Текст книги "Гарри Поттер и Материальность Слов (СИ)"

Автор книги: dadagi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– Теплица номер три. Быстро! – несколько грубовато приказала профессор Спраут.

Лонгботтом просиял, впрочем, остальные ученики тоже выглядели довольными – там ведь есть растения не просто интересные, но и даже опасные. Львы и барсуки потянулись внутрь, причем Гарри все же смог проскользнуть туда одним из первых. Он был почти уверен, что странный профессор Защиты ищет в толпе именно его.

После была пересадка молоденьких мандрагор. Невилл достаточно быстро справился со своей частью работы, а потом постарался как можно незаметнее помочь Одри, у которой с растениями были не самые лучшие отношения. Факт помощи был замечен, но, к удивлению Невилла, наказания не последовало вплоть до удара колокола.

– Ну, что случилось? – накинулась на Невилла Одри, когда он вышел из теплицы.

Спраут попросила его остаться и Одри жутко волновалась – Невилл ведь не впервые выполняет за нее часть работы. Будет очень стыдно, если его за это еще и накажут.

– Она предложила мне обучаться у нее лично, – пораженно ответил Невилл. – Мне. Стать. Ее личным учеником! Представляете?

И вид при этом у него был до того счастливый, что никто не посмел засмеяться. Да и было чему радоваться: обычно предлагают начать более углубленное обучение не раньше пятого курса, когда знаний побольше и талант ребенка становится особенно явным. Но Невилл так ярко демонстрировал свой интерес, что добродушная глава факультета барсуков решила рискнуть.

Гарри же, в отличие от Невилла, не хотел пускать дело на самотек. Первый урок трансфигурации лишил Гриффиндор десяти баллов за то, что Гарри читал книгу, держа ее на коленках. Книгу МакГонагалл отобрала и небрежно бросила на стол, качая головой. Обычно Поттер на ее уроках был более внимателен. Гарри в тот момент разочарованно вздохнул. Но после удара колокола упрямо встал и пошел требовать книгу назад.

Минерва, недовольно взглянув на талантливого мальчишку, достала книгу из ящика и несколько рассеянно посмотрела на обложку. «Пособие по анимагии. Двухгодичный курс». Профессор буквально подавилась воздухом, а Гарри внутренне усмехнулся: шалость, судя по всему, удалась. Теперь предстоит проверить, достаточно ли хорошо он понял своего декана.

– Мистер Поттер, – строго начала Минерва. – Что это?

– Книга. – Гарри сделал честные-честные глаза. – Мы с Гермионой хотим научиться превращаться в животных.

– Вы вообще знаете, что это незаконно? – пораженно ахнула Минерва.

– В книге написано, что наказание полагается за отсутствие регистрации, плюс отдельные взыскания за то, что противозаконного было сделано с помощью анимагии, – четко ответил Гарри.

– Но это опасно, – выдохнула Минерва.

И уже спустя секунду поняла, что попалась. Она слишком хорошо знала своих подопечных, а они год от года не менялись. Доблестные храбрые львы были теми еще хитрецами. Только хитрили они игриво, манипулировали совсем не обидно, но особенно хорошо в крайних случаях строили глазки. Так и Поттер, поняв, что МакГонагалл его раскусила, бросил на нее просящий взгляд и тут же уткнулся в пол.

– Ну почему, почему я тогда не выбрала Райвенкло? – шепотом обратилась МакГонагалл к потолку.

– Мы очень хорошо учимся, – решил «дожать» Поттер, – читаем много, тренироваться будем, все-все выполним. Правда.

Минерва тяжело вздохнула, но все же кивнула:

– Хорошо. Но. Пока неофициально. Не трубите на каждом шагу, что я буду вас учить, понятно? Мне только не хватало под дверью всего факультета, который крайне желает стать анимагами.

– Конечно, профессор! – радостно воскликнул Гарри. – А когда начнем?

Еще в первые учебные дни Гермиона заметила, что Джинни ни с кем не общается. Она обычно сидела одна, грустила и что-то писала в тетради. Сначала Гермиона подумала, что это из-за скромности девочки, но уже через день поняла, что ошиблась. Три других первокурсницы-гриффиндорки плели друг другу косички, хвастались колечками и постоянно болтали о чем-то крайне неинтересном. Мальчики-первокурсники тоже не подходили на роль близких приятелей. Одиночкой был только Колин Криви, но вряд ли Джинни горит желанием общаться с ним. Девочке просто не с кем говорить на факультете.

Гермиона даже на мгновение испугалась – как бы ей жилось без Одри, Гарри и Невилла? Поэтому она сама позвала младшую Уизли, стала немного помогать с домашней работой и предлагать интересные книги. Одри закидывала девочку вопросами, Невилл с важным видом рассказывал о том, что они изучали в прошлом году, а Гарри почему-то вечно предлагал сладости. Несмотря на разницу всего в год, Джинни почему-то казалась маленьким ребенком. Но постоянно строчить в тетради она перестала. А потом Гермиона еще и попросила Луну и Мишель поговорить с Джинни. Большой дружбы между ними вроде не получилось, но гриффиндорка стала заметно веселее, и Гермиона успокоилась.

Ей нравилось помогать другим, поэтому теперь Грейнджер можно было часто увидеть с первокурсниками. Сначала она подсказывала только гриффиндорцам, потом когтевранцам, затем в ее поле зрения попали и слизеринцы. Только дружные хаффлпаффцы не нуждались в ее внимании, но Гермиону это уже не огорчало.

После отбора по квиддичу она и Невилл действительно записались в театральный кружок. Флитвик встретил их с радостью, загрузил информацией, заставил вслух читать целые монологи, стоять в странных позах и разыгрывать отдельные сцены. Гриффиндорцы краснели, запинались, порывались сбежать, но каждый раз с занятий приходили в хорошем настроении и от души смеялись. Их обычно встречал усталый Гарри – он либо тренировался, либо пытался сделать всю-всю домашнюю работу, чтобы потом, с друзьями, заниматься чем-то более интересным.

Одри, первые дни с недовольством наблюдая за друзьями, в итоге отправилась бродить по всем кружкам подряд, в надежде найти что-то свое. Теперь частенько рассказывала смешные истории. Побывала в команде игроков в Плюй-камни, но так и не поняла прелесть игры, где в тебя летят чьи-то слюни. Была и в кружке домоводства, разбила три чашки и рассыпала мешок муки. Мадам Помфри вообще отказалась ее брать – школьной медсестре слишком красочно описали, как Одри готовила пирожки.

– Кстати, не честно, – надулась она. – Вот уж лечить я бы смогла. Меня дед заставил наизусть выучить весь учебник анатомии и постоянно гонял по оказанию первой помощи.

– И не позволял ставить уколы даже кошкам, – вздохнул Гарри. – Ты не думала записаться во что-то более нейтральное? Или, напротив, скандальное? Вот, смотри, дискуссионный клуб.

– Туда Перси постоянно ходит, – отвлекся от книги Рон.

– Но девочки там тоже есть, – уверенно заявил Гарри. – Или вот. Уроки танцев. Клуб любителей кошек.

– А все остальное – факультативы по приглашению, – прервала его Одри. – Ладно, побуду пока в дискуссионном. Если совсем туго будет – уйду к Флитвику. Напрошусь играть даму сердца для Невилла и буду его смущать. Как тебе план?

Гарри лишь хмыкнул. В обычной, магловской школе Одри ничем не занималась. Из-за особенностей характера, подруг у нее раньше не водилось, к тому же ей быстро все надоедало, она постоянно искала что-нибудь новенькое и, на самом деле, редко что-то доводила до конца. Сейчас она бы с удовольствием посещала что-нибудь вроде дуэльного клуба, но он в школе отсутствовал по причине частой смены профессоров Защиты.

Новый профессор, к слову, вызвал заметный раскол среди учеников. Большинство девочек смотрели на него с восхищением, вздыхали и охали. Некоторые, обычно те, что постарше или просто менее внушаемые, косились на него с недоверием. Одри не сомневалась, что Локонс волосы не только завивает, но и подкрашивает. А вот Гермиона попала под обаяние учителя. Она, конечно, не вздыхала вместе со всеми, попасть под атаку насмешек Одри все же не хотелось, но и говорить о нем плохо не могла – он же такой смелый. Мужская половина учеников Хогвартса относилась к профессору не столь однотипно. Были те, кто восхищался. Были те, кто не понимал, что здесь делает этот странный неумелый тип. Были и такие, кто его ненавидел из-за излишней популярности у девочек.

Но вот у Гарри были свои резоны скрываться от профессора. Тот почему-то решил, что знаменитый Гарри Поттер нуждается в его помощи, что мальчику нужно объяснить, как общаться с поклонницами и как не попасть под влияние славы. По мнению же Гарри, как таковой славы у него не было, а общаться с поклонницами его прекрасно научит Сириус – у того без написания книг почитателей может обнаружиться не меньше, чем у Локонса.

Поэтому Поттер своего учителя старательно избегал. А еще избегал Колина Криви. И особенно старался не попадать в ситуации, когда Локонс и Колин окажутся рядом. Одной лекции о фотографиях ему хватило. На уроках по Защите Гарри хотел провалиться сквозь землю от навязчивости профессора. Они отвечали на вопросы, которые не имеют какого-либо отношения к уроку, разыгрывали сценки, и к концу октября не выучили ни одного нового заклинания.

К тому же в октябре хлынули бесконечные дожди, а Гарри вынужденно столкнулся с фанатизмом Оливера Вуда. Он заставлял тренироваться даже в самую отвратительную погоду, иногда заметно перегибая палку в своих командирских речах. Так и в этот день Гарри печально брел в гостиную Гриффиндора, обещая себе найти какое-нибудь заклинание против дождя. Магический зонтик там, или дождевик. Его познаний в трансфигурации пока не хватало, чтобы самостоятельно создать столь сложный предмет.

Поэтому Гарри пришлось очищать с себя грязь и сушиться уже в коридоре, а это у него получалось не идеально. Вроде и высох, но все равно как-то зябко и влажно. С метлы же продолжала капать вода – сушить ее Гарри не рискнул. Поэтому он шел, оставляя за собой тонкую ниточку мутных капель. Навстречу ему попался Почти Безголовый Ник, привидение гриффиндорцев и, по совместительству, просто забавный мужчина.

Но сегодня он был грустен, что-то бормотал себе под нос, и едва не прошел сквозь Гарри, хотя обычно был более внимателен.

– Привет, Ник, – окликнул его Гарри.

– Привет, привет, – отвлекся от своих мыслей тот.

– Что-то случилось? Ты выглядишь расстроенным, – вежливо поинтересовался мальчик.

Ник всегда относился к ним с добротой, даже помогал в шалостях, поэтому проявить участие – меньшее, что мог сделать Гарри.

– А-а, ничего особенного, – Ник махнул рукой. – Я не так уж сильно хотел туда попасть… Просто подумал, подам заявление. Но, как оказалось, я «не соответствую их требованиям».

Он пытался сделать вид, что ему все равно, но Гарри видел: Нику очень обидно. Поэтому Поттер, прислонив метлу к стенке, запрыгнул на подоконник, показывая готовность слушать.

– Клуб обезглавленных охотников, – тяжело вздохнул Ник. – Я подал заявление, а они отказали мне. Сорок пять ударов тупым топором! Разве этого недостаточно, чтобы принять меня? Как будто я бы и сам не хотел, чтобы все прошло быстрее и голова окончательно отделилась от туловища…

Почти Безголовый Ник достал из кармана письмо, развернул и начал читать вслух:

– «Мы принимаем в Клуб охотников только тех привидений, чьи головы полностью отсечены от тела. Без этого условия нельзя участвовать в таких мероприятиях, как…»

Ник продолжал читать, а Гарри пораженно его слушать. Подумать только: у привидений тоже есть клубы со своими правилами. А еще забавно, что где-то в Хогвартсе собираются привидения и жонглируют отрубленными головами. Пока Гарри размышлял об этих магических развлечениях, к ним незаметно подошла Миссис Норрис и пронзительно мяукнула. Гарри подскочил от неожиданности и тут же понял, что пора бежать: с метлы натекла заметная мутная лужица.

– Ник, мне срочно нужно бежать, – признался Гарри.

Ему очень не хотелось угодить на отработки Филча, так как есть опасность попасть к Локхарту и его бесконечным конвертам для поклонниц. Драко уже пережил это и остался под не самым приятным впечатлением от данного наказания.

– Да, конечно, – кивнул Ник.

Гарри почти успел нырнуть в тайный ход, когда мистер Филч вышел из-за угла. Он тут же проследил глазами длинную цепочку капель, заметную лужицу у окна и еще одну цепочку вплоть до Гарри.

– Грязь! – завопил Филч и Гарри внутренне содрогнулся.

Идти на отработки к Локонсу категорически не хотелось. Но Филч уже потащил его за руку, отчего цепочка капель потянулась в обратную сторону. Впрочем, метла уже заметно просохла и капель становилось все меньше.

Вот только дойти до кабинета они не успели. Сверху что-то оглушительно загрохотало и Филч, тряся кулаками, понесся наверх. Гарри же решил, что это его шанс и скрылся за портретом. Если не вспомнит – хорошо. А если вспомнит, то наказание все равно не станет ужаснее.

Внутри его ждал Ник. Он улыбнулся Гарри:

– Я попросил Пивза помочь. Тебе досталось?

– Еще не знаю, – признался Гарри. – Но он вполне может обо мне забыть. Спасибо, Ник!

Они довольно быстро вышли из потайного хода и вновь направились к летающим лестницам.

– Как ты думаешь, я могу тебе чем-нибудь помочь с Клубом охотников? – спросил Гарри.

Ник внезано остановился, и Гарри лишь чудом не врезался в него.

– Мог бы! Но… нет… я, наверное, прошу слишком многого.

– А ты скажи, тогда посмотрим, – предложил Гарри.

– Видишь ли, в этот Хэллоуин я буду праздновать пятисотлетие со дня своей смерти, – сообщил Ник, гордо вскинув голову.

– Да? – удивился Гарри. – Это как день рождение, только день смерти?

– Я устраиваю прием в подземелье, – продолжил Ник. – Съедутся мои друзья со всей Британии. Ты окажешь мне великую честь, если придешь на праздник. Можешь взять с собой своих друзей: мисс Грейнджер, мисс Блэк и мистера Лонгботтома.

– Мы вполне можем! – тут же согласился Гарри. – Я не праздную Хэллоуин, потому что в этот день умерли мои родители, но ведь пятисотлетие со дня смерти – это не то же самое, что почти магловский праздник, не так ли?

Почти Безголовый Ник сначала несколько растерялся, а потом улыбнулся:

– Только у меня есть к тебе одна просьба. Не мог бы ты сказать сэру Патрику, что у меня бывает крайне устрашающий вид.

– Да без проблем! – согласился Гарри.

При этом он не мог перестать думать: как он поймет, кто именно является сэром Патриком. Но, в одном можно быть уверенным, у сэра Патрика нет головы.

========== Глава 6. Голос смерти ==========

По пятницам дети ходили к Нарциссе пить чай. Приносили из класса стулья, рассаживались за небольшим столиком и разговаривали с Леди Блэк на самые неожиданные темы. Сегодня Гарри припозднился, ведь после тренировки пришлось еще и переодеваться, поэтому в кабинет зашел, когда все уже допивали свои первые кружки чая.

После уроков можно было ходить в любой одежде, Гарри тяготел к брюкам и мягким блейзерам. Он загадочно сверкал очками и почти всегда носил с собой книгу. Если нет книги – значит, есть сумка или метла. Его внешний вид не вызывал бы смешков, если бы не контраст с Драко. Джинсы, футболка с принтом, какая-то куртка. Плюс ставшая привычной шапочка. Они называли ее шапкой-невидимкой, потому что в ней Драко уже не походил на Малфоя. Когда они с Гарри стояли рядом, то нельзя было догадаться, кто из них, по идее, аристократ до мозга костей, а кто гуляет по Хогвартсу ночью.

Припозднившийся Гарри зашел вместе с котом сиамской раскраски. Тот обошел всех сидящих за столом, щекотнув ноги мягкой шерсткой, но сел перед Гарри.

– Чей это кот? – удивилась Нарцисса.

– Мишель, – улыбнулась Гермиона. – Он почему-то любит Гарри больше, чем собственную хозяйку.

Поттер лишь бессильно пожал плечами. Кота звали Мистер Кот и было ему уже пять лет. Гарри звал его Мико, кот был вроде не против. Своевольный зверь, хоть и являлся настоящим фамильяром Мишель, часто приходил спать к Гарри. И любил сидеть у него на руках, иногда находя мальчика даже во время уроков.

– Ничего не могу с этим поделать, – признался Гарри, – к тому же я впервые вижу настолько ласкового кота. Те, с которыми я был знаком до этого, хотели меня убить.

– Мишель? – сощурилась Нарцисса, пытаясь понять кто это.

Дети рассказывали ей не все. Они вели слишком активную социальную жизнь, да и Нарцисса придерживалась мнения, что к ним нужно относиться как к взрослым. Так всегда делали в старинных семьях, где воспитание достойных наследников стояло на первом месте. Поэтому женщина старалась слушать и отвечать на вопросы, давая детям право на собственные секреты.

– Мишель Горт, – продолжила отвечать за всех Гермиона. – Мы в поезде познакомились с первокурсницами: Мишель Горт и Луной Лавгуд. Они немного странные, если честно.

– Просто Луна верит в мозгошмыгов, – хихикнула Одри. – Но, на самом деле, для девочек в Хогвартсе они крайне приятные собеседницы.

– Луна Лавгуд – дочь владельца того журнала…м-м-м… – вспомнила Нарцисса, – я уже не вспомню название. Скажу только, что ее мама была из аристократии, девочка должна быть сильной ведьмой. А Горт… что-то знакомое, нужно посмотреть…

– Фамилия ее отца – Дэмпси, – подсказал Гарри. – Только она просила не сильно об этом распространяться. Хотя не понимаю, почему в мире магии могут дразнить за то, что ее родители не были женаты.

Нарцисса улыбнулась и подвинула к Гарри блюдо с бутербродами. Мальчик много ест, но и энергии тратит не мало.

– Я уже начала рассказывать об этом на уроках, – произнесла она, – но раз зашел разговор… У нас, в магическом мире, семья и род являются гарантом выживаемости. Маглы давно отошли от этого, у них прошли времена, когда войны шли постоянно, и им нет нужды хранить внутри Рода и Семьи секреты и опасные артефакты, поэтому у них совершенно другое отношение к семье. У нас же семья – это практически маленькое государство. И такие крепкие связи, привычка держаться вместе, поддержка, все это вытекает из того, что большому количеству людей проще выживать.

– То есть у магов до сих пор так строго относятся к Роду и Семье ради выживания? – переспросил Гарри.

– До сих пор? – не выдержала Гермиона.

– Просто раньше вроде бы как и у маглов была такая система, что члены одного Рода должны поддерживать друг друга несмотря ни на что, – ответил Гарри. – Но я тоже не понимал, почему так. Почему нельзя просто жить одной маленькой семьей? Почему обязательно поддерживать постоянные отношения со всеми дальними родственниками?

– Безопасность, – ответила Нарцисса. – Ее можно назвать первой причиной. В случае войны Род собирался в одном месте, и ему удавалось выжить за счет силы. Вторая причина – такая общность хорошо сказывается на финансовом благополучии семьи. То есть раньше вообще не существовало такого понятия, как какая-то фирма. Все говорили, что вот этим занимается такой-то род. Они могли нанимать рабочих, но основную, высококвалифицированную работу, они доверяли только членам семьи. Это были некоторые секретные заклинания, которые справедливо держали в тайне. И, если все работают сообща, то и в семье не будет голодных. Это я, конечно, описываю идеализированный вариант. Понятное дело, что в большом сообществе всегда есть обделенные.

– Безопасность, совместный заработок, – перечислил Поттер. – И до сих пор в этом есть необходимость?

– Есть, – улыбнулась Нарцисса. – Хотя сегодняшние Рода уже не занимаются совместным заработком, да и тяга каждого отдельного члена семьи к общности заметно угасла. Это все влияние мира маглов. Но есть у этой приверженности Роду еще несколько причин. Можно сказать, воспитание достойных, сильных магов – это причина. Не зря же некоторые говорят, что чистокровные маги гораздо сильнее маглорожденных. На самом деле, конечно, преувеличивают. Например, есть многие магические рода, достаточно известные, между прочим, которые не являются сильными магами. Иногда у них рождаются самородки, но редко.

– Тогда почему? – недоумевала Гермиона.

– Выносливее. Им проще дается контроль над магией. Плюс к этому – у чистокровных часто присутствует ярко выраженные таланты. И самое интересное – часто эти таланты по-настоящему удивительны. Вот, например, Нимфадора. Она метаморф. Этот талант встречался у Блэков достаточно часто еще до начала двадцатого века. А потом – глухо.

– Проявился потому что мистер Тонкс – маглорожденный волшебник? – удивленно спросил Драко.

– Скорее всего, да. Андромеда лишь представила дочку Роду, то есть попросила защиты.

– А эта защита рода, о которой ты уже как-то говорила, – задумчиво протянула Одри, – она реальна? Или просто сказки?

– Как сказать… Вот ты можешь сказать, что магловские прививки тебе точно нужны? Или что точно не понадобятся? Так и с защитой. Чистокровные под защитой меньше болеют в детстве, рано развиваются, особенно заметно по тому, как дети начинают говорить и ходить. В целом, достаточно легко разучивают заклинания. Конечно, я не имею в виду, что они лучше понимают как работают заклинания. Скорее, у них хорошо получается колдовать, они первыми выполняют простейшие упражнения.

– Но Гермиона первая подняла перо в воздух! – возразил Невилл.

– Вот поэтому мы и не можем утверждать, что Защита дает такие уж огромные преимущества. Всегда может быть маглорожденный волшебник, которому все дается так же просто, как и чистокровным. Единственное, что было точно замечено, чем старше род – тем ощутимее защита. Скажем, Блэки всегда считались крайне живучим семейством, особенно в детстве и подростковом возрасте. И талантливыми. И я, и Сириус, стандартно значились в списках лучших учеников, хотя никогда не прилагали к этому много усилий. Это может быть как действием Защиты, так и тем, что нас тренировали с самого детства.

– Ладно, – качнул головой Гарри. – А почему порицается рождение ребенка вне брака?

– Потому что в магическом обществе не в чести любовь, Гарри, – улыбнулась Нарцисса. – Она не дает мыслить нормально, из-за нее совершают странные поступки и даже ужасные преступления, творят глупости, о которых потом жалеют. И главное: мы редко влюбляемся в достойных людей. Чистокровные любят с оттенком расчета, стараясь избавиться от горячности влюбленности. Если двое молодых людей любят друг друга, они спрашивают разрешения у родителей и те здраво оценивают, подходят ли молодые друг другу. Отстраненно это видно лучше, чем когда любишь сам. И, если ребенок родился вне брака, значит, такой союз не был одобрен.

– И все? – удивился Гарри.

– Для магов это веская причина, – возразил Драко. – Если что-то не одобряют родители, то мы всегда стараемся этого избежать. Таковы правила.

– Правила, которые обусловлены причинами, почему маги держатся за Род и Семью, – улыбнулась Нарцисса и тут же начала задавать вопросы: – Какой род будет защищать такого ребенка? Какие таланты он унаследует? При условии, что ни один из родов не желал этого брака, кто позаботится о ребенке и его матери? Кто будет оплачивать их расходы? Могут ли теперь в семье доверять тем, кто пошел против решения Главы? Это все мелочи, конечно, но они заботят многих. В итоге такие люди порицаются обществом за то, что не подумали о собственном ребенке.

– Но дразнят не родителей, а детей? – догадался Гарри.

– Да. Я могу вам сколько угодно рассказывать о том, почему существуют те или иные правила, но их соблюдение, на самом деле, лежит полностью на вашей совести. Глупо ругать ребенка за то, что он появился на свет. Но дети слушают родителей, для которых пренебрежительное «бастард» унижает не ребенка, а родителей… Но дети переносят высказывания старших на тех, кто ближе.

Смертнины Почти Безголового Ника были событием крайне странным. Привидения, откровенно испортившаяся еда, ужасная музыка и жуткий холод. Едва дождавшись появления сэра Патрика и его головы, мародеры покинули подземелья, попеременно вздрагивая от могильного холода. Они шли по лестнице наверх и делились впечатлениями, как внезапно Гарри остановился:

– Тихо!

– Что такое? – нахмурилась Одри.

– Вы не слышите голос? Будто шипение… Он говорит, что хочет убить…

И Гарри уверенно пошел в сторону этого голоса.

– Зачем идти за голосом, который хочет убить? – попыталась возразить Гермиона.

Ей ответила Одри:

– Ты что, не гриффиндорка? Нужно убедиться, что все живы.

И они вышли к затопленному коридору, где висела подвешенная за хвост миссис Норрис. Гарри с ужасом смотрел и на кошку и на ужасные слова на стене.

– Что это значит? – чуть дрогнувшим голосом спросила Гермиона.

– Это к Малфою, – качнул головой Невилл. – Могу поспорить, так шутить может только его факультет.

Но за их спинами уже слышались шаги: ученики покидали Большой зал, пир в честь Хэллоуина закончился. Драко первым пробился к ним через толпу, одновременно с этим Филч начал вопить, что Гарри убил его кошку.

– Ты убил кошку? – шепотом спросил Малфой.

– Нет. Но я, кажется, слышал того, кто убил.

Беснующегося Филча успокоил Дамблдор, учеников по комнатам начала разводить МакГонагалл, Снейп привычно поливал всех презрением, и только Нарцисса кивнула детям, зазывая в свой кабинет. До отбоя было еще больше часа, поэтому вместе с мародерами в кабинет Леди Блэк пошли не только слизеринцы.

Драко почти привык к тому, что Крэбб и Гойл ходят за ним по пятам. Туповатые, но сильные, они были не самыми приятными собеседниками, но прекрасно умели молчать. И готовы были поддержать своего лидера, то есть Драко, в любом деле. Поэтому последнее время Малфой-младший избегал своих слизеринских друзей не так старательно, как в первые учебные дни. А еще его веселило, что Крэбб делает поделки из дерева. Маленькие зверята получались почти как живые, но его отец не считал это достойным занятием для аристократа. Гарри, правда, не сдавался и подсунул парню какую-то книжку про мага-кукольника. Крэбб читал ее с таким выражением на лице, что Драко едва сдерживал смех. Казалось, что художественное произведение дается тому даже сложнее, чем уроки трансфигурации.

И сейчас они стояли в пустом кабинете Нарциссы.

– Тайная комната снова открыта? – сразу переспросила Гермиона. – Это ведь про Тайную комнату Салазара Слизерина? Разве это не легенда?

– Нет, – обеспокоенно произнесла Нарцисса. – Комнату открывали, когда моя мама училась в Хогвартсе. Тогда обвинили вашего лесничего, но только Министерство и верило в его вину.

– Хагрида? – удивился Гарри.

– Именно, – кивнула Нарцисса. – Говорят, держал в замке какую-то жутко опасную животинку. Но та животинка не превращала в камень. Тем более ваш лесничий, быть может, не столь глуп, как кажется, но все же до смешного добр. Вы догадываетесь, кто именно является чудовищем Слизерина?

– Эм-м-м… нет, – признался Драко.

– Что на гербе твоего факультета? – вздохнула Нарцисса.

– Змея, – ответил Драко, еще не понимая, куда клонит его мама.

– А кого называют Королем Змей?

– Василиск? – хором ахнули Драко и Невилл.

– Чудовище гуляло на свободе лишь однажды. И тогда догадки подтвердились. Косвенно, конечно, – продолжила Нарцисса. – Несколько учеников, все маглорожденные, превратились в камень. И еще одна девочка погибла. Кто-то предположил, что зверя натравливал Хагрид, его исключили и нападения прекратились. Но тут, думаю, все дело было в том, что школу хотели закрыть.

– И сейчас может повториться то же самое? – хмурился Гарри.

– Дамблдор тогда работал преподавателем трансфигурации, он должен знать о тех временах гораздо больше меня. Думаю, сможет разобраться. А что касается вас… я напишу Сириусу, он пришлет очки. Особенно следите за Гермионой и Джастином. Если это действительно наследник, то нападать будет только на маглорожденных.

– Тогда зачем нам всем очки? – спросил Драко. – Мы же все чистокровные…

– Ты серьезно думаешь, что можно полноценно контролировать огромного старого змея? – скептически посмотрела на сына Нарцисса.

Тот поник, хотя и надеялся, что его происхождение все же защитит его от предполагаемого убийцы.

– Я слышал голос, – хмурился Гарри. – Который говорил, что хочет убить.

– Голос? – удивилась Нарцисса. – Похожий на громкий шепот?

– Да, – кивнул Поттер.

Леди Блэк задумалась на секунду, но тут же скомандовала:

– Отойдите!

Она заставила детей разойтись, затем взмахнула палочкой и на пол грохнулась большая змея. Еще один взмах палочкой – и та в клетке с мелкой решеткой. Нарцисса поманила Гарри к клетке и сама села на корточки.

– Ты ее понимаешь?

– Да, – удивленно посмотрел на женщину Гарри. – Она говорит кучу гадостей про Вас.

– Можешь сказать, что я ради благого дела это делаю?

– А я смогу?

– Смотри на змею и говори. Парселтанг – редкий дар. И обычно проявлялся в темных семействах. Но, по слухам, Поттеры имеют очень древних и очень темных предков. Кто знает, какие наследия проявились в тебе благодаря вливанию новой крови?

Гарри посмотрел на змею и зашипел. Гадюка в клетке свернулась кольцами и милостиво кивнула в сторону Нарциссы. Женщина же судорожно размышляла, насколько же древним должно быть подобное наследие. Или же просто Поттеры всегда его скрывали? Все же парселтанг считается темным даром.

Комментарий к Глава 6. Голос смерти

Обновления задерживаются, главы все еще не готовы. У меня сейчас некоторый хаос в жизни, нормально и полноценно писать не получается, провести минимальную вычитку – вообще подобно празднику. А выпускать главы совсем уж сырыми мне не позволяет чувство прекрасного. Ориентировочно, вся эта вакханалия с двумя юбилеями и одной свадьбой закончится после 17 октября и тогда, я надеюсь на это, никто не будет тюкать меня телефонными звонками, три бешенных школьника разъедутся по своим дальним далям и я смогу писать как раньше. По часу без перерывов. А не отрывочными сессиями по три с половиной минуты. Спасибо всем, кто ждет и не мучает меня требованиями проды). Я тоже хочу проду. Но пока мы не можем быть вместе.

========== Глава 7. Романы и романтика ==========

Сириус все больше понимал, что им в этом доме жить просто невозможно. Книги и бумаги, вещи детей, горы каких-то ингредиентов: комнаты превращались в сплошную барахолку. Нарцисса обещала, что Рождество они уже смогут встречать в доме в Шотландии, а пока глава рода Блэк ходил по гостиной, пытаясь найти ту книгу, что посоветовал ему Говард.

– Белс, не видела учебник по Единению с природой? – особо не надеясь на успех, спросил Сириус, перебирая гору книг, что лежала возле дивана.

– Если там не описаны способы кровавых убийств, то я без понятия, где она, – лениво ответила Белла.

– Ты читаешь любовный роман, – напомнил Сириус. – Быть может, где-то между этим и пятнадцатью предыдущими, ты видела книгу по основным практикам Круга Ковена?

– Не видела, – уже раздраженно отмахнулась женщина. – Не трогай меня. Они уже почти дошли до постели.

– Не надейся. Это любовный роман. Секс будет на предпоследней странице. Свадьба на последней.

Белла, на секунду оторвавшись от книги, показала Сириусу язык и вернулась к чтению крайне увлекательных приключений одной аристократки. К тому же кузен ошибался. Секс у нее уже был. Только с другим мужиком. А этот Белле нравился гораздо больше. Недавно Беллатрикс познала прелесть магловских книжных магазинов, узнала, что такое любовный роман и почему некоторые из них нельзя читать детям. С тех самых пор она была потеряна для мира.