Текст книги "I wish you would just be real with me (СИ)"

Автор книги: Гессада

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

Попрощавшись с девчонками и с трудом отказавшись от after party, пробираюсь к выходу из клуба. Может, он сделает мне комплимент? Похвалит танец. Или будет без слов понятно, как ему понравилось… Я иду быстро-быстро, сердце стучит часто-часто. Вот он, ждёт меня у машины… То, что комплиментов не будет, понятно с первого взгляда. В воздухе висит напряжение, Шерлок не смотрит мне в глаза. Он вообще на меня не смотрит, молча, не играя в Марка, садится в BMW. Непонимающе хмурюсь, кидаю сумку на заднее сиденье, сама сажусь вперёд. В гостиной на Бейкер-Стрит лучше не становится. Ни одного слова. Ни одного взгляда. Напряжение достигает такого масштаба, что я уже не в состоянии заговорить первой. Сижу на диване, стараясь занять как можно меньше места, и ощущаю покалывающее кожу электричество вокруг себя. Шерлок застыл в кресле, прикрывает рот молитвенно сложенными ладонями. От него исходит напряжение и… злость. Волны холодной злости. Шерлок злится на меня? Или случилось что-то, чего я не знаю?.. - Иди. – его взгляд касается меня лишь на одно мгновение, и тут же снова отскакивает в стену. Неловко поднимаюсь, нерешительно кошусь на сумку. Наверное, её лучше оставить здесь… - А мы не должны ну… ссориться… – ужасно, как неуверенно звучит мой голос. Понимаю, что ответа не получу, мнусь ещё пару секунд, нащупывая мобильный в кармане куртки, выхожу из комнаты, сбегаю по лестнице, вздрагиваю, когда за мной резко хлопает дверь. Полночь. Шагать очень легко, я всё время одёргиваю себя, заставляю идти медленнее. В голове прокручиваются последние события. Шерлок – глухой удар сердца. Злость. Дистанция, непреодолимая дистанция, и холод. Он не смотрел на меня, только секунда, только это «иди». Кажется, что вся последняя неделя, пять дней, каждый из которых мы были рядом – не более чем сон, игра воображения. Я не могла обнимать этого человека. Я не смеялась с ним ещё несколько часов назад. Не было той обескураживающей близости перед началом концерта. Всего этого просто не могло быть. Не могло быть с ним. Боже, так и помешаться недолго… Останавливаюсь на перекрёстке, невидящим взглядом оглядываюсь. Направо, здесь направо. Возобновляю своё машинальное движение, но через пару шагов вновь останавливаюсь, возвращаясь в реальность. Недоумённо оборачиваюсь. Показалось? На улице нет никого, равнодушный свет фонарей и тишина. Иду дальше, теперь чутко прислушиваясь. Я слышу чужие шаги в шорохе своих, но стоит остановиться – оглушающая тишина бьёт по ушам. Меня начинает потряхивать, и скоро волны крупной нервной дрожи полностью овладевают телом. В горле встаёт противный ком, я пытаюсь его сглотнуть и закашливаюсь, пару минут натужено хватаю ртом воздух. Стараюсь успокоить дыхание, но не могу, грудь истерично вздымается. Мне страшно. Мне чертовски страшно. Теперь изо всех сил стараюсь идти быстрей, но ноги плохо слушаются, от переизбытка кислорода начинает кружиться голова. Мелькающие слепые окна домов, закрытые двери, жёлтый свет, разлитый по асфальту неровными пятнами – всё это кажется фантасмагорией, абстрактным бредом, не имеющим отношения к реальности. Внезапно меня пошатывает, я пытаюсь выпрямиться, но ноги подкашиваются, и я падаю на четвереньки, обдирая колени и запястья, захлёбываясь сухими всхлипами. Понимаю, что это моё дыхание. Господи, кажется, более жалкой я в своей жизни не была ещё не разу. С силой тру пальцами лоб, удивляюсь, как сильно трясутся руки. Стискиваю зубы. Встаю. Иду вперёд, в голове щелчками тактометра крутится фраза «Я всё время буду рядом. Я всё время буду рядом. Я всё время буду рядом…» Ещё две улицы. Неужели ночью бывает так тихо? Мои ночи всегда шумные, пьяные, с привкусом саморазрушения. Ночью не бывает так тихо. Не бывает. Одна улица. Я чувствую чей-то взгляд между лопаток, я боюсь обернуться. Пожалуйста, пожалуйста, до дома осталось совсем немного… Бах! Дверь подъезда захлопывается громогласно, раскалывая неестественную, вязкую тишину. В ушах отдаётся эхо. Я стою в своём подъезде, я не верю, что смогла дойти. Кровать и бутылка рома. Эта мысль заставляет улыбнуться. Кровать и бутылка рома, чудесный план! We got a message for you! Радостный голос Laid Back звучит неправильно, он ломает странную, но цельную ночь. Достаю телефон, пытаюсь понять смысл сообщения. «Сейчас ты выходишь и идёшь обратно на Бейкер-Стрит. ШХ» Набираю «Нет, я ложусь в свою кровать. 4Q*». Смотрю на экран несколько секунд, засовываю телефон в карман. Если я сейчас выйду из подъезда - я проиграла, мной можно командовать, со мной можно не считаться. Смотрю на дверь, с губ срывается грязный мат. Вновь выхожу на улицу. Обратная дорога кажется короче, в ней меньше страха и больше горечи. Неожиданно я понимаю, что, что бы ни случилось, – это последняя точка в отношениях с гениальным детективом, в которого меня угораздило влюбиться. Вмазаться душой, как говорила моя сестра. Вмазаться. С разбегу и в лепёшку. Моя роль заканчивается сегодня. Скрещивающиеся прямые должны разойтись, это закон геометрии, с законами геометрии не поспоришь. А мы именно скрещивающиеся прямые, мы не принадлежим одной плоскости, не пересекаемся и не параллельны. Геометрия безжалостна. Дохожу до чёрной двери с металлической колотушкой, толкаю – и она поддаётся. Захожу в тёмную, чужую прихожую, бездумно опираюсь спиной на стену. Если сейчас он напишет – «Иди обратно и распевай имперский марш по дороге», это не вызовет никакого протеста с моей стороны. Сегодняшняя ночь вышла за пределы моей эмоциональной шкалы. Мне уже всё равно. Стук рамы, торопливые шаги вниз по лестнице, пальто, шарф, взгляд. Особенно взгляд. Прожигающая ярость. Не могу оторваться от этих глаз, чувствую себя загипнотизированной, распятой ими. Открывается дверь, наваждение исчезает. Я снова могу вздохнуть. - Ничего? – запыхавшийся, встревоженный голос Джона. Слышу как Шерлок разворачивается, резко взбегает по лестнице. Загорается свет, мне на плечи опускаются две лёгкие руки. - Ты в порядке? – доктор Ватсон вглядывается мне в лицо, пытается поймать мой взгляд. – Всё закончилось. Тебе уже ничего не грозит. Он мягко, но настойчиво подталкивает меня к лестнице, и я послушно иду наверх. Гостиная. Кресло. Шерлок сидит напротив, я вижу его периферическим зрением, я ни за что больше не решусь посмотреть ему в глаза. Коснуться его взглядом. Джон гремит чем-то стеклянным на кухне, затем мне в руку утыкается холодный, наполовину полный янтарной жидкости стакан. Благодарно смотрю на мужчину, делаю большой глоток. Обжигающий ком прокатывается по пищеводу, разливается в желудке желанным теплом. - Сегодня он не показался. Возможно, снова изменил своему расписанию… - Ватсон садится на стул, на котором днём сидела я, продолжает рассуждать, пытаясь разрушить висящее в комнате напряжение. – Наверное, он может выползти завтра… - Нет. – я замечаю, с какой силой рука Шерлока сжимает стакан. - Думаешь, на этой неделе не будет попыток… - Нет!! – стакан с оглушительным звоном разлетается об стену. Я вздрагиваю, расширенными от ужаса глазами смотрю на Холмса. – Нет! Я ошибся!! Он обыграл меня! Убийца показался сегодня, он убил девушку, пока мы следили за химерой. ОН ОБЫГРАЛ МЕНЯ! - Шерлок кричит, это действительно страшно. Все замирают на пару секунд. Первым отходит Джон. - Кхм… Мери, ты… можешь поспать в моей комнате, это первая дверь наверху. Тебя проводить? Качаю головой, медленно встаю, выхожу, глядя себе под ноги. Лёжа в чужой кровати, смотрю в темноту, слышу иногда срывающийся в крик голос Шерлока, успокаивающий голос Джона. Меня разрывает. Разрывает злость на этого психа, и желание прижаться к нему. Но самое противное чувство – ревность. Я лежу в кровати милого доктора и ненавижу его, ненавижу его за то, что он сейчас рядом с Шерлоком, за то, что Шерлок кричит, проявляет свои эмоции перед ним. Только перед ним. За то, что он ему нужен. А я нет. Отыгранная карта, плохо отыгранная карта. Ненавижу его. Ненавижу себя. * Four Q, сленговое выражение, звучит аналогично fuck you, буквально - пошёл на ... ========== Часть одиннадцатая, слабость гения ========== Серый свет, пробивающийся сквозь незашторенные окна, разбудил меня мягко, но передал свой унылый настрой. Пару минут полежала, окончательно пропитываясь им, со вздохом села. Провела рукой по волосам, недовольно скривилась, ощутив что-то напоминающее соломенный стог там, где вчера были шикарные непокорные локоны (тщательно созданные из моих послушных прямых волос). Повела плечами, за ночь «выступательный» жёсткий лифчик впился в спину, видимо, вообразив себя веригой. Сняла его, вытащив через ворот майки. И почему я не сделала этого перед сном? И не смыла косметику… Дверь со стеклянными вставками, скорее всего, ванная. Поплелась туда, примерно уже представляя, что увижу в зеркале. «Привет, панда!» - уставилось на меня моё отражение. - Свет мой, зеркальце, заткнись, умываться я пришла, – пробормотала я своё обычное заклинание, и, усмехнувшись, включила воду. Минут через пятнадцать вместо побитой жизнью продажной женщины зеркало предъявило мне юную девушку с чистыми серыми глазами и лёгким естественным румянцем. «Льстишь, небось?» - прищурилась я. Отражение мило улыбнулось и пожало плечами. Удовлетворившись своим видом, я отошла от раковины, при этом с присущим мне изяществом свалив в ванну мыло вместе с мыльницей. С некоторым трудом поймала их, повернула кран, чтобы ополоснуть… Поток холодной воды обрушился откуда-то сверху, в мгновение ока окатив макушку, лицо и грудь. Я взвизгнула и отпрянула, не выпустив, впрочем, своей добычи. Чёрт, ну кто же оставляет включённым душ?! Матюгнув про себя доктора, выключила воду, положила наверняка довольное своей проделкой мыло на место, сполоснула руки и вышла из ванной, приглаживая ладонью мокрые волосы… Он стоял в ярде от двери. Я замерла, врезавшись в его взгляд. Серые, как небо за окном, глаза, с тёмным грозовым ободком. Поражённые. Растерянные. Отстранённые. Холодные. Эти выражения промелькнули за несколько мучительно долгих для меня секунд. - Всё в порядке? – голос не выражает никаких эмоций. Я, видимо, кивнула, сама не осознавая того, так как Шерлок развернулся и вышел из комнаты. Через некоторое время мой мозг снова включился. Я с опаской оглянулась на зеркало и застонала, увидев проглядывающие через мокрую белую ткань крайне откровенные тёмные круги ореол и торчащие соски. Умереть от стыда, как это ни странно, у меня не вышло. А жаль. Скоро к моральным мучениям прибавился ещё и холод… Я закуталась в толстовку, с некоторой опаской вновь зашла в ванную, но среди аккуратно разложенного минимума мужских банных принадлежностей фена не было. «Надо спуститься и спросить» – выдала предложение рациональная часть моего мозга. «Лучше умереть от воспаления лёгких, чем пойти вниз после такого позорища!» - категорично закричали остальные девять десятых. - Не пойду вниз, ни за что, – успокоила я сама себя, вставая, открывая дверь и спускаясь по ступенькам. Самообман – это моё второе имя. - В тумбочке под раковиной, у задней стенки. – я ещё не успела зайти в гостиную, не то что задать вопрос. - Спасибо… - сбитая с толку, возвращаюсь в комнату Джона, нахожу фен, сушусь. Снова внутренняя борьба, снова спускаюсь вниз. Делать здесь мне больше нечего, и эта мысль неожиданной болью отдаётся где-то в районе души. Застываю в дверном проёме, с непонятной надеждой смотрю на сидящего в кресле мужчину – а вдруг он скажет что-то типа «Нам придётся поизображать пару ещё недельку, завтра заеду за тобой после работы»… Он поднимает на меня глаза, одаривает незаинтересованным взглядом, и надежда разбивается, неприятно царапая осколками. Слегка морщусь от этого ощущения. Моя куртка лежит на подлокотнике кресла. Прохожу, беру её, на мгновение задевая ладонь Холмса. Он чуть вздрагивает, как будто прикоснулся к лягушке, поднимает на меня полные ледяного раздражения глаза. Сердце участвует в чемпионате мира по пинг-понгу. Безумно хочу сделать хоть что-нибудь - прикоснуться к нему, напроситься на чай, заорать «Возьмите меня здесь же, и на этом полу!», но только до боли стискиваю куртку. - Удачи… Шерлок. - Всего доброго. Разворачиваюсь, покидаю дом на Бейкер-Стрит под истеричные вопли и плач того, что у нормальных людей называется внутренним голосом. Плетусь на остановку, точно зная, что сегодня меня сможет утешить только Джек. Jack Daniels. Шерлок всегда был в состоянии дистанцироваться. Отделить себя от чувств. Но вчера он почувствовал то, чего чувствовать не хотел. Никогда. Это дико, это иррационально, это глупо, это не поддаётся контролю! И это больше не повторится, он полагал. Сегодня вид мокрой футболки, облепляющей молодое тело, капель, стекающих по шее вниз, чуть приоткрытых влажных губ снова вызвал то, что он не желал в себе признавать. Это не он, это дурацкий рудиментарный недостаток, уподобляющий человека дикому зверю. Химия мозга, результат деятельности желёз внутренней секреции. Физиологические реакции, возникающие в ответ на внешний раздражитель. Основной инстинкт, не более того. Мери опять спустилась, она высушила одежду и волосы. Он спокоен. Абсолютно. Она подходит, встаёт слишком близко, заполняя пространство своим запахом – выделения её кожи, должно быть, содержат феромоны, их действие прекратится, как только она уйдёт… Наклоняется за своей курткой - секундное, случайное, фатальное соприкосновение рук. По телу пробегает молния. Электрические разряды. Нужно снова вздохнуть. Дышать. Взгляд на неё – мазохистское стремление прочувствовать больше этой пытки, прежде чем она уйдёт. Тело сведено мучительной судорогой, и он готов отдать всё на свете, чтобы это не прекращалось. - Удачи, Шерлок… - её голос, произносящий его имя, выводит напряжение за рамки его возможностей. - Всего доброго. – забавно, как сложно говорить, когда даже дыхание даётся с трудом. Шаги, хлопок двери. Всё. Сижу с ногами на кровати, со мной ноутбук, коробка из-под Хеппи-Мила, сейчас полностью засыпанная картошкой фри, ведёрко с торчащей из горки льда бутылкой виски, и двушка Кока-Колы, которую я нежно прижимаю к себе. На экране детектив Ник Каррэн, которого играет ещё молодой Майкл Дуглас, наклоняет свою бывшую подружку через кресло и жестко имеет. Отхлёбываю полстакана виски-колы. Мне обидно. И ещё мне чертовски нравятся кресла в одной гостиной… Сквозь стоны этой счастливой сучки прорывается бульканье сообщения. Шлепаю рукой по пробелу, притормаживая процесс. О, Джим. 13:10 «Ты жива? 13:11 В новостях сказали, убили какую-то Мери…» 13:11 «Оказалось, маньяк охотился не на меня, шерлок ошибся» 13:13 «Наш гений ошибся? Расстроился, наверное)» 13:14 «швырялся стаканами и орал полночи. кто-то его обыграл, видите ли. Было реально жутко. 13:14 Но самое стрёмное произошло сегодня утром…» Мне просто необходимо было с кем-то поделиться, и я в красках расписала свой позор, уговорив ещё один стакан для храбрости. Джим ответил не сразу, хохотал, наверное. Я, например, сама над собой угорала. 13:29 «Конкурс мокрых футболок специально для мистера Холмса, потрясающе! 13:30 У него встал?XD» 13:32 «Айайай, Джим, как не стыдно! Я даже не догадалась посмотреть…D:» 13:33 «В таких брюках, какие он носит, и смотреть специально не надо:Р 13:34 Что думаешь делать дальше?» Из-за последнего вопроса, настроение резко ухнуло в минус. Я отрубила интернет и снова включила фильм, дав наконец Дугласу кончить. Что, блин, я могу делать дальше? Только напиваться и осталось… ========== Часть двенадцатая, Дионис vs Аполлон 1:0 ========== Понедельник, не изменяя себе, начался с похмелья. Я вяло поплескалась в душе, вяло выпила чай, вяло собралась и отправилась на работу. Работалось, как это ни неожиданно, вяло. В обед позвонила Молли, с которой мы уже неделю как не общались, и я согласилась с ней в среду пообедать, хотя совсем этого не хотела. Недоумённо похлопала глазами, осознавая сей факт, но вскоре вновь погрузилась в свою апатию. После обеда запас стойкости плотины «не думай о Шерлоке» подошёл к концу, и мысли мощным бурлящим потоком устремились к детективу. Глаза, губы, волосы, запах, скулы, костюм, голос, пальто, ум, губы, голос… Мозг, подвергшийся воздействию этого гениального безэмоционального социопатичного идеального наркотика, отказывался соображать. Мне нужна доза. Срочно нужна доза. Но что я могу сделать?! Подозрительно оглянувшись, залезла в интернет: 15:44 «Я не знаю, что делать дальше, но точно знаю, что рехнусь, если ничего не сделаю. Что делать-то???!!!»