Текст книги "Чёрные руины (СИ)"
Автор книги: Джиллиан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Та еле заметно улыбнулась.
– Женщина любопытна, – дипломатично сказала она, всё ещё улыбаясь, но затем улыбка растаяла. И уже безо всякого кокетства она сказала: – Не забывайте, что я здесь недолго. Многого не знаю. Насмотрелась разного. И... мне тоже страшно не знать о себе хоть чего-то. Особенно того, что других может встревожить.
– Ты не говорила мне, что боишься, – заметил Шторм.
– Не хотела... – вздохнула Марина. – Я и так слишком часто привлекала к себе ненужное внимание.
Молодой ведун положил ладонь на её руку и взглянул на Серого Ветра.
– Это меняет дело. Серый Ветер, теперь мы просим вас не просто посмотреть её защиту в моих воспоминаниях. Мы просим у вас помощи.
После минутного раздумья старик встал.
– Хорошо. Встань так, чтобы я мог ходить вокруг тебя. И откройся.
Рассветный Шторм замер посередине кабинета.
Старый ведун оценивающе осмотрел его, раз обойдя, а потом застыл перед ним.
Марина в который раз пожалела, что не видит! Серый Ветер сразу что-то увидел в районе сердца молодого ведуна! Рука старика медленно поднялась к сердцу Шторма, и его ладонь, где недавно кровоточил порез, замерла параллельно телу.
Девушка осторожно, стараясь не шуметь, встала, тревожно заинтересованная. Ей хотелось видеть обоих ведунов, чтобы хоть что-то понять.
Теперь ей было видно, как смотрит Шторм. Ладонь Серого Ветра будто загипнотизировала его. Было мгновение, когда Марина даже испугалась: а если старый ведун сейчас что-то сделает со Штормом, чтобы он не смог двигаться, например? А сам займётся ею – типа, препарирует, чтобы узнать всё тайное, что в её защите есть? Но в ту секунду, когда Марине стало совсем не по себе, Шторм сосредоточил взгляд на ней и чуть улыбнулся. Затем вновь всмотрелся в ладонь старика, а девушка еле слышно выдохнула.
А Серый Ветер внезапно заволновался. Его рука по часовой стрелке задвигалась перед грудью Шторма, и Марина тихонько отступила в сторону, чтобы видеть лицо старого ведуна. Тот целиком и полностью забыл о том, что нужно держать эмоции, и даже нахмурился, стараясь проникнуть в то, что, кажется, с трудом различал...
Неожиданно, не оборачиваясь к девушке, старый ведун резко спросил:
– Леди Марина, вы делились своей силой ещё с кем-нибудь?
Поскольку Серый Ветер стоял напротив него, то Шторм провёл пальцем по своей щеке, которую ранее уродовал старый шрам.
– В детстве я бился на посохах со своим двоюродным братом. Он ударил меня, рассёк щёку. Шрам я оставил, поклявшись, что однажды снова буду биться с ним до победы. Марине было достаточно коснуться шрама...
– И?.. – прищурился на него старый ведун.
– Детская клятва показалась такой... детской, – улыбнулся Шторм.
– Да, делилась, – откликнулась и Марина. И тут же испугалась: – Что-то не так? Этой силой нельзя делиться?
– Она странная, но не опасная, – сказал Серый Ветер, а потом вздохнул. – Более того – созидательная. И вот что я могу сказать. Кое-что я разглядел в твоих воспоминаниях, Рассветный Шторм. К сожалению, чтобы прочитать эти воспоминания, нужен не только я, но и несколько других специалистов.
– Каких именно? – насторожённо спросил Шторм.
– Стихийники – как минимум. И кто-то из видящих-проводников. Мне кажется, вокруг твоей женщины сплетаются силы стихий. Не тех, привычных нам, а несколько иных. Поэтому подумайте, хотите ли вы знать о той защите и той силе, которая собралась вокруг леди Марины. Я выйду, чтобы не мешать вам.
И, не успели они опомниться и среагировать на его слова, как старый ведун действительно вышел из собственного кабинета.
– Не поняла, – удивлённо сказала Марина. – Что он имел в виду – не мешать?
– Он будет ждать, что мы примем решение открыться ещё нескольким преподавателям, – сквозь зубы процедил Шторм. – Я против.
– Почему?
Он даже скрыть не сумел, что её вопрос его поразил.
– А если они захотят тебя использовать... Ну...
– Шторм, ты сам сказал, что я твоя женщина, – напомнила Марина и вернулась сесть в кресло. Задумалась. – У меня в башке винегрет. С чего мы начали – и к чему пришли? Начали с того, что... – Она осеклась и подняла на него глаза. – Шторм...
– Что? – мрачно спросил он, усаживаясь рядом.
– Ты связал моё появление с коллектором. Ты правда думаешь, что эта связь существует? Или ты имеешь в виду, что та Марина оказалась добычей коллектора, а потом я заняла её тело? Эту связь?
Он сидел, понурившись, и мучительно хмурил брови. Потом взглянул на неё.
– Да, именно так. Мне кажется, ты появилась, из-за того что коллектор получил душу Марины. Возможно, здешние стихии, о которых так туманно выразился Серый Ветер, сочли необходимым найти противовес тому, что начало происходить там.
– Ты сам говоришь туманно, – пробормотала Марина.
Шторм, не глядя на девушку, сжал её руку.
Марина попыталась рассуждать логически. Уже не о собственной тайне, а о них самих. Хочет ли Рассветный Шторм знать, что происходит с его женщиной? Наверняка. Какому человеку, связанному с изучением магии и энергогностики, не захочется расколоть крепкий орешек и узнать, что за этими железными скорлупками. Тем более Шторм заподозрил эту кошмарную связь с коллектором... А она сама? Ей ведь искренне любопытно, что вокруг неё такого интересного. И третье. А если Шторм очень-очень хочет знать, но деликатничает, боясь её оскорбить подозрениями?
– Шторм, – нерешительно позвала она, и молодой ведун поднял голову. – В нашей паре кто главный по законам Веды?
– У нас не может быть лидера, – объяснил он. – У нас уникальная ситуация, когда... Ну, помнишь – наша тайна на двоих. Вот из-за этого мы решаем всё только сообща.
– Хорошо, тогда у меня другой вопрос. Если вдруг меня захотят исследовать и захотят для этого изолировать, ты сумеешь меня отстоять?
Шторм сначала уставился на неё непонимающе, а потом даже лицом просветлел, усмехаясь с облегчением.
– Понял. Ты хочешь, чтобы Серый Ветер вызвал тех, кого считает нужным.
– Да, хочу. И это единственное, что меня страшит: а вдруг я стану подопытным кроликом?
– Уже утром весь академгородок знал, что ты моя женщина, – торжественно сказал молодой ведун. – Никто даже не подумает причинить тебе вред.
– Почему?
– Умеешь ты задавать вопросы, – проворчал Шторм. – Потому что в их глазах, не знающих о нашей тайне, ты моя собственность. А значит, ты собственность Веды. Так было во все времена. И есть сейчас. Никто из Федерации не захочет связываться с Ведой из-за такой проблемы. Закон Веды на нашей стороне.
– Хм... Шторм, – лукаво глянула она на него. – Мне – что, начать притворяться твоей собственностью, чтобы всё и в самом деле обошлось без проволочек?
– Здесь, на Салливане, мы оба студенты, – пожал плечами молодой ведун. – И вынуждены соблюдать академические законы. Пока мы на равных. Хотя официально...
– Стой-стой! – заторопилась Марина. – Иначе я запутаюсь. Ладно, основное я усвоила. Теперь дальше. Шторм, я хочу узнать всё о себе.
Он накрыл её ладонь своей и внимательно заглянул в глаза.
– Это не моё давление? Ты не из-за коллектора?..
– Из-за него тоже. Но коллектор – это только часть происходящего, а мне хочется узнать всё. Если хочешь, договорись о том, чтобы тайну моего происхождения с Земли не раскрывали. Точней, если сможешь. Мне этого достаточно. Ну, чтобы потом на меня не глазели, как на диковину какую.
Быстро взглянув на него – почувствовал ли Шторм облегчение, что она озвучила и его желание? – Марина заметила, что он морщится. Пришлось некоторое время разгадывать загадку, пока не дошло: он тоже психует, из-за того что не знает, на что именно решиться. И тайну её появления сохранить хочется, и узнать, что же с нею. Да ещё дал возможность самой решать то, что обычно решает мужчина.
"Ой, какой у меня муж будет..." Счастье тёплой шалью опустилось на её плечи. Теперь Марина ничего не боялась. Поэтому спокойно сказала:
– Шторм, я готова к осмотру.
Молодой ведун промолчал, но встал и вышел за дверь. Она снова хотела было остановить его вопросом о клятве на крови, но пожала плечами: после разговора со старым ведуном личное стало общественным. Возможно, и впрямь хватит только честного слова преподавателей, включённых в эту тайну.
А Марина скептически осмотрела кабинет, ничего не видя, потому что только сейчас задалась вопросом: "Ну, студентов-стихийников я уже знаю – чем они занимаются. А кто такие видящие-проводники? И зачем они нужны?"
Как получасом позже выяснилось, видящий-проводник нужен ей самой.
Именно через полчаса старый ведун ввёл в свой кабинет, где его дожидалась молодая пара, высокую рыжеволосую женщину в необыкновенно цветастом длинном платье, но босую, и суперскромного, едва уловимого глазом мужчину в светло-коричневом костюме.
Стихийницу Марина сразу узнала. Рыжая была деканом факультета стихийников. И уж эту яркую, да ещё нарочито босую женщину не заметить на улицах и в корпусах академгородка очень трудно.
Как только все оказались в кабинете, Серый Ветер плотно закрыл дверь.
В маленьком вступительном слове он познакомил собравшихся друг с другом. Рыжего декана факультета стихийников звали Захарией, а светлого драко, видящего-проводника, – Киприан. Должности его Марина не поняла, сообразила лишь, что он что-то вроде лаборанта на факультете тёмных драко. Затем Серый Ветер взял с двоих слово не разглашать чужую тайну. И коротко объяснил ситуацию.
– Но почему я? – тут же поинтересовалась Захария глубоким контральто. Марина вообще слушала её, замирая от восторга – такой низкий, но всё же абсолютно женственный голос! – Я смотрю на девушку и на молодого ведуна – и не вижу ни следа хотя бы одной из стихий. Киприан, а ты?
Светлый драко покачал головой. Кажется, что он настолько молчалив, что привык обходиться жестами или другими так называемыми невербальными знаками общения.
– Рассветный Шторм, прошу тебя снова встать, – предложил Серый Ветер и обратился к гостям. – Я попробую увеличить то, что однажды заметил. Следите за моей рукой. Мне кажется, глаз должен привыкнуть к прячущимся признакам стихий. Потом буде легче. Итак, приступим. Леди Марина, подойдите. Вы ведь тоже хотите видеть?
Девушку поставили чуть сбоку. За её спиной встал Киприан и ладонями слегка сжал виски. Когда она напряглась от этого слишком интимного жеста, Шторм сразу заметил её замешательство и предупредил:
– Просто смотри на меня – и всё.
Девушка успокоилась, а потом её глаза так застыли, округлившись, что она какое-то время вообще не могла моргнуть: вокруг Шторма постепенно появлялось нечто такое разноцветное и настолько стремительно мелькающее, что хотелось смотреть. Но – засада! Едва она улавливала что-то, на чём хотелось задержать взгляд, это нечто тут же вырастало в огромный кусок события, а оно постепенно делилось на части, которые глаза суматошно пытались отделить одно от другого – и не успевали! Такое она видела в фильмах, когда компьютерный "взгляд" из космоса постепенно находил на Земле определённое, интересующее исследователей место или человека.
Пришлось отвести взгляд от Шторма чтобы собраться с мыслями и понять: она видит с помощью Киприана – и видит тот самый информационный слой человека и любого живого существа, который рассказывает прорицателям всю подноготную об изучаемом объекте! Или какую-то его часть.
И тут же вернулась к видению. Когда она ещё сумеет видеть так, как помогает ей Киприан?.. А Серый Ветер уже, видимо, выполнил обещанное, увеличив едва видные воспоминания Шторма, взятые с Марины. Захария так и впилась глазами в пространство напротив сердца молодого ведуна.
– Боги, какая красота! – нервно пропела она, медленно протягивая руки к видимому для неё пространству перед молодым ведуном.
"Эй, ты! – хмуро прикрикнула Марина про себя. – Руки прочь от моего мужчины!"
Но потом девушка разглядела то, что поразило стихийницу, и сама не заметила, как открыла рот. Киприан тоже увидел – это Марина сообразила быстро, чуть только видение начало пропадать. Поэтому она, не глядя, быстро прихлопнула ослабевшие от сосредоточенности на другом ладони видящего-проводника к своей голове и продолжила вглядываться в то, что Серый Ветер всё уверенней увеличивал... И неожиданно вдохнула морозный воздух; зажмурилась, ослеплённая солнцем, уже мысленно видя голубой небесный простор, в который летела над деревьями, согнувшимися под снегом внизу...
– Не понимаю природы этих стихий! – возбуждённо заявила Захария. – Но что это стихии – готова подтвердить где угодно! Они такие свежие и сильные! Откуда?! Чьи они?!
Серый Ветер через плечо вопросительно оглянулся на Марину, та вздохнула и тихонько призналась:
– Это мои. Но я о них не знала.
Стихийница немедленно обернулась к девушке и жадно осмотрела её, после чего на лице Захарии появилось такое обиженное выражение, что Марина торопливо сказала:
– Да знаю я, знаю, что их не видно. Но что делать? Правда, могу доказать...
– Чем? – На этот раз Захария спросила, с такой жадностью снова вглядываясь в её глаза, что девушка чуть не засмеялась. Стихийница была похожа на ребёнка, который твёрдо знал, что под ёлкой положен главный подарок для него; прибежал, пораскидал все свёртки – ан нетушки подарка-то! И чуть не ревёт, пока родители не покажут желанное, вынув заветный подарок из-за собственных спин.
Так что Марина просто протянула одну руку к Захарии (другой продолжала прижимать к голове ладони видящего-проводника) и переплела свои пальцы с её. И сама открыла рот, глядя, как с её ладони хлынула прозрачно-призрачная волна. Шторм стоял рядом и неверяще смотрел на сплетение пальцев.
– Но это уже видно! Вижу её силу!
– Зрительная защита рушится, – тихо сказал Серый Ветер. – Чем больше видишь с помощью проводника, тем сильней начинает проявляться тайная сила.
– То есть я разрушаю защиту сама?
– Правильно. Но маленький нюанс: ты разрушаешь то, что не давало тебе и другим видеть. Настоящая защита остаётся. Она нам даёт лишь увидеть силу. И то – при условии, что ты ею пользуешься.
Не отрывая своих пальцев, стихийница приподняла руки – свою и Марины, внимательно рассматривая происходящее. Наконец кивнула.
– Идеальный сплав четырёх стихий – каждая в своей индивидуальной форме. Огонь – солнце. Вода – снег. Земля – деревья. Воздух – небеса голубого цвета. Но сплав. Именно этот сплав держит защиту и даёт силу. Откуда вы, леди Марина?
– С Земли, – покосившись на Серого Ветра, ответила Марина. Разве он не предупредил преподавателей об этом? Вроде во вступительном слове прозвучало её происхождение. Или они не обратили внимание на это, пока ещё скептически думая для чего созвали сюда в такой критической для академгородка момент.
– Зачем... – хрипло сказал Шторм, тяжело уставившись на Серого Ветра. – Зачем вы это делаете? Мы не договаривались...
– Рассветный Шторм, – вздохнул старый ведун. – Останавливаться нельзя. Мы начали разблокирование сил леди Марины. Сейчас начинается главное – мы можем узнать, какая связь между её силой и коллектором. И спасти студентов и преподавательский состав. Неужели ваша тайна на двоих не стоит того?
Марина даже вздрогнула, услышав. И лишь секунды спустя выдохнула: старый ведун говорит о другом – не о той тайне, которая по-настоящему у них с Штормом на двоих. И... Всё произошло именно так, как она и думала перед приходом преподавателей: личное переросло в общественное. Основную тайну скрывать уже нельзя.
– То есть вы уже сейчас можете объяснить моё появление здесь?
– Только примерно, леди Марина! Естественно, что только примерно!
Старик жестом указал на кресла, приглашая сесть и поговорить. Парочка, конечно, уселась в одно кресло: Шторм – потому что был недоволен происходящим, а Марине просто хотелось, чтобы он был ближе. В два других кресла уселись видящий-проводник и стихийница. Серый Ветер остался на ногах.
– Боюсь, нам придётся прекратить использовать мёртвый город как коллектор.
Старый ведун замолчал, задумавшись. Остальные смотрели на него, затаив дыхание. Наконец Серый Ветер вздохнул:
– Пути космического пространства неисповедимы. Как неисповедимы взаимосвязи их. Ничем таким особо не выдающаяся планета Салливан позвала на помощь, чтобы избавиться от ракового пятна на себе – от магического коллектора в одном из брошенных городов. Тем более это раковое пятно пришло в движение, благодаря тому что здешняя смесь магической грязи успела поймать душу той Марины, которая ранее была в этом теле, и использовать её себе во благо. Судя по тем нитям взаимодействия, которые я успел отследить, связь нынешней леди Марины с коллектором именно такова: девушка погибла в своём мире в расцвете жизни и сил. Но, едва она коснулась земли, упала на деревья или на кусты, сигнал с Салливана дошёл сквозь время и пространство. И душа погибшей стала посланницей с Земли, откликнувшейся своей силой на призыв о помощи. Ведь леди Марина погибла в идеальных условиях, прямо посреди всех живых стихий. Отсюда сильнейшая защита из сплава стихий – свежих, как никогда и нигде, что и отметила леди Захария... Салливан, давно выдоенный до последней капли своих недр, должен воспрянуть даже с этой минимальной передачей здоровых сил с Земли.
Старик замолк.
– Но что дальше? – нетерпеливо спросил Шторм. – Как должна помочь Марина коллектору – то есть умирающему городу? – Он внезапно с испугом взглянул на девушку, мягко повернув её голову к себе ладонью. – Месть умирающего города... – вздохнул он. – Я теперь боюсь, что твоя выдуманная статья была близка к разгадке. Правда, с одним уточнением: мёртвый город не знал, что его могут использовать для появления ракового пятна. Что ещё страшней.
– Леди Марина может помочь только одним – предоставив нам свои силы, – задумчиво сказал Серый Ветер. – Так что для начала нам придётся понаблюдать, как взаимодействует сплав её стихий с линиями коллектора. Только это взаимодействие нам подсказка, что делать дальше.
– Если мне скажут, что именно делать, я готова участвовать в этой помощи, – растерянно сказала Марина.
– Но при одном условии, – сухо сказал Шторм. – Где бы леди Марина ни была, что бы она ни делала, всё будет происходить при моём участии. Всё равно – каком, пассивном или активном. Я хочу быть в курсе всего, что происходит с моей женщиной и не опасно ли это происходящее для неё.
Марина вцепилась в руку Шторма. Он удивлённо посмотрел на неё – и девушка с трудом разжала слишком крепкий захват, из-за которого на кисти молодого ведуна даже образовались тёмные пятна.
– Кроме всего прочего, меня интересует личное, – продолжил Шторм. – Получается, теперь ни для кого не секрет, кем по своей сути является леди Марина?
– Нет смысла хранить эту тайну, – взволнованно сказала Захария. – Ведь нет ничего постыдного в том, что девушка появилась здесь для помощи. Это даже не тайна, а драгоценный подарок, в который, честно говоря, до сих пор трудно поверить.
– Не согласен, – буркнул молодой ведун, поднимаясь с кресла и поднимая вместе с собой примолкшую Марину. Он заглянул в её глаза, а потом свысока посмотрел на старого ведуна. – Есть во всём этом и этичный вопрос. Он в следующем: как к моей женщине будут относиться, узнав, что она не просто обычное существо? Я не желаю, чтобы на мою женщину... на леди Марину смотрели, как на экзотичную зверушку.
– Хорошо, – согласился Серый Ветер. – Мы сделаем так, чтобы о тайне леди Марины знали только те, кто будет работать с нею. То есть ректор Хальдор и все те преподаватели, которые будет участвовать в разрешении данной ситуации.
– А сейчас, пока вы собираетесь заняться анализом, можно нам уйти? – насторожённо спросил Шторм. – Мы ведь вам больше пока не нужны?
– Да, конечно, – уже рассеянно ответил Серый Ветер. – Мы видели потоки силы и её потенциал. Теперь осталось разработать, каким образом использовать это чудо практически – так, чтобы сработало.
Всего несколько шагов к двери, но Марина, даже не оглядываясь, ощущала восторженно-сияющий взгляд стихийницы Захарии в спину. Правда, едва они со Штормом оказались за дверью, в коридоре, она тут же спросила:
– А как они без нас будут?
– С ними Серый Ветер, – рассеянно сказал молодой ведун, увлекая её к выходу из здания. – Они видели, как работают потоки стихий вокруг тебя. Запомнили их структуру и линии. Теперь они будут программировать ситуацию, в которой силы стихий будут использованы на сто процентов. А старик подскажет примерный результат. Он же прорицатель. А значит, сумеет предугадать любой результат по запланированному развитию события. Так что мы тут точно не нужны, пока они готовят разработки.
– А куда мы сейчас?
– К тебе.
Марина замолчала и больше не задавала вопросов, хотя чувствовала, что голова вот-вот лопнет от них, которые размножались со скоростью света, но половины из которых она бы не осмелилась даже задать Шторму. Несмотря на то, что он её мужчина.
Молодой ведун довёл Марину до апартаментов, но с нею не остался, сославшись на близкое дежурство у защиты вокруг академгородка. Марина закрыла за ним дверь и медленно пошла к своей комнатушке. Вот, значит, как... Только открыла дверь, как к ней бросился Биллим, таща за собой второго, приятеля. Тот слегка упирался, но не потому, что боялся хозяйки комнат. Кажется, ему играть надоело.
Девушка подхватила обоих и вместе с ними шлёпнулась на кушетку. Биллимы немедленно принялись ползать по ней, играя в прятки: прятались с обеих сторон за нею, а потом резко поднимали головы, чтобы найти друг друга.
Смешно... Но улыбаться Марина не могла.
Очень хотелось повернуться набок. Но не хотелось обижать зверьков в их безмятежном настроении. "Я, наверное, не о том думаю. Но в голову лезет одно и то же: а если Шторм разлюбит меня, после того как я останусь без защиты и без силы? Нет, я помню его убедительные доказательства, что мы теперь навсегда. Ну и вдруг?"
Восемнадцатая глава
«Им хорошо – говорить друг с другом намёками, которые они в своём кругу понимают с полуслова. Неужели они не сообразили, что я-то их плохо понимаю, пусть и будучи центральной героини этой заварухи?»
"И Шторм... Он же нравится мне... Более того – я люблю его!.. Но почему меня в нём всё раздражает? Ведь мы с ним на равных – даже в браке будем! Он... слишком далёкий от меня. Я была с ним, но он всё равно чужой... Между нами такая пропасть. И не только в три века. Но и в восприятии мира. Он знает больше моего обо всём. Но меня больше всего раздражает его одежда... – Она чуть не зарычала, вспомнив. – Хочется обнять его, почувствовать его. Но как обнять этот строгий камзол?! И цвет такой... Совсем ему не подходит! Он же Шторм, а не зимнее голубое небо!"
Сумбурные мысли прекратили прыгать из стороны в сторону, когда Марина поняла, о чём и как думает. И начала хохотать.
Биллимы, в это время сидевшие на её животе, решили, что мелко подпрыгивать на напряжённом животе хозяйки долго не сумеют – вот-вот свалятся. И сиганули играть на пол. Он твёрдый и уж точно трястись не будет.
Отсмеявшись, Марина села на край кушетки и постепенно поугрюмевшим взглядом уставилась в тот же пол, по которому бегали биллимы, вытаскивая друг друга за пушистые хвосты из-под всех удобных для пряток мест.
Стараясь не мешать им, Марина встала и подошла к зеркальной стене встроенного шкафчика для мелочи. Печально свисающий "хвостик" и отросшая чёлка. Запавшие от быстрой смены настроения глаза. Намертво сжатые губы. Девушка попробовала разжать их, чтобы расслабить. Не получилось. Ещё немного попялившись исподлобья себе в глаза, медленно подняла руки и затянула "хвостик" в резинке так, чтобы собрать все волосы. Нет, не то. "Но ты уже женщина, – попыталась она убедить сама себя. – Ты не должна такое носить. Это девчоночье, а у тебя уже другой статус. Ты женщина. Женщина уважаемого повсюду ведуна. Так и веди себя соответственно!"
Вести себя так не хотелось. Марина сняла резинку и снова собрала волосы так, чтобы "хвостик" оказался на макушке и при каждом движении задорно мотался во все стороны. Так. Уже что-то. "В блондинку, что ли, перекраситься?" – уже задумчиво спросила она отражение.
Резкий хлопок за спиной, а за ним ещё несколько стали ответом. Марина подпрыгнула на месте от неожиданности и обернулась. Лазившие по столу биллимы нечаянно, а может, играя, посталкивали со стола книги и тетради, мешавшие им ползать. И теперь, тоже застыв ("Мы что – что-то неправильно сделали?") на месте, ответно уставились на хозяйку комнаты.
– А ну марш учиться! – вполголоса скомандовала себе Марина и немедленно пошла к разлетевшимся учебникам и конспектам. – Ишь, разнюнилась. Тоже мне – будущая журналистка! Тебе информацию собирать надо, а не губищи распускать!
Когда она, всё ещё на четвереньках, бережно прижимая к себе кипу книг и тетрадей, взглянула наверх, ожидаемо встретилась с двумя парами уже доброжелательно вытаращенных на неё глазищ. Улыбнулась и встала.
– Идите играть в большую комнату, – предложила девушка. – Я что – зря открыла вам дверь? Идите-идите!
И выложила книги на стол. Пока зверьки, попискивая, скакали уже по большой комнате, Марина вдруг застыла взглядом на учебном столе. "А нужно ли? Может, всё впустую? И эти только теоретические знания мне никогда не пригодятся? Но я уже практически кое-что умею. Огонь зажигать – у меня получается. Бросать комочки силы – особенно, если передо мной такая соблазнительная мишень, как Шторм, – тоже. Так что же не так? Почему я дёргаюсь и психую?" Она тревожно сдвинула брови, пытаясь понять себя и своё состояние, в котором она и правда мечется из стороны в сторону.
"Адреналин! – мрачно решила она. – И больше ничего! Адреналин меня поджигает, как подумаю о том, что было. Как подумаю о том, что будет... Поэтому и делать ничего не могу, а только жду, пока ситуация разрешится..."
Сообразив таким образом, что не так, девушка выдохнула и уселась на стул перед учебным столом. Просмотрела конспекты... Снова забылась, думая о том, что предстоит.
– Трудно об этом думать, – прошептала она. – Если бы знать, что пригодиться...
Она старательно не думала о том, что сделают с нею преподаватели. Пыталась вчитываться в строки собственного почерка. Пыталась вникнуть в записи.
И стук во входную дверь апартаментов восприняла как благодать. Помчалась так, как в своём мире бегала на звонок стационарного телефона в родительской квартире.
Запыхавшись, открыла дверь.
– Это правда, что ты стала женщиной Рассветного Шторма? – ледяным тоном спросила Риналия.
Марина молча смотрела на неё, постепенно наполняясь огнём раздражённого гнева.
– Ведунки любят перетряхивать личное бельё всех и вся? – тем же тоном ответила она вопросом на вопрос. – Зачем ты спрашиваешь, Риналия? Или ты не ждёшь ответа, а хочешь сунуть нос в наши простыни? Хочешь, чтобы я проводила тебя к своей кровати и подняла одеяло?
– Ты не смеешь со мной так говорить! – выплюнула та.
– Смею, – резко ответила Марина. – Ты сама сказала, что я женщина Шторма. Теперь мы на равных. Если ты только, как любопытная и склочная плебейка, не будешь лезть в чужие дела.
"Плебейку" Марина вспомнила не просто так: словечко, произнесённое Риналией, когда она появилась в академии, до сих пор сидело в душе, как заноза. Девушка понимала, что, по сути, поступает ничем не лучше ведунки, но перебороть себя не могла. Обида всколыхнулась, едва Риналия открыла рот со своим дурацким вопросом. Таким образом она могла допрашивать свою служанку, но не однокурсницу.
– Извинись передо мной! – потребовала Риналия. – Я из добропорядочного рода – и выслушивать твои безнаказанные дерзости не желаю!
Она стояла в шаге от порога.
Марина, не шевелясь: работали только пальцы правой руки, – слепила силовой снежок, "подожгла" его и швырнула в ноги ведунке.
Риналия завизжала, закрыв лицо руками и отпрыгнув подальше от огня, взорвавшегося так близко к ней, что высокий язык пламени чуть не лизнул её подбородок.
Подняв руку, Марина медленно опустила её открытой ладонью над огнём. Постепенно опускалась рука – постепенно снижался магический огонь, пока покорно не угас. От него-то и тепла не было.
– Не хочу извиняться. Не за что, – равнодушно сказала она всхлипывающей Риналии, плотно прижавшейся к противоположной стене коридора, чтобы не упасть на подрагивающих ногах, и закрыла дверь.
"Похвалилась, да? Тем, что пыталась спрятать? Зато эффективное средство против таких ведунок... Кажется, так было, есть и будет во все времена и среди любых разумных, – вздохнула Марина, – что среди даже самых умных и развитых рас найдутся те, кто будет кичиться родом и богатством. Ну и фиг, если я не выйду замуж за Шторма... – Она остановилась на полпути к учебной комнатке и мрачно решила: – Выйду. И возьмёт меня, как миленький! Но в любом случае он возьмёт меня с приданым – пусть не материальным, а он, кстати, на это и не надеялся. Но с интеллектуальным. Знать только то, что изучают на факультете общего ознакомления, – мне уже точно маловато..."
Пока дошла до комнатки, обнаружила, что душа успокоилась, и теперь, кажется, можно спокойно ожидать, что же предложат ей преподаватели, чтобы использовать её силы и спасти академгородок. Теперь она могла спокойно, по-деловому работать с учебниками. И только раз скользнуло что-то вроде угасающего воспоминания: "Так вот почему я постоянно о комочках своей силы думаю, как о снежках. Стихии – все те, что были в тот момент... Зимой. В солнечный и такой радостный день... Хотелось бы, чтобы этого не произошло? Точного ответа дать не смогу. И жаль той жизни, но в ней не будет Шторма..." Она улыбнулась и снова склонилась над книгой.
Через полчаса биллимы потребовали фруктов. Они так дружно молотили лапами в дверцу холодильника, что сумели вывести девушку из учебного процесса. Пришлось встать и вынуть не из холодильника, а из одёжного шкафа припрятанные там лакомства. Боялась Марина давать им из холодильника. Не простыли бы... Её личный Биллим округлил глаза на такое нахальство, и в этих глазах Марина явственно прочитала: "Ага! Запомним ещё одно хозяйкино место для заначек!"
Потом она побегала с ними по общей комнате, таская за собой длинный пояс от халатика. От созерцания дразняще убегающей тканевой змеи биллимы сначала обалдели, а потом не хуже азартных кошек принялись гоняться за Мариной.
Устав от активно проведённой переменки, девушка тоскливо взглянула на часы. Два часа, как ушёл Шторм... Она уселась на кушетке, и оба уставших зверька немедленно улеглись рядом. Ничего нет хуже, чем изнывать от неизвестности. Поспать? А как, если внутри всё дрожит от нетерпения?
Оставалось одно – вспоминать. А заодно и проверить кое-что.
Первым делом она попробовала очень чётко представить на своей голове тепло рук светлого драко – Киприана. Он видящий-проводник и дал ей возможность видеть то, что происходит с её силой. Для начала она даже закрыла глаза, чтобы хорошенько проникнуться ощущением его рук на своей голове. И попробовать вызвать то, что он механически ей предложил. Открыла глаза – и посмотрела на свои вытянутые руки, одновременно жёстко "держа" тепло ладоней Киприана. Улыбнулась. От напряжения или на самом деле, но смутно увидела на своей ладони мягкие дымчатые линии, словно поймала только что выпущенный дымок сигареты. Поморгала уставшими от напряжения глазами – дымки исчезли. Некоторое время она таращилась на пустую ладонь, напоминая сама себе Биллима. "Вывод? – строго спросила она себя. – Видеть – мне под силу. Только тренироваться каждый день!" И сочла, что этого хватит для первой тренировки.
