Текст книги "Лишь в небе с драконом нежнейший вальс (СИ)"

Автор книги: Fred Heiko

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Паршивый головастик, а ничего, что прошло больше шести лет? – возмутилась я.

– Да кого ты обманываешь! И кого ты назвала паршивым?! – Бандай-гаэру подпрыгнул и погрозил мне кулаком.

Я хотела вступить в словесную борьбу с заведомо более слабым соперником, но тут на моё плечо легла рука, и Рюити тихо сказал:

– Время здесь идёт иначе, нежели в мире людей. Тебя не видели здесь чуть больше чем три года.

Я удивлённо моргнула, но тут же мысленно выругалась: я ведь совсем недавно об этом думала!

– И всё же нам кто-нибудь поможет?! – раздраженно спросила Рин.

Я спрятала улыбку: вот уж кому точно суждено быть большим начальником. Первой на помост затащили Рин, потом она вдвоем с Титияку помогла подняться и мне. Заведующий купальнями внезапно растянул губы в добродушной улыбке и сказал:

– Нет, это точно наша Сэн. Всё тот же взгляд исподлобья, даже когда она выросла выше меня.

– Вас же должны были предупредить? – не выдержав, спросила я, оглядывая всех присутствующих. Они опустили головы, и я услышала тихий, еле сдерживаемый смех.

– Смеются… – недовольно сказала Рин, – я их попросила выйти и встретить тебя, пока я разбиралась с постояльцем. И что они устроили?

– Нам же скучно, Рин-сан, – виновато буркнул Бандай-гаэру, – никто бы их и пальцем не тронул… Мы не знали, что этот Безликий такой сильный.

Скука… как я хотела, чтобы мне вновь удалось испытать это мерзостное, но такое надежное чувство. Однако я просто сняла кроссовки и носки, вспомнив о строгих правилах купален Абурая. Ссориться с Рин-сан, ставшей настоящей мегерой на посту управляющей, мне совсем не хотелось.

Любимое слово моего хмурого друга проскользнуло в мыслях и заставило сердце сжаться. Я снова посмотрела на Рин, разгонявшую любопытную толпу, и почувствовала, как от удивления непроизвольно открылся рот. Кажется, нам есть что с ней обсудить…

Рюити, незаметно для меня поднявшийся на деревянную площадку, встал рядом и накинул мне на плечи темно-синюю необъятную шаль, которую, наверное, достал из кармана плаща. Такие одно время очень любила Хироко: почти каждый день она обматывала вокруг шеи новый шарф, становясь похожей на куколку гусеницы. Я повернула голову в его сторону. Рюити чуть улыбнулся мне:

– Ты зубами стучишь.

Я действительно прилично продрогла, поэтому с благодарностью кивнула, свободной рукой перебрасывая левый край шали на правое плечо на манер римской тоги.

– Ты в порядке? Не сильно испугалась?

Я пожала плечами:

– Я уже мало что понимаю, если честно, кроме того, что мы всегда устраиваем здесь бардак.

Рюити усмехнулся:

– Любое постоянство должно радовать. Я ожидал чего-то подобного.

– И не предупредил?

– Думал, это тебя взбодрит, – Рюити поправил шаль на моем плече, – огни зажглись.

Я тут же подняла голову и увидела, как все окна озарились тёплым светом, а лицевой фасад оказался мягко подсвечен. После этого я повернулась вправо и перевела взгляд на мост, на который боялась смотреть до этого. Действительно, и он был полон света от фонарей, которые несли в руках духи в красно-желтых масках, скалящих зубы. Почти всё было так же, как тогда. Мне отчаянно хотелось увидеть Хаку, пусть даже мальчиком, каким я встретила его в тот роковой для меня (для всех нас, если подумать) вечер. Я тщетно высматривала его среди участников шествия, зная, что его там нет, что он даже не смог бы пройти там, будучи драконом. О чем бы я ни думала, как бы ни старалась быть с теми, кто рядом, я все равно постоянно думала о нём. В тот момент я, заворожённая огнями, ушла в своих мыслях слишком далеко и не сразу услышала, как меня окликнула Рин.

Столько раз я мысленно возвращалась к этому мосту, и вот я под ним. Скоро я смогу наяву пройтись по нему. Я так долго шла по рекам, перетекающим одна в другую, чтобы дойти до купален Абурая. Никто не помешает мне дойти до комнаты, где я спала; пройтись по первому этажу и проверить, насколько хорошо чистят самую большую ванну; прогуляться по цветнику и дойти до свиных хлевов. Всё сбылось, но не так, как мне хотелось.

Я очень подвела тебя, мой бело-зелёный дракон.

– Сэн! Мы же не можем вечно стоять здесь! Пойдем, я провожу вас к дедушке Камази.

Я пошла вслед за Рин, почти не обращая внимания на то, как работники купален шарахались в стороны от нас с Рюити. Кажется, кто-то еще упал в воду. Юна визжали то ли испуганно, то ли задорно. Рюити поглядывал на них с плохо скрываемым удовольствием, явно вспоминая о своем предыдущем посещении купален и ничуть этого не стыдясь. Что ж, они ведь жаловались на скуку, да?

***

Мы прошли через кухни, где невыносимо пахло сожжённой рыбой, а нерадивые повара старательно делали вид, что так и задумывалось. Рин со вздохом еле сдерживаемого бешенства сказала Анияку разобраться с кухонным бедламом. Он с готовностью подбоченился и громовым голосом приказал выбросить испорченную рыбу. Когда Рин прошла вперёд, все еле слышно выдохнули, а Рюити усмехнулся. Я наконец-то почувствовала, что согрелась и сняла шаль, протянув её Безликому. Спустя мгновение она уже исчезла в необъятном кармане.

Поднимаясь по узкой лестнице, по которой когда-то покидала здание купален, я испытывала непонятное чувство. Мне больше не казалось, что я сплю, – напротив, я каждой клеточкой тела чувствовала реальность происходящего. Я не могла избавиться от ощущения, что что-то не так, и мысленно ругала себя за это: «Что вообще сейчас может быть «так»?! Я снова в мире духов, мои родные не знают, что со мной, а я не знаю, что с Хаку. Если бы ты себя чувствовала спокойно, Огино, я бы точно тебя прибила», – так я отчитывала саму себя, пока мы поднимались наверх и заходили в главный зал.

Тут тоже всё оставалось неизменным: тот же горячий влажный воздух, те же тяжелые запахи тел, трав и благовоний, перекрывающие один другой, те же яркий свет и красочное буйство. Рин шла быстро, успевая что-то спрашивать и уточнять, не замедляя ход, мы с Рюити двигались вслед за ней, и я едва успевала замечать, мимо чего мы проходили. От духоты и постоянного шума мне немного поплохело, и я удивилась, вспомнив, что в детстве совсем этого не замечала. Мы снова спустились вниз, но уже по другой лестнице и дошли до знакомой мне дверцы-сёдзи. У меня перехватило дыхание. Я, волнуясь, попыталась одной рукой поправить хвост, но не очень-то в этом преуспела.

– И так сойдёт, – благосклонно сказала Рин, отодвигая сёдзи в сторону, – дедушка, я их привела!

Она жестом пригласила меня войти первой. Я машинально оглянулась на Рюити: тот так же показал рукой в сторону двери. Хоть где-то эти двое сошлись. Я с замиранием сердца опустилась на колени и пролезла внутрь, в котельную дедушки Камази.

Странно, но мне стало легче дышать в этом жарком помещении с высокими потолками. Едва я поднялась на ноги, мои плечи и предплечья обхватили три пары рук. Я улыбнулась Камази-сану, пытаясь заглянуть в глаза, скрытые за темными очками.

– Тихиро! Как я рад видеть тебя! Если бы обстоятельства встречи были другими…

Он помнил моё имя!

– Я тоже очень рада видеть вас, дедушка. Прекрасно выглядите!

– Да, так уж и прекрасно, – проворчал старик, хлопая меня по щеке сухой горячей рукой, – почему оставила своего спутника? Заходи, парень, не впускай мне сюда чужой воздух.

Рюити покорно забрался в котельную и низко поклонился дедушке Камази. Рин недовольно посмотрела на моего друга и, сказав, что скоро вернётся, задвинула сёдзи.

– Да, ну и вымахала ты, деточка! – добродушно сказал Камази-сан, опять хлопая меня по щеке, – а ты, видимо, и есть Рюити. Наконец-то я тебя увидел.

Рюити почтительно склонил голову, и волосы упали ему на лицо. Я отвела от него взгляд и увидела, как неподалёку от меня бойко скакали малыши-сусуватари, побросавшие свои угольки. Они попискивали, вытягивая вверх тонкие ручки. Я улыбнулась и присела на корточки, чтобы чуть приблизиться к ним:

– Ну, привет, малявки. Всё у вас хорошо?

Они продолжали прыгать, настойчиво пища. Я не сразу, но всё же поняла, чего они от меня хотят, и поставила перед ними свои кроссовки.

– Спасибо. Спрячьте по старой памяти.

Понаблюдав короткую стычку между духами сажи и проводив взглядом победителей, торжественно донёсших кроссовки до своих норок, я снова повернулась к дедушке Камази и Рюити.

Мой давний покровитель уже вернулся на своё рабочее место и занимался сразу несколькими делами, да так, что ему позавидовал бы сам Цезарь. Одной рукой Камази-сан регулировал напор воды для большой ванной, другой напряженно щёлкал по датчику бойлера, третьей дёргал какой-то рычаг (я сразу вспомнила, как мой дед водил свою доисторическую машину). Четвёртая рука Камази держала у уха телефонную трубку, которая тянулась перепутанным шнуром к аппарату с барабаном, на котором пятая рука набирала номер. Я не успела заметить, чем занималась шестая рука, потому что дедушка Камази сказал:

– Я звоню Дзэнибе, чтобы сказать, что вы добрались.

Внутри меня будто внезапно сковалась глыба льда. Я не могла пошевелиться. Страх, боль и холод в жарко натопленной котельной имели одну причину: Хаку. Дзэниба могла что-то знать о нём.

Вдруг он умер, пока я так медленно шла до купален Абурая?

Рюити неслышно подошёл ко мне и присел на корточки.

– Тихиро-кун, – я подняла голову и увидела, что он ободряюще улыбается, – успокойся.

Я кивнула и подумала, что, услышав подобное в школе, я бы рассмеялась в лицо нерадивому советчику: как можно так просто успокоиться, когда твой мир давно разорван и сожжен? Однако я не могла себе позволить такое с Рюити.

– Алло? – раздался громкий голос Камази-сана, от которого я вздрогнула, – госпожа Дзэниба? Это Камази! Вы меня слышите?

Дедушка Камази кричал так, будто они с Дзэнибой находились на разных берегах реки, и ему было жизненно необходимо переговорить с ней. Видимо, телефон в котельной дышал бы на ладан, если бы умел дышать.

– Слышите? Отлично! Тихиро здесь! Что? Ещё раз, пожалуйста? Нет, вдвоем с парнишкой, – Камази-сан посмотрел на нас через плечо, – да ничего, вроде. Трясётся вся. ТРЯСЁТСЯ, говорю.

Я не сдержалась и фыркнула. Рюити театрально повёл глазами. Сломанная техника может разрядить любую обстановку.

– Хорошо, я всё им передам! Да! Сейчас, – дедушка снова посмотрел на нас, – Дзэниба спрашивает, хотите ли вы что-то спросить?

Рюити пожал плечами. Я, глубоко вздохнув, смогла выпалить только имя:

– Хаку?..

Камази-сан кивнул и снова заорал в трубку:

– Тихиро спрашивает про мальчика!

Он немного помолчал, слушая ответ, а после так же громко сказал:

– Я понял! Сейчас всё передам! Спасибо! Кланяюсь вам. Что? КЛАНЯЮСЬ ВАМ, гос… бросила трубку, – нормальная громкость его голоса показалась самым приятным звуком в мире.

Я не сразу осознала, что опять вцепилась в край плаща Рюити. Тонкий писк за спиной давал понять, что и сусуватари интересовались итогами разговора.

– Дедушка?.. – из моего рта вырвалось какое-то непонятное шипение, мало похожее на мой обычный голос.

– Бо вернётся через пару часов и даст вам то, зачем вы пришли, не знаю уж, о чем идёт речь. Всё нормально, мальчик не объявлялся, и новостей у них никаких нет. И это хорошая новость, Тихиро, будь уверена!

Рюити положил мне руку на плечо и чуть сжал его. Я пару раз моргнула, пытаясь избавиться от уже надоевшего настойчивого желания плакать.

– Спасибо, дедушка, – тихо, но уже своим голосом сказала я, снимая куртку и аккуратно сворачивая её: всё же внутри было очень жарко.

Малыши сусуватари снова побросали угольки, чтобы услужить мне. Я поблагодарила их, отдав куртку, и закатала высоко, насколько возможно, джинсы. Рюити всё ещё сидел рядом со мной, и его тёмные глаза внимательно следили за каждым моим движением.

Я отчаянно хотела, чтобы всё закончилось. Вот так. Много лет я ждала возвращения в мир ками, а теперь не могла ему радоваться. Почему-то именно на полу котельной, почти на том месте, где когда-то лежал почти бездыханный Хаку, я почувствовала усталость от себя, от своих чувств и от боли, которая то притуплялась, то яростно напоминала о себе.

Я знала, что ему было больнее, но ничего не могла поделать со своей усталостью.

Кажется, Камази-сан что-то сказал мне, но я привычно отключилась, не слыша его и замыкаясь в мыслях. Только отодвинувшаяся дверца и лицо Рин заставили меня прислушаться.

– Сэн, у меня есть час свободного времени. Пойдём поболтаем?

Я дёрнулась вверх – дальше сидеть на месте было почти невыносимо, – но тут же спохватилась.

– Рюити-сан, я…

Мы переглянулись. Я ясно увидела в его обычно бесстрастных глазах отчетливое желание – вернее, его отсутствие. Ками в человеческом обличии не хотел, чтобы я уходила. И что самое интересное… я тоже не хотела расставаться с ним. Да, мы провели вместе не так много времени, чтобы переживать из-за часа порознь, но всё же… всё же мы преодолели долгий путь. А мне так нужен был кто-то, понимающий, через что я прохожу. Рюити понимал, я знала.

Молчание затянулось, и помощь пришла с неожиданной стороны: от дедушки Камази:

– Иди, Тихиро. Вы поболтайте там о девичьих делах, а я немного займу Рюити, чтобы он не скучал.

Рин, на удивление, промолчала. Она опиралась головой на стену и выглядела очень усталой. Рюити коротко кивнул:

– Да, это отличная идея. А потом я хотел бы прогуляться.

– Никто силком тебя не держит, парень, – усмехнулся в усы дед Камази.

– Отдохни немного от меня, Тихиро-кун. А после встретимся на мосту.

Рюити быстро поднялся и протянул мне руку. Я схватилась за неё, и мне почти не пришлось прилагать усилий, чтобы встать. После этого я поклонилась Камази-сану со словами:

– Я обязательно зайду к вам, дедушка.

– Буду ждать, милая. Прости, что не удалось как следует побеседовать. Работы невпроворот.

– Не говори, дедушка, – подала голос Рин, – не переношу все эти праздники: после них клиенты никак не могут успокоиться. Зато выручки много, конечно. Ладно, пойдем перекусим, Сэн.

Я еще раз посмотрела на Рюити и после этого покинула котельную. Следуя по коридорам за Рин, я сняла рюкзак, нащупала в нём свой скетчбук и начала думать, как бы мне свести разговор со старой подругой к нужной мне теме. Эти мысли немного отвлекли меня от моего состояния, но всё же глыба льда не спешила таять и продолжала колоть острием в самое сердце.

Комментарий к Глава пятнадцатая. Тёплый приём

*Юна – банщица.

Спасибо за прочтение!:з Буду рада вашим комментариям и мнениям! А ещё бросайте в меня всем, что вам не нравится в этой главе. Она далась мне тяжело, поэтому я переживаю больше обычного :(

========== Глава шестнадцатая. Девушка на железнодорожном переезде ==========

Мы поднялись на четвёртый этаж и расположились на том самом балконе, где очень давно отдыхали после того, как разобрались с удивительным Хозяином Рек. Работа в купальнях с наступлением ночи была в самом разгаре, поэтому в комнатах никого не было. Все звуки доносились приглушённо, будто сквозь подушку или одеяло. Мы с Рин ели жареную лапшу с овощами и, как ни странно, почти не разговаривали. Такое случается, даже если темы для разговоров накоплены с избытком, будто что-то мешает заговорить о самом важном. Быстро наевшись, даже не доев лапшу до конца, я смотрела на ясное темное небо и огромный диск почти белой Луны с темными пятнами кратеров. Я отчетливо понимала, что, а точнее, кто, не давал мне дотянуться до блокнота с рисунками.

– Так он вспомнил тебя? – внезапно спросила Рин, ставя на пол опустевшую глубокую тарелку.

Думая о другом человеке, я чуть не задала самый глупый вопрос на свете, но вовремя остановила себя.

– Нет, – покачала головой я и с большим трудом вкратце рассказала об очередном первом знакомстве с Хаку, о разговоре с Дзэнибой и о том, как проклятие Юбабы взяло верх над чарами её сестры.

Рин молча слушала меня, облокотившись обеими руками на низкие перила, и не сводила с меня глаз. Я говорила недолго, потому что каждое слово давалось мне крайне непросто, особенно одно конкретное имя. Я закончила свой рассказ, и Рин, вздохнув, отвела от меня взгляд.

– Он так ждал, когда истечёт срок его службы, – сказала девушка, глядя на серебристую дорожку, проложенную холодным лунным светом на водной глади, – ты даже представить не можешь, каким он был весь этот год. Хуже любого бестелесного духа. Бледный, худой, с пустыми глазами. Я пару раз пыталась заговорить с ним, но он просто уходил. И Юбаба так поступила с ним… никто не плакал, когда она умерла, но я всплакнула, глядя, как от нас улетал дракон.

Рин снова вздохнула и убрала прядь длинных волос за ухо. Я слушала её, боясь пошевелиться: даже ноги, которые я опустила вниз, совсем перестали по-детски болтаться.

– Я надеюсь, что ты его найдёшь, Сэн. До нас доходят слухи, что его видели где-то неподалёку отсюда. Если кто-то и сможет снять с него это проклятье, так только ты.

– Дзэниба не смогла, а я смогу? – беспомощно спросила я.

Рин мягко улыбнулась:

– Нередко магия не является самой могучей силой. Думаю, ты прекрасно знаешь, что сильнее любого колдовства. Я не буду говорить это слово вслух, чтобы не смущать тебя.

Даже намёка всё же хватило, чтобы смутить меня.

– Он тебя по-настоящему…

– Знаешь, я начала много рисовать…

Мы заговорили одновременно и улыбнулись, глядя друг другу в глаза. Рин насмешливо подняла тонкую бровь и кивнула:

– Давай ты.

– Я начала много рисовать после того, как побывала здесь, – с замиранием сердца сказала я, – не шедевры, конечно, но мне это здорово помогает.

Знала бы я, уходя из дома, что первым человеком, увидевшим мои рисунки, будет Рин. Я брала скетчбук не для организации выставки своих работ – лишь для того, чтобы не расставаться с моим поверенным. И вот бумажный друг в тёмной обложке перекочевал из моих рук в руки Рин. Та щёлкнула пальцами, и приглушённый свет на балконе стал чуть настойчивее: мне даже пришлось на мгновение прикрыть глаза. Проморгавшись, я увидела, что Рин уже открыла первый разворот. За листом плотной бумаги скрывалась наклейка, своей тонкой спиной заслонявшая подпись Акиры Араи. Как я могла сравнить их с Рин?..

– Да это же я! Ничего себе, как похоже! – воскликнула девушка, ткнув пальцев в нарисованный лоб.

Я улыбнулась:

– Это не самые первые рисунки… вначале ты мало походила на человека.

– Кое-что лучше оставить при себе, Сэн, – добродушно проворчала Рин, переворачивая страницу.

Я будто впервые смотрела на свои рисунки, над которыми сидела вечерами и иногда ночами, так, чтобы не заметили родители. Юбаба и Дзэниба, смотрящие друг на друга с разных страниц разворота. Бо в сравнительно человечьем обличии и в облике хомячка. Камази-сан, пьющий чай из жестяной кружки, и сусуватари, кружащие около него. Снова Рин, оттягивающая ухо Титияку (настоящая Рин засмеялась чуть ли не до слёз). Скромный Безликий, отрезающий кусок торта. Я смотрела на этот рисунок, как на что-то чужое: слишком привыкла к Рюити и его тёмно-карим глазам.

И, конечно, много Хаку. На эти рисунки я старалась не смотреть, но взгляд всё равно упирался в зелёные глаза совсем не того оттенка. Рин быстро пролистывала большое количество разворотов, и я была ей за это благодарна, но по этой причине я чуть не пропустила нужную мне страницу. Я так резко положила на неё руку, мешая перелистнуть дальше, что чуть порвала бумагу.

– Ты чего, Сэн? – чуть вздрогнула от неожиданности Рин.

– Хочу, чтобы ты посмотрела этот рисунок.

Я подняла руку, и сердце сжалось от одного взгляда на единственное изображение этого человека в моём блокноте. Пустой лист рядом с ним был уготовлен его прекрасной сероглазой спутнице, но я так и не успела начать её портрет.

С бумаги нас смотрел вечно недовольный Тоси Вада. Его взгляд я успела набросать на одном из уроков в те счастливые дни, когда мы только начали общаться. Кажется, я как-то тихо пошутила, и он, приняв это на свой счёт, попытался испепелить меня. Не удалось.

Сердце стучало, как птичка, рвущаяся из клетки на волю.

– Ты не знаешь этого человека, Рин-сан? – медленно проговорила я, пытливо вглядываясь с лицо наставницы.

Она непонимающе нахмурила брови и пожала плечами:

– Нет, откуда бы я его знала, не понимаю…

– Я могу ошибаться, но если я не спрошу, я не прощу себе, – глубоко вздохнув, я продолжила говорить, пытаясь не обращать внимания на то, как настороженно смотрела на меня Рин, – это мой друг. Пожалуй… один из лучших людей, которых я когда-либо встречала в жизни. Он грубый, невыносимый сноб и не брезгует драками как способом решения проблем. И всё же он отличный парень, не верю, что это говорю, но это так. Много лет назад у него пропала старшая сестра, и он до сих пор очень переживает. Кажется, они были очень близки.

– Я не понимаю, почему ты решила мне рассказать о своём друге, Сэн-кохай, но очень это ценю, и… – осторожно начала говорить Рин, но я снова её перебила, понимая, что больше не могу петлять вокруг да около.

– Его зовут Тоси Вада.

Рин не сдвинулась с места, но у меня было ощущение, что она налетела на невидимую стену или закрытую дверь. Её узкое лицо вытянулось, а глаза распахнулись так широко, как не распахивались при взгляде на бывшую строгую хозяйку купален; на духа, готового пожрать всё на своём пути; на стены котельной, забрызганные кровью дракона. Всё это не вселяло страх в бойкую, остроумную девушку, но имя моего друга испугало её не на шутку.

Хоть где-то я оказалась наблюдательной и правой.

– Вада… Тоси Вада, – Рин говорила так тихо, что я еле смогла расслышать её слова, – как давно она пропала? Его сестра?

– Ему было пять лет, – во рту внезапно пересохло, и мой голос зазвучал неестественно, – в нашем мире прошло почти…

– Двенадцать лет, – закончила за меня Рин, осторожно касаясь нарисованной щеки Вады, – потому что здесь прошло шесть. Я успела забыть не только своё имя, но и то, когда оказалась здесь.

Моя наставница глубоко вздохнула и внезапно улыбнулась мне, хотя её глаза по-прежнему смотрели с неким страхом. Я не смогла сдержаться и спросила:

– Так я права? Ты… ты сестра Вады, Рин-сан?

– У тебя есть удивительный дар, Сэн, – проговорила Рин, всё ещё крепко сжимая мой блокнот, – возвращать жителям этого мира их имена. Когда-то меня звали Ринтаро Вада.

Рин резко повернула голову, вправо, в сторону бескрайней реки, и я поняла по её дёрнувшемуся профилю, что она силится не заплакать.

Ринтаро Вада. Я вернулась сюда не затем, чтобы найти тебя, но всё же нашла.

– Тоси был чудны́м, да как и я в детстве, наверное. Слишком любил странные истории и ненавидел детские книги, которые считал глупыми, – Рин потёрла лоб рукой, будто пытаясь «загладить» место ушиба, – но отец считал, что сына нужно воспитывать так, как воспитывали его самого. И мама читала ему сказки о недотёпах для таких же недотёп, а я приходила к нему посреди ночи, когда он просыпался, и рассказывала про танец Амэ-но удзумэ*. Мои боги говорили простым языком, шутили и ошибались, а Тоси много смеялся, – Рин закрыла глаза, – почему я про это забыла?

Я не знала ответа на этот вопрос, поэтому задала свой:

– Почему ты ушла, Рин-сан?

– Вот этого я точно не помню, – медленно ответила девушка, и я не поняла, говорила ли она правду, – кажется, это было связано с отцом. Не удивлюсь, если всё было так. Я просто вечером убежала из дома и бежала до… что там было… да, железнодорожный переезд. Я остановилась между путями буквально на несколько минут: отдышаться и успокоиться. Кажется, я даже хотела вернуться домой, – Рин на мгновение скосила глаза и посмотрела на портрет Тоси, – но тут опустились шлагбаумы, и в обе стороны поехали откуда ни возьмись появившиеся поезда. Я оказалась зажатой между ними. Я… мне было так страшно, стоял ужасный грохот, я закрыла глаза и заткнула уши руками. Когда шум стих, я была уже в другом месте. Вон там.

Рин показала длинной рукой вдаль, в сторону улицы с ресторанчиками, с которой меня связывали одни из самых страшных воспоминаний в жизни.

– Меня нашёл Титияку, вышедший вечером проверять работу местных духов. Почему-то он пожалел меня и сам отвел к Юбабе с предложением взять девчонку на работу. Та особо не противилась: здесь работало намного меньше юна, чем сейчас. Сначала от меня все сторонились, прямо как от тебя. Но человечий запах выветрился так же быстро, как воспоминания о доме.

– Как это могло случиться? – поражено спросила я, хотя и понимала, что у Рин не было поводов лгать мне.

– Я очень хотела исчезнуть, Сэн, – сэмпай наконец-то посмотрела мне прямо в глаза, и я удивилась её спокойному взгляду, – а этот мир очень чуток к выполнению желаний. Он слушает внимательнее, чем мир людей. Ты, думаю, и сама это прекрасно чувствуешь.

Я медленно кивнула. Рин глубоко вздохнула и улыбнулась привычной задорной улыбкой.

– Мне некогда было раздумывать о своём прошлом после того, как я нашла работу, но теперь я вспомнила даже своё имя. И я рада, что ты смогла найти язык с Тоси. Как ты сказала, грубый сноб? Это точно мой брат!

Меня насторожила эта улыбка, и я осторожно спросила:

– Я не сильно расстроила тебя, Рин-сан? Просто мне показалось, что вы похожи… я выстрелила наугад.

– И попала в яблочко, – Рин погладила меня по плечу, – спасибо тебе, Сэн. Я бы попросила передать привет моему брату, но, думаю, он это не оценит.

Признаюсь честно, я обычно туго соображаю, однако тогда картинка сложилась на удивление быстро и легко.

– Рин-сан… Ты не хочешь возвращаться?

Девушка немного помолчала. Я только тогда заметила, что поднялся лёгкий ветер, чуть влажный, будто после дождя.

– Я не смогу вернуться в пустоту, Сэн. Слишком много времени ушло, слишком много воды утекло. Здесь я стала той, кем и не мечтала стать в детстве. Моё повышение стало последним для Юбабы. Меня уважают и даже немного побаиваются, но всё же я окружена друзьями. Там у меня будет только семья. Да и то она вряд ли когда-то простит мне мой побег.

– Ты так говоришь, будто семьи мало, – с досадой в голосе сказала я, замечая, как непроизвольно сжимается кулак.

Рин тоже это заметила и ответила примирительным тоном:

– Этого, конечно, не мало. Но я не уверена, что смогу отказаться от своей сегодняшней жизни, как и не уверена, что готова посмотреть в глаза своему брату. И матери с отцом.

Я промолчала. Рин закрыла скетчбук, протянула его мне, и я тут же прижала его к ногам.

– Ты можешь осуждать меня, Сэн, и я это пойму.

– Моё имя – Тихиро, – процедила я, – а твоё – Ринтаро. Я рада, что теперь ты хотя бы это знаешь.

– Нет, Тихиро, – Рин покачала головой, и её серьги с крупными тёмными камнями блеснули на свету. До этого я даже не обращала на них внимания, – меня зовут Рин, потому что это мой выбор. Прости, если разочаровала. И всё же, думаю, ты понимаешь, что этот мир не отпустит тех, кто ему однажды доверился.

Эта фраза существенно снизила градус моей злости и досады. Да, я понимала это. Иначе я бы никак не оказалась на балконе, примыкающем к комнатам юн.

Снова повисло молчание, но уже более напряженное, чем раньше. Я сжимала в руках свой скетчбук и почти жалела о том, что рядом не было Рюити. Всё же я успела иначе представить разговор с Рин, казавшийся мне безумно важным. Почему-то я была уверена, что в этой ситуации Рюити встал бы на мою сторону. Возможно, мне просто этого очень хотелось.

– Рин-сан, – тонкий женский голосок выдавал волнение его хозяйки. Я обернулась и увидела запыхавшуюся пухлощёкую юна, которая с недоверием посмотрела на меня, – духи из Хэйан-дзингу** снова отказываются платить. Господин Бандай-гаэру не справляется сам, сказал позвать вас.

– Да, Рё, иду, – Рин мельком кивнула, но осталась сидеть на месте, – Тихиро?

Я посмотрела на неё. Рин внезапно очень глубоко поклонилась мне.

– Надеюсь, что ты не будешь держать на меня зла. Я не хочу терять такого друга, как ты.

Немного замешкавшись, я поклонилась девушке в ответ и на мгновение коснулась лбом затёртых щётками деревянных половиц.

– Нет, Рин-сан, конечно, не буду.

Я была подавлена этим разговором (казалось бы, куда сильнее), но всё же я понимала свою наставницу и её страх перед пустотой и собственной семьёй. Отчасти потому, что я их разделяла.

Почти не обдумав внезапное решение, я снова раскрыла свой скетчбук, быстро пролистала зелёноглазые страницы и нашла портрет Тоси. Не без сожаления я вырвала его – единственного человека, не имевшего отношения к миру ками, который заблудился среди духов и тех, кто к ним стремился, – и протянула лист Рин.

– Он зовёт меня мегерой, а я его – придурком, – зачем-то сказала я.

Рин взяла листок и, встав с пола, аккуратно, не сворачивая, положила его в большой карман.

– Вы оба недотёпы, вот вы кто, – тихо сказала девушка и чуть громче добавила, – спустись на кухню и возьми что-нибудь для Безликого, наверняка он проголодался.

Быстро заговорив с молодой юна, Рин снова стала суровой управляющей купальнями, готовой до последнего биться за то, чтобы нерадивый клиент не ушёл без оплаты.

Вот только она не заметила, как по слегка напудренной щеке пробежала слеза. Зато юна чуть ли не с открытым ртом смотрела на свою начальницу, явно не слыша, о чем та говорит. Тронув напоследок подругу за предплечье, я ушла с балкона.

Комментарий к Глава шестнадцатая. Девушка на железнодорожном переезде

*Амэ-но удзумэ – синтоистская богиня счастья, радости, танцев и театра. Покровительница театра и танцев. Её танец призван извлечь из грота спрятавшуюся там и тем самым погрузившую мир во тьму богиню солнца Аматэрасу.

**Хэйан-дзингу – синтоистское святилище в Киото.

Спасибо за прочтение!:з Буду рада вашим комментариям и мнениям! И простите за такую задержку.

========== Глава семнадцатая. Танец огня ==========

– Спасибо, Анияку-сан, дальше я дойду сама.

– Не заблудишься, а, Сэн? – младший заведующий купальнями улыбнулся и поправил фонарь, который он держал на длинной изогнутой палке.

– Да тут негде заблудиться, вон он ждёт меня! – я махнула головой в сторону Рюити, который стоял чуть дальше середины моста.

– Ладно. Зови, если что, я тут рядом дежурю.

Анияку, закрепив фонарь в специальной высокой подставке на полу, вернулся на свой пост неподалёку от главного входа в купальни. Я все ещё была удивлена тому, как он бодро подскочил с парой гэта* и с вопросами: нужна ли мне помощь? проводить ли меня? не холодно ли мне? Не желая обижать внезапно приветливого ками, я позволила ему сделать со мной эти не больше ста шагов, отделявших его стойку от ворот купален. Он с добрым любопытством поглядывал на меня снизу вверх и действительно был рад оказать мне эту маленькую услугу. Ностальгия перемешивалась с острым чувством тоски: я даже не попыталась переубедить Рин. Я ничего не сделала, чтобы она вернулась домой. Я чувствовала и вину перед Тоси, что не смогла воссоединить его с сестрой и что я сама никогда не вернусь домой.