Текст книги "Осенние страницы (СИ)"
Автор книги: Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
А она сидела неподалёку, время от времени приглядывая за ними, и рылась в старой сумке. Глория никогда не лезла в эту сумку, после того как Таня объяснила, что этот старенький предмет – единственное наследство от умершей матери. И мачеха совершенно спокойно принимала желание девушки перевозить сумку с той кучей барахла, которое постоянно путешествовало с ними.
В первую очередь Таня вынула из бокового кармашка конверт с листочками бумаги, в которых нет ничего интересного для постороннего человека. Расправила один лист: “Танюшкин! Тортик без меня не ешь!” Мама ушла на работу, оставив дочку дома, – та привыкла к таким уходам и хозяйничала по дому. Таня вглядывалась в буквы, чувствуя, как частит сердце. Торт лежал в холодильнике и дожидался вечера, когда мама должна была поздравить маленькую именинницу. Ещё один лист с торопливыми буквами: “Таня! Тётя Клава придёт в два часа! Пусти её, она разогреет тебе суп и кашу!” Девушка перебирала бережно хранимые в конверте листочки и в деталях вспоминала каждый день, когда они были написаны… Но спохватилась. Двойняшек чем угодно увлечь легко, но скоро придут родители. Она торопливо сунула листочки в конверт и вернула его на место. Со дна сумки достала старенькую косметичку и открыла её. Среди памятной мелочи, которую она высыпала на ковёр и разобрала, нашлась цепочка со странной фигуркой. Мама ничего о ней не рассказывала, и, когда Таня рассматривала зверюшку, нанизанную на стрелу, она сначала жалела её. Потом, когда зверьё начало буквально преследовать, она поняла значение фигурки. Но не поняла, почему эта фигурка хранилась у мамы.
Феликс сказал, что она должна была получить фигурку в шестнадцатилетие. Но Таня нашла странное украшение гораздо позже… Она задумчиво хмыкнула. Даже не так. Не нашла. Видела несколько раз, когда перебирала сокровища, оставленные мамой, но не придавала странной штуковине значения.
Сейчас же она, посидев немного в раздумьях, надела цепочку на шею и спрятала её, по примеру брата, под свитером.
Вечером, когда двойняшки были уложены спать и вскоре засопели, она постояла немного перед окном. В комнате горела только настольная лампа, не мешая смотреть на улицу, где снова неуверенно заморосил ночной дождь и, кажется, с мокрым снегом. Асфальт постепенно темнел и начинал блестеть, и дорога перед домом, у бордюров, начинала смутно белеть. Фонарь напротив вскоре заслезился белыми длинными каплями с края лампы. Бездумно поглядев на него, Таня вздохнула, вышла из детской и нерешительно подошла к спальне родителей. Подняла руку, собираясь постучать, но, услышав звуки невнятного разговора на кухне, поспешила туда. Оказалось, у Глории разболелась голова, и отец заварил для неё чай.
– Дети спят? – ломким от боли голосом спросила Глория.
– Спят, – ответила Таня, размышляя, попросить ли Демида, чтобы он посмотрел втихаря мачеху и объяснил, что можно ей дать, чтобы голова не болела. На время отогнала мысли о Демиде и прислонилась к косяку двери, спрятав руки за спину. – Мне надо с вами поговорить. Даже не поговорить, а кое-что сообщить.
– И что же это? – спросил отчим, подёргивая за ниточку пакетик с чаем, который окунул в чашку с кипятком.
– У меня нашёлся старший брат! – выпалила она одним духом.
Через минуты ошарашенного молчания родители заговорили разом:
– Ты скоро уйдёшь от нас? – высоким голосом спросила мачеха.
– Ты уверена, что это не мошенник? – встревоженно заговорил отчим. – Он предоставил тебе доказательства, что он твой брат?
Нетрудно было сообразить, что пролетело в мыслях Глории: а как же двойняшки? А как же квартира? Как же хозяйство? И кто будет готовить на кухне?.. Зато отчим в первую очередь забеспокоился именно о падчерице…
Поэтому Таня сначала взглянула на мачеху и спросила:
– А вы хотели бы, чтобы я ушла?
– Нет, что ты! – взволнованно сказал отчим. Он подошёл к ней, всё ещё стоящей в дверях кухни, и неловко обнял за плечи. – Девочка, ты ведь нам родная! Мы, и младшие тоже, не представляем жизни без тебя! Я никогда не думал о тебе, как о падчерице! И стоит ли с бухты-барахты принимать такие важные решения?! Не уходи! Глория, подтверди, что ей не нужно уходить!
Отчим оглянулся, а Таня рванула к Глории. Та сидела на стуле и плакала, закрыв лицо руками. Девушка ещё никогда её такой слабой не видела. Схватив её за руки, Таня, не зная, как успокоить, затрясла её:
– Глория! Я и не думала уходить! Почему вы решили, что я ухожу?! Я же просто сказала, что у меня нашёлся брат! Не плачь, Глория! Я не ухожу!
А сама снова лихорадочно думала: мама сделала на Глорию заклятие! Не оттого ли Глория так бурно переживает из-за торопливо придуманного ухода падчерицы?! Не потому ли, что трёхмесячное спокойствие в этом городе для неё внезапно прекратилось?
Именно поэтому последние слова о том, что не уходит, Таня выкрикнула грубо – чтобы эту грубость мачеха услышала.
Дрожащие тонкие пальцы, мокрые от слёз, легли на руки Тани.
Девушка могла злиться на мачеху из-за равнодушия к двойняшкам, из-за нежелания что-либо делать по дому, из-за отношения к отчиму… Но, увидев потёки косметики под глазами Глории…
Правда, Глория не была бы Глорией, чтобы не уцепиться за слова падчерицы в этой ситуации, чтобы истолковать их по-своему. Аккуратно промокнув глаза и лицо салфетками, мачеха ломким голоском обиженной девочки спросила:
– Ты хочешь привести брата к нам – погостить? Но у нас нет места для гостей!
Таня чуть не рассмеялась. Не оттого, что Глория быстро пришла в себя. Нет. рассмешил отчим, который смотрел на жену и хлопал глазами. Неужели до сих пор не привык к быстрым сменам её настроения?
– Послушайте, – наконец начал он, усевшись за стол. – Давайте-ка всё по порядку. Итак, Таня, ты нашла своего брата. Что значит – брат? Ты имеешь в виду… – Он осёкся на полуслове и растерялся, явно не зная, как выразиться, чтобы быть точным, но при этом не обидеть падчерицу.
– Да, он сын моего настоящего отца. Показал документы.
Таня сказала – и задумалась: соврала? Нет? Можно ли считать одинаковые фигурки на цепочках документом для опознания? Но Назарий подтвердил. Значит… Можно?
– Ты не пригласила его сюда – следовательно, у него здесь есть место, где он может переночевать? – всё с той же тревогой спросил отчим. – Или он остановился в гостинице? И… Зачем он приехал сюда? Помнится, твоя мама говорила, что твой отец жил…
– Брата зовут Феликс, – сказала Таня. – У него в этом городе знакомые, у которых он и остановился. Нет, он не собирается к нам. А зачем приехал? Какие-то проблемы, которые он решает самостоятельно, поскольку он старше меня.
Родители переглянулись с видимым облегчением. Потом Таня кратко рассказала, что, со слов брата, отец умер. И Глория вдруг встала и обняла девушку так крепко, что та еле устояла на ногах. После чего мачеха удалилась – не ушла, а именно удалилась из кухни под растерянными взглядами Тани и мужа.
– Держи меня в курсе, – с полувопросительными интонациями попросил отчим.
Таня кивнула.
А ночью прорвало. Она ревела в подушку так, что потом пришлось встать и убрать эту подушку, благо что на постели всегда были две штуки. Ревела и вспоминала всё – и прошлое, и настоящее. И было так жутко, когда она вспоминала, из-за кого погибла вся её семья. Неужели эти Мары настолько страшны? Почему они так фанатичны? Почему они думают, что могут заставить других людей работать им на пользу? Причём эта польза для некоторых становится смертью! И неужели нет силы, которая могла бы их остановить?!
Уснула под утро, и “будильник” мобильного телефона еле разбудил её.
Привычная утренняя суматоха привела в себя, заставила думать о том, как приготовить завтрак, как одеть двойняшек и повести их в детский сад. Но, когда начала одевать зевающих медвежат, от ужасающей мысли задрожали руки: Феликс сказал, что Мары могут выследить членов их семьи. А по лекциям об общей магии Таня уже знала, что можно оставить свой след на чужом человеке, если с ним долго контактировать. Особенно если контактирует с обычным человеком маг или колдун. Значит – и двойняшки в опасности?! Таня, одевавшая Оленьку, от страха слишком сильно завязала шарф. От удушья удивлённую медвежонку спас только толстый слой курточки. Девочка икнула и руками в варежках замолотила по плечам девушки, сидевшей перед ней на корточках.
– Танька! Ты что делаешь?!
– Прости, Оленька! – повинилась Таня. – Я задумалась.
– Ты у неё мюслю за это попроси, – подсказал сестре Митенька, сопя – надевавший сапожки, – или мороженое! А то – задумалась она!
Несмотря на все реальные и нафантазированные ужасы, Таня чуть не расхохоталась, расслышав в голосе Митеньки интонации Глории!
Сама одетая, она вывела их на лестничную площадку. Только закрыла за собой дверь квартиры, как открылась дверь лифта и…
– Дяденька с бабочками! – обрадовалась Оленька.
– Привет умкам! – громко поздоровался Дамир, разводя руки, по которым разлетелись огненные бабочки.
Медвежата завизжали от восторга, но Митенька бдительность не потерял:
– Ты обозвал нас!
– А кто такие умки? – спросила более любознательная Оленька, уже сидевшая на руках Дамира.
– Это такие белые медвежата, – объяснил маг огня, поворачиваясь к лифту. – Они живут на Севере и купаются в ледяной воде!
– Мы похожи на белых медведей? – поразился Митенька и, ведомый за руку Таней, уставился на свой живот. – Не-ет! Мы разноцветные медведи!
– Дамир, я не хочу их сегодня в детский сад, – вполголоса сказала девушка. – Как ты думаешь, Назарий разрешит их привезти в подвал?
– Я приехал с Даниилом, – тоже вполголоса ответил Дамир. – Он тебе всё скажет.
Немного удивлённая: а что может сказать Харон? – Таня нетерпеливо начала ждать, когда лифт спустится на первый этаж.
– Садись вперёд, – велел Дамир, когда они вышли на улицу и поспешили к знакомой машине, – я сяду с твоими младшими назад.
Больше она вопросов не задавала. Почему-то появилось странное впечатление, что вокруг неё плетётся громадный и весьма разветвлённый заговор. Медвежата, узнав, что дяденька с бабочками будет сидеть с ними, обрадовались и завалили его рассказами, кто у кого какой друг и подружка в группе. Дамир делал большие глаза и ужасался, расспрашивая двойняшек о делах детсадовских… Когда Даниил вывернул на трассу, он передал Тане две маленькие булавки с тонкими ленточками и сказал:
– Будешь в раздевалке с детьми – приколи им булавки туда, где они их не заметят. Туда, где они будут ходить с ними весь день.
– А спросить можно? – насторожённо сказала она. – Зачем?
– Это, громко говоря, сильнейшие артефакты-обереги, снимающие с детей твои следы. Как только ты повесишь их на двойняшек, для Мары они пропадут с лица земли. Превратятся в детей, каких много на свете.
Несмотря на выспренность фразы “пропадут с лица Земли”, Таня поверила. Даниил – водитель Назария. Значит, эти артефакты, сделанные стариком, точно обезопасят медвежат. Так что по приезде в детский сад она, нисколько не сомневаясь, прикрепила булавки с обратной стороны их маечек и, подёргав широкие лямки несколько раз, убедилась, что оберегов не видать. Один груз свалился с сердца.
Уже спокойная, она села в машину. Дамир сидел там же, на заднем сиденье. Сначала помалкивал, поглядывая то на Таню, то на пролетающие дома и улицы, а потом не выдержал, тихо спросил:
– Ты плакала? Что случилось? Из-за брата?
– У меня всегда был страх – из-за тварей, – вздохнула она. – И я даже не представляла, что может быть ещё хуже.
– Кхм, – немного насмешливо хмыкнул он. – Интересно, что ты скажешь, когда увидишь подвал святого Назария.
– А что там? – равнодушно, всё ещё под впечатлением вколотых в бельё двойняшек булавок, откликнулась она. – Неужто Назарий отгородил уголок и для Феликса?
Она увидела в воображении, как один из углов подмузейного зала отгорожен от основного помещения простынёй, за которой прячется кровать и спящий на ней парень по имени Феликс, который пугал её несколько дней, прежде чем выяснилось, что они друг другу родные. Хотя… Таня облизала пересохшие губы. Молодой человек, в поношенных штанах, в вытянутом свитере, больше похожий на бомжа… Родной? Трудно привыкнуть. Времени-то на знакомство с ним маловато было…
– Нет, там кое-что другое, – не обращая внимания на её отстранённость, сказал Дамир. – Мне кажется, тебе может понравиться. Ладно, интриговать не буду. Приедешь – всё увидишь сама.
– Ага, – безразлично сказала Таня, которая в этот момент снова начала накручивать себя, то есть ругать себя, что всё-таки оставила двойняшек в детском саду, а не повезла в подвал Назария.
Но маг огня оказался прав. Увиденное Таню не просто поразило, но заставило воспрять духом: подвал оживлённо двигался, переговаривался! Студенты сидели за одним столом, скучившись друг к дружке и ошалело моргая на взрослых магов и колдунов с ведьмами, которые кружили в основном рядом со столом Назария. Он и ещё двое магов деловито и негромко переговаривались со всеми… Быстро, чуть не бегом, пройдя к столу, где сидели Демид с Ксенией и Никита, Таня успела расслышать, что все дома магов оповещаются о приезде в город Мары – причём, возможно, не одной. Садясь за стол и машинально шёпотом здороваясь с ребятами, Таня сообразила: поисковые партии и группы из взрослых колдунов, магов и ведьм брошены на патрулирование города!
– Что случилось?! – накинулись ребята на Дамира с Таней. – Вы знаете? Мы ничего не понимаем, а Назарию некогда говорить с нами!
– И вы знаете, что это за тип вон там сидит? – спросил возмущённый Никита. – Я посылал к нему ветер, но по результатам получается, что он абсолютно пустой!
– Это как?! – удивился и маг огня, оглядываясь на Феликса.
Тот и впрямь, как и думала Таня, сидел в уголке, но не на кровати, а на стуле. Встретившись обалделым взглядом с Таней, он нерешительно кивнул ей, а она кивнула в ответ. Если Назарий его не допустил до студентов – есть причина.
– Ты его знаешь! – обвинил Никита Таню. – Кто он?!
– Мой старший брат, – с трудом выдержав серьёзность момента, ответила она. – Его зовут Феликс. Прошу любить и жаловать.
Маг воздуха остолбенел, таращась на Феликса.
– У тебя есть брат? – придя в себя, спросил он. – Хотя он и правда похож на тебя. Но кто он? Обычный человек? У него ни одного признака мага!
– Он охотник. Причём прирождённый, – вместо замешкавшейся девушки ответил Дамир. – А потому он умеет снимать с себя любые признаки принадлежности к магу определённой специализации.
– А зачем?
– Подожди немного, – усмехнулся Дамир. – Сейчас придут наши опоздуны – и тогда Назарий объяснит всё сразу всем.
– Странно, Ярослав настолько никогда не опаздывал.
– А чего ему теперь спешить, когда в телохранителях такая роскошная девочка!
– Дамир, ты говоришь пошлости! Или завидуешь?
– А то ты так не думал!
– Хорош орать, – недовольно сказал Демид. – Давайте послушаем, может, хоть так разберёмся, что происходит… Тань, я, конечно, молчу, но ставлю на то, что вся эта суматоха из-за твоего брата.
И студенты с любопытством принялись наблюдать за происходящим, иногда отмечая тех из магов, кто им известен, например, по Аккиму. Было, несмотря на загадочность происходящего, так интересно и увлекательно, что Дамир не сразу взял свой телефон, не вовремя, но требовательно зазвонивший. Мельком глянув, кто звонит, он лениво открыл рот ответить, а в следующую секунду подпрыгнул и включил громкую связь. В подвале все замерли – и это было так неожиданно и страшно, потому что в возникшей тишине раздался крик Ярослава:
– Я не понимаю, кто эта баба, но она убивает Миру!! Они дерутся, но!.. Ребята, помогите!! Я не могу перейти один, без Миры!!
– Адрес! – заорал Назарий, подскакивая к столу студентов, и после отчаянного вопля-ответа с улицей и домом замахал кому-то в толпу рукой. К нему немедленно подбежали самые рослые и сильные колдуны, схватились за его плечи – и сразу после этого все трое пропали из виду.
Мобильник продолжал кричать, но теперь Ярослав кричал на Мару, с которой дралась Мира, защищая подопечного. Затем крик чуть поумолк, но ненадолго. Теперь из телефона, видимо забытого включённым, кричал не только Ярослав, но и Мира – сначала от боли, а потом от ярости, так что Таня сжала кулаки, ужасаясь.
Затем наступила тишина, в которой чуть позже раздался жуткий разъярённый женский вопль и увещевающие мужские голоса.
– Как ты, Мира? – спросил задыхающийся голос Ярослава.
От стона у всех процарапало по сердцу…
– Сумеешь переместить её? – ворвался в тишину голос Назария. – Хватит сил?
В невероятно молчаливый подвал вошёл кто-то ещё – продвинувшись вперёд, этим кто-то оказался Даниил. Он быстро осведомился о событиях, выяснил адрес, по которому перешёл Назарий и который ему объявили чуть не хором. Через секунды пропал и он, прихватив с собой ещё троих широкоплечих бойцов.
После томительных мгновений в противоположном углу подвала появились двое. И, если сначала Таня даже пыталась злиться на парня-оборотня, что допустил бой Миры один на один с Марой, то теперь… Оба оборотня выглядели довольно плачевно, окровавленные до такой степени, что, привставший идти к ним, Демид застыл на месте. Но взрослые маги и колдуны оказались более привычными к виду крови. Сразу трое мужчин и одна женщина кинулись к пострадавшим. Ярослав, придерживавший Миру, прижимая к себе, аж дёрнулся было назад – столько народу он не ожидал здесь увидеть! А потом он увидел бегущего к нему вместе со взрослыми Демида, а за ним Ксению и успокоился, медленно пошатываясь, пошёл бегущим навстречу. Мира выглядела страшно: такое впечатление, что её всю изрезали ножами – именно так решила Таня, хватаясь за сердце при виде истерзанной одежды и многочисленных царапин и порезов. Ярослав смотрелся лучше, но тоже довольно малоутешительно – во всяком случае, лицо, измазанное кровью, поражало воображение.
Когда Миру у него отняли, он свирепо крикнул, никого не спрашивая:
– Почему Мара напала на нас?!
– Она ищет охотников, – ответил ему Демид, забрасывая его руку на своё плечо, чтобы помочь идти.
– Да не тащи меня! – с досадой сказал Ярослав. – Не до такой степени я… Мира отбросила меня в сторону, когда та сволочь прицепилась к нам! Я сначала не понял вообще, что случилось! Думал – какая-то бешеная баба! Только когда Назарий вывалился, сообразил, что это Мара! Что с моей Мирой?
– Жить будет, – утешил один из колдунов-целителей, как поняла Таня, переживавшая вместе с остальными за девушку-телохранительницу.
Миру положили на один из учебных столов, благо не занят, и быстро обрабатывали и перевязывали ей раны медикаментами и материалами из своих запасов. Ярослав наконец согласился на помощь Демида, но сел так, чтобы видеть девушку-оборотня. Кажется, задумка старика и впрямь воплощалась в жизнь… Вспомнив все недавние события, Таня горестно сжала губы, размышляя: одно лишь её появление – и жизнь многих людей превратилась в нечто неудобоваримое. Вроде она-то сама ни в чём не виновата, но почему сейчас себя чувствует такой? Из-за того что Мире и Ярославу пришлось туго? Что всех магов и колдунов оторвали от их основной работы и заставляют теперь бродить по городу? Кстати, как там Назарий?
Словно откликаясь на её тяжёлые мысли, у входной двери появился старик. Один.
Все, только что сочувственно гомонившие, замолчали, вопросительно глядя на него. Назарий раздражённо пожал плечами и сказал, махнув рукой:
– Ушла! Но ничего… поймаем! Это ей не в маленьком городе или в деревне всех гнуть в три погибели! Это город! И в нём хозяева – мы!
Двадцать вторая глава
Минутой позже Таня почувствовала, что её просто трясёт. Этот хвастливый дед провозглашает какие-то лозунги и угрожает! А сам… Сам! Он же ей сказал, что ребята под его защитой! И что?! Двое серьёзно ранены, окровавлены так, что, кажется, из них по литру крови вышло!! И… что же теперь делать? Как помочь брату? И, по сути, себе?
Она оглянулась на брата. Феликс сидел, всеми забытый, угрюмо ссутулившись, и слушал всех, не стараясь влезть в разговор. Чужой среди чужих ему. Не только всем этим болтунам, но и ей, которая с трудом принимает мысль о том, что этот замученный тощий парень – её брат.
Вскоре появились и другие ушедшие было с Назарием мужчины, доложили, что потеряли Мару. Кажется, та наконец поняла, что в этом городе ей и правда нелегко придётся, и скрыла все свои следы, смывшись с места преступления после неудачной попытки похитить охотника.
Чуть позже, когда Ярослав обнял за плечо севшую рядом с ним Миру, а студенты принялись перешёптываться, обсуждая неординарное событие, Таня заметила, что старик, вообще-то, ничуть не огорчён исчезновением Мары-убийцы.
Девушка немного поёрзала, поглядывая на брата…
– Что тебя беспокоит? – прошептал Дамир, сидевший рядом.
– Феликс… как провинившийся. Хотя ни в чём не виноват, – буркнула она.
Поскольку маг огня ничего не ответил, снова прислушавшись к взволнованной беседе “взрослых”, Таня осторожно встала из-за стола и тихонько, чтобы на неё не обращали внимания, подошла к Феликсу. Кажется, сейчас, кроме неё, никому нет до него дела. И это как-то… несправедливо.
– Ты… как? – неловко спросила она в ответ на вопросительный взгляд.
Парень нервно дёрнул плечом, а потом сник. Нехотя ответил:
– Бывало и хуже… Просто после всех переговоров я думал, что здешние с Марой справятся быстро. Наверное, я слишком… – Он облизал губу и поморщился: – Слишком понадеялся на них…
Таня нисколько не удивилась бы, если под “них” Феликс имел в виду Назария. Но, замолчав и прислонившись к стене рядом с братом, она начала наблюдать за “взрослыми”, как и студенты. Хотя здесь она была лишена возможности проанализировать и обсудить все их действия… Впрочем… Девушка сдвинула брови: незаметно для всех старик время от времени бросал быстрые взгляды на входную дверь в учебный зал. Кого он ждёт? Пока ещё не вернувшегося Даниила с каким-то сообщением? И почему бы Назарию не распустить студентов по домам, если занятия не предвидятся?
Входная дверь в подвальное помещение распахнулась так резко, что Таня вздрогнула – как и Феликс. Едва успела заметить Даниила, который и открыл эту дверь, после чего тут же отпрянул назад, пропуская целую группу людей. Впереди решительным шагом шла высокая женщина, с неожиданно забранными в две короткие косички светло-русыми волосами; в джинсовом брючном костюме – даже расстёгнутая куртка была джинсовой, хоть и подбитой светлым мехом; одна рука опущена свободно – другая, по ощущениям, насторожённо сунута в карман джинсов – причём с полным впечатлением, что, чуть опасность – она выхватит из него оружие! Следом за ней, такие же насторожённые, вошли ещё четыре женщины – три молодые и одна довольно пожилая, но в отличной спортивной форме, как признала Таня, и лишь после них (опять-таки по впечатлениям – ужасно почтительно!) вошёл Даниил.
В подмузейном зале замолчали, обернувшись к пришелицам.
Таня так увлеклась разглядыванием первой женщины, которая ей вдруг показалась почему-то очень знакомой, что не сразу увидела, что Феликс вскочил на ноги. Но на стук чуть сдвинутого в сторону стула она обернулась и с удивлением, но привычно тихо спросила у насторожённого брата:
– Что случилось?
– Это… Мары!.. – потрясённо сказал Феликс, дышавший часто и судорожно. – Я не думал, что они здесь появятся… Нет, я знал, что они здесь могут быть, но…
Присмотревшись к женщине, которая вышагивала с горделиво выпрямленной спиной и высоко поднятой головой, пока не подошла к столу Назария – и мужчины тут же услужливо и где-то даже опасливо подсунули ей стул, Таня сама похлопала на женщину обалдевшими глазами и ответила:
– Ну… Может, и Мара… А может, и… бывшая директриса нашей академии.
Ибо это точно была Капитолина Леонидовна! Привычно самоуверенная, она уселась на предложенный стул, а за её спиной встали другие четыре Мары, не то охраняя её, не то угрожая каждому, кто мог бы на неё косо посмотреть. Студенты, открыв рот, смотрели на женщин, тоже сообразив, кто перед ними… Таня догадалась посмотреть на Назария – и подняла брови. Наводящая на всех ужас Мара могла смутить кого угодно, но только не этого ухмыляющегося старика! И под его скептическим взглядом Капитолина Леонидовна, кажется, и сама не заметила, как села более свободно.
– Здравствуй, дядя Назарий! – резко сказала она. – Мы выяснили: чужих в городе – три Мары. Они рыскают по улицам в поисках вашего беглеца. Неплохо бы рассказать мне побольше о том, кто этот беглец и с чем связано его бегство из его города.
Назарий ответить не успел. Кажется, Таня глазела на бывшую директрису слишком настойчиво. Капитолина Леонидовна быстро и хищно глянула в её сторону, замерла. Затем уголок её губ медленно полез кверху в ухмылке не слабей Назариевой.
– Безымянная девочка, насолившая мне с работой в Аккиме? Впрочем, я благодарна тебе. Работа в академии с сопливыми детишками – это явно не то, о чём я мечтала в детстве! – Внезапно кровожадная ухмылка пропала с её губ, а глаза расширились: – Ты – охотница?! И… не познакомишь ли ты меня, безымянная девочка, с испуганным юношей, что стоит рядом с тобой?
– Капитолина! – раздражённо прикрикнул Назарий. – Хватит наводить страхи на них! Им и так досталось немало!
– Но… – обернувшись к нему, начала бывшая директриса.
– Таня – охотница, как и её старший брат, приехавший издалека, – резко сказал старик. – Старшего, Феликса, тамошние Мары используют, чтобы он таскал им подпространственное зверьё – для запугивания тех, кого им заказали. Или для убийства. Потому он и сбежал. Вопрос к тебе. Что делаешь в этой ситуации, Капитолина?
Раздумья бывшей директрисы Аккима над ответом не заняли и минуты. Чуть склонив голову с аккуратно убранными волосами, она смотрела в столешницу, а потом подняла глаза.
– Ловим чужих Мар, а потом – десант в тот город. И расправа над теми, кто неправильно использует данные им способности, дискредитируя нас в глазах других.
Таня оглянулась на брата. Тот побледнел аж до серости.
Назарий же, выслушав решительное высказывание Капитолины (по отчеству Таня почему-то уже не могла называть бывшую директрису), некоторое время молчал, словно не замечая оторопелых взглядов на него колдунов и магов. Мары, сопровождавшие Капитолину, тоже помалкивали, но по их бесстрастным взглядам было ясно, что они согласны со своей… э… начальницей. Даже та, что пожилая, смотрела так равнодушно, что Таня мгновенно представила, как эта спортивного вида дама заносил какой-нибудь жуткий кинжал над головой провинившейся чужой Мары.
– Лина, – мягко произнёс Назарий, и сопровождение бывшей директрисы Аккима уставилось на него в изумлении, – мне не нравится слово “расправа”. Не могла бы ты быть более точной в выражении своих мыслей?
– Хорошо, – всё так же деловито ответила та. – Мы проведём следствие, найдём всех виновных в данном происшествии и сделаем всё, что в наших силах, чтобы виновные были наказаны за посрамление имени Мар.
– Спасибо, Лина, – всё так же мягко откликнулся Назарий и тут же практично добавил: – Тебе дополнительно нужны люди для этого дела? Для первого этапа этого дела? – тут же поправился он.
– Нет, дядя Назарий, не нужны, – улыбнулась Капитолина и снова оглянулась на Феликса, который предусмотрительно отступил в тень и оказался чуть за Таней. – Но для скорости проведения операции я не отказалась бы от приманки.
И снова в подмузейном подвале провисла тяжёлая тишина. Все поняли, о ком говорит бывшая директриса Аккима. Таня перехватила взгляд Назария на Феликса. И решилась заговорить вместо угрюмо молчавшего брата, который, кажется, если и был готов согласиться стать приманкой, то лишь для того, чтобы дело было быстро закончено.
– Или возьмёте меня, или… Только со мной, – твёрдо сказала она. – Феликс устал от постоянных бегов. И рядом должен быть кто-то, с кем ему… – она запнулась, но слово подобрала: – Уютно!
Теперь все уставились на неё. Таня, вообще-то понимала, что брату вряд ли будет уютно с той, кого он увидел совсем недавно. Но… Её привычка ухаживать за родными, судя по всему, переходит и на него. Как ни странно, но стоявший чуть за ней Феликс дотронулся до её ладони холодными пальцами, а потом сжал её.
– И я с ними, – спокойно сказал Дамир, подошедший к Тане. – Я тоже охотник, хоть и не обладаю полным даром.
– Ярославу теперь тяжело, – вслух начал размышлять Никита, который с известным интересом приглядывался к молодым Марам. – Но я тоже могу быть приманкой. Если на Ярослава напали, значит, дар охотника будет виден и во мне. Капитолина Леонидовна! Вы же всей компанией с одним человеком-приманкой не будете бегать по городу? Давайте – разделимся? И тогда чужие Мары побегут в одиночку за нашими группами.
– Согласен с Никитой, – солидно высказался Демид. – Мы же будем под вашим прикрытием, Капитолина Леонидовна. И ловить их легче по одной. Дядя Назарий, скажите! Мы же всего лишь будем гулять по городу!
– Ага… Один – вон, догулялся, – проворчал старик, так как бывшая директриса, онемев от наглости, только и могла, что сердито смотреть на студентов.
– А он же без ТАКОЙ охраны гулял, – бесхитростно объяснил Никита. – А мы будем не одни! С очень замечательной охраной! – И, не обращая внимания на слабый протестующий рык телохранительницы Ярослава, уже с сияющей улыбкой по уши влюблённого воззрился на черноволосую девушку из Мар, которая, кажется, пока ещё не поняла, в чём дело, и хлопала на него недоумевающими глазами.
– Вообще-то, логично, – задумчиво сказал Назарий.
– Что – логично?! – возмутилась Капитолина. – Что я должна этих желторотиков взять с собой в город?!
– Нет, логично, что ребята предложили себя в качестве приманки. – После непродолжительной паузы старик вдруг усмехнулся: – А что, Линочка? Считаешь, ты не сумела бы справиться с их охраной?
– Я не малолетка, чтобы меня поддевать! – прошипела та. – Не надо меня провоцировать! На это я не поддамся!
– А злишься, как та же малолетка, – как ни в чём не бывало, заметил Назарий и тихонько пристукнул кулаком по столу. – Так, слушаем меня. Капитолина Леонидовна вас всех сейчас разделит на три группы – всех, кроме Ярослава, конечно. К каждой приставит своих девушек, – они улыбнулся пожилой даме – и та коротко улыбнулась ему. – И немедленно идёте по городу. Далее, пока вы гуляете, все находящиеся здесь тоже собираются в группы и идут гулять отдельно от вас. Более того – через несколько минут по всему городу все свободные от работы маги и колдуны тоже выйдут на улицы и начнут присматриваться к людям. Отличительное пространство вокруг Мар знают все. Нельзя, чтобы они так долго оставались здесь. Судя по рассказу Феликса, одна из них носит с собой тварей подпространства. Это опасно – уж об этом мне вам напоминать не надо.
