Текст книги "Ад и Рай Евы (СИ)"

Автор книги: Госпожа Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц)

Я увидела тот же алый огонь в её глазах. Кристина была околдована и не могла ничего сказать. В тот момент я почувствовала, что она буквально парализована. Её тело не принадлежало ей, впрочем, как и её сознание.

– Я хочу тебя! – выдохнула она, ожидая, что эта фраза её спасёт. – Возьми меня всю, без остатка.

Ян молчал. Я почувствовала такую опасность, что захотела кричать. Сейчас произойдёт что-то непоправимое.

Моё сознание словно раздвоилось: часть его оставалась наблюдать, а часть – металась в поисках выхода. Телефон. Точно! Я должна позвонить Крис. Хорошо, что я быстро смогла его найти в клатче и теперь трясущимися руками снова и снова набирала номер. Но никто не отвечал.

Я вернулась к видению, полностью на нем сосредоточившись, хоть в телефоне всё ещё звучали гудки. Ян шёл на балкон, на ходу зажигая сигарету без всяких подручных средств, одним только прикосновением пальца.

– Что же мне с тобой делать? – он размышлял вслух. Я понимала, что он ещё не принял решение окончательно, но оно уже созревало. «Нет, пожалуйста, не причиняй ей вред!», – молила я, не замечая, как слезы льются из-под маски.

Крис побежала было за ним, но остановилась на расстоянии вытянутой руки. Она вся обмякла и сейчас выглядела как глупая кукла.

– Ты была прекрасна, в тебе было столько силы и страсти. Я думал, что тебя хватит на месяца четыре, может, даже полгода. И что в итоге? Ты устроила истерику всего через десять дней? Да ещё и втянула в это свою сестру. Свою очаровательную сестру.

Ян стоял посреди комнаты и смотрел на балкон. Внезапно по его лицу пробежала усмешка. Он уже решил: схватил Крис за руку и потащил за собой. Бедняжка, она ещё ничего не понимала, всё так же очарованно глядела на него. Но я уже внутренне вопила, потому что догадалась.

С балкона полетела сигарета, разбрасывая фейерверк искр.

– Что ты выберешь? – ласково шепнул Ян, прижимая Крис к краю. – Жить, каждый день наблюдая, как я буду счастлив с ней, или умереть? Ну же! Говори!

Его тьма была чернее ночи, окутавшей Киев, и она расползалась цепкими щупальцами, высасывала всё живое.

«НЕ СМЕЙ! НЕ ТРОГАЙ ЕЁ!», – завопила я, почему-то увереная, что он меня слышит.

– Поцелуй меня, и я скажу, – прошептала Кристина, тоже принявшая решение. Последнее в своей жизни.

Он повернул её к себе, заглянул в глаза, всё понял и буквально впился в красивые пышные губы.

Я почувствовала, что именно он делает. Я пила солнце, он же пил молодость этих девушек. И сейчас хотел осушить её до последней капли.

– Я прошу тебя, оставь её жить! Пожалуйста! – я кричала, уже не скрываясь, во весь голос.

– Ты с кем это говоришь?

Он появился бесшумно, или я не заметила его в бреду своего видения, но он был зол из-за того, что я нарушила договор и орала на весь дом.

– Макс, он… – я попыталась было объяснить, но лёд его васильковых глаз оборвал меня на полуслове.

– За всё надо платить. Они уже всё решили, так что не мешай.

Макс оказался слишком близко, я уже видела движение, с которым он хотел выдернуть меня из темноты угла.

– Не смей меня трогать!

Неожиданно для меня, да и для него тоже, Макса отшвырнуло так, что он оказался на ступенях лестницы и какое-то время не мог встать. Я же, наконец, перестала скрываться, вскочила с тёмного паркета и закричала не только горлом и лёгкими, но и всей душей:

– А ты брось её! И иди ко мне. Я готова. Я зову тебя, слышишь?

========== Глава 12. 13.07.18 Договор дороже жизни ==========

Обычно то, что происходит после полуночи, я описываю следующим числом. Так получается, ведь запись всё равно делаешь утром. Но не в этот раз. Мне кажется, что эта ночь длилась так невыносимо долго, как и мой первый день в Киеве. И она оказалась такой же болезненной и решающей.

Он появился сразу – так же неожиданно, как и ушёл. Я уже не удивлялась этому, ведь только что он был в километрах отсюда, на балконе моей сестры, и пытался заставить её покончить с собой. И вот он здесь, потому что услышал мои крики. Что же здесь удивительного? Ничего, он больше никогда не сможет удивить меня чем-то таким.

Входная дверь была закрыта, так что никто не мог войти и помешать нам. Макс же поспешил исчезнуть, как только смог подняться. Но я это заметила не сразу. Передо мной стоял и усмехался Ян.

– Ты снова победил, а я проиграла?

– Это спорный вопрос. Ведь я здесь. А твоя сестра жива. И теперь ты знаешь.

Каждая пауза между предложениями была заполнена очаровывающими волнами энергии, от которых хотелось всего и сразу. Он словно прощупывал, что такое запретное я люблю, в чём моя слабость. Но пока ничего не нашёл и отступил.

– Твои слова показались мне более заманчивыми, чем полусумасшедшая Кристина. Меня ещё никто никогда так не звал.

Он сказал это таким голосом, что у меня сбилось дыхание, и я почувствовала остро-терпкий запах секса. Так вот на чём он хочет меня подловить!

– Как сказал Макс, за всё надо платить. Мне же надо было отвлечь тебя от моей сестры. Господин.

Из моих уст это слово прозвучало с издёвкой, и в его глазах промелькнул такой гнев, что показалось, будто он меня ударит. Но он сделал мне больно иначе:

– Тебе было хорошо этим утром?

Лучше бы это была настоящая оплеуха! Я почувствовала, что краснею, причём не равномерно, а яркими пятнами под цвет моей маски. И все же я понадеялась, что в спальне просто была камера, и он заметил некоторые изменения в моей позе, но не был их непосредственным виновником.

Ян расхохотался.

– Снимай уже эту маску. И будем говорить, раз ты готова.

Он повёл меня длинными коридорами к другому выходу, и мы оказались на берегу реки. В белой альтанке уже горели свечи.

– Я знал, что мы сегодня поговорим, но не ожидал, что так скоро.

С реки тянуло холодом, и я сразу покрылась мурашками. Ян налил немного красного вина и предложил мне бокал.

– Я бы снова выпил за тебя, Ева. Потому что ты невероятна! Но сегодня ты была очень непослушной девочкой, так что… – он просто сделал несколько глотков.

– Раз уж я всё равно была бы тут, то не мог бы ты мне кое-что объяснить? – Ян молчал, и я продолжила. – Макс обещал мне, что я всё пойму, но я не очень поняла, что это были за люди. Выглядело это странно, если честно.

Мне кажется, Ян никогда не мог привыкнуть к тому, как легко я переключалась между темами. И поэтому не всегда был готов сразу мне ответить.

– Это действительно странная история. Как ты уже поняла, эти люди хотят от меня кое-что получить. Это разного рода способности. У кого-то они уже есть, и я лишь направляю их в нужное русло, а кто-то просто получает дар.

– Просто? У тебя? А что там по оплате?

– Я смотрю, ты уже хорошо усвоила главный закон Макса. Оплата у всех разная. Поверь мне, у каждого человека найдётся что-то такое ценное, что можно забрать.

– И даже у тебя? – рискнула я.

– И даже у меня, хоть я и не человек.

– Понятно.

– Ты даже не спросишь, кто я?

Я повела плечами.

– Какая разница, как тебя называть. Я видела, что ты питаешься молодостью девушек. Пока что мне этого с головой хватает.

Со мной снова произошло то, что случалось в моменты острой опасности: я не испытывала страха. Вообще. Более того, впервые за две недели этот мужчина меня заинтересовал. Я хотела побыть с ним дольше и узнать побольше.

– Ты права и не права одновременно, – начал было Ян, но отвлёкся. – Выпей вина, оно действительно хорошее. У меня всегда всё самое лучшее…

«Кроме девушки», – едко подумала я, и мне показалось, что он услышал эту мысль.

– Так вот, я не буду отрицать, что девушки действительно отдают мне свою жизнь, молодость, здоровье. Но это не самоцель, а скорее побочное действие. Это во-первых. А во-вторых, как бы это банально ни звучало, я ищу одну единственную девушку. Ту, которая сможет нейтрализовать моё негативное влияние.

– Так пока ты её найдёшь, ты же кучу людей убьёшь!

– Чаще они сходят с ума, если это для тебя важно.

Я пригубила вина и прикрыла глаза. Как же было хорошо. Даже слишком.

– Ты туда что-то подсыпал?

– Нет, это просто вкусное вино. Если бы я хотел, я бы взял тебя и без алкоголя или наркотиков.

Взял. Я этом слове было что-то патриархальное. И меня всегда это возмущало. Почему мужчина может хотеть женщину, покорять её, брать, в конце концов, и владеть безраздельно? Но вот женщинам положено лишь подчиняться?

Я искривила брови в таком сомнении, что даже Ян улыбнулся.

– Прости, я забыл, что это ты меня сегодня позвала. Ты сказала, что ты готова. Не объяснишь, к чему?

Я и сама в тот момент не знала. То есть, конечно, моё подсознание уже всё тогда решило, но ему так не хотелось в этом признаваться, что я сказала:

– Готова выслушать твои предложения. Макс говорил, что после этого вечера я должна решить: оставаться или уходить.

Ян покрутил длинными пальцами ножку бокала. Как же я любила такие мужские руки! Опасность, опасность! Он начинал меня привлекать.

– И куда бы ты ушла? Искала бы съёмную квартиру? Или вообще уехала бы из Киева?

– Скорее всего, уехала бы, пока ещё можно подать документы в другой вуз.

– Вот так просто, из-за таких глупостей, ты бы бросила всё? Я не верю! – Ян встал, опираясь на стол, и наклонился ко мне. – Ты только что смогла мыслями докричаться через весь город! Да так, что я чуть не оглох. Ты так ударила Макса, одного из моих сильнейших помощников, что он до сих пор отлёживается где-то. И ты говоришь мне, что убежала бы от меня, потому что испугалась? Испугалась чего?

– Тебя, – я тоже подалась вперёд, и наши лица оказались непозволительно близко. Но между нами сверкали молнии напряжения.

– Тебе меня не обмануть. Ты испугалась себя, испугалась, что я окажусь сильнее, и что ты не сможешь мне противостоять.

– Я не вижу разницы, твой ответ просто многословнее и больше тебе нравится.

Ян чуть отстранился, но не сел.

– Ты знаешь, что чувствуют девушки, когда я с ними?

Бог ты мой! Как я могу знать?

– Я сегодня слышала странную фразу: «Будто ты в Аду и в Раю одновременно». Но что-то по Кристине я Рая не заметила.

– А что ты почувствовала тогда в клубе и потом в ресторане?

– Ничего такого.

Я ответила слишком быстро, и он раскусил ложь.

– Ладно, не хочешь – не говори пока. Но мы ещё вернёмся к этому.

Он сел и налил ещё вина.

– Давай поговорим о твоей сестре. Ты так не хотела, чтобы я её трогал. Что ж, я не только не убью её, но и оставлю в покое. Возможно, даже помогу с реабилитацией.

– Но за всё придётся платить?

– Да. Именно так.

– И ей есть чем заплатить?

– Она платила сексом. И, поверь мне, её наркотиком был я. Без меня она больше никогда не будет счастлива.

– То есть, в любом случае, ей очень сильно не повезло встретить тебя?

– Именно так. Но дело же не в этом. Я исполню свою часть обещания и больше не трону её. Но будут следующие. Ещё и ещё. Ты же видела мой клуб. Они все так юны…

– И чисты?

Ян отвлёкся от мечтательных речей и посмотрел на меня с горькой усмешкой.

– Если ты о девственности, то, поверь мне, Кристина была прекрасным исключением. Остальные мне попадались уже очень испорченными.

– Значит, ты не там искал просто. По таким клубам приличные девушки не бродят.

– Они там работают, да? – укол прошёл мимо. Я не стеснялась своего скромного сексуального опыта. Но Ян как-то снова зацепился за эту тему.

– Вот ты, например, что вспоминала в тот день, когда Кристина тебе открылась?

– Что я могла вспоминать? Свою первую любовь и секс с ним, – абсолютно откровенно ответила я. Мне нечего было стесняться.

– И это было прекрасно?

– И это было прекрасно. И совсем не грязно, если ты хотел перевести на это. Ты никогда не испытывал любви? Не страсти, сжигающей всё дотла, а созидающей любви?

Ян молчал. Его лицо причудливо менялось в дрожащем огне свечей.

– Любовь – это не только брать, точнее, можно вообще ничего не требовать взамен, а только отдавать. И от этого наполняться ещё больше.

Он фыркнул и расхохотался.

– Ты слишком юна, чтобы учить меня любви. Но раз ты так уверена в своих силах, то вот тебе уговор: я не трогаю твою сестру, а взамен ты всё время будешь со мной. Ничего для тебя нового: работа, квартира, появление вместе на всяких вечеринках.

– И никакого физического контакта.

– А если ты сама этого захочешь?

– Я дам тебе знать, если вдруг сойду с ума. А так твой максимум – то, что было в том ресторане.

– Что ж, такие условия меня вполне устраивают.

Ян протянул мне ладонь, и я аккуратно вложила в неё свою. Он не пожал мне руку, а так – едва подержал. А мне почему-то захотелось его коснуться. Но я оставила это на конец вечера. И захватила с собой бокал. Всё лучшее – впереди.

Ян помогал мне подняться по крутому берегу и, взяв меня под руку, заметил, какая у меня холодная кожа.

– Да ты же совсем замерла! Прости, я не подумал об этом, – он тут же снял пиджак и накинул мне на плечи.

– И сейчас у всех появится много вопросов. Там такие девушки, что они меня на кусочки разорвут. И маску я где-то потеряла…

– А она теперь тебе и не нужна. Сейчас мы устроим грандиозное появление.

Яна переполняла какая-то такая эмоция, которую я никак не могла распознать. Злорадство? Триумф? Это было что-то горькое и весёлое одновременно. Но хуже всего было ощущение, что все его чувства переливаются в меня. Как в законе сообщающихся сосудов.

Мы вернулись тем же путём и появились на высоком крыльце в самый разгар вечеринки. Макс, уже оправившийся от моего неожиданного удара, теперь был окружён толпой желающих проявить себя. Но, как только на пороге появились мы, все сразу же умолкли и повернулись. На меня накатили волны зависти, возмущения, презрения, злости, и всё это от десятков людей. И, хоть Ян и так крепко обнимал меня за плечи, я прижалась к нему ещё сильнее.

«Не бойся».

«Я не боюсь, просто чувствую…».

«Ты сегодня не пила таблетку?».

«Нет».

Мы смогли обменяться мыслями, что меня уже ни капельки не удивляло.

«Тогда я должен кое-что сделать, только не бойся и не злись, хорошо?».

В полутьме уличного освещения и мерцании цветных фонариков он повернулся ко мне, всё так же обнимая за плечи, и заглянул в глаза. Я знала этот взгляд: осторожный и напористый, просящий и требующий, вопрошающий и знающий ответ. Это был взгляд первого поцелуя.

– Не бойся меня, – едва слышно шепнул Ян, очень осторожно целуя меня. Мне казалось, что в тот момент он и сам пробовал свои чувства буквально «на вкус». Он будто одновременно хотел и боялся этого. Поэтому его губы лишь чуть коснулись моих, задержались на них, и я почувствовала тепло его дыхания, но не более. Ни страсти, ни желания. Только оберегающая нежность.

Хоть Ян и прикрывал наш поцелуй ладонью, все заметили его. Но, что странно, я больше не испытывала тех эмоциональных волн. Мне стало уютно и спокойно, будто этот человек, прижимавший меня к себе, не пытался ещё час назад убить мою сестру. Всё куда-то пропало. Я просто уютно умостилась «под крылышком» Яна и изредка с торжеством смотрела на Макса.

А Ян тем временем говорил.

– Я вам обещал нечто невероятное в конце вечера? И вот, сегодня я могу с уверенностью сказать, что нашёл ту самую девушку. Слухи подтвердились. Возможно, вы уже видели нас вместе на открытии ресторана. Но теперь пришла пора подтвердить это официально. Поэтому прошу любить и жаловать, моя девушка – Ева. Кстати, именно её тогда так опрометчиво задел тот депутат.

Мне стало не по себе, и я стала искать защиты, как маленький ребёнок. Инстинкт подсказывал мне схватиться за Яна, но я могла только аккуратно протянуть руку и обнять его за талию. Этот вечер что-то сломил во мне, что-то перевернул с ног на голову. И я уже никогда не смогу быть прежней.

– Так сложились обстоятельства, что я вынужден вас покинуть, и остаток вечера с вами проведёт Макс. И через несколько дней вы узнаете результаты.

И он снова меня увёл. Как только за нами закрылась входная дверь, я вырвалась из его объятий.

– Это правда? То, что ты сказал о том мужчине?

Ян остался стоять на расстоянии и изучал каждое движение на моем лице:

– А что ты почувствовала, когда я сказал, что это из-за тебя?

– Вину и страх. Страх всё же больше. В чём вообще необходимость убивать людей?

– То, что порой здесь происходит, не должно тебя волновать. Это мои личные проблемы, и я их сам решу.

– Как решил бы вопрос с Кристиной? – меня снова ужалили вина, боль, стыд и отвращение одновременно.

Он не собирался отвечать на неудобные вопросы. Это я усвоила быстро, но от привычки их задавать избавиться не могла. Ян протянул руку и, едва касаясь, погладил меня по щеке.

– Вспомни ту ночь в моём кабинете, ты была так прекрасна и была так близко, вот-вот – и я бы поймал тебя. А две минуты назад ты сама обняла меня. Так в чём же дело? Ты хочешь, но боишься? Скажи мне.

Его голос и прикосновения одновременно убаюкивали и тревожили, разливали томный жар по телу. Мне стыдно признаться, но я представила, как хорошо можно было бы продолжить эту ночь: медленно, никуда не спеша, наслаждаясь каждым прикосновением и поцелуем. У меня предательски пересохли губы. Я опустила голову, прикрыла глаза и украдкой облизнулась. Этой ночью меня снова будут терзать сны.

– Я не хочу и не боюсь. Я брезгую, – это слово полоснуло его бритвой. Я почувствовала, как он внутренне вспыхнул. – Ты говорил, что ищешь чистых, неиспорченных девушек. А сам? Сколько девушек у тебя было? И теперь ты этими губами целуешь меня. Прекрасно, правда?

Ян ненадолго потерял самообладание. Я видела, как движется его грудная клетка под тонкой рубашкой.

– Ева, послушай меня, – он попытался взять меня за руку, но я отшатнулась. – Я знаю, что это всё выглядит ужасно. Но у меня уже есть решения. Я очень долго искал подходящую девушку, поэтому нашёл и ритуал, который позволит нам полностью очиститься. Правда, это будет очень тяжело для меня, но как только ты скажешь – я его пройду.

– Подожди-подожди. Ты сказал «нам»? Хорошего же ты обо мне мнения! Ладно в любом случае этот обряд не для меня. И вообще, никаких больше поцелуев и обнимашек. Мы с тобой не пара, и ты прекрасно это знаешь!

Так началась наша игра, бесконечная война без победителей и проигравших. Любовь и ненависть, страсть и отвращение стали моими верными спутниками на то время.

========== Глава 13. 14.07.18 Лихорадка ==========

Но на время войну пришлось отложить. Немного поостыв, я потребовала, чтобы меня отвезли к Кристине. Это Ян мог перемещаться по всему городу в мгновение ока, мне же пришлось потратить на дорогу не меньше получаса.

Кристину я нашла на балконе. Она была жива, но без сознания.

– Мне нужна помощь! Здесь очень холодно, её надо хоть в комнату занести.

Никто не отозвался. Как оказалось, Ян даже в квартиру не зашёл, так и стоял на лестничной клетке.

– Ты издеваешься?

Я была настолько зла, что не думала ни о каких правилах приличия.

– Тише ты. Если не хочешь, чтобы она умерла, тебе придётся делать всё без моей помощи.

Меня колотило от злости.

– Может, хоть скорую вызовешь?

– Нет. Они ей сейчас ничем не помогут. А вот у кого-то потом будут большие проблемы.

Он явно намекал на меня. Хотя я уже тогда понимала, что у меня и так будут проблемы с её родителями. Но кто они такие против вот этого?..

– Ладно, тебе виднее. Но если она не придёт в себя – я всё равно вызову скорую.

Кристину пришлось затаскивать в комнату самой. Хоть она и казалась стройной девушкой, но оказалась плотной и тяжёлой, так что я чуть спину не сорвала, пока дотащила её к дивану. К этому времени она пришла в себя и даже что-то бормотала. Как я затаскивала это прекрасное, но тяжеленное тело на диван – история отдельная, и вспоминать я её не хочу. Но я точно помню, как проклинала Яна с его странными фетишами. Хотя, всё могло бы быть и хуже, если бы он оказался, например, любителем девушек с очень пышными формами. Но сейчас не об этом.

Кристина была жива, в сознании, но, как мне казалось, бредила. Несмотря на холодную ночь, лоб был горячим и влажным. Я честно не знала, что с ней делать. Она металась по дивану и не давала к себе даже притронуться, не то что измерить температуру. Таблетки в таком состоянии она тоже не выпьет.

Я снова вышла к Яну, нагло курившему в подъезде.

– Мне кажется, у неё жар. Я очень надеюсь, что она всего лишь простудилась, пока лежала полуголая на балконе.

– Ну и отлично. Пусть поспит, а мы поедем обратно.

Я оторопела. И только сейчас вспомнила, что всё ещё одета в длинное вечернее платье.

– Чёрт, чёрт, чёрт! – почему-то тогда это было моё любимое ругательство, хотя обычно я использую совершенно другие выражения. – Подожди меня секундочку.

Хоть Макс и перевёз часть моих вещей в апартаменты Яна, но кое-что здесь-таки завалялось. Например, совершенно домашняя белая футболка – огромная и растянутая, и короткие тонкие шорты, больше похожие на мужские трусы. Я быстро переоделась, с особой осторожностью упаковала в клатч украшения и вынесла их Яну.

– Держи, отдашь Максу, а то я точно их где-то потеряю, и потом мне жизни не хватит за них расплатиться.

– Тебе идёт! – Ян так смеялся, что даже поперхнулся дымом.

– Платье и туфли тоже забери. Я в них всё равно днём не смогу ходить. Да хватит тебе смеяться!

Я прекрасно понимала, как наклеенные ресницы и укладка сочетаются с хлопковой футболкой (которая очень некстати топорщилась в области груди), но мне тогда было не до этого.

– Если что-то изменится – я позвоню.

Ничего не изменилось. Кристина горела, изредка стонала и требовала то открыть все окна, то укрыть её одеялом. Я обтирала её уксусной водой и старалась успокоить. Ей что-то мерещилось, изредка она вздрагивала, вскрикивала, но потом снова проваливалась в тяжёлый короткий сон.

Я чувствовала свою вину во всём этом, хоть и не могла чётко сформулировать, почему. В ту ночь я спасла её от убийства или самоубийства, но что будет дальше? Не смогу же я всё время находиться рядом. Я даже маме теперь звоню всего на несколько минут, только чтобы сказать, что я жива и очень занята. Но что я скажу дяде и тёте, когда они вернутся и застанут свою любимую дочь в таком состоянии? Хоть бы всё снова стало хорошо…

Макс потом говорил, что меня нашли уже около обеда. Никто не отвечал на звонки, и ему пришлось приехать в квартиру. Мы с Кристиной лежали на одном узком диване, я обнимала её руками и ногами, и непонятно было, кто за кого держался. Потому что Кристина, хоть и спала, но тоже держала меня, чтобы я не упала на пол, а я же прижимала её к себе, как мать своё больное дитя.

Всё, что будет описано ниже, я собирала долго и по частям. В основном, со слов Макса, потому что сама сохранила только мутные, болезненные, урывочные воспоминания.

Кристина всё ещё температурила, но уже не бредила. Макс вызвал ей скорую и одновременно позвонил Яну, потому что проблема усложнилась – теперь плохо было мне. Когда он попытался меня разбудить, я тревожно вскрикнула и ещё сильнее вцепилась в сестру.

– Нет-нет. Не надо. Ещё рано, – пробормотала я, отворачиваясь от дневного света и зарываясь лицом в тёмные густые волосы сестры.

– Рано? О чём ты, Ева? Уже обед. Ян тебя потерял и…

Он не договорил, потому что взял меня за руку и всё понял – рука была бледной, ледяной и безжизненной. Ему пришлось действовать решительно. Пока скорая ехала к Кристине, он, не слушая мои слабые писки протеста, смог оторвать меня от сестры и на руках вынести к машине. А когда врачи забрали Крис в больницу, то я уже почти пришла в себя, по крайней мере, ему так показалось, потому что сидела ровно и с открытыми глазами.

– Всё будет хорошо. Её уже забрали в больницу, но ничего страшного. Скорее всего, воспаление лёгких.

– Макс…

Как он потом объяснил, именно по моему тону и понял, что всё хуже, чем ему казалось. Что-то подобное он уже слышал в первый день перед клубом, когда я боялась идти к Яну и просила о помощи. Но сейчас мольба была настолько животной и глубокой, будто эти звуки были единственной ниточкой, держащей меня на краю безумия или смерти.

– Я здесь, я здесь. Я с тобой. Сейчас мы очень-очень быстро доедем к дому, и ты ляжешь спать.

Я не слышала, что именно он говорил, но звук его голоса меня немного успокаивал. На всякий случай, он перенёс меня с заднего сидения на переднее, чтобы держать за руку.

– Тебе больно? Скажи мне хоть что-то!

– Холодно, – всё тот же тон, и глаза, распахнутые в безумном ужасе.

Много позже Макс рассказал мне, что думал, я умру прямо там, не доехав до квартиры. И ещё он так спешил, что даже не сказал сначала ничего Яну. Как и я, он винил во всём его.

Вёл машину он одной рукой, потому что в другую я вцепилась так крепко, что шрамы от ногтей остались навсегда. И тогда он стал ощущать то, что происходило со мной. В общем, я до сих пор поражаюсь, как мы смогли добраться живыми.

Через какое-то время я всё же очнулась в своей комнате.

– Макс, – снова жалобно протянула я, испугавшись, что его нет – так совсем маленькие дети зовут маму, когда им страшно.

Но это был не страх. Я была агонизирующим животным: боль пронизывала все мышцы, меня кидало то в жар, то в холод, в голове гудело, а кишечник разрезало спазмами.

– Макс! – уже настойчивее позвала я.

Из ванной комнаты послышался звук слива воды, и вышел Макс. Бледный до синевы. Как оказалось потом, боли были у меня, а рвало его, причём рвало чем-то чёрным и невыносимо горьким.

– Мне страшно! Побудь со мной! – в моих воспалённых глазах появились слёзы.

– Я и так с тобой. Ты здесь уже пять часов, и я не отхожу от тебя. Я рядом, – он держал мою руку, и я чувствовала жизнь, которой он был наполнен.

– Нет. Мало, – я попыталась облизнуть пересохшие губы, но язык тоже был сухим как от похмелья. – Этого мало.

Как и я, Макс не догадывался, он сразу знал, что требовалось делать. Как я обнимала и согревала Крис, отдавая ей свою жизнь, так должен был сделать и он.

– Тебе может быть ещё хуже. Я – не хороший человек, – попытался объяснить он, но я упрямо просила, повторяла его имя, как мантру, постепенно впадая в забытьё.

Потом я помнила тепло его тела, и его дыхание на своей шее, и руки на животе и на груди. И пульс его сердца, сливающийся с моим. Он, как и я, был в лёгкой футболке и шортах, так что между нашими телами оставалась лишь тонкая прослойка хлопка.

Что-то разлетелось на мелкие кусочки – мне даже показалось, что это моё сознание не выдержало и разбилось со стеклянным звоном. Этот звук выдернул меня из сна, сердце бешено заколотилось, и я поняла, что больше не усну. Да и не смогла бы, потому что то, что творилось в комнате, напугало меня до слез.

Огромное зеркало шкафа-купе осыпалось мельчайшими осколками. Возле него стоял разъярённый Ян, и по его кулаку стекала кровь. Он был так зол, что алые волны доходили ко мне и вызывали тошноту.

– Я тебе говорил, никогда не прикасаться к ней?!

Ян наступал, осколки крошились под его роскошными туфлями, но я, проследив за его взглядом, закричала. Потому что возле окна полусидел Макс, по губам которого тоже текла кровь.

– НЕТ! Не надо!

Я кричала и плакала одновременно, но это только ухудшило ситуацию. Энергия Яна стала обжигающей, как жидкий металл.

– Не надо, Господин, не здесь. Вы её пугаете!

Я тогда впервые услышала, что Макс так обратился к Яну. Но и это не помогло. Он подошёл к Максу, даже не пытавшемуся сопротивляться или защищаться, схватил его за футболку и поднял на ноги. Ян вдруг показался мне огромным и невероятно сильным. Так оно и было – Макс не только стоял на ногах, но уже начал подниматься на носочки, ещё чуть-чуть – и Ян просто его повесит.

– Вспомни, кем ты был до встречи со мной? Вспомни свою никчёмную жизнь! И так ты за это отплатил?

Позже Макс объяснил, что Ян, потерявший нас всех, приехал в квартиру и застал картину, которая его так взбесила: мы с Максом, обнявшись, мирно спали. Причём, слишком тесно обнявшись.

Знаете, говорят, что когда человек очень замёрз и требует срочной помощи, то его согревают голым телом. Да, вот так, два обнажённых человека в обнимку, иначе – смерть. Макс тоже спасал меня от смерти, отдавая мне свою энергию и забирая всю ту боль, которой я напиталась от Кристины и от самого Яна.

– Господин, я… Я бы никогда…

Футболка начала рваться, и Ян перехватил Макса другой рукой уже за горло.

– Ты скрыл это от меня! Решил действовать за моей спиной! И я должен тебе поверить? Она – моя! И только моя! И я убью любого, кто к ней притронется.

Это были очень резкие заявления, не подкреплённые ничем. Но я уже слышала нечто подобное когда-то давно, когда парни решали за меня, кого я должна любить. Но это была тема для следующей записи, сейчас же я должна была вмешаться. Потому что единственный человек, который мог мне помочь, уже хрипел в руках ревнивца.

Я смогла подняться в кровати, но от Яна исходили такие ядовитые волны, что меня снова накрывало. Что же делать?

– Господин, пожалуйста! – едва слышно попросила я.

Наконец-то Ян обратил на меня внимание. Как потом оказалось, Макс, ухаживая за мной, успел смыть макияж и разобрать причёску. Так что теперь я стояла на коленях на кровати в невероятно беззащитном виде: бледная, с алым румянцем, горящими от лихорадки глазами и с растрёпанными светлыми волосами. Футболка, правда, была вся мокрая от пота, и именно это вызвало у Яна сразу эротические ассоциации, что и привело к конфликту.

– Это всё моя вина. Я попросила Макса мне помочь. Мне было так плохо…

По взгляду Яна, потемневшему ещё больше, я поняла, что говорю что-то не то, и затараторила в своё оправдание:

– Кристина. Я что-то не то сделала, и мне стало так же плохо. А Макс меня спас. Мне кажется, если бы не он, я бы уже умерла.

Ян разжал руку, и Макс с грохотом рухнул на пол.

«Будь покорной, и он тебя не тронет!», – услышала я голос Макса. Хотя я и так была более чем покорна – называть какого-либо мужчину Господином не входило в мои жизненные планы. Но тут уж либо пан, либо пропал.

– Почему же ты не позвала меня? – с ласковостью кота спросил Ян, садясь на кровать.

Я хотела указать Максу взглядом, чтобы он пока вышел, но он понял это и без моих подсказок.

От близости Яна мне стало душно. Я не могла нормально сформулировать, почему мне нужен был именно Макс. Я это просто чувствовала.

– Потому что он помогал мне всегда. И в ту ночь он тоже ухаживал за мной… Когда мне было так больно…

В голове кружилось. Я подумала, что если мне снова станет плохо, то Ян меня просто добьёт. Своей страстью, или что он так ко мне ощущает. В любом случае, это что-то тёмное и нездоровое, и оно мне не нравилось.

– Можно, он останется со мной? Мне так спокойнее.

Несмотря на мой ещё более жалобный тон, это не сработало. Вернее, сработало с точностью до наоборот – вдребезги разлетелось ещё одно зеркало.

А в это время по улицам Киева на невероятной скорости нёсся красный порш, водитель которого хотел убить либо себя, либо хоть кого, но, к его несчастью, на машине не оставалось ни единой царапины. Но об этом я узнала случайно и много похоже, а пока…