Текст книги "Маг Азидал. Лорд Альсаса (СИ)"

Автор книги: Дракмир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

– С кем?

– С колдунами, ведьмами, демонами, нечистью, – перечисляет отец, – Множество темных сил в нашем мире не дружелюбны к человеку. Есть еще Хэнье.

После слов о Хэнье отец замолчал. Сжал зубы, скулы покраснели.

– Те с виду мирные, красивые, добрые и мудрые. А на деле... Они охотятся на таких, как вы. Первые люди им как бельмо на глазу. Наглядный пример превосходства над идеалом, которым они себя считают. Помнят еще, как мы их и в хвост, и в гриву драли. Помнят и отомстить желают. Много Первых просто бесследно пропадают.

– А что на счет нас? Мы твои сыновья, аристократы. Нам не надо бродить по свету, людям помогать? – спросил я.

– А это вы сами решите, – по-доброму улыбается отец, – Как сердце подскажет. Те из Первых, что лордами становились, великими правителями были. Надеюсь, вы такими станете. Поверьте на слово, лорд может куда больше полезного для людей сделать, нежели путник.

– А что на счет магии? – Фрес ерзает в кресле, – Почему ты так напрягся из-за моих слов? Я сказал что-то не так?

– Когда я был в вашем возрасте, лет в семь, наверное, – задумался отец, – То меня ваш дед, мой отец, запер в подвале. В полной темноте. За провинность, которой я не совершал. Такая обида тогда захлестнула, что двинул я по закрытой двери кулаком. Тогда-то во мне магия и проснулась. С тех пор у меня даже насморка не было, а телом я сильнее стал намного. Для чего-то большего силенок у меня маловато. Но в вас я ощущаю дремлющую силу, веет от вас маной. Уверен, скоро и в вас Дар пробудится. Да посильнее моего, уж точно.

– А с дверью то что? – подается вперед брат.

– Что, что, – ворчит отец, – Пробил насквозь, только запястье сломал. Больно было, жуть. Но не об этом речь. Боюсь я за вас.

– А чего такого? – недоуменно спрашиваю я.

– Не знаю я, как объяснить, – морщится отец, – Во снах ко мне голоса приходили, могущество обещали. Демоны то были. Колдуном меня сделать хотели. Я, когда своему отцу рассказал, тот меня так розгами высек, что к лекарям обращаться пришлось. Вы только не глупите, если подобное с вами произойдет, сразу ко мне бегите.

– Хорошо, – киваем.

– Ох, дети, – закатил глаза старый граф, – Каждую мелочь великой тайной считаете. Думаете, в моем доме от меня можно что-то скрыть? Знаю я, вы магами стать хотите оба, да готовитесь к этому, силу свою изучаете. Надеюсь, к вам во снах никаких демонов не являлось? Силу не сулили?

Мы переглядываемся опасливо. Отец улыбнулся.

– Да не бойтесь вы так. Я вас поддержу во всем. Вы всегда можете прийти ко мне или матери. Мы вас любим и будем любить, чтобы вы не сделали. Нет, конечно, если вы с демонами начнете водиться, да темные ритуалы проводить, зло на этих землях плодить – я рад точно не буду. Но даже так... Всегда можно что-нибудь придумать.

– Пап, что ты говоришь такое, – Фрес аж задыхаться от возмущения стал, – Не будем мы такого делать!

– А мне другое любопытно, – перевожу внимание на себя, помахав рукой, – Что значит, зло творить? В библиотеке о демонах и колдунах вообще ничего нету.

– Еще бы было! – воскликнул отец, – Я еще умом не тронулся, такие книги собирать!

– Так расскажи нам, пап. Мы путем магии пойти хотим. Но чего нам опасаться? Мы ведь не знаем даже, как другие магию творят.

– Сам я много не знаю, – прикрывает глаза граф, – Слухи разве что. Но я приведу вам того, кто знает!

– Кого? Колдуна что ли?

– Нет конечно! – отец аж привстал от возмущения, – Нечего этим тварям в Альсасе делать! Травница одна есть, в Белом Саду. Нигильда ее зовут. Многое знает, мудрая женщина. Она на все ваши вопросы ответит. Да и мне... Самому интересно стало, в общем.

– Ну, мы пошли тогда? – вскакиваю с кресла.

– Давайте, – кивает граф, – Не загуляйтесь. Чтоб к обеду в столовой как копья стояли!

Мы с Фресом сегодня гулять не собирались. Но зачем об этом говорить? Идем в библиотеку. До Белого Сада пол дня пути, на лошади. Думаю, завтра уже или послезавтра мы найдем первые ответы на вопросы по магии этого мира. Кое-что мы знали сами, из задания Даргала, но этого ужасно мало.

– Как же охота помагичить чего-нибудь, – мечтательно вздыхает Фрес, – Устал я без магии жить. Все время себя в опасности чувствую. Хрупким, беззащитным. Отвратительно.

– Угу.

Я и сам себе ощущаю, как без ведущей руки. Вроде можно и другой рукой работать, да неудобно, вечно не хватает чего-то. Как обычные люди жить? Это точно не про нас.

Библиотека на третьем этаже, далеко топать не приходится. Картины на стенах молча провожают нас блестящими рамками. Столики с вазами, цветы. Пахнет сиренью, розами. На весь этаж благоухают.

Вот перед нами высокие двери библиотеки Альсаса. Выглядит как вход в храм. Это и есть храм, храм знаний. Тут собраны все знания графства, накоплены множество рукописей, даже печатные книги есть. Много.

Разбираться во всем этом сложно, нет системы. Мы долго разгребаем все это. Самое обидное, что мало действительно полезного. Обычные рассказы, летописи, развлекательные книги. По магии ничего не нашли. Такое ощущение, что все самое важное люди книгам не доверяют. Передают из уст в уста. Допередовались, куча знаний забыто вместе с войнами.

Заходим. Все правое крыло усадьбы на третьем этаже – библиотека. Ряды книжных шкафов. Причем не одинаковая мебель. Ставили по мере надобности.

Тут не было столов и стульев, так что мы притащили пару шкур из моей комнаты, подушки из комнат Фреса. Обосновали свой угол. Даже спим там иногда. Если не можете найти сыновей графа – ищите в библиотеке. Тут первым делом проверяют.

– Почитаем? – Фрес подкидывает книгу в руке.

Мелкая, тонкая. Дамский роман "Колдун и Розы" Автор Рубедит Розалийский.

– Да ну в жопу, – откидываюсь на подушки.

– Не ругайся, – брат заехал мне в лоб книгой, – Ты чему младшего брата учишь!

– Да, да, – прикрываю глаза.

Молчим. Я дремлю, сбоку звук листания страниц. Фрес решил почитать.

– Как думаешь, скоро травница приедет? Что расскажет?

– Страшилки на ночь, – буркнул я.

– Думаешь, демоны к нам рискнуть полезть?

Открываю один глаз.

– Почему нет?

– Метки Даргала, – стучит пальцем по лбу брат, – Мы же служители бога. Только вот Даргал то в другом мире. Как он нас защитит? Хватит ли метки, чтобы демоны не лезли к нам?

– А, ну да. Не знаю я, что у этих демонов на уме. Не встречал, даже не слышал о таких сущностях. Прости, спать хочется, голова не работает совсем. Переел еще.

– И то верно, – Фрес ложится рядом, зарываясь головой в подушки, – Мама совсем закормила, мне аж плохо стало.

– Инстинкты матери, они такие, – я зеваю.

– Ага, – подхватил зевок брат, – Беспощадные.

Книжные полки молчаливо нависают над маленьким углом, где спят на белых шкурах и подушках два ребенка. Тихо, спокойно. Сопит рядом брат. Уютно. Можно и поспать... А ответы, они никуда не убегут. Маги тем и занимаются, что находят все ответы на вопросы мироздания.

Глава 2. Пробуждение магии. Первые опыты.

Два дня прошло, прежде чем привезли травницу из Белого Сада. Дело было ближе к вечеру, тащить уставшую женщину отвечать на вопросы не стали. Проявили законы гостеприимства, накормили и спать уложили. Мы ее в тот день так и не увидели.

На завтраке ее тоже не было. Мы бросаем испытывающие взгляды на отца, спокойно жующего свой завтрак.

– Ох, да хватит уже, – граф откладывает ложку в сторону, – Приведу ее вам через пару часов. Будьте в библиотеке. А пока у меня много дел.

Отец уходит в тронный зал, решать проблемы графства, принимать посетителей. Мама отсыпается после бессонной ночи за бумагами. Мы предоставлены сами себе.

– Чем займемся? – Фрес хрустит яблоком, сегодня выиграл забег.

Когда тебе чего-то нельзя, то этого сразу хочется. Тоже хочу яблоко, но терплю. Я сегодня со всего маху в стражника врезался. Воин не покачнулся, а я на задницу рухнул, оглушенный.

Отец экипирует воинов графства по полной, вес выходит приличный, не сдвинешь. Легкий кольчужный доспех с кожаными вставками. Поверх красные туники до колен, а сверху стальной нагрудник. Наручи, набедренники, наголенники, все из крепкой стали, как положено. Мечи тоже добротные, щиты металлом окованы, с гербом огненного орла. Герб Королевства Гондария, огненный орел на красном фоне.

То, что это воины Альсаса, показывают воротники из белого меха. В горах Турдум белых волков водится немеряно. Дорогой и красивый мех для нас не дефицит.

Я думал, что выглядят наши воины как шуты. Но стоило присмотреться, как всякое желание шутить пропадает. Статные, грозные. Когда все в единой форме ходят, сразу видно – армия.

– Азидал! Говорю, чем займемся? Может на тренировку воинов поглядим?

– Нет уж, – тру шишку на лбу, – Хватит с меня на сегодня воинов.

– Идти в город на час тоже не охота, – Фрес догрыз остатки яблока, только корешок оставил.

– Мы же оба понимаем, что нам не отвлечься, – вздыхаю я, – Новые знания так близко.

– Тогда просто пойдем ждать, – пожимает плечами брат, – Помедитируем?

– Давай, – подхватываю идею, – Остудить разум никогда не помешает.

– И то верно.

Мы устроились в самом тихом месте. Библиотеке. Довольно странно, но здесь почти никогда нет посетителей. Отец, мы, да изредка видишь воина или слугу, что берут почитать книжку на вечер. Мама еще, но она только любовные истории читает. Когда время появляется.

Устраиваемся в нашем уголке. Я прибиваю подушку к стене, сажусь, опираясь на нее спиной. Давненько я не погружался в глубины собственного разума. Веки опускаются. Сначала ощущаю тело целиком, каждый орган, мышцу, ток крови. Следом приходит ощущение магии. Тонкие магические каналы, спящее, тусклое ядро.

Усилием разума погружаюсь в медитацию. Ощущение тела пропадает, последним исчезает шум крови в ушах. Следом пропадает ощущение магии.

Остается тьма, нет ничего и никого. Только яркие молнии мыслей и образов. Постепенно и разум успокаивается. Теперь пропадает даже тьма, нет абсолютно ничего.

Странное состояние, когда существуешь и нет одновременно. Все, что у тебя есть – спокойствие. Когда выходишь из медитации – будто заново рождаешься, настолько ярок и полон цветов окружающий мир. Обычное шуршание одежды оглушает, кажется новым звуком, в котором разбираешь незнакомые прежде оттенки. Глядишь на мир по-новому, с другого ракурса. Отличный способ отринуть привычное, заметить решение проблем, что лежали перед носом.

Два часа пролетают как миг. Я очнулся первым. Толкаю Фреса ногой.

– А?

– Тшш, – прикладываю палец к губам, – Идут.

Мы оставили двери в библиотеку приоткрытой. А после медитации слышишь каждый шорох вокруг. Прекрасно различаем голоса отца и травницы, шаги по коридору. Четкий, твердый, мерный шаг отца. Мягкие, семенящие шажки травницы, шорох платья.

– ...я знаю, что ты служила когда-то Ложе Чародеек в Дафгаарде, – жесткий, непривычно властный голос отца, – Ты многое знаешь, Нигильда. Все что знаешь, ты расскажешь моим сыновьям. Не гляди, что они маленькие. Говори предельно прямо, подробно, ничего не смягчай. Рассказывай без утайки. Знай, они почувствуют ложь или недомолвки. Я тоже. Не смей врать.

– Я поняла, – приятный, молодой женский голос.

Пара мгновений, и травница Белого Сада предстала перед нами. Красивая девица. Высокая, стройная. Тонкий стан, длинные ноги и маленькая грудь. Темное платье в пол, едва видны мягкие сапожки. Пышные, вьющиеся волосы, цвета пшеницы. Милое лицо, только грустное. А от выражения глаз мы едва не засмеялись.

Эта молодая женщина вышла к нам из-за полок с таким видом, будто ожидает увидеть тут маленьких монстров. А вместо этого узрела двух миленьких мальчиков. Фрес лежит на животе, делает вид что читает книгу, болтает в воздухе ногами. А я на боку, заглядываю в книгу к брату.

– Азидал, Фрес, – кивает отец, – Это она. Оставлю вас, пойду найду одну летопись...

Отец отходит, исчезает в проходах нескончаемых полок с книгами. Слышим, как он притаился неподалеку. Оставлять нас наедине он не рискует.

– Здравствуйте, – женщина слегка присела, оттянув края платья, изящно склоняется, – Я Нигильда, дочь Мелика, травница.

Тоже проявляем вежливость. Встаем, приветствуем, как положено.

– Можно присесть? – Нигильда кивает на шкуры и подушки.

– Да, конечно.

Мы усаживаемся как привыкли. Нигильда же аккуратно садится полу боком. Похожа на изящного, черного лебедя. Эта женщина совсем не похожа на селянку.

– Мне тридцать два года, а вам сколько? – осторожно спрашивает.

Общается, как с детьми. Но от женщины исходит опаска, она с трудом отрывает взгляд от наших глаз, стараясь не пялиться. В ней ощущается магия, немного. Переглядываюсь с братом.

– Нам по пять с половиной, – отвечаю за обоих.

– Ваш папа сказал мне, что вы желаете стать магами. Я немного знаю об этом. Но я расскажу вам все, что захотите.

Женщина выглядит так, словно сама не верит в собственные слова. Ну, вряд ли ей встречались такие же дети, как мы. Жди допроса, травница. Фрес спрашивает первым:

– Для начала, расскажите нам, какая магия в нашем мире существует? Кто ее творит и как? Вы сами магией владеете? Научить чему-то можете?

– Ох, как много вопросов сразу, – Нигильда стискивает в пальчиках складку платья.

– У нас впереди целый день, – ярко, по-детски улыбается брат, – А мы очень любопытные.

Это ее немного успокоило.

– Начну с последних вопросов, – травница призадумалась, – Пожалуй, с себя. Я родилась в другой стране. Дафгаард она зовется. Наши страны плохо ладят, поэтому я сюда и перебралась. В детстве я попала в одну плохую компанию. Ложа Чародеек зовется.

Женщина поежилась.

– Там я прислуживала несколько лет. Меня научили делать простые отвары, наполнять их маной. Через несколько лет я должна была стать чародейкой. Но когда я узнала правду об этом, о последствиях, то сбежала. Бежала я долго, в конце концов осела здесь, почти на другом конце Северных Королевств. Магии, кроме трав и отваров я не ведаю. Но я многое слышала в Дафгаарде, и могу поведать об этом.

Нигильда бросает короткий взгляд на книжные полки, куда ушел отец. Молчим, ожидающие взгляды не отрываются от женщины. От нашего внимания ей становится неуютно. Мы не перебиваем, не теряем концентрации, для детей это не типично. Плевать на ее ощущения, информация о магии!

– Кгхм, – мягко кашлянула травница, прикрыв губы пальцами, – Теперь о магии в нашем мире, кто ее творит и как. Верно?

Яростно киваем.

– Ммм, – женщина нежно проводит кончиком пальца по нижней губе, – Я об этом мало задумывалась. Но если посчитать, то выходит около пяти крупных групп, что часто и умело практикуют магию. Маги Хэнье, Ложа Чародеек, Колдуны и Ведьмы в союзе с Демонами, их можно за одного считать. Кто еще? А, точно, низушники тоже практикуют, у них особая магия. Ну и Первые, их меньше всего.

– Расскажите подробнее.

– О всех?

– Конечно!

– Все, что я знаю, это лишь слухи и наблюдения, – предупреждает травница.

– Говорите в чем твердо уверены, домыслы нам не нужны, – рублю воздух ладонью.

– Домыслы им не нужны, – шепчет обиженно женщина, – Ну и дети пошли.

– Кгхм, кгхм, – раздается неподалеку из-за полок.

– Ладно, – косится туда Нигильда, – Начнем с самых многочисленных. Хэнье. Никто доподлинно не знает, откуда исходит их сила. От них или богини? Этакие жрецы-волшебники. Творят заклинания на древнем языке своего народа. Сейчас их и не встретишь нигде. Но в летописях есть записи, когда сотня таких магов ровняли города людей с землей. Они с легкостью подчиняют заклинаниями силу стихий. Если без домыслов, – фыркнула травница, – То это все, что о них известно.

Мы быстро переглядываемся с братом. Жрецы-волшебники, древний язык, богиня. Очень знакомо. Да они совсем как маги Даргамара из нашего первого мира! Если способности похожи, то это грозная сила.

– Хорошо, дальше.

– Дальше по силе я бы поставила Ложу Чародеек. Я о них много знаю, так что могу уверенно о них говорить. Могу даже историю основания поведать, – травница с небольшой жалостью смотрит на нас, – Но я бы не советовала.

– Очень интересно, продолжайте.

Травница поморщилась, как от зубной боли. Вздохнула.

– Ложу основала Фригида Дафгаардская. По слухам, ей уже более ста лет.

– Она из Первых?

– Нет, – улыбается Нигильда, – Вовсе нет. Говорят, во времена ее молодости в Дафгаарде была мода на все, что связано с Хэнье. Она была не наследной принцессой королевства, престол должен был унаследовать ее старший брат. У нее был маленький Дар, и много свободного времени. Балы, развлечения, ни в чем себе не отказывала. В какой-то момент она заинтересовалась магией Хэнье. Ее прихоть удовлетворили, притащили откуда-то мага в кандалах. Из него смогли вытащить только алфавит древнего языка Хэнье, больше он не промолвил ни слова и помер от пыток. Поймать еще одного не удалось даже современной Ложе. Хэнье теперь предпочитают уносить врага с собой на смерть, если проигрывают.

Травница пристально следит, какого детям от такой жестокой истории. Сочувствия или страха она в нас не находит.

– В общем, Фригида попыталась творить магию как Хэнье. Складывать заклинания. Самое удивительное, что у нее получалось. Фригида принялась искать тех, кто мог помочь ей на новом пути. Нашла, основала Ложу, куда вошли десяток таких же чародеек, у которых получилось творить магию Хэнье. Но цена за это оказалась... непомерна.

Явственно ощущаю в женщине давний, застарелый страх.

– Богине Мэлиас не понравилось, что они украли магию ее народа. Да еще и нагло используют ее, как свою собственную! Она прокляла их.

– И в чем заключается проклятье? Вы же этого испугались, когда должны были стать одной из них?

– Да, – травница поникла, едва не плачет, – Это ужасно. Они об этом не говорили, лишь обещали силу, долгую молодость. А последствия. Их в Дафгаарде каждый знает. На ушах чародеек Ложи растут костяные чешуйки, чтобы каждый знал, у кого они воруют магию.

– Вроде не так уж и страшно, – удивился Фрес.

– Это только малая часть, – грустно сказала травница, – Все их дети будут рождаться мертвыми. Вся красота рано или поздно обратиться в ужасное уродство. А о том, что ждет их после смерти, боятся говорить все.

– Сомневаюсь, что такая личность как Фригида, так просто смирилась с этим, – подумал я вслух.

– О да, Ложа пошла еще дальше. Сговорилась с демонами! – яростно выплюнула Нигильда, – Безумцы.

– Еще и с демонами? – Фрес распахнул глаза, – Ушлая компания.

– Да их вся страна ненавидит! – еще больше распалилась женщина, – Магия Хэнье, темные силы демонов, да еще и свои наработки используют. Народ даже сомневается, а король ли ими правит? Может Ложа ему шепчет нужные приказы? Да вот только боятся все, слова дурного произнести не позволяют.

Женщина потихоньку успокаивается. Мы оцениваем новую информацию.

– Колдуны и Ведьмы, – быстро рассказывает Нигильда, словно хочет побыстрее закончить со всем, – Никакой своей организации у них нет. Противные люди, да уже не люди даже. Твари. Заключают соглашение с Демонами. Черпают силу из боли, страха и страданий людей.

– Это как?

– А вот так, – передразнивает травница, – Они этим демонов кормят, с которыми контракт заключили. А те в ответ делятся силой. У них противная магия, злая. Проклинают землю, деревни, отдельных людей мучают. Колдуют на языке демонов, от звуков которого у обычных людей волосы дыбом и поджилки трясутся. Создают всяческих тварей в кровавых ритуалах. Те твари тоже несут одно лишь горе и разрушение, создателя этим питают. Но лично мне их даже жалко.

– Кого? Монстров?

– Колдунов, да Ведьм, – грустно отвечает женщина, – Демонам ведь все равно, сколько одаренному лет. Чего стоит, к примеру, обиженному ребенку предложить во сне силу? Чтобы он соседних мальчишек в драке или игре победил? Уговорить свернуть шею цыпленку, не сложно же? И вот маленький мальчик или девочка уже стали на капельку сильнее. Обогнали соседнего мальчишку в поле, побили сынка какого-нибудь кузнеца. Или стали самой красивой девочкой в деревне? И вот так, с маленького шажка они зло творить начинают.

Я в прострации. Демоны оказались настолько опасны? Скольких одаренных они в свои сети забирают?

– А потом случается что-нибудь еще ужаснее, – грустно вещает травница, – Маленькие колдуны и ведьмы попадаются на темном колдовстве. Иногда родным людям приходится заносить над ними нож или меч. Ведь вырастут в монстров, зло плодящих! Те, кто выживает или убегает – людей начинают люто ненавидеть, с удовольствием начинают вредить и убивать. Такие вот они, Колдуны и Ведьмы. Большинство одаренных людей ими становятся. Рано или поздно.

– А к вам демоны приходят? – спрашивает Фрес.

Нигильда вздрогнула. В уголках глаз блестят слезинки.

– Приходят, – шепчет она, – Почти каждую ночь приходят.

Отвернула голову, утерла слезы кончиком рукава. Глянула на нас, тепло улыбается.

– Только сегодня я впервые за последние годы поспала нормально. Никаких злых голосов во снах. Может, потому что здесь вы, Первые живете?

– До Первых мы еще дойдем. Расскажите о низушниках. В городе мы их очень редко видим, они проездом тут. А поговорить еще ни разу не удалось. Какая у них магия, у Кэхас?

– Кэхас, – эхом повторяет травница, – Давно уже никто их так не называет. Только вы, Первые.

– Не отвлекайтесь, – недовольно просит Фрес.

– Тут можно сказать, рассказ из первых уст. Один низушник мне про их магию рассказал.

– О, они настолько разговорчивы?

– Чего вы так смотрите? Я не вру. Когда путешествовала по Розарии, то остановилась там в небольшом городке. Делала зелья на продажу. А тамошние жители меня за ведьму приняли, – Нигильда поджала губы, – Зелья охотно покупали, а как отказалась бесплатно отдать, так сразу ведьма! Так вот, мне тогда один низушник помог, что в том городе жил. Вышел он перед толпой, разразился бранной речью, что мол, деревенщина тупая травницу от ведьмы отличить не может.

– И что дальше?

– Отлупили его страшно, едва не до смерти, вот что, – голос травницы обретает печальные нотки, – Его сородичи еле от толпы отбили. Я помогала, чем могла, чтоб на ноги его поставить. Разговаривала с ним, вот он мне и поведал. А потом все в городе совсем плохо стало. Голод там был, а людям лишь ткни пальцем, сразу найдут виноватого. Пришлось мне оттуда бежать.

– Нам больше про магию интересно, – безжалостно ведет в нужное русло Фрес.

– По легендам низушников, их создал бог Кардас, из корней великого дерева, что вгрызалось в землю до невиданных никем глубин. Оттого и силы у ремесленников Кэхас необычные. Умеют они специальные деревья проращивать, у которых кора и побеги стали прочнейшей не уступают. Металлы им покоряются, и все, что с землей и природой связано. Умеют они из дерева и металла творить, даже смешивать вместе в единую вещь. Даруют таким вещам свойства волшебные. Молва ходит, что кузнецы-мастера низушников способны дерево раскаленное ковать! Оттого у них оружие такое странное на вид, да доспехи.

– Это все? Больше про Кэхас ничего нет?

Нигильда повела плечами.

– Нет.

Странно. Мы знаем больше в некоторых моментах. Из сообщения Даргала, когда наши души перерождались.

– Ну тогда давайте самое интересное, – азартно потирает руки Фрес, – Что там про магию Первых? Вы много таких встречали?

Я тоже навострил уши. Смотрим с ожиданием. Видать, что-то она в наших лицах уловила, моргнула озадаченно. Кивает.

– Хоть я сказала про магию Первых, она не только их касается. Всех людей одаренных, кого демоны не склонили. Просто обычно у остальных силенок маловато, на что-то серьезное. А кто с пробужденной кровью родился, магической силой не обижены. Я встречала других Первых, пару раз они даже в Белый Сад заезжали. Говорили, что ищут таких же, как они сами, да помощь людям предлагали.

– Зачем они других искали? – озадаченно переглядываемся с братом.

– Говорили, защитить, помочь, научить чему-нибудь, – Нигильда разводит руками, – Эти добрые были. А раз я встретила жутко раздраженного Первого. На границе Розарии и Гондарии дело было. Там стража пограничная, Розарийская, у людей последнее отбирали. Он не сразу осерчал, подошел сначала с разговором и улыбкой. Те от него отмахнулись, послали обратно в очередь стоять.

Травница замялась, теребит край платья. Вроде как прикидывает, стоит ли подобное детям рассказывать. Все-таки решается.

– Там очередь дошла до семьи низушников. Ребенок у них был, маленький. И повозка с небогатым добром. Стражников человек двадцать на посту было, окружили повозку, стали выбрасывать на землю вещи, рыться, ценности выискивать. Другой народ, обычный, лишь смотрел на это. Улыбались некоторые, чужому горю радуясь, да надеясь, что самих эта беда стороной обойдет. Мне их жалко было, но что я могла сделать?!

Женщина всплеснула руками. Волнуется, что мы о ней плохо подумаем.

– Дальше что было, – я сам чувствую, как брови хмурятся, губы сжимаются.

– Там ребенок то, низушников, девочка. Маленькая такая, – Нигильда показывает рукой на уровне колен, – У нее медальон был, блестящий такой, красивый, на цепочке. Стражники его с шеи сорвали, да с такой силой, что цепочка кожу до крови содрала. Родители конечно, возмущались, низушник с кулаками полез. Воины мечи обнажили, кричали про нелюдей.

Нигильда замолчала, взгляд затуманился, совсем ушла в воспоминания.

– Вот тогда-то Первый и осерчал. Выше всех на голову, в простой одежке, но с добротным мечом. Глаза зеленью горят, как угли... Обычных людей распинал как щенят, вперед вышел. Сказал только громко: "Нелюди для меня – это вы". И что-то про договор. Не успел никто и рта открыть, как стражников убивать стал. Те ничего ему поделать не смогли. Мечи вязли в воздухе, земля под ногами тряслась. Все быстро кончилось. Люди с криками разбежались кто куда. Когда я мимо прошла, он на меня и не взглянул. Девочку ту маленькую лечил, видела я, как ранки быстро затягиваются.

– Страшно вам, наверное, было, – задумчиво произносит Фрес.

– Не то слово! – горячо отвечает травница, – Чтобы один из Первых, образцов праведности и благородства, да на людей меч поднял! Да сроду о таком не слыхивали!

Мы встали. Переглянулись. Много чего нам обсудить теперь надо.

– Ладно, уважаемая Нигильда. Если это все...

– Да, – спохватилась женщина, поднялась, – Все как есть рассказала.

– Спасибо вам, – легко кланяюсь, – Вы красивая и мудрая женщина. Если вам так легко спалось в Черной Грани, то в качестве благодарности можете погостить у нас. Сколько захотите.

– А вашему батюшке... – осторожно подбирает слова Нигильда, – Травница не нужна?

– А у него самого и спросите, – киваю ей за спину, на выходящего отца, – А мы пойдем, поиграем.

Еще раз поклонились. Оставили отца и Нигильду наедине.

Заходим в мою комнату. Сдвигается засов. Фрес тут же прыгает на кровать, развалился, руки в стороны. Я на стол сажусь, приходится подтянутся.

– Ну что, уже можно делать какие-то выводы, – начинает разговор брат.

– Рановато, – качаю головой, – Слишком мало данных. Всего-то немного знаний о других магах.

– Но ведь когда-то надо начинать! Отдых затягивается, как мы будем выполнять...

– Тихо ты, – поднимаю руку, – Забыл слова отца? Тут повсюду любопытные уши. Давай повременим с этой темой, пока не получится поставить что-то вроде полога тишины.

– Ну да, – хмыкает Фрес, – Неизвестно, куда не те слова могут долететь. И в какие уши. Но с чего-то надо начинать?

– Есть предложения?

– Может, ускорим пробуждение магии?

– Это опасно!

– Да ладно тебе, – легкомысленно махает рукой брат, – Мы же не рывком. Медитациями немного простимулируем магические каналы. Ядро трогать не будем. Глядишь, на месяц или два раньше шестилетия начнется первая перестройка.

– Может сработать. Но куда так торопиться?

– А ты знаешь, что случится через год? Через два? К чему готовиться? – задал Фрес резонный вопрос.

– Хорошо. Ты прав. Чтобы не случилось, магия всегда поможет.

– Вот он, ответ настоящего мага! – Фрес рывком садится, – Ну что? Приступим?

– Сейчас?!

– Почему нет?

– Действительно, – посмеиваюсь, – Почему нет. Начнем. Помнишь хоть, как нормально детские упражнения выполнять? Их вообще-то между первой и второй магической перестройкой делать надо. Осторожнее будь.

– Эй, я учитель с огромным опытом, – возмущенно, но шепотом говорит брат.

Я уселся прямо на столе, скрестив ноги.

– Да, молодец. Не отвлекай.

Так и потекли наши дни. На одном из завтраков узнали, что травница Белого Сада теперь будет проживать в усадьбе зимой. Полгода будет работать в деревне, а полгода на стражу, зелья заживляющие готовить. Воины много тренируются, да и сражаться приходится с опасными тварями в лесах. Лекарям будет огромное подспорье, качественные зелья на дороге не валяются. Обычно у городских травников закупали. Экономия, опять же, бешенная.

Время в медитациях пролетало так быстро, будто листают страницы. Одинаковые. Проснулся, завтрак, в комнату с братом, обед, снова закрываемся, ужин и опять медитация. Разминались только по утрам. Родители долго терпели такое поведение. Вот и лето закончилось. Пожухли деревья в саду, землю укрывают опавшие листья. Праздник Плодородия прошел мимо нас. Вытащить нас из комнаты было не под силу никому.

Отец как мог успокаивал жену. Она молчала, бросала каждый день неодобрительные взгляды. Осень подходила к концу. К воротам поместья уже приходили знакомые дети горожан, спрашивали все ли в порядке. И вот, в конце осени мама не выдержала.

– Все, меня это достало! – мама громко хлопает по столу, бумаги разлетаются.

Я отвлекся от привычной каши в тарелке, поднял глаза. Мама сверлит взглядом, недовольная, глаза сверкают, раскраснелась. Фрес же внимания не обращает, в полу сне наворачивает кашу.

– Вы и раньше все время вместе были, а теперь совсем друг от друга не отлипаете! Запираетесь вдвоем, вообще ни с кем не общаетесь! На улицу не выходите, сколько это будет продолжаться?!

– Мама, я тебе уже все объяснял, – спокойно сказал я.

Под столом пинаю Фреса, чтоб очнулся. Тот вздрагивает, выпадает ложка из пальцев, звякает об стол. Мама переводит убийственный взгляд на него. Пока внимание отвлечено, стараюсь тихо и быстро доесть. Брат, я буду за тебя молиться. Прими Даргал твою душу. Все, помолился.

– Фрес! Ну хоть ты скажи брату... Совсем меня не цените... – понесло графиню, – Я же волнуюсь. Гидеон, а ты чего молчишь?! Наши дети грезят магией днем и ночью! Это ненормально в их возрасте!

Отец, собиравший разбросанные по столу бумаги, замирает статуей. Медленно поворачивается к жене.

– Кгхм, дорогая, тут такое дело... – и за спиной махает кистью.

– Валим, – шепчу брату.

Медленно, незаметно сползаем под стол. Ползем к выходу, пока отец там пространно рассуждает про нравы современной молодежи.

Это в первый раз чувствуешь себя глупо. Вроде разумом взрослый человек, ползет от мамы под столом. А вот когда получаешь получасовую выволочку, от которой мозги отказывают, готов хоть под землей ползти. Благо нам возраст позволяет такие выходки. Лет в десять это уже будет выглядеть действительно не солидно. В таком возрасте уже меч в руки берут. Хотя, я подозреваю что и отец, в свои сорок два готов от мамы под столом свинтить. Иногда.