Текст книги "Смерть (СИ)"

Автор книги: Фантом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Погоди. Личи чувствуют магию, так? – Перебил некроманта Астерот, за что получил злобный взгляд белёсых глаз. – Ты сможешь магией Смерти сделать так, чтобы они её не учуяли? Я открою небольшой портал и перенесу нас на ту часть тропы. Расстояние, я думаю, позволяет.

– Можно попробовать, но в случае провала ты потеряешь то, чем так дорожишь. – улыбнулся маг Смерти, недвусмысленно намекая на цену ошибки.

– Тогда давай.

Материя Тьмы незаметными потоками потекла из рапиры и самого Тёмного. Следуя желанию мага, она заплеталась в тёмные косы пространственного заклинания, а сами косы начинали закручиваться. Когда в голове мужчины пронеслась мысль о том, что их, возможно, скоро заметят, он почувствовал Материю Смерти, обволакивающую его и его заклинание. Магия некроманта приняла какой-то почти чёрный оттенок, лишь отдалённо напоминая саму себя.

Из рапиры вылетел десяток Рун. Пространство, Мощь, Направление... Тёмный использовал все способы усиления, о которых вспомнил, и аккуратным тычком блеснувшей во тьме рапиры завершил заклинание.

С еле слышным шелестом троица живых и один немёртвый исчезли, и с почти неслышным хлопком оказались по другую сторону тропы. Нежить, стоящая чуть выше по тропе, даже не посмотрела в их сторону. Получилось.

Глава VI. Горная Тропа

Миновав отряд, стороживший проход к точке разрыва, они пошли дальше, и вскоре уже Микторат резко свернул, уходя куда-то в сторону от поляны в центре. В темноте было плохо видно, куда их ведёт старый некромант, но немёртвый маг продолжал идти вперёд. Худощавый старик даже предупреждал их об опасностях резко пошедшего вверх маршрута их движения. Там острый камушек, там выбоина, а здесь глубокая яма. Астерот даже чуть улыбнулся от такой заботы об их жизнях.

Тем временем тропа, выход на которую затаился между очередных двух гигантских гор, понемногу уходила вверх и куда-то вправо. Ещё чуть-чуть, и им, наверное, откроется вид на лагерь нежити сверху. Интересно было бы посмотреть, насколько он большой. Лира тихо ругалась, вглядываясь во тьму и не находя в ней тех камней, о которых говорил Микторат, а потом ругалась чуть громче, когда задевала его ногой или наступала на него и теряла равновесие. Шиан ловил её с каким-то нездоровым упорством, не давая девушке упасть. За это она смотрела на него блестящими то ли от злобы на «эту ужасную темноту, в которой ни зги не видно», то ли ещё от какой-нибудь яркой девичьей эмоции. Астерот же просто шёл, изредка оглядываясь на этих двоих и молясь Великой и Всеобъемлющей, чтобы они не покатились вниз по тропе и не привлекли внимание немёртвых.

Через минут, наверное, двадцать, их отряд вышел на широкий каменный выступ, огибающий гору. Встав примерно на середину, Микторат остановился и, дождавшись, пока остальные встанут рядом с ним, кивнул вниз. Астерот, краем глаза заметив, как Лира сжала ладонь Шиана, глянул на лагерь нежити, раскинувшийся под ними.

Десятки памятников, сотни, а то и тысячи, могильных плит, окружали небольшую поляну, поросшую редкой бледно-зелёной травой. Нежить в освещении не нуждалась, но и того света, что исходил от порядка семидесяти Банши, было достаточно, чтобы не детально, но всё же разглядеть немёртвое воинство, собравшееся сейчас в центре кладбища. На земле среди Скелетов разной комплектации – кто с мечом, кто с щитом, кто с чьей-то оторванной рукой, даже, великая Тьма, шевелящейся, кто в доспехах... Каких там только не было! – мелькали силуэты аристократичных Вампиров, коронованных и нет Личей, где-то Астерот видел сгорбленную фигуру измождённого старика – Некроманта, опирающегося на опасно поблёскивающую косу. Проглядывала и какая-то другая, не знакомая ему нежить. И все они вслушивались, стоя абсолютно тихо – разве что какой-нибудь Скелет чуть качнётся, бряцая бронёй, – в речь стоящего посреди кладбища Архилича. Даже на таком расстоянии до Астерота, казалось, доходила та аура страха, которую распространял вокруг себя мёртвый маг. О чём он говорил, слышно не было, всё-таки они стояли, во-первых, высоко, а во-вторых, далеко.

– Кровавый собирает армию... – прошептал Микторат. – Нам надо как можно быстрее отсюда исчезнуть, если мы не хотим, чтобы нас убили. Мы же этого не хотим, да, живчики? – переспросил некромант, позволив незаметной, как ему казалось, улыбке, украсить его лицо паучьей сетью морщин. Так и не получив ответа, некромант нарочито шумно вздохнул, развернулся и пошёл в сторону, противоположную лагерю. Выступ был достаточно широким даже по краям, так что, если бы Астерот захотел пойти рядом с Микторатом, он бы вполне спокойно мог это сделать.

Насмотревшись на лагерь нежити, остальные «живчики» пошли за своим провожатым, боясь остаться без него. Горная тропа была на удивление широкой, так что они вполне спокойно шли, не боясь оступиться и сорваться вниз.

Дорога, честно, начинала уже утомлять Астерота. Нет, ну сколько можно ходить, скрываясь от итак хорошо видящей в темноте нежити, ночью? Когда уже они будут действовать, а? Выводил из себя ещё и тот факт, что он самостоятельно отдал этому некроманту право командовать их отрядом, как будто это не Астерот всех их собрал, а он! Кем он себя возомнил?! Рапира, которой Тёмный отталкивал камни, лежащие перед ним, призывно блеснула фиолетовым в тусклом лунном свете. Это он должен быть главным, он, а не этот старый некромант! Ну ничего...

Никто и не заметил, как вокруг Астерота начала распространяться почти незаметная фиолетовая дымка. Она не только окружала Тёмного, но и понемногу расползалась в стороны, будто бы ощупывая пространство около своего носителя. Вдруг Микторат вскинул руку, призывая остановиться, и тихо зашептал:

– Стойте... Я чувствую какую-то магию, но никак не могу понять, какую...

Некромант закрыл глаза, и от него во все стороны поползли щупальца из Материи Смерти, которыми некромант прощупывал пространство вокруг себя. Но он никак не мог увидеть, что Тьма, подчиняющаяся Астероту, отступала от щупалец буквально за секунду до того, как они должны были соприкоснуться. Тёмный просто играл со «смертником», выпуская в каком-то месте чуть больше Материи, а где-то – чуть меньше. Некромант злился, источая такие вкусные миазмы своих мёртвых эмоций... Подумать только, он смог заставить этого немёртвого проявить чувства! Сейчас, поди, ещё немного, и он станет обычным живым человеком! Внутренний голос Тёмного как-то хрипло рассмеялся, потирая несуществующие руки в предвкушении момента, когда некромант сдастся, прекращая свои попытки понять, что здесь происходит... И тогда-то он и ударит, выметая его сознание и оставляя только желание служить высшему существу... служить ему...

И тут до мага вдруг начало доходить, что это всё – не его мысли. Что подчинить всех он хотел не себе, а тому, о ком сейчас думать ну никак не хотелось... Что он не мог, наверное, желать подчинить себе своего проводника, он хотел бы подчинить себе вообще всех! Тогда было бы хорошо...

Вновь вскинувшись, не давая себе упасть в эту утягивающую его бездну чужого влияния, Астерот открыл было рот, чтобы сказать, что с ним творится что-то не то, но оттуда не вырвалось ни единого звука. Тёмный остановился, заметив рапиру, переливающуюся оттенками фиолетового. В ту же секунду, что в его голове промелькнула догадка о том, кто мог это всё устроить, чужое присутствие мгновенно пропало, а Астерот вдруг почувствовал, как земля уходит из-под его ног. Силы покидали его тело, повинуясь воле Осквернителя, вновь нашедшего лазейку в его защите... Как же...

Стук холодного камня о его лоб прервал мысль, не успевшую ещё оформиться в слова.

***

Пришёл в себя Астерот уже тогда, когда на земли нежити с неба лился тёплый свет, приятно пригревающий его даже в тени. Он лежал на длинном камне, словно специально выточенном под него. Он был тёплым, значит, скорее всего, лежало его бессознательное тельце тут довольно долго. А вот как понять, насколько долго, Тёмный не знал. Повернув голову, он встретился взглядом с горящими в глубине чьего-то черепа огней.

С громким вздохом – воздуха в лёгких почему-то не хватило для крика, – бесстрашный когда-то Король Тьмы дёрнулся, а потом очередное сближение с холодным полом подарило ему, наверное, хотя бы один, а то и два, синяка на плече и локте. Тем временем обладатель черепа поднялся с валуна, на котором сидел, и удивлённо взглянул вполне себе человеческими глазами, пусть и почти что полностью белыми, на Астерота. А потом обеспокоенно спросил знакомым голосом Миктората:

– Ты чего?

Тёмный, ругаясь и придумывая для некроманта страшную казнь, поднялся и одарил измождённого старика гневным взглядом.

– А ты как думаешь? Я прихожу в себя и вижу чью-то черепушку с горящими глазами. Как ты думаешь, что мне надо было сделать?! Хорошо, что я не додумался до какого-нибудь заклинания! – сетовал маг, возвращаясь к себе на «лежанку». Неподалёку от них заворочалась на похожем вытянутом камне спящая Лира, накрытая его плащом, а со стороны входа в пещеру высунулась нагло-заинтересованная рожа Шианхута.

Из рассказа Миктората следовало, что они пришли сюда той ночью, когда его вырубило. Шиан тогда каким-то образом своими мечами сточил вылезшие из-под земли скалы, превратив их вот в такое подобие лежанок. Вопрос «откуда здесь, посреди итак небольшой пещеры, две скалы?» совместным решением решили, похоже, забыть. Микторат по пути видел небольшой камень, который себе и притащил, оставив на десяток минут Шиана охранять еле дышащего Астерота и далеко не тихо «сопящую» Лиру. Лишь недавно воин немного вздремнул на том самом камне, где сейчас сидел Микторат, а так он нёс стражу у выхода из пещеры.

Сам же некромант всю оставшуюся ночь, до самого рассвета, колдовал над телом Астерота, упорно пытавшегося завершить своё жизненное путешествие.

– Ты заставил меня начать беспокоиться. – признался Микторат, сощурившись глядя на мага. – Без тебя я один бы этих двух вряд ли довёл до Иногомира. А теперь по поводу того, что тогда произошло. Через твоё оружие, – некромант кивнул на рапиру, ежащую под Астеротом, – до твоего разума каким-то образом добрался Дариус Осквернитель, я думаю, это имя тебе знакомо. Ты, как Тёмный, несколько уязвим к его влиянию, именно поэтому тебя так быстро вырубило. Судя по всему, магия, которую я чувствовал, была отголосками сил Дариуса, опутавших твою Душу. Если приглядишься к своему клинку, то увидишь мой для тебя подарок. – Астерот послушно поднял с земли оружие и вгляделся в него. Полосы Хранилищ оставались на своих местах, Руны тоже... А, вот! Почти у самой рукояти на лезвии появилась небольшая метка с осклабившимся в каком-то диком оскале черепом. – Защитный знак Смерти. Надеюсь, это снизит твой риск вновь оказаться захваченным Дариусом. Ладно, сейчас продолжать путь бессмысленно, надо вновь ждать ночи... Вы уже все поспали, поэтому давайте я продолжу свой рассказ об обществе нежити, может, хоть чего полезного подчерпнёте... Да и всё равно делать больше нечего.

Астерот вернулся к той мысленной полке, на которой лежала книга с цифрой один и мысленно создал такую же, но с цифрой два. Он улыбнулся, думая, что к концу путешествия соберёт целый книжный шкаф.

Итак. Второй том изречений Миктората.

«У каждого народа есть своё божество, всесильная сущность, которой они поклоняются. Но есть ли такая у нежити? Конечно же, есть.

Зовут Его – Арт’Энзил. Он был великим существом, создавшим Мир Смерти от начала и до конца. Именно по его задумке каждое существо переносится в Иноймир в качестве того, что оно заслужило при жизни.

По легенде Он сотворил Иноймир, когда полностью разочаровался в мирах живых. Он путешествовал из мира в мир, смотря на существование живых, и чем дальше он залетал, тем больше расстраивался, видя, что живые запятнали честь, дарованную им Создателем, всякими низкими поступками и преступлениями. И тогда родился Иноймир. Он создал его силой своего разочарования, бессильной злобы и тоски, и нарёк его не только своим последним пристанищем, но и любого другого. Этой фразой, ставшей впоследствии настоящим проклятьем живых, он наложил на каждую живущую на тот момент или в будущем, Печать, переносящую живого после смерти в его мир.

Немёртвые следуют заветам Арт’Энзила, исполняя его волю. Нежить безгрешна, иначе её тут же убьёт Он. Нежить больше всего ценит данную им возможность жить почти что вечно, и за это безмерно благодарна Ему. Нежить, вопреки многим поверьям смертных народов, не ужасные измазанные кровью твари, лезущие из могил, нет. Мы, немёртвые, считаем, что так уродовать себя – фактически плюнуть в лицо Арт’Энзилу, и поэтому никто, кроме совсем уж захудалых низших, не может себе позволить такого святотатства.

У многих народов наравне с богами есть священные животные. Кто-то поклоняется орлам, кто-то – паукам, некоторые видят воплощение своего божества в медведях. Немёртвые же восхваляют змей. Всех, потому что до нашего времени не дошли точные сведенья, какая именно змея была в качестве питомца у Него. Больше всего почитаются ядовитые, как символ нежизни. Ведь, фактически, Смерть – яд, смертельный для каждого, но сама-то змея не может нанести себе вред. Так и немёртвые. Мы не можем сами себя убить. Только если перестанем отдыхать, но тогда мы лишь израним свою Душу.

Печать Арт’Энзила есть метка, накладываемая на каждую Душу в момент смерти, или, если этому существу предначертано совершить что-то значимое, с рождения. В соответствии с поступками, которые совершал человек, приспешники Арт’Энзила – Канегры – выносят человеку приговор по заветам немёртвого бога, ставят метку и отправляют Душу умершего в Мир Мёртвых.

Но чем больше тысячелетий проходило с момента сотворения Арт’Энзилом Иногомира, ставшего могилой бога, его заветы и влияния на умы нежити спадала. И тогда высшие постепенно начали подчинять своей воле низших, стали реже появляться среди немёртвых Архисы и Демисы. И потом случился Раскол.

Общество нежити, уйдя от фанатичного поклонения Арт’Энзилу, начало развиваться во все стороны сразу, и немудрено, что кто-то достиг вершин в одном, а кто-то – в другом. Но когда между «одним» и «другим» пролегает пропасть взаимного отвращения, плавно переходящего в ненависть, восстановить целостность немёртвой нации. И тогда нежить разделилась на два больших альянса, прибравших к своим костлявым рукам примерно поровну власти.

Клан Неспящих и Братство Восставших. Именно так назывались объединения нежити.

Разделение происходило даже отчасти смешно – по такому признаку, как наличие плоти, костей, и любого другого физического воплощения. Неспящие считали плоть, пусть даже и иссохшую, признаком слабости и немощности, и поэтому в их клан перешли всевозможные Призраки, Банши, Фантомы и прочие немёртвые, обделённые плотью. Так уж сложилось, что почти все эти призраки были отличными магами, достигших великих успехов в магическом применении Материи Смерти.

В Братстве Восставших же остались многочисленные Могильные Рыцари, Костяные Големы, и другие. Они в основном были прекрасными бойцами ближнего боя, один такой в лобовом столкновении мог, пожалуй, убить десяток Неспящих, если бы те внезапно лишились возможности использовать свою магию. Они славились своей выносливостью, ловкостью, а также количеством – несмотря на то, что власти и сил у обоих альянсов примерно поровну, в количественном сравнении с большим отрывом побеждают Восставшие.

Но был у нежити род, который считался святым, некоторые представители которого вполне могли стать Канеграми, а остальные же обладали не только физическим воплощением, которое так не любили Неспящие, но и явными склонностями к магии, что очерняло их в глазах Восставших. Это был род Некромантов. Благодаря этим «минусам» каждый маг Смерти мог самостоятельно выбрать, кому именно он будет служить. И всё равно они разделились примерно поровну, не став усиливать ни один альянс, ни другой.

Чем больше веков проходило с момента Раскола, тем больше накалялись отношения между нежитью телесной и бестелесной. И совсем скоро, всего через тысячу лет, случилось первое боевое столкновение, когда Неспящие упокоили своей магией пограничный отряд Восставших. Тогда заветы Арт’Энзила окончательно стёрлись из сознаний нежити, смытые той жестокостью, в которую погрузились немёртвые. С тех пор идёт затяжная война этих двух альянсов. Каждая победа их столь незначительна, что кажется, будто её и вовсе нет, потому что сразу же после неё следует такая же маленькая победа другого альянса.

Я не знаю, что там происходит сейчас, всё-таки, перенесло нас сюда достаточно давно... Но я думаю, что всё равно, не смотря на этот странный перенос, Клан Неспящих и Братство Восставших воюют и по сей день.»

Глава VII. Разведчики Лорда

Некромант говорил долго, не меньше нескольких часов. Астерот в свою мысленную книгу записывал всё сокращённо, только самую суть, но на деле рассказ мага Смерти изобиловал подробностями, фактами, даже какими-то догадками, которые, кажется, он просто вспомнил и решил рассказать. Лира от такого потока информации через час начала вновь пытаться принять горизонтальное положение, и в итоге часа через полтора она уже мирно сопела. А Тёмный продолжал расспрашивать пятисотлетнего некроманта о быте нежити. Ведь что ещё делать, сидя в пещере?

Внезапно посреди их разговора Микторат напрягся. Старый некромант подобрался, огляделся вокруг, как будто пещера уже была полна врагов, и раскинул вокруг себя щупальца Смерти. Астерот отодвинулся от него, не желая попасть под удар щупальца, но напрасно. Материя Смерти, повинуясь Микторату, двинулась ко входу в пещеру. И оттуда же быстрым шагом пришёл Шианхут, оставленный на дозоре.

– Эй! Кошмарище! – сходу обратился он к старику, брезгливо скривившемуся от обращения, использованного к нему. – Там твои сородичи ходят, вынюхивают что-то! Один из них, кажется, меня заметил, вот я и сныкался сюда. Сделай с ним что-нибудь, а то он сюда попёрся.

Некромант с тихим рыком встал и жестами раздал им беззвучные приказы. Астерота он отправил к правой стене у входа, сам встал у левой, а Шианхут должен был стать «живцом», на которого они будут ловить разведчиков Кровавого, поэтому воину было приказано сесть перед Лирой и изобразить страх перед нежитью, явившейся по его душу.

Когда они уже почти заняли свои позиции, Микторат распахнул глаза и улыбнулся какой-то садистской улыбкой. «Когда бы я ещё вас поубивал, мои хорошие...» – донёсся до Тёмного тихий шёпот некроманта. Не успел Король Тьмы испугаться, что сейчас «смертник» избавит их всех от прелести под названием жизнь, как в пещеру вошли два рослых Вампира. Эти двое почем-то казались чуть моложе своих собратьев, а потому были чуть более жилистыми и статными. Их кожа ещё не успела побелеть, будучи ещё чуть ярче снега, но была уже близка к мёртвой бледноте, как у других Вампиров. «Молодняк,» – презрительно прошептал Микторат, резко втягивая комок щупалец, схоронившийся у входа в пещеру, назад. Послышались два громких то ли всхлипа, то ли каких-то захлёбывающихся вскрика, и Вампир дёрнулись, разрывая свою связь с Лордом. Тут же от стены отделился силуэт старого некроманта, приоткрывшего свою сущность. От дряхлого и хрупкого тела исходили волны Материи Смерти, заставляющие даже Астерота поёжиться, чувствуя лёгкую дрожь в руках.

– Кто вы такие? Кто вас сюда послал? Сколько вас? – сыпал вопросами некромант, приближаясь к нежити.

– А... мы... – начал было тот, который стоял слева, но его тут же перебил «правый».

– Нас сюда послал наш Великий Лорд! Он покарает вас, отступники! – с отвращением сказал Вампир, в завершение своей речи плюнув на каменный пол кровавой слюной. – А потом вы все будете служить е...

– Понятно, тебя уже не спасти... – с грустным видом сказал некромант, и, улыбнувшись, дёрнул ладонью. Тут же невежливый собеседник осел на землю, как будто из него вынули стержень, на котором это немёртвое тело держалось, и упал лицом ровно туда, куда плюнул. Микторат усмехнулся и перевёл взгляд на левого.

– Я всё скажу! Всё! – поднял трясущиеся руки он, становясь на колени. – Только не убивайте, пожалуйста! – дрожащим голосом добавил он, склоняя голову.

Из короткого и быстрого допроса, устроенного своей жертве магом Смерти, выходило, что Кровавый явно заметил их здесь присутствие. Конечно, молодому и во многом неопытному Вампиру никто ничего не рассказывал, поэтому выкладывал он в основном слухи, но и их хватало, чтобы собрать относительно полную картину происходящего.

Так вот, по приказу своего нового Владыки сюда, на неприметную горную тропу, выдвинулся элитный отряд разведчиков в лице двух десятков Вампиров под предводительством пяти Высших Вампиров. Вместе с ними сюда был направлен Архилич, как гарантия того, что результаты их работы будут услышаны Лордом. Поэтому сейчас все остальные Вампиры ходят по тропе, перерывая её вдоль и поперёк, но не очень активно, ведь пятёрка Высших решила, что кто бы тут не прятался, он выйдет, скорее всего, ночью, надеясь сокрыться во тьме. Поэтому выходило, что бежать им нужно прямо сейчас, и побыстрее, ведь скоро Вампиры хватятся двух отправленных в пещеру молодых братьев.

Ещё молодой Вампир поведал им о том, что возвращаться им ни в коем случае нельзя, ведь на той стороне тропы сосредоточены пятнадцать Вампиров из двадцати. Видимо, Кровавый и лидеры го армии считают, что сейчас, днём, живые, пробравшиеся к ним, могут захотеть сбежать, и тогда-то они и поймают непрошенных гостей. Ну, а если этот план не сработает, то ночью они устроят засаду у их укрытия, которое, как считает Архилич, они должны найти уже к сумеркам.

И да, отправленные к ним немёртвые действительно оказались молодыми, и именно это помогло Микторату допросить оставшегося разведчика. Он им и рассказал, что, вообще-то, один из самых «мелких» Вампиров, и, по предположениям некроманта, это могло его как-то спасти от влияния Кровавого Лорда, не дав ему запудрить юноше (ага, пятидесятитрёхлетнему юноше, именно так) мозги.

По окончанию допроса Микторат точно так же, как и десяток минут до этого, дёрнул ладонью, и Вампир, так и не поднявшийся с колен, чувствуя силу мага Смерти, повторил судьбу своего собрата. C тихим стуком тело, лишившееся нежизни, упало на землю.

– Зачем ты это сделал?! Ты же обещал! – Всплеснула руками Лира, зло уставившись на некроманта.

– Он видел нас. – Спокойно ответил тот. – А если его найдёт Архилич, то сможет его воскресить и узнать о нас всё то, что знал он. Да, заметил он совсем немного, но осмотрев нас, Кровавый уже будет знать, кого ему надо искать, и его задача по нашей поимке упростится не в два, конечно, раза, но весьма заметно. Астерот, – повернулся он к Тёмному что всё так же, как и пятнадцать минут назад, стоял у каменной стены, скрестив руки на груди. – Нам нужно идти уже сейчас. Когда они заметят отсутствие Вампиров, Архилич быстро поймёт, где мы засели. Нам нужна тоя магия, чтобы скрыться от их глаз. Сможешь что-нибудь придумать?

Вместе с этими словами Микторат безжалостно крушил черепа поверженной м нежити, дробя их собственными пятками. С противным хрустом головы разламывались, а скрывающиеся внутри них бирюзовые огоньки втягивались в некроманта. Ответом на вопрос старика стала Материя Тьмы, медленно текущая из ладоней поднятых рук. Вслед за ней распространялась приятная прохлада, вызывающая на его лице счастливую улыбку.

Материя отрывалась от его запястий, отлетая вперёд и в стороны. Она разделялась, соединялась вновь и постоянно меняла свои очертания. Через пару минут хаотичный и непостоянный шар Тьмы клубился перед ним, отбрасывая фиолетовые и чёрные блики на камень пещеры. Лира и Шиан заворожённо смотрели за тем, как по желанию Тёмного сфера разрастается, понемногу становясь полупрозрачной, как сквозь неё проступают каменные лежанки, но вслед за резким сужением купола последовал тихий и быстрый визг девушки, отскочившей от магии, словно от огня.

Повинуясь воле Короля Тьмы, Материя меняла свою форму, становясь больше похожей на купол, чем на сферу. Но в ней всё ещё было слишком много хаоса, заставляющего магическую конструкцию расползаться и тем самым разрушать саму себя. С тихим шелестом от места, где Астерот окунул палец в купол, разошлась тёмно-розовая волна, и уже через несколько секунд она с таким же почти неслышным пшиком закончила свою работу. Вся Материя была преобразована в Аспект Ночи, чуть более стабильный, к тому же направленный на маскировку и незаметность.

Схватившись за пространство в центре купола, под которым пока был один лишь он, маг немного сместил его, располагая аккурат над всем их отрядом. Заклинание послушно переместилось, а маг вдруг понял, что ощущает заклинание, будто продолжение себя. На самом деле незаметная обычному глазу пульсация не была хаотичной, нет. Купол расширялся и сужался в такт его дыханию, мелко вздрагивая при каждом стуке сердца.

Все осматривали внезапно поглотивший их купол, восхищаясь мастерством мага. В принципе, заклинание было довольно простым, даже Советник мог его использовать. Вот только его эффективность сильно зависела от ранга мага.

Сама же работа заклинания была довольно простой и понятной: когда кто-нибудь смотрел на того, кто находился под куполом, кстати, изнутри почти абсолютно прозрачном, в его голове возникало настойчивое желание отвести взгляд. И вот тут в дело вступал ранг мага. Чем сильнее был заклинатель, тем более незаметным для «жертвы» было это желание. То есть, если заклинание Советника можно было как-то заметить, особенно, если ты выше рангом, то вот уже будучи Королём, твоё заклинание так просто не раскусить. В плюс к отводу глаз, заклинание также становилось прозрачным. Сквозь купол было видно всё, кроме тех, кто под него забрался. Они также становились прозрачными, но при этом могли видеть друг друга. Но, к сожалению, они просто становились незаметнее. Если кто-нибудь догадается, что его взгляд отводят от чего-то, он может подойти к куполу и рубануть по воздуху. В девяти из десяти случаев он будет выглядеть глупо, ведь невидимка поспешит скрыться, едва поймёт, что по его душу кто-то идёт. Но вот в том самом, десятом случае, меч может со свистом разрубить не только воздух, но и конечность остановившегося в ступоре разведчика. И тогда, когда с него будет капать кровь, скрыться та просто уже не получится. К тому же, если ударить с достаточной силой, заклинание магическая конструкция сломается, и невидимость вместе с отводом глаз исчезнут, позволяя бывшим «жертвам» порубить незадачливого мага.

Микторат сосредоточенно оглядывал изнутри творение Тёмного, и чем-то напоминал сейчас какого-то дотошного профессора, ищущего, к чему бы придраться в работе собственного ученика. Щёлкнув костлявыми пальцами, он призвал небольшой комок Материи Смерти и метнул его в заклинание. Он беззвучно растворился в защитном куполе, для последнего же последствий никаких не было, он даже рябью не пошёл. Удовлетворённо хмыкнув, маг Смерти кивнул в сторону выхода и пошёл вперёд. Живая часть их отряда пошла за ним, подгоняемая Астеротом, контролирующим купол.

Допрошенный некромантом Вампир оказался прав, только вот, видимо, пока Микторат с ним возился, Кровавый успел прислать подкрепление. Даже на первый взгляд было понятно, что по левую руку от пещерки сейчас находилось отнюдь не пятнадцать кровососов, а все тридцать, может, даже и чуть побольше. Однако купол, бережно поддерживаемый Тёмным магом, работал вполне исправно, незаметно для самих Вампиров отводя взгляды от отряда тыловых вояк. Так они шли, наверное, минут тридцать. Уже виднелся очередной резкий поворот тропы, за которым они решили остановиться и позволить Астероту чуть передохнуть, – всё-таки поддерживать сложную магическую конструкцию на ходу, попутно смотря по сторонам и подгоняя ровно половину их отряда – не самая лёгкая задача. И вот когда они уже приближались к повороту, Тёмный приготовился уже вздохнуть с облегчением, как вдруг Микторат резко остановился.

– Что? – устало спросил маг, едва не врезавшись в костлявую спину их проводника.

– Я кого-то чувствую...

– Молодец. Мы, как бы, только что прошли по дороге, усеянной мертвецами, и только тут ты кого-то почувствовал? – шёпотом допытывался до него Тёмный, всё же решив оглядеться. На всякий случай, кто их знает, этих немёртвых...

– Это не обычный Вампир... Те все сплошь молодые... – тихо ответил некромант, закрывая глаза и вслушиваясь в пространство около себя. – А этот... Старый, очень старый... – глаза некроманта распахнулись, и блестящий в них огонёк осознания Астероту очень не понравился. – Высший! – обеспокоенно шепнул он.

Шшух! Шелест плаща о камень горы обозначил появление под куполом нового действующего лица, выглядящего так, словно его не кормили последние лет двести: острый подбородок, которым, наверное, можно было кого-нибудь зарезать, впалые щёки, такие же острые скулы и красные глаза, светящиеся гордостью и мрачной радостью.

– Вы про меня? – с лёгкой улыбкой, открывающей вид на восхитительно острые клыки, осведомился Высший, откидывая с лица прядь белых волос. Он часто дышал, хотя мёртвые, по идее, этого делать не должны, а ладонь нетерпеливо ёрзала на рукояти длинной шпаги, сейчас ещё направленной в землю. – Жаль, не получилось порадовать вас внезапным появлением, но даже так, я уверен, нам будет очень весело... – улыбнулся, обнажая клыки, немёртвый. Расшитый красными нитями плащ колыхался на сильном горном ветру, а седые волосы растрепались, неустанно хлеща чёлкой по лбу и глазам Высшего.

– Ты же хочешь самостоятельно обезвредить нас, не так ли? – вкрадчиво спросил некромант, делая шаг вперёд. Вампир с вызовом глянул в глаза некроманту, безмолвно требуя продолжать. – Давай зайдём за гору. Все эти низшие ринутся тебе «на помощь», как только он, – некромант мотнул головой в сторону Тёмного, – распустит купол. Но нужны они тебе, а? Когда ты можешь разобраться с нами самостоятельно...

– Ха! И ты, грязный волшебнишка, смеешь надеяться, что я, Фегир Дэль-Антье, поведусь на это? Твои уловки просто смешны! Ты говоришь так, словно можешь справиться со мной даже без помощи твоих рабов!

– Что же... Раз так, то... – некромант с растерянным лицом развернулся к живым и стрельнул глазами сначала на Шианхута, выхватившего свои мечи ещё когда они выходили из пещеры, а потом на Вампира. Воин осклабился, и это сорвало бы всю эту убийственно красивую сценку, если бы Астерот тут же не отправил в Высшего Астральный Удар, забирая внимание Высшего на себя. Со звоном заклинание ударилось о сокрытый под плащом зачарованный нагрудник, а шпага тут же взметнулась, норовя отрубить голову некроманту. Однако Микторат отбил удар своим посохом, на удивление, даже не хрустнувшим, и три щупальца Смерти ударили Фегиру в спину. Этот удар смог-таки пробить его броню и красивый плащ, и сейчас по телу Вампира расползалась волна чужой Материи, выводя из строя мышцы немёртвого воина. А тут подоспел и Шианхут, быстрым ударом сбивая с плеч гордеца такую красивую голову, которая ему уже не понадобится. Крови не было, ведь немёртвым она не нужна.