Текст книги "Ад и Рай Евы (СИ)"

Автор книги: Госпожа Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц)

– Это вам. Принёс курьер. И это… Все вещи, которые на вас сейчас, можете смело выбрасывать. Там есть ещё пакет с униформой.

Ася не смотрела мне в глаза, и это причиняло мне боль. Они никогда не примут меня. Хотя я такая же! Я отчаянно борюсь за каждую копейку, берусь за любую работу, так почему же на меня так смотрят? Так… Я долго не могла понять, как именно. В их взглядах смешалось восхищение и зависть, жалость и злорадство, и я снова чувствовала эти волны, укачивающие меня. Но у меня уже не оставалось сил на размышления. В тот день я уснула на узкой койке, свернувшись от боли и усталости жалким калачиком.

Так прошёл мой первый день наказания. Начинался всего лишь четверг. Сколько ещё таких дней и ночей меня ждало? Я не знала. Лишь надеялась, что эта боль, усталость и унижения не сломят меня. И я смогу получить достойную награду за всё это.

========== Глава 18. 28.07.18 Клуб, виски и таблетки ==========

Суббота. Суббота не всегда означает выходной. Это я уже поняла. Но в этот день мне было особенно тяжко. С той самой ночи я почти не спала и не ела. Только носилась по этажам с дурацкими поручениями, снова растирая ноги в кровь, всё крепче сжимала зубы, слушая очередной приказ Анастасии, часто противоречащий предыдущему. И всё чаще думала, каким бы способом я её убила? Так и не придумала к тому времени.

В десять утра в клубе появился тот самый известный репер, имени которого я знать не знала и не особо хотела. Но Анастасия решила, что меня можно перекинуть к нему.

– Иветта, – так она почему-то меня называла, – принеси Гэвину виски. И побыстрее.

Для этого мне снова пришлось бы нестись с четвёртого этажа на первый, а потом назад, так что отчасти я была даже рада, что смогу не видеть их хоть пару минут.

– Что там этот?

– Не знаю, но хочет вискаря.

Бармен Анюта – прекрасная девушка с ярко-красным фениксом на всё плечо – поставила на поднос целую бутылку и ведёрко со льдом.

– Такие, как он, любят прибухнуть, – подмигнула она и снова принялась натирать бокалы.

Я уже было взялась за поднос, как дверь в клуб открылась, и вошёл Макс. Я снова не увидела его, а почувствовала. Почувствовала спиной крепкую стену, на которую можно было опереться.

– Привет, – моё счастье заливало это тёмное помещение, как свет от той безумной принцессы из сказки.

Макс оглянулся по сторонам. Кроме Анюты, больше никого. По взгляду я поняла, что могу подойти.

– Привет, – он постарался сохранить голос ровным, но я почему-то представила нас шпионами-заговорщиками. – Ты к Гэвину?

– Да. Как видишь.

Нейтральные фразы. Ничего не значащие. Он шёл по ступенькам впереди, я чуть отставала, потому что смотрела себе под ноги.

– Ты как? Держишься?

– Ага. Как видишь.

– Я пытался поговорить с ним об этом, но…

– Не стоило. Это всё пройдёт.

– Ты удивительно позитивно настроена. Таблетки?

– Я их не пью уже очень давно.

– Без них ты с ног валишься.

Честно, мне казалось, что я держусь, точнее держалась до того момента, как он об этом сказал. У меня аж в голове закружилось от осознания. Три ночи без сна. Трое суток на ногах.

– Мне кажется, что я их даже не взяла. Я ведь не знала, что застряну здесь так надолго…

Мы не успели договорить. Макс шёл туда же, куда и я, поэтому помог мне войти в гримёрку. Теперь я была на месте Аси, но мне не привыкать, хоть я и чувствовала усталость, и руки уже начинали дрожать, но налить порцию виски я ещё могла.

Макс о чём-то говорил с мужчинами, одним из которых был сам исполнитель, другим – его продюсер. И я уже собралась уходить, когда услышала звон стекла.

– Эй, ты! Куда пошла? Я тебя не отпускал!

Я настолько оторопела, что не сразу смогла повернуться. Передо мной сидел пацан моего возраста, уже хорошо поддатый или накуренный, я не знаю, но он не контролировал себя.

– Что за хуйню ты мне принесла?

Он демонстративно стал выливать виски на пол. Маленькую комнату быстро наполнили алкогольные пары.

– А теперь вытирай, – Он смотрел на меня с абсолютно идиотской улыбкой. Я не двинулась с места, всё ещё думая, что бы я с ним сделала. В голове вдруг промелькнул образ Яна на той дорожке, когда он увидел пристающего ко мне депутата. На всякий случай я кинула взгляд на Макса – тоже удивлён, но сдержанно молчит.

– Я сейчас. Только принесу тряпку.

Дверь закрылась до того, как об неё стукнулась бутылка. Это стало последней каплей. Но, что удивительно, у меня не было сил даже на гнев или слёзы обиды. Таблетки. Мне нужны таблетки. Может, всё-таки где-то завалялась парочка?

Я с трудом доковыляла до подвала. В этой суматохе никто меня не замечал – очередная девушка из персонала. На самом дне сумочки нашлась одна розовая таблетка. Я знала, что это не витамины. Я знала об их побочном действии для себя. Но я больше не выдерживала. Со мной было что-то не то. Раньше я бы психанула и если бы не наорала на этого кретина, то хотя бы расплакалась. Теперь же от меня не осталось ничего. И своё последнее тепло я отдала Максу при встрече. Но он не вступился за меня. В этом моё наказание? Показать, что без Яна я никто? Ну что ж, я и раньше это знала. Ничего нового.

Время шло, а я так же сидела на узкой кушетке. Меня мало интересовало, что происходило наверху. Суета. А вот Кристина рисовала море.

Кристина! Это имя разбудило меня. За эти трое суток я не позвонила ей ни разу, я даже не знала, где мой телефон. Если я выпью таблетку, то уже точно не смогу этого сделать, так что… Кристина? Я мысленно позвала её. В нашу последнюю встречу я нащупала нить, связывающую нас, что-то светлое, но практически невесомое. Кристина? Тишина. Я не слышала её точно так же, как уже не могла слышать себя. Мне пришлось выпить таблетку и надеяться, что, когда уйдёт усталость, я смогу собраться с мыслями и хотя бы банально позвонить ей.

– Ты не видела мой телефон? – спросила я у Анюты, когда наконец смогла подняться.

– Не знаю. Может, на зарядке? Поищи там, – она неопределённо махнула рукой.

Но вместо телефона я нашла Макса.

– Ты как? Прости за это! – он попытался взять меня за руку, но я отшатнулась. И он догадался: – Уже выпила?

– Почему он так со мной поступает? Что я сделала? – я чувствовала подступавший к горлу ком истерики.

– Неужели тебя это правда интересует? Он будет польщён, если узнает.

«Когда узнает», – подумала я. И вдруг ощутила, что всё рушится, рассыпается осколками, будто взрыв или мощное землетрясение было где-то поблизости.

– Тебе нужно поспать. Я скажу Насте, пусть отстанет от тебя ненадолго. У тебя есть время к шести.

– Что?

Я не сразу поняла. Выступление было запланировано на восемь, так зачем мне это время? Мысли окончательно спутались.

И очнулась я от того, что меня будила перепуганная Маша.

– Просыпайтесь, пожалуйста, просыпайтесь!

Я бы сделала это намного быстрее, если бы она хотя бы коснулась меня.

– Что случилось? Анастасия зовёт?

На Маше не было лица. Только застывшая маска ужаса.

– Ян Дмитриевич. Он приехал и не нашёл вас. И… Пожалуйста, поторопитесь в его кабинет.

Я не знала, где его кабинет, поэтому Маша любезно провела меня и тут же скрылась. Я не сомневалась в неотразимости моего внешнего вида: волосы неряшливо выбились из хвоста, макияж наверняка поплыл, а униформа помялась. Но какая разница? Ведь только несколько часов назад какой-то обдолбыш чуть не убил меня бутылкой. И всем было абсолютно пофиг. Так не должно ли мне тоже быть пофиг?

Что ж, должна признаться, на этот раз таблетки подействовали на меня как-то не так.

Я постучалась, но никто не отозвался. Позвала – тишина. Решилась открыть дверь – заперто. Не смешно. Мы разминулись. Прекрасно, просто прекрасно. По пути обратно я наткнулась на Анастасию – ещё более бледную, чем Маша.

– Госпожа Евангелина! Простите, но вас ищет Ян Дмитриевич.

Женщина опустила голову и не поднимала на меня своих тонко подведённых глаз. Ей было стыдно из-за того, что пришлось так унизиться передо мной, догадалась я. А это значило только одно: Ян где-то совсем рядом.

– Что удивительно, я теперь тоже его ищу. Не могли бы вы проводить меня к нему?

Лицемерка проклятая. Хотя, чего уж там, обе мы были такими. Если бы я могла – я бы плюнула ей в лицо, хотя никогда не испытывала ни к кому ничего подобного. Дрянь. Просто дрянь. Но я должна была сдерживаться.

Ян стоял на улице, опершись на порш Макса, и это уже было странным. Стоял, скрестив руки, в вызывающей позе. Провоцировал ли он меня? Я не знаю. Всё, чего мне тогда хотелось, это вернуться в тот светлый день с Кристиной, даже не день, а часы. Видимо, что-то такое снова пронеслось по моему лицу, что Ян чуть скривился.

– Добрый день, Ян Дмитриевич, – я чуть склонила голову и осталась на некотором расстоянии. – Вы меня искали?

– Да, – он вскинул голову, оценивающе прошёлся взглядом по мне. – Тебе говорили, что ты плохо выглядишь?

– Нет, – очень тихо ответила я, понимая, что вопрос был чисто риторическим.

– Сегодня вечером ты мне снова нужна. В салон ты уже не успеваешь, так что девочки едут сюда, – всё это звучало так буднично, что я даже не успела ничего почувствовать. Между нами была стена. И она меня устраивала. Вот только зачем надо было меня искать, чтобы сказать это лично?

Ян услышал мой вопрос. Я уже и забыла, какой уязвимой могу быть. На его лице появилась усмешка-улыбка, манящая и одновременно пугающая. Страстная. Я знаю, это слово никто и никогда не использовал бы для характеристики усмешки, но я клянусь, именно оно выскочило тогда в моём сознании, как чёртик из глупой игрушки.

– У меня для тебя кое-что есть. Всё остальное девочки привезут с собой, но вот это я не мог им доверить.

Мне стало любопытно. Признаюсь, это мой порок. Театрально медленным движением Ян достал из кармана крошечную коробочку, и я сразу поняла, что в ней. Кольцо.

– Подойдёшь ближе?

Я уже и так шла, заворожённая, зачарованная, хотя он ещё не открыл её. После трёх этих безумных суток мне хотелось чего-то хорошего. Хотя бы ненадолго. Или таблетка подействовала, или он сжалился надо мной? Потому что я начала чувствовать хоть что-то, что-то живое.

Ян следил за каждым моим движением, за малейшим изменением мимики, взгляда. Он читал меня как открытую книгу. Стоило ли этому удивляться? Сейчас, спустя время, я могу сказать, что физическая и моральная усталость стёрла почти всю мою личность. За те трое суток и за почти месяц тех эмоциональных качель я могла бы уже утопиться в Днепре. Но я держалась. Как там говорил Ян на крыше? Что он бы быстро меня уничтожил, и мой раздутый труп нашли бы на берегу Днепра? Хорошо, что я пишу об этом сейчас, а тогда я была слишком измотанной, чтобы вспоминать такие гадости. Я просто шла навстречу самому прекрасному мужчине, которого когда-либо видела.

– Я вижу, ты уже догадалась, что это. Но это не просто кольцо. Сегодня будет тяжёлая ночь, и оно должно помочь тебе выдержать её.

Я насторожилась. Все ночи с ним были тяжёлыми. Что же сегодня такого особенного должно было произойти? Я боялась задать вопрос, только молча смотрела на коробочку и улыбалась в предвкушении сюрприза. Маленькая принцесса внутри меня вдруг подала слабый голосок, и это желание обладать, такое чуждое мне ранее, прорвалось, вырвалось из цепей скромности и смирения. Я ещё не знала, что там внутри, но безумно желала этого.

Ян поймал мой взгляд и очень медленно открыл коробочку. Чёрный. Это всё что я поняла сразу. Я никогда не видела таких колец: огромный плоский чёрный камень в матовом, но тоже чёрном металле.

– Это бриллиант. В чёрном золоте, – объяснял Ян. – Это действительно редчайшее украшение. Но дело не в его цене. А в его способностях.

Я зачарованно смотрела, как он достаёт кольцо, оценивает его диаметр и думает, на какой же палец мне его надеть. Прикосновение его руки меня буквально ударило током. Я уже забыла, когда в последний раз у нас был тактильный контакт, и сейчас на меня нахлынула такая буря чувств, что я едва не застонала. Слишком много всего.

Кольцо оказалось ужасно холодным, и только это привело меня в чувство.

– Пока оно на тебе, ты в полной безопасности.

«Он никогда не причинит тебе вреда!», – вспыхнули в памяти слова Макса с того первого дня. Мне стало так больно, что даже слёзы застыли, сдавленные этой тяжестью. Ложь, лицемерие, манипуляции. Вот что это было. И это причиняло мне вред, каждым словом, взглядом, действием откусывая по крошечному кусочку моей души.

Кольцо не блестело на свету, мне показалось, что это осколок чёрной дыры, засасывающий всё светлое и радостное. Но меня оно пока не трогало, будто пёс, поднявший было голову, но снова умостивший её на лапах. Всё было в порядке.

– К которому часу я должна быть готова?

– К восьми, но основная часть для нас начнётся после десяти, возможно, ближе к одиннадцати.

Снова тот нейтральный тон. Как долго он будет надо мной издеваться? Обнимать, кружить на руках, целовать… О душе лучше вообще не вспоминать. А потом наказывать… А чем он, собственно, меня наказывает? Работой? Так я сама на неё согласилась. То решение, что я приняла на крыше – вот и его последствия. Я будто вернулась в реальность.

– У меня есть вопросы относительно оплаты. Я понимаю, что проштрафилась, но сегодня суббота, плюс снова выход в свет. Так что…

Ян едва слышно рассмеялся.

– С тобой рассчитается Макс. И ещё. Ты действительно ужасно выглядишь. Прими таблетку.

– Я только что выпила. Наверное, ещё не подействовала, – я не успела договорить, как передо мной появилась ещё одна такая же розовая таблетка. На его красивой белой ладони с такими длинными изящными пальцами.

– Выпей при мне. Мне не нужны проблемы.

Это уже не было шуткой. Даже если бы он предложил мне мучительный яд, проще было согласиться, чем ощущать этот взгляд на себе. Я выпила таблетку, едва не подавившись, и посмотрела на Яна со страхом и ненавистью. Что-то было не так, что-то должно было произойти, что-то…

– Ева! Хватит там стоять! У нас куча дел, мы ничего не успеем, – это девочки из салона выпорхнули из микроавтобуса и тащили с собой инструменты для превращения Золушки в принцессу.

Началась очередная безумная ночь, хотя предзакатное солнце ещё било алыми лучами.

========== Глава 19. 28.07.18 Концерт ==========

Жанетты не было. Только девочки из её салона: визажист и парикмахер. Я смогла принять душ в крошечной подсобке в подвале и только потом поднялась в одну из гримёрок. Где-то совсем рядом пьяно ржала «звезда» сегодняшнего вечера.

Меня снова мутило, но я просто попыталась отдохнуть хоть несколько часов, чтобы не выглядеть совсем уж измученной. Кроме девочек из салона ко мне больше никто не приходил, даже Макс. Они же и принесли мне одежду на вечер – вызывающе короткое красное платье, к которому полагались туфли на шпильке. Я не посмела заплакать или закусить губу, потому что Катя старательно колдовала над моим лицом. Но я уже предчувствовала ту ужасную физическую боль, которая будет ждать меня в конце вечера. Моё орудие пыток, этакий «испанский сапожок». Почти. Туфли были итальянскими.

Девочки уже почти закончили, но им не велено было уходить до конца вечера на случай, если мне придётся поправить макияж.

– Может, Макс нас чем-нибудь угостит?

– Ага. Конечно. Ты видела, в каком он сегодня настроении? Я бы к нему не подходила.

– А где вы его видели? – встрепенулась я. Весь сегодняшний день прошёл в какой-то странной дымке, и я не могла понять, что происходит вокруг и где все. Никогда ещё я так остро не нуждалась в ком-то знакомом. Чёрт, я бы даже согласилась провести время с Яном, лишь бы не сидеть вот так одной.

– Да бегал где-то. А что?

– Кать, если ты уже всё с волосами, можешь поискать его? Я где-то потеряла телефон и никого сегодня не могу найти.

Телефон! Точно! Я должна была позвонить Кристине! Как и многие, я не знала на память ни одного номера, записанного в мобильном. Но у Макса точно должен быть её номер.

Кати не было долго. Я тигрицей металась по гримёрке, понимая, что внизу творится полный хаос, что идут последние приготовления, а под клубом вообще толпа. И что никому нет до меня дела!

– Всё нормально? – спросила Таня, следящая, чтобы я не сожрала всю помаду в своём волнении.

– Не совсем. Я потеряла телефон и не могу связаться с сестрой. И мне кажется, что с ней что-то не так.

– Есть причины для беспокойства? – крайне осторожно спросила Таня, чувствуя, что моё напряжение может перерасти в истерику, и тогда придётся поправлять макияж.

Причины были. Я не должна была оставлять её одну. Я должна была остаться в квартире, или хотя бы звонить. Она меня потеряла и…

Кольцо обожгло мне палец и тут же потухло. Это было похоже на язычок пламени от зажигалки. Но это помогло. Всё будет хорошо. Ещё несколько часов – и я сразу же поеду домой.

– Я его нашла, но он был с Яном Дмитриевичем, так что…

Катя посмотрела на меня виновато.

– Который час? Я уже могу спускаться? – спросила я скорее у самой себя, чем у девушек, которые, как и я, хотели сбежать отсюда побыстрее. В ответе я не нуждалась, с трудом засунула ноги в узкие туфли и полетела вниз по чёрной скользкой лестнице. Вниз, в темноту и страх, в жадную голодную толпу, но поближе к нему – к предводителю стаи. Пока он ко мне благосклонен – я в безопасности. Этот урок я уже усвоила и очень хорошо.

Несмотря на принятые две таблетки за один вечер, легче мне не становилось. Боль пронизывала все мышцы, я не могла лишний раз шевельнуться, чувствуя крепатуру и изредка судороги, настолько сильные, что мне приходилось останавливаться. На пятках уже загрубели мозоли, так что было не так больно, но зато отёкшие ноги выглядели так себе, особенно в узких туфлях и коротком платье. Надо было что-то делать.

– Макс! – я увидела его красную голову возле сцены, где настраивали звук, и, ничего уже не стесняясь, подлетела к нему из последних сил.

Он оглянулся на меня с какой-то тревогой, будто ожидал истерики или скандала.

– У меня мало времени. У тебя есть ещё таблетки? Я не выдержу!

Он молча достал из кармана несколько розовых кругляшек и уже клал их мне на ладонь, как вдруг заметил кольцо.

– Ева. Не надо. Это кольцо…

– К чёрту кольцо! Ты не понимаешь! – я схватила его за запястье и впилась взглядом в васильковые глаза. – Ну, как тебе?

Он отстранился от меня, высвободил руку и отдал таблетки.

– Ты же знаешь о побочке для тебя? – мне казалось, что он хотел сказать что-то ещё, но передумал.

– К чёрту всё это! Это просто какое-то безумие! Целый месяц бесконечного безумия!

Я прокричала это, стараясь перебить шум колонок, но он и так видел, знал всё, что со мной происходило тогда, что они сделали со мной. Макс отвёл взгляд, сделал вид, что его что-то заинтересовало на сцене. Так он сбежал от разговора. Что ж, сбегу и я, пока не пришёл Ян и не начал таскать меня за собой, как собачку на поводке.

Туалет здесь был роскошный, такой же кровавый и чёрный, как и всё вокруг. В таком антураже можно было снимать либо триллеры, либо жёсткое порно. Я сейчас подходила ко второй категории. Смоки айс и алая помада? Кто это вообще придумал? Кровавое платье, открытое, обтягивающее, короткое. Я помню, что взяла у Макса две таблетки. Выпила ли я их сразу обе? Я не помню. Всё так смешалось в ту ночь. Помню, что у меня закружилась голова, и мне пришлось немного посидеть на унитазе просто для того, чтобы не стоять на шпильках, чтобы отдохнуть и спрятаться.

Что-то менялось. Мне захотелось выйти на улицу, потому что клуб для меня окончательно превратился в клетку. Через служебный выход я смогла выбраться на пятачок, где обычно украдкой курили девочки, но сейчас там никого не было. Парк спускался к Днепру, я знала это, хоть ни разу и не видела сама. Но сейчас мне нельзя было туда идти. Что-то держало меня здесь. В голове снова всплыла ассоциация будки и собаки на привязи. Но дело было не совсем в этом. Мне было плохо из-за таблеток. Не так, как без них. Боль ушла, захватив с собой усталость и следы бессонных ночей. Но теперь меня что-то тревожило. Что-то такое, неведомое мне до этого…

Хотя нет, я лгала себе, что не знаю, чего хочу. Но я знала. Чувствовала. Капризная принцесса требовала внимания. И она этого заслужила. Впервые в жизни я согласилась, что её желания абсолютно обоснованы. Трое суток бесконечных унижений, боли, усталости и голода. И теперь моя душа горела ярче этого алого платья.

Я вернулась в клуб уже другой. По скользкому чёрному мрамору шагала не терпеливая служанка, а настоящая ведьма, повелительница, госпожа. Сегодня Ян будет доволен.

Анастасия оглянулась на цокот моих шпилек и застыла в изумлении и страхе.

– Где Ян? – не глядя на неё, кинула я.

– Ян Дмитриевич… Он… – она так растерялась, словно не узнала меня и теперь не знала, что сказать.

– Быстрее.

– Он был возле входа вместе с Максимом…

Я не дослушала.

Часть людей уже запустили в клуб, и мне пришлось обходить ранних гостей. Девочки из персонала снова смотрели на меня, как в самые первые минуты встречи, а может и хуже. У меня не было времени смотреть на них. К чёрту этот клуб. Была бы моя воля, я бы сожгла его дотла. Дождалась бы темноты и превратила в огромный костёр!

– Добрый вечер! Не опоздала?

Макс посмотрел на меня с укором и каким-то странным страхом. Мне он сегодня категорически не нравился, но причины я понять не могла. С таблетками я переставала чувствовать. А сколько я их сегодня приняла? Сложно даже сказать.

А вот Ян… Великолепный Ян, в вишнёвом костюме и чёрной рубашке. Это было странно яркое сочетание, но оно подходило под эту кровавую чёрную ночь. Я не видела его всего несколько часов, но он снова как-то неуловимо изменился. Как всегда безупречный, но на этот раз черты лица стали чуть более выразительными, а взгляд – пронзительным. Он бессовестно раздевал меня глазами, хотя чего он там не видел?

– Макс, ты свободен. Проследи, чтобы всё было в порядке.

Мы стояли на том же чёрном крыльце, которое так испугало меня в первую ночь, только теперь перед нами расстилалась толпа фанатов.

– Мы же не будем это слушать? – почти промурлыкала я, подходя к Яну ещё ближе. Мне не требовалось, чтобы он меня очаровывал. Сегодня я хотела этого сама: флиртовать и играть с огнём, доводить до точки и отступать. О, это прекрасное чувство тех искр, которые передуют огню страсти!

– Конечно же, нет. Всегда есть планы получше, тем более на такую ночь и с такой роскошной девушкой.

Он коснулся своими длинными пальцами моей щеки, чуть погладил, чуть задержался, но смотрел прямо в глаза.

– Ты сегодня прекрасна, – шепнул он, и я слегка потёрлась о его ладонь, задев её губами.

– Как и вы.

Внешне он почти не изменился, только улыбнулся развратной улыбкой, и в глазах блеснули огоньки, опасные для каждой девушки.

– Я же говорил, что ты сама захочешь, – ещё тише, но с лёгкой хрипотцой сказал Ян.

Прозвучало это слишком самонадеянно.

– Хотеть – не значит сделать. Я вот уже три дня хочу убить Настю её же шпильками, но держусь.

– А стоит ли? Сдерживать свои желания? – это был уже не только флирт. Эти слова шли из глубины его подсознания в моё. Мы общались уже не словами, а голыми чувствами. На парк наползали ранние сумерки, и мне казалось, что наш слишком уж интимный разговор остался незамеченным. Но как же я ошибалась!

– Вы предлагаете мне прямо сейчас пойти и заколоть Настю? Это было бы неплохо, но слишком быстро. Я не люблю торопиться. Люблю растягивать удовольствие.

Ян улыбнулся ещё более хищно и чуть облизнул красиво очерченные губы. Он был близко, и я смогла шепнуть, особо не меняя позы:

– Если хотите меня поцеловать, предупреждаю – помада будет везде.

– Если это единственная плата, то я согласен.

– А ещё я сегодня очень ядовитая, будьте осторожны.

Людей стали запускать в клуб, и нам пришлось отойти ещё дальше в темноту. Эти несколько шагов разорвали тонкую паутину страстного напряжения, которую мы плели.

– Концерт продлится два часа, и всё это время я должен буду находиться здесь. Ну, а после будет вечеринка для своих. И я тебя не отпущу от себя ни на секунду!

Я только рассмеялась в ответ. Его прикосновения, его взгляд, тембр голоса и особенно запах, тот самый, терпко-горький, кружили и возбуждали меня. И в эту ночь мне не стыдно было в этом признаться. Но было одно «но». После месяца игры в холодно-горячо теперь я хотела мучить его. И только от этого получила бы удовольствие.

Эта ночь обещала быть развратно-пьяной. И это настроение нравилось и мне, и Яну.

– Мне так жаль, но я вынужден тебя оставить. Помнишь, нашу комнату на третьем этаже? Возьми девочек, и ни в чём себе не отказывайте! А потом мы продолжим. Вдвоём.

Ян был опьянён чем-то не меньше меня. Он всё крепче прижимал меня к себе, когда провожал к лестнице, но я чувствовала, что этого ему сегодня мало. Что-то должно было произойти.

– Что-то случилось? – насторожилась я, когда в ту самую чёрно-красную комнатку вошла Анастасия. Я не сразу заметила пунцовеющий румянец на её идеально белом лице.

– Я сегодня вас обслуживаю. Вы готовы сделать заказ?

Девчонки из салона не поняли, почему я расхохоталась.

– Вы, наверное, ошиблись. Яна сегодня здесь не будет. Только мы.

Она помолчала, уткнулась взглядом в пол и процедила едва слышно:

– Ян Дмитриевич приказал мне… быть сегодня вашей официанткой.

Я подавилась собственным смехом и закашлялась. Это был второй подарок за вечер, если считать кольцо.

– Что ж, принесите мне мохито, а девочки пока изучат меню.

«А ты у меня хорошенько побегаешь по этажам сегодня!», – подумала я, и мне не было стыдно.

И всё-таки я мало пила, мне и так хватало эмоций. Это сложно было передать словами. Я всегда знала, что «пью солнце», напитываюсь энергией его лучей, но в этот раз что-то изменилось. Я вспомнила, как тогда впервые шла по тёмной дорожке в клуб, и какое чувство тогда захлестнуло меня: страсти, молодости, огня, свободы. Вот и сейчас город окутала душная июльская ночь. И она готовила для меня сюрпризы. Девочки хоть и не забывали заказывать всё новые и новые напитки, всё же опытным взглядом присматривали за моим внешним видом, чтобы я оставалась неотразимой как можно дольше.

За хохотом и весёлыми историями несколько часом пролетели незаметно, так что когда в двери снова появилась Настя, но уже без подноса, я не сразу поняла, зачем она пришла.

– Ян Дмитриевич ждёт вас внизу.

– Передай ему, что я сейчас подойду.

Я попрощалась с девочками и спустилась вниз, где было уже значительно меньше людей, но музыка так же грохотала. Перед встречей с Яном я решила зайти в туалет, где, на удивление, никого не было. В красноватом свете ламп в зеркале отразилась девушка, которой я никогда не являлась. Алая и кровожадная ведьма. Я даже почувствовала металлический и будоражащий запах крови. И опасности. И адреналина. Словно летишь на запах добычи. Мне стало интересно, предложит ли он мне сегодня летать? Или снова пойдёт по проторённому пути соблазнения?

Ян ждал меня в темноте лип. «Как в том дурацком сне», – подумалось мне. Дорожки были узкими, но протоптанными, поэтому мои каблуки не застревали. Было слишком темно, сквозь густую листву не пробивалось ни единого лучика света. Я видела лишь силуэт и алеющий огонёк сигареты. И хоть я ненавидела этот запах, но сейчас мне захотелось вдохнуть его всеми лёгкими.

– Я пришла. Надеюсь, не заставила себя ждать.

– Я ждал тебя так долго, что теперь ничего не имеет значения.

Я не поняла его фразы, просто любовалась его движениями во тьме, плавными и сильными.

– Почему мы встречаемся здесь, а не в клубе? Подальше от шума?

– Да. Сегодня было слишком много шума, – в его голосе прозвучало что-то терпкое. И я снова захотела курить. Такое со мной случалось только в крайней степени опьянения. Я, наверное, слишком глубоко и шумно вдохнула, что он догадался. – Ты же не куришь?

– Я сегодня делаю то, чего не делаю обычно.

– Предупреждаю, я не люблю курящих девушек.

– А я не люблю курящих мужчин. На этом и сойдёмся?

Он соизволил-таки дать мне сигарету и поджёг её так же эффектно, как тогда в квартире Кристины. Кристина. Меня снова кольнуло что-то. Мне пора было домой, но я не могла оторваться. Это как уйти посреди праздника. Слишком уж сладкой была эта ночь.

– И всё же почему мы в парке? Почему не поехали куда-то?

– А куда ты хочешь?

Я всё ещё не видела его лица, лишь угадывала интонации.

– Для начала я бы хотела понять, чего я хочу, – я и сама не знала, зачем произнесла это вслух.

Нельзя играть со взрослыми мужчинами. Что-то такое, хоть и не именно этими словами, внушала мне мама. Они опасны. А этот особенно опасен. Но что он мне сделает? Утопит в Днепре? Если бы мог – давно бы уже сделал. Сегодня была особенная ночь, это знала я, это знал он. Но я тогда ещё не понимала, почему.

Ян подошёл ко мне ближе, его сигарета отлетела в траву, я же успела сделать только несколько затяжек. Мне захотелось плакать, дым попал не в глаза, а в душу, и расшевелил там что-то такое, чему следовало бы покоиться на самом дне.

– И чего же ты хочешь?

Снова магия его запаха. Я уже поняла, что тот горько-терпкий аромат – не парфюм, а запах его тела, и он подхватил меня, закачал на своих волнах. В темноте не видно было мимики, но взгляд я ощущала. И он решил подкрепить его сильным и властным движением, схватив меня за талию и повернув к себе.

– Чего же ты хочешь, Ева?

– Я знаю, что вы хотите услышать. Что я хочу вас, – я почти проворковала эти слова. В самих буквах, даже лишённых голоса и интонации, было слишком много секса. Я поняла, что попала в точку. Ян ещё сильнее прижал меня одной рукой, мешала ему лишь моя сигарета, которую я так неторопливо смаковала, чуть отвернувшись от него.

– Но действительно ли вы хотите, что это было вот так? Вы же знаете, чем может закончиться эта ночь.

От него повеяло холодом, хотя я наконец-то докурила и теперь смотрела в его тёмное лицо неотрывно. Ян молчал, и я продолжила.

– Я не стану скрывать, что мне сейчас тяжело сдерживаться, – я облизнула губы совсем не из-за флирта, у меня действительно пересохло во рту. – Но что будет утром? Вы подумали об этом?

Он ответил слишком быстро, взял меня обеими руками, стараясь прижать теснее, но я не сдвинулась с места.

– Завтра утром всё повториться. И мы будем вместе вечно.

Я рассмеялась.

– О нет! Завтра утром я буду испытывать только стыд и отвращение. Как тогда после душа, помните? Мне хотелось сбежать от самой себя. Так что вам следует хорошо подумать, нужен ли вообще такой секс? Ведь на самом деле я не испытываю к вам ничего большего, чем мимолётная страсть. Как пьяный секс на одну ночь. А вам ведь не этого хочется?

Он стиснул мои плечи так, что потом там остались круглые синячки. Но тогда он не собирался причинить мне боль, просто не хотел отпускать, возможно, даже боялся, что я развернусь и убегу. Но я стояла и твёрдо смотрела ему в глаза, хоть ничего особо не видела. Только чувствовала.