Текст книги "Маг Азидал. Лорд Альсаса (СИ)"

Автор книги: Дракмир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

***

Второе число. Первый месяц зимы. Двести шестой год от основания Гондарии. (02.01.206г)

Ночь. Просыпаюсь внезапно, распахнул глаза. Изнутри тела раздается мощный удар, по ощущениям, будто в ребра осадной таран вмазал. Подскакиваю с кровати, как кипятком ошпаренный.

Рвано, со всхлипом вздыхаю. Картина мира резко меняется. Все вокруг обретает дополнительный объем. Смотрю на стол, чувствую дерево, словно касаюсь пальцами, его запах, даже вкус на языке. Рывком расширяется чувствительность. Ощущаю весь дом разом. Тусклую энергию сотен людей в усадьбе. Мягкую и нежную матери. Яркую, непреклонную отца. За стеной пылает факел магии. Фрес.

Губы сами разбегаются в улыбке, аж щеки трещат. Прикрываю глаза. По каналам бежит магия, ровно полыхает магическое ядро, щедро разливает ману по телу. В один миг я стал полноценным, будто до этого ходил с закрытыми глазами. Тело ощущается, как в глубокой медитации. Меня бросает в холод, тело покрывается мурашками. Следом в жар, да такой, что при выдохе легкий пар изо рта.

Душа, эфирное тело и тело материальное сливаются воедино.

– Блаженство, – мягко тяну слово, лаская языком каждую букву.

Привычное дыхание теперь ощущается совсем иначе. Произносить слова, слышать больше звуков, чем до этого... Даже от такого начинаю получать удовольствие. Эйфория.

Даю себе минутку наслаждения. Поздравляю сам себя. Теперь я не просто человек, а нечто большее. Маг.

Плавно успокаиваю разум, прихожу в норму. Чувствую, как брат идет на выход из комнаты. Хочет пообщаться? Или сразу приступить к экспериментам? Мне тоже не терпится. Хоть капельку, но сотворить магию.

Открываю дверь, выхожу, тихо притворяю за собой. Все внимание на дверь, лишь бы не скрипнула на весь коридор. Поворачиваюсь. Нос к носу с Фресом. Глазища брата мерцают зеленью. Радужки пылают, как подсвеченные изнутри изумруды. Едва не заорал от неожиданности!

– Тьфу ты, гад, – шепотом ругаюсь, брат озадаченно мигнул, – Я всегда знал, что у тебя в черепе пусто. Но чтобы там вместо мозга свечки поставили?

– Ты о чем? – озадаченно спрашивает.

Приглядывается ко мне. Цыкает языком на весь коридор.

– Ты свои глазищи в зеркале видал? Любой приличный человек в темноте встретит – сразу скажет, рожа камня просит!

– Если в штаны не наложит.

Тихо хихикаем как два нашкодивших ребенка.

– Куда пойдем?

Фрес понимает с полуслова.

– Давай на полигон стражи. Который для лучников. Там и мишени есть, чучела, если что.

– Пошли, только тихо. Если мать разбудят, такое начнется.

– Ага, она в последнее время совсем нервная.

– Может, опять беременная?

– Не, мы бы почувствовали.

Под ничего не значащий треп идем вниз. Темнота нам не мешает, света звезд вполне достаточно. Без Ока Даргала в ночном небе первое время было не привычно. Ничего, оно еще засияет в этом мире.

Мы легко оделись. Не смотря на первый снег, устилающий землю тонким слоем, нам по-прежнему не особо холодно. Спокойно добираемся до заднего выхода. В усадьбу есть только два пути, главный вход и этот, более неприметный. Все устроено очень интересно. Усадьба состоит из трех частей. В центральном крыле помещения для владельца и его семьи. В правом крыле комнаты для гостей, библиотека, архив, пара складов и еще куча непонятных комнат. Есть один маленький зал со старыми манекенами, с зарубками от меча. То ли тренировочный зал, то ли просто склад. Таких комнат полно.

В левом крыле живут слуги, первые два этажа левого крыла полностью отданы офицерам армии Альсаса. Обычные воины живут в большой казарме, она за усадьбой. В поместье все так, на виду, спереди, красивый сад. А вот сзади уже пустая земля, полигоны, стрельбища, конюшни, казарма. В итоге все красиво, а главное, логично устроено.

В казармах при Черной Грани обычно народу мало. Стража города, обучающие ветераны и новички, которых приводят главы деревень каждый праздник плодородия. Остальные воины рассредоточены на границах и внутри земель. Разбойного люда тоже хватает, Альсас более– менее процветающая провинция.

Мы доходим до дверей. Тихо открываем, выходим под свет двух факелов и взгляды стражников. Двое, в полном облачении, охраняют. Прятаться от них не собираемся. Увидят, что кто-то крадется, тут же тревогу поднимут, не разбираясь.

– Молодые наследники? – удивился один, – Вы чего не спите?

Воины переглянулись. Оба стройные, мощные фигуры облегают доспехи. Еще молодые, лет по двадцать. Единственную вольность они себе оставили, без шлемов. Видно, оба черноволосые.

– В нас магия пробудилась, – без утайки говорю, – Хотим поэкспериментировать. Мы на стрельбище пойдем, вы не будите никого, хорошо? Мы ненадолго.

– Так ежели с вами что случится, – воин справа боязно сглотнул, – Нам того. Головы снимут.

Они явно разрываются между просьбой будущего графа и правилами. Явно продумывают, как тихо графа разбудить.

– Хотя бы в поместье никого не будите, – уточняю я.

– Пойду в казармы, командира предупрежу, – незаметно выдыхает говорливый воин.

– А я с вами пойду, – впервые открыл рот его напарник, – Пришли сюда замену.

– И факелов принеси, – вылезает Фрес, – Будь так добр.

Мы пошли в сопровождении одного воина.

– Тебя как зовут? – с детской непосредственностью звучит мой вопрос.

– Гилан, сын Рилана, – спокойно отвечает воин.

Нравится он мне своим спокойствием. Имя у него необычное, с Языка Даргала можно перевести как "стойкий, непоколебимый". Это если ударение на второй слог перевести.

– Хорошее имя, – озорно улыбнулся ему, – А меня Азидал зовут.

– Я знаю, – дрогнули его губы в улыбке.

Ну вот, уже не такая ледышка. Детская улыбка кого хочешь умилит, поднимет настроение. Пришли на ровную площадку. Встаем перед тремя соломенными чучелами. На груди чучел краской выведены мишени. Видно, что новенькие, вечером меняли, для утренней тренировки. Ждем. Командир стражи примчался через две минуты. Одет по всей форме, как положено. Прическа с первой проседью, волосок к волоску. Но вот лицо, с небольшими морщинами, сонное. С постели сорвали. Если не ошибаюсь, его зовут Гданад. Он отцу служит уже три десятка лет.

– Привет, Гданад, – улыбаемся ему.

– Доброй ночи и вам, – без капли недовольства отвечает он, – Мне уже все рассказали. В магии попрактиковаться хотите?

– Ага! У нас куча придумок! – Фрес чешет затылок, – Вы же не против, дядь Гданад?

Командир стражи от "дяди" и глазом не моргнул.

– Граф оставил нам инструкции на этот счет, – спокойно кивает командир, – Заранее. Сейчас только факелы по кругу воткнем, чтоб вас видно было и делайте что хотите.

Пока несли и зажигали факелы, командир отходит с Гиланом в сторонку. С обостренными чувствами, мы легко различаем яростный шепот Гданада.

– Слушай сюда. Если вокруг молодых господ начнется действительно опасная хрень... Жизни чтоб не пожалел, но вытащил или вытолкнул подальше. Понял?

– Так точно, – непрошибаемо спокойно отвечает воин, – Чего мне ожидать?

– А я знаю? Они ж впервые в жизни магичить будут. Вспыхнет все, земля разверзнется. А может вообще небо упадет. Будь готов ко всему.

– К такому меня стража не готовила...

– С чего начнем? – обращаюсь к Фресу.

– Давай для начала попробуем стихии. Нигильда рассказывала про магию Первых, помнишь?

– Помню, – киваю, – Очень похоже на прямое управление. Но я предлагаю начать с изучения маны. Очень уж ощущения непривычные. Совсем не как у эфира. Я уверен, это не из-за того, что отвык.

Пришло еще трое воинов, устанавливают факелы вокруг.

– Эй, Гданад! – окликает командира Фрес, – Есть бумага и корябалка?

Непонимающий взгляд.

– Ну корябалка, чем вы там на въезде в город описи составляете. Не пером же с чернилами сейчас писать.

– Это угольный карандаш. Сейчас принесут. Только он плохо пишет, не очень разборчиво.

– Я потом перепишу нормально.

Слышу шепот:

– Учитесь, придурки. Это дети, а среди вас половина по слогам читает.

– Я грамотный, – в свою защиту высказался Гилан.

Все приготовления завершились. С нами поблизости остается Гилан, остальные ушли. Гданад пошел проверять посты. Не мешают ненужным вниманием, это хорошо. Фрес приготовился делать заметки.

Глубоко вдыхаю. Поднимаю руки. С выдохом от ядра по каналам пробегает поток магии. Мягко вырывается с кончиков пальцев. Трепещет огонь факелов, как от сильно ветра. Я прикрываю глаза, обидно в сердце. Никакого золотого свечения, как было с моим эфиром в первой жизни.

– Мана – это магическая энергия, отличающаяся от эфира. Не видна взглядом, но полностью чувствуется, как продолжение тела.

– Еще отличия есть? – Фрес быстро корябает по бумаге.

– По сравнению с эфиром тяжеловесна, намного плотнее. Управлять в разы сложнее, неподатлива. Если эфир поддается малейшему усилию мысли, то для маны надо приложить большое волевое усилие, подкрепленное мысленным посылом.

– Значит, мана и эфир не одно и тоже.

– Жалко, – грустно вздыхаю.

– Простите, что влезаю, – вдруг спрашивает Гилан, – Что такое эфир?

– Мы много о магии размышляли, какая она будет. Вот и дали мане свое название, примерно продумали свойства. А теперь вот проверили... На практике все иначе.

– Ясно. Ну с теорией всегда так. На словах все просто. Вы только не отчаивайтесь.

Надо же, нас уже подбадривают.

– Ладно, пробуем стихии, потом проверяем задумки.

Под словом задумки я подразумеваю все знания о магии из Кирна. Хоть что-то должно сложиться на ману? Вот и проверим.

– Давай, ты первый, – Фрес отходит на пару шагов, – Начни с огня.

– Это опасно? – тут же спрашивает Гилан.

– Не опасней, чем с мечом, – отвечаю я, сосредотачиваясь.

Эфир можно было преобразовать в стихию огня. Получался огненный эфир, который можно было направлять в заклинания. Или использовать прямо так, как чистое, управляемое пламя. Теперь узнаем, можно ли такое провернуть с маной.

Внутри тела сейчас лучше подобного не проворачивать. Каналы еще слабые, не дай Даргал сожжет. Формирую над ладонью сгусток маны. Припоминаю ощущения, для преобразования. Срабатывает неожиданно быстро. И ярко.

В ладони вспыхивает сгусток красного пламени, захлестывает пальцы, стремится вверх. Был бы я начинающим, тут же потерял бы контроль. Возможно, что сжег бы руку. А так я контроля не теряю ни на миг. Гилан дернулся, но остается на месте. Завороженно наблюдает, как пылает моя рука. Кожа не краснеет. Рукав простой белой рубахи объят огнем, не тлеет. Но тут нужно быть внимательным. Я забыл о снеге под ногами. Снег потек, плавится, открывая притоптанную землю.

– Пиши. Огненная мана. Она же Стихия Огня. Требует жесткого контроля, стремится сжечь все, даже создателя. При нужном навыке, не причинит никакого вреда любому объекту.

Подумав, добавляю:

– Вероятно, можно использовать в медицине, ремеслах и для простой повседневной жизни.

– Колбаски на огненной мане должны получить особый привкус, – хихикнул брат, стремительно заполняя бумагу убористым подчерком.

Дальше мы быстро проверяем остальные стихии. Оказалось, что тут тоже играет свою роль предрасположенность. Меня охотно слушается Огонь, немного хуже Воздух. Земля и Вода очень слабо. У Фреса же иная картина. Вода, Воздух, Огонь, все едва повинуется. Зато Земля, как и в первой жизни – его стихия. Невероятна послушна его воле.

– Оп-па! – Фрес вскидывает руку вверх.

Из снега вырываются мелкие камушки. Пролетают вокруг Фреса, он выставляет ладонь, камешки влетают в руку один за другим.

– На сколько оценишь наши ранги? – спрашивает меня он.

– Твердый третий, – уверенно отвечаю.

– В принципе, в нашем возрасте это неплохо.

– Но не более того, – заканчиваю фразу за брата, – Будем больше тренироваться.

– Приступим к задумкам? – еще больше загорается энтузиазмом Фрес.

– Ты не устал?

– Нет, – он слегка удивляется, прислушиваясь к себе, – Магия восполняется бодро и легко. Только каналы уже потихоньку тянуть начинает. Первая нагрузка, как-никак.

Прислушиваюсь и к себе. На волне эйфории и энтузиазма не заметил, как тоже тянут легкой болью каналы. Как натруженные мышцы, только спектр ощущений немного иной.

– Давай-ка закончим на сегодня, – предлагаю я, – Терпение, есть благодетель мага.

– Хорошо, – недовольно, но с пониманием отвечает Фрес, – Пойдем спать. Но завтра...

– С утра до ночи! – клятвенно обещаю, приложив руку к сердцу.

Мы оба слишком соскучились по магии.

– Спасибо, что присмотрел за нами, Гилан. Мы пойдем.

Убегаем, оставив воина в недоумении. Это он еще не знает, что получившийся беспорядок ему убирать. Чучела разлетелись поломанной соломой, земля как перепахана, от воды и огня образовалась грязь.

Вот мы теперь и маги! Осталось вытерпеть нравоучения матери за ночные выходки. То, что она узнает, сомнений нет.

Глава 3. Магия, встреча с низушниками и горы Турдум.

Иногда нам приходят видения. Те самые, которые наслал Даргал, с наказом и историей мира. Такое ощущение, что тогда, без тела, мы не могли вместить все. А теперь редкие видения нас догоняют, осколками дополняя картину прошлого. Видения приходят по ночам, когда только начинаешь засыпать.

Сегодня я увидел, как Первые и Кэхас заключили Договор. Договор, которого нет ни на одной бумаге, не высечено в камне. Я узрел самое начало.

Хэнье гонят человека по лесу, он одет в лохмотья, отбивается простой палкой! Стрелы пронзают его ноги. Человек падает. С яростью ломает концы стрел, морщится, встает.

Острые мечи ранят тело. Маги Хэнье швыряют его в деревья порывами ветра, как тряпичную куклу. Хэнье смеются, приказывают стоять на коленях, лизать сапоги и молить о пощаде. Они не стремились убить, нет, они хотели безмерно унизить, чтобы жизнь стала не мила человеку. Чтобы он сам взмолился о смерти. А они, милосердно подарили ее.

Первый встает, шатается. Голова не склоняется, он не кричит, когда раны прижигаются безжалостным огнем магии. Он бросается в бой с голыми руками. Снова и снова. Его раны затягиваются, глаза горят зеленым, неукротимым огнем.

Я чувствую, что это лишь видение далекого прошлого. Но эмоции того Первого ощущаю здесь и сейчас. Гордость, непреклонность, решимость, мудрое понимание происходящего и причины. Никакой злобы, обиды. Он чувствует уверенность в себе, что его не сломить, готовность принять все, даже смерть, но не склониться. Дни сменяются ночами, погони отрываются, но находят человека снова. Иногда Первого просто бросали помирать, уверенные, что не выживет. Он выживал.

Видение смазывается, показывает другую картину. Тот же Первый человек, плетется к маленькой деревне. Деревня Кэхас. Видны ее низкие ростом жители. Первый падает на землю, окровавленный, истощенный, изнуренный голодом и болью. Его раны больше не заживают.

К нему, лежащему в грязи, спокойно подходит один низушник. Поглядел на это недоразумение, в крови засохшей да чумазого. Плюнул в сторону, да на спину взвалил. Потащил в деревню, у человека ноги по земле волочатся. Усадил на крыльце. Пошел умылся в бочке неподалеку. Все молча. Первый тоже молчит.

Через минуту подходит, садится рядом. Разламывает краюху хлеба, Первому дает. Поели, низушник руку протянул:

– Норм.

Первый на руку смотрит, говорит на Языке Даргала еле слышно:

– У меня нет имени. Я просто человек.

Низушник понял суть, сам его за грязную ладонь ухватил, сжал крепко. Он высказался на языке Кэхас, но в видении я его прекрасно понял.

– Значит, Первым будешь, – потряс сжатыми руками, – Будем знакомы! Сейчас еще поснедать принесу.

Невероятным образом эти двое отлично понимают друг друга. Человек кивнул, покатал имя на языке, осторожно кивнул еще раз. Низушник встает, охает, да за поясницу хватается. Первый взглянул на это недоуменно, протянул ладонь. Мягко засветились его глаза. Последние силы он тратит не на себя, а чтобы отплатить добром на добро. Низушник аж крякнул от неожиданности, да разогнулся. Первый несмело улыбается, Кэхас же одарил его в ответ широкой улыбкой.

Видение закончилось. Дальше я сплю спокойно и без сновидений. Знаю, ни одно из таких видений я никогда не забуду.

***

Отец, устав смотреть как мы мешаем воинам заниматься, выделил нам отдельное место. За казармой кончается холм, резко обрываясь. На краю обрыва стена из бревен. Между стеной и казармой место и дали. Небольшой пятачок земли, в шесть метров шириной.

Нам хватило. Ничего действительно мощного мы пока сотворить не можем. Фрес создал из земли валун в рост человека. На нем тренируем что-нибудь опасное.

С каждым днем холодает все сильнее, по ночам валит снег. Народ по домам сидит. Стражники утром вместо зарядки с лопатами по территории поместья носятся, снег очищают.

Прошел наш день рождения. Теперь мне шесть лет, есть чему порадоваться. В качестве подарка нам вручили здоровый ягодный пирог. Сладкий, горячий, он пошел на ура, смолотили за минуты. Травница Нигильда приехала, ей пришлось задержаться в Белом Саду, народ простужаться стал.

А мы, день за днем, без устали проверяли знания по магии из мира Кирн. Как и сейчас. Сегодня действительно жуткий мороз напал, воздух кристально чист. Я любуюсь горами Турдум, как на пиках блестит солнечный свет. Позади громыхнуло.

– Тьфу ты, – Фрес отплевывается от снега, – Зараза!

Брат валяется лицом в снегу, рядом проплешина до земли.

– Не сработало?

– А ты как думаешь?!

– Ну, должен же я хоть что-то сказать? Не каждый день родные братья мордой в землю снег жуют.

– Ты не отлынивай, – Фрес встает, отряхивается, – Вспомнил что-нибудь без рун? Хоть какая-нибудь вшивая пентаграмма должна сработать! Есть же отклики на некоторые фигуры!

– Мы оба знаем, что Звезда Амона без рун работает как барьер, – я пожимаю плечами, – Руны там нужны для создания Эфирного Барьера, передачи силы, задавания размеров и формы сферы. Вот только пробовать с маной вместо эфира я не рискну. Тем более без рун.

– Да чего тебе стоит? – раздраженно спрашивает брат, – Я понимаю, что управлять потоками маны тяжело. Но контроля на такое у меня пока не хватит. Попробуй, Азидал!

– Это на седьмой ранг, а я третий. Так и убить может.

– Это там, – махнул рукой Фрес, – А тут тебе не там! Пробуй давай! Ни одного заклинания не работает! Хоть что-нибудь мы должны получить!

Я вздыхаю...И сдаюсь. Аргументы Фреса действительно весомы. На управлении стихиями далеко не уедешь, надо что-то еще.

– Если я помру, обещаю набить тебе лицо в Чертогах Даргала.

Плавно разгорается магическое ядро, щедро делится маной. От холода и магии по коже бегают мурашки. Сделать в воздухе пятиконечную звезду, воплотить ее всю плавным рывком, разом. Провернуть такое с тяжелой, плотной маной сложно, муторно. Звезда должна быть идеально ровной, равные углы. Самое нелегкое – закольцевать потоки. Ведь линии звезды это есть ничто иное, как тонкие потоки. Надо их правильно соединить, обеспечив плавную циркуляцию энергии.

Поднимаю правую руку, складываю пальцы крестиком. Мне так проще. С плавным выдохом провожу ману по каналам, незримые потоки маны вырываются из правой руки. Звезда Амона воплощается вся разом. Ее становится видно! Золотая пятиконечная звезда висит передо мной.

– Попробуй подать ману через центр звезды, – Фрес не отрывает взгляда.

– Никак, – я развеиваю фигуру, – Фух. Если проводить еще один поток через звезду, то надо его создавать изначально. Все делать одновременно и быстро.

– Попробуешь еще?

– Конечно. Первый результат за такое время.

Повторяю сначала. Только теперь через центр посылаю широкий поток маны. Каналы в руке тянет от напряжения. Звезда резко вспыхивает. Поток маны, идущий сквозь нее, превращается в барьер. Округленная стена из плотной маны, золотистая.

Нижняя часть барьера врубается в снег, с легкостью вгрызается в землю. Держу еще секунду, развеиваю.

– Маны почти не остается. Этот барьер выпивает силы с огромной скоростью.

– Как назовем? – Фрес радуется, разрумянился на морозе.

– Со словом барьер у меня не очень приятные воспоминания остались. Пусть будет Щит Амона.

– Все стараешься почтить учителя, – поддевает Фрес.

– Основа то на его разработках. Надо еще опытным путем выяснить, как он защищает.

Молчим. Я отдыхаю.

– Ну да, ну да, – Фрес отвечает невпопад, резко задумался о чем-то, – Может? Да нет. Хотя?

– Чего ты там вспомнил, делись давай.

Брат потирает глаза кончиками пальцев.

– Помнишь, я тебе хотел книгу дать? Трактат Нигала.

– С магией на восьмой ранг? Я ее так и не получил.

Черпаю снег ладонями, растираю лицо. Бодрит!

– Есть в ней одно заклинание, у него основа без рун Языка Даргала. Вот думаю, сработает или нет?

– Восьмой ранг? – с сомнением тяну я.

– С этим же сработало? – Фрес подмигивает.

– Ну нет! С меня звезды хватило! Тем более Щит Амона нам еще проверять и проверять!

– Азидал, ты же Мастер Контроля. Не веди себя как ребенок.

– Сказал мне ребенок, – отметаю уговоры, – Тем более Мастер уже давно почил. Я и есть ребенок. Которому до звания Мастера еще пешком, как до Кирна. И гильдии тут нет.

– Да ты хотя бы послушай...

– Чего тебя так на опасные опыты вечно тянет, Фрес? Лет в пятнадцать окрепнут каналы, подрастет ядро, хоть заэкспериментируйся!

На последних словах у меня кончается воздух. Боремся взглядами. А ведь оба знаем, насколько опасны магические эксперименты в таком юном возрасте. Можно не только Дар потерять, тут от смерти шаг отделяет. Риск того не стоит. Не смотря на весь громадный опыт.

– Послушаю тебя, – сдаюсь я, – Но пробовать сразу – увольте!

– Если решишь, что слишком опасно, настаивать не буду.

Фрес берет длинную щепку, начинает рисовать на снегу. Вышло вроде просто. Правильный восьмиугольник, сложенный из двух квадратов. В центре еще кружок добавил. От круга повел волнистые линии к каждому углу. А вот теперь ни Даргала не просто.

– И что это?

– Плеть Нигала. Вроде как из огня. Как раз для тебя.

– Вроде как?

– А я ее видел, что ли? – разводит руками брат, – Только описание читал.

– Хорошо, – вхожу в рабочий режим исследователя, – Как создается?

– Сцепляешь пальцы в замок перед собой, оставляя между ладонями место. Там и создаешь эту фигуру, – кивает на рисунок, – Из огненной маны. Потом разводишь руки. Цепляешь пальцами ману из фигуры и вытягиваешь оттуда огненную плеть, задавая жар, длину и мощность. Бьешь и она рассеивается. Говорят, Нигал этой плетью чуть свою Башню Архимага не срубил.

– Сильно, – тру лицо ладонями, нос замерз.

– Ну что, попробуешь?

Молча вытягиваю руки перед собой. Фрес отходит. делаю все, как сказано. Из замка сцепленных пальцев рвется красный свет, огненные всполохи. По виску бежит струйка пота, каналы в руках гудят. Спина закаменела.

– Ха!

Оставляю печать в левой ладони. Правой рукой вытягиваю оттуда длинную, толстую нить из тысяч огненных искр. Выглядит, как самая настоящая плеть, берущая начало в пальцах. Бью ей наотмашь по тренировочному валуну. Огненная плеть с шипением рассекает валун надвое. Распадается искрами.

– Уй, мать его, – хватаюсь за правую руку.

– Чего там?! – взволнованный Фрес, подлетает как на крыльях, задирает рукав.

От локтя до запястья красная, раздраженная кожа. Рука на глазах распухает, как от перелома.

– Повредил канал в руке, – шиплю сквозь зубы, – Слишком мощный поток.

– Сильно?!

– Не знаю, – по лицу бегут непрошенные слезы, – Но больно, ужас.

– Ты терпи, сейчас. Я сейчас, – Фрес лихорадочно водит пальцами над поврежденной рукой.

Боль быстро снижается, пропадает. Я ощущаю, как рука приходит в норму.

– Ну как?

Осторожно трясу рукой.

– Физически в полном порядке, – с удивлением прислушиваюсь к себе, – А вот канал еще поврежден. Потоки маны будто за мелкие трещины цепляются.

– Главное, не разрушен, – с облегчением выдыхает Фрес, – А это заживет.

– Ты лучше скажи, как ты это сделал?! Ты же с роду целителем не был!

– И вправду, – пялится на меня брат, – Удивительно. Надо проверить!

– Не сегодня, – отметаю весь энтузиазм, – Хватит с нас пока. Пойдем в дом, я замерз.

Фрес, у которого уже зубы стучат, с неохотой согласился.

***

Третье число. Первый месяц весны. Двухсот одиннадцатый год от основания Гондарии. (3.04.211.)

Все так же быстро бежит время, складывается в годы. Зато все вокруг меняется. Прошло еще пять лет. Зимой нам исполнилось по одиннадцать. Подарки пошли совсем другие. Кинжалы, мечи на вырост, редкие книги.

Многое поменялось в Альсасе. Сейчас народ со всего графства стремится в город, на Праздник Весны. Готовится самая большая ярмарка в году.

Сам город изменился с течением времени. В королевстве грянула междоусобная война. Самые влиятельные владыки не сошлись во мнениях. Герцогства Шард, Лимер и Рубедо направили войска друг на друга. Пока король успокоил вассалов прошло время. Его хватило, чтобы запылали деревни, а люди стремились убежать от войны. Герцогам было плевать, что на границах страдают сотни людей. У них слишком много земель и людей, чтобы волноваться о такой малой части. Многие пришли в Альсас, осели здесь.

Сам город кардинально изменился. Люди приходили чуть ли не целыми поселениями, строили землянки около стен. Город заполонили голодные, бедные рты. Отец приказал разобрать деревянную стену вокруг города. Из этого дерева строили дома.

Так как с одной стороны все было занято, начали ставить дома с другой стороны холма. Отец едва удержал безумное строительство. Пришлось делать насыпь и закладывать еще одну главную улицу, только в противоположную от центра сторону.

Вот так, неожиданно, наше поместье стало центром города. Благо хоть удалось удержать стиль улиц, не превращая в беспорядок. Город с гор выглядит как правильный круг, с черной жемчужиной в центре.

Не обошла беда перенаселения и деревни. Деревня Белый Сад разрослась, засеяли все поля, даже где руки не доходили из-за плохой земли. По эту сторону реки Тихой теперь все заселено и поделено.

Неожиданно разрослась до этого хилая деревушка по ту сторону реки. Лудянка обрела новую жизнь, народу там теперь хватает. Много плотников осели там.

В центре графства глубокое озеро Алус, плохая слава у него. Никто там не стал селиться. А дальше, у края наших земель протекает бушующая река Борка. Она держит границу между нами и соседним баронством Серебор. С нашей стороны стоит деревня Приречная, она тоже невиданно разрослась, став обеспечивать рыбой все графство. Но это на северо-востоке от Альсаса.

А вот на северо-западе едва до резни между людьми не дошло. Стоит там деревня Шивневка, с дремучим лесом под боком. Богатая деревня, с полями, да охотниками лесными. Естественно, что туда сразу народ ломанулся. Да так их там много стало, что пришлось половине пришлых уйти. Собрались они, да двинули в глубь леса, куда и бывалые охотники соваться опасались. Теперь там основана новая деревня, Стволовка.

Вот так и вышло, что за пять лет население графства чуть ли не вдвое выросло. Город Альсас так больше всех разросся. Появились тут и попрошайки, и воры. В поместье люди стали появляться, культурных направленностей. Музыканты, барды, художники. Проходной двор прям, по сравнению с прошлым.

Пришлось территорию поместья высоким забором из кованного железа ограждать. Влетело это в не маленькие деньги. Меня, да Фреса одних теперь в город не пускают. Приставили по воину в охрану. У дверей днем и ночью минимум по одному дежурят. Они же с нами в город ходят. Даже на тренировках с мечом или по магии рядом ходят.

Отец мой совсем сдал за это время, не успевает все проблемы решать. Начал он меня натаскивать на управление графством. Чтобы от Фреса в магии не отставать, приходится ото сна время красть. Я всегда был немного сильнее. Вот и стараюсь держать первенство, Фресу стимул для развития даю, чтобы лучше становился. А он меня подгоняет.

Иначе ведь он остановится, притормозит развитие. Не захочет менять привычный баланс сил. Меж нами нет глупой гордости или соперничества. Наши отношения складывались годами. Он это знает, я это знаю. Нет меж нами обид или недомолвок. Нас все устраивает и как-то менять баланс старший-младший не собираемся.

В магии мы подросли до четвертого ранга. Теперь хватает сил безболезненно применять Щит Амона или Плеть Нигала. У Фреса лучше со щитом получается, у меня с плетью.

С восьми лет нас стали натаскивать во владении мечом. А мы и не против. Отец, что больше верит в добрый меч, на нас не нарадуется. А мы еще и совмещать пытаемся. Раньше я больше посохом сражался, но тут у меня нет такого инструмента. Как и заклинаний для него. С магией стихий мы более-менее освоились, привыкли к мане. Теперь изучаем целительные силы. Пока только на себе.

– Азидал, не отвлекайся, – мягко журит отец.

Сейчас мы в его кабинете. Разбираемся в бумагах, письмах, жалобах. Кабинет не изменился. Все такие же удобные кресла, огонь потрескивает в камине.

– Просто прошедшее время вспомнил, пап.

– Да, тихо было, – прикрывает он глаза, – Не то что сейчас. Дом безумцев какой-то.

– Отец, я не пойму, куда так деньги уходят? Все налоги с деревень как в колодец улетают. Куда нам такая армия?

– Многовато на снабжение уходит, – отец хмыкнул, – Но так надо.

– У нас население Альсаса семь с половиной тысяч. Это только горожане. Воинов плюс полторы тысячи! В городе уже вторую казарму строят! Итого – три! Еще пять сотен по деревням расположено. Две сотни на границе с Хризалией. Да оттуда даже гонца вшивого уж пол века не видали! Всего две тысячи двести воинов. Еда, доспехи, зелья, обучение, пенсия калечным и ветеранам. Неподъемный груз.

Я качаю головой.

– У нас доходы только от продажи продовольствия баронству Серебор. Найдут они нового поставщика, что делать будем?

– Негде им его найти, – отец улыбается, – У них окромя серебряных шахт и нет ничего. А в соседях мы ближе всего. Переправа на реке – и еда уже у них.

– Не бережешь ты казну.

– Деньги должны работать на благо земель и народа.

Граф сел на любую тему. Я кисло выслушиваю о доблести правителя. А Фрес сейчас с мечом тренируется, на свежем воздухе. А ведь сегодня первый день ярмарки!

– Что-то я увлекся, – отец с хрустом потянулся, – Время к обеду, нас должен посетить барон Шадовид. У него вроде сын твоего возраста.

– Это еще кто? Никогда не слышал.

– По слухам, он весьма богат, – граф чешет подбородок, заросший седой щетиной, – Из провинции Пакарам. Там этих баронов уже как грязи, меняются как дрянные мечи, за земли воюют. Королю все равно, кто будет поставлять серебро и золото из шахт Пакарама. Все властители там это знают, на караван королевский там напасть – это табу. Так и живут.

– Чего этот барон у нас забыл?

– Я разве не давал тебе письмо от него?

Отец открыл ящик в столе, шуршат бумаги.

– От, демоны! Забыл. Все эти долбанные залежи бесполезной бумаги, – он с огромным отвращением окинул взглядом стопки бумаг, – Если кратко, барон Шадовид желает перебраться к нам и стать моим вассалом.

– Альсас стал настолько популярен?