сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 29 страниц)
Тёплое женское тело в руках, биение чужого сердца рядом с твоим, слабый женственный аромат… Он уже испытывал это однажды, но насколько разнится внутренний отклик. Очевидно, только одна женщина способна своим прикосновением сводить с ума… Только одна.
А сейчас он успокаивает Молли Хупер. Обнимает её. Этот поступок не поддаётся анализу. Зачем, почему, ведь он тратит время, просто тратит драгоценное время. Или оттягивает момент…
Молли поднимает лицо, смотрит на него – взгляд больших ярких глаз наполнен удивлением и… благодарностью?.. Тишина и пересекающиеся взгляды, это длится ещё около минуты. Это странно и так… правильно.
- Шерлок?
Из двери выглядывает инспектор Лестрейд, уединение разбивается, Молли чуть заметно вздрагивает, мягко высвобождается из его объятий. Детектив ещё несколько секунд не отрывает от неё глаз, а затем переводит мгновенно заледеневший взгляд на мужчину.
- Что ты здесь делаешь? Просто самоубийство, ничего…
Шерлок молча, стремительно проходит в квартиру, грубо задевая инспектора плечом. Быстро, внимательно оглядывает коридор, кухню – сердце с каждой секундой бьётся всё сильнее, гулкие удары отдаются в ушах. Снова коридор, гостиная, в ней несколько перекидывающихся вялыми шуточками полицейских, спальня, и опять гостиная…
- Где тело?
Грудь вздымается с такой силой, как будто позади марафонская дистанция.
- Уже на пути к Северному морю.* – вальяжная усмешка. Андерсон прилепляется к косяку, неспешно стягивая резиновые перчатки. – Мы всё осмотрели, и тут для тебя нет ничего интересного, фрик.
Холмс в яростном порыве бросается к эксперту, и тот испуганно отшатывается, улыбка мгновенно слетает с лица. Трус.
Внезапное озарение пригвождает детектива к месту, спасая Андерсону челюсть, как минимум. Тела нет. Её здесь нет. Сознание пронзается надеждой.
- С чего ты взял, что она в Темзе? – в голосе сквозит плохо скрываемая угроза, Андерсон с опаской отступает ещё на несколько шагов, пару раз пробормотав «псих».
- Девушка оставила записку. – Шерлок оборачивается на подошедшего Лестрейда. – А теперь объясни, что происходит. Почему ты здесь?
- Где она?
Взгляды пересекаются, и через пару секунд инспектор первым опускает глаза, признавая поражение.
- На ноутбуке. В спальне.
Детектив проходит в комнату и захлопывает за собой дверь, отстраняясь от остальных. Внимательно оглядывает небольшое пространство – однотонные светло-зелёные обои, одна стена почти полностью обклеена яркими вырезками из журналов, они облепляют две картины в массивных рамах - Офелия Миллеса, скопированная довольно талантливо, и барочная сценка, написанная совсем непрофессионально – явно подарок подруги-художницы.
Большая кровать, занимающая почти всё пространство комнаты – разобранная, на ней валяются книги, мягкие игрушки, декоративные подушки. Стену над кроватью украшает коллаж из пришпиленных к обоям фотографий – расположенные с чувством цвета, профессиональные и явно сделанные на что-то вроде телефона, детские и довольно откровенные…
Правую стену занимает окно, обрамлённое тёмно-зелёными шторами. Подоконник сильно захламлён, несколько пышных растений, горки книг, несколько подушечек, забытые кружки, одна туфля… Последнюю стену полностью оккупирует тёмный книжный стеллаж – полки идут до самого потолка, обрамляют дверной проём, превращая его в арку. Книги, сувениры, картинки, духи – шкаф одинаково хорошо вмещает всё это.
Рядом с прикроватной тумбочкой внушительная стопка женских журналов, и ещё одна, поменьше – из газет. Они слегка рассыпались, и видно, что единственное, что их объединяет – Шерлок Холмс. Заметки, фотографии… Газет много, она собирала их не меньше полутора месяцев. Последняя – за три дня до того, как они с Джоном вновь ворвались в жизнь девушки. Какая ирония. Шерлок горько усмехается, хотя больше хочется плакать. Так, необходимо отстраниться от эмоций, просто проанализировать факты и получить вывод. Как всегда.
В комнате бардак, но он привычный, подходящий под определение «организованный нелинейный порядок». Никаких следов борьбы, присутствия посторонних, кроме очевидного и раздражающего полицейского осмотра. Значит, она ушла сама. Добровольно. Но почему?..
Открытый ноутбук лежит на кровати, по экрану летают разноцветные пузырьки заставки. Записка. Мысли немного бессвязные, обрывающиеся, смысл сводится к банальному «мне просто слишком тяжело, никто не виноват». Мери простилась бы с миром по-другому, это слишком наиграно, театрально. Она не такая. Она настоящая.
…Река не оттолкнёт меня, она примет, укроет волной, смоет слёзы. Я чертовски поэтична, да? Не важно. Нет сил. Я просто делаю то, что ты хочешь. Ухожу. В одном омуте потеряла себя, так может смогу найти в другом…
Шерлок достаёт резиновые перчатки, берёт образцы с клавиатуры. Под ногой что-то хрустит – на полу валяется пустой блистер из-под таблеток. Снотворное. Пачку, она, очевидно, взяла с собой… Улика отправляется в стерильный пакетик. С образцами всё, детектив закрывает файл записки, проверяет почту, контакты в социальных сетях, открытые вкладки… Все переписки удалены сегодня в пять часов вечера.
В спальне больше делать нечего, ещё раз осмотреть гостиную, прихожую, игнорируя вопросы инспектора, лестничную клетку.
- Молли, мы едем в Бартс.
Девушке достаточно лишь одного прямого взгляда – и она послушно разворачивается, спускается по лестнице. Детектив сбегает следом. Сверху доносится очередное лестрейдское «Шерлок!!»
Напряжённое размышление всю дорогу до госпиталя – лишь выходя из такси, Холмс понимает что всё это время рядом с ним сидела Молли. Он придерживает для неё дверцу – и они также молча проходят в тёмное здание, поднимаются в лабораторию, Шерлок кидает на стул своё пальто, говорит название необходимых ему реактивов и справочников, садится за микроскоп, отвечает на звонок Джона… И только когда несколько неуверенный девичий голосок озвучивает результаты первых анализов, детектив поднимает глаза, смотрит на свою добровольную помощницу. Он так привык к её присутствию, что это воспринимается как должное. Но сейчас, когда, возможно впервые, сложная, практически нерешаемая загадка вызывает не охотничий азарт, а неприятное тянущее чувство, что-то сродни страху… И Молли здесь, рядом, готовая помочь не задавая глупых вопросов, просто потому что знает, что нужна ему…
- Спасибо тебе.
И без того огромные ореховые глаза удивлённо распахиваются.
- П…пожалуйста. Ты правда думаешь.. Думаешь, ты ещё можешь спасти Мери?
Шерлок просто не отводит взгляд, ничего не говоря. На этот вопрос он не может ответить даже себе.
Почти интимную тишину разрушает звук мобильного телефона. Джон. Молли уходит, чтобы провести его в госпиталь, и Холмс вновь погружается в напряжённый анализ. Анализ улик, фактов, вероятностей…
Цепочка фактов всё ширится, но никак не может сложиться в цельную картину. Снотворное. Темза. Дорожное покрытие. Окисленное железо. Керамическая плитка, старое производство… Туннель под рекой… Гринвич!
Уже через полчаса пологий берег Темзы освещается ярким пульсирующим светом полицейских мигалок, ночная тишина отступает перед переговаривающейся группой людей, ищуще скользящих по практически пустому пространству между лениво плещущимися волнами и глухой стеной бывшей верфи пятнами фонариков.
Шерлок молча, торопливо идёт вперёд. Он наклоняется над практически незаметными следами на влажном песке, затем бежит дальше, остатки размякшего картона, бывшего пачкой от снотворного, кучи мусора, отбрасывающие дрожащие, фантосмагоричные тени, когда на них падает свет фонарей…
В пятне света на мгновение вырисовывается вытянутый, лежащий у самой кромки воды силуэт. Сердце гулкими басами начинает стучать в ушах, отчаянный рывок, спутанные светлые волосы, испачканная грязью и илом одежда, белое лицо с синими губами… Шерлок падает на колени рядом с телом девушки, не обращая внимания на мгновенно промокшую ткань брюк, торопливо оглаживает лицо, убирая волосы, с отчаяньем чувствует, насколько холодна её кожа…
Кто-то хватает его за плечи, старается поднять, увлечь от тела девушки, но детектив раздражённо вырывается, и Джон обходит его, опускается на корточки, уверенными движениями прикладывает пальцы к иссиня-бледной шее, затем берёт запястье.
- Жива. – тихий выдох, Шерлок впивается в лицо друга взглядом, боясь поверить услышанному. – Она жива. Скорее, нужна скорая!
- Кто-то накачал девушку снотворным и оставил на берегу, чтобы она утонула во время прилива? – Лестрейд недоверчиво хмыкает, Джон молча кивает, вытирая испачканные в иле руки бумажным полотенцем. – Но как же можно было это понять?
Вопрос обращён к единственному в мире консультирующему детективу, но он не отвечает, кажущиеся тёмно-синими глаза неподвижно смотрят в пространство. Инспектор и не настаивает на ответе, добродушно оглядывая поблёскивающую волнами Темзу. Сейчас на плечах Шерлока как никогда уместен ярко-рыжий шоковый плед.
* Темза впадает в Северное море.
========== Часть двадцать вторая, большая и чистая ==========
Шум. Отдалённый, неясный, успокаивающий… Мутные пятна света, этот шум, затем снова темнота.
Рокот прибоя, перекатывающего круглые камешки гальки, тени и свет, сменяющие друг друга, и это тревожно, сознание начинает метаться. Но появляется какой-то новый звук, глубокий, обволакивающий, приятный, и всё снова становится хорошо. Можно мягко соскользнуть в свою темноту.
Запах. Периодически, среди уже привычного танца размытых теней и света меня касается чудесный запах, и он наполняет ощущением счастья; глухие удары, которые всё время звучат во мне, становятся чаще, но это совсем не пугает. Сознание устремляется к аромату, и кажется, что я вот-вот проснусь, но сил не хватает, раз за разом меня снова засасывает бархатная темнота.
Шерлок выскочил из двери госпиталя и сразу же заметил выделяющиеся на обывательском фоне идеального кроя пальто и неизменный зонтик-трость. Обладатель этих элегантных предметов туалета спокойно стоит, безмятежно глядя вдаль. Младший Холмс на мгновение застывает, а затем решительно подходит к мужчине.
- Что ты здесь делаешь? Твой диетолог теперь принимает в Бартсе?
Майкрофт поворачивается, растягивает губы в чуть усталой улыбке, реагируя на шутку, а затем берёт в рот сигарету, неумело, но уверенно прикуривает. Шерлок удивлённо приподнимает брови. Случилось что-то действительно серьёзное.
- Гораздо интереснее, что ты здесь делаешь.
Мистер Британское Правительство затягивается, вынимает сигарету изо рта, не отрывая внимательного изучающего взгляда от лица брата.
- Состояние Мери Стоун стабильно-тяжёлое уже четыре дня, и за это время ты навестил её четыре раза. Что, в бессознательном состоянии тоже можно давать показания? – Майкрофт снова затягивается, но на этот раз Шерлок выхватывает сигарету из его пальцев, делает глубокую затяжку, отводя мгновенно посерьёзневший взгляд в сторону. Медленно выдыхает струю дыма, в несколько детском желании потянуть время.
- Какое тебе до этого дело? Нечем заняться, в мировой политике проблемы кончились? – на члена семьи всегда можно огрызнуться, когда не хочешь отвечать на вопрос. Или если не знаешь ответа…
- Слишком агрессивная реакция, даже для тебя. Сильные эмоции сложно контролировать, не так ли? И правда, забавно, как о многом говорит твой отказ отвечать?.. - мужчина не опускает мягкий, изучающий взгляд, чуть склонив голову на бок, снисходительно наблюдая, как младший Холмс вновь немного нервно затягивается. - Ты ведь знаешь, я забочусь о тебе.
- С Мери что-то не так? Она клептоманка, русский киллер, антихрист? Ты же наверняка собрал полное досье, но ничего не обнаружил, иначе не было бы этого разговора, – голубой взгляд направлен в яркое весеннее небо, на клубы белого дыма, тающие на ветру.
- Ты прав, совершенно обычная девушка. Никаких связей с преступным миром, сочувствия к террористам, смогла бы пройти проверку безопасности. Правда, знаешь, она покупает пиратские диски. – Шерлок с усмешкой переводит на брата глаза, и тот продолжает сразу посерьёзневшим тоном, больше не позволяя разорвать зрительный контакт. – Но меня беспокоят те метаморфозы, которые происходят с тобой. Да и всё ваше общение… Случайная встреча, необходимость проводить довольно много времени вместе, коктейль из привлекательности и беззащитности, умело подогретый опасностью… А как только ты чуть расслабился, подумав, что всё закончилось, – судьба снова сталкивает вас, одна затяжка после нескольких месяцев в завязке, и внезапно обретённое снова грубо отрывают, заставляя броситься в погоню. И, разумеется, ты спас её и, конечно, теперь не сможешь отпустить свой приз. Как маленький мальчик, бегущий по тёмной улице за грузовичком с мороженым. Но скажи, кто его ведёт?
Окурок, рассыпая яркие искры, описывает в воздухе дугу и падает на асфальт. Светло-серый взгляд ещё несколько долгих секунд не отрывается от тёмно-серых глаз, настолько похожих на его собственные, но при этом так сильно отличающихся, а затем Шерлок резко разворачивается и идёт прочь, только рука в чёрной перчатке взлетает в коротком прощальном жесте. Майкрофт молча смотрит брату вслед. Как ни старайся, но есть то, от чего невозможно защитить близких людей. Особенно подобного упрямца, который в придачу ко всему ещё и не желает, чтобы его защищали.
Из больницы меня забирает Молли. Она болтает какую-то милую чепуху, которая должна развлечь меня, собирает ту кучу конфет и шоколада, что натаскали мне девчонки, – если я всё это съем, диабет обеспечен, – упаковывает букеты, пока я медленно, немного неуверенно переодеваюсь в принесённые ею вещи.
- Готова? Такси уже ждёт.
Я молча смотрю на девушку, да она и не требует ответа, улыбается и чуть подталкивает меня к двери. Послушно выхожу из больницы, сажусь в ожидающий нас кэб. От меня в последнее время вообще никто ничего не требует – мне улыбаются, говорят только хорошее, все так искренне переживают… С тех пор как пришла в сознание, я вряд ли проговорила больше пары десятков слов, в основном просто глядя сквозь череду посетителей. Правда, когда приходил Джон, я с надеждой смотрела на него, но он пришёл один и нёс ту же жизнерадостную чушь, что и остальные.
Молли чудесная. Она распахивает шторы, открывает форточки, расставляет по вазам цветы, и вся квартира словно оживает, становится больше и ярче. И она подключает меня к уборке! Правда, это скорей имитация деятельности, чем реальная помощь, но я и этого от себя не ожидала.
Но больше всего я благодарна за то, что, когда воцаряется более-менее приемлемый порядок, Молли внимательно оглядывается, а затем абсолютно естественно тянется к вешалке со своим плащом.
- Давай не грусти тут. Завтра после работы зайду.
Не слушая возражений, сую ей в руки несколько коробок конфет, а затем, неожиданно для самой себя, крепко обнимаю.
- Спасибо тебе.
Она уходит, плетусь в спальню, по дороге скидывая одежду, затем облачаюсь в старую растянутую майку – самую уютную вещь на свете – и мешком валюсь на кровать. Занавес.
Я сплю, и во сне вновь ощущаю тот самый, заставляющий сильнее биться сердце, запах. Он окутывает меня спокойной защищённостью, вызывая на губах лёгкую улыбку. Терпкая свежесть – аромат усиливается, словно тот, в ком заключён весь смысл, находится рядом, и я даже чувствую, как что-то лёгкой лаской касается моего лица, поглаживает голову, волосы. Неосознанно подаюсь навстречу этому ощущению, чьи-то осторожные пальцы перебирают пряди, затем спускаются по щекам, обводят контур моих губ…
Протягиваю руку и накрываю ею чужую ладонь, плотнее прижимая её к своему лицу, стремясь поделиться нежностью несколько раз целую – рядом прерывисто вздыхают, но не отстраняются. Границы настолько размыты, сон это или реальность… не важно, важно лишь то, что он сейчас рядом со мной. Но недостаточно близко – и я мягко, но настойчиво тяну руку на себя. Он поддаётся, чувствую, как кровать прогибается под весом ещё одного тела, что-то большое и тёплое ложится рядом со мной, щеки касается чужое дыхание… Не открывая глаз, просто дышу им, растворяясь в этом ощущении, а затем чувствую какое-то движение – и почти невесомая мягкость губ легко дотрагивается до тонкой кожи одного века, второго, запуская по телу тёплые искорки мурашек… Сознание затопляет невыносимая нежность. Подаюсь вперёд, наощупь находя чужие губы, приникая к ним, упиваясь их мягкостью.
