сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)
Меня он явно не заметил, тут же уткнувшись в телефон. Я бросила сумку с ноутом на стул, села на подлокотник кресла доктора, тяжело вздохнула.
- Не самый лучший день? – дружелюбно поинтересовался он, откладывая книжку. – Будешь чай?
- Лучше кофе с коньяком. День был определённо не самый лучший.
========== Часть тридцать третья, добрый вечер ==========
Джон влил в кружку ложку янтарной жидкости, взглянул на меня, и добавил ещё одну. Я устало улыбнулась, ладонями обхватывая горячие стенки, вдохнула горячий ароматный пар.
- Ну, и что сделало твой день настолько хорошим?
- Прямота и честность, упаси тебя от них боже, - я невесело усмехаюсь, но первый глоток уже разливается в желудке мягким теплом, не давая вновь погрузиться в депрессивные настроения. – А что у вас? Какие-то новости с расследованием?
- Новости, не то слово. Майкрофт тут опять принёс папочку с делом государственной важности…
- Да, я была, когда он заходил с утра.
- Ну вот. Ты же знаешь Шерлока, он обычно всегда «крайне рад» подобным делам… Тем более дело Дорси его всерьёз увлекло, ну того, который вроде как выбросился из окна на следующий день после помолвки. Вчера вечером мы ездили к его сестре как раз… О, это было что-то: сперва Шерлок с порога прямо в лицо заявил этой девушке, что она не сестра, и вообще не родственница покойного, представляешь этот тон «Разрез глаз, форма ушной раковины, скулы – если вы всю жизнь искренне полагали, что у вас общий отец, вынужден вас разочаровать, это явно не так». Бедная Элизабет в шоке, Шерлок ураганом проходится по всему дому, фотографируя, перебирая бумаги, особо интересные находки комментирует вслух, типа «Хм, Дорси изменял невесте одновременно с двумя женщинами, интересно», или «Это вы так успешно играете в недотрогу, или ваш поклонник не интересуется вами как женщиной?..» - тут я не выдержала, и рассмеялась, уж больно забавно Джон пародировал интонации Холмса. – Представляешь, да? Но это ещё не самое интересное, ты слушай: не успел я сегодня прийти с работы, как этот ураган буквально подхватил меня и снова потащил к бедной девушке, приговаривая, что я, со своими вечными патриотическими порывами, должен быть счастлив, ведь «это просто блестяще, Джон, это же он, ну конечно!..»…
- О! Джон, это же… Мери? – детектив появился на пороге кухни, взмахивая какой-то бумагой, но при виде меня опуская её и непонимающе сводя брови.
- Шерлок? – подражая его удивлённой интонации проговорила я. – Надо же, вот это встреча, да?
Он улыбнулся в ответ на мою улыбку, подошёл, но лихорадочно блестевшие глаза снова почти сразу перескочили на доктора Ватсона.
- Джон, мы должны ехать, и позвони Лейстрейду, Элизабет в опасности.
- В опасности? О чём ты говоришь?
- В опасности, разумеется, если убийца поймёт, что она была любовницей Олдхэма…
- Элизабет Дорси? Сестра парня из твоего дела? Подожди, она была любовницей Джона Олдхэма, пропавшего политика?
- Нет, разумеется, нет, однако то, что он оплачивал её обучение, их тайные встречи явно наведут убийцу на мысль об этом, люди вообще предпочитают видеть во всём сексуальный подтекст, особенно в отношениях немолодого политика и привлекательной студентки…
- Но она не была его любовницей. – какое-то вопросительное утверждение.
Доктор Ватсон непонимающе смотрел на Шерлока, который рассеянно взял мою кружку, и уже почти осушил её залпом. Я, не удержавшись, прислонилась головой к его боку, легонько провела ладонью по расслабленно свисающей руке… он словно и не заметил этого, со стуком поставил опустевшую кружку на стол, отстранился, буквально пробежал в свою комнату, выскочил оттуда, пронёсся в гостиную… Я наблюдала за его перемещениями со странной смесью какой-то чисто женской щемящей тоски и восхищения. Шерлок в азарте расследования, такой увлечённый, возбуждённый, живой, им невозможно было не залюбоваться… но в то же время сейчас хотя бы совсем немного, маленькая толика его внимания, полностью сосредоточенного на деле, была так нужна мне.
- Мне срочно нужно взглянуть на её стопы. – он уже накинул пальто, выбежал из квартиры… И всё же вернулся, стянул с правой руки кожаную перчатку и мимолётным нежным жестом погладил меня по щеке. – Я скоро вернусь, дождёшься? – я чуть кивнула, получив в ответ тёплую улыбку… но уже в следующую секунду он снова исчез, а за ним, быстро допив свой кофе и кивком попрощавшись со мной, торопливо ушёл и Джон.
Я тоскливо наклонила опустевшую кружку, немного помедлив, со вздохом встала, переместилась в уютное кресло гостиной, располагая на коленях ноутбук и готовясь погрузиться в унылую пучину работы.
«Я скоро вернусь, дождёшься?» - Одиссей Пенелопе наверняка так же сказал. Я со стоном потянулась, разминая затёкшие за несколько часов неподвижности мышцы. Унылая пучина работы и интернет затянули меня неожиданно сильно, и сейчас уже почти перевалило за полночь. Шикарно. Домой только на такси, а я не уверена, что у меня с собой достаточно наличных… А если остаться здесь, то завтра на работу идти в этой же одежде, нарываясь на ехидно-зависливые «Опять дома не ночевала, не отпускает тебя твой, да?..». Как же я устала, кто бы знал…
Раздосадованно захлопнула крышку ноута, задумчиво посмотрела на всё ещё стоящую на кухонном столе бутылку коньяка… Ох, до чего же я жалкая неудачница, если в тяжёлую минуту, придя к любимому человеку, мне не остаётся ничего другого, как напиваться в одиночестве!
Эта мысль придала немного злости и сил, я выбралась из кресла, прошла на кухню… и дальше по коридору, в ванную. Душ и кровать, завтра работа и эта дурацкая презентация. Нет возможности сейчас раскиснуть, быть слабой… А значит, «улыбайся, детка, ведь всем похрен, что у тебя на душе».
В ванной комнате я сразу же на полную включаю воду в душевой кабине, нервно и зло стаскиваю с себя джинсы вместе с бельём, отшвыриваю в сторону, завожу руки за спину, в попытке расстегнуть полудекоративную молнию, размещённую сзади на вороте длинной майки явно садистским изворотом дизайнерской мысли… Пальцы соскальзывают, не в силах зацепить маленькую, вёрткую собачку, терпение истощается, и чёрт подери, мне просто жизненно важно, срочно надо под душ, будто бы тёплые струи в состоянии растопить гигантский, тяжёлый камень, висящий у меня на душе…
Резкий рывок, и с губ срывается невольный вскрик, а затем и досадливый всхлип – широкий проклёпанный кожаный браслет запутался в волосах, как будто и без этого неприятностей мне не хватает!.. Эта оказывается последней каплей – и вот я чувствую, как тёплые дорожки слёз начинают течь по щекам, беспомощно всхлипываю, внезапно ощущая себя такой несчастной, такой одинокой… Вяло пытаюсь освободить застрявшие пряди, или хотя бы расстегнуть браслет, всё больше распускаясь, погружаясь в пучину жалости к самой себе…
- Похоже, тебя опять нужно спасать.
Тихий бархатный голос, уверенные прохладные пальцы, легко пробегающиеся по моим, на мгновение зарывающиеся в спутанные пряди… И я чувствую, что руку с браслетом больше ничего не держит. Боже, только его сейчас мне не хватало… Огорчённо морщусь, медленно разворачиваюсь, пытаясь ладонями стереть влажные дорожки с щёк, но это бесполезно, их место почти тут же занимают новые.
- Шерлок, уйди, оставь меня, ради всего святого… - и без того тихий голос пару раз срывается, а потом и вовсе превращается в безнадёжный шёпот. – Мне плохо, и совсем не до тебя сейчас…
Я с трудом, обречённо, поднимаю глаза, и натыкаюсь на такой внимательный, пронзительный, невыносимо-лазурный взгляд… Холмс весь такой – внимательный, невозможный, невыносимый, безупречный, и я тут перед ним, во всей красе растрёпанных волос и заплаканных глаз… Он молча смотрит на меня, а я не могу, не хочу, чтобы он меня такой видел… поэтому отчаянно, собрав остатки сил, толкаю его ладонями в грудь, раз, другой… Пока он не ловит мои руки, не притягивает меня к себе, и я – о, глупая, слабая, беспомощная женская натура! – уже сама порывисто прижимаюсь к нему, опускаю голову ему на плечо, снова всхлипывая, пачкая слезами дорогую ткань пиджака, безвольно свесив руки…
- Тише, тише… Тебе плохо, и я тебе нужен. Теперь всё в порядке, всё будет хорошо…
И я, обессиленная, отпускаю себя, буквально растворяюсь в его объятьях и в этом шёпоте… А затем Шерлок прижимает меня к себе чуть крепче, и делает несколько медленных мягких шагов вперёд, покачиваясь из стороны в сторону, властно перенося мой вес с ноги на ногу, буквально шагая за меня тоже… и мы оба оказываемся в душевой кабине, под теплыми, торопливыми струйками воды.
Удивлённо вскидываю глаза – он же намочит свой костюм, ну что он делает… Но Шерлок, кажется, и не замечает этого, не отстраняясь, очень спокойно и уверенно расстёгивает так и не поддавшуюся мне молнию, снимает с меня эту дурацкую майку… И браслет, и цепочки с шеи, и бюстгальтер, так аккуратно, осторожно, пока я просто стою, даже и не пытаясь помочь, просто смотрю на него.
Он чуть отстраняется, поднимает взгляд, только когда я уже полностью обнажена – всё такой же внимательный, и… тёплый? Льдисто-серые глаза, стального, поднебесного, арктического оттенка, настолько чистые, настолько глубокие, пронзительно-острые… но при этом такие нежные… Я просто пропала в них на какое-то время, и пришла в себя лишь от ощущения осторожного прикосновения, когда Шерлок провёл рукой по моим волосам, убирая с лица намокшие пряди.
И это прикосновение словно разбудило меня, вернуло к жизни. Я неуверенно чуть подалась вперёд, в слабой попытке уничтожить это ненужное, глупое расстояние между нами… И, после буквально одного мгновения заминки, Шерлок сам подаётся ко мне, проскальзывая ладонями по спине, прижимает к себе, чуть наклоняется, а я поднимаюсь на цыпочки, хватаясь руками за плечи мужчины, закрывая глаза, и наконец-то припадаю к его губам.
Поцелуй, кажется, длится вечность. Поцелуй, поцелуи… Наслаждение друг другом под тёплыми струями, такое яркое, такое чистое, такое… осязаемое: вкус губ, ласка языка, влажность и свежесть водных дорожек, чужие ладони, прижимающие к себе, гладкая ткань, сминающаяся под пальцами, и близость, близость самого желанного, самого необходимого…
О, этот глупый пиджак! Я на мгновение отстранилась, торопливо расстёгивая единственную пуговицу, дёргая, пытаясь стянуть это ненужное, лишнее с плеч детектива, он сам снимает его, отбрасывает, и вот уже вода пятнами растекается по рубашке, заставляя её прилипать к телу… Белая ткань становится почти прозрачной, к ней так приятно прикасаться, гладя напряжённые плечи, руки, лопатки… Шерлок обнимает меня, скользит ладонями по мокрой спине, и этот контраст прикосновений лёгких тёплых струек воды, холодной, прилипающей ткани, его кожи…
- Подожди, прекрати, что ты делаешь… - я резко отшатываюсь, почти невозможным напряжением воли отрываясь от его губ, но внезапно всплывшая в сознании картинка разговора с Молли, и другая, более ранняя, холодное пренебрежение Шерлока, когда я пыталась с ним об этом поговорить, неожиданно словно отрезвляет, снова наполняет горечью.
- О, ты всё же поговорила с ней… - он чуть морщится, как от какой-то досадной мелочи, тихо бормочет буквально себе под нос – Конечно, твой босс в командировке, и ты смогла уйти пораньше именно сегодня… Ну что, произошло что-то важное, что-то изменилось?
========== Часть тридцать четвёртая, спокойная ночь ==========
- Подожди, прекрати, что ты делаешь… - я резко отшатываюсь, почти невозможным напряжением воли отрываясь от его губ, но внезапно всплывшие в сознании картинки разговора с Молли и другая, более ранняя, холодное пренебрежение Шерлока, когда я пыталась с ним об этом поговорить, неожиданно словно отрезвляют, снова наполняют горечью.
- О, ты всё же поговорила с ней… - он чуть морщится, как от какой-то досадной мелочи, тихо бормочет буквально себе под нос. – Конечно, твой босс в командировке, и ты смогла уйти пораньше именно сегодня… Ну что, произошло что-то важное, что-то изменилось?
Последняя фраза уже обращена ко мне. Я невольно отодвигаюсь ещё дальше, прижимаясь спиной к холодной стенке душевой кабины в безнадёжной попытке избавиться от пронзающего насквозь взгляда. Наверняка на преступников он смотрит так же, насквозь, и те покорно раскрывают все тайны, ведь от этого взгляда просто невозможно ничего утаить…
- Ты всё знаешь, и ты такой… спокойный. Тебе на самом деле нет дела до эмоций, до её эмоций, до моих эмоций… - я говорю, совсем не обвиняя, тихо, глядя на Шерлока. Он просто стоит, не опуская внимательного взгляда, чёрные кудри постепенно мокнут, крупные капли росой сверкают на них, а уже попавшие под струи пряди лаковыми завитками прилипают к высокому лбу, контрастируя с белизной кожи… Торопливые прозрачные струйки бегут вниз, ласково очерчивая контуры скул, спускаются по шее, дробясь, пропитывая белую ткань на плечах, рубашка уже полностью облепляет атлетичный, гибкий торс… взгляд опускается ниже, брюки тоже намокли, откровенно показывая, насколько Шерлок возбуждён сейчас… Взгляд зацепляется за движение, опущенные ладони, пальцы, с которых стекали тонкие ручейки, неожиданно поднимаются вверх, к вороту рубашки, уверенно расстёгивают пуговку на ключицах. Почти паникуя, я вновь вскидываю взгляд к его глазам.
- Продолжай, – густой бархатистый рык довольного, уверенного, что добыча от него не убежит, хищника.
- Это же невозможно, это же иррационально, я здесь, с тобой… Что же ты за сверхъестественное существо?.. – пытаюсь отговорить саму себя, удержаться на тонкой грани разума, но его пальцы уже почти справились со всеми пуговицами, его глаза выжигают мне душу, его губы, очерченные слишком чётко, идеально, невероятно для человека, чуть изгибаются в лёгкой улыбке. – Что же ты делаешь со мной?..
- Это всё? – на мгновение прикрываю глаза, пережидая почти оглушающее «ту-дум» сердца… - А теперь иди ко мне.
И я буквально бросаюсь к нему, впиваюсь в губы, как умирающий от жажды в чашу воды, как можно сильней прижимаюсь всем телом, попадая в сильные властные руки, как в омут, как в последние в жизни поглощающие объятия, словно умирая…
И кажется, что это всё, чего я хочу, что это самые прекрасные ощущения из всех, что могут быть, но, когда губы мужчины начинают неторопливо, внимательно изучать мою шею, кожу за ухом, заставляя подкашиваться ноги, дюйм за дюймом спускаются ниже, к ключицам… Ох, чёрт его дери!.. Я запрокидываю голову, отчаянно хватаясь руками за прохладные скользкие от воды стенки душевой кабины, а поцелуи невозможно, убийственно хорошо вспыхивают на покрытой мурашками коже, спускаются ещё ниже, к груди…
Я со всей силы прикусываю губы, сдерживая себя, тяжело дыша, дрожа, но совсем не собираясь кричать… Но когда Шерлок, проскальзывая языком вдоль груди, берёт её в руки, а затем губами накрывает один сосок… М-м-м-м, рот раскрывается в стоне, который невозможно сдержать, я чувствую, как довольный выдох мужчины резким дуновением касается кожи, словно опаляя её, а затем эта сладкая, невыносимо прекрасная пытка продолжается…
Боже, что может быть лучше, что может быть желаннее этого безумия?.. Я почти изнемогаю от собственных стонов, от его прикосновений… Напрягаю силы, вцепляясь в эту дурацкую ткань, скрывающую его руки, плечи, пытаюсь уничтожить, сорвать её… Шерлок снова усмехается, поднимается ко мне, не отстраняясь, медленно расстёгивает пуговички на одном манжете, другом, поднимает взгляд, снова отравляя меня этим безумием чистейшей лазури, не торопясь снимает рубашку с плеч, выбрасывая её сквозь полуоткрытые двери кабинки, и вот его руки уже расстёгивают пряжку ремня, пуговицы ширинки, приспускают брюки… Я больше не могу не ощущать близости его тела, прижимаюсь, проскальзывая кожей по коже, грудью по груди, руками по плечам, по бокам, ниже, пытаясь проникнуть под намокшую натянувшуюся ткань на бёдрах…
Напряжение выходит за рамки моих возможностей, ощущение желанного гибкого горячего тела рядом, руки, властно скользящие по моей талии и бёдрам, капли, разбивающиеся о кожу и стекающие чуть щекочущими торопливыми ручейками, и я вся уже дрожу, низ живота тянуще ноет, мне как воздух нужен Шерлок, нужна ещё большая близость, нужно заполниться им до конца…
