем ты помешал мне?!

– Ним, я думаю, что сейчас наступило время для объяснений.

За спиной Вестницы выглядывал ворох длинных, мокрых волос. Грайсин вылавливала мушкой любой открывающийся дюйм.

– Не надо! – мотала головой Сумрак, адресуя это и стрелку, и цели.

– Ты не знаешь, на что способны эти существа, – настаивал тон Грайсин:

– Уйди с дороги. Её нужно убить, чтобы душа успокоилась.

– Она не причинила никому вреда. Неужели нет другого способа?

– К чему эти бессмысленные разговоры?! Если деманьяк не навредил, он навредит потом. Убивать их эффективнее всего!

– Погоди. Ты не ответил на вопрос! Есть и другие методы? – обратился Роджер.

– Чтобы тело было освобождено, его должно потрясти сильное страдание. Раньше одержимых пытали, рубили наживую, но сейчас намного проще просто убить.

В глубине коморки отскочила шторка. Пистолет посмотрел туда. Ребёнок проснулся. Он подходил всё ближе, вытирая свои глаза свитером крупного размера, надетого, чтобы не замёрзнуть.

– Эта м’ама скучает, – объяснял мальчик:

– Я отпросился, чтобы её успокоить. А она попросила побыть с ней здесь. Я тут долго сидел, вот и уснул.

Детские речи показывали непонимание ребёнка, что тут происходит, но затем, он положил руку на качающийся ствол.

– Не нужно.

– Откуда ты знаешь, что убить проще всего? Ангелы? Это они показали, как нужно с ними вести себя?

– Их действия были лишены философий. Слишком много времени нужно, чтобы что-то обдумать! Счастье будущего строится сейчас, – пистолет Грайсин хотел отвестись, но молодые пальцы Вестника крепко вцепились:

– Отвали! – рывком ствол вырвался вверх.

Нимбри оттолкнул деманьяк, крича вслед.

Затвор отскочил под дымящуюся вспышку. Ногу бросившейся на защиту пробило. Взгляд Грайсин упал на пистолет, ведь он должен был попасть в голову. Крупный нарост, словно глушитель из чего-то твёрдого, отвёл пулю куда смог.

Вестница схватила раненную, роняя слёзы:

– Разве заслуживают сбыться желания тех тварей, которых ты стремишься уничтожить?!

Под молчание девушка усадила истекающего кровью деманьяка на стул.

– Роджер! – криками вырывалась истерика:

– Помоги.

Смертный забегал по карманам. Отверстие надо закупорить, но чёртового платка не находилось. В стороны вылетала мелочь, фантики и бесполезные бумажки. Более плотная из них, упала на колено раненной.

Ощущения колкости подняли руку. Фотография, гладкая для кожи большого пальца. Боль усилилась: Роджер перекрыл рану. Рядом лежала только изолента, теперь серебряной полосой обвивавшая икру.

– Теперь надо вызвать скорую. Грайсин!

Ступор пропал.

– Будет время перетереть. Нам нужно вызвать помощь. Найди телефон.

Поправляя волосы, ботинки, скрывавшие шок, искали домашний телефон. За третьей стиральной машинкой, заваленной старым бельём, остался настенная трубка. Работающая, к счастью.

Дозвон пошёл, но ухо Грайсин дёрнули слова всё ещё на этом конце провода.

– 那是我? – сказал деманьяк.

– О чём она говорит?

– Роджер, что ты взял у неё дома?

– Старое её фото с семьёй.

– 那是我? – продолжала раненная.

Слова продолжали звучать, но это не было похоже на вопрос. Просто повторения.

Деманьяк скрючился, дергаясь в конвульсиях. Оркестр играет завершающие партии. По стене побежали трещины, возможно, от ударов дрожащей спины. Телефон дозвонился, деманьяк замер.

Виолончель сирен выжимала грустные чувства. Носилки нагрузились телом, не вдыхавшим газ через маску. Бригада погружена. На одну тварь стало меньше, как вдруг, треугольник качнулся. Пульс разыгрался. Ещё одна треугольная трель. Джи вскочила, глубоко вдохнув и снова рухнув на подушку. Потребуется реабилитация после такой долгой прогулки.

– Калит! – прозвучала кличка.

Волк проснулся, снял поводок с крючка и положил в руку хозяина. Походка Грайсин вела уходить.

– Постой, – прервал Роджер:

– Нам нужно, чтобы ты пошла с нами.

– Кто сидит на тигре, тому сложно с него слезть. Моя слепота вела меня вперёд так долго, что я не знаю, смогу ли я вам помочь. Я не соглашусь ни при каких обстоятельствах, – костюм выпрямился, и волк последовал за ним.

– М’ама! – крикнул ребёнок.

Отпустив руку Нимбри, мальчик подбежал к Грайсин. Взгляды едва знакомых пересеклись вновь.

– Неужели ты этого хочешь?

Кивков было много, и все полны искренности.

– Грайсин – она?! – тихо переспросил Смертный у Сумрака.

– Этот молодой Вестник внимательнее тебя, Роджер, – обернулся хозяин волка:

– И от того, он решил поучиться у меня недолго.

– Твоя холодная натура не пестрила женственностью, пиджак! Но я признаю, что драться ты умеешь. Я тоже был бы не прочь…

– Кривой пэньцзин ровнее не вырастить. Я дам тебе лишь три урока. Урок первый.

– Стой, я же даже не запис…

– Каким бы быстрым не был гепард, только веки верных глаз замедляют его.

– Многозначно.

– Урок второй. Какой бы убийственный не был яд, змея свой тратит только по сильной нужде.

– Ты же не прямо сейчас их выдумываешь?

– И третий. Какую бы ёж не чувствовал боль, раскроются его иглы только по своей воле.

– Я надеюсь, это не тонкий китайский юмор.

Ребёнок сел на могучую спину зверя, который по воле Грайсин продолжил путь навстречу рассвету.

Уютный маленький номер. Копи в соседнем за стенкой смотрит закрытыми глазами телевизор.

– Как думаешь, сколько времени они будут нас искать? – задумалась Нимбри, бурча слова через грудь Роджера, на которой лежала.

– Отдохнуть мы успеем, – вздыхающе ответил Вестник:

– Тебе что-то хочется? Может, фильм или поискать в магазинчике настолку на английском?

Девушка посмеялась.

– Нет, я волнуюсь, что будет потом. Куда мы разбежимся, когда сможем достучаться до небес?

– Даже если большие чёрные облака опустятся, крошка, я останусь здесь.

Глаза Нимбри зарылись в футболку. Смертный хотел увидеть их снова, поэтому поднял девушку под плечи на уровень своей головы.

Ладошками парень придерживал её щёки. Капли били его по лицу.

– Стук-стук-стук, – напевал Вестник, спуская девушку вниз.

Любовь помогает скрыться от плохих мыслей. А также дать времени ненадолго улететь.

Посреди ночи в номере зазвонил телефон. Не потревожив чужой сон, Вестник проснулся.

– Алло? – прошептал Роджер, поглаживая ладонь Нимбри.

– Тебе всё ещё не кажется эта затея глупой? – Смертный не узнал обращённый к нему голос:

– Понятно, девкам нужны свои герои, но маслице для твоего ножика не чувствуется слишком мягким?

– Если это тот, о ком я думаю, то какая-то мерзковатая у тебя подача. Был бы молчаливым, таинственным, что-ли…

– ЗАТКНИСЬ! – от громкости даже пальцы у Вестницы дрогнули:

– Этот звонок нужен не для того, чтобы учить меня угрожать. Он для того, чтобы угрожать!

– А, да? Ладно, я слушаю.

– Кхм… Ну, не совсем угрожать, я просто ставлю ультиматум тебе. Шанс передумать. Мир итак пойдёт в тартарары, так что ни к чему тебе это. Парочку ты себе уже нашёл, значит…

– Можно ты предложишь мне купить пылесос, а я будто только сейчас тебя услышал и решил повесить трубку?

Роджер понял, что натворил, когда из микрофона доносился уже неразборчивый шум. Мизинец нажал на кнопку сброса, а рука Нимбри расслабилась и слезла на кровать. Смертный проверил, всё в порядке. Как вдруг, ещё один звонок.

– Снова пылесосы?

– Лентяй, ты хоть что-то сам можешь сделать? Ты не первый, кому я в уборке отказываю.

– Я скучал по этому пропитому голосу нравоучений, Гарри.

– А Падшему надоело перебирать отели. Решил спихнуть это на меня. Не могли спать поближе к центру?

– Местный Вестник посоветовал именно этот отель. Меньше шума слышно нам, меньше шума слышно другим.

– Вы его уже нашли?

– Да, на семейном чаепитии аншлага не будет. Встретимся, расскажу. Где вы?

– В центре.

– До встречи утром.

– Зря ты про шум рассказал. До встречи.

Солнце взошло. Пора отправляться. Такси мигом подоспело по первому вызову. Клиентура не богатая. Десяток поворотов, три пробки. Древний храм украшал высочайшую точку города. У его подножий незахламлённые постройками кустарники и мелкая зелень, а ещё ниже пункт приёма туристов или же самый популярный отель в Нанкине.

Пятеро Вестников поприветствовало пополнение из троих. Элоиза отпраздновала это, закурив восьмую сигарету из кармана Энвила.

– И где же прячется наш божественный ведущий? – её вопрос уставил всех на Смертного.

– Нимбри, ты не знаешь ответа на этот вопрос? – перевёл он.

– Да, почему раньше не спросил? – слегка смутилась Вестница:

– Апостол в самой близкой точке к небесам.

– Эверест? – вбросил Джейден.

– Северный полюс? – предположил Одайон.

– Ватикан? – решился Энвил.

– Вавилонская Башня, – поправила Нимбри.

– В Библии, вроде, координат нет. Куда именно?

– Чёрт. Я не помню, я запи… 32 градуса, – в ушах девушки шепот дал нужный ответ:

– 32 минуты, 11 секунд северной и 44 градуса, 25 минут и 15 секунд восточной.

– Опять отправимся хер знает куда? – ворчал Гарри.

– Для списанного в утиль гитариста ты и так хер знает где.

– Вкус лимонной цедры. Эви, а я думала, что мы с тобой здесь дружим.

Ни один турагент, даже с крыльями, не сможет найти рейс в неизвестную точку на карте. Очередное предложение с перелётами не поддержали. Нимбри настаивала поторапливаться. Нанкин – город движущихся грузов. А для любого груза, даже для живого, найдётся подходящий грузовой самолёт.

Глава 52

– Учитель, я никогда не прыгал с парашютом! – мельтешил ремешками Джейден.

– Не страшно. Я тоже ни разу не прыгал. Главное – не сломай тело Дурьеру. Потом и мы костей не соберем.

– Вы его отпускали вообще? – отстегнулся от сидения Роджер.

– Разок был. Пока хватит.

– Не завидую я вам, ребят. У всех парашюты есть?

Гул от ветра мешал внятно отвечать. Копи показал «ок». Элоиза демонстративно защёлкнула свои крепежи на лямках Энвила. Смертный подал руку сидящей рядом Нимбри. Вестница встала, а Роджер подобрал её рюкзак.

– А ты прыгал? – крикнула ему девушка.

– Совсем недавно. Мне сон об этом приснился. Такой чёткий. А ещё там была т…

Красная лампа скомандовала приготовится. Зелёный свет, и борт раскрылся. Белый блеск растворился в пустыне, заполнявшей вид до горизонта. Выделялась среди песка только огромная воронка по левую сторону. Смертный посмотрел вниз и обернулся.

– Ну? – читалось во взгляде Вестников.

– Сейчас, думал спиной прыгнуть легче.

– Тебе страшно? – спросила Нимбри.

– Не-а, всё прекра…, – Роджер хотел сгладить неловкость, пританцевав на краю трапа, но поскользнулся.

Едва он пропал из виду, как за дымом он появился вновь.

– Ладно, теперь не так страш…, – Вестница не дала ему договорить, схватив его за лямку парашюта и спрыгнув вместе с ним.

Смертный кувыркался в воздухе, безуспешно стараясь выровняться. Только рука Нимбри, схватившая Вестника за ногу, остановила вращение.

Кольца срывались друг за другом. Смертный скатился по бархану, Сумрак приземлилась рядом. Гарри и Копи вытащили Джейдена из песка, в который он зашёл по грудь, Падший и Элоиза спустились на крыльях.

– Вкус чернил. Странная здесь погодка, – девушка спрыгнула с Энвила.

Облака быстро скользили в верхних слоях атмосферы, почти не пуская солнечный свет. Только небольшие зайчики бегали по желтизне.

– Жалко. Загореть не удастся, – расстроился Вестник-гитарист.

– Твоя небрежная причёска подпортила бы образ.

– Ох, Долорес, ничего ты не понимаешь. Хендриксу не мешала его шевелюра.

– У Хендрикса были густые, а не патлатые волосы. И не смей меня называть Долорес, Игги.

Гарри ухмыльнулся стирающей табак в пепел девушке. Дабы поставить себя в равное положение, он пальцами попросил окурок. Две затяжки, легкость, а затем огонь изодрал лёгкие. Вестник, откашливаясь, передал сигарету обратно. Элоиза пошла за остальными.

– Где ты её откопал? – обратился Гарри к Падшему.

– Она с детства дышала кипящим смрадом, похожим на острые лезвия. Эта марка – единственная, которая ей придаёт успокоения.

– Готов встряхнуться, парень? – египтянин напористо начал беседу.

Джейден опустил глаза в ноги, игнорируя раздражители.

– Парень?

– А? Ты мне?

– Нас не успели особо познакомить. Одайон.

– Тебе сказать имя того, чьё это тело или того, кто сейчас говорит?

– Эм… Второе.

– Джейден, приятно познакомиться. Что ты спросил?

– Мы идём на встречу с чем-то за гранью, как минимум, моего понимания. Хотел узнать, что об этом думают другие.

– Учитель разделяет позицию, которая мне более чем понятна. Она мне и помогает не волноваться.

– Кто этот Учитель?

– Гитарист позади нас.

– И чему же он может научить?

– Многому. Я к нему ходил, чтобы научиться музыкальному ремеслу, но Учитель ещё и замечательный духовный наставник.

– Так… А позиция-то какая?

– Ну, лучше передать изначальную трактовку. Кхм-кхм. «Бог не настолько опасен и могущественен, раз пиво бывает по скидкам, у шлюх бывает триппер, а президенты – одни республиканцы».

Около километра Нимбри то держалась за руку неофициального лидера группы, то размышляла о своём, отставая и созерцая красоту песчаного моря. Осечка. Пятка наступила на носок.

– Прости! Я такая неуклюжая.

Элоиза впитала в себя слова, обошла девушку и пошла дальше.

– Эй! – нагнала Нимбри:

– В Китае ты была поразговорчивее. Что-то случилось?

Худощавая Вестница скривила челюсть.

– Вот, если бы сейчас коротнули провода на подлодках, и мир окутал ядерный гриб, оставив только нас среди выживших, ты бы называла меня своей подругой или дала ещё немного времени?

Сумрак дёрнул смешок.

– Я только учусь, но это невероятное чувство так забавляет. Тебе нужно побыть в тишине, ведь это ты имела ввиду. Прости, что обратилась. Если тебе интересен ответ на твой вопрос, то я бы попросила тебе решить. Не хочу напрашиваться в друзья.

– Вкус голубики. Признаюсь, не ожидала услышать… Свежесть.

Поболтать было о чём. Кем бы раньше, кем стал после, что случилось, пока не виделся с другими, но некоторые молчали. Роджер неустанно шёл вперёд, не выкидывая мысли на ветер.

– Шанс передумать? Выложил бы ещё план, чтобы я посчитал его невероятно умным, и решил примкнуть. Но почему я знаю эти слова?

Вестники поднимались вверх. Уклон рос, барханы всё сильнее ссыпались от шагов.

– Мы скатимся, ветер крепчает и не за что удержаться, – крикнула Нимбри.

– У скалолазов для этого есть верёвка! – восликнул Гарри.

Смертному пришла идея. Белое лезвие выглянуло у ладони. Замах. Череп долетел до края, вытянув межпозвонки до предела.

– Схватитесь друг за друга!

Цепочка поднималась. Вес позади не так мешал Роджеру, как рукоять, скользящая по руке.

Стопа наметила уступ. Камень, казавшийся твёрдым, рухнул, а Смертный потерял опору. Рефлекторно коса слилась с кистью. Вестники приготовились падать вниз, но сильный рывок повёл их вверх. Слишком сильный. Смертный остановил возвращающиеся позвонки, но ноги уже оторвались от земли. Цепочка летела внутрь воронки, в последний момент затормозив и повиснув.

– ЭНВИЛ! Спускай кого-нибудь! – Роджер перекрикивал хруст собственных костей.

Падший схватил двоих, спикировав вниз. Времени мало. Вдруг, в глаза Смертного залетел злополучный песок. Голова моталась, забывая о корпусе. Моргать больно, нужно вычистить грязь. Крик дал опомниться. Руки выскользнули. Роджер посмотрел вниз зрачками обвитыми песком.

– Каким бы быстрым не был гепард…

Вестник оказался у стены. Снова взгляд, не сомкнув век, и Джейден был в руках. Взгляд вниз, и Смертный был уже там. Прыжок на стену, пойман один, на пол, на стену, ещё один. И схватив последней Нимбри, Роджер оказался внизу, выскользив из дыма. Куртка смела песчинки.

– И последний выживший провожал нас взглядом Тигра·, – сказал гитарист, увидев красные глаза Вестника.

– Пошёл ты, Гарри.

Ветер подул из пещеры. Внутри воронки даже в зенит царила вечерняя тьма. Продолжением этой огромной впадины был коридор, вытесанный из глины, из которой торчали каменные глыбы. Куски стен были исписаны. Рисунки далёких времён. Нигде не было ни пыли, ни паутины. На этом отшибе наименованное недостроенным достоянием человечества место было законсервировано. В конце тускнел лунный свет. Воронка только вначале показалась большой. На выходе Вестникам открылась трибуна огромной арены. Лавки устремлялись вдаль, заканчиваясь на возвышении, похожем на сцену. У Роджера заболела голова. Что-то ярко красное мелькнуло у него в глазах.

– Эта штука пишет? – громыхнуло повсюду:

– Похоже на то. Здравствуйте, мои дорогие!

Включились прожектора, намеченные на Вестников.

– Какой же долгий путь вы проделали, чтобы сюда добраться. Я в шоке! Кто-нибудь может уже дать им микрофон?

Сбоку подбежал участник съёмочной группы, одетый в чёрный камуфляж и протянул оборудование.

– Ура, Господи Боже. Расскажите, как вам наше пристанище?

– Дай сюда, – Элоиза отобрала микрофон у Роджера:

– Вкус старой газеты. Слушай, клоун, возможно, в глазах тех, кто лижет твой зад, весело дурачиться со своими врагами – это очень умно, но обещаю, ухмылка с твоей рожи будет сниться тебе в кошмарах.

– Милая, плюсы кошмаров в том, что они заканчиваются. Неужели ты этим меня думала напугать? Но я услышал тебя. Да, нынче фокус-группа – дураки, я не спорю. Им подавай весёлых. Хорошо.

Два щелчка. Прибежали костюмеры, обязанные снимать монолитные одеяния, но отцепляя пуговицы, а эти стягивали его тугую одежду за рукава. Смокинг рвался, но шёл тяжко. Толпа упала, сорвав клочья ткани. Всё это время одежда была единым с кожей, а сейчас на старом месте открытые куски плоти. Сверху на верёвках спустилась ряса. Её белоснежный лоск пачкала и скрепляла кровь. Из-за кулис вылетел посох. Длинный, бронзовый посох с конструкцией из металлических дисков и креплений на конце. Одна рука элегантно оправила капюшон, другая взяла прилетевший атрибут.

– Это старое блаженство незапятнанной агонии, – осматривая себя Апостол резко поднял голову к Вестникам:

– Вам не знакомо. Порнографический склад ума заставляет пичкать себя наркотиками, лишь бы спрятаться от этого. Мерзостно. Так ведь, птичка?

Прожектора показали на клетку в центре арены. Нагая и скрюченная, укрытая крыльями лежала Мари.

– ТАК ВЕДЬ?!

Вестница задрожала от неизвестной боли. Вестники почуяли недомогание. Но Роджер отличал его от первого. Никаких вспышек.

Все спустились с лестницы, готовые бежать в бой.

– Стоп! Слишком легко ведётесь на провокации. Я просто показал, что бывает, когда шахматные фигуры меняются местами. Вы забрали мою королеву, я – вашу. Да, Нимбри?

Смертный сомнительно посмотрел на девушку.

– Я думал, что ошейник из бижутерии.

– Он лжёт. Я была такой же пешкой в его руках.

– В этом я не сомневаюсь.

– Что?

– Я успел углядеть идиотизм этого чудика. Но если ты хочешь напрячься, знай: предашь, дам подзатыльник.

– Я люблю тебя, Роджер Тревис.

– Взаимно, милая. Эй, священник! Пока есть возможность, я предлагаю мирно дать нам поговорить с нашим боссом.

– Ага, и дать вам возможность пустить всё к чёрту. Не дождётесь.

Клетка поднялась вверх. Апостол стукнул посохом. Грохот заполонил пространство. Сотни выбежали из скрытых проходов.

– Рекомендую вам, Вестники, сначала заняться ими, а уже потом идти ко мне.

– Что будем делать, Смертный? – обратилась Элоиза.

– Их тут где-то тысяча. По сотне на каждого, излишки возьму на себя.

– Я возьму оставшихся, – прервал Падший:

– С воздуха легче подобраться.

– В сторону, качок, не прибирай всю славу себе.

– Воля брата поможет всем нам.

– Я не дам в обиду Учителя.

– Мне проще свести всех с ума.

– Или стереть в пыль.

– Значит, вперёд!

Маленький клин, белый от прожекторов, понёсся навстречу чёрной массе. Неизвестно, что могло снова остановить стороны, кроме произошедшего. В землю с отблеском молнии рухнул молот. Обтянутый железом с длинной древкой. Под столб грязи рядом упал человек. В прочем, две руки и две ноги с головой заставляли его походить на человека, но исполинский рост и визуальная мощь мышц отвергала сравнения.

Пыль осела. Спустившихся оказалось двое. Второй был практически незаметен в сравнении с первым. Но заметил Роджер его сразу.

– Guten Tag.

· Eye of the Tiger, Survivor

Глава 53

– Теперь понял, крылатый trottel, к чему приводит недопонимание в сраных записках? Здравствуй, Роджер, – Прах за мгновение перешёл с надорванного крика на спокойное общение:

– Смог собрать всех? Вижу, что почти. Я тоже времени не терял. Джентельмены и дамы, прошу любить и жаловать, наш собрат и в каком-то смысле мой предок, Бунарр.

Громогласный клич отпугнул подкрадывавшуюся тьму. Орудие вернулось в руки обладателя. Взмах молота отбросил нескольких.

– Так чего же мы ждём?

Каждую секунду кто-то терял свою жизнь.

Падший наносил мощные удары, отгоняя любую подмогу взмахами крыльев по площади. Руки продолжали лететь до пола, пока крепкий замах не сломает кости от плеча до таза. Нога готова попасть, но крыло, как щит, примет пинок, толчком подкинет и сплошной прямой разрубит нападавшего.

Элоиза вторгалась в сознание каждого ангела, веля тому упасть в муках. Память разъедает чувства, вспыхивают страдания, которые не принести синяками и ранами. Кто-то лежит и рыдает, кто-то молит закончить и все, возвращаясь в реальность, чахнут от воспоминаний, изрезавших их души.

Копи дробил превосходство, вырывая из толпы группы поменьше, зажимая их своим числом. Увечья нельзя нанести, если на удар смотрит не одна пара глаз.

Гарри ускорял «выступление» Джейдена, превращая каждый нокаут в мгновение для противников. Единственный плюс от такой смерти: ты умираешь под саундтрек на свой вкус.

Нимбри старалась отбиваться ногами, держась вплотную к Роджеру, иногда обращая самых буйных в пыль.

Смертный бил по дистанции, как сам цепляя косой, так и точечно наводя извивающееся лезвие. Когда оружие слушает инстинкты из нутра напрямую, реакцию превращается в молниеносную, даже с плохим навыком.

Прах подтягивал к себе всех щупальцей, стремясь ударить в самые болезненные места. Энергичная молодость снаружи взрывалась жестокой старостью внутри.

– У нас нет больше времени давать Апостолу прохлаждаться, – отозвался немец.

– Какие есть предложения?

– Бери Падшего и пусть летит вперёд. У меня есть одна идея. Нимбри!

– Что такое, Стефан?

– Заставлять ангелов рассыпаться – твой конёк?

– Да!

– Тогда рассыпь их как можно больше.

– Bunarr, broren min. Slipp løs kraften fra vindene dine på dem!

Услышал родную речь Вестник высвободил своё орудие из месива ангельских тел. Подняв его над головой, Бунарр придал ему вращения. Молот, словно лопасть вертолёта, крутился всё сильнее, подчиняя себе ветряной поток. Прах осмотрелся. Враги падали один за одним от рук молодой Вестницы. Немец напряг кулак.

– Sterkere, Bunarr!

Вихрь подрывал одежду и усиливался. Бой замедлился, его участники стали терять равновесие.

– Энвил! – окликнул Роджер:

– Сейчас тут будет не до полётов, но мне нужно воспользоваться твоими авиалиниями.

– Эла…

– Вперёд, Эви. Там ты нужнее.

Крылья взмахнули под вопли умирающих в мыслях. Никто не сможет подобраться к Элоизе.

Метры тяжко пролетали за метрами. Парить вдвоём легче, чем взмыть. Особенно, когда внизу лезут по головам, лишь бы притянуть к себе. Смертный выскальзывал из хватких рук, срубая взбирающихся, как газон. Внезапно, головная боль снова всплыла. Красные всполохи маячили, не переставая. Роджер потёр глаза, чем открылся. В ногу вцепились.

Смерч обрёл форму. Серый ветер густел, как морской шторм.

– Slå ned med lynet, Bunarr!

Молот зазвенел металлом. Искры засыпали из рук. Вихрь изрыгал молнии, летевшие в отступающих. Но убежать не удастся. По ногам многих Вестников пробежалось что-то. Ангельские тела взмыли от бессилия. Чёрная цепь сковала всех, кто нужен и кто это устроил.

– Auf Wiedersehen! – пыль вмешалась в смерч, твердея по окраине.

Сильный поток воздуха смертельно опасен, сильный поток воздуха, направленный на острые выступы – смертельно опасен вдвойне.

Падший сбивал ветер крыльями, как мог. Смертного поразила боль, а державшийся за него ангел не хотел отцепляться.

– Сгинь с него отродье! – бесполезно кричал Вестник.

Большой вес всё ухудшал. От безысходности Энвил чуял ярость. Ангел забирался выше. Всполохи пламени остановили его. Крылья Падшего покрылись пеплом, так как сами стали тлеть. Мощь взмахов росла, как вдруг, Смертного отвели в бок, чтобы раскрутить.

– Как же сложно, когда тебя не слышат! – Вестник встряхнул Смертного, сбросив ангела, от такого рывка:

– Роджер, приди в себя!

Головная боль не сходила, но парень очнулся, сбросив косу, словно якорь.

– Почему стало так херово?! – проскочило в мыслях.

Смертный услышал крик. Несмотря на весь гул от ветра и скрежета, его уши заполнял крик. Это кричал Стефан.

Держа всех от смерча, немец изнашивал свою волю, подкрепляясь остатками ненависти. Нимбри смотрела на него. Его запястье вот-вот разгорится. Девушка хотела сообщить, но её рот не откликался приказам. И это выводило из себя.

– Роджер! – по случайности Падший сдавил плечо Вестника, обратившись:

– Прах не сможет сам остановиться, я постараюсь бросить тебя вперёд, а сам вернусь.

– Я попробую, но мне что-то не хорошо.

– Слишком поздно упиваться муками! Ну же!

Энвил взял Смертного за ворот, сорвал его косу и метнул, как олимпийское копьё. Высоты хватило, чтобы увидеть Апостола, стоявшего с воткнутым в землю посохом.

– Не хочется строить из себя немощного перед его глазами, – Роджер поднял смыкающийся от боли взгляд:

– А вот перед его спиной.

Скачок. Зацепки нигде нет на пустой сцене, но Смертный летел на Апостола без волнения за это.

Роджер моргнул. Красный повсюду. Но Вестник помнил, куда летел. Кулак шел первым. А боль превращалась в дикую. В то мгновение глаза Вестника сквозь неизвестную слепоту увидел вспышку. Одну, вторую. Друг за другом. Кулак загорелся.

Посреди ночи позвонил телефон. Красный пропал, вокруг только тёмный номер китайского отеля. Ощущение грязи и крови на своём теле пропало. Гудок шёл, у Роджера бегали зрачки.

– Кто там, милый? – буркнула девушка рядом. Смертный решил, что он что-то понял.

– Алло, – парень поднял трубку.

– Тебе всё ещё не кажется эта затея глупой?

Ничего не ответив, парень сбросил.

– А ты прыгал? – Нимбри ткнула в плечо.

Почти сутки ушли в один миг.

– Я…

Зелёный свет. Трап открылся. Роджер посмотрел вниз. Волнения нет. Смертный взял девушку за руку.

– Может вместе?

Нимбри согласилась, улыбнувшись. Её лицо подняло настроение, но когда Вестник отвёл взгляд его ноги скользили по песчанику. Все уже спустились в воронку.

– Ребят, постойте.

Вестники обернулись.

– Нам нужно обговорить кое-что. Я знаю, что там будет. Не знаю, как, не знаю, почему, но это происходит уже не первый раз.

Роджер вспоминал те детали, которые не перекрывались болью. Смутный рассказ не внушал доверия.

– Армия ангелов, не вооружённая ничем?

– Прах спустится с потолка вместе с Вестником, создающим смерчи?

– А что за красный свет ты видел перед глазами? – заинтересовалась Нимбри.

– Сам не понял. Он был всё сильнее, когда я подбирался к Апостолу, а затем были вспышки.

– И когда закончилось видение?

– Я пытался ударить Апостола. Не сильно, чтобы поймать, но, только прикоснувшись, я очнулся.

– Значит, попробуем иначе, – размышлял Гарри:

– Нам нужно заставить его говорить. Дол… Энвил, как твою подругу зовут?

– Для тебя Орфет.

– Надо доставить её к нему первой…

– ААА!!! – Роджер схватился за голову, неистово крича:

– ОПЯ…

Звонок.

– Что я делаю неправильно? Боль появилась, когда мы решили отправить туда Орфет? Значит, только я должен к нему подойти? Почему?

– Кто там, милый? – буркнула девушка рядом. Смертный сомневался.

– Ты ведь об этом что-то знаешь, так? – нервно успел он сказать.

Микрофон шипел бессловесно.

Веки опустились. Белый блеск растворился в пустыне, заполнявшей вид до горизонта. Прыжок и дно воронки. Роджер молчал, иногда поддакивая вопросам. Нужно понять, ничего не испортив.

– Дай сюда! – Элоиза потянулась вырвать у Роджера гарнитуру.

Смертный остановил её на этот раз.

– Ты знаешь, чем это всё должно закончиться. Не зачем тратить силы своих людей! Я не знаю, почему именно я, но я тебе нужен, не так ли?!

Вестники ошарашено ждали реакции. Апостол лишь хмыкнул.

– А ты кто вообще? Так долго молчал и только сейчас решил показать зубки. Новенький, наверное, ха-ха.

Странная реакция, после прямого звонка не зацепилась за Роджера.

– Всё такой же мерзкий.

– А?

Со ступенек ссыпалась пыль. Смертный спустился на арену. Её размеры ощущались заметно меньше. Апостол стоял где-то в двадцати метрах.

– Мои друзья с радостью бы могли мне помочь, но сейчас я их прошу лишь не мешать мне.

– Что это с ним? – шепнула Орфет Нимбри.

– Понятия не имею.

– Как малодушно лесть на рожон. Герои не блещут умом.

– Герои не рвутся набить кому-то лицо.

– Правда думаешь, что это изменит что-нибудь.

– Возможно и нет, но поздно уходить.

– Трусу даже убежать боязно, да?

Смертный пошёл.