Текст книги "Скворцы и Проклятые самоцветы (СИ)"

Автор книги: dadagi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Когда выбирали старосту, кандидатуры предлагали сами девушки. Отказываться от должности было не принято – дескать, так подводишь доверие ровесниц. Но при этом все принудительные “выдвиженки” выходили вперед и минут пять рассказывали о своих взглядах на работу старосты. Поэтому против воли девушек выбирали редко: зачем заставлять кого-то, если есть и те, кто сразу показывает свою заинтересованность? Амину выбрали почти единогласно, хотя не сдержались, пошутили на ее счет: сказали, что выбирают девушку с самыми яркими волосами, чтобы потом от старосты заранее сбегать.

– Доброго вечера! – весело поздоровалась Амина, обогнула диван и тяжело плюхнулась на свободный стул. – Чаю нальете? Я так устала.

Вася засмеялась, но заклинанием уже левитировала чайник и банку заварки, а Катя почти не глядя нашла у себя за спиной конфетницу – нужно же нежданную гостью еще и сладким угостить.

– Что нового? – Эля убирала со стола учебники и тетради.

– Скоро будут соревнования Дикого Квиддича. Круто, да? – широко улыбнулась Амина. – Будете участвовать?

Девушки ответили почти одновременно, но совершенно разные вещи:

– Травмоопасно, – отрезала Эля.

– Я в воздухе почти бесполезна, – горько вздохнула Вася.

– Что за дикий квиддич? – непонимающе спросила Катя.

А уже через секунду Катя обиженно надулась, а три девчонки громко расхохотались. Умение не замечать широко известные вещи – это особый талант, которым владеть дано далеко не каждому. Катя понимала, что она действительно невнимательна и временами слишком зацикливается на каких-то привычных вещах, но ничего не могла с собой поделать. Не особенно любопытна в бытовых вещах, она при этом умела сосредотачиваться на любимом деле, добиваясь просто невероятных результатов. Как с теми же чарами, например. Удивительно, что маглорожденная девчонка мастерски владеет столь сложными в разучивании заклинаниями: далеко не каждый потомственный маг может похвастаться такими умениями. Да, у нее нет яркого таланта, который значительно упрощает путь к цели, но при этом Белая нивелирует эти различия преданностью своему делу. Если ей нужно разобраться в новом принципе воздействия чар – не пожалеет ни времени, ни сил. Будет спать от силы пару часов, позабудет все остальные дела, но не остановится, пока не выучит нужный материал.

По сути, поэтому она иногда и не замечает широко известных вещей. В средней школе она жила только своей страстью к Чарам. Друзей не было, близких приятелей – тоже. Зато были книги в библиотеке и старенький учитель, который с радостью учил любопытную девчонку. Катя не читала газеты, за обедом в столовой читала книги, любым школьным соревнованиям предпочитала тишину библиотеки. Подруг не было. Несколько мальчишек вроде пытались ее задирать на первом курсе, но в библиотеке к ней никто не лез. А почему именно Чары? Потому что это – чистое волшебство. Прекрасное и необъяснимое первое время, но со временем Катя полюбила этот предмет за логичность и точность.

– Хватит смеяться! – возмутилась она. – Да, я умудрилась не заметить целый магический мир, пока разучивала заклинания из учебника чар. Пора бы уже привыкнуть.

И упрямо вздернула подбородок. Вася, покачав головой, ответила:

– До сих пор бывает сложно привыкнуть. Но ты хотя бы знаешь, что такое обычный квиддич?

– Да. Это такой вид спорта, с метлами и мячами. Ни разу вживую не видела, – призналась Катя.

Амина, пододвинув к себе сахарницу, согласно кивнула:

– Не мудрено, у нас квиддич не особенно распространен. Но вот в Европе и США – самый популярный вид спорта. Впрочем, в арабских странах квиддич тоже любят, – Амина бодро насыпала сахар, и тут же яростно застучала ложечкой о стенки кружки, что заставило Элю поморщиться, но Амина продолжила говорить: – Правила у него мудренные. Есть охотники, загонщики, вратарь и ловец. Три мяча, ряд правил и ограничений, плюс полное отсутствие лимита времени. Там есть такой мячик – снитч. Верткий и быстрый. Вот пока ловец его не поймает, будет продолжаться игра.

– Как говорит мой отец – маразм, – улыбнулась Эля. – Поэтому у нас в стране правила немного переделали.

Вася тихо засмеялась:

– И подошли к этому творчески. Формально говоря, наш дикий квиддич – это игра, в которую играли школьники в свободное время. Мы ведь не в какой-нибудь Франции живем. У нас метлы не в ходу, так что мальчишки наловчились заколдовывать всякие палки. Побольше – чтобы сидеть было удобно.

– И время ограничили, – добавила Амина. – Все равно на самодельных метлах чертов снитч можно было и не достать. Поэтому ловля снитча стала возможностью досрочного прекращения игры. А так – два тайма по тридцать минут. Выигрывает та команда, что забьет больше мячей.

Катя пожала плечами. Она знала, что на метлах в Магическом союзе все же летают. Но это… что-то вроде коньков для маглов. Схожие дисциплины тоже есть: например, соревнование по фигурам высшего пилотажа. Дисциплина называется Фигурные Полеты, а вот различий по половому признаку среди таких спортсменов нет. Что забавно – есть и другой вид соревнований с метлами: Парные Полеты и Синхронные Полеты. Катя запомнила это, потому что ее очень удивили шестикратные чемпионы мира в Парных полетах – два парня. У магов женщинам не делали скидок ввиду физических отличий.

– То есть приближающиеся соревнования по дикому квиддичу – это тот же квиддич, только на самодельных метлах и с ограниченным временем? – уточнила Катя, не понимая радость Амины по поводу приближения этих соревнований.

– Не только, – покачала головой Эля. – Дикий квиддич – это усложненный вариант. То есть то же самое, плюс разрешение пользоваться палочкой во время игры. Но с условием – ты не можешь воздействовать на соперников, но можешь создавать помехи в воздухе и спасать от них своих соратников.

Катя часто-часто заморгала, пытаясь представить озвученное Элей, но не получилось.

– Это как?

– Например, ты можешь попытаться сдуть соперника с метлы, – сказала Амина. – Или создать в воздухе щит перед спортсменом. Нельзя ставить щиты перед мячом в полете, а если его игрок несет в руках – то можно.

Эля, сердито поджав губы и осторожно отпив чая, добавила:

– Проще говоря – на поле творится полный беспредел, и нет гарантий, что судьи заметят кто и что колдует в данный момент.

– Так смысл – повеселиться, – пожала плечами Амина. – В общем, я хочу записаться. Думала, Вася со мной пойдет. Ты же практически готовый мастер трансфигурации, почему не хочешь? Будешь бетонные стены в воздухе строить.

Вася покачала головой:

– Против законов гравитации магия бессильна, – напомнила она, – стены будут падать. А создавать махины от земли до той высоты, где мы будем летать… такой силищей я не обладаю. Так что без меня.

Амина с подозрением посмотрела на подругу, но промолчала. Обычно Вася с удовольствием принимает участие во всех соревнованиях, которые хоть как-то связаны с боевкой и дуэлями, а от этого вдруг отказывается. Но, во-первых, она в последнее время вообще сама не своя. Во-вторых, ходят слухи, что в нее влюбился Воронцов, а он скорее саботирует все соревнование целиком, чем позволит ей участвовать в этом безобразии. Ну и есть еще в-третьих: даже у самых смелых девушек могут быть страхи. Вдруг Вася просто боится высоты и не хочет в этом признаваться? Потому что Амина знала наверняка: если бы Рудецкая хотела участвовать, она бы придумала способы воздействия на противников.

– Кстати, а какой вид спорта является самым популярным в магическом мире? – вслух задумалась Катя. – В книге по магическим традициям была глава про спорт, но там просто краткий экскурс.

Отвечать, по устоявшейся традиции, принялась Эля:

– Если во всем мире, то все же квиддич, хотя это спорное утверждение. В общем, начать стоит с другого. Есть два магических вида спорта, которые являются родственными. Первый – это магическая дуэль. Там ряд сложных правил, и нас такому даже не учат. То есть представь, что тебе в магическом бою нельзя пинаться, кидать в соперника сумку с учебниками и громко визжать в качестве устрашения.

Вася с Аминой тут же расхохотались. Учитель дуэлинга говорил девушкам, что визг – тоже способ защиты. Только кричать нужно громко, долго и предварительно наложить заклинание, чтобы визг точно перешел в ультразвук.

– То есть что, просто обмениваться щитами и проклятьями? – недоверчиво переспросила Катя. – Хоть уклоняться можно?

– Уклоняться можно, – кивнула Вася. – Но в классической магической дуэли я бы не смогла обратиться в волчицу. Запрещено.

Катя пренебрежительно фыркнула: получается какая-то показуха вроде фехтования в мире маглов. Все еще сложный вид спорта, но защититься от реальных убийц-грабителей не поможет. Только если чуть-чуть.

– Поэтому есть еще второй вариант, – продолжила Эля. – У нас его называют тоже магическими дуэлями, а на международном уровне наш вариант – с магией и простым мордобоем – называют просто Боевые искусства.

Катя хихикнула. В целом, часто дуэли похожи на сражения двух каратистов из старого фантастического боевика: так же красиво и зрелищно.

– Ну так вот, – Эля отставила в сторонку кружку. – В Магическом Союзе, Китае, Индии, Японии и части арабских стран, в ходу Боевые искусства, а во всем остальном мире – магические дуэли. И вот если брать первых, то в этих странах смотреть на хорошую драку любят больше, чем на квиддич.

– Понятно. Нашим лишь бы подраться, – хмыкнула Катя.

– Вообще-то выигрывать мировой чемпионат нашим удается не всегда, – вздохнула Вася. – В прошлом году выиграл японец. Они у себя в стране делают особые мечи, они вроде наших палочек. Такая магическая катана получается. Вряд ли ты ей сможешь превратить крысу в чайник, но вот в бою мастер с такой катаной – опасный соперник.

– Радует только два фактора, – продолжила за ней Амина. – С собой на соревнование можно брать только один артефакт – либо волшебная палочка, либо катана, а еще мастеров магического кендо очень, очень мало.

Катя пораженно кивнула. Нужно будет поискать в архиве записи магических дуэлей. У магов был способ записи, в богатых домах стояли артефакты вроде проигрывателей и специальных шариков, которые содержали запись какого-то события. Но вот стоили такие артефакты баснословно дорого, хотя в школе их было в достаточном количестве. Две такие шкатулки стояли даже в библиотеке общежития. Главный вопрос, который беспокоил Белую – почему маги все еще не снимают свои фильмы?

***

По понедельникам Вася ходила заниматься к Ираклию Петровичу. Даже не заниматься – скорее сплетничать и обсуждать проблемы трансфигурации. Этот маг, несмотря на почтенный возраст, стал учителем совсем недавно, да и преподавал он маскировку для магистрантов, а со школьниками не работал. Но он хорошо знает бабушку Рудецкой – раньше она побеждала еще юного Ираклия на школьных соревнованиях по трансфигурации.

Школьные соревнования проводились по многим дисциплинам. Самыми популярными были магические дуэли и смотры школьных проектов, где ученики демонстрировали свои первые творения в качестве артефакторов. Но были и другие соревнования. Сравнивали свое умение и в чарах, и в знании астрономии, и в трансфигурации, и, разумеется, в зельеварении. Были и творческие конкурсы, и различные дискуссионные клубы, и даже летние сборы – от клуба любителей туризма до летнего кружка вязальщиц.

Васе нравилось ездить на соревнования. Она узнала там много новых людей, увидела как живут люди других народностей, посмотрела множество достопримечательностей, до которых бы не скоро добралась сама. Раньше вместе с Васей в комнате жила девочка, которая вообще почти весь год была в разъездах – она участвовала в соревнованиях зельеваров, была в сборной дискуссионного клуба, пела в хоре, обсуждала магическую художественную литературу и каждое лето участвовала в сборе дикорастущих трав на нужды государственных госпиталей. Списку адресатов этой девочки Вася даже немного завидовала. Но, с другой стороны, трансфигурация всегда считалась очень сложным предметом, а еще Васе нужно было поддерживать хорошую физическую форму, так что свободного времени у нее раньше не было. Для поступления в главный филиал Колдовстворца требовался высокий средний балл. За все время учебы у Васи была только одна четверка, и из-за нее она очень переживала – иногда в школу принимали только круглых отличников.

Все это было из-за трех потоков поступающих. Носители известных фамилий имели ряд привилегий перед остальными магами: наследники великих родов поступали отдельным потоком, им главное было набрать необходимый проходной балл. Плюс каждый год принимали минимум десять маглорожденных, и их тоже оценивали отдельно от остальных. И только на оставшиеся места могли претендовать маги вроде Васи. Хотя в своем поступлении сомневалась только она: все же столь яркий талант к трансфигурации встречается гораздо реже, чем сильные маглорожденные.

Когда Вася только открывала дверь кабинета Ираклия Петровича, она радостно улыбалась: тот рассказал ей один забавный случай про ее бабушку. Но прямо напротив двери было окно, а на подоконнике сидел Максимилиан Воронцов собственной персоной, и улыбка Васи завяла как-то сама собой. Тяжелый понедельник, видимо, просто не мог закончиться приятным чаепитием со смешливым старичком.

– Ты настолько не рада меня видеть? – с притворной обидой спросил Макс.

Вася закрыла за собой дверь и тяжело вздохнула: крайне велики шансы, что завтра смешливый Ираклий Петрович расскажет своим коллегам, как Воронцов встречал ее под дверью.

– А должна радоваться? – все же спросила она.

– Нет, – улыбнулся Макс. – Но ты так огорчилась, что я прям почувствовал себя каким-то садистом. А я ведь просто пришел тебя проводить. Знаешь, завтра обещают похолодание, так что просто необходимо немного прогуляться.

Вася несколько затравленно посмотрела на довольного жизнью Воронцова. Она и сама хотела пойти в общежитие дальней дорогой. Можно сказать – в обход, свернуть за учебный корпус, пройти по деревянным мосткам над озером, прогуляться по берегу и выйти к спортивному корпусу, откуда уже и двинуться в общежитие. Но, видимо, у судьбы были другие планы.

– Иногда ты мне как раз таким садистом и кажешься, – вздохнув, призналась Вася. – Моральным садистом.

Макс улыбнулся несколько виновато, но отступать не собирался. Просто встал со своего места, подошел к Васе и они вместе не спеша побрели к лестнице. В коридорах учебных корпусов было сильное эхо, особенно по вечерам, когда не было толп учеников. Поэтому и Вася, и Макс молчали – даже шаги оглушительно грохотали по мраморной лестнице, так что говорить не хотелось. Зато главная площадь с фонтанами встречала их шумом воды, прекрасным алеющим небом над головой и свежим воздухом.

– Давай прогуляемся к озеру, – предложил Макс.

Вася снова безразлично пожала плечами. К озеру, так к озеру. Ей было неуютно находиться рядом с ним. Казалось, что то письмо словно висит в воздухе и не дает о себе забыть. И поэтому смотреть на Воронцова было страшно.

Учебные корпуса на уровне второго этажа были соединены крытой галереей, чтобы зимой не ходить по снегу во время уроков. Под этими галереями, удерживаемыми тонкими белеными колоннами, тянулись длинные ряды скамеек и розовых кустов в неподъемных на вид вазонах. Место это считалось довольно романтичным, за пышными кустами и полуодетыми бронзовыми нимфами прятались парочки, но Макс и не думал здесь останавливаться. Вышли к деревянному помосту над озером. Здесь пошли гораздо медленнее.

– Не хочу спрашивать о банальном, – вздохнул Макс, – но ты так угрюмо молчишь, что я даже не знаю, о чем говорить.

Вася весело фыркнула. Дело было не во фразе, а в интонации. А Макс еще и продолжил:

– Быть может, ты хочешь что-то спросить? Раз уж я тут все равно моральный садист, то ты точно имеешь право задавать любые вопросы.

– Любые? – хитро улыбнулась Вася.

– Любые, – кивнул Макс.

Он хотел сказать, что только она и имеет право у него спрашивать все, что угодно, но не стал. Почувствовал, что это может что-то испортить.

– Ты ведь понимаешь, что Этери может дать мне целый опросник специально для Максимилиана Воронцова? – улыбалась Вася, пряча смешинки в глазах.

Она многое боялась спрашивать у него и раньше. Просто потому что неприлично так лезть в чужие дела, да и незачем так много знать о чужой жизни. И сейчас она ожидала, что Макс пойдет на попятную, выставит какие-то рамки, оговорит пределы допустимых вопросов, а он просто улыбнулся в ответ:

– Ну, если тебе это нужно.

Вася пораженно всматривалась в его лицо и не находила ни тени сомнения. Снова стало страшно и неуютно. Легко отказать навязчивому поклоннику. Но когда тебе доверчиво предлагают свою любовь – это к чему-то обязывает.

========== Глава 15. Дуэль ==========

Вася встречала Макса в течение всей следующей недели. Он почти всегда заканчивал дополнительные задания раньше, так что к пятнице она вполне смирилась с компанией Воронцова. С поцелуями к ней не лез, руки не распускал, замуж не звал, своей девушкой не называл… в общем, был до безобразия приятным поклонником, которого сложно послать подальше даже без учета влияния его семьи. И Вася страдала.

Временами напрочь забывала обо всей ситуации, начинала азартно что-то обсуждать, слушать его истории, рассказывать свои. С ним легко разговориться, и тут даже удивляться нечему – они умудрились проболтать всю долгую дорогу от Москвы до Колдовстворца, хотя были едва знакомы, так что сейчас общих тем было еще больше.

В пятницу, идя в общежитие после последнего официального урока, Вася слушала болтовню Кати и Эли. Волков ухаживал не столь надоедливо и агрессивно, так что Белая наслаждалась относительной свободой, а Эля очень ответственно подошла к задаче сделать из Кати настоящую ведьму. Еще в Китеже Эля заказала подруге новую школьную форму, и сегодня снова поднялся вопрос ношения брюк: не так-то просто смириться с необходимостью носить юбки постоянно, при любой погоде и независимо от настроения.

– Феминисток на вас нет! – ворчала Катя. – А как же свобода выбора? Я, быть может, нуждаюсь в штанах, как в средстве самовыражения?

Эля сначала сердито посмотрела на подругу, не находя подходящих слов, а потом все же постаралась объяснить:

– Твои брюки – это как… ну вот представь, ты чистишь апельсин, а под кожурой обнаруживаешь дольки чеснока.

Катя удивленно захлопала ресницами, не понимая столь странную аналогию.

– У нас принято, чтобы девушка выглядела как девушка. То есть чтобы ты могла поесть апельсин, если уж ты его почистила. И если уж ты так хочешь носить брюки, то и вести себя должна как мужчина…

Взгляд у Кати стал еще более непонимающим. Вася улыбнулась и добавила:

– Каждый год, зимой, на святочной неделе, проходит посвящение мальчиков в мужчины. В воины. Это обязательно. Даже если ты планируешь заниматься мирным выращиванием фиалок – все равно в семнадцать лет должен пройти испытание. Ну так вот, девушки тоже могут его пройти. Только это как… как монашество, наверное. Вступление на путь воина для девушки означает отказ от образа жизни матери. То есть уже никакой семьи. И девушки-воины носят брюки, во всех обрядах исполняют мужскую роль и берут на себя обязанности защитников.

Катя хмыкнула:

– То есть я, надевая брюки, типа надеваю униформу таких вот… валькирий?

– В некотором роде, – ответила ей Эля. – Это достаточно эпатажная выходка, ведь на путь воина в год становится две-три девушки во всей стране, а иногда и меньше… Их знают по именам. Ты же…

– Как если бы вырядилась в костюм супергероя и ходила бы так везде, – подсказала Вася.

– То есть полной идиоткой? – уточнила Катя.

Девушки ей не ответили, но взгляды были красноречивее любых слов.

– Расценивай это не как принижение своих прав, а как требование религии и культуры, – продолжила Вася. – Тебя же не удивляет, что в храмах и мечетях женщин просят надеть платки и длинные юбки? Это требования веры. Если тебе не нравится носить юбки, и ты не согласна соблюдать эти правила… знаешь, ты своим несогласием оскорбляешь многих магов.

Катя задумчиво наклонила голову. В целом, резонное заявление. Дедушка часто говорил ей, что крайне некультурно в чужом доме пытаться установить свои порядки. А Катя, по сути, как раз и находится “в чужом доме”. Она раньше не думала об этом с такой точки зрения. Тогда, получается, и ее несоблюдение каких-то традиций тоже можно рассматривать как пренебрежение порядками мира, в котором ей предстоит жить.

Катя почти интуитивно наложила на них троих заклинание против воды: они выходили на улицу. Фонтаны на главной площади еще работали, но и без них снаружи было сыро и сумрачно. Теплые деньки сменились обычной осенней погодой: мелкий моросящий дождик и противный холодный ветерок. Впрочем, по-настоящему холодно на территории школы никогда не было. Весь комплекс корпусов укрывал особый магический купол, который делал существование в Уральских горах чуть приятнее. Зимы были относительно мягкими, да и настоящей летней жары здесь тоже не бывало. Катя давно облизывалась на это заклинание: одно из самых сложных, оно позволяло создавать микроклимат на заданной территории. Разумеется, создать тропический рай в Сибири не получится – для этого нужны и чары посильнее, и мощные артефакты. Да и сил у Кати маловато – нужны либо ритуалы магической подпитки, которые школьники изучают лишь в выпускной год, либо редкие артефакты, стоящие целое состояние. Но зато ей по силам было бы “утеплить” дачный домик родителей.

По дороге шли не спеша. С последнего урока их отпустили чуть пораньше, так что до обеда было еще как минимум полчаса. Болтали, смеялись, занесли в свои комнаты сумки с книгами, но все равно в столовую пришли раньше парней: как раз к началу обеда. В такое время здесь обычно очень шумно. Катя нерешительно замерла у дверей. Около входа разгоралась какая-то девчачья ссора, вокруг скандалисток начала собираться толпа. Это удивляло: скандалили в школе редко. Если какие-то разборки между соперницами и соперниками возникали, то они решались без драк и громких криков.

Впрочем, эта ссора тоже была какой-то односторонней. Старшая девушка – курс второй, или даже третий – отчитывала первокурсницу. Катя привстала на носочки, чтобы рассмотреть получше, и очень удивилась, узнав эти смоляные толстые косы.

– Гузаль, – удивленно произнесла она.

Гузаль была очень тихой, неразговорчивой, но занималась тоже чарами, поэтому Катя ее неплохо знала. Как Эля сейчас неплохо общается с Этери – они обе изучают зельеварение, так и Белая часто виделась с этой тихой девочкой. Гузаль вплетала в косы тонкие цепочки из черненого серебра, а поверх форменного платья носила длинную темно-синию жилетку, щедро расшитую белыми шелковыми нитками. Мало кто из девушек украшал свою школьную форму этническими элементами, поэтому этот жилет Катя могла узнать из тысячи – она иногда по несколько минут рассматривала затейливый узор.

Катю в сторону отодвинула Вася. Она растолкала столпившийся народ, а вслед ей прозвучал сердитый шепот Эли:

– Куда? Там Рожнова…

Но это не остановило самоотверженную девушку. Звонким голосом она нарушила нотацию старшекурсницы.

– Что произошло?

Вслед за Васей в центр круга прорвалась и Катя. Девушку, что отчитывала Гузаль, она узнала: Бронислава Рожнова, которая меняла цвет волос так часто, что ее сложно было не заметить и не запомнить. Сейчас у третьекурсницы волосы были серебристо-белыми, а глаза им под стать – пугающего светло-серого оттенка, радужка едва угадывалась в белке глаза.

Бронислава была слабым метаморфом. То есть могла менять свою внешность, пусть делала это медленно. Эля говорила, что лицо Брониславы – острые скулы и прямой тонкий нос – полностью ее выдумка, ведь в детстве, до развития дара, Рожнова имела вполне семейные черты лица – пухлые щечки и белесые реснички.

– Что произошло? – переспросила Бронислава. – Кто ты такая, чтобы спрашивать?

Высокомерный голос, высокомерное выражение лица. Катя считала Брониславу некрасивой. Уж слишком она идеальная, отчего кажется пластиковой, да еще и эти четкие черты лица отталкивают, делают ее похожей на злую королеву. Другое дело Эля – вот вроде и нос довольно крупный, с горбинкой, и тяжелые веки делают взгляд немного уставшим, а все равно эта неидеальность делает ее еще красивее.

– Мне просто захотелось узнать, – четко заговорила Вася, – за что можно отчитывать самого неконфликтного человека из всех, кого я знаю.

Гузаль повернулась к Васе, отчего Катя отчетливо увидела – девушка плакала. Глаза стали совсем узкими, щеки блестели от слез, а на светлой коже отчетливо виднелись красные пятна. А ведь Гузаль не только самая неконфликтная, она еще и самая невозмутимая из всех знакомых уже самой Кати.

– Ты, видимо, – зло усмехнулась Бронислава, – считаешь себя в праве спрашивать у меня нечто подобное, просто потому что Воронцов за тобой волочится?

Вася, хоть никак не выразила свои чувства внешне, почувствовала себя так, будто на нее ведро помоев вылили. Об этом уже начали говорить, все же Макс и не пытался скрывать свой интерес к ней. Но до начала этой недели лишь ходили слухи, а с понедельника все уже сплетничали о личной жизни Воронцова с особым энтузиазмом, что совсем не радовало Васю. Потому что сплетничали и про нее.

– Видимо, ты наивно полагаешь, что он тебя защитит, – елейным голосом пропела она, – но ты, видимо, не в курсе, что ваш драгоценный наследничек вряд ли когда-нибудь займет должность своего отца – талантом не вышел.

– Тебе стоит сказать это мне лично, – в повисшей тишине раздался голос Макса.

Он шел с последнего факультативного занятия так быстро, что Ратмир просто махнул на него рукой и отстал. Волков же только зашел в столовую – его макушка традиционно возвышалась над толпой школьников. А вот Макс, при всей своей яркой внешности, в толпе особо не выделялся. Он парадоксальным образом умел быть незаметным, словно нарочно прячась от всеобщего внимания.

– Лично? – усмехнулась Бронислава. – А что, тебе это еще не говорили? Воронцов, который ничем не выделяется. Обычный маг в гениальной семье. Мне продолжать?

В толпе зашептались. Люди расходились, создавая круг теперь уже вокруг Брониславы и только что зашедшего Воронцова. Вася вместе с Гузаль нерешительно замерли между ними. Макс ухмыльнулся, словно ему сказали какую-то забавную чушь, а люди вокруг с вожделением смотрели на него, словно ожидали шоу.

– Хочешь проверить, какой из меня Воронцов? – вопросом ответил на ее претензии Макс.

– Дуэль? Хорошо. Я, быть может, и не принимала участие в соревнованиях, – Бронислава уничижительно посмотрела на Васю, – но я бы их однозначно выиграла. Считай, что я тебя вызвала. Выбирай место и время. Надеюсь, не выставишь против себя своего верного пса?

– Нет необходимости. Суббота. Восемь утра. Площадка около спорткорпуса.

У Кати почему-то мурашки по телу побежали. В большей степени, первокурсники не могли назначать дуэли в контексте выяснений отношений. Но дуэли запрещались только магам младше семнадцати, а Макс пропустил год, так что уже мог бросать и принимать вызовы. А вот Васю никто вызвать не мог. Впрочем, Богдан тоже пока не смог бы заменить Макса – ему семнадцать исполнится лишь первого января.

Макс же прошелся к Васе и Гузаль, легонько тронул девушку за плечо:

– Пообедаешь с нами?

– Спасибо, – кивнула Гузаль.

Толпа уже начала расходиться, в основном потому, что Бронислава ушла сразу же, как услышала место и время дуэли, так что и первая группа первокурсников тесной кучкой отправились к своему столу.

– Так что случилось-то? – спросил Богдан, как только сел за стол и рявкнул свое привычное “стейк с кровью!”.

– Этери сегодня снялась с занятий, – тихим голосом объяснила Гузаль, – ей нужно домой, у нее дедушка умирает, нужно проводить его в последний путь. И я не знала, к кому сесть… искала вас, замерла на месте… помешала Рожновой.

Девушки за столом понятливо кивнули. Отношения в третьей группе были не такими теплыми, как в первой. Гузаль откровенно побаивалась оставаться в одной компании с парнями и третьей девушкой их группы, ходила повсюду с Этери. Она искала Катю или Васю – с ними скромная Гузаль общалась гораздо лучше – но не нашла. А Бронислава, говорили, очень болезненно переживала, что титул старосты курса достался не ей. Рожнова часто отчитывала первокурсников, иногда придираясь за дело, но однозначно перегибая палку, а иногда и вовсе – городила проблемы на пустом месте. Не сказать, что она была большой скандалисткой, но и приятным человеком ее не назовешь.

– Простите, что из-за меня вам пришлось принять вызов на дуэль, – обратилась Гузаль к Максу.

– Нормально, – качнул головой Воронцов. – Это все равно должно было произойти, не могли же все молчать вечно.

Эля, которой было крайне неспокойно на душе, боязливо уточнила:

– Все точно будет в порядке? Рожновы все же сильные боевые маги…

Макс не стал отвечать. Только усмехнулся и покачал головой. Если бы правила приличия позволяли – он бы вызвал Брониславу на дуэль здесь и сейчас, но такое допустимо лишь при прямых оскорблениях. Эта Рожнова задела Васю, причем сказала именно то, что ей бы лучше никогда больше не произносить. Увы, слишком поздно. Вася снова молчаливо уткнулась взглядом в стол и явно рефлексирует на тему Воронцовых, известности и сплетен.

***

За четыреста лет нынешней системы правления пост Главы Совета Магического Союза принадлежал семнадцати магам. Из них одиннадцать носили фамилию Воронцов. Так происходило вовсе не потому, что этот род – кто-то вроде королей магического мира, и даже не потому, что они самые сильные маги в своем поколении. Нет, все дело в родовых способностях. Почти идеальная память, невероятность скорость обучаемости, умение быстро рассматривать ситуацию и находить единственно верное решение. Не зря ведь многие современные маги шутят, что мозг Воронцовых – это суперкомпьютер, чьи возможности ограничены лишь человеческими потребностями и еще более человеческими эмоциями.

Воронцовых выбирают на этот пост по соображениям удобства. Ну вот стал бы главой Белозерцев. И зачем стране целитель на посту практически президента? Нет, тут нужен лидер, хороший управленец, желательно еще и крайне умный человек. Так проще всем. И самим Воронцовым, которые прекрасно справляются с этой нагрузкой, и тем же Белозерцевым, которые могут спокойно лечить магов, иногда требуя от Главы Совета увеличить бюджет исследований. Почему же должность выборная? Да потому что никто не гарантирует, что всегда будет Воронцов, способный занять это место. Старики быстрее устают, у молодежи мало житейского опыта, женщины тяготеют завести семью и уделять ей побольше времени, чем пару часов в неделю. Кроме того, иногда рождаются сильные духом уникумы и в других магических родах. Да и сильные маги разума есть не только у Воронцовых.