Текст книги "Вороны Чернобога (СИ)"

Автор книги: Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Так началась довольно странная жизнь юного ворона…

… На старинном городском кладбище упырья лёжка оказалась пустой. Сторонясь людей, в этот солнечный и безоблачный день, заполонивших сквер, Данияр обошёл её в несколько кругов, постепенно расширяющихся, и выяснил, что упырь здесь не ночевал. Нехотя и брезгливо поворошив ногой слежавшиеся тряпки, ворон пришёл к выводу, что здесь прятался тот упырь, которого он убил сегодняшней ночью. Абсолютно никаких следов, подтверждающих его вывод, не было. Но ворон привык доверять своему чутью.

Времени терять не стал и направился к лесопарку. Проехал пару остановок и получил эсэмэску от арендатора, которому помог вчера с торговым помещением. Перезвонил. Тот, с трудом утихомиривая восторги, высказался о великолепном результате Данияровой работы, с готовностью перечислил деньги за выполненную работу и тут же спросил, есть ли время у ворона на следующего клиента. Данияр привычно попросил передать его номер этому клиенту, чтобы тот сам позвонил, и после ещё пары комплиментов довольный арендатор отключился.

Лесопарковская упырья лёжка требовала к себе похода через всю территорию парка. Данияр вышел на своей остановке и спустился вниз, к мосту. Уже у первых парковых кустов он приметил, как невнятные фигурки перебегают от одной тени к другой. Кикиморки… Он не стал обращать на них внимания – Меченой рядом нет: смысл с ними пытаться говорить? Сейчас главное – дело.

Но внутренне он насторожился.

Солнце здесь, в старых аллеях, блуждало в тёмных, почти в чёрных тенях деревьев. Но шагать по сухим дорожкам было удобно. Мимо бегали спортсмены или любители. Ворон изредка ловил на себе их мимолётные взгляды, но шёл деловым шагом, как будто имел определённую цель. Болтая, важно прошли рядом пожилые женщины, опираясь на лыжные палки. Прислушавшись к ним, он понял, что они делятся адресами аптек, где лекарства подешевле… Вскоре оказался на таких дорожках, которые не совсем по нраву бегунам. Стало легче шагать, слыша голоса где-то вдалеке…

Когда вышел к обрывистым берегам городской речушки, шёл так, словно слетал к воде на крыльях. И оказался прав. Сучьев над упырьей лёжкой прибавилось… Что значило – упырь вернулся сюда под утро. Не доходя до павшего дерева, на таком расстоянии, с которого он видел ствол, но упырь вряд ли слышал его шаги, Данияр присел на корточки и мягко вынул из поножей оружие.

Для начала – прислушался к ветру. Порывом донесло смрад гниющего тела.

Теперь можно не беспокоиться, что там спит бомж, например.

… Вороны ходят, как летают – когда это необходимо.

Шаг по мягкой, влажной земле, усыпанной прошлогодними листьями, прятался ещё и за неравномерным всплеском речки, на берегу которой лежало упавшее дерево. За шелестом деревьев и кустов. За нарастающим-убывающим гулом машин, мчавшихся по близкому мосту между оврагами…

Тая дыхание, совершенно спокойный Данияр медленно нагнулся над упырьим гнездом… Лишь разок ноющей болью напомнило о себе плечо, когда-то разодранное в ночном происшествии. Ножи в руках – не дрожали.

Упырь спал, укрывшись чьей-то мокрой курткой – возможно, вытащил из мусорного контейнера, а может – прямо из речки. Укрыться для упыря – это спрятаться. Отнюдь не погреться. Поэтому из-под куртки виднелось ещё и нечто, напоминавшее мебельную обивку. Просто навалил на себя кучу тряпок…

Данияр быстро определился с очертаниями прятавшегося под тряпками тела. Бесшумно поднял ножи. Один – всадил между лопатками, чтобы упырь не поднялся. Другим одновременно ударил по шейным позвонкам…

Чёрная кровь на руки не брызнула. Тряпки не позволили. В кои-то веки чистым остался… Данияр с минуту постоял над телом, дёрнувшимся только раз в краткой судороге. И разогнулся. Единственное сожаление – то же самое, что и ночью: не сумел заснять лицо упыря. Впрочем, и цели такой не было.

Он снова нагнулся и, брезгливо морщась, снял верхние тряпки, чтобы полностью отделить от тела голову упыря. Так, надо бы скрыть следы нежити, чтобы пришедший сюда, в удобное для пряток место, следующий упырь не заметил погибели предыдущего.

… Если этот упырь таился здесь, не значит ли это, что данная нежить была подготовлена для него, для Данияра? Жаль, в последние несколько суток провидческих снов он почти не видел. Усталость и недосып сметали из снов не только впечатления дня, но и пророчества и подсказки…

Вздрогнул так, как никогда до сих пор: из кустов, из высоких прибрежных трав повыскакивали кикиморки! Они писклявой толпой окружили ворона и место вторичной гибели нежити. Покричав немножко, кикиморки, словно заправские бабки-отпевалы, принялись за дело: одни мгновенно освободили голову упыря из тряпок и помчались с ней к речной воде; другие завозились, отбрасывая куртку и мебельную ткань от гниющего на глазах обезглавленного тела; третьи забегали к обрыву, возвращаясь назад с горстями глины и засыпая ею землю, в которую впиталась чёрная кровь упыря. Убирали все следы страшного для них “ирода”, в общем…

Когда Данияр хотел было взяться за куртку, чтобы помочь им, одна кикиморка подскочила к нему и быстро… клюнуть, что ли хотела? Он отдёрнул руку – не удивлённый, но озадаченный. А кикиморка упёрла сжатые кулачки в бока и начала пискляво орать на него. Кажется, этой позы не хватило для выражения её злости, потому что через пару секунд она начала теми кулачками потрясать в воздухе. Судя по тому, как она время от времени стучала себя когтистыми кулачками по рту, а потом по ушам, ругалась кикиморка из-за отсутствия при вороне Меченой – то есть посредника-толмача.

Данияр послушал немного, а потом раздражённо поморщился. Кикиморка права: а если у нечисти есть новости по упырям? Данияр сложил руки на груди и поклонился кикиморке. Та глянула на него искоса и только вздохнула. Потом побежала к товаркам, и секунды спустя ворон уже не мог в суетливой толпе различить, где ругавшая его кикиморка, а где её сородичи…

Придётся вернуться сюда сегодня же.

Он подошёл к берегу речки – чуть подальше от кикиморок, которые деловито продолжали уничтожать следы пребывания здесь упыря, и тщательно отмыл ножи. Выждав, когда чуть подсохнут, сунул в поножи и обошёл табор, бегающий среди трав и кустов, чтобы выйти на асфальтовую дорожку в аллее.

Он вышел из лесопарка, сглатывая слюну: где-то неподалёку, в небольшом открытом кафе, готовили шашлыки. На мосту аппетитный запах ослабел: порывы ветра разогнали мясные ароматы, и Данияр уже спокойней пошёл к дому.

Когда завернул во двор, сразу отметил, что на скамье у подъезда сидит Меченая.

Он молча сел рядом. Ноги от пережитого дрожали. Хотя он никогда бы себе не признался, что убить даже нежить – для него сложно. Но откат был всегда. Хорошо ещё, дрожь мелкая, и Меченая её вряд ли заметит.

– Я ходила на работу, – доложила Меченая.

– Тебя же выгнали.

– Ага, а деньги-то не заплатили, – задумчиво сказала Меченая. – Ну, я и пошла. А на обратном пути я встретила… Помнишь, ты про алконостов рассказывал?

– Подошли? – хмуро спросил он.

– Ты говорил, что у них большинство – женщины, а я и не поняла сразу, кто это. Просто увидела, что они в белых одеждах. Думала – просто какие-то… – Меченая замолчала, посидела немного и хмыкнула: – В общем, я потом сообразила. И что они так… много их. Боятся меня, что ли. Данияр, а зачем им я?

– Ты посредник, – напомнил он медлительно, зато сердце сразу застучало нервно: а если алконосты Меченую соблазнят чем-то, что ей приглянется у них? Вон она какая мелкота. Ей пока всё интересно. И она… уйдёт к ним.

– Да помню я, что посредник! – нетерпеливо отмахнулась она. – Только они какие-то… такие… Ну…

Он ждал, что она всё-таки выскажет своё впечатление об алконостах более внятно, и думал, что сегодня не зря вспоминал детство и знакомство со Всеволодом и Мраком. Его упрямая мать не сразу согласилась снова влиться в обширный семейный клан. А алконосты в городе – чем не клан? Вот и гребут всех под свою гребёнку. Хотят, чтобы все эзотерики, как говаривал Всеволод, оказались под их эгидой. Типа, в городе так для всех удобней: и информация сразу всем будет идти обо всём, что интересует каждого, и реагировать будут все на любые происшествия без опозданий…

– Самоуверенные, – вдруг сказала Меченая. – Они как будто заранее думали, что меня поманят к себе, и я прыг – и у них. Они всегда такие приставучие?

Ответить на этот вопрос он не мог. Ответ был бы слишком субъективным. А ответить, что они не приставучие, а, например, очень общительные, наверное, будет выглядеть насмешкой. А Меченая неожиданно понятливо посмотрела ему в глаза и вздохнула:

– Ты как моя бабуля. Она тоже всех обидеть боится.

От этой неожиданности он даже сумел улыбнуться.

– А ты где был? – спросила Меченая, сквозь пальцы пропуская прядь русых волос. – Я поднималась на твой этаж, но из-за Мити звонить побоялась. И всё думала, как же мы встретимся сегодня. Номера-то мне своего не дал.

– Проверил лёжки. – Он встал. – Пора посмотреть, как там Дмитрий.

– Моего бывшего тоже Митей зовут, – задумчиво сказала Меченая, вставая следом.

– Бывшего?! – Он чуть не споткнулся. – Ты была замужем?!

– Нет, что ты! – скептически фыркнула она. – Митя был моим парнем. Недолго.

– А что сейчас? – оправился он после недоумения.

– А сейчас ты мой парень! – заявила она и взяла его под руку, шагая к подъезду.

Несколько опешивший от этой её уверенности, он прошёл до подъездной двери и только тут догадался спросить:

– Почему?

– Ну, я же постоянно с тобой буду ходить, пока ты не переловишь всех… – Она огляделась осторожно, как заговорщик, и договорила тоном тише: – Пока всех упырей не поубиваешь! – А когда он хотел выдохнуть свободней, она добавила: – Ну а там посмотрим. Ты мне и так очень нравишься.

Данияр побоялся спрашивать, чем он ей понравился, хотя вопрос так и рвался с губ. Но про себя решил: девочка, видимо, очень романтичная. Пусть себе думает, что хочет. Главное – она не отказывается ходить с ним и посредничать. Ради дела он побудет её парнем. А там… поглядим.

Они прошли мимо её квартиры. Пока поднимались к нему, ворон спросил:

– Бабуля знает, где ты была утром и куда пойдёшь потом?

– Знает, – легкомысленно ответила Меченая. – Она мне уже сказала, чтобы я тебя держалась. Сказала, что ты сильный и умный – меня защитишь, если что.

На последних ступенях лестницы к себе Данияр от этих слов почувствовал себя скованным по рукам, по ногам. Нет, он и так бы защищал Меченую – настоящее сокровище среди эзотериков! Но чтобы вот так – чтобы на него возлагали надежды… Такого… груза он ещё не испытывал.

Когда Меченая закрыла за собой дверь, замок довольно отчётливо клацнул, и из комнаты донёсся встревоженный голос:

– Кто там?

– Мить, не бойся, это мы! – крикнула Меченая. – Данияр и Руся!

Пока ворон шёл к Мите, выжидательно сидевшему на кровати, ему подумалось: девочка-то себя чувствует в его компании всё уверенней. Хорошо ли это? Плохо ли? Если она будет доверять в полной мере…

– Что видел во сне? – спросил Данияр, садясь на стул напротив кровати.

– Ты бы лучше сначала накормил его! – крикнула убежавшая на кухню Меченая. – Данияр, можно, я в твой холодильник залезу?

– Лезь! – поморщившись: слишком уж громкая! – ответил ворон.

– А чего она командует? – вполголоса спросил Митя, тоже недовольно зыркнув в сторону кухни.

– Сначала – сны! – велел Данияр. – Летал по лесу?

– Летал.

– Гнались за тобой? – Ворон начинал злиться: одна болтает без умолку, из другого клещами слова не вытащить.

– Нет. Не гнались. Видел, будто я наверху, на дереве прячусь, а они… только уже не трое, а двое внизу бегают, как будто след потеряли.

– Они и в самом деле след потеряли, – пробормотал ворон. – Моя квартира защищена сильными оберегами. Ты в ней – как тебя и нет.

– И ладно… А эта… Ну?

– Что – ну? – не понял Данияр.

– Почему ей можно командовать? Она твоя… – парень споткнулся на полуслове и пожал плечами, вопросительно глядя на ворона.

– Она не моя, а наша.

– Тоже ворон? – удивился Митя, ошалело хлопая глазами на дверь из комнаты.

– Объясняю на пальцах. Эта девушка – для нас самое ценное! Она умеет говорить с нечистью. Таких людей очень мало, а в нашем городе – одна она.

– Какая такая нечисть?!

Дальше пришлось рассказывать про нечисть, которую Митя теперь тоже будет видеть, потому что он теперь знает, кто он. А после сна, который ему впервые объяснили, обычно начинающие вороны видят многое. Но не всё и всех понимают.

Ко времени, когда Меченая вошла с подносом в комнату, Митя преисполнился пониманием её важности, так что смотрел на неё почтительно. Они поели её увесистых бутербродов (“Папа такие любит!”), запивая крепким чаем, а потом девушка спросила:

– Данияр, с чего начнём? Ты обещал сказать!

– Митя, как ты себя чувствуешь?

– Нормалёк, – буркнул тот.

– Позвонить домой не хочешь?

– Нет.

– Почему? – искренне удивилась Меченая, к тайной радости Данияра и к открытому негодованию Мити. – Там же, наверное, тебя потеряли? Испугались, наверное, что ты домой не пришёл ночевать! Ты бы хоть позвонил домой, предупредил родителей, что тебя не будет!

– Обойдутся, – уже сквозь зубы ответил парнишка.

А ворон взял себе на заметку узнать о родителях Мити. Что это – подростковый бунт? Или дома что-то более серьёзное, чем простой разлад парнишки с родителями?

– Слушай, а сколько тебе лет? Ты учишься? Работаешь? – увлечённо продолжила допрос Меченая.

Митя чуть не в панике взглянул на Данияра. Тот кивнул: “Спокойно, парень! Всё нормально, как бы ты сказал!”

– Я буду учиться в колледже. Только-только закончил школу.

– Ой, как и я! – обрадовалась Меченая.

Лицо парня вытянулось ещё больше.

Данияр понял: ещё немного – и он начнёт хохотать в голос. Девочка осваивается.

– Так, – поспешно сказал он, пока Митя не обиделся. – У нас на сегодня несколько дел осталось. Надо найти второго ворона, поговорить с ним. Если нам не поверит – предупредить его, что его могут убить.

– А третий? – снова влезла Меченая. – Как быть с третьим, если мы даже не знаем его адреса? Ты ж сказал, его потом можно будет найти. А если до того его упыри сожрут?

Последнее она выговорила так смачно, что Митя вздрогнул.

– Ну-у… – в замешательстве начал Данияр, но Меченая перебила его.

– А я придумала, как найти третьего! – похвасталась она. – Ты же сказал – Всеволод с ним говорил в том микрорайоне. Можно пойти туда – и там барабашек спросить, с кем говорил Всеволод.

– Кого спросить? – ахнул Митя, а потом без паузы сказал: – Всеволода я знаю. Он говорил со мной. Но я как-то… Не подумал, что он всерьёз…

– А идея неплохая, – проговорил Данияр, понимая, что он пока ещё не привык, что у него есть посредник, рядом с которым многие проблемы становятся более решаемыми, чем обычно. – Митя, ты пробовал вставать? Как ноги? Держат?

– Держат, – уверил его парнишка. – Если ты о том, чтобы куда-то сходить, то могу.

Данияр кивнул и встал выйти в кухню. Уже на пороге он услышал тихое Мити:

– А ты что про барабашек говорила? Такие вправду бывают?

– Конечно! – возмутилась девушка.

Что уж она там дальше рассказывала молодому ворону, Данияр слушать не стал, закрыл за собой дверь. Но уже успокоился: как бы ни претило парнишке легкомысленное поведение посредницы, чудеса, связанные с нею, заставят его примириться с необходимостью общаться с девушкой.

Глава девятая. Руся

После того как Руся с жаром вывалила Мите всё, что узнала про барабашек, про Зеркальников и даже про Дрёму, она надолго замолкла. Тем более в комнату снова вернулся Данияр. И девушка отсела чуть в сторону, чтобы подумать.

А подумать было над чем. Вопрос первый: и чего разболталась? Никогда такого с ней раньше не было, чтобы тараторила без остановки. Да, хотелось помочь Данияру познакомиться с новым вороном, как старший однажды обмолвился. Но… получилось как-то слишком суетливо, и Митя теперь, наверное, думает о ней, что она всегда… трещит как сорока, как бабуля выражается.

Вопрос второй: а не посмеялся ли Данияр над её предложением – использовать её способность болтать с нечистиками, чтобы найти третьего ворона? Может, её предложение только с её точки зрения выглядит замечательным? А на деле в нём много, ну, скажем так, наивного? Руся же недавно вошла в этот мир…

А третий вопрос очень волновал её и заставлял сомневаться: стоит ли спрашивать Данияра о том, кто решил уничтожить воронов в городе? Или хотя бы – с какой целью? Или вообще – по какой причине? Кто так заинтересован в том, чтобы в городе не осталось воронов? Фу… Настоящий детектив!.. Только Руся обрадовалась, что может почувствовать себя сыщиком, как новая мысль заставила скукситься: а если Данияр знает, кто и зачем? Знает, но молчит?

“Ничего – выведаю! – самонадеянно решила девушка, глядя в окно, выходящее на балкон, но ничего за ним не видя, потому что взгляд не сосредоточивала. – Тем более я предупредила его, что он мой парень! Я-то сказала это в шутку, но он, кажется, воспринял серьёзно. А раз воспринял, значит, в качестве моего парня должен будет мне рассказывать то, что другим знать необязательно!” Потом она ещё немного посидела и решила: если она такой ценный человек, надо бы и вести себя подобающим образом. Более солидно. А то растараторилась, как последняя малолетка!..

– … И выйдем вечером… – услышала она голос Данияра.

Не уследила за языком:

– Почему вечером?

– Последний упырь, как и предыдущие, активен ближе к ночи.

– А предупредить тех воронов? – удивлённо спросила Руся. – Пока мы их найдём, пока сообщим… А если упырь раньше их найдёт?

– Ты прослушала, – терпеливо сказал Данияр. – Мы выйдем вечером, чтобы найти того ворона, адрес которого нам известен. А упырь будет нашим доказательством, что на нас охотятся.

Руся открыла рот, чтобы спросить: “И что? Мы позвоним в квартиру этого ворона, разбудим его и скажем, что он ворон, а потом пропустим к нему упыря?” И закрыла. Данияр, наверное, лучше, чем она, уже всё продумал. Или видит всю ситуацию со своей точки зрения. Просто объяснять не любит.

Наверное, Митя тоже так подумал. Он машинально почесал плечо, перевязанное бабулей, и спросил:

– А если ему цепочку подкинуть? Из неё он про нас узнает и сам к нам придёт.

– Идея хорошая, – сказала Руся, вспомнив, что ей кратко рассказал Данияр о старинной цепочке вороньих снов. – Но как ему про цепочку сказать, чтобы он её положил под подушку? А если выбросит?

– Мы подумаем ещё, как это сделать, – пообещал ворон. – Хотите чаю или кофе? Я там воду кипятить поставил.

– А-а… – начал было Митя, со странной надеждой взглянув на него, и вдруг заткнулся, насупившись.

– Понял, – спокойно сказал Данияр и вышел на кухню.

Зато Руся не поняла, но в голове кипела каша, а потому она решила, что этот маленький загадочный инцидент сейчас не стоит её внимания. И ещё была проблема. Проблема сидела на кровати, и Руся кивнула:

– А ты ходить нормально можешь?

– Могу.

Девушка подозревала, что парнишка вряд ли достаточно здоров после вчерашней драки, потому что слишком уж потрёпан упырём. Но хорохорится. И это ей понравилось. Но ночью его похвальба может навредить не только ему самому, так что… Как бы его разговорить, чтобы кое-что узнать?.. Она подтащила к кровати стул, на котором восседала и, нагнувшись к юному ворону, вполголоса сказала:

– А почему ты не хочешь домой? С родителями поругался?

– Ну… – Юный ворон так опустил голову, что Руся сообразила: она, наверное, слишком бестактна, а потому сразу сказала:

– А я отдельно от родителей живу. В этом же доме. У меня тут бабуля есть – та самая, которая тебе ранки лечила. Она травница.

– А почему отдельно?

– В этом году не поступала, думала – буду работать. А работа… чпокнулась. Ну а потом меня нашёл Данияр. То есть одновременно с работой, которая чпокнулась, нашёл. И не он сам.

– Всеволод помог?

– Не-ет, что ты! Меня Данияру показали кикиморки!

– Кикиморки?! Как?!

– О, я тебе про кикиморок не рассказывала? А ты меня ночью видел? Голову мою? Помнишь, какой причесон был?

– Как будто каска, – буркнул он. – И чё?

– А ничё! – засмеялась Руся. – Это кикиморки мне волосы с травами переплели. И меня, как посредницу, могли видеть только те, кто умеет видеть, как колдун или ведьма. Ты же видел! – И без паузы предложила: – Пошли на балкон?

Наверное, только от неожиданности этого предложения Митя так же тихо ответил:

– Зачем?

– Я тебе барабашек покажу! – щедро сказала Руся. – Ну, пока Данияр на кухне с чаем возится.

– У меня… это… – внезапно покраснел Митя, пряча глаза. И досадливо замолчал.

Руся внимательно оглядела его, сидевшего на кровати – укрыв ноги лёгким одеялом. Прикинув, куда мог деть его истерзанную одёжку Данияр, девушка встала и поспешила в ванную комнату. Но потом сообразила, что нехорошо без ведома хозяина лезть в его дела (ванная комната – это всё-таки очень личное!), и свернула на кухню. Чуть стукнув, чтобы предупредить о своём появлении, она спросила:

– А где Митина одежда?

Стоявший у плиты Данияр обернулся и медлительно сказал:

– Я сам принесу.

И принёс. Руся на всякий случай, чтобы парнишка не стеснялся, пока одевается, отвернулась от кровати. А потом и вовсе вышла на балкон. Данияр же уже выводил её сюда, значит – можно не спрашивать разрешения… Пристально оглядела все потолочные углы и успокоилась: Зеркальника не видать. А барабашки пока не знают, что она вышла в это интересное местечко, которое больше напоминало махонький кабинет начинающего алхимика. Одно только блюдо, высившееся на откидном столе, чего стоило! Вон сколько на нём всего! А вокруг него – столько всяких баночек с интересным сожержимым. Почти как у бабули с её сушёными травами.

– Ну и где твои барабашки? – подозрительно спросил за спиной Митя.

Оглянувшись, Руся пришла в замешательство. Ну ладно – джинсы на нём, которые Данияр явно отмывал от крови, поскольку видно было, что штаны ещё влажные, до конца не высушились. Но почему на Мите жутко свободная футболка? Пусть чистая, но ведь это не для худосочного на вид пацана! Митя как будто понял. Обдёрнул футболку, чтобы с плеча не съезжала, и вздохнул:

– Это Данияр дал. Моя тенниска… Разорвал её упырь, в общем. В клочья.

– Если так, то не страшно, – заявила Руся. – Ты же не собираешься в этой футболке гулять? А вечером пойдём – сбегаешь домой, переоденешься.

– Ух ты… а это что? – уставился Митя на блюдо с землёй, на поверхности которой лежали сухие веточки, камешки и ещё какая-то мелочь.

– Не знаю, – честно сказала Руся.

Они попытались порассуждать, исходя из того, что квартира принадлежит ворону, причём Руся даже задала коварный вопрос: а не чувствует ли Митя подсознательно, что это такое. Митя фыркнул на это, а потом обернулся – посмотреть на неё и явно сказать что-то ехидное. И замер. А Руся торжествующе засмеялась: на её левом плече сидели три барабашки, ещё одна цеплялась за её спину, постепенно забираясь на другое плечо. И вся компания с благожелательным интересом пялилась на парнишку.

– Вот это… – прошептал Митя, у которого пропал голос.

– Ага, – согласилась сияющая Руся. – Это и есть барабашки. Хорошенькие, правда?

– Хорошенькие, – ворчливо заметил Данияр, стоявший в комнате возле балконной двери. – Пока дурачиться не начнут. Тогда – всё. Туши свет – кидай гранату.

Барабашки чуть слышно проскрипели что-то ехидное, из-за чего Руся быстро отвернулась, чтобы Данияр не заметил её желания рассмеяться в голос. Потому как нечистики очень хотели бы напомнить ворону громовое светопреставление, недавно устроенное в подъезде его “бывшей”.

– А у них лапы есть? – спросил Митя, явно заинтригованный меховыми шариками.

Руся подняла руку, по которой к плечу ползла ещё одна барабашка.

– Она цепляется за рукав – значит, лапки есть.

– А если им что-то сказать… ну, попросить сделать, они это сделают?

Данияр встал на пороге и с интересом взглянул на юного ворона.

– А что именно ты хотел бы им предложить?

– Цепочку под подушку того мужика! – выпалил Митя.

Руся с уважением посмотрела на него: ничего себе – идея! А ведь здорово было бы! Барабашки бегают везде, где хотят. Могут проникнуть в любое помещение. Ведь таких колдовски защищённых квартир, как у Данияра, в городе, наверное, мало. И точно уж не защищена квартира того незнакомого ворона, который о себе ничего не знает и которого необходимо предупредить об опасности. А потом посмотрела на Данияра. Тот стоял, морща лоб и глядя на барабашек. А потом ворон осмотрел ребят и признался:

– Не знаю. Не уверен. Раньше до такого никто не додумывался.

– Давай у них спрошу? – обрадовалась Руся.

– Мало ли что они тебе скажут, – пробормотало встревоженный Данияр.

Руся нахмурилась, глядя на него. Возможно, он не хочет рисковать? А вдруг барабашки что-то такое сделают с цепочкой, передающей только воронам странные, но полезные для них сны? Но тогда…

– А проверить? – быстро высказала она: возможность эксперимента заставляла волноваться: вот здоровски! Столько нового, столько неизведанного!

– Как? – посмотрел на неё Митя, и глаза загорелись. – Точно! Можно прямо в квартире проверить – послать одного с балкона перенести чё-нить… в прихожую!

– Не получится, – уже задумчиво сказал Данияр и велел: – Заходите. Я там чай заварил и перекусить кое-что.

– А ты скажешь, почему не получится? – спросила Руся, с сожалением кладя на балконные перила ладошку, по которой тоже нехотя скатывались барабашки.

– Скажу.

И только в комнате Руся поняла, что значит “понял” Данияра на лёгкую заминку Мити, когда ему предложили на выбор чай или кофе.

На столе, кроме старенького подноса с маленьким кофейником и пузатеньким заварным чайником, расположились чашки и хлебница с крупно нарезанной колбасой. Вспомнив свои бутерброды, Руся втихаря улыбнулась: всё правильно. Это было давно, и Митя проголодался.

Торопливо набив рот первым же солидным бутербродом, Митя попытался что-то сказать, и Руся, чувствуя себя переводчицей даже сейчас, “перевела”, давя смешинку, попавшую в рот:

– Данияр, так почему не получится?

Благодарно глянув на неё, Митя приник к краю большой чашки с чаем.

– Квартира защищена, – напомнил Данияр.

Девушка посмотрела на окно, к которому прилипли любопытные барабашки. Юный ворон тоже оглянулся. Потом посмотрел на Русю. Та примерилась к ситуации.

– А если с балкона… – медленно начала она. – Если я их пошлю к нам, к бабуле? Пусть оставят что-то в моей комнате? Они же знают, где моя комната! Что придумать такое же лёгонькое, как цепочка?

Митя заблестевшими глазами просительно уставился на ворона. Руся чуть не фыркнула сама, когда сообразила: ему уже интересно не то, как они второго ворона найдут, а как барабашки доставят или нет цепочку в другую квартиру.

Данияр оглядел их обоих с каким-то странным чувством, будто уже о чём-то догадался и теперь боялся разочаровать. А потом, помешкав, встал и взял ту самую цепочку со старенького серванта.

– Цепочку… – он споткнулся на слове, снова с едва уловимой жалостью посмотрев на них, а потом продолжил, улыбаясь: – Ну, ладно, пусть будет цепочка. Руся, попробуй дать её барабашкам.

Чуть стол не опрокинули – так резво бросились к балкону Руся и даже Митя, забывший о своём голоде и хромоте. Данияр же, пожав плечами и продолжая улыбаться (оглянулась Руся), пошёл следом лишь затем, чтобы снова встать у порога на балкон.

Девушка собрала цепочку в горсточку, удивляясь, какая она лёгкая. Из-за деревянных шариков-бусин, что ли? Перед ней на подоконнике уселись барабашки, с любопытством глазевшие то на неё, то на Митю, которого признали безопасным.

Свободную руку Руся положила на подоконник. На пальцы немедленно “взгромоздился” один из нечистиков.

– Ты знаешь, где я живу, – еле дыша от волнения (эксперимент же!), сказала ему девушка. – Отнеси в мою комнату вот это.

Барабашка скосилась на Данияра, и Руся заранее заподозрила нечто, что может обернуться провалом – не эксперимента, а вообще их затеи. Она тоже посмотрела на ворона, и тот кивнул ей: “Продолжай, мол!” Барабашка неохотно протянула лапку Русе. Рядом от полноты чувств вздохнул Митя. Руся, стараясь быть осторожной: для неё-то цепочка невесома! – опустила вещицу на лапку. И сначала даже не поняла, что произошло: цепочка, не встретив сопротивления, легла на её же ладонь – туда, где сидела барабашка. Прошло несколько секунд, прежде чем до девушки дошла печальная истина: цепочка опустилась на ладонь – сквозь лапку!

У Мити на лицо оказалось такое разочарование, что Руся, сама вздохнув, предложила барабашке перейти на его руку. Может, парнишку хоть это утешит? Нечистик будто понял, чего она добивается, и сразу съехал с её ладони на его.

– А почему так? – спросила Руся у Данияра. – Почему он не может взять?

– Я в этом не очень разбираюсь, – усмехнулся тот. – Всеволод как-то сказал мне, что они существуют в двух пространствах, если не больше. То есть здесь их форма, но материальная сторона где-то в другом месте.

– Так бывает? – поразился Митя.

Но Русю волновало другое, поэтому, не обращая внимания на его вопрос, она чуть не перебила ворона промелькнувшим соображением – чуть не возмущённо:

– А как же кикиморки?! Они же заплели мне волосы! И трав нарвали для этого!

Данияр развёл руками.

– Руся, я многого не знаю. Старшие – знали. А мне это было неинтересно. Если только… Кикиморки вжились в материальную жизнь – ту, которую видим мы. И сами стали материальны. Они, например, не умеют ходить пространствами, как барабашки. Да и барабашки… Многие, насколько я помню, их вообще считают сгустками энергии.

От обиды за барабашек Руся чуть не расплакалась: как это – сгустки энергии?! Вон они какие – мягкие, мохнатые, глазастые! Но слёзы мгновенно высохли, когда до неё дошло кое-что, и она сердито спросила:

– Ну и ладно! Пусть сквозь стены! Но почему я их чувствую на своей руке?! Я даже их вес чувствую! Их тепло и эту мохнатость!

– Руся, я не Всеволод! – замотал головой Данияр, смущённо улыбавшийся. – Я не умею объяснять! А он бы сказал, что твои ощущения – это самовнушение! Ты видишь их и примерно представляешь, какие они на ощупь и на вес, – отсюда твои впечатления.

На движение сбоку девушка посмотрела и сама сумела улыбнуться: напряжённый от стараний Митя очень осторожно погладил отданного ему барабашку. И поднял глаза.

– Мягкий, – обескураженно сказал он.

– Слушайте, оставьте барабашек – и вернёмся в комнату! – воззвал Данияр. – Нам надо подумать, как быть дальше.

Они и вернулись, и Руся мрачно, потому что очень жалко, сказала:

– Я придумала, как это сделать!

– И?

– Мы подойдём ко второму, и я расскажу ему всё, что о нём знаю. Всю его биографию, которую мне Зеркальник выдал. Он мне поверит.

– Скажет – где-то нашли информацию.

– Тогда… Тогда… – Она закусила губу, лихорадочно размышляя над задачкой.