Текст книги "Вороны Чернобога (СИ)"

Автор книги: Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Странно. По спине почему-то пахнуло холодком. Будто где-то открыли двери и одновременно окна – и сразу сквозняк. Руся выпрямилась и оглянулась. Хм… Дверь парикмахерской закрыта. Только было нагнулась закончить уборку – плечи снова странной прохладой обвеяло. В парикмахерской внезапно потемнело. Продолжая елозить щёткой по полу, Руся исподлобья глянула на мастеров и клиентов. Нет, болтают, как обычно. Никто ничего не заметил… Почему же ей кажется, что электрический свет в помещении потускнел? И плечи… На них будто положили почти невесомый носовой платочек, предварительно промороженный в морозилке. И… надавили на него.

Затаив дыхание (надавили? Сверху?), Руся подняла глаза к потолку, высокому, с безликими круглыми белыми плафонами. И застыла: чуть в углу кто-то сидел. Кто-то – потому что почти бесформенный. Кто-то – потому что форму разглядеть трудно: этот некто то появлялся, то пропадал, будто по тому месту, где он сидел, время от времени из ведра шлёпали жидкостью, смывающей его… фигуру? Вспомнилось утро, когда она лежала в постели, а по стенам бегали солнечные блики, которые немедленно исчезали, на мгновения уступая место качающимся, полупрозрачным теням… Но некто на потолке точно был. Почему-то очень знакомый – раскоряченный, с длинными конечностями, которые лапами не назовёшь. И, несмотря на то что девушка не видела его полностью, она остро чувствовала его взгляд, продолжающий мягко нажимать на её плечи.

Заледенев от непонятного страха (остальным-то в парикмахерской хоть бы хны!), Руся наблюдала, как странная тень, постоянно смываемая другими тенями, более прозрачными, начала движение по потолку к стене. Собирается спускаться?.. И стороной – понимание: чем больше смотришь на эту полупризрачную тень, тем больше она… твердеет и обретает жёсткие очертания…

Пальцы онемели. Длинная деревянная ручка щётки словно в недоумении постояла самостоятельно, освобождённая от их хватки, а затем медленно и торжественно описала полукруг, падая на пол. Руся безразлично проследила это падение, с каким-то облегчением оторвав взгляд от потолка.

От грохота упавшей щётки вздрогнули все.

А тень на потолке заторопилась вниз – да так, что Руся с визгом помчалась к двери. Распахнув её, забыв обо всём на свете, девушка кинулась по коридору, врезаясь в людей, заполнявших его, отшатываясь от тех, кого всё-таки видела на своём суматошном пути.

– Русенька! – удивлённо вскрикнул кто-то.

И она бросилась на этот зов знакомого голоса, ещё не понимая, кто это, но инстинктивно помня, что этот пока плохо воспринимаемый человек всегда защитит.

– Бабуля! – выдохнула она, когда её чуть ли не поймали в крепкие объятия. – Уйдём быстрей! Уйдём отсюда! Пожалуйста, бабуля!

– Что случилось? – испуганно спрашивала бабуля, обнимая её. – Тебя отругала Алевтина? За что? Не плачь, Русенька!

“Обругала Алевтина”?

Девушка истерически расхохоталась. Да что такое Алевтина в сравнении с тем чудищем-тенью, что спускалось к ней с потолка?!

Да и поймёт ли бабуля, скажи ей Руся, кто именно её напугал?! И девушка, прижимаясь к старой женщине, не обращая внимания на оглядывающихся людей, расплакалась от безнадёги…

Спустя минуты они сидели на скамье в фойе ТЦ. Руся вздрагивала и, икая от плача и пережитого, то и дело прикладывала к мокреющим от слёз глазам бабулин платочек. Одновременно она мрачно думала о самом страшном, что случилось с ней. Был такой зарубежный фильм про очень умного дядьку. Он во многом разбирался – и в жизни, и в людях, но в его собственной жизни существовала жуткая проблема: он был шизофреником. А если?..

Руся вновь залилась слезами, едва только подумав о своём страшном будущем…

– Ну, не плачь, миленькая, не плачь, – вполголоса уговаривала бабуля. – Сейчас домой пойдём, успокоишься и всё расскажешь. А там мы вдвоём да разве не справимся?

– Бабуля-а… – взрыдывая, попыталась всё же шёпотом объяснить девушка. – Он тако-ой стра-ашный… Как во сне-е… Я думала-а, во сне-е со-он, а он настоя-ящий…

– А кого ты во сне видела? – осторожно спросила бабуля.

Руся этой осторожности не заметила и, вздыхая, принялась рассказывать:

– Там много чего было – во сне-то… Я сначала увидела тех, которые мне волосы заплели. Они такие маленькие, а ноги как у курицы…

– Что-о? – ахнула бабуля.

Руся мгновенно пришла в себя и прикусила язык. Нашла о чём рассказывать! Разве такое можно кому-то?! Ну всё. Бабуля сейчас позвонит маме и папе, а родители заставят дочь пойти к психиатру… За что?! И Руся снова разрыдалась – уже от страха. Но на этот раз ревела недолго. С нового перепугу, чуток успокоившись, попробовала дать задний ход, искательно заглядывая в бабулины глаза и делая вид, что всё в порядке:

– Бабуля, это всего лишь сон!

– Если бы… – непонятно вздохнула бабуля и кивнула: – Разве ж во сне тебе волосы заплели-то? Рассказывай-ка, Русенька, мне всё.

– А ты маме не расскажешь потом? – опасливо посмотрела на неё девушка.

– А на кой ей это знать? – кажется, риторически, но довольно странно вопросила бабуля. И, взяв внучку за руку, твёрдо добавила: – Сами справимся!

Руся в ответ крепко сжала её ладонь. Неужели не всё потеряно и бабуля не отправит её в психбольницу?

Но посидеть в фойе ТЦ и серьёзно поговорить им не дали.

Только Руся собралась с силами, чтобы начать рассказывать, как, подняв глаза, в панике ойкнула: к ним решительно направлялась Алевтина.

– Больше я её к себе на работу не пущу, – строго сказала женщина, остановившись перед ними и даже не подумав поздороваться с бабулей. – Она мне всех клиенток распугала своими воплями! Ищите для своей истерички другую работу!

Она жёстко повернулась и ушла. А Руся, глядя ей вслед, снова всхлипнула.

– Забудь про неё, – велела бабуля. – Мы тебе работу лучше этой найдём! Сходи за своими вещами, а я здесь подожду.

Руся нерешительно встала: идти в парикмахерскую, где на неё все уставятся, как на психованную, не хотелось. Но пришлось. Повезло: пока спускалась в цокольный лабиринт, навстречу побежала Лена-парикмахер с её сумкой.

– Ты чего? – попеняла Русе мастер. – Чего вдруг разоралась?

– Все клиенты сбежали, да? – виновато спросила девушка.

– Кто тебе сказал? – изумилась та. – Алевтина, что ли? Наплюй! Там сидели все наши постоянные, так что все остались и всем мы причесоны успели сделать. А ты-то что?

– Я… – Руся неожиданно успокоилась: ишь, Алевтина-то – врушка! Значит, и ей не зазорно соврать. – Там паук был – страшный-престрашный! А я их с детства боюсь.

– А-а… – улыбнулась Лена. – Это я понимаю. У всех свои страхи. Я, вон, ос всяких боюсь – меня в детстве покусали. Завтра придёшь?

– Алевтина сказала, чтобы не приходила.

– Ничего! – ободрила Лена. – Такую работу – на подхвате-то – везде найдёшь. Ну, Руська, удачи тебе!

– Спасибо! – выдохнула девушка. – Пока!

Парикмахер кивнула и побежала назад.

А Руся задумчиво посмотрела ей вслед. Бабушка не ругалась. Лена пожелала удачи. Всё в течение получаса. Может, ситуация не так уж и страшна? Тряхнув сумкой, она накинула ремень на плечо и побежала в фойе.

Бабуля ждала её – и не просто так, а с мороженым!

Как и вчера под ручку, они вышли из ТЦ и не спеша побрели по пешеходной дорожке параллельно дороге. Уходя от здания ТЦ, Руся незаметно оглянулась: Шпиона на скамье не было. Ушёл, пока она сидела в фойе? Или увели эти странные типы в белом? На всякий случай, она ему тоже пожелала удачи. Может, пригодится. И забыла о нём, как только дорожка стала малолюдной, и бабуля немедленно предложила побеседовать о её снах. Девушка уже успокоилась, а потому снова насторожилась.

– Да ничего особенного не было, – сказала Руся. – Снилось, будто я снова в лесопарк побежала и там встретила этих, которые мне волосы плели. – Про соседа, который участвовал в её прогулке, девушка предпочла умолчать: бабуля – человек, конечно, очень хороший и понимающий, но тоже любит посмеяться. А Русе сейчас, когда она на взводе, не хотелось бы даже короткого смешка над её пусть даже сонными похождениями. – Я с ними поговорила, потом вышла из лесопарка и пошла в какую-то чужую квартиру…

Она споткнулась, когда поняла, о чём рассказывает. И поразилась: ничего себе – когда пересказываешь сон, оказывается, многое вспоминаешь!

Может, это ещё и потому, что бабуля слушает весьма сосредоточенно, не перебивая и не влезая со своими оценками внучкиных снов?

– И что потом? – напомнила о себе внимательная слушательница.

– Потом… В той квартире была… – Руся снова замолчала, потому что вспомнила – и мысленно ахнула: вот тебе и паук! – Там было такое жуткое чудище! И оно со мной тоже говорило, про что-то рассказывало! И оно сейчас было – в парикмахерской!

– А какое оно на вид-то – это чудище твоё? – добивалась бабуля.

Руся машинально чуть не раскинула руки в стороны, чтобы показать разлапистость кошмарного “паука”. Чуть не засмеялась, всё больше успокаиваясь: всё-таки бабуля – молодец, что заставляет её рассказывать сон в подробностях! После высказанного становится намного легче воспринимать то, что, кажется, было всего лишь сном.

– Оно сидело на потолке, а потом спустилось. У него – мне сначала показалось – лапы паучиные, а потом поняла, что они больше напоминают руки, но такие – длинные-длинные и тонкие! А тело короткое…

– Вон как… – прошептала бабуля и обеспокоенно, но, пряча тревогу за мягким тоном, спросила: – И что оно тебе рассказало?

Руся подозрительно взглянула на бабулю. Очень уж мягко она спросила. Не думает ли всё-таки она, что Руся с ума сошла?

– Бабуль, – уже сама очень осторожно обратилась она, – а зачем ты меня об этом спрашиваешь?

– Русенька моя, – после нескольких шагов молчания будто решилась бабуля, – ты свои кроссовки видела? Утром-то?

– Видела, – насторожилась Руся. – И что?

– Видела, в каком они состоянии?

– Ну, не успели высохнуть, – уже неуверенно ответила девушка.

Бабуля помолчала ещё немного, а потом выбросила в мусорную урну обёртку от мороженого и сказала:

– Сегодня ночью ты куда-то уходила. – А когда девушка побледнела, вскинувшись, спокойно продолжила: – А вернулась в третьем часу ночи. И это очень похоже на то, что со мной когда-то было. Так что, Русенька, не была сном твоя прогулка в парк. Потому, милая, расскажи мне, что тебе там твой паук говорил. Расскажи всё, что помнишь.

Теперь надолго замолкла девушка, а бабуля её с ответом не торопила. И, прежде чем рассказывать, Руся глухо спросила:

– Бабуль, так я не псих?

– Нет, что ты! – удивилась бабуля и похлопала её по руке. – Это другое. Дома всё объясню. А пока ты мне доскажи, что помнишь.

– А… на чём я остановилась? – растерялась Руся.

– На том, что к тебе спустился Зеркальник и начал рассказывать о чём-то.

– Кто… спустился?!

– Русенька, давай я тебе позже объясню, как и обещала, – серьёзно сказала бабуля. – А ты, пока про то не забыла, повтори мне его слова.

Девушку передёрнуло. Потом она ошарашенно взглянула на бабулю. И, лишь когда подошли к следующей остановке, начала:

– Он мне рассказывал про… Бабуля, а значит, я в парикмахерской Зеркальника видела?! А кто это? Почему его видела я? А остальные – нет?! А ты!.. – она чуть не задохнулась от догадки: – Ты его тоже видела?!

– Видела, – не вдаваясь в подробности, ответила бабуля, и Руся ей поверила.

– Ну… Тогда… Он мне рассказал, как убили хозяина той чужой квартиры! – выпалила девушка и поёжилась. – Страшно было…

Молча прошли ещё остановку. До дома расстояния оставалось совсем чуть-чуть, когда бабуля негромко сказала:

– А ты… просила его об этом? Или он сам тебе всё выложил?

– … Сам, – с запинкой ответила девушка. – Он на мою руку свою…конечность положил, и я его стала понимать. Он говорил про то, как убили хозяина, потом – про то, с кем хозяин разговаривал. А потом во сне… – она снова споткнулась и упрямо закончила: – Во сне я вышла из этого дома и поехала… пошла домой. Бабуля, если ты говоришь о Зеркальнике, то… кто был в парке?! Ну, эти, которые мне волосы заплели?!

– Кикиморки болотные, – рассеянно ответила бабуля, явно погрузившаяся в свои мысли.

– Почему – болотные? – растерянно спросила Руся. – Почему не просто кикиморки?

– Ну, так они и домашние бывают.

Они зашли за дом. До подъезда шли – Руся всё приглядывалась, нет ли где соседа. А потом будто укололо её, и она спросила:

– Бабуля, а почему ты мне утром не сказала, что я ночью… ну…

– Откуда ж мне знать, куда ты бегала! – с досадой ответила бабуля. – Я уж, часом-то, решила, что ты на свиданку побежала. Разве что удивилась, что ты в шортах была!

– В шортах? А я… Я в сознании была?

– Какое… Мне почудилось – спишь на ходу. Ну и подумалось, что ты устала и замёрзла… Русенька, а о чём тебе кикиморки говорили?

Девушка сделала вид, что задумалась, и молчала до самой квартиры. И только в прихожей она обернулась к бабуле и выпалила:

– Бабуля, а ты откуда про всё это знаешь?!

Бабуля заперла дверь и ответила:

– Ты, внуча, мне преемницей будешь. Только не знала я, что тебе судьба – посредницей быть между двумя мирами.

– Это как?!

– Будешь ведающей и передающей, – вздохнула бабуля. – Я-то просто травницей была, а ты рангом выше.

– Я ничего не понимаю! – в отчаянии сказала Руся. – Бабуль, а ты можешь мне подробней объяснить?

– Могу, – уже спокойно сказала бабуля. – Я ведьмой-травницей была, а в тебе через поколение сила посредницы, толмача пробудилась. Ты с нечистью разговаривать можешь. Только, Русенька… Правда ль, что ты сама во сне бегала к кикиморкам да к Зеркальнику?

Обозлившись, девушка буркнула:

– Правда. А… что? Есть что-то другое?

– Кто-то, мне кажется, на тебя морок наслал, чтобы узнать о том, что ему нужно. Если ты сама плохо всё помнишь, значит не сама пошла ты к мелкой нечисти.

– Ничего себе – мелкой, – проворчала Руся, с тревогой глядя на бабулю. – Этот Зеркальник – вон какой… А морок наслать – это как?

– Ну, если по-простому – заморочили тебе голову и велели идти туда, куда надо. Знать бы ещё, кто это сделал.

Девушка молча прошла в свою комнату и села-свалилась на кровать. Слышно было, как на кухне раздались привычные звуки подготовки к ужину… “Морок наслал – вот как, – размышляла Руся. – Мне на него злиться? Что без меня, моего разрешения, не предупредив меня – меня же заставил… переводить этих… эту нечисть… Из-за этого сна я начала видеть всяких… зеркальников? Блин, из-за него я без работы осталась!”

И в самом начале ужина она посетовала именно на это обстоятельство.

– Что делать, бабуль? Не хочу на шее у родителей или у тебя сидеть!

– А кто сказал, что будешь сидеть? – спокойно восприняла её волнение бабуля, а Руся внезапно и заворожённо уставилась на верхние шкафы, где, как она знала, хранились в жестяных банках сушёные травы. Вот что имела в виду бабуля, когда говорила, что была травницей! Уж кто – кто, а в их семье мало кто болел сложными болезнями: на помощь всегда приходила бабуля!

– Хочешь сказать, что эта моя специальность востребована? – засмеялась девушка. – Что кому-то нужна моя болтовня со всякими кикиморками и с лешими? – Улыбка слетела с губ, когда она поняла, какое слово только что произнесла. Всё правильно! Там ещё и леший был!

– Русенька, ты только не пугайся, – покачала головой бабуля, – да только твоя, как ты выразилась, специальность востребована даже очень! В нашем городе есть столько семей, которые нуждаются в посреднице-толмаче, что надо бы подумать, как тебя им представить побыстрей да не продешевить с услугами.

“Но кое-что я должна выяснить самостоятельно, – встревоженно подумала Руся, – и в первую очередь – про своего соседа. Шпион-то, оказывается…”

Дошло не сразу, но дошло даже среди личных мыслей. И девушка уставилась на бабулю.

– Это ты про что сейчас? – ошеломлённо спросила она. – Про какие такие семьи?

Бабуля с печальной улыбкой взглянула на внучку.

– Добро пожаловать, Русенька, в мир колдунов и ведьм, – тихонько сказала она. – Дело это у многих семейное, а семьи у нас в городе старинные. Вот и начнём знакомства с ними, благо шапочное с парой семей у меня имеется.

Ужин прошёл в молчании. Поглядывая на бабулю, Руся видела её сморщенные в размышлениях брови и понимала, что та пытается определиться, с кем именно начать знакомить внучку… А она сама думала о соседе и тех троих в белом. Вспоминала слова Шпиона тому, в белом: “Опоздал!” Он, сосед, что – тоже из этих семейных? И он что – присвоил Русю?! Так эти трое пришли к нему не уговаривать познакомить Русю с беленьким?.. Убрав со стола посуду и вымыв её, Руся решительно сказала:

– Бабуля, ты меня пока не знакомь ни с кем, ладно? Для меня это слишком – столько информации сразу. Дай мне время привыкнуть, ладно?

Бабуля не стала спрашивать, к чему внучка хочет привыкнуть. Только кивнула, а потом ещё и головой покачала – своим думкам.

Глава четвёртая. Данияр

Едва только в деле забрезжил просвет, как Данияр немедленно ткнулся носом в громадную преграду, что опять-таки это дело застопорило. А ткнулся он носом в личную проблему. Самым трудным в его жизни всегда было общение с людьми. Старшие, Мрак и Всеволод, обычно брали на себя все взаимодействия с людьми, а Данияр… Ему легче было подраться с нечистью в самых сложных условиях, чем поговорить с кем-то, кто ему плохо знаком. Или не знаком от слова “совсем”. Там, где нормальный, общительный человек скажет, как минимум, два-три предложения, что-то объясняя собеседнику, Данияр мог обойтись двумя-тремя словами, а потом удивляться, зачем говорить много, ведь и так в контексте всё ясно. А ещё удивлялся, почему его не понимают.

Но сейчас проблема встала во весь рост.

Он узнал адреса двух потенциальных воронов и микрорайон, где Всеволод встретил третьего. Но… Как подойти к ним? Всеволод в последнем разговоре с Мраком ни словом не обмолвился, говорил ли он новичкам о Данияре. И вообще, говорил ли он с ними… И что теперь делать? Как ни в чём не бывало подойти к ребятам (если вороны молоды) и сказать: “Привет. Меня зовут Данияр, и я работал с Всеволодом!”? А если они не знают, кто такой Всеволод?..

Пошлют куда подальше – и будут правы на все сто.

А ему – последствия такого знакомства: следить за ними, чтобы и их не кокнули, как Всеволода. Другая проблема нарисовалась тут же: а как следить, если они все в разных микрорайонах?

Он даже решился позвонить Мраку, но тот ожидаемо трубки не взял. И даже не было голоса, предупреждающего, что абонент вне зоны сети. Просто – тишина, и Данияр слушал её, холодея от предчувствий: а если и Мрака?.. Если и старика не пощадили?

Вопрос: кто убивает воронов – Данияр не старался решать. Это слишком… глобально. Сначала надо решить мелочь. А может, и не мелочь. С какой ещё стороны посмотреть на жизни троих.

Утро началось с главного. Для начала он проводил Меченую в ТЦ, а потом, посидев немного рядом со зданием, встал и пошёл реализовывать плохо продуманный план: если и не знакомиться с воронами-новичками, то хотя бы посмотреть на них. Хотя последнее – глупость неописуемая…

Он впустую съездил по найденным адресам и никого не нашёл на месте: вглядываться в незнакомые лица и гадать про себя, вороны ли это, надо признаться – это уже не просто глупость, а совершенная дурость… Данияр понял: сейчас лучше заняться непосредственной работой – поискать лёжки упырей и проверить ту последнюю, которую ему с помощью Меченой показали кикиморки…

По тропкам лесопарка шагал неспешно – и вот тогда-то в голову пришла замечательная идея. Если он вспомнил Меченую, почему бы не познакомиться с воронами-новичками тем же способом, что и с ней? Почему бы не погрузить их в морок? И постепенно, не спеша ввести всех троих в курс дела: кто они и для чего им даны силы воронов? А заодно – дать им в наведённом мороке время и место встречи с Данияром. Самому в мороке не проявляться, чтобы они не знали, откуда появилось это знание о воронах и месте встречи. Чуть стороной он понимал, что идея глупая, но… Другого пути пока не находил. И преграда была лишь одна: он не знал их в лицо. Всеволод вроде знал. Возможно, их фотографии были в их мобильнике, который видел Зеркальник. А значит, теперь видела и Меченая. Но искать воронов-новичков с помощью Меченой – тоже проблема. Потому как искать придётся днём. В мороке-то он её продержит, но что потом?.. Да и работа эта её… Отпустят ли Меченую, когда он её позовёт? Не хотелось бы, чтобы по его вине она вляпалась в неприятности.

Лёжка на берегу городской речки оказалась пустой. И свежих следов упыря в ней не было. То есть нежить либо нашла другую лёжку, либо вообще сюда не собиралась возвращаться… Шагая обратно, Данияр хмуро смотрел на мелькающих везде бегунов и психовал по-чёрному: каждый из них в опасности! И что он, ворон, сделал, чтобы эту опасность упредить и уничтожить? Смысл в нём, в бойце, если он не успевает найти прячущихся по городу упырей и убить их?

Проверив остальные, известные ему места, он вернулся к ТЦ. И здесь его осенила первая идея: надо бы на всякий случай проверить на лёжки все адреса, пересказанные Меченой. Хоть таким образом защитить воронов, которые ещё не знают о себе.

А когда он начал продумывать, как это сделать: микрорайоны-то в разных местах города, – заметил, как от остановки спускаются алконосты. Он сразу помрачнел. С какими такими новостями они торопятся к нему? А то, что они к нему, видно по направлению, которым те целеустремлённо топали к его скамейке.

– Добрый день, Данияр, – поприветствовал его вчерашний знакомец, имени которого ворон так и не вспомнил.

– Добрый… – буркнул он, гадая, будут ли они так и далее с ним разговаривать – стоя, а значит, сверху вниз. Всего несколько секунд обдумывания этой мысли – и он вскипел. Правда, пока ещё внешне его злость не вылезла.

Знакомец сел рядом, а двое других алконостов присели перед ними на корточки. И ворон незаметно для них расслабился.

– Может, ты не помнишь меня, Данияр, – лучезарно улыбаясь, сказал знакомец. – Мы как-то встречались – когда был жив Всеволод. – Меня зовут Степан.

– Михаил, – с корточек кивнул второй.

– Артём, – представился третий.

– И? – хмуро спросил Данияр. – С чем пожаловали?

Он уже сообразил, с чем. И от этого в мозгах сразу прояснело. Насторожённый, он был снова готов к драке.

Степан, который выглядел старше всех, как будто почувствовал его настроение. Он миролюбиво поднял руки, словно заранее успокаивая, а потом вполголоса сказал:

– Нам очень жаль, что Всеволод погиб.

Данияр кивнул, потому что алконост сделал паузу, и вроде как надо было её заполнить. И ещё более напряжённо вслушался в следующие слова, сказанные всё так же миролюбиво, но для него, насторожённого, отчётливо вкрадчиво:

– У наших старших предложение. Мы слышали, что Мрак пропал. Его нет в городе. (Сердце Данияра ухнуло в пропасти, и он стал ощущать рукоять ножа в поножах так, словно оружие прижималось к голой коже.) Мы предполагаем, что упыри добрались и до него. Данияр, как ворон, ты остался в полном одиночестве. Переходи под наше крыло. Мы поможем тебе с поиском упырей, а тебе легче будет добывать информацию.

Алконост умолчал о Меченой, но Данияр сразу понял, что главной целью парламентёров была именно она. “Поможем с поиском”? На кой им ворон, рыщущий по ночному городу, если они сами в темноте не видят?

– Макс оклемался? – равнодушно спросил он.

– Да, и мы очень благодарны тебе за его спасение, – торопливо сказал Степан. – Если бы не ты, ему бы не жить – с его слов.

Данияр опустил глаза: Степан, судя по всему, не верит, что той ночью всё было так плохо. Но эти слова, намёк на похвальбу ворона, что он справился там, где оплошал алконост, Данияр ещё мог пережить.

– В качестве кого?

– Перейти к нам? – уточнил Степан, с облегчением воспринимая переход к основной теме беседы. – Ты будешь делать всё то же, что и сейчас. То есть останешься боевиком. Как знать, может, в будущем в нашем городе ещё появятся вороны.

– Нет, – сказал Данияр, откидываясь на спинку скамьи и складывая руки на груди – жест, которому научил Мрак. Жест, который не давал алконостам обволочь объект мягкой эмпатией и заставить сделать то, что им надо. Тот же морок, но мягче, в общем.

– Данияр, – ещё миролюбивей воззвал к нему Степан, – мы ведь пока только поговорить. Мы предлагаем пока подумать. Не отказывайся сразу. Мы не уговариваем, а просто объясняем, как тебе легче будет. Представь себе ситуацию, когда надо будет идти одному на упырей, а ты не сможешь нас позвать.

Ворон в изумлении вскинул брови.

– Степан, это ты мне сейчас говоришь, что алконосты так обожрались, что своих обязанностей по городу выполнять не могут?!

– Что ты, что ты! – пошёл на попятный Степан и только открыл рот, как Данияр, удивляясь самому себе, неожиданно речистому, добавил:

– Или это вы сами упырей подняли-то?

Сидевшие на корточках немедленно вскочили и угрожающе нависли над ним. Ворон ухмыльнулся. Короткий взгляд между ними – он заметил, что Меченая выходит из ТЦ под руку со своей бабушкой. А потому лениво потянулся, перетаскивая всё внимание обозлённых алконостов на себя. Благо Степан смотрел на него со злостью и не собирался смотреть куда бы то ни было ещё.

– Степан!.. – перебил он возмущённого алконоста. – Я сам по себе и ни к кому не хочу присоединяться. Надо будет – позову на подмогу. Уж кто – кто, а ведь алконосты не откажут в помощи, не так ли?

Они все уставились на него разгневанно, и ворон уже мысленно ухмыльнулся, стараясь не скашиваться на уходящих женщин. Ишь… Алконосты разозлились не потому, что он не пожелал стать своим, а потому что в очередной раз их заподозрили в качествах, не подходящих для таких, как они.

Вообще, как понимал Данияр, разговор выходил тяжёлым. Алконосты алчно жаждали Меченой: её дар – огромная редкость. Ворон – желал отомстить и очистить город от нежити. Если для алконостов Меченая – экзотическая фигура, и, возможно, они даже пока не знают, как её использовать, то для него девушка – возможность помочь людям. Он вдруг резко вспомнил лица Всеволода и Мрака, и внутренности скрутило сильной судорогой от напряга. Он знал, что накручивает себя, мысленно представляя алконостов крохоборами и никчёмными, но ничего с собой поделать не мог. Они сделали многое для города, но сейчас… Он по-волчьи оскалился и процедил сквозь зубы:

– Хорош болтать. Всё равно ничего не добьётесь.

– Наверное, мы пришли не в самый лучший момент, – вздохнул Степан и встал, чтобы терпеливо сказать: – Данияр, я понимаю, что ты всё ещё переживаешь из-за смертей и растерян, потому и не знаешь, как вести себя в такой ситуации. Давай выждем пару дней и снова встретимся. Может, наша беседа пойдёт несколько иначе.

– Пока, – мрачно ответил ворон.

Двое других алконостов тоже распрощались с ним довольно сухо и поспешили за Степаном, что-то на ходу доказывая ему.

Данияр хотел было встать, чтобы пойти за Меченой. Но Степан вдруг остановился и, махнув своим на остановку, вернулся к скамье. Ссутулившись над вороном, опираясь на спинку скамьи, он тихо, но выразительно сказал:

– Надеюсь, ты понимаешь, что ты в ответе за девчонку? За её жизнь?

– А ты? – ощерился Данияр. – Ты понимаешь, что вороны всегда в ответе за город?

Степан ещё несколько секунд смотрел в его глаза, а потом откачнулся, выпрямляясь, и сразу пошёл к машине, возле которой его ждали остальные.

А Данияр был встревожен – уже не той хитрой уловкой, которую для него придумали алконосты, чтобы привлечь к себе Меченую и присвоить её, а тем, что они могут лишить его возможности работать с ней в связке. А вдруг они выяснят, где она живёт и сами навяжут ей знакомство?.. Надо бы набросать вокруг собственного дома трав, отводящих глаз… Глядя алконостам вслед, он коротко вздохнул: они болтали о чём угодно, но только не о конкретной помощи ему. Как будто упыри – это чуть ли не сказка… Чуть ли не непогода, которая вот-вот сама пройдёт…

И даже ранение их Макса их не убедило.

Скрытое противостояние алконостов и воронов было всегда. И не только в этом городе. Есть и другие семьи с колдовскими и ведовскими дарами, но время от времени стычки устраивали именно алконосты и вороны. Пусть временем одних был светлый день, а у других – тёмная ночь, они как-то порой сталкивались так, что приходилось чуть ли не воевать, чтобы отстоять своё право жить так, как требовала сущность каждого из них.

Воронов всегда было меньше. Справляясь с нежитью, они чаще погибали, чем алконосты. Город громаден, и в нём всегда имелось много таимных местечек, куда мог забиться убийца, чаще орудующий ночью и невероятный для живых. И вытащить из этих местечек нежить под силу лишь воронам… Алконосты же могли действовать лишь в том случае, если они знали места скопления нежити. А как такие найти днём? Когда следы мягко тают в воздухе… А ночью они видны отчётливо, и пройти по ним до логова легко…

Убедившись, что алконосты и впрямь уехали, он поднялся с места и пошёл следом за Меченой и её бабушкой. Знал, что ушли далеко, мог бы проехаться, но появилась необходимость пройтись и привести мысли в подобие порядка.

Рассеянно глядя на оживлённую улицу, на бесконечно двигавшуюся дорогу, ворон размышлял, а нельзя ли использовать Меченую в общении с нечистью во всех микрорайонах? Каждый высотный и не очень дом – это целое сообщество домовых, подвальных и других представителей невидимого обычному глазу мира. А значит, Меченая может узнать о потенциальных воронах именно от них. Адреса-то есть. Теперь надо бы поспрашивать тех, кто по этому адресу проживает – точней, рядом с этим адресом. И тогда не будет хлопот со знакомством и привлечению новичков к делу…

Он сам себе хмыкнул и пожал плечами.

Да, сегодня он опробует эту возможность.

Но уже ночью. До наступления ночи он ещё должен выполнить просьбу одного типа и разобраться с призраками в магазинчике, помещение которого раньше было занято почтой. И узнать, почему на этом месте плохо идёт торговля, а магазины, как и их хозяева, сменяют друг друга каждые полгода. Зайти туда надо в сумерки. В то пограничное состояние между днём и ночью, когда все ощущения остры и сразу заметны. Именно в это время суток легче определяться с проблемами.

Данияр неохотно улыбнулся.

А ведь в паре с Меченой было бы ещё легче разобраться в том, что происходит в магазине. И дело не только в призраках…

Догнав женщин, он умерил шаг. Приглядываясь к Меченой так, чтобы она не ощутила его настойчивого и слишком упорного взгляда, он начал размышлять о том, что делать с ней потом, когда он закончит (в этом он был уверен на сто процентов!) дело с упырями. Отдавать её алконостам не хотелось. Они-то, конечно, обрадуются… Но и держать её при себе смысла нет. Он не сумеет ей платить, потому что и ему самому платят мало – за дела паранормальщины. А находить дела, чтобы привязать её к себе… Он вдруг криво усмехнулся: разве что для алконостов время от времени выполнять какие-то дела? Они-то платят щедро… Он опомнился: ещё ничего неизвестно, а он уже влез в такие мечтательные дебри, что…