сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)
Звонят, звонят… Точно утро. Надо открыть дверь, ведь так делают, открывают на звонок…
- Доброе утро, мисс Стоун.
Безупречно-официальная улыбка, выливающая на собеседника больше презрения, чем любая гримаса отвращения, жёсткий прямой взгляд прозрачных, странно знакомых глаз. «Брат, это всего лишь мой брат, ну, и по совместительству, действительно Британское Правительство…»
- Вы позволите войти? Разумеется, мы можем вернуться позже, с ордером на обыск, но, думаю, это ни к чему, не так ли?
Я посторонилась, пропуская двух мужчин в чёрных деловых костюмах… Они сразу уверенно прошли вглубь квартиры, Майкрофт Холмс же зашёл последним, остановился в коридоре напротив меня.
- Доказать Вашу причастность к разглашению секретной информации, приведшему к провалу операции по поимке диверсанта, и причастность ещё к нескольким уголовно наказуемым деяниям вполне реально, но обвинения решено не выдвигать.
Что за бредовый кошмар мне снится?.. Со вчерашнего вечера жизнь словно превратилась в ужасную пародию, в страшный сон. Сколько же можно, когда я проснусь… Мужчина тем временем продолжал всё тем же спокойным вежливым, даже дружелюбным тоном:
- Однако я обязан предупредить Вас, что Вы будете находиться под наблюдением, секретным службам крайне интересен Ваш… работодатель. Да, ещё нам необходимы пароли от всех ваших аккаунтов в социальных сетях, от почтовых ящиков – Вы же не против сотрудничества с властями, я прав?
Контакты, пароли… Конечно, я могу дать всё это, но там ничего нет, всё пропало, всё стёрто, у меня нет доказательств…
- Ноутбук Вам вернут через какое-то время. Да, кстати, потрудитесь сегодня к трём часам прийти на Бейкер-стрит – Вам необходимо забрать свои вещи и ответить на вопросы Шерлока… Спасибо за сотрудничество, мисс Стоун, до свидания.
Дверь захлопывается, я обессилено сползаю вдоль стены, пытаясь вспомнить… Что-то важное, мне необходимо, я должна, это действительно важно… Ах, да. Вдох…
Удивительно. Я смогла прийти на Бейкер-стрит, я не упала в истерике, вновь увидев его, я не умерла, слыша спокойный голос… Сумасшествие, но мне показалось, что тут даже чуть легче дышать.
- Как долго продолжалось это? Как долго ты сливала ему информацию?
- Шерлок!
- Всё в порядке, Джон. Не надо так…
Я даже смогла растянуть губы в подобии улыбки, успокаивая вскинувшегося в своём кресле, нервничающего, явно переживающего Ватсона. Всё правильно, всё в порядке… Снова подняла взгляд на Шерлока – он совершенно спокойно стоит, облокотившись на каминную полку, смотрит на меня… никак. Взгляд пустой, серый, равнодушный. Никакой. Потому что я ему никто. Я вообще никто.
- Я познакомилась с ним тогда же, когда и с тобой… На следующий день. Мы начали переписываться почти сразу.
- Ну разумеется, такая счастливая случайность. Отличная легенда, это действительно блестяще – ни я, ни Майкрофт не могли услышать этот тихий шепоток между вами… Он говорил тебе, что делать? Как вести себя со мной?
Он не верит мне, он смотрит на меня и видит, что я предавала его всё это время… Но больше просто нет сил говорить другое. Ведь это конец, и если всё кончено - какая к чёрту разница, останусь я предательницей или просто дурой. Это просто конец. И я могу ещё немного побыть ему полезной, пусть каждое слово безжалостно рвёт трепещущее, живое… я расскажу всё.
- Нет… Да. Да, он всё время давал мне советы…
- И ты играла просто отлично. Из тебя вышла чудесная марионетка. – презрение в его голосе ядом проникает в кровь, безжалостно сжимает сердце, кажется, взрывается болью в каждой клеточке тела. Он слишком глубоко проник в меня. Я слишком пропиталась им, и теперь невозможно, невыносимо больно отрывать его от себя, с мясом, с ошмётками приросшей души, истекая кровью, захлёбываясь, но стремясь как можно дольше продлить эту агонию… Потому что, когда это закончится, меня просто не будет. – Ты докладывала ему всё?
- Да.
- Все интимные подробности, да? Он говорил тебе, как лучше лечь под меня?
- Шерлок, это уже…
Ватсон сжал кулаки, но осёкся под взглядом Холмса. Я почувствовала, как щеки что-то касается, машинально смахнула это… Вода, тёплая прозрачная капля. О.
- Я рассказывала ему всё, что он хотел знать. Всё, что происходило между нами, – каждое слово тупым ножом проходится по душе, безумно больно, и это так правильно, так мне и надо. Я искромсаю себя, уничтожу, ведь ты этого хочешь? Всё, что ты хочешь, всё… - Всё, что чувствовала…
- О, брось притворяться хотя бы сейчас! Чувства… - он словно выплюнул последнее слово. Я вздрогнула всем телом, словно пуля попала в грудь… Сердце остановилось. Дыхание замерло. Да, теперь ты убил меня. Это конец. Но я расскажу тебе всё, скажу всё, всё, что ты захочешь узнать, прежде чем смогу упасть, закрыть глаза, исчезнуть… - О каких моих делах ты успела ему рассказать?
- Всё, чем ты со мной делился. Ты ведь делился со мной всем, да?
Взгляд Шерлока вспыхивает такой обжигающей ненавистью, я даже на мгновение думаю, что он ударит меня, что он чувствует… Нет. Показалось. Окстись, Мери, в этой комнате чувствует только один человек. Здесь и есть всего один человек – да ещё жалкие остатки человека, мертвец, и машина, мертвеца препарирующая. Находка для постмодернистов.
- Что ещё ты хочешь узнать?.. Нет? Всё? – он просто смотрит на меня, просто молча смотрит, и это так… больно, но необходимо, как ледяной арктический воздух, режущий, настолько холодный, что почти невозможно дышать им, но как же можно не дышать?.. Кажется, самое время узнать это. – Ладно, тогда прощай, Шерлок Холмс…
Голос срывается, слова дерут горло, вместо уверенного прощания – жалкое, еле слышное… Встаю, чувствую, как по щекам текут тёплые капли. Я не плачу, просто они текут, повисают на подбородке, мир расплывается в мутных разводах, я запинаюсь об косяк и чуть не падаю, спускаюсь по лестнице, отчаянно вцепившись в перила, почти ничего не видя перед собой… Улица. Такси! Дрожащий голос и снова капли, капли, текущие сквозь прижатые к лицу пальцы тёплые капли.
Удивительно. Никогда не думала, что мертвецы умеют так плакать…
* http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%BB%D0%B0
========== Часть сорок первая, pulsus filiformis* ==========
Я бы не заметила довольно объёмный бумажный пакет, ждавший меня на пороге квартиры, если бы не запнулась о него, выронив сумку и практически врезавшись в дверь. Обессиленно прислонилась к ней лбом, пытаясь успокоить зашедшееся сердце, затем кое-как попала ключом в замочную скважину… Пальцы оказались неожиданно ватными, словно бы не совсем отошедшими от наркоза. Да и вообще состояние было безразлично-заторможенное, как после нескольких дней бессонницы, как от большой кровопотери, высокой температуры, как… Нет. Не важно.
Прошла в квартиру, бросила сумку в угол прихожей, опустилась на скамейку, уткнувшись лицом в ладони – холодные, как у лягушки, надо же… Сил нет. Нет сил встать, раздеться, даже лечь и заснуть… Нет сил думать. Не думать, не думать, не думать о нём…
Боже, нет сил не думать о нём!..
Глаза закрылись на одну секунду – и в голове мгновенно вспыхнул этот образ: спокойно стоящая фигура, жёсткий голос, переполненный ледяным равнодушием взгляд… Нет!
Кажется, я всхлипнула это вслух, резко распахивая веки, с силой проводя ладонями по лицу, стирая выступившие слёзы. Нет.
Взгляд остановился на валяющемся на полу конверте. Вяло потянулась к нему – тяжёлый, никаких надписей. Надорвала бумагу… и сразу же выронила страшную посылку, она с металлическим стуком ударилась о плитку, в сторону отлетела небольшая белая бумажка. Сердце внезапно застыло, я, словно завороженная, потянулась к ней…
Спасибо, милая, ты была великолепна.
Я получил что хотел, и это всё благодаря тебе. Можешь отметить мою победу праздничным салютом в висок.
Джим ххх
И снова перевела взгляд на конверт, из которого призывно и хищно поблёскивало чёрным металлом дуло пистолета.
Джон бросил короткий взгляд на сидящего в кресле напротив Шерлока, а затем с глубоким вздохом вновь опустил глаза в книжку, однако сосредоточиться на мемуарах Черчилля снова не удалось. Мысли продолжали крутиться вокруг событий последних дней – невозможных, до смешного гротескных событий.
Мери Стоун, девушка, появившаяся в их жизни настолько случайно, но так легко и естественно ставшая её неотъемлемой частью, девушка, которая вызвала чувства у асоциального и социопатичного гения, та, к которой он относился так, как, казалось, был не способен относиться к женщинам вообще – оказалась пустышкой, миражом, ложью. Предательницей.
Это настолько дико, настолько невероятно… Доктор Ватсон вспомнил, как детектив сказал ему об этом – он не заметил, как Джон пришёл с работы, резко вздрогнул всем телом от прикосновения к плечу… Холмс тогда выглядел странно – более бледный, чем обычно, он нервно ломал пальцы о чёрную кожу кресла, говорил сухими отрывистыми, рублеными фразами, его глаза блестели так болезненно, лихорадочно ярко… Но речь была бесстрастна, логична и до ужаса правдоподобна. Не оставалось никаких сомнений. Консультирующий преступник, злой гений просто осуществил свой план.
Однако вечером, когда Стоун пришла с работы – она, очевидно, ещё не знала, что раскрыта, – её реакция была такой… Возможно, она действительно очень хорошая актриса. Она ведь никогда ничего не требовала от Шерлока. Не требовала того, чего, в принципе, вправе была ждать, что было бы обычным для любого другого мужчины, но чего Холмс не был способен дать ей… Она просто была рядом. Стала сначала привычным, а потом и необходимым элементом его жизни, так искренне, так естественно открыла в нём мужчину, обнажила его сердце… Лишь для того, чтобы Мориарти мог с размаху всадить туда нож.
Чудовищно, под маской такой настоящей влюблённости скрывалась такая убийственная жестокость. Просто невозможно. Невероятно.
И на следующий день эта лёгкая тень неуверенности, которая против воли проявилась в душе доктора Ватсона, стала ещё ярче. Нет, он безоговорочно верил Шерлоку, его слова не вызывали сомнений, но…
Пришедшая Мери ничего не отрицала, отвечала на вопросы, больше не делала попыток убедить их в своей невиновности. Она просто смотрела. Смотрела на Шерлока, только на него, и в этом взгляде было столько надежды, какой-то отчаянно-искренней надежды… Неужели возможно это сыграть? Нет, возможно, конечно, возможно, но в этой ситуации, несмотря на факты, на уверенность Шерлока, Джона начало мучить сомнение.
И ещё, казалось невероятным, с какой жестокостью эти двое рвали друг друга во время этого внешне спокойного разговора. С той страстной ненавистью, с тем рациональным безумием, которые могли родиться только из любви. Из настоящей любви, изуродованной, вывернутой наизнанку… но живой и настолько сильной, что её едва может заглушить та боль, что они с таким упоением причиняют друг другу.
Потолок. Потолок белый, совершенно пустой, чистый. Как новый лист бумаги. Как заснеженное плато. Прекрасная пустота, бездушие, свобода, начало… Ох, как хочется размазаться об него, влететь на скорости света и прекратить существовать, исчезнуть в небытии и белом, оставить на память о себе этому миру только багровый цвет, расплескавшийся отравленным вином. Красное на белом, это так красиво…
Интересно, я осознаю тот момент, когда сойду с ума? Пойму это? Наверное, нет, люди не чувствуют такого, просто в один прекрасный момент начинают бредово и пафосно размышлять о фантастических способах самоубийства об потолок. Ну, хоть ко мне это не относится, слава Богу…
В комнате, кроме меня и потолка, целая толпа звуков: шумит текущая вода - у соседей, наверное, дождевые капли разбиваются о стекло и карниз, противно и резко звонят в дверь, иногда слышно, как за окном проезжают редкие машины…
Звонок. Звонок. Звонок. Надо открыть, наверное.
Прошла весь коридор, повернула ключ.
- Привет! Ты трубку не берёшь, я столько звонила, мы… Боже, что случилось?!
Девушка осеклась, взглянув в моё лицо. Я вяло пожала плечами.
- Ничего.
Молли совершенно точно не хотела видеть Мери после того разговора, после подтверждения её страшных догадок. Эта «подруга» закрутила роман с Шерлоком, с Шерлоком! И как ей только удалось?.. Неважно. Главное, что это самое настоящее предательство, о котором ещё и было сообщено постфактум, с таким невинным видом «я не хотела, но так получилось…», и подобное Хупер прощать не собиралась.
И с того дня они действительно не общались, Мери даже не сделала ни одной попытки помириться… Ну и отлично, нужна ей такая подруга больно! Шерлок продолжал появляться в Бартсе как ни в чём не бывало, иногда заходил Джон… Нет, Молли совершенно всё равно, как у Мери дела, и спрашивать про неё совсем не хочется, конечно нет.
Но что-то внутри постепенно начало противно свербить, тянуть позвонить девушке, узнать, как у неё дела… А в последние два дня это смутное чувство настолько выросло, что сегодня Молли, сама не зная, что хочет сказать, набрала номер Мери. Ни-че-го. Ну и ладно, не хочешь говорить со мной, так не больно-то и хотелось!
Однако тревога только усилилась, заставив позвонить ещё и ещё… А потом и решить зайти после работы и с замиранием сердца войти в знакомый подъезд, некстати вспомнив, как Мери так же не брала трубку из-за того, что валялась, накачанная наркотиками, на берегу Темзы…
Было слышно, как звонок весело разносится по квартире. Наверное, её нет дома, она могла просто забыть телефон и уехать на Бейкер-стрит, например… Но когда Молли уже совсем собралась уйти, дверь не спеша открылась.
Мери… Нет, даже не Мери, это была её тень, и выглядела она ужасно: собранные в неряшливый пучок волосы, серая растянутая майка размеров на пять больше, чем надо, – она висела на девушке как тряпка, как будто под ней было не тело, а вешалка, безвольно поникшие руки, лицо – очень бледное, словно опухшее, красные совершенно пустые глаза…
- Боже, что случилось?!
Тень Мери чуть пожала плечами и ответила абсолютно без эмоций:
- Ничего. – С глаз девушки скатилась одинокая слезинка и беспрепятственно устремилась вниз по щеке. Она как будто и не заметила этого. – А что могло случиться?..
- Это из-за Шерлока, да? – Молли осеклась, высказав свою догадку, а затем поняв, что не стоило, наверное, этого делать… но Мери так же равнодушно кивнула, глядя в пустое пространство перед собой.
- Да.
- Нет, я серьёзно совершенно не хочу ничего говорить. Просто всё закончилось, и всё. – На последних словах голос сорвался, и, как я ни старалась удержаться, пара слезинок всё же начали свой путь по щекам вниз.
- Ох… - девушка сочувственно вздохнула, помолчала, а затем заговорила, видимо, решив меня подбодрить. - Ну, знаешь, может, это и к лучшему… В смысле, вряд ли с Шерлоком тебя бы ждало счастливое будущее, в котором было бы предложение – свадьба – дети, ты бы просто потратила своё время, а потом…
- Молли, честное слово, ты сейчас мне не помогаешь!
Шерлок – и свадьба. Тонкое кольцо на бледном пальце, тихий выдох: «Согласен»… Чёрт, вот оно, безумие. Из груди с болью прорвался горький смех, я уткнулась лицом в ладони, пытаясь успокоиться и нормально вздохнуть… Девушка опустилась на диван рядом со мной, приобняла меня за плечи.
- Я просто хотела сказать… Прости. Я просто хочу помочь, не знаю, может, тебе нужно что-нибудь или…
- Ты тут, этого вполне достаточно, – я с трудом справилась с подступающей истерикой, подняла глаза, попыталась растянуть губы в улыбке… Не вышло, но попробовать стоило. - Спасибо, для меня это очень важно, на самом деле. И да, не говори, пожалуйста, мне о… нём и не упоминай меня, если с ним увидишься, ладно? Не знаю, может, Джон будет спрашивать, хотя и вряд ли, но только не говори обо мне, пожалуйста. Просто ты ничего не знаешь. Я не хочу быть там даже в разговорах, я…
Способность говорить опять исчезла, горло перехватило, и я снова уткнулась в ладони, сосредотачиваясь на дыхании, которое внезапно стало чертовски тяжёлым занятием. Молли сочувственно обняла меня сильнее.
Кажется, я истратила все свои выходные вплоть до Рождества, так что на работу мне пришлось ходить. Это не было сложно или тяжело, это было… никак. Прийти, отсидеть девять часов, практически бездумно составляя стандартные тексты официальных писем, и отправиться домой, проваливаясь в некое подобие анабиоза, серое бездумное состояние, пограничное между сном и шизофренией.
Периодически заходила Молли, удивительно, но только с ней одной я была способна на что-то вроде общения. Дни слепились в одну вязкую плотную массу, давящую на грудь, угнетающую сознание, засасывающую в свой мерзко-равнодушный покой, как болотная трясина. А сопротивляться совсем и не хотелось…
