Текст книги "Скворцы и Проклятые самоцветы (СИ)"

Автор книги: dadagi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– Веток в городе всего шесть, – говорила Эля, выполняя свою обязанность экскурсовода. – Трамвайные пути оплетают весь город, и другого средства передвижения нет. Аппарировать по городу без разбора считается крайне неприличным, и так делают, только если очень спешат.

– Но здесь редко спешат, – улыбнулась Вася.

– Аристократы не спешат, – вернула улыбку Эля. – Спешить неприлично. При условии, что в городе нет темных укромных уголков, аппарировать незаметно не получится. Так что трамваи – главное средство передвижения внутри города. Или пешком. За пару часов город можно полностью обойти, если никуда не заходить и ни с кем не разговаривать.

Трамвай бодро бежал по рельсам, мимо проносились вывески мелких лавочек, многочисленных уличных кафе, булочных, клубов вязальщиц и любителей чар. Вася практически прилипла к окошку. От общественной библиотеки до здания Совета было всего-то две остановки.

– В Китеже четыре парка, – все так же продолжала говорить Эля. – Этот – самый маленький. Просто деревья и кусты, но по вечерам просто сказочно. Здесь живет колония китежских светлячков. Существа полностью магические, хотя бы потому, что живут даже зимой. Хотя на территории парка поддерживают температуру не ниже минус пяти. Мои братья бегали сюда греться.

Эля улыбнулась. Парк и правда казался слишком уж обычным. Деревья, кусты у дорожек, иногда встречались клумбы и небольшие питьевые фонтаны. Скамейки и беседки, невероятная тишина. Самое магическое в этом парке – те самые светлячки и ряд заклинаний, что опутывают парк сплошной сетью. Летом здесь никогда не бывает жарко, зимой – холодно. И три раза в год здесь проводят городской бал. На балы приглашают девушек с семнадцати лет, так что пока Эля лишь мечтала оказаться в списке приглашенных.

– А остальные три парка? – Катя легонько тронула Элю за локоть.

Та откинула ненужные пока мысли о приглашении на бал, и продолжила рассказывать:

– Еще один – французский. Там строгие формы, куча статуй, в центре картинная галерея и музыкальный павильон. Возле местного филиала Колдовстворца разбит учебный парк. Он самый посещаемый, в английском стиле. И последний, на самой окраине города, японский. Он же – оранжерейный. Он тут единственный частный парк, там нет ни кафешек, ни общественно важных зданий, и принадлежит он Фамусовым. Кто-то из них когда-то женился на очень красивой японке, и для нее разбили парк в японском стиле. Так как нежные растения были мало приспособлены к такой суровой зиме, парк накрыт куполом и отапливается. Туда мы сегодня точно не попадем.

– Там по весне цветет сакура? – наугад спросила Катя, веселясь.

– Там по весне цветет сакура и полгорода приходит ею любоваться, – с каменным лицом ответила Эля. – Вообще-то я всегда любила тот парк. Там японские карпы в пруду плавают, смешные сосны и куча мостиков и беседок над водой.

Катя непонимающе уставилась на Элю. Карпы? Сосны?

– А что-нибудь русское, чтобы с теремами и матрешками, здесь есть? – уточнила она.

– Магический городок с деревянными теремами – это Ладога. Некоторые иностранцы ошибочно считают, что Ладога – столица магической России, – хихикнула Вася. – Но у тебя самой в городе, в магловском, много домов в русском стиле?

Катя задумалась. Кто-то выполнял стилизацию баров и кафе, но так, чтобы обычные здания строили под русские теремки… да, действительно. А магические кварталы что во Владивостоке, что в Петропавловске, походили скорее на европейские города с рождественских открыток. Узкие улочки – машин ведь нет, многочисленные лавки, чуть больше пространства у банков и зданий министерства, милейшие жилые коттеджи… В Китеже все было вполне узнаваемо, не считая больших размеров. Шире улицы, ярче вывески. Наверняка и жилые дома – сплошь шикарные особняки.

Но на особняки они не успели посмотреть до трех. Посмотрели на здание Совета – строение в духе Павловского дворца. Заходить внутрь было нельзя, так что девушки ограничились неспешной прогулкой вокруг здания и кружечкой кофе в парковом кафе.

А вот спуск вниз по центральной улице был не столь быстрым и спокойным. Эля оказалась тем еще шопоголиком, а огромные суммы на личные расходы только ухудшали ситуацию. Кроме того, Никольская не принимала отказов, заставив Катю перемерить с полсотни вариантов школьной формы. Вася хихикала, сидя на диванчике в примерочной. Здесь все примерочные походили на дорогой свадебный салон в мире маглов, иногда на столиках даже закуски стояли.

Васе же удавалось ловко избегать щедрости подруги довольно долгое время. Рудецкая ведь тоже была единственной девочкой в семье, у нее не было острой нужды закупаться артефактами и подобающей одеждой. Как она сама сказала – многое дарили бабушки и две тетки со стороны матери, а последние годы братья, начавшие работать и зарабатывать, постоянно подкидывали любимой боевой сестренке “на булавки”. Впрочем, заказ в кафе Вася спокойно позволяла оплатить.

Многочисленные покупки скрылись в артефактной сумке Васи. У нее таких было две – черная и бежевая. Эля грустно вздыхала:

– Можно бы и тебе с расширением купить, но хорошие стоят все же слишком дорого.

– Слишком дорого? – искренне удивилась Катя. – Для тебя существует понятие слишком дорого?

Они уже шли по небольшой тенистой аллее к кафе, где договорились встретиться с парнями, и Катя все боролась с противоположными эмоциями: воодушевление от новой одежды и стыдливость за то, что она никогда не сможет отплатить Эле тем же.

– Хороший артефакт стоит дорого, – улыбалась Никольская. – Я могу покупать себе кучу шмоток, простеньких ювелирных артефактов, но что-то по-настоящему сложное стоит огромных денег. Качественная сумка с расширением пространства заказывается заранее. Вот сумочку Васи явно мастер делал.

– Ага. Бабушкин поклонник, – развеселилась Рудецкая. – А вообще, Катя и сама сделает. Быть может, не такую устойчивую, но должно получиться.

Катя на секунду задумалась. Чары расширения пространства входят в обязательный список для изучения, только что проходят их на последнем курсе. Но у нее ведь хорошо получаются чары…

– Там же не только чары расширения пространства? – уточнила она.

– Артефакторы мудрят кто во что горазд, – улыбалась Вася. – Но стандартное – облегчение веса, устойчивости, стойкости. В библиотеке даже книга есть: “Как создать бездонную сумку”.

– И как? Получается? – оживилась Катя и даже чуть забежала вперед, чтобы лучше видеть Васю.

– А почему нет? По крайней мере, мой брат за неделю все же научился. Проспорил, – объяснила Вася, увидев недоумение на лице подруг.

Братья Рудецкие вообще были парнями азартными, спорили они часто, чаще всего – на желания. Вася не могла сказать наверняка, что было более нелепым – суть спора, или его последствия. И поэтому она с удовольствием рассказывала байки из жизни братьев. Старший и младший учились в Колдовстворце, а средний сразу после средней школы поступил в Академию Авроров. Казармы стажеров располагались как раз в городе Таким, где каждое лето жила Вася. Наверное именно поэтому самые теплые отношения у нее именно с Кириллом, средним братом.

В академию он поступил вместе со школьными друзьями, поэтому веселых случаев набралось немало. Бежали кросс по городу в женских туфлях, потому что “аврор должен быть готов ко всему”, подменили табак своего старшины на легкий галлюциноген, зачем-то украли у дочери городского управляющего ее кошку, соревновались кто дольше простоит на бревне… в общем, иногда Кирилл с друзьями творили нечто совершенно необъяснимое.

За разговорами девушки дошли до назначенного места встречи. В отличие от большинства уличных кафе, здесь столики находились на крытой террасе, а не прямо на тротуаре. Как и всегда, парни уже ждали их за столиком.

– Это кафе официально принадлежит Воронцовым, – Эля кивнула на вход, – одно из самых старых в городе.

Вася посмотрела на вывеску. Кафе “Финист-Сокол”. Символично, совсем как имя знаменитого героя сказок, приписанного к роду Воронцовых. Народу было много и внутри, и на террасе, а официантами работали маги, а не волшебные существа. Для кафе – непозволительная роскошь в магическом мире, пусть даже официанты здесь лишь принимают заказ, а еда оказывается на столах с помощью магии. Но и публика здесь… куда там трем первокурсницам, из которых лишь одна является аристократкой. Даже Вася почувствовала себя немного неуютно под оценивающими взглядами сидящих здесь людей. И они стали особенно оценивающими, когда Макс вежливо отодвинул ей стул. Искренне надеясь, что улыбка не похожа на оскал, Вася заняла предложенное место.

За поздним обедом закидывали несчастную Катю информацией о магическом мире. Та ранее не выходила за пределы магических кварталов и с чистокровными магами близко не общалась. А тут – столько новой информации. Начиная от еды и заканчивая сплетнями, которые Эля рассказывала шепотом.

В меню было много совершенно незнакомых блюд. Вася с сомнением ковырялась вилкой в жарком из драконьего мяса. Стоило блюдо примерно столько же, как недельное меню на Васю с бабушкой, и при этом сама бы она его ни за что не купила. Не потому что дорого, все равно ведь парни все оплатят, а потому что странно. Мясо дракона. Зачем? По вкусу похоже то ли на птицу, то ли на рыбу. Тут же полностью магический корнеплод вроде картошки, в простонародье именуемый просто клубень, грецкие орешки и восточные магические приправы. Клубень чуть горчит, Васина бабушка всегда готовит его на праздники, а вот что-то из приправ дает странный сладковатый привкус. Или это дракон такой на вкус? Несмотря на любовь к странным блюдам, такое Рудецкая ела впервые.

В Союзе с собственными сельскохозяйственными посадками было попроще, чем в Европе. Те покупали у маглов почти все, а здесь хоть что-то выращивалось магами. Но вот магические растения более требовательны к среде, и их заклинаниями обычно не обманешь, поэтому и стоят такие овощи и фрукты дороже своих обычных собратьев. На десерт ей принесли чизкейк из зимней ягоды. Мелькнула порывистая мысль, что зимние ягоды и без чизкейка вкусные, лучше бы ей лукошко поставили со свежими.

– Ты какая-то недовольная, – наклонился к ней Макс, и Вася вздрогнула.

Она нерешительно улыбнулась:

– Вот вспоминаю: драконы относятся к разумным существам?

Макс улыбнулся в ответ:

– Нет. Иначе бы их нельзя было есть. Не понравилось?

Вася неуверенно повела плечами. Сейчас она тоже почувствовала себя примерно как Катя в начале их шоппинга. Именно сегодня Воронцов заставлял ее чувствовать себя неловко. Все же разница в материальном достатке гораздо неприятнее, чем разница в происхождении. Впрочем, и во втором приятного мало, когда за каждым жестом Макса следят любопытные кумушки-аристократки.

На минуту она даже посочувствовала ему. Каково жить, когда каждый твой шаг подлежит обсуждению? За ними пристально следили, пока они гуляли по аллее, пока посетили местный зоопарк, пока прошлись по берегу озера. Магловский город отсюда не увидеть, все же магловская легенда – лишь легенда. Даже озеро другое, полностью скрытое заклинаниями от маглов. Макс с удовольствием рассказал, что легенду о городе в озере подпитывают миражами. Молодежь так веселится, беззлобно дурача маглов. До магловского города на метле лететь минуты две.

К библиотеке подходили в сумерках. На улицах уже горели магические фонари, вывески столичных лавок освещались мягким теплым светом, а за столиками кафе стало еще больше народа. Казалось, весь Китеж ужинает не дома. Вполне вероятно, что это именно так.

По дороге от зала с порталами к общежитиям, Катя зевала особенно сильно. Богдан вел ее под руку, и Белая, все еще не осознавшая строгость магического этикета, практически навалилась на парня. Тот косился на нее с весельем. Вася веселилась, представляя последствия. Интересно, если Богдан пригласит их Катюшу погулять наедине в следующие выходные, какова будет ее реакция?

У самого общежития Макс вручил Васе розу, ярко-красную, явно магический сорт. И ушел. Рудецкая рассеянно думала, что зря смеялась над подругой. Сейчас стоит более важный вопрос: что будет делать простая чистокровная ведьма Василина, если ее позовет гулять сам Максимилиан Воронцов?

***

* Катя, как и я в принципе, плохо разбирается в архитектуре и оценивает все красоты в духе Питера, где когда-то была и гуляла (а кое-кто в духе гугла, ага). Я не люблю тщательно описывать места, которые не нужны для развития сюжета, поэтому и подаю информацию с помощью сравнений. Поэтому мой друг гугл в помощь, поищите Павловский Дворец, мысленно добавьте башенок и окон на ваш вкус, и будет вам здание Совета. Вообще можете побродить по ссылочкам, рассматривая дворцы императорского дома Романовых, потому как я примерно так и представляю традиционную архитектуру аристократов. Ну не в теремах же им жить, честное слово.

Комментарий к Глава 6. Ведьмы и феминизм

Ну что, с наступающим Новым Годом?) Всем всего самого доброго и волшебного. Мне как-то на новый год пожелали найти своего Сириуса Блэка. До сих пор думаю: это типа принца-аристократа, или бывшего уголовника?) Но все же пожелаю всем поттероманам почти того же: победить всех Волдемортов в своей жизни, найти самого идеального Сириуса Блэка (или кто там у вас главный герой-любовник в поттериане), веселиться в лучших традициях близнецов Уизли, а еще обнаружить полный сейф с золотом. Остальное – опционально. Пусть 2019 принесет больше доброй магии в вашу жизнь.

========== Глава 7. Перемены в стабильности ==========

Вася не любила понедельники. Нет, не потому что после воскресенья тяжело снова начать работать. Она и в выходные вставала рано, чтобы больше пробежать. Причина ненависти к понедельнику заключалась в расписании занятий на этот день. И до и после обеда – только обязательные дисциплины из списка самых нелюбимых. Учеба начиналась в девять утра. Первой парой стояла лекция по магическому праву. Предмет, в целом, неплохой. Но какой нормальный юрист пойдет преподавать в школу? Поэтому преподаватель был стар, глуховат на ухо и называл девочек “дорогушами”. И это только цветочки, остальные предметы не нравились Васе еще больше. Методика математических расчетов в магических ритуалах. Жуткое сплетение нумерологии, астрономии и обычной магловской математики, да еще и два часа подряд. Радует только то, что предмет изучают всего один семестр.

Перерыв на обед – как глоток свежего воздуха. Потому что потом – главный кошмар всех первокурсников и основной урок для будущих артефакторов. Методика Создания Магических Артефактов тоже могла бы стать интересным предметом. Если бы они создавали что-то действительно нужное. Но нет, вот уже лет триста во всех школах магического союза учатся создавать артефакты на примере музыкальной шкатулки. Требования тоже не меняются: сверху откидная крышка, внутри место для колец и анимированная фигурка, в нижней части шкатулки ящичек для других украшений. Музыка должна играть, фигурок минимум две, а на самой шкатулке – защита от воришек. Однотипные шкатулки утягивали в пучину скуки.

Квадратные у основания, с выгнутой крышкой и латунной ручкой на выдвижном ящичке – шкатулки были точной копией друг друга. Отличий было не много. Во-первых, дерево можно покрасить в любой цвет. Во-вторых, модели анимированных фигурок тоже можно выбирать самостоятельно, хотя почти все брали традиционную вальсирующую пару. В-третьих, можно записать любую мелодию. Но до этих различий еще дожить надо, потому что сначала нужно выпилить из дерева детали, пропитать их собственноручно сваренным зельем, собрать шкатулку, нанести защитные символы и только потом можно красить. Сегодня учились выпиливать детали из досок.

В учебной лаборатории пахло деревом, но было достаточно тихо. Разве что иногда кто-то тихонько бурчал себе под нос нечто нелицеприятное в адрес деревянной доски. Вырезать детали точно по намеченным контурам не получалось. То криво, то слишком далеко от контура, то отрезался лишний угол. Только Макс бодро махал палочкой и складывал на краю своего рабочего стола аккуратные детали. Вася понимала, что тут дело практики, но от этого только сильнее хотелось с этим покончить.

– Будьте тверды в своих намерениях, – устало, с плохо скрытым недовольством, говорил Владислав Павлович, их учитель.

Это был высокий парень лет двадцати пяти, со светлыми волосами и жиденькой темной бородкой. Вид он имел стандартно скучающий, смотрел на учеников с презрением, а материал объяснял так, что вопросы задавать ему совсем не хотелось. Владислав Павлович был главной причиной того, что первая группа так ненавидела этот предмет.

Всего в Колдовстворце было восемь учебных лабораторий. И этот предмет вели восемь магистрантов. В мире магии Магистр – высшая научная степень. После окончания школы любой мог поступить в магистратуру в одну из Высших школ, отучиться два года, а затем нарабатывать статьи и патенты для получения вожделенного звания. Кто-то является магистрантом, то есть соискателем степени, два года и пару месяцев, а кто-то пытается открыть что-то новое и нужное лет двадцать. Одни, отучившись положенное время, устраиваются на работу и уже там ведут исследования, другие остаются в учебных корпусах, работая со своими наставниками. Вторые, как правило, не слишком заботятся о деньгах, ведь магистрантам стипендию выплачивают только два года, а потом приходится как-то выживать. Кто-то начинает помогать преподавателям, вести факультативные предметы, семинары, давать частные уроки.

Литвин Владислав Павлович был лучшим среди артефакторов-магистрантов, поэтому его и поставили вести уроки именно у них. То, что почти гениальный изобретатель может быть отвратительным учителем, никого не волновало. Литвин ворчал, насмешничал, читал долгие нотации и частенько его комментарии лишь немногим не дотягивали до оскорблений. Больше всего доставалось Эле.

Это было секретом, о котором все в школе знали: когда-то от Владислав Павловича ушла невеста. До свадьбы оставалось чуть больше месяца, но за девушкой начал залихватски ухаживать один из дальних Элиных кузенов. Ради выгодной партии ветреная красотка оставила своего жениха. Говорят, Владислав Павлович даже любил свою непостоянную невесту. Кто-то зло добавлял, что он просто никого лучше не нашел. В любом случае, с тех самых пор он не скрывает своей нелюбви к представителям знаменитых фамилий, а уж Никольской доставалось в полной мере. Количество придирок могло свести с ума кого угодно, а Эля лишь торжественным шепотом пообещала отомстить ему в будущем. Вася имела основания думать, что Литвин крупно встрял: ненавидела Эля так же преданно, как и любила. Можно сказать наверняка, что обиды она не забудет чисто из принципа.

– В чем дело, господин Воронцов? – с издевкой поинтересовался Владислав Павлович.

– Я закончил, – ровным тоном ответил Макс.

Вася давно уже заметила это его умение буквально за пару секунд менять манеру поведения. Впрочем, так умели многие аристократы, особенно наследники. Пока общаются с друзьями, они обычные подростки, а потом разом – холодный тон, презрительный взгляд. Иногда это кажется проявлением высокомерия, но чаще – защитой. Таким панцирем черепахи или иголками ежа. Нацепив на лицо безразличную маску, гадости слушать проще.

Литвин проверял заготовки Макса с таким выражением лица, что его хотелось пнуть. Вообще пнуть Литвина – это мечта многих, так что тут нет ничего жестокого.

– Можете идти, – почти прошипел их учитель. – На следующем уроке будем варить зелья.

– Я останусь, – все тем же холодным тоном ответил Макс.

Он был лидером их группы, поэтому имел полное право помогать советом во время занятий. Литвин поморщился, резко развернулся и ушел к своего столу.

– Надо было заранее, наверное, все объяснить, – вздохнул Макс. – В общем, проблема не столько в твердости намерений, сколько вообще в стабильности ваших мыслей. Заклинание нужно произносить ровно в тот момент, когда вы наиболее точно представили конечный результат. Чары в артефакторике немного отличаются от традиционных, нужно действительно сосредоточиться на мыслях, но видеть картину в целом. Если кто достаточно мне доверяет – могу показать.

Эля взмахнула палочкой, от цельной доски отломился кусок, но контуры опять не были соблюдены. Никольская, недовольно посмотрев в сторону Литвина, взяла новую доску – Макс принялся давать еще какие-то указания, – заклинанием нанесла разметку будущей детали и расстегнула цепочку амулета, который раньше никогда не снимала:

– Давай, – потребовала она.

Макс подошел вплотную к ее столу, на пару мгновений в лаборатории повисла тишина, все с предвкушением уставились на Элю. Меньше минуты они просто смотрели в глаза друг другу, а потом Эля надела амулет обратно на шею.

– Ну как? – азартно поинтересовался Богдан.

Вместо ответа Эля снова взмахнула палочкой, распиливая доску, и продемонстрировала всем идеальную деталь.

***

Род Воронцовых – сильные легилименты. Самый сильный в Магическом союзе, а иногда говорят, что и во всем мире. Вряд ли существуют способы оценить силу легилимента, так что последнее утверждение весьма сомнительно. Но вот наследственность у Воронцовых вызывала искреннюю зависть. Наверное, в пределах Магического союза, да и всего мира, только Доржиевы обладали большей магической силой. Вот только род этих магов прервался в начале прошлого века.

Маги нынешнего Магического Союза считались самыми сведущими в вопросах генетики. Пожалуй, ни в одной другой стране не было такого количества сильных родов. Из поколения в поколение рождались только могущественные маги, ни детей со слабыми способностями, ни сквибов. В закрытые библиотеки великих родов проникнуть мечтали многие, но эти знания хранились в строжайшем секрете не только из-за их значимости, но и из-за негуманных действий. Вся информация о прошлых испытаниях ныне называлась весьма самокритично: Эпоха селекции.

Воронцовы в ту эпоху добились многого. Сильнейшие способности в Магии Разума, талант к чарам, нечеловечески быстрая реакция, идеальная память, внешняя привлекательность. И это только те качества, что наследовались абсолютно всеми представителями этого малочисленного рода. Именно малочисленность была главной проблемой Воронцовых. На данный момент, например, в Магическом Союзе всего три Воронцова: Макс, его отец и дядя. И дело даже не в рождаемости, а собственно в самом нежелании представителей этого рода заводить больше, чем одного ребенка. По неизвестной причине побочные линии рода у Воронцовых имеют тенденцию прерываться. Последний выживший представитель побочной ветви этой семьи основал вассальный род, взяв схожую фамилию – Вороновы. Было это почти триста лет назад. Гораздо чаще побочные ветви великого рода как-то сами собой вырождались и погибали.

Кроме того, сам Макс пока не проявил знаменитых “отрицательных” качеств, но это лишь пока. Воронцовы славятся эгоистичностью, ненормальным стремлением к идеалу, бескомпромиссным упорством, иногда даже зацикленностью на ком-то. Говорят, любовь Воронцовых ревнива и щедра, а дружба не прощает измен и недоверия. Наверное поэтому с наследниками рода всегда воспитывают подходящего по возрасту Волкова, создавая дружбу, даже братство, на всю жизнь.

Макс действительно пока не сильно походил на созданный в народе образ. Но, скорее всего, просто случая не представлялось. И Эля даже немного опасалась наследничка. Вот как упрется во что-нибудь, что потом делать? И были у Эли основания подозревать, что упрется Макс в Васю. И все бы хорошо, если бы не характер уже самой Рудецкой. Вот кто кажется мягкой и легкой, а на деле кремень и тот еще пушистый барашек. Упорность ее не знает границ, цели амбициозные, методы достижения максимально эффективные. И Эля сомневалась, что в планы Рудецкой вообще входит раннее замужество, хотя они об этом пока и не говорили.

Именно поэтому Эля и решилась на минутку снять с себя защитный амулет. Дорогой артефакт ей подарила бабушка, но такие далеко не всем по карману. У Васи, неведомо откуда, тоже был подобный. А вот Катя довольствовалась совсем слабенькими, их ей Эля подарила. Такие от Воронцова не спасут, ему их сломать – что газировку открыть.

Снимая с себя талисман, Эля становилась практически беззащитна перед Максом. При скорости мысли, за пару секунд он бы успел прочесть в ее голове события как минимум последней недели. И Эля бы, скорее всего, даже не заметила это. И она даже надеялась, что он уловит тень ее сомнений. Это как сказать, но при этом и обвинить ее в наглости нельзя – сам же подсмотрел в мыслях. Но по непроницаемому лицу Воронцова нельзя было догадаться – успел ли он что-то подсмотреть, или только аккуратно продемонстрировал правильный способ концентрации для сложного заклинания.

Всю дорогу до следующего кабинета Эля думала только о потенциальных проблемах. Макс бросал в сторону Васи долгие взгляды, Вася зябко ежилась и смотрела в ответ испуганно и даже затравленно. Эля переживала, кажется, больше их обоих. Она так не любит драмы, а тут намечалась настоящая трагедия.

***

А в среду произошло нечто, из-за чего все амурные дела на время отошли на второй план. Второкурсница Марина Солнцева отпросилась с уроков в лазарет, прилегла на кушетку, а разбудить ее так и не смогли. Новость разнеслась быстро: то же проклятье, что и в день после полнолуния. Событие и так было достаточно жутким, но стало еще страшнее, когда разнеслись первые сплетни. А после них и пугающие домыслы, мигом обросшие ужасающими подробностями. Между Ксюшей, проклятой на прошлой неделе, и Мариной, угодившей под неизвестное проклятье сегодня, не было ничего общего. Разумеется, кроме места учебы и половой принадлежности. Два случая странного проклятья тут же разрослись до заявлений в духе: “Мы все умрем” и панических слез самых впечатлительных девчонок.

– Панику не разводить! – добродушно приказал Аркадий Петрович, куратор первой группы. – Но и за собой следить. Группа следователей уже здесь, будут беседовать со всеми, кто хоть немного знаком с пострадавшими девушками.

– А мы и не паникуем, – весело ответила Вася. – Мы только немного волнуемся: а не отправят ли нас по домам?

У каждого куратора в среднем было три-четыре группы в подчинении. Но Аркадий Петрович отвечал за магический охранный контур Колдовстворца, преподавал чары у магистрантов, поэтому он брал только по одной группе. Как правило – выбирал самую “боевую” по подготовке. Терешков Аркадий когда-то работал в аврорате, но ушел, чтобы больше времени проводить с семьей. Первая группа тут же дала ему прозвище: Попугай Кеша, потому что уж больно был похож тембр голоса, что вкупе с именем давало стойкую ассоциацию. О своем прозвище мужчина знал и даже иронизировал по этому поводу: оказалось, кличка приклеилась аж со школьной скамьи.

– Неправильные вы дети! – возмутился он. – Должны с нетерпением ждать, когда вас домой отправят. Дома же хорошо. Учиться не надо, вставать рано не надо…

– А потом нас все равно заставят экзамены сдавать, – громко напомнил о суровой реальности Богдан. – А если серьезно: то хоть что-нибудь известно? У нас в группе, знаете ли, целых три девушки. Чего хоть бояться?

Аркадий Петрович печально вздохнул:

– А никто не знает, как именно проклятье было наложено. Ни подозрительных предметов, ни подозрительных зелий. Обе девушки чистокровные – правила безопасности с молоком матери впитали… кстати… Белая!

Катя испуганно подскочила на стуле:

– Что опять я?

– Волосы, ногти сжигаешь?

– Я живу с ней в одной комнате, – Катя кивнула в сторону Эли. – Даже если бы захотела, мне бы никто не позволил просто выкинуть что-то в мусорку.

Эля высокомерно задрала подбородок, сидящие в классе засмеялись. Проклятье можно передать через предмет, получить внутрь с пищей или его могут наложить посредством ритуала. Для этого подойдет любой кусочек человека, который был бы отдан или отобран. То есть случайно выпавший волосок не подойдет – он уже не отдан, а просто срок его пришел выпасть. А вот отрезанные ногти, подстриженные волосы – все это могло стать основой для проклятья. Лучше всего, разумеется, кровь. Говорили, что иногда и слюна подойдет, но точных примеров в книгах не было. Маги сжигали любые частички себя, иногда заранее перестраховываясь, а вот маглорожденные часто забывали о таких “мелочах”.

Аркадий Петрович обвел группу тяжелым взглядом, но тут же повеселел:

– Вопросы есть?

– Никак нет, – бодро ответили хором Богдан и Вася.

– Ну тогда валите в комнаты. Просили не гулять и не усложнять аврорам работу. Если вы выходите из своей комнаты – уведомляйте соседей. Если из комнаты вышли все – уведомляйте меня. Задача ясна?

– Так точно, – еще веселее ответили Вася с Богданом.

Их куратор в ответ расхохотался и махнул рукой в сторону двери. Мол, идите уже, занимайтесь своими делами. Вот все и повставали с мест, а затем неспешно вышли из класса. Полупустые коридоры рождали жутковатое эхо, а из кабинетов слышались недовольные голоса.

– Кажется, остальные еще обсуждают событие, – озвучил общие мысли Богдан.

– Так только у нас в группе два солдафона: “так точно!”, “никак нет!”, – немного ворчливо ответил Ратмир.

Катя с Элей тихо рассмеялись, а Богдан тут же начал возмущаться:

– Эй, ты на кого там вякаешь? Ладно на меня, по-братски я тебя прощу, но на Василька! Слышь, Волчица, ему отомстить нужно.

– Нассышь мне в туфли? – участливо поинтересовался Ратмир.

– Вот ляжешь ночью на бочок, придет серенький волчок, – таинственным шепотом начала Вася, но закончить не успела: Катя не выдержала и расхохоталась в голос.

Просто представила огромного волка – а звериная форма Богдана все же была ближе к оборотню, – который пытается нагадить в туфли Ратмира. А потом Богдана, уже в человеческом виде, крадущегося ночью к постели кузена, чтобы “укусить за бочок”.

Мальчишки решили проводить девушек до дверей общежития, что было совсем не обязательно. Зато весело. Ратмир с Богданом в принципе редко переставали насмехаться друг над другом, а тут еще и Вася вступила в их перепалку, так что тревожное настроение как-то само собой отступило. А возле самого общежития на скамейке сидел Васин знакомый: Николай Вершков. Он о чем-то тихо говорил с девушкой, которая шмыгала носом и вытирала глаза.

– Привет, – неуверенно произнесла Вася.

Они почти не пересекались на уроках, встречаясь только на поточных лекциях. И даже факультативов у них общих не было, так что знакомство было несколько поверхностным. Но и не поздороваться Вася не могла, ведь это просто неприлично.

– Привет, – слабо улыбнулся Коля. – Есть у кого-нибудь успокоительное с собой?