Текст книги "Скворцы и Проклятые самоцветы (СИ)"

Автор книги: dadagi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Богдан кивнул. Он махнул рукой в сторону небольшой рощицы, что располагалась ближе всего к ним: оттуда удобнее будет порталом уйти.

– И это… у тебя грязь на лице, – чуть улыбнувшись сказал Богдан.

– Где? – испуганно спросила Катя.

– Везде, – едва сдерживая улыбку, ответил он.

Сначала протерла рукавом пыль с памятника, а потом этим же рукавом слезы вытирала. Теперь все щеки в серых разводах. Катя беспомощно пыталась вспомнить – есть ли у нее с собой зеркало, а Богдан уже открыл бутылочку с водой, плеснул на свой платок и, удерживая ее за подбородок, принялся вытирать с щек грязь. Катя замерла, не зная как на это реагировать.

Он высокий очень. Наверное, где-то под метр девяносто. Раньше это как-то не особенно бросалось в глаза. Даже возвышаясь над многими в школе, он не казался таким уж огромным. Но вот в крохотной прихожей панельной пятиэтажки Катя отчетливо поняла, насколько он высокий.

– У тебя такой вид серьезный, – ухмыльнулся он. – Боишься меня?

– Просто не ожидала, – призналась Катя.

Она снова потянулась рукавом к щекам – платок ведь влажным был, но Богдан, смеясь, поймал ее руку и показал причину испачканных щек. Катя удивленно посмотрела на грязный рукав и тоже расхохоталась.

До рощицы шли уже веселее. За этот день в его компании Катя осмелела, начала задавать вопросы, которые раньше боялась произносить вслух.

– А правда, что ты со временем сможешь в волка по собственному желанию обращаться?

– Смогу, – кивнул Богдан, – а потом бегать голожопиком за запасными штанами.

Катя несильно ударила его по спине. В отличие от Ратмира и Макса, Богдан в выражениях особо не стеснялся.

– А от чего это зависит? – уточнила она, уж слишком было интересно, а информации в книгах не было.

– Сильные эмоции, – туманно объяснил Богдан, но исправился, когда Катя снова стукнула его кулачком в спину. – Страх. Очень сильное желание защитить. Обычное первое обращение происходит, когда мы пару свою находим. Я имею в виду первое обращение вне полнолуния.

Катя хихикнула:

– И что, вот влюбишься и разом в волка? И такие шмотки в клочья, сам весь красивый, в шерсти.

Они пересекли край кладбища и теперь смогли идти рядом. Волков ответил без шуток:

– У нас же не фантастический фильм какой-то, чтобы мы с первого взгляда влюблялись и сразу на всю жизнь. Нет, никакой одежды в клочья. Находим подходящую девушку, начинаем встречаться. Если появляются чувства – то все, у нас это на всю жизнь. И если кто-то на невесту или жену начинает кричать, или – еще хуже – нападать, то тогда да. Одежда в клочья и стр-р-рашный волчара прикроет любимую. Даже если шансов защитить нет. Даже если стоило сбежать, потому что обоим не выжить.

– Серьезно? – удивилась Катя. – Прям вот до собственной смерти?

– Проклятье Василис, – улыбнулся Богдан. – Слышала уже эту историю, как Воронцовы решили себе и своим вассалам генофонд улучшить?

Катя кивнула. Говорить о том, что ей позавчера эту сказку рассказали, она не стала. Ей все еще было сложно привыкнуть, что в мире магии легенды правдивы.

– Через год, после окончания русалочьей недели, Волковым передали наследника. И где-то в тоже время и прокляли. Ну как прокляли… никто из наших это проклятьем не считает. Спокойнее мы стали. Уравновешеннее. Теперь все звериные инстинкты только в любви и проявляются. Это ведь в природе волков и оборотней – самку защищать. Раньше эта черта так не проявлялась, только что вспыльчивые все были. А потом вот что получилось.

– Мне уже Эля сказала, что Волковы чаще всего становятся героями низкопробных дамских романов, – засмеялась Катя. – Теперь понятно почему. А ты себе уже пару выбрал?

– Не только я должен выбрать, – улыбнулся Богдан. – Но и меня. Я могу лишь примерно знать – подойдет мне девушка, или нет.

– Да? – удивленно, с явным восторгом и нетерпением спросила Катя. – А как?

Богдан улыбнулся. Он на ходу постоянно оборачивался к ней, смотря с высоты своего немаленького роста. Катя тоже интуитивно старалась смотреть на собеседника. Вот только она постоянно спотыкалась о кочки и коряги, а Богдан и сам нормально шел, и ее ловил. Это все волчья сущность виновата, не иначе.

– По запаху. Характер, какие-то привычки – все это тоже отражается в запахе. Ну и физиология, конечно. Если девушка приятно пахнет – значит можно попробовать с ней сблизиться.

Катя призадумалась. Звучит достаточно фантастично, но не настолько невероятно, как ей казалось ранее. Все же эта странная черта Волковых – преданность в любви – казалась Кате жутко интересной и странной.

– Хватайся, – Богдан протянул ей небольшую стальную палку, их портал обратно.

Несколько крайне неприятных мгновений – и вот они уже стоят на взлетной площадке Колдовстворца. Здесь еще была середина дня, а во Владивостоке уже темнело. Вот тебе и разница во времени, маги осознают это особенно четко.

Волков проводил ее до дверей общежития. Впрочем, ему было по пути – мужское находилось дальше по дороге. Вернул пакет: мама насобирала дочери немного гостинцев, все же девочки по утрам завтракают в комнате. Катя почти дошла до дверей, как Богдан ее окликнул. Здесь было тихо, никого вокруг. Люди либо отсыпались после веселой ночки, либо разошлись по домам.

– Кстати, Катюш. У тебя очень приятный запах. Лучший из всех.

Весело помахал ей рукой и скрылся за пышными кустами, что до сих пор не растеряли листву. Катя осталась пораженно стоять на крыльце. Она не знала, как эту фразу понимать. Точнее – знала, но не хотела. Раньше парни не оказывали ей знаки внимания, а тут… и сразу прям вот так… и после всех разговоров на кладбище. Белая встряхнула волосами и снова повторила фразу любимой книжной героини своей мамы: “Я подумаю об этом завтра”.

========== Глава 10. Проклятия ==========

Сестры Бельские слыли главными красавицами среди аристократок. Вася, познакомившись с Элей, уже не была в этом столь уверена, но приходилось признавать: Анна и Мария обладают незаурядной внешностью. Светловолосые, с большими зелеными глазами, они были похожи, но близняшками не являлись. Хотя это не мешало Васе путать их. Кто там Маша, а кто Аня? Какая разница, если они все равно друг без друга нигде не появляются.

Маша – старшая, является главной наследницей рода Бельских. Мужа ей, по слухам, выбирают всей семьей. Обычно так не заморачиваются, ведь наследницы и сами могут прекрасно управлять родом, но не в случае сестер. Они были настолько девочками, что Вася не могла не удивляться. Всегда одеты по моде, от количества дорогих аксессуаров рябит в глазах, без прически и легкого макияжа даже на пробежку не выходят… И при этом обладают просто отвратительными характерами.

Вася им не понравилась сразу. Большинство участвующих в дуэльных соревнованиях мальчики. А тут девочка. Не из высших слоев аристократии. Вдобавок симпатичная – а Вася еще в раннем возрасте поняла, что ее миленькая внешность создает немало проблем. Казалось бы – куда просто симпатичной девчонке из обычной семьи тягаться с наследницами целого рода, да еще и такими красавицами? Но те почему-то посчитали иначе. Они бы, возможно, опустились и до каких-то злых козней в духе американских комедий для подростков, но не рисковали связываться как минимум с Аминой. Пусть она без права наследования: всего третий ребенок в семье при двух старших братьях, но кто рискнет ссориться с представительницей боевого рода?

Поэтому Бельские просто рассерженно шипели в сторону Васи при каждом удобном случае. И случаи им выпадали каждый год: сестры были намертво вписаны в список сопровождающих своей школы. Такие люди всегда есть. Обычно это запасные, часто – представители школьной прессы, либо близкие родственники участников. Почему сестры катались по школам, Васе было непонятно. Может, подыскивали себе женихов?

Сейчас же они поступили в Колдовстворец и особо не лезли. Присутствие в группе Макса решало многие проблемы, хотя сам он для этого ничего не сделал. Вася знала, что китежские его побаиваются. Сплетничают, говорят гадости, но боятся. То ли Макс раньше был злее, то ли страх перед родом менталистов перекрывает здравый смысл.

Прогулка по берегу озера – своеобразный способ успокоиться. В воскресенье вечером здесь было тихо, поэтому Вася вышла на дощатый помост возле главного учебного корпуса и села у перил, свесив ноги вниз. Говорят, весной озеро разливается и вода почти плещется на помост… но пока Вася могла болтать ногами в воздухе, не боясь промочить кроссовки. Только пришлось наложить согревающие чары – она ведь ушла на пробежку и даже теплой куртки не взяла.

– Неужели решила утопиться? – раздался столь неприятный для Васи голос одной из сестер Бельских.

– Все будут рады, – поддакнула ей вторая.

Вася про себя обратилась к предкам – ну за что ей это именно сейчас? – но все же повернулась в их сторону. Они были не одни. Наверное, пошли гулять на остров вместе с подругами. Девочек в Колдовстворце было меньше, чем мальчиков, а попадали сюда, в основном, особы целеустремленные и крайне умные. Но и среди них были те, кто предпочитал подружиться с Бельскими в надежде на будущее трудоустройство. Таких было трое. Они все нерешительно улыбались, словно не знали – поддакнуть своим “лидерам”, или промолчать. Вася в очередной раз подумала, что с мальчишками проще. Ударила бы кулаком посильнее – и все вопросы почти решены.

Но помощь появилась, причем неожиданно для самой Рудецкой. Мирослава шла точно за ними и сейчас спокойно, как умела только она, поинтересовалась:

– Какие-то проблемы? Кто-то оскорбляет учениц в связи с происхождением?

Бельские тут же оскалились и прошли мимо Васи максимально быстро и – главное – молча. Так как в школу наравне попадали наследники великих родов и просто талантливые дети, то администрация жестоко карала любые издевательства в связи с происхождением. Магическому миру были нужны вливания новой крови, а ни один полукровка не согласится поступать в то место, где над ним могут безнаказанно издеваться.

– Как дела? – чуть улыбнулась Мирослава, когда Бельские со свитой сошли с длинного помоста и уже почти дошли до виднеющегося вдали моста.

Вася покачала головой. У Мирославы четыре младшие сестры, она привыкла заботиться обо всех: и о четырех родных сестрах, и о четырех названных. Сейчас она, подобрав подол юбки, села рядом, с трудом втиснув обе ноги в промежуток между столбиками перил. Вася, горестно вздохнув, достала палочку: столбики тут же чуть раздвинулись, а сами перила стали значительно ниже в этом месте, поэтому теперь на них можно было спокойно облокотиться, даже сидя на помосте.

– Спасибо, – поблагодарила Мирослава. – Поговорить не хочешь?

– А что говорить? – чуть пожала плечами Вася. – Я просто не знаю, что с этим делать. И бабушка не знает. Ну не заколдовывать же его?

Мирослава горько улыбнулась:

– Хочешь, я на него отворот через навь наложу?

Вася так же грустно покачала головой в ответ. Такое заклинание заберет у Миры пару лет жизни, но при этом может еще и не подействовать на Воронцова с его сильнейшей защитой разума.

– Не собирать же из-за него полный круг, – вздохнула Вася. – Может, у него само пройдет.

Мирослава засмеялась в ответ:

– Что бывает, если не лечить простуду?

Вася недоуменно посмотрела на нее, но та и не ждала ответа.

– Она превратится в пневмонию. Если ты ему понравилась, Васька, то это само не пройдет.

Рудецкая в ответ лишь недовольно обернулась обратно, к озеру. Мирослава всегда была для них как мамочка, даром что не самая старшая из названных сестер. Заживляла ранки, заплетала косички, зашивала порванные платья. Они впятером никогда не были так уж дружны. Никогда не писали друг другу писем, никогда не говорили по душам, никогда не считали друг друга подругами. Они всегда были сестрами.

Это ведь часто бывает среди родни. Вот вроде родство дальнее, а то и вовсе – условное, живете чуть ли не в разных уголках огромной страны, и друг о друге особо не думаете… но встречаетесь и понимаете, что это – родня. Помогут, спасут, успокоят.

Более-менее близко Вася общалась только с Тамарой, и то из-за близости взглядов: Тома тоже любила дуэли. А с Мирой отношения складывались странные. Она всегда казалась самой идеальной из них всех. Сильная, совсем ничего не боится, и всегда знает, как выйти из сложной ситуации.

– И что мне делать? – спросила Вася.

– Варианта три, – ответила она. – Беги. Даже если побежит следом – выследить тебя ему будет крайне сложно, да и вряд ли его отец позволит наследничку потратить годы на попытку достать мастера трансфигурации заграницей. Еще – игнорируй. Если он просто хочет завоевать тебя, то скоро надоест. Общайся как с другом – ты это умеешь, но игнорируй любые романтические поползновения. Но… может не сработать. И тогда… Смирись.

– Смирись? – недовольно переспросила Вася. – Ты шутишь? Да…

– Тише, Васька, – покачала головой Мирослава. – Не распаляйся. Не стоит озвучивать причины, не стоит бередить былые раны. К тому же… может, пора все это прекратить? Времена уже не те. Многое изменилось.

Она резко встала, отряхнула юбку, расправляя невидимые глазу складки, и подала Васе руку:

– Пошли обратно. Зайдем к Томе, попьем чаю. Или, если хочешь, можем пойти к твоим.

Вася нерешительно кивнула, тоже встала и зашагала вслед за Мирославой. За ее спиной перила вновь приобрели привычный вид. Мастера трансфигурации действительно будет сложно найти. Но ведь и уезжать чертовски не хотелось.

***

Тома разливала чай в большие кружки и охотно ругала и Макса, и Воронцовых, и весь мужской род заодно. Но это не особенно помогло Васе прийти в себя. Она несколько лениво вернулась в комнату, надеясь только, что Эля не будет задавать слишком много вопросов. Но у Эли сегодня были дела поинтереснее.

– Кажется, ты будешь не единственной девушкой, получающей подарки, – весело улыбнулась Никольская.

Вася едва открыла дверь, как увидела их. Эля – традиционно около маленького котелка с зельем, а Катя буквально лежала на столе, горестно обхватив руками голову.

– Что случилось? – спросила Рудецкая, обходя диван и садясь на свое привычное место за столом.

– Наша Катюша, – начала Эля, помешивая свое варево, – сегодня гостила дома… и компанию ей составлял Богдан.

– Мы из одного города, – Катя приподняла голову и сказала это так, будто оправдывается.

Вася улыбнулась:

– Поместье Волковых и правда стоит неподалеку от Владивостока, но только они там не живут постоянно. У них есть еще один дом, даже целый квартал для всех Волковых. Ты не знала?

Катя покачала головой:

– Но он же говорил, что у него дом на берегу…

Эля засмеялась:

– Это как место для выходных и праздников. Если нужно приглашать гостей – открывают то поместье, в остальное время придется искать Волковых в городе Бёрё.

Катя глухо застонала и снова уткнулась лицом в сгиб локтя. Про город Бёрё она знала. Он даже произносится немного не так, просто на русском ближе всего именно такое звучание. Это Волк на языке якутов. Для мира магии – относительно молодой город. Всего каких-то триста лет. Известен как город оборотней. Здесь любой, зараженный опасным вирусом ликантропии, может чувствовать себя в безопасности. И сами оборотни, и их семьи. И во всех книжках по географии, которую маги учат целых три года, прямо говорится, что влияние над городом делят два рода: Волковы и Медведевы. Логично было предположить, что Богдан вырос не в шикарном особняке на берегу моря, а рядом с природой. Он даже говорит совсем как магл, знает все эти шуточки, разбирается во всяких технических новинках. Это потому что в Бёрё много маглов. Стоило бы догадаться.

– А почему ты пошла с ним? – спросила Вася.

– Потому что он предложил, – подняла голову Катя. – Мне нужно было на могилу дедушки. Очень. Эля мне сказала, что гулять вдвоем с парнем – это типа свидание, независимо от места прогулки… но я как-то не подумала… а он…

Вася, знающая прямолинейность Богдана не понаслышке, все же немного удивилась. Обычно Волков старается сдерживать свой характер.

– А что он? – поторопила подругу она.

– А он… – Катя начала довольно громко, а потом закончила почти шепотом, ведь фраза почему-то казалась ей жутко неприличной: – А он сказал, что я вкусно пахну.

Вася не смогла сдержать хихиканье. Катя в этот момент выглядела настолько забавно, что просто невозможно устоять. Словно маленькую девочку обидели. А та, разозлившись от такой реакции, заговорила быстро-быстро, как часто делала в моменты волнения:

– Это просто нечестно. Мы же нормально общались, как друзья. Не было ни малейшего намека, что я ему нравлюсь. С чего это вдруг? Да еще и сказал так, – Катя зябко поежилась, вспоминая его интонацию при прощании. – Или это просто я опять не вижу дальше собственного носа?

Эля покачала головой:

– Он к тебе присматривался. Не сказать, что влюбился там, или что-то в этом роде… но он так иногда на тебя смотрел.

– Примерно как Эля модные журналы рассматривает, – подсказала Вася. – Я была уверена, что он тебя погулять позовет. Но это же ни к чему не обязывает. Не понравится с ним гулять – просто разойдетесь и все.

Катя насупилась и ворчливо заметила:

– Если просто погуляем и разойдемся, то почему ты тогда от Макса бегаешь? Тоже ведь можете погулять и разойтись.

Вася тут же растеряла только проснувшуюся жизнерадостность. Кате даже стало стыдно. Но Эля спокойно ей ответила:

– Разница в том, что Волков просто заинтересовался, а Воронцов влюбился.

Вася вздрогнула на последнем слове. Думать о том, что он именно влюбился, было как-то непривычно и страшно. Она никогда не влюблялась, но всегда считала, что это очень глупо. Люди такие странные вещи начинают делать, что влюбляться Васе совсем не хотелось.

***

В понедельник атмосфера за обедом была крайне напряженной. Эле даже казалось, что воздух замер над столом, а окружающий шум сам собой стал тише обычного. Вася с Катей старательно рассматривали содержимое своих тарелок, стараясь даже не смотреть по сторонам. Эля их понимала. Взгляд у Макса был настолько несчастный, что его даже было жаль. А Богдан напротив – самодовольно улыбался.

Обстановку нужно было разрядить. Так как Ратмир все еще переживал последствия семейных перемен, Эля решила поболтать с Ярославом. Он был самым спокойным, никогда не говорил без причины. Иногда даже казалось, что он вообще не умеет разговаривать на отвлеченные темы. Эля даже частенько забывала, что он вообще здесь.

– Расскажи что-нибудь, – Эля чуть громче положенного звякнула вилкой о тарелку. – Что у тебя нового в медицинском корпусе?

Ярослав едва заметно улыбнулся. Его тоже тяготила атмосфера за столом, но первым нарушить тишину он не решался.

– Иван Тарасович берет шесть человек на практику в Киевский госпиталь, – сказал он. – От первого курса еду я и еще Настя Ельская.

– Ельская? Блондинка, да? Симпатичная такая.

Ярослав едва заметно покраснел и кивнул. Ельская Анастасия была одной из самых ярких девушек курса, за ней бегали многие парни. Ярослав смущался не потому что она красива, а потому что Настя недвусмысленно намекала ему погулять вместе. Если бы приличия позволяли, она бы его и пригласила сама.

– Она одна из лучших на факультативе колдомедицины? – догадалась Эля.

Ярослав снова кивнул. Чтобы хоть как-то продолжить разговор, он решил развить тему:

– Тарасович каждый год берет шестерых, обычно самых перспективных. И госпитали всегда разные. В Киеве специализируются на отравлениях, это прямой профиль Насти.

– А ты? – улыбнулась Эля. – Куда бы ты хотел на практику?

Ярослав снова замолчал, не решаясь признаться, но все же ответил:

– К Цыпарю. Мне всегда были интересны проклятья. Но у Цыпаря, говорят, еще никто после практики ничего значительного не добивался. Ходят слухи, что он таланты рубит на корню, – тут Ярослав криво усмехнулся и добавил: – Ну меня он и без таланта зарубит.

Мать знаменитого Цыпаря принадлежала к роду Белозерцевых, кузина отца Ярослава. Девушка вышла замуж за талантливого полукровку, они основали свой род, поэтому сам Цыпарь не может рассчитывать на звание главы рода. Но Ярослава недолюбливают многие Белозерцевы – нынешние или прошлые. Просто бастард, который по силе родового таланта может рассчитывать на главенство в семье, личность неоднозначная. Сводные братья, например, Ярослава вообще игнорируют. Что еще больше убеждает людей, что род унаследует именно бастард, а не законнорождённые сыновья, начисто лишенные дара к целительству.

– Откроешь свою частную клинику, – пожала плечами Эля.

Как и многие волевые личности, она не видела поводов идти на компромиссы. Какая-то мечта кажется невыполнимой? Нужно просто чуть больше времени, чтобы разобраться в нюансах ее достижения.

– Тем более, что Цыпарю не удалось вылечить тех девушек, – добавила тихим голосом Вася. – Этери сказала, что первая проклятая – Ксюша – лежит в магическом коконе, ее искусственно подпитывают магией.

Ярослав закивал, соглашаясь с Васей:

– Вообще, случай очень странный. Нет никаких физических проявлений проклятья. Из воздействия на разум – только глубокий сон, абсолютно нормальный, просто разбудить их не получается. Но на энергетическом уровне… настоящий кошмар. Кто-нибудь помнит вымершую магическую тварь Гатха-Прани?

– Вымершую? – уточнила Вася. – По-моему, она истреблена магами.

– Да, – легко согласился Ярослав. – Последних таких тварей уничтожали чуть ли не всем миром, все горные системы от Урала до Гималаев чуть ли не под гребенку прочесали, чтобы точно ни одного гатха-прани не осталось.

За столом уже все прислушивались к разговору, поэтому согласно закивали все. Даже Катя помнила это магическое создание. Не по названию, скорее по истории уничтожения. В мире была лишь одна магическая тварь, которую полностью истребили. Это был небольшой зверек – размером с кролика или домашнего кота. Внешне – что-то похожее на медвежонка, только что морда плоская, с огромной пастью. Смотрелась эта тварь относительно неуклюжей, но передвигалась с помощью магии. И питалась тоже магией, а не жизненной энергией, как большинство темных существ. Нападет такая гатха-прани на мага, и его уже ничто не спасет – всю магию высосет, очаг магии просто уничтожит. А самое страшное – гималайские магические паразиты жили достаточно высоко над уровнем моря, в холоде, поэтому постепенно начали расширять ареал, умудрившись прижиться даже в Уральских горах. Когда первую гатху-прани заметили в Карпатах, маги многих стран объединились для уничтожения этого мелкого убийцы магов.

– Хочешь сказать, что действие проклятья схоже с… – Эля чуть поморщилась, пытаясь правильно сформулировать, но Ярослав, уже увлеченной темой, больше не молчал:

– Да, гатха-прани убивала похоже, только быстрее. Гораздо быстрее. Ей нужно было два часа, чтобы уничтожить магическое ядро мага, а это проклятье за неделю только основной резерв опустошило. Ксюшу положили под купол, чтобы сохранить магию в ауре, но это ненадолго. С той же скоростью у нее есть не больше трех недель, прежде чем проклятье доберется до ядра.

Все за столом нахмурились. Для мага лишиться своих сил – это по-настоящему страшно. И умирать от медленного уничтожения магического ядра… ужасная картина.

– Хотя бы нашли, к чему прицепилось проклятье? – неуверенно спросила Вася.

– Цыпарь меняет мнение по пять раз на дню, – сморщил нос Ярослав. – Он обязан держать Тарасовича в курсе событий, поэтому помощник Цыпаря просто каждый раз отсылает имеющиеся материалы. Лично мне кажется, что все-таки аура. Просто…

Он на секунду замолчал, но все же признался:

– Это просто действительно странно. Когда ее в медпункт принесли, я тоже там был. Вместе с Тарасовичем осматривал. У нее было искажение ауры в районе ушей. Ну, то есть вот тут.

Ярослав показал руками примерную область. Аура окружает тело мага не так уж плотно – расстояние примерно пять-десять сантиметров от кожи, и все мелкие “детали” сглаживаются. Ярослав просто показал место в районе ушей и верхней части шеи.

– Это ненормально? – догадалась Эля, которая поверхностно разбиралась и в колдомедицине.

– Обычно проклятья базируются в районе макушки головы, либо на груди. В очень редких случаях – на ладони. А тут… Наверное, поэтому Цыпарь и не считает, что эти странности – место действия проклятья.

Вася нахмурилась:

– А знаешь, это ведь могут быть сережки. Ну, если проклятье передалось прикосновением, и странности в ауре именно в этих местах.

Ярослав кивнул и несколько криво улыбнулся:

– Да, только Ксюша была без серег, а у Марины даже уши не проколоты. Хотя на ее ауру я не смотрел – ее почти сразу увезли к Цыпарю, но там ничего необычного не заметили.

Все за столом теперь имели крайне задумчивый вид. В мире магии встречаются неснимаемые проклятья. Но они обычно посмертные, либо требуют немало жертв, что заметно на энергетическом уровне. Такие проклятья, если они вовремя обнаружены, можно приостановить.

Есть проклятья ритуальные. Но эти, как правило, не убивают. Люди редко собирают настоящий ритуальный круг, чтобы кого-то убить, обычно целью является заставить страдать… вот только это не подействует через каплю крови или клок волос – нужен весь человек, или хотя бы его близкий родственник. Именно поэтому история двух похожих проклятий так взбудоражила общественность. Людей пугало не то, что проклятья не удавалось снять. Люди боялись неизвестных проклятий.

– В общем, я бы скорее надеялся на авроров, чем на Цыпаря, – немного грустно подытожил Ярослав.

Теперь грустно вздохнула и Вася:

– А у них тоже ничего. Если Марине еще могли желать зла – она все же умела мысли читать – то Ксюшу просто некому было ненавидеть. Опросили почти всех зельеваров и артефакторов. А там через одного – люди крайне увлеченные наукой. Многие вполне могли проклясть исключительно ради эксперимента. То есть ни причин, ни реальных подозреваемых. Хотя список просто подозрительных учеников и магистрантов довольно длинный.

Богдан усмехнулся:

– Могу поспорить, наш послеобеденный кошмар – я имею ввиду Литвина – точно в этом списке.

Ему вторили такие же недовольные смешки.

– Это точно не он, – покачала головой Эля.

– Почему? – удивился Ратмир. – Считаешь, что он недостаточно умен для этого?

Эля презрительно фыркнула и ответила:

– Если бы девчонок проклинал он, то первой в списке была бы я.

В ответ ей тихо рассмеялись, признавая долю истины в таком заявлении. Впрочем, Ратмир все же возразил:

– Может, именно поэтому он тебя и не проклял? Если бы прокляли тебя – он был бы первым в списке подозреваемых.

Эля безразлично пожала плечами. Литвин ей казался мелким мерзким вредителем, но никак не супер-злодеем, который изобрел новый способ проклятья. Хотя технически мог, конечно. Он сейчас считается самым перспективным среди магистрантов.

Уже вставая со своего места, Эля несколько боязливо подумала, что нужно бы быть поаккуратнее. Вдруг коварный злодей – и правда Литвин? Может он просто ее напоследок оставил? На десерт, так сказать.

Но эта мысль тут же вылетела у нее из головы, ведь Вася так шарахнулась от Макса, что едва не врезалась в проходящего мимо парня. И что вообще делать с ними? Богдан-то с Катей сами разберутся, пусть даже в процессе друг другу нервы и подпортят, а что с этими двумя будет…

Комментарий к Глава 10. Проклятия

Визуализацию героев можно найти тут: https://vk.com/album-154409587_260181041

Будет пополняться по мере нахождения чего-то подходящего))

========== Глава 11. Хитрый план ==========

Макс совершенно не представлял, что делать. Его никогда не учили завоевывать девушек. Учили лишь правильно ухаживать. Правильно – то есть как все. Цветы и конфеты, потом первое свидание, знакомство с родителями, а потом можно уже жениться. Механизм, который обычно не дает сбоев, особенно если этому механизму обучали Воронцова. Вот только там не хватает ответа на самый главный вопрос: что делать, если девушке плевать на известную фамилию и от свидания она точно откажется? На первое, конечно, сходит. Так принято. А вот от второго откажется. Что делать потом? Заваливать ее цветами и фруктами? Макс очень сильно сомневался, что сердце Васи можно покорить дорогими подарками.

– Ты что опять такой хмурый? – весело спросил Богдан.

Он открыл дверь в комнату громко, словно вышиб ее ногой, а сейчас стоял на пороге и задумчиво рассматривал лучшего друга.

– Думы тяжкие думаю, – ответил Макс, не поворачиваясь к нему.

Да и зачем поворачиваться? Богдан к вечеру всегда раздражающе бодр и весел, отчего его иногда хочется попросту придушить подушкой. Останавливало только то, что в мире немного людей, которые бы не боялись Максимилиана Воронцова.

В гостиной раздались шаги: следом за Волковым шел Ратмир. Он недовольно обратился к Богдану:

– Подвинься, шкура.

А потом Ратмир прошел мимо кровати Макса – он спал ближе всего к двери – к своему месту. В Колдовстворце не поощрялись личные комнаты для наследников великих семей. Все жили вместе. Девочек было меньше, поэтому они обычно шиковали – двое-трое на одну комнату, а парни ютились вчетвером на тех же квадратных метрах. С небольшим исключением – Макс еще в первый школьный день расширил пространство их гостиной, увеличив ее раза в три, не меньше. До зимних каникул должно хватить, а потом главное мебель лишнюю убрать, а то пространство схлопнется и аккуратно утрамбует все, что парни понатаскали. Такова уж специфика столь сложных заклинаний: если хочешь создать комнату с почти вечным расширением пространства, придется вплетать заклинания в стены еще на этапе возведения здания.

– Вот, кстати, Ратмир, – оживился Богдан. – Как завоевать девушку?

Ратмир ответил вопросом:

– Вот кстати, Богдан: почему вечером ты бесишь вдвое больше?

Отношения между ними всегда были сложными, а проживание в одной комнате вовсе не сделало их терпимее к странностям друг друга.

– Мои волчьи повадки говорят, что пора идти на охоту, – отмахнулся Богдан. – Не отклоняйся от темы. Видишь, Макс страдает. Страдаешь же?

Макс не ответил. По вечерам он особенно жалел, что когда-то его предкам приспичило создать род перевертышей и ввести традицию воспитывать наследников вместе. Эта вечерняя энергичность Волкова особенно раздражала после сложного дня.

Ратмир чуть в стороне раздевался. Они с Богданом вернулись с дополнительных занятий по физической подготовке. Макс тоже там был, но пропустил от их приезжающего инструктора несколько ударов подряд и был сослан в комнату, бороться с внутренними демонами. На деле он все эти два часа лежал и своих демонов скорее подкармливал сомнениями, чем пытался побороть.

Богдан же не стал раздеваться. Он снял только куртку, и ту в прихожей, а сейчас завалился на свою кровать – соседнюю с Максом – и продолжил болтать: