Текст книги "Поперек горла (СИ)"

Автор книги: Erovin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Ведь тот вез его в Миннесоту.

В Рочестер.

К Киму.

========== 30. Финальная точка ==========

======== Тридцатая глава ========

========== Финальная точка ==========

Шон отлично помнил дорогу до того высокого забора, за которым находилось соседство, где жили Ронвуды. Он взял такси и откинулся в кресле, полуприкрыв глаза и размышляя, какой будет их встреча с Кимом. Шон не сомневался, что обязательно его увидит, и не испытывал волнения или страха. Наоборот, происходящее казалось невероятно естественным и логичным. Словно вся жизнь без Кима была ошибкой, да и не жизнью вовсе, а просто существованием: бессмысленным и бесполезным. Нет. Шон, разумеется, считал правильным, что не надоедал бывшему истинному три последних года и дал ему шанс спокойно реабилитироваться и вернуться в колею. Но теперь все происходило само собой, словно пришло их время.

В воображении возник усатый престарелый китаец, который бил в огромный гонг и жестами показывал Шону, чтобы поторапливался. Но он не чувствовал, будто опаздывает, и не переживал.

Шон знал: его спокойствие вовсе не от хорошего предчувствия или внутреннего знания. Потому что он уже давно смирился с самым худшим вариантом, в котором Ким даже не станет с ним разговаривать. У Шона было достаточно времени, чтобы убедить себя – Ронвуд вполне имеет право на это, ведь, по сути, ничего хорошего Шон не привнес в его жизнь. Только страхи и разочарования.

На КПП Шона встретил другой охранник, а сценарий, по которому он оказался внутри, остался тот же самый. Он попросил связаться с Ричардом Ронвудом и сообщить ему о себе. Сержант поначалу противился, говорил, являться так не положено и мистер Ронвуд не бюро услуг, чтобы принимать кого попало. Но в конце концов сдался, и скоро Шон, улыбаясь, пожал Ричарду руку.

– Давно не виделись, мистер Ронвуд.

– Я бы с удовольствием не видел тебя еще столько же, МакКензи, – в беззлобной, полушутливой манере ответил Ричард, рассматривая Шона, будто оценивая.

– Ким дома? Как он поживает?

– Стал бы я иначе тебя пускать, – хмыкнул Ричард.

Шон с удивлением посмотрел на машину, в которую тот уселся – серый семейный кроссовер, он скорее принадлежал Чарльзу, чем Ричарду. Тут же промелькнула шальная мысль – главу семейства наказали и лишили транспорта. По крайней мере, так Чарльз воздействовал на Кима, пока тот еще учился в старшей школе. На переднем сидении лежала потрепанная и местами изодранная книжка с загадками. Шон взял ее, чтобы сесть, и открыл, не столько читая, сколько с улыбкой рассматривая рисуночки шариковой ручкой на полях. Там разворачивались целые военные баталии и драмы, даже сюжет прослеживался. Поддавшись любопытству, Шон заглянул на последнюю страницу, и там, вполне ожидаемо, все нарисованные человечки умерли, и жирными буквами гласила надпись: «Плохой конец! Как в жизни».

– Угадаешь, чья макулатура? – приулыбнулся Ричард.

– Майкла, – кивнул Шон. – Какие тут сомнения? Он еще не сбежал из дома, чтобы устроить где-нибудь государственный переворот?

– Пробовал пару раз. Во второй мы не стали его искать и он, к недовольству Чарли, вернулся сам спустя неделю.

– Эм… неделю? – Шон покосился на Ричарда. Он надеялся, его взгляд не выдает то, что он считает дикой безответственностью позволить ребенку слоняться непонятно где столько времени. Тем более, после всех событий, которые произошли с Кимом. Неужели Ричарду и Чарльзу и впрямь плевать на их детей? Или что это вообще?

– Да, – Ричард пожал плечами. – Но домашняя еда и своя кровать победили интерес бегать и прятаться от моих агентов. Во всяком случае, пока.

– Хорошо, не вляпался никуда, – вздохнул Шон. Значит, Майкл все же был под присмотром, хотя родители и дали ему шанс понять, что сбегать из дома – не лучшая идея. – Дерек в этом проще, да? Я видел его по телеку, здорово он танцует.

– Проще, – недовольно поморщился Ричард. – Лучше бы чудил, с этим я хоть знаю, как справляться. А дрыгания его… смотреть невозможно. Особенно – на озабоченных фанатов. Восходящая звезда, блин!

Шон не ответил, усмехаясь. Ясное дело, Ричарду не нравилось чрезмерное внимание альф к несовершеннолетнему сыну. Но Дерек талантливо танцевал и любил это занятие, и потому запретить ему это было невозможно. Придется Ричарду все же смириться с неизбежной обратной стороной популярности.

Ричард припарковался у их дома, рядом со своим бордовым пикапом, в который по пояс залез Ким и что-то налаживал под капотом. Шон нервно вздохнул и густо покраснел, заметив насмешливый взгляд Ричарда: тот едва сдерживался от смеха, глядя на него. Конечно, Шон и раньше выглядел, как безнадежно влюбленный идиот, а теперь и подавно. Ведь ко всему прочему, он был просто рад увидеть Кима.

Он вышел из машины, следом за Ричардом, и подошел поближе, но сохраняя дистанцию, не торопясь вторгаться за невидимую линию зоны комфорта бывшего истинного.

– Тебя выгнали из университета? – слегка усмехнулся Шон, растягивая губы в кривобокой улыбке, которую примечал Ким. – Приходится подрабатывать автомехаником?

Ким распрямился, лениво и неторопливо. Словно слышать голос Шона спустя столько времени не было неожиданностью, как и его появление. Он обернулся через плечо и оскалился, сморщив нос.

Шон жадно и пристально разглядывал Кима, словно поедал взглядом, и старался запомнить каждую новую деталь. Седая прядь на лбу сильно выделялась среди черных волос. А вот в глазах больше не было страха и нервозности, как прежде. Дыхание у Шона остановилось. Он не то чтобы боялся вдохнуть запах Кима, почувствовать что-то неприятное для себя и разочароваться… просто не решался сделать это.

– Высшее образование не освобождает от необходимости чинить отцовское корыто, – пожал плечами Ким, перекатив сигарету из одного уголка рта в другой и прищурился, словно улыбался одними глазами.

– Вместо головы у тебя корыто! А у меня – крутая тачка, – рыкнул Ричард, проходя мимо них, и отвесил сыну подзатыльник.

– Ага, для крутых пенсионеров, – не удержался от подкола Ким.

– Хочешь спать в гараже, сынок? – прохладно уточнил Чарльз, выглянув через окно в кухне и с насмешкой окинув Шона своим коронным пронзительным взглядом. – Кто это у нас? МакКензи собственной персоной? Чего явился? Хочешь что-то еще нам рассказать секретного?

Шон всегда знал – время над Чарльзом не властно. Он словно замер в одном возрасте, и ни новая морщинка или седой волос не смели коснуться его. Но все же в нем появилось еще что-то, Шон не мог понять что именно, а присматриваться не отваживался. Да и по большей части ему хотелось изучать Кима, а остальные Ронвуды были просто бонусом, хотя и довольно приятным.

– Да, я тут выяснил, ваш Ванька – шпион и работает на русского президента, – отшутился Шон первым, что пришло в голову.

– О, с этой информацией ты круто опоздал, – отмахнулся Чарльз и обернулся на появившегося в оконном проеме Ваню.

Тот безбоязненно, не то, что прежде, положил подбородок Чарльзу на плечо и спокойно рассматривал Шона. Он здорово похорошел за три года: утратил мягкие, детские черты, а во взгляде, кроме знакомой дерзкой насмешки, кажется, появилась капелька разума.

– Привет, маньяк, – махнул ему Шон, все больше и больше чувствуя себя в своей тарелке. Он подошел ближе к Киму и потянулся к его сигаретам, которые лежали на ящике с инструментами.

– Привет, трепло, – копируя тон Шона, отозвался Ваня. Он так же, как это всегда делал Ким, оскалился и звонко клацнул зубами.

– Ким, кажется, Ванька собирается отбить у тебя МакКензи, – усмехнулся Чарльз.

– Больно мне нужны обноски Кима, – фыркнул Ваня, поморщившись от такой перспективы.

– Звучит довольно двусмысленно, учитывая, что ты в моей футболке, – невнимательно заметил Ким, даже не прекращая затягивать под капотом пикапа болт разводным ключом.

Шон не сдержал улыбку и почувствовал, как теплое и вязкое чувство разливалось в груди, приятно обволакивало и заживляло все то, что долго и сильно болело в душе. Чарльз, Ваня, а главное, Ким так легко обсуждали его, словно Шон не был чужим для них и уж точно не врагом, которого собирались прогнать взашей.

Ваня громко и возмущенно фыркнул, бубня, что кто первый надел, того и футболка, и вообще – в большой семье нехрен щелкать клювом. Он скрылся в кухне. Чарльз тоже отошел от окна, и теперь Шон мог увидеть, что именно сначала показалось ему странным и непривычным в образе анатэ Кима.

Чарльз был в положении. Хоть и не критично сильно, но уже заметно. Шон потерял дар речи, рассматривая его круглый живот, который никак не сочетался с Чарльзом. Нет, образу порядочного домашнего омеги он вполне подходил. Но Шон отлично знал, как тот относится ко всем бытовым заботам и собственным детям.

– Эмм… поздравляю, – зачем-то выпалил Шон. Но через секунду, когда тот обернулся и глянул на него, пожалел, что открыл рот и вообще не сделал вид, будто ничего не заметил.

– Кого? – холодно уточнил Чарльз, смерив Шона пронзительным и недружелюбным взглядом.

– Мистера Ронвуда, видимо… – растерялся Шон, не зная, как бы ему выйти из опасной ситуации и поглядывая, не потянется ли Чарльз за кухонным ножом, чтобы метнуть его в глаз Шону или, что ещё хуже, за аргументом.

– С тем, что я буду опять менять чьи-то памперсы? – Чарльз зловеще улыбнулся, словно намекая, если Шон останется на обед, ему лучше запастись противоядием.

– Рожал бы альфу с первого раза, претензий бы не было, – хмыкнул Ричард, появившись в кухне и обнимая Чарльза со спины, поглаживая живот и оскалившись в ответ на шипение своего омеги. Кое-что не меняется.

– А у тебя ко мне какие-то претензии? – насмешливо изогнул бровь Чарльз отворачиваясь от Шона.

– Ты проколол член? – вдруг спросил Ким, привлекая внимание Шона снова к себе. Он похрустел позвоночником и вытер от машинного масла пальцы, поворачиваясь к Шону. Он уселся на бампер, закуривая новую сигарету. Ким, хоть и не догнал Ричарда, но все равно был довольно крупным, а развитые мышцы на руках блестели от пота и притягивали взгляд. Небритая щетина добавляла его и без того совершенно альфьему образу больше брутальности, а заодно и сходства с Ричардом.

– Нет. Решил остаться верным своей традиции и не исполнять данных тебе обещаний, – выпалил Шон. Он вообще не думал, о чем они будут говорить с Кимом, но вопрос про пирсинг, который Шон проспорил той долбаной весной, застал врасплох. – Вот и условие никогда тебе не попадаться на глаза нарушил и приехал.

– Чего же только теперь, а не раньше? – Ким не сводил с Шона взгляда, лениво потягивая сигарету. Он держал ее левой рукой, как и инструменты до этого. До Шона дошло, что Ким так и не использует правую кисть, как раньше.

– Не хотел мешать, – честно признался Шон. – У тебя сначала был процесс DTF, потом реабилитация и та, другая операция. Я постоянно думал об этом. Но не могу же на всю жизнь оставаться конченным мудилой.

– Очень благородно, – хмыкнул Ким.

– Да! Благородство – мое второе имя! – совершенно серьезно подтвердил Шон, хотя оба знали, насколько это утверждение спорно.

– Не понимаю, почему DTF на тебя не подействовал. Врач говорил, нас перестанет тянуть друг к другу. Небось, бабла срубили, и всандалили тебе плацебо.

– Я не стал проходить курс, – сказал Шон. – Не захотел. А ты? Что ты чувствуешь сейчас? Ничего? – он понимал, каким будет ответ, и знал, он больно ранит душу, но все равно хотел услышать.

– Что чувствую? Вообще, я голодный и чувствую запах еды с кухни. Еще твой парфюм, и он мне не нравится. Чувствую, ты волнуешься и хочешь подойти ближе, чувствую, как твое сердце сбивает мое с ровного ритма, – слегка улыбаясь, ответил Ким.

– Но ты… – Шон растерянно соображал и складывал детали вместе. Все, что говорил Ким, могло значить только одно, но поверить в это было нереально. – Ты тоже не стал делать DTF? Почему?

– Видимо, по той же причине, что и ты, – Ким пожал плечами и сам первый шагнул к Шону, сокращая их дистанцию настолько, что и дальше не вдыхать его запах и заслоняться табачным дымом не получалось. – Я тогда уже не хотел избавляться от тебя. Просто стечение обстоятельств, упрямство и чуточку самообмана.

– Да уж, – насмешливо хмыкнул Шон, отлично зная, как самоотверженно и яростно Ким отрицал очевидное и не принимал себя, старался убедить, что произошла ошибка или происходящее вовсе дурной сон, главное только проснуться. – Самую малость. И теперь с этим покончено? Какого ты пола?

– Гамма, – оскалившись и глухо зарычав, ответил Ким. Меньше всего он походил на человека, у которого могли быть течки.

Шон почувствовал, как губы сами собой поползли в улыбку, часто и сильно забилось сердце. Они остались истинными, а Ким по-прежнему гамма, и принял этот факт, больше не отрицал и не прятался.

– Значит, все как прежде? – Шон взял его за руку и поднял, чтобы рассмотреть. Кисть не выглядела мертвой, и Ким даже догадливо пошевелил пальцами, демонстрируя, что она вполне дееспособна. – Не нужно было мне столько тянуть.

– Чего еще ожидать от такого тупицы? – пожал плечами Ким. Он погладил Шона по кисти большим пальцем, спокойно и мирно улыбаясь, не отталкивая его и не возмущаясь, какой МакКензи ублюдок и почему бы ему не исчезнуть с этой планеты прямо сейчас и навсегда.

– Значит, мне можно поцеловать тебя по-взрослому? – шутливо уточнил Шон, притянув Кима ближе к себе и удовольствием и жадностью втягивая его запах и наслаждаясь им.

– Только попробуй! – возмущенно рыкнул Ким, не сопротивляясь, но все равно сморщив нос, показал зубы.

Шон не заставил повторять и попробовал, соединяя их дыхания и чувствуя, как сердце на пару секунд замерло. А после, когда Ким грубовато ответил на поцелуй, забилось вновь, в едином с Кимом ритме.

Теперь уже точно навсегда.

========== Эпилог номер раз ==========

Шон припарковался у дома и устало потер шею и затылок. Голова после работы раскалывалась, и он мечтал о таблетке аспирина. Мельком он заметил, что старый желтый джип, которым пользовался Ким, упрямо не желая сменить его на новую машину, уже стоял в открытом гараже. Интересно, он купил что-нибудь поесть или Шону еще придется стоять у плиты, прежде чем поужинать? К черту! Закажут пиццу! Полчаса, пока ее доставят, он сможет потерпеть.

– Я дома! – крикнул от двери Шон, бросив ключи на столик и придирчиво глянув на себя в зеркало. Под глазами появились тени – все проклятая головная боль!

– Иди сюда! У нас ужасные проблемы! – отозвался из кухни Ким.

Шон тут же уловил тревогу в его голосе. Он быстро направился туда, чтобы увидеть озадаченное и хмурое лицо истинного. Ким курил, опершись локтями на высокий кухонный стол.

– Какого черта?! – невольно вырвалось у Шона. Он замер в дверях с ошарашенным видом, но в то же время почувствовал, что головная боль отступает.

– Я не знаю, как это случилось! – тут же отозвался Ким, потерев ладонью щетину на подбородке. Он растерянно огляделся по сторонам, будто на кухне должны были найтись какие-то весомые объяснения, а после опять посмотрел на стол.

Туда, где из большой плоской тарелки крошечный серый котенок с жадностью и громким мурлыканьем, распушив и задрав к потолку хвост, дожирал сосиску. Он был не больше ладони Шона, но при этом – невероятно шумным и довольным.

– Ты же сказал, что в прошлый раз все проверил! – напустился на него Шон, усевшись за стол и вздохнув.

– Я понятия не имею, как этот наглый взломщик опять пробрался! Я проснулся оттого, что это… существо… влезло в нашу постель и месило мне волосы своими мелкими когтистыми лапами! – тут же заявил Ким, приняв на себя роль оскорбленной невинности и уперев руки в бока. – Говорил тебе, давай утопим!

– Не мели чушь! Этот такой упрямый, того и гляди выплывет, – поморщился Шон, хотя и знал, что Ким не всерьез и ни за что не станет убивать животное. Вот если бы кого-то из соседей – всегда пожалуйста. – По-моему, иметь дело с призраком кота еще хуже, чем с самим котом.

– Ты же не пытаешься сейчас так завуалированно предложить мне его оставить? – Ким с подозрением прищурился и отпихнул наглого котенка от пачки с остальными сосисками. Тот явно все еще был голоден и не собирался отступать. Ким сердито шикнул на него, но все же вытащил новую порцию и принялся резать следующую сосиску в тарелку.

– А что нам остается? – Шон развел руками. – Уже три недели! Мы не знаем, где его долбанные родители, хозяева, есть ли у него вообще дом. На объявление же никто не откликнулся. В приют мы его возили, оттуда он тоже сбежал и притащился назад!

– Потому что он, похоже, уже считает, что это его дом! – с возмущением заявил Ким. – Он мяукал так требовательно, пока я не дал ему пожрать, и смотрел на меня, типа какого хрена я сплю на его кровати в его обеденное время! – он глубоко вздохнул, опять покосившись на кота, потом потянулся и грубовато погладил его.

– Ну и? Что нам делать-то? – Шон едва заметно улыбнулся. Он чувствовал – все, Ким сдается.

– И что мы будем делать, когда захотим поехать в отпуск? – выдвинул свой последний козырь Ким.

– Возьмем с собой, – не подумав, сразу же ответил Шон. Он поддался мгновенной радости оттого, что Ким оттаял и потерял бдительность.

– Заебись… – Ким посмотрел на него, как на идиота. – Сам будешь объяснять работникам аэропорта, почему это мы берем с собой на Коста-Рика ебанного кота! Или в Мексику! Купим ему широкополую шляпу и очки, будет загорать с нами!

– Ну хорошо-хорошо! Отвезем его на время отпуска к Дереку! – исправился Шон и предложил более адекватный вариант. Он поднялся со своего места и обошел Кима со спины, приобнял и положил голову ему на плечо, тихо заурчал. – Я надеюсь, у нас есть другая еда, кроме этих сосисок?

– Езжай и купи ему лоток! Я не буду вытирать за ним лужи! – буркнул Ким, дернув плечом, чтобы Шон убрал с него подбородок. – А на обратном пути купи нам пожрать. Я хочу бурито с курицей и овощами гриль.

Шон коротко укусил его за шею и, едва сдерживая улыбку, подхватил кота и направился к входной двери. Головную боль как рукой сняло.

– Его-то ты куда?

– Он же должен выбрать себе лоток? – неуверенно уточнил Шон. Он посмотрел в наглую морду котенка, который совсем не протестовал и сладко облизывался. У него был такой огромный живот, что, казалось, он все равно не сможет сейчас ходить сам, просто не достанет короткими лапками до пола.

– Кретин, – вздохнул Ким и уселся за свой стол, чтобы доработать какие-то чертежи.

Шон усадил котенка на соседнее кресло, и они переглянулись с видом сообщников, которые отлично провернули дельце.

– Поздравляю! Три недели – и мы его дожали, – обратился он к коту. – Теперь мы еще год будем с ним ругаться, как тебя назвать.

Но такие трудности были Шону не страшны. Он не мог сдержать улыбки оттого, что наконец получил желаемое, а Ким даже и не понял, как его обвели вокруг пальца. Сидит там на кухне в полной уверенности, что взять котенка – мера вынужденная, просто потому что серый оказался таким настойчивым и наглым, и одновременно недоумевает, как же все-таки он пробрался в дом, если Ким лично уже сто раз проверил и даже сетки на окна натянул.

А то, что все это время Шон просто пускал кота домой через дверь – Киму знать не следует.

========== Номер раз с половиной ==========

Шон был вынужден выйти в прихожую следом за Кимом. По негласному правилу, они разделили между собой Бейзов. Ким во всех ссорах поддерживал Дени, какой бы истеричный и малопонятный финт тот ни выкинул, а Шон, соответственно, Мэтта. Иногда они менялись, но не часто. Ким таким образом проявлял свою признательность Дени, который долгие годы хранил его тайну, а Шон – альфью солидарность, потому что вытерпеть взбалмошного омегу – дело не простое. Как же ему повезло с Кимом!

Ругались Бейзы всегда бурно и очень громко! Ссоры вспыхивали на пустом месте и сразу же доходили до стадии обоюдных угроз о разводе и мордобоя. Судя по всему, когда они оставались наедине, начиналась настоящая война, но побоев ни на одном из них не было видно и, хоть Мэтт регулярно грозил прибить Дени, оба все еще были живы. Что стало причиной воплей на этот раз, Шон даже не успел заметить. Вот они сидели вместе, дружной, веселой, чуть пьяной компанией, Крис и Глен сердито фыркали и обижались на Мела за то, что тот отнял их бесценные телефоны и поджарил на гриле вместе с ужином. И вдруг, бабах! Не прошло и минуты, как Дени и Мэтт были у двери, чтобы уехать к себе и там, без свидетелей, убить друг друга.

– Ты понял, почему они посрались? – осторожно спросил Шон Мела, раздумывая, стоит ли вмешаться.

– Наверное, не договорились о ценах на новую партию наркотиков, – с усмешкой пожал плечами Мел, непринужденно продолжая жевать зажаренный почти в уголь стейк.

В его предположении была доля правды. Шон не знал точно, чем занимаются Бейзы. Они с Кимом колебались в своих догадках: от продажи дури до международной торговли крадеными детьми. Но, в любом случае, это было что-то темное и незаконное. Часто для них обоих оказывалось великой удачей иметь дружбу с Крисом и Гленом, которые не раз вытягивали их из судебных процессов. Шон старался не вникать в это, опасаясь узнать или нечто совсем ужасное, или наоборот: Бейзы окажутся мелкими наркодилерами – в обоих случаях пришлось бы переживать разочарование.

– Мэтт, ты пьян! Ты на взводе! Тебе не стоит сейчас садиться за руль, – твердо произнес Ким, ухватив друга за плечо. – Иди умойся, остынь. Поедете домой завтра.

– Да я в порядке! – упрямился Мэтт, бросая на Дени взгляды, полные бессловесных обещаний жуткой расправы. К слову, омега тоже не оставался в долгу и, похоже, хотел продолжить спор. – Первый раз, что ли? Нам нужно все решить без помогальщиков!

– Ага! Начнете сраться в тачке, не справишься с управлением, и по вам прокатится бетономешалка или грузовик! – настаивал Ким. Шон-то знал – Бейзы обречены, Ким не даст им уехать. Если понадобится – пойдет и проколет шины. Но те еще сопротивлялись, уверенные в собственной свободе выбора.

– Учтите, если погибнете в автокатастрофе, мы не будем заботиться о ваших детях! – пришел Шон на помощь.

– Это точно! Такого предательства наш кот не потерпит! Мы же не можем разбить ему сердце, – подхватил Ким.

– Заебись! Я теперь спокоен: если помру, мои дети в безопасности от этих двух детоненавистников-кошатников, – чуть расслабился Мэтт.

– Езжайте-езжайте! – вдруг послышался голос Глена. – Мы позаботимся о мальчиках. Уверен, это проще, чем раз в три месяца спасать вас от тюрьмы.

– Много ты знаешь о заботе о детях, – сердито фыркнул Дени.

Дело было решено. Бейзы никуда не едут, и развод откладывается до лучших времен. Что-что, а пацанов своих они любили, и даже такой угрозы, как опека над ними МакКензи или Нильсонов, хотели избежать. Мел увел Мэтта опять на задний двор, где тут же подложил на тарелку новую порцию гриля, а через секунду они хохотали над какой-то шуткой. Шон хотел пойти к ним, как вдруг услышал голос Кима.

– Ты сказал ему о беременности?

– Еще нет. Собирался этим козырнуть, когда начнет орать на меня в машине, – хмыкнул Дени в ответ. Шон почувствовал себя глупо. Подслушивать было совсем не в его характере. Но он не успел слинять.

– На этот раз хоть от Мэтта, я надеюсь?

– Да. С Крисом покончено.

Шон прикусил язык и недовольно поморщился. Нет! Черт побери, он не хотел становится хранителем таких вот тайн! И Киму не следовало лезть в это дерьмо! Кто с кем спит – не их дело!

– После первого вашего сына ты тоже так говорил.

– На этот раз – окончательно. Крис сдулся. Бетаеб хренов, – Дени не смущало, что он говорил о своем родном брате-близнеце. Вообще-то, у Дени определенно было очень и очень плохо с моралью. Будь на то воля Шона, он не разрешил бы Киму с ним дружить. Но за такое заявление вполне можно получить и по зубам. Как минимум.

– И с кем-только тебе приходится общаться! – насмешливо запричитал Ким. – Бетаеб, гаммаеб, альфаеб – сплошные извращенцы.

– То ли дело мы с Мэттом – просто идеальная семья, – хмыкнул Дени.

Шон поторопился прочь, пока его не застали на месте преступления и не убрали, как нежелательного свидетеля. Он и сам был не рад, что теперь знал, но обсуждать это с Кимом не собирался. Меньше всего он хотел ссориться с ним из-за чужих проблем.

К счастью, собственных им удавалось избегать уже не один год.

========== Эпилог номер два ==========

– Итак… давайте-ка еще разок, я все же хочу уточнить, правильно ли понял, – скрывая растерянность за серьезным тоном, проговорил Пирс. Он сидел напротив Кима и Шона в небольшом кафе на втором этаже торгового центра, у стеклянного ограждения. В строгом сером костюме с безукоризненной прической – и поглядывал на них, как на придурков. Шон мог узнать этот взгляд. Их кот обычно смотрел на них точно так же. – Вы хотите купить дом побольше.

– Ну да, – пожав плечами, кивнул Шон, чуть улыбнувшись.

– Потому что… в старом доме… тесно вашему коту? – неуверенно, словно он сам не верил в то, что говорил, продолжил Пирс. Он указал взглядом на спокойно спящего на коленях Кима Алекса. Тот мирно свернулся клубочком, тихо урчал во сне и выглядел невероятно мило в таком же рождественском красно-белом свитере с оленями, какие были и на его хозяевах. Рядом на кресле лежал отстегнутый сейчас поводок, на котором Ким и Шон обычно его водили, когда брали куда-то с собой.

– Именно так, – на этот раз отозвался Ким. Он почесал кота за ухом и тот непроизвольно подался сильнее ему на пальцы.

– Он каким-то образом манипулирует вами? Забрал ваши паспорта? Угрожает? Вы обращались в полицию? Или к психиатру? – Пирс заводился, потому что не был уверен, что над ним не прикалываются. А еще потому что он плохо спал последнюю неделю. В этом году он забрал парочку своих сыновей у бывшего мужа на праздники, и явно был этому не рад. По крайней мере, так казалось из-за черных кругов под глазами при безупречности остального образа.

– Да брось! – примирительно улыбнулся Шон. – Там, где мы сейчас живем, есть койоты, на улицу его не выпустишь, а внутри в его распоряжении всего две комнаты, в одной из которых всегда находится кто-то из нас.

– То есть, проблема в том, что ваш кот не может побыть один? – истерически усмехнулся Пирс.

– Послушай, дружище, – не то чтобы очень дружелюбно начал Ким. – Я ведь не высмеиваю тебя за то, что твои омеги рожают тебе двуногих монстров, которыми от тебя неприятно пахнет, которые прыгают на тебе, как на батуте, и катаются на шее, называя своей лошадкой, один из которых надел тебе на голову пирожное-корзинку и заявил, что это шапочка, а другой на весь супермаркет звал, объясняя это тем, что ему необходима твоя помощь в подтирании его зада, а третий – мелкий, обслюнявил все твои бумаги и сожрал коллекционные монеты, которые ты потом вернул каким образом?..

– Хватит! Хватит, Ким! – возмущенно замахал на него руками Пирс и покосился вниз, туда, где находилась детская игровая площадка. По ней, с душераздирающими воплями носились друг за другом двое его старших сыновей, как горные козлы перепрыгивая через младшего, который ползал по полу у ног беременного Ника. И, кажется, уже нашел, что бы ему еще сожрать. – Это дети! Не сравнивай их со своим котом!

– И это они еще мелкие! – не успокаивался Ким. Не стоило Пирсу так задевать Алекса. Шон язвительно усмехнулся, зная, что теперь приятель так просто не отделается. – А вырастут, начнут воровать твои деньги, угонять твои машины, посылать тебя нахрен, говорить, что они тебя ненавидят, и сбегать из дома.

– Последнее, кстати, выглядит, как прекрасное разрешение всех твоих проблем, – поддержал истинного Шон.

– Вы просто парочка психов! – сердито рыкнул Пирс, решив на этом закончить спор. Он бросил на стол перед ними пару буклетов с домами, которые могли бы им подойти. – Вы собираетесь заводить еще… котов?

Шон знал, что на самом деле Пирс имел в виду детей. И его удивляло, как у их друзей могут появиться такие мысли. Ведь они с Кимом были самыми неподходящими кандидатами на роль родителей. Но Пирса можно было понять. Когда он развелся с мужем и вернулся к Нику, то первым же делом его забрюхатил. И теперь они ждали уже второго общего ребенка. Шон был уверен – не последнего. В Пирсе играли инстинкты, хотелось много детей от реализованной истинности. Но у них с Кимом все совсем иначе.

– Алекс слишком ревнивый, – отрицательно покачал головой Ким. – Мы не можем его так ранить.

– Ну разумеется. Может, разбудите его, посоветуетесь, какой дом ему больше нравится? А то вдруг ваш господин не одобрит? – все же не удержался от остроты Пирс, и ему грозила еще одна гневная речь от Кима, если бы снизу, с игровой площадки не послышался детский плач. Через секунду к нему добавился второй.

Шон вытянул шею, чтобы посмотреть, что там стряслось. Как он и ожидал, сыновья Пирса налетели друг на друга, столкнулись и теперь валялись на полу, хватаясь за головы и истерически рыдая. К ним за компанию подключился мелкий карапуз, а Ник, беспомощно перекатывался от одного к другому, не зная, как и кого первого ему успокаивать. Он с надеждой поднял взгляд вверх, на Пирса, и тот моментально кивнул, поднимаясь из-за стола.

– Детский раб спешит на помощь, – усмехнулся Ким. – Сейчас они добьются от тебя мороженого, и окажется, что они все подстроили. Возможно, в сговоре с Ником, которому надоело сидеть с ними одному.

– Ой, заткнись, Ронв… МакКензи! – Пирс оставил у них свой кейс с документами и заторопился на первый этаж к своей шебутной семье.

– Зачем ему столько детей? – задумчиво спросил Ким, продолжая гладить Алекса и неторопливо отпил кофе, рассматривая дома на картинках Пирса.

– Откуда я знаю? У меня же нет детей, – поморщился Шон. – Вот этот, вроде ничего, – он указал на двухэтажный коттедж, с виду очень напоминавший тот самый идеальный дом Ронвудов, в пригороде Нью-Йорка, из которого много лет назад они спешно уехали в неизвестном направлении.

– А как ты думаешь? Может, он хочет в долю с Бейзами и потом начнет ими приторговывать?

– Разве что будет сдавать в аренду на хлопковые поля, – прыснул Шон и скоро к нему присоединился Ким. Они коснулись друг друга лбами и коротко поцеловались.

– Это он и есть!

– Кто он? – удивился Шон от неожиданного заявления. Он отпрянул от Кима и огляделся по сторонам. Может, истинный увидел знакомого?

– Дом. Наш старый дом, дубина! Только забор другой.

– Ты уверен? – Шон забрал снимок и присмотрелся повнимательнее. Теперь и он понял, что с первого взгляда не обознался. – Точно! – он поднес изображение ближе к глазам и рассмотрел размашистое дерево, которое почти круглый год цвело приятно-пахучими розовыми цветами. Шон вспомнил, как в юности удивлялся, что все дворы вокруг усыпаны такими, и только газон Чарльза идеально чистый. – Ну… наверное, это не лучший выбор? Там слишком много воспоминаний.