Текст книги "Ад и Рай Евы (СИ)"

Автор книги: Госпожа Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 35 страниц)

– Тебе показалось. Наверняка он сказал это как-то витиевато, с намёком, чтобы ты сама догадалась.

– Э-м… А почему ты так думаешь? – Его недоверчиво-насмешливый тон меня оскорбил. Будто я недостойна таких слов от Яна.

– Поверь мне, за эти годы я видел возле него всяких девушек, но ни одна не удостоилась такого признания. Ты, конечно, особенная, но не настолько. Он даже как-то проговорился, что никогда никому такого не говорил, потому что не умеет любить.

– Ну что ж. Если фраза «я люблю тебя с каждым днём всё сильнее и не перестану любить никогда» звучит как намёк, то так тому и быть.

Нам пришлось прерваться, пока официантка ставила на столик напитки. А Макс в это время пытался переварить услышанное.

– Вот и я была примерно в таком же шоке. – Я помолчала, не зная, стоит ли говорить о возможности выбора, потому что Макс и так смотрел на меня слишком недоверчиво. – Как ты думаешь, он мог бы позволить мне встречаться с кем-то другим?

Тут уже Макс не выдержал и откровенно засмеялся:

– Это даже не обсуждается. Он может сделать вид, что не заинтересован в тебе, что ты свободна, но каждый, кто попытается за тобой ухаживать, или, что ещё хуже, понравится тебе хоть немного, будет убит. – Макс чуть покачал головой и добавил: – Число несчастных случаев резко возрастёт, ты же знаешь его методы.

Я знала. Но у меня уже назрел острый вопрос:

– А ты? Что он сделал бы с тобой, если бы я… Ну, допустим, поцеловала тебя, – я попыталась изобразить игриво-насмешливый тон. И Макс его подхватил, переводя всё в шутку.

– Ты смерти моей хочешь?

– Ах да. Ты же говорил, что у вас уже был разговор об этом. Не хочешь рассказать подробности? Я-то тебе многое рассказала.

Макс ненадолго замолчал, глядя в сторону и покусывая губу.

– Он нас не слышит. Иначе бы я тоже ничего не сказала.

На самом деле, у меня в голове возник другой вопрос: почему он отдал меня Яну? Была ли у него возможность скрыть меня, спасти от этого? Но пока я чувствовала, что он не готов ответить.

– Скажем так, он намекнул, что мне пора искать себе девушку. И меньше контактировать с тобой.

– Он мне говорил об этом. Ян не любит делиться едой, не так ли?

– Ева! Это уже слишком.

– А разве не так? Я нужна ему только как постоянный источник энергии. Как ёбаная солнечная батарея!

Макс посмотрел на меня так, будто я окатила его помоями.

– Никогда так не говори.

– Но это же правда!

Я заводилась всё больше. Сама того не планируя, я натолкнулась на разгадку всей этой утомительно длинной и фальшивой истории.

– Если неправда, то скажи, если бы ты подкатил к Кристине, что бы он тогда сделал?

Макс почему-то опустил голову и очень тихо процедил:

– Я с ней спал.

– Что? Когда вы, блин, успели?!

В полупустом кафе мой возмущённый голос начинал привлекать внимание.

– Так что, ты не права. Ян делится, как ты сказала, едой, – в голосе Макса неожиданно проступила ярость. – Но если он признался тебе в любви, то никто и никогда не посмеет к тебе приблизиться. Как только он объявит о помолвке с тобой, ни одно существо в этом, или в сумрачном мире, не сможет тебе навредить. Ты станешь такой же, как он.

– В смысле, такой же?

– Ева! Не заставляй меня это говорить, – но Макс и сам уже не сдерживался. – Он ещё не говорил тебе, что ты можешь быть даже сильнее его в некоторых видах магии?

– Говорил.

– И что ты?

– Не поверила ему, конечно же.

– Какая же ты… – он осёкся. – Какой же ты ребёнок! Знаешь, в такие моменты я не понимаю, как Яну хватает терпения.

– Эй! Можно обойтись без вот этого?

Официантка наконец-то принесла пиццу, так что Макс немного обдумал слова:

– Нельзя, мы снова возвращаемся к тому, что я должен убеждать тебя в том, что ты особенная.

– Неправда. Просто я не собираюсь верить пустым словам. Я тоже могу сказать что угодно. И вообще, мы отклонились от темы. Что было бы, если бы я отказала Яну?

– Он бы просто немного подождал, но всё равно добился бы своего. Ты же зачем-то пришла к нему в тот вечер? Да и на открытии ты выглядела довольной.

– Не спорю, мне льстит его внимание. Но его любовь слишком болезненная. Порой это невыносимо. С ним безумно тяжело.

– Но без него ещё хуже, ведь так?

Я ничего не ответила, но непрошеная слезинка меня выдала. Да, без него было ещё хуже. И как бы я не бунтовала сегодня, я знала, что придя домой сразу же с ним свяжусь. То вчерашнее ощущение было мне необходимо. Оно возвышало меня.

– Ешь давай и не ной, – скомандовал Макс. – Ты ведь ещё ничего не ела, кроме попкорна.

Делать нечего. Пришлось отложить важные разговоры на другое время. Ян никуда не денется, к счастью или к сожалению, а вот пицца остывает. Да и Макс уже разрушил интимно-доверительное настроение. Сегодня он больше ничего важного не скажет.

========== Глава 33. 5.08.18 Свобода: день второй ==========

Я снова не могла спать. Это всё вернулось: бессонница и тревога. Я проснулась около часа ночи и больше не могла уснуть до самого рассвета. Хорошо, что мне хватило ума написать Максу, что наш ранний подъём отменяется, и я могла спокойно поспать до самого обеда. Но ощущение разбитости стало ещё больше. Лучше бы и не ложилась вообще.

Никогда не любила бессонные ночи! Да и не страдала таким особо, потому что была либо слишком уставшая и сразу же вырубалась, либо просто с наслаждением падала в мягкие объятия сна. А утром ещё любила поваляться, и порой не пять минуточек, а полноценные час-два. В общем, такой расклад мне не нравился. И я даже не пошла к Максу искать снотворное. Что-то останавливало меня в эту ночь, и подсознательно я понимала, что это снова связано с Яном и Максом, но углубляться в ощущения мне не хотелось.

Всё это бесконечное хитросплетение интриг меня убивало, поэтому эти часы бессонницы я посвятила попытке во всём разобраться. Очевидно, что всё началось в день моего приезда в Киев. Знал ли Ян о том, что приедет нужная ему девушка, до того, как это произошло? Не думаю, скорее всего, он сказал правду, ведь я сама почувствовала в тот день, как Макс что-то во мне ищет, изучает меня. Ох, если бы он не рассказал обо мне Яну! То это бы ничего не изменило, ведь Ян сам бы увидел: в ту ночь мы всё равно встретились в клубе. И он так пристально на меня смотрел… Или это было потому, что он уже знал, кто я? Об этом стоило спросить Макса, если он захочет ответить, конечно. Он снова становится холодным и колким, отталкивает меня. Понятно, что это его защита, но мне от этого ещё холоднее и невыносимее. Есть в мире хоть один человек, который мог бы меня отогреть от этого ядовитого холода?

Мне стало дурно от сегодняшней фразы Макса: «Я с ней спал». Он тогда продолжил как ни в чём не бывало и перевёл тему на что-то другое, так что я осталась без объяснений. Как вообще могло такое произойти? Кристина была до безумия влюблена в Яна! Она не стала бы спать с кем-то другим! Да и зачем Максу вообще это понадобилось? Мне стало мерзко, и я поспешила выйти на балкон. Ночь была душной, с Днепра не доходила прохлада, но эта огромная чёрная река зачаровала меня. Мне хотелось кинуться в воду прямо сейчас и никогда не выходить, стать русалкой и остаться с Днепром навек. Он был пуповиной, связывающей меня с домом. Каждый день я ездила на работу и с работы через Днепр. И каждый раз напитывалась его могуществом и величием. Это воспоминание немного меня отрезвило. Пока я живу здесь, остаются ниточки, связывающие меня с прошлым, а значит и со мной настоящей, не испорченной ядовитым влиянием Яна. Он не сломит меня, пока я здесь, пока есть источники силы – я буду живой, я буду настоящей. И он никогда не сможет их перекрыть. Никто не сравнится с самим солнцем или Днепром.

Пока я неотрывно смотрела на ленивое мерцание реки, из глаз катились слёзы, непрошенные и не сдерживаемые. Глядя на Днепр я вспомнила те ивы над озерцом, так зачаровавшие меня. И то странное ощущение. Мне не хватало этой первобытной связи с природой. Дома, когда мне было невыносимо плохо, я могла пойти на речку, или в лес и бродить там часами. Пока Яна нет в городе, стоит максимально провести время на природе. Очень жаль, что нельзя поехать в его дом. Этого он точно не поймёт.

И всё же… Мысли невольно возвращались к Максу. В первые дни он казался мне каким-то почти что волшебным существом, крёстным феем, помогавшим мне во всём, хоть я и знала, что он верно служит Яну. Вспомнить хотя бы ту невыносимую ночь боли после первой вечеринки, когда Макс сидел со мной, или тот день, когда я чуть не умерла. Он всегда был рядом. В то время, как Ян бесконечно меня избегал. Он приходил ко мне только тогда, когда сам во мне нуждался. Вот в этом и была вся разница.

Сейчас Макс сидит где-то в квартире. Как и Ян, он спал мало, я это знала. И я могла бы прямо сейчас пойти к нему, или позвонить и позвать к себе. Он бы даже не перешагнул порог комнаты, но это не столь важно. Меня терзали вопросы. Хотела ли я его видеть сейчас? Почему почти каждый наш разговор заканчивался для меня болью? Делал ли Макс это специально, или это была только моя странная реакция? Быстрее бы всё это закончилось! Я попала в странную ловушку, где не было больше людей, кроме Макса и Яна. И это было совсем нездорово.

Я вернулась в комнату и взяла свой телефон, тот, в котором оставались мои старые контакты. Как объяснить друзьям, куда я пропала на столь длительное время? А если они видели меня на всех этих выходах с Яном? Надеюсь, что, если видели, то не узнали. Хотя, мне кажется, что во время последнего выхода, на открытии фонда, уже звучали моё имя и фамилия, так что теперь у журналистов было слишком много информации.

И всё же, с кем можно поговорить в половине третьего ночи? Верка сейчас на работе, но она явно не будет в состоянии со мной говорить – в такую прекрасную летнюю ночь у неё наверняка запара. Маме ни в коем случае нельзя звонить слишком поздно или слишком рано – распереживается, у неё поднимется давление, а скорую она постесняется вызвать, и я окажусь во всём виноватой.

Кто же остаётся? Тот, кто так хотел сегодня со мной поговорить, что устроил скандал Максу. И тот, кому я так и не позвонила, хоть и обещала. Но начала я с переписки. До этого у меня не было ни одного сообщения с ним, так что окошко диалога было девственно чистым. И это добавляло страха.

Говорят, что девушки не должны звонить или писать первыми. Для меня это всегда была полнейшая чушь. Если я хочу с кем-то поговорить, то я с ним поговорю, даже если он не разделяет моего желания. Но перед Яном я откровенно робела. Не потому что боялась показаться навязчивой или неуместной – я знала, что он обрадуется моему сообщению или звонку. И именно это меня останавливало. Я не хотела, чтобы он знал, что уже смог привязать меня к себе. В последние дни я начала потихоньку трезветь от его влияния. Было ли дело в солнце, или в свободе, но прежняя Ива возвращалась и смотрела на отношения с этим опасным мужчиной более трезво, насколько на это вообще способна двадцатилетняя девчонка без особого опыта отношений. И всё же, элемент азарта и флирта присутствовал. Как в ту самую первую ночь. Мне однозначно льстило его внимание, и я не собиралась от него отказываться, как и не собиралась сдаваться в его сладкий плен. И я решилась.

«Привет! Прости, что не перезвонила сразу – сегодня мне хотелось тишины и покоя. Надеюсь, ты меня поймёшь. Если ты свободен, можешь позвонить мне. Похоже, я не скоро смогу уснуть». Сообщение отправилось, и почти сразу же было прочитано, хоть Ян не был онлайн. Или мне показалось? Сердце забилось со странными перерывами, гулко отдавая в виски. Отвратительное ощущение! Почему я так волновалась? Ответ я знала: он мне чертовски нравился, но я должна была отрицать это до последнего, потому что ничего хорошего из этого не выйдет. Да ещё и это требование принять решения, а фактически, признаться ему в чувствах! Слишком всё быстро развивается!

Из задумчивости меня вывел звонок. Видео-звонок.

– Доброй ночи! Ты почему не спишь? Что-то случилось? – с ходу начал Ян, пока я собирала мысли в кучу.

– Ничего не случилось. Просто не спится.

Ян был как всегда прекрасен, особенно в этой чёрной рубашке, подчёркивавшей темноту его глаз. Слишком тёплый, заботливый и одновременно соблазнительный взгляд! Невыносимый! Как же тяжело мне было сдержаться и не отвернуться! До боли и почти до слёз. Почему я не могу ему противостоять?

– Как провела день? Макс мне кое-что рассказывал, но мне интересны твои впечатления. Первый день полной свободы – какой он? – В его голосе послышалось что-то опасное, как предупреждающее шипение змеи.

– Одинокий. Не думала, что я буду настолько одинока в этом городе.

Вот что тревожило меня этой ночью! Чувство оторванности от своего мира и полного одиночества в этом. Ян одним только взглядом смог вывернуть мою душу наизнанку. Но мой ответ его не смутил.

– Мне кажется, ты сама хотела этого: побыть немного наедине с собой, разобраться во всём.

– Я не могу разобраться в том, чего не понимаю и о чём не знаю. Вы с Максом тщательно скрываете многие важные для меня вещи, и я тычусь как слепой котёнок в поисках ответов.

Ян покачивался в кресле, но не отрывал от меня задумчивого взгляда. Он был спокоен, как всегда. И неприступен. Как всегда. Нельзя строить отношения с тем, кто тебе не доверяет, кто не подпускает тебя достаточно близко. Ян же то притягивал меня, то отталкивал, и с каждым разом расстояние увеличивалось.

– Ты хочешь что-то у меня спросить?

– А вы сможете мне что-то рассказать?

– Странная манера разговора. Раньше ты так не говорила. Что изменилось?

– Я. Вы думали, что можно вот так ошарашить меня внезапным и неуместным признанием и красиво уйти, и ничего не изменится?

Я видела крошечное окошко со своим изображением и сама себя не узнавала. За этот месяц я уже и позабыла, какой была когда-то. Даже в ту первую ночь в клубе я была такой: жёсткой и волевой, безрассудной и смелой, чистой и откровенной в своей правоте.

– Наоборот, думал, что изменится. Иначе бы так не поступил.

– Я так и поняла. Здесь, похоже, только я импульсивная, а вы с Максом продумываете каждое своё действие, каждое чувство и слово. Не хотела бы я так жить.

Нет ничего хуже обиженной девушки. Особенно, если она сама не знает причины этому чувству. Я никогда не могла сдерживать обиду! Все вокруг знали об этом, даже если не были в этом виновны: я должна была поплакаться, пожаловаться, повозмущаться, но излить это отвратительное токсичное чувство. В тот момент я была обижена на Яна. Его игра изматывала меня, как разрастающаяся опухоль в душе.

– Ты снова не носишь кольцо. Почему?

– А зачем мне его носить? Я всё равно ничего не чувствую, потому что мне не от кого чувствовать. Возле меня никого нет.

– Возле тебя Макс. Для этого я его и оставил. – Ян либо не понимал меня, либо делал вид. В любом случае, мне становилось только больнее.

– Макс ничего не может мне дать. Да и я уже ничего никому не могу дать. Я пустая и холодная. Мёртвая.

– Ты не знаешь, что это такое, – горько усмехнулся Ян, но на этот раз я проигнорировала его реплику.

– Зачем вам необходимо, чтобы я носила кольцо?

– Чтобы знать, что с тобой всё в порядке.

– Макс ведь всегда со мной. Не думаю, что он даст меня в обиду.

– Но сейчас тебе плохо, и я об этом не знал.

– Вы и сейчас не знаете. Неприятно, правда?

Ян посмотрел на меня как на нашкодившего котёнка. И я воспользовалась этим, чтобы продолжить:

– Когда вы рядом, то просто пользуетесь своими способностями, чтобы забраться ко мне в душу и спокойно там хозяйничать. Поэтому я чувствую себя такой уязвимой рядом с вами. Вы прекрасно видите все мои слабые места и знаете, что сказать и сделать, чтобы я растаяла. Но вы ошибаетесь в том, что якобы знаете меня настоящую. Вы знаете лишь то, что хотите знать. Так же, как и показываете мне лишь то, что хотите показать. А я ненавижу лицемерие. Вы якобы дали мне выбор, но я скажу вам правду: если вы делаете для меня что-то лишь потому, что так надо, а не потому, что хотите, то лучше не делайте вовсе. Я не знаю, зачем нужна вам на самом деле, но, думаю, мы сможем договориться без лишнего жеманства. К чему разговоры о чувствах, если можно решить вопрос по-деловому, без лишней лжи?

Лицо Яна каменело с каждым словом. Правда, я не особо следила за этим, потому что в тот момент была где-то слишком глубоко в себе, смотрела в экран, но ничего не видела. Мне становилось легче. Если откинуть ложь, всё становится проще, но намного больнее. Ложь сладка и приятна, она может замаскировать всё, но проблема под этой сахарной глазурью будет только разрастаться. Я не верила в тот момент никому в этом странном вычурном, но фальшивом мире. И если бы у меня была такая возможность, я бы оказалась в своём баре, по ту или иную сторону барной стойки, зато среди настоящих людей.

– Как интересно, – неожиданно рассмеялся Ян. – Я думал, что это мне будет тяжело пережить разлуку, но ты сломалась первой.

– О чём вы? – от возмущения у меня разбежались все слова. – С чего вы взяли, что я «тяжело переживаю разлуку»?

– Интересно, почему ты не сказала «скучаю»? Так было короче.

– Так и вы так не сказали. И всё же. Что натолкнуло вас на такие выводы?

– Ты не спишь полночи, решила мне написать, а теперь закатила мне истерику. Всё настолько плохо?

Истерику? Он это серьёзно? Я откинулась на высокое мягкое изголовье кровати и глубоко вдохнула, чтобы только сдержаться и не сбросить звонок.

– А может всё настолько хорошо, что я наконец-то во всём разобралась?

Зачем и почему я это сказала? И какая часть меня это сказала? В любом случае, это была крайне спонтанная фраза, не принадлежавшая мне в полной мере.

– Если ты во всём разобралась, то, наверное, уже готова дать ответ? – Ян приблизился, и в его глазах сияла насмешка победителя. Он провоцировал меня на поражение в любом случае: если бы я ответила, что не готова, то это значило бы, что я только что солгала, а если бы ответила отказом, просто из вредности, то проиграла бы в будущем, потому что у него слов обратно не возьмёшь.

– Вам он не нужен. Как и не нужны мои откровения. Всё это лишь усложняет вашу жизнь, не так ли? Была такая удобная девочка, которую можно было запереть в комнате, как надоедливого щенка. И пусть она такой и остаётся как можно дольше. Чтобы не создавала лишних проблем, не капризничала и ничего не требовала. А была лишь благодарна, что такой мужчина обратил на неё внимание, – я распалялась всё больше и сама не заметила, как сказала это: – В ту ночь мне следовало уйти, но ваши сладкие обещания и слишком милый спящий вид смягчили меня и ослабили.

Ян ничего не отвечал, даже в лице или взгляде ничего не изменилось. Я немного выждала и спросила:

– Вы ничего не ответите? А как же пафосное: «Ты можешь уйти в любой момент»?

Я понимала, что злю его всё больше, но не могла остановиться. Я слишком долго терпела, и теперь с каждым словом боль покидала меня. Я снова могла вдохнуть полной грудью, как бы банально это не звучало. Будто я долго была больна и только теперь поняла, как прекрасно быть здоровой.

– Я ничего тебе не скажу, пока ты не успокоишься.

Снова интонации строгого отца. Но вот беда! Теперь они на меня не действовали, и моя улыбка выводила его из равновесия.

– Я спокойна. И вы это знаете. – Улыбка становилась всё шире. – А вы спокойны? Может, впервые за эти полтора месяца именно вам стоит взять паузу и хорошо подумать, что на самом деле вы от меня хотите? И на что вы готовы ради этого?

– Ева. Ты играешь с огнём, – ледяным тоном произнёс Ян.

– Я уже давно с ним играю, меня заманили в эту игру и всё никак не отпускают.

– Наш договор в силе: по приезду я буду ждать твоего решения. И будь готова к последствиям.

Он отключился сразу же, пафосно и немного истерично. А я чувствовала себя очень странно: будто огромный болящий гнойник наконец-то прорвался и очистился. С лёгкой душой и улыбкой на губах я уснула почти мгновенно.

День для меня начался поздно. Снова! Пора бы приучаться вставать рано, ведь скоро на учёбу. Если она вообще будет, подленько шепнуло мне сознание, подкидывая воспоминание о ночном разговоре. Жалела ли я о том, что наговорила? Ни капли. Когда-то Яну пришлось бы это услышать, так что пусть лучше это случится до того, как всё станет слишком запутанным. И всё же воспоминание о том, как он истерично сбросил звонок, заставило меня засмеяться. Неужели этого ледяного идола можно так легко взбесить?

– Доброе утро! – крикнула я ещё не заходя на кухню, из которой доносились подозрительно приятные звуки кофеварки. – Это для меня тут кофе готовится?

Но один только взгляд на тот самый несчастный стеклянный столик – и я остолбенела:

– Ничего себе! Это откуда такой ресторанный завтрак?

Макс повернулся ко мне от кофеварки, и я заметила на его футболке пятна. Он бы не стал носить испорченную вещь, значит, испачкался только что.

– Ты… Ты сам это приготовил? – Только чашка с горячим кофе в руках спасла его от моих удушающих объятий.

– Всё сам. Правда, пришлось немного повозиться – давно не готовил и забыл рецепт голландского соуса. А так – идеальные яйца по-флорентийски. И кофе, как ты любишь. И там ещё в холодильнике свежие и очень вкусные ягоды и фрукты – пришлось немного побегать сутра, чтобы достать всё самое спелое. Лето же! А ты одним фаст-фудом питаешься!

Я слушала его и не особо понимала, просто любовалась тем, как он заканчивает сервировать стол.

– Ты завтракать будешь? Правда, уже одиннадцать, немного поздновато.

– Буду. Я просто приятно поражена таким сюрпризом. А в честь чего такой завтрак?

– В честь выходного дня. Поверь мне, не только ты отдыхаешь, пока Ян в Америке.

Мы засмеялись как-то одновременно и очень похоже. Золотистые искорки счастья разлетались по кухне, и я хотела бы зафиксировать этот момент в памяти навечно.

– У меня, кстати, есть уже идея, куда я хочу. Но ты, наверное, не оценишь.

– Любой каприз, ты же помнишь…

– Да, я помню. – О Яне говорить не хотелось, хоть его образ и всплыл в памяти. – Просто это немного не твой уровень. И ещё там будет очень солнечно и жарко, смотри, чтобы ты не обгорел.

– Не переживай, как-нибудь переживу.

В этом я сомневалась. Что-то подсказывало мне, что моя стихия чужда и Максу, и Яну. Более того, она может быть для них опасна. Свет и тьма – вечные соперники, хоть они и неотделимы. А сегодня я хотела окунуть его в торжество света и жизни. Но пусть пока это будет сюрпризом.

– Почему не спалось? Что-то беспокоило? – как бы между прочим спросил Макс.

– Что меня может беспокоить? Ничего нового. – В подробности вдаваться не хотелось, в конце концов, Макс и так всё понимал.

– Ты Яну перезвонила?

Ну я же не хотела об этом говорить! Пришлось отложить вилку, чтобы он не заметил, как задрожали у меня руки.

– Перезвонила.

– И как? Что-то не вижу счастья на лице.

Подъёб засчитан. Вслух я, конечно же, этого не сказала.

– А почему ты думаешь, что я должна быть счастлива? Это же Ян хотел со мной поговорить, а не я с ним.

– Потому что ваши отношения стремительно развиваются. Это несложно заметить. – Макс как-то подленько улыбнулся, и мне это не понравилось. Вот что за человек? Приготовить прекрасный завтрак и испортить его такими разговорами!

– Угу, стремительно, но что-то не в том направлении. Быстрее бы уже началась учёба – я больше не выдерживаю! У меня каждый день – день сурка, только бешеного.

– Чего же ты не выдерживаешь? Заботы и внимания?

– За всё надо платить, Макс. И ты это знаешь. И очень неприятно, когда цена не соответствует товару.

– Какая-то ты сегодня резкая. Вы опять поссорились?

– Хуже. Я, похоже, разобралась в себе. Остались незначительные штрихи, и всё станет на свои места.

– Как раз к твоему двадцатилетию? – Макс тщательно спрятал улыбку за чашечкой кофе.

– Да, спасибо, что напомнил. Я могла бы и забыть в этом дурдоме. Хотя, праздновать мне его не с кем, так что это не особо важно. Но ты прав, получается, что это мой маленький подарок самой себе на День рождения!

Я была довольна, даже сама чувствовала, что у меня странно горят глаза. И ещё я не могла усидеть на месте, поэтому очень быстро съела завтрак и несколькими глотками допила кофе.

– Куда-то спешишь? – уточнил Макс, растягивавший удовольствие от совместного завтрака.

– Спешу. Последние штрихи, ты же слышал!

– Я не думаю, что они от тебя убегут.

Я терпеливо сидела за столиком и наблюдала за Максом. Сегодня его глаза были удивительно тёплыми, как настоящие васильки под солнцем.

– Мне было бы обидно остаться одному в свой День рождения. Может, ты хочешь поехать домой в этот день? Я могу организовать.

– Правда? – Я не поверила своим ушам! Неужели можно это сделать без разрешения Яна? Нельзя быть настолько счастливой!

– Да. У вас там аэропорт ещё жив?

– Очень смешно. Жив.

– Вот и отлично. И ещё один вопрос, тоже относительно Дня рождения: какой твой любимый цвет?

– У меня их много. Зелёный, например, или лавандовый.

– Самый-самый любимый.

– Небесно-голубой, как ясное летнее небо. Вот именно такой. Редко удаётся найти что-то такого цвета.

– Я думаю, что это легче, чем ты думаешь, – Макс хитро мне подмигнул, и мне сразу же стало любопытно, что такое нежно-голубое он хочет мне подарить.

А пока что нежно-голубое я подарила себе сама: белый с голубым теплоход покачивался на голубой воде.

– Ева, нет. Даже не проси! Я не полезу на эту рухлядь!

– Куда ты денешься! Шуруй за билетами.

– Давай я арендую яхту, и тебя отвезут, куда захочешь, только не вот это вот!

У Макса не хватало слов от возмущения. И это я его ещё не запихнула в метро, а просто попросила обзорную экскурсию по Днепру. На старом теплоходе. На таком же я каталась ещё в школьные годы, тоже по Днепру, но у себя. И это было офигенно.

– Последний шанс: может, всё-таки яхта?

– Нет. Приедет Ян – пусть хоть «Титаник» мне устраивает, а я хочу на этот теплоход.

Макс понял, что препираться бесполезно, к тому же, я угадала: от яркого солнца ему становилось нехорошо, поэтому он поспешил юркнуть под навес, пока я прилипла к перилам, наслаждаясь ветром и брызгами воды.

Бойкая женщина что-то вещала для многочисленных туристов, но я её не слушала. В сущности, меня мало интересовала сама экскурсия – моей целью было найти кое-что важное, кое-что, что я услышала ночью. Немного попривыкнув, Макс подошёл ко мне.

– Ты не перегрелась ещё? Сегодня очень жарко.

– Я знаю. Поэтому и захотела на речку. Всё-таки мне понадобится небольшая лодка позже.

– Зачем? – Макс насторожился.

– Ты же чувствуешь это, правда?

– Ева, ты меня пугаешь. Что я должен чувствовать?

– То, что пугает тебя.

Мы прекрасно друг друга поняли, хоть Макс и предпочитал притворяться дурачком.

– Я не буду этого делать, потому что Ян меня убьёт.

Его любимый аргумент. Но мне было чем его крыть.

– У тебя есть два варианта: либо ты отвезёшь меня туда, куда я скажу, на лодке, либо будешь наблюдать, как я ухожу на дно рядом с нужным мне местом.

– Что?

– Я плавать не умею. Они, конечно, мне помогут, но выглядеть это будет ужасно. Кстати, если ты ещё не понял, то здесь кое-кто меня уже узнал.

Три девчонки-старшеклассницы уже десять минут шептались за моей спиной, сомневаясь, действительно ли это я. Они не ожидали встретить девушку олигарха на старом теплоходе.

– Ты стала такой вредной, просто невыносимой! – фыркнул Макс, но спорить перестал.

Когда экскурсия закончилась, и нас вернули на тот же причал, Макс выглядел измученным и бледно-зелёным. Можно было подумать, что он укачался, но я знала, что он боится: и Яна, и того, с чем должен был встретиться по моей прихоти. Катер мы выбирали вместе: мне нужен был самый компактный, потому что я собиралась завезти Макса в настоящие непроходимые места.

– Если со мной что-то случится, ты не сможешь вернуться, ты же это понимаешь? – Макс жутко нервничал, и я впервые видела его таким.

– Не переживай, там крошечный островок, мы подплывём с другой стороны, я выйду, а ты останешься ждать. И нам нужно поспешить. Они ждут.

– Ждали годами и ещё подождут, – зло процедил Макс, но рванул на такой скорости, что меня едва не снесло ветром. – Если Ян об этом узнает, нам обоим несдобровать! Поверь мне, он этого так просто не оставит.

– Скажи, что это я тебя заставила. Он поверит.

Говорить было тяжело: ветер срывал слова с губ и уносил прочь. Я закрыла глаза, чтобы снова увидеть их. Макс был прав, они ждали меня давно и радостно помахали, когда мы проплывали мимо, хоть и на большом расстоянии от них. Макс не мог их увидеть, но чувствовал, поэтому знал, куда направлять катер. Я же ждала встречи с нетерпением. Мне приходилось видеть их и раньше, но лишь мельком, на границе поля зрения, поэтому я не могла быть уверена в этом. Но не сейчас.

– Ты сама выберешься? Я не хочу ступать на эту землю, – Макс был белее катера, и я не стала его заставлять, хоть выбираться было сложновато.

Между зарослями камыша виднелась тропинка, спускавшаяся в воду, будто здесь был крошечный пляж. Но это было бы странным, потому что этот островок затерялся слишком далеко от людных мест, его, собственно, никогда и не замечали. Я спрыгнула в воду, не опасаясь завязнуть в иле. Это действительно был один из их пляжей, но меня ждали на другой стороне.

– Если я через полчаса не вернусь – оплывай вокруг и забирай меня с той стороны, хорошо?

– Будь осторожна! – тревожно крикнул мне вслед Макс, но я уже нырнула в ивы и не могла ему ответить. Чего мне бояться? Я здесь своя!

Они следили за мной: я слышала их перешёптывания и хрустальный смех со всех сторон. И улыбалась им в ответ. Сегодня здесь собрались сёстры, которые редко ладили, но для такого дела сделали исключение. И всё-таки не показывались, пока я не вышла на другой берег.

– Я пришла, как и обещала, – я сделала то, чего бы не понял ни один здравомыслящий человек – поклонилась Днепру.

– Ты пришла не одна, – послышался звонкий девичий голос.

– Я знаю, но иначе бы я не добралась. Он не опасен для вас.

– Как и тот другой, – этот голос был другим – более мягким, тягучим, женственным.

Я не оборачивалась, ждала, пока они сами покажутся.

– Сёстры говорили нам о тебе. И просили помочь тебе здесь, чтобы ты не чувствовала себя одинокой.

– Если всё будет хорошо, то скоро я смогу поблагодарить их лично.

– Можешь повернуться, ты же видела нас.

Передо мной были две девушки. Одна – совсем юная, тонкая блондинка в белом платье – сидела на ветке, склонённой над водой, и болтала ногами. Вторая – с русыми волосами и в тёмно-зелёном платье – стояла между деревьями чуть в стороне от меня. Она казалась мне более взрослой и строгой.

Именно девушка в зелёном и продолжила со мной разговор:

– Меня зовут Оксана и я лесная мавка.