Текст книги "Гарри Поттер и Материальность Слов (СИ)"

Автор книги: dadagi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

========== Глава 1. Карточный домик ==========

Этим летом Нарциссе казалось, будто она много лет шла, неся на себе чемоданы, а теперь медленно, по одному, их сбрасывает. И каждый сброшенный чемодан дарил ей чувство эйфории, она засыпала с улыбкой и просыпалась, радостно улыбаясь солнцу. Она и не думала, что позволить себе быть Блэк – это так приятно. Говорить правду, смеяться над чужой глупостью, заниматься любимыми делами, смешить серьезного сына, проводить время с сестрами и кузеном, снова учиться… И чем счастливее становилась Нарцисса, тем несчастнее Люциус.

Когда она объявила, что хочет развод, он даже не поверил. Женщины, они ведь такие непостоянные. Вот только Нарцисса и не думала его обманывать. Она хотела свободы от брака, хотела вновь жить по своим правилам и даже – чем демон не шутит – начать работать. Ей всегда этого хотелось, что уж скрывать. Как и многие Блэки, Нарцисса была из тех, кто прекрасно справляется с ворохом дел, даже если кажется, что под этим ворохом не видно Блэка.

Обсуждения были не простыми. Нарцисса не хотела навредить сыну, поэтому и не думала разглашать причину развода. В среде магов однополые отношения скорее порицались, слишком многое в их обществе было завязано на семье, родстве. Одни бы посочувствовали, но сколько бы магов посчитали это прекрасным поводом низвергнуть одного из самых влиятельных аристократов. Разумеется, Нарцисса этого не хотела. Драко – Малфой, ему заниматься проблемами этого рода, ему впоследствии вести дела за отца, поэтому Нарцисса меньше всего хотела такой славы для рода Малфой. Нет, развод должен быть тихим и лишенным огласки. Договорились, что причиной развода будут называть желание Нарциссы покончить с жизнью светской дамы. Не самая хорошая идея, но, на крайний случай, можно будет закрутить роман с каким-нибудь молодым красавчиком, пусть все думают, что миссис Малфой стала жертвой влюбленности.

Драко, первоначально воспринявший новость о разводе крайне негативно, постепенно оттаял. Он каждое утро видел непривычную ему маму. Она смеялась, за традиционными утренними посиделками откровенно насмехалась над подругами, стала ярче одеваться, вечерами устраивалась в своем кабинете, где рылась в огромном количестве книг, составляя планы. Его мама показала сторону блэковского характера, перед которой никто не может устоять. Даже ее сын. Поначалу затаивший обиду, он с каждым днем все яснее понимал: она замечательная.

Позволив себе быть собой, Нарцисса добилась расположения сына, которое раньше не могла получить. Сколько времени она тратила на попытку разговорить его, сколько играла с ним в детстве… а он все равно тянулся к отцу, что не могло не ранить сердце матери. Теперь же… теперь же все было иначе.

– Ты… Ты уже собираешь сумки? – с ужасом спросил Драко.

В комнатах, где жила Нарцисса, был беспорядок. Она педантично раскладывала свои вещи по коробкам. Что-то отправить на хранение, что-то перевезти в Хогсмит, что-то попросту уничтожить.

– Да, милый, – с сожалением призналась Нарцисса. – В этот понедельник я полностью перееду. Последние пару дней каникул ты проведешь с папой.

Драко, совсем не по-аристократически шмыгнув носом, сел в одно из кресел.

– А я смогу к тебе приезжать?

– Конечно, – засмеялась она. – Следующим летом я закончу ремонт дома в Шотландии и ты даже сможешь жить со мной.

– А этим? – вырвалось у Драко раньше, чем он успел подумать.

Родной отец, прежде обожаемый, стал казаться не таким интересным. А его мама теперь жила в мире гораздо более веселом, чем привычный покой дома Малфоев.

– Осталось всего-то шесть дней, – опять засмеялась Нарцисса, садясь в кресло напротив сына. – Завтра мы тоже после обеда пойдем к Лонгботтомам, а потом все договорились отдохнуть друг от друга хотя бы пару дней. А на Рождество папа согласился, что ты можешь остаться в Хогвартсе.

Драко кивнул. Этим летом произошло столько всего, что ему по-настоящему не хотелось, чтобы лето заканчивалось. В начале июля, Нарцисса, не слушая возражений сына, привела его в дом Лонгботтомов. Это был небольшой особняк, стоящий на границе леса. Казалось, что он будто выглядывает из-за деревьев, подмигивая глазами-окнами. На «лесной» стороне дома летом было всегда прохладно. На «луговой» всегда было солнечно. Справа от дома тянулись теплицы, они ярко сверкали на солнце. Три ближайшие к дому были отмыты, светлы и зелены. Остальные пока не трогали. Оказывается, Лонгботтомы только вернулись в этот дом. До этого Невилл с бабушкой жили у родственников, старинный особняк был слишком велик для них двоих.

Первые два дня их было трое. Одри эти дни согласилась провести только с мамой, гуляя по Хогсмиту и болтая в маленьком доме. А вот Гарри и Невилл чуть ли не силком каждый день после ланча уводили Драко в лес. Территория, принадлежащая Лонгботтомам, была просто огромной. Луга тянулись словно бесконечно, а вот лес заканчивался довольно быстро. Мальчикам пришлось идти чуть меньше часа, прежде чем они вышли к каменному забору, по пояс взрослому магу. Забор местами осыпался, порос мхом и плющом, а иногда полностью скрывался за пышными кустами. Пока дошли до забора, обсудили почти все темы, о которых когда-либо разговаривали в школе. И именно в этот момент Драко понял, что не просто хочет подружиться с Гарри – тот почему-то сразу ему понравился – нет, Драко даже завидует их дружбе. Той, когда можно говорить на любые темы, смеяться над непонятными для посторонних шутками, вместе исследовать что-то, и, самое главное, понимать друг друга с полуслова. А Гарри и Невилл были именно такими друзьями. И они делились своей дружбой как-то особенно легко, незаметно втягивая Драко в свои разговоры.

Поначалу блондин сдерживался, напоминал себе, что аристократы не носятся, не кричат, не смеются громко. Но к концу их прогулки он уже не мог оставаться спокойным. Дети есть дети. Бесконечно подражать своему отцу у него все же не получилось. Ночью он долго не мог заснуть – настолько необычным был для него этот день. И все оставшиеся дни каникул он боролся с собой. Его привычки, его обычное поведение, то, как он желал выглядеть, все это шло вразрез с тем, что происходило в доме Лонгботтомов. Их учили бегать, немного драться, даже заставили тренироваться со шпагами. Еще они учились играть на инструментах. Драко, еще до поступления в Хогвартс возненавидевший скрипку, с недоверием смотрел, как Гарри с восторгом учится играть на фортепиано. Потом их учили петь – по отдельности и вместе. Проводили уроки танцев и хороших манер, на которых Драко по-настоящему блистал. И, разумеется, их учили колдовать.

Взрослые называли их бандой. В некоторые дни их собиралось аж пятнадцать человек. Близнецы Уизли, например, жили у Лонгботтомов с середины июля. Какое-то время здесь гостили и Джастин с Эрни, вместе с ними – и Гарри с Дадли. Гермиона прибывала через камин каждое утро, как только ее родители уходили на работу. Часто бывали Сьюзан и Ханна. Почти каждый день Айзек и Зейн вываливались через камин, неся охапки книг. Здесь было не только весело. Здесь было временами сложно, но все равно Драко стал ненавидеть воскресенье – по воскресеньям они с мамой оставались дома.

Его охлаждение к отцу имело и другую причину. Традиционно маги сопровождали детей на Косую аллею примерно в одно и то же время – через пару дней после рассылки писем. В эти дни народу на Косой Аллее было много. И Малфои, как и многие другие волшебники, отправились за покупками всей семьей. Нарцисса мило улыбалась знакомым, опираясь на локоть своего пока-еще-мужа, а Драко искал в толпе особенно шумную компанию. Там, где есть Сириус и Фрэнк, всегда шумно, а уж если рядом есть еще и Дадли, который, по словам леди Августы, плохо влияет на Гарри и Невилла, то найти их будет особенно просто. Вот только Драко совершенно забыл, что близнецы гостят у Лонгботтомов, и поэтому где-то рядом будет все семейство Уизли.

Они стояли у входа в книжный. Миссис Уизли, легко узнаваемая по пестроте наряда, охала над близнецами, выпытывая у нахмуренного Фрэнка «не шалили ли ее мальчишки?». А ближе всего к Драко были Одри и Гермиона. Последняя тут же заметила Драко и радостно помахала.

– Кто это? – презрительно спросил Люциус. – Ты с ней знаком?

– Это Гермиона Грейнджер, – объяснила Нарцисса. – Она на одном курсе с твоим сыном.

– Грейнджер? – нахмурился Люциус.

– Маглорожденная, – так же холодно подсказала Нарцисса.

В ответ Люциус еще больше скривился, что особенно царапнуло Драко. С Гермионой ему чрезвычайно нравилось. Она была не такой, как большинство девчонок, с ней было по-настоящему интересно. И Драко, на самом деле, хотел бы, чтобы папа узнал, какая она замечательная… Но он, это уже понятно, даже слушать не захочет.

Когда вся семья Малфоев подошли ко входу в книжный, Гермиона, вежливо кивнув и представившись родителям Драко – все именно так, как ее учили летом – радостно заговорила с их сыном.

– Представляешь, маг, который написал все наши учебники по защите на этот год, сегодня дает автографы. Забавно, да?

– Гилдерой Локхарт? – удивился Драко.

– Да. Гарри еще называет его колдуном-фантастом. Он, оказывается, симпатичный.

– Гермиона! – возмутилась Одри. – По-моему, он волосы на бигуди завивает.

Драко заглянул в переполненный зал книжного и увидел «симпатичного» Локхарта. Шелковая мантия, белозубая улыбка, золотистые кудри. Отвратительный тип.

– А где Гарри?

– Они утащили Сириуса куда-то в задние комнаты магазина, – пожала плечами Одри. – Сейчас, наверное, скупают все, что не успели купить за каникулы.

Драко улыбнулся в ответ. Пока он болтал с девочками, его родители подошли ко взрослым. Этикет магов в чем-то был более свободным, чем у маглов, особенно в неформальной обстановке, вроде встречи на улице. Люциус завуалировано оскорблял мистера Уизли, тот, хоть и морщился, молчал и улыбался.

Из дверей же магазина тихонько выскользнул Гарри:

– Пойдемте, нам сделают отдельную очередь, – шепнул он Фрэнку.

Дети, посмеиваясь, потянулись за Гарри внутрь. Там, за дальней стойкой, с хитрющим видом стоял Айзек.

– Я надеюсь, мне оставят хорошие чаевые, – улыбался он, выкладывая на боковой столик готовые наборы книг.

– О, а это – нам? – радостно воскликнул Фред Уизли, увидев в двух комплектах необычные книги в мягких обложках.

– Ага. Мародеры и Ко вчера сделали вам наборы душки-Локхарта в треть стоимости.

– Мам, слышала, три набора будут дешевле, – повернулся к матери Фред. – Круто, да? Это Гарри придумал. Оказывается, если их скопировать с помощью маглов, получится дешевле.

– Только я возле копировального аппарата целую вечность простоял, – пожаловался Дадли.

Молли с удивлением взяла в руки необычные книги. О том, что семейство Уизли испытывало определенные проблемы с деньгами, дети, разумеется, знали. А книги Локхарта стоили неоправданно дорого, к тому же их нельзя было найти в подержанном варианте. Но вот только в правилах школы нигде не говорится, что учебники должны быть куплены в определенном издании. Если кто-то не поленился от руки переписать учебник, ведь магическая копия, увы, недолговечна, то такой рукописью вполне можно было пользоваться на уроках. Гарри и Дадли попросту купили несколько пачек бумаги и оплатили новые чернила в копировальный аппарат дяди Вернона. Итого – четыре копии готовы к продаже.

– Я вам могу в еще один набор такие же положить, – предложить Айзек. – Сделать?

– Если можно, – задумчиво протянула миссис Уизли.

– Круто, – улыбался Джордж. – Перси тоже потерпит с такими, а Джинни хватит на полный набор новых учебников.

Девочка попыталась было возражать, но близнецы не дали ей такой возможности. Они всегда шутили, что в их семье каким-то невероятным образом выросло только два эгоиста – это Перси и Рон. В остальном же старшие братья ценили сестренку. Девочка не хотела, чтобы она была единственной, кто пойдет в школу со всем новым, но кто будет ее слушать? Неугомонные близнецы уже тащили маму и сестру в самую гущу толпы – получить учебники с автографом.

– Столько сверхурочных, – процедил сквозь зубы Малфой-старший, – а даже нормальные учебники детям купить не могут.

– Люциус, – одернула мужа Нарцисса, но тот не внял ее строгому голосу.

Он вытащил из котла, что держал мистер Уизли, несколько учебников. Эти были для Джинни – новенькие и глянцевые, плоды финансовых махинаций близнецов. Усмехнувшись и с презрением поглядывая на стопку подержанных книг, что предназначалась Джорджу, Малфой продолжил с прежним презрением:

– Стоит ли позорить имя волшебника, если за это даже не платят?

– У нас с вами разное представление о том, что позорит имя волшебника, мистер Малфой, – резко ответил мистер Уизли.

– Достаточно! – резко прервала спор Нарцисса. – Еще подеритесь тут! Фрэнк, мы, пожалуй, пойдем, пока не случилось что. Драко, возьми свои учебники.

– Кстати, – улыбнулся мальчик. – А в скопированных книгах картинки не двигаются. Меньше раздражает, если честно.

Люциус злобно зыркнул на сына, Нарцисса засмеялась, но все трое вышли из магазина наружу. Драко грустно смотрел на друзей. Отец, прежде бывший непререкаемым авторитетом, пытался оскорблять забавного мужчину, который недавно учил их правильно накладывать чары на предмет и закреплять их на долгое время. Быть может, мистер Уизли был несколько смешон, но зато он явно внимательнее относился к своим детям.

Летние каникулы, несмотря на насыщенность и яркость, все же подходили к концу. И, вместе с летом, заканчивался и тот срок, что Нарцисса милостиво отмерила Люциусу, чтобы тот «морально подготовился» к разводу. И вот, поцеловав сына у дверей его комнаты, она отправилась в кабинет мужа.

– Я все же не понимаю, зачем тебе развод, – недовольно произнес Люциус, доставая из конверта договор.

– Я хочу свободы. Хочу жить так, как мне нравится. В конце-концов, я хочу нормальной семейной жизни.

– Завела бы любовника, – скривился тот.

– О, это ты так можешь. Я воспитана иначе. Я не смогу завести любовника, пока официально замужем. Просто не смогу. Мне стыдно, в отличие от тебя.

– И что же? Выйдешь замуж? – недовольно произнес Люциус, поставив размашистую подпись на договоре.

– Почему же? – удивилась Нарцисса. – Я иду работать.

– Работать? – искренне удивился тот. – Ты? И кем же? Декоратором? Моделью?

– Слушай, мы с тобой живем вместе около пятнадцати лет. И ты за все это время даже не потрудился узнать, чем я занимаюсь помимо заботы о доме? Люциус, я еще десять лет назад закончила курсы профессоров. Я буду работать в Хогвартсе.

– Что? – едва не подавился мужчина. – Ты? Профессор в Хогвартсе? Что ты будешь преподавать там?

– В списке обязательных дисциплин есть лишь одна позиция, на которую Дамблдор уже лет двадцать не может найти профессора. Традиции и обычаи магического мира.

– Ты смеешься надо мной? – удивился Малфой. – Да Дамблдор скорее свою бороду сбреет, чем позволит вновь ввести этот предмет в школе.

– И как ты вообще управляешь Попечительским советом? – удивилась Нарцисса. – Традиции – одна из обязательных дисциплин, наравне с трансфигурацией и чарами. Если профессор прошел тест на пригодность, то Дамблдор не может отказать мне в должности. А я, разумеется, прошла и министерский тест, и тот, который провел он.

Нарцисса усмехнулась на этом моменте. Быть может, опыта у нее не было никакого. Но вот теорию, теорию она знала в полной мере. Как и тот предмет, который собиралась преподавать. Когда-то она даже мечтала работать профессором, только интересовала ее другая дисциплина. Но Защиты разума нет и никогда не было в списке обязательных предметов, а вот Традиции и Обычаи… Это должно быть интересно, она ведь всегда хотела вырваться из идеального мира аристократических сплетен.

– Почему это ты вообще решила там работать? – нервно спросил Люциус.

– О, просто мы немного волнуемся за детей. За это лето их количество заметно выросло, как и уровень нашего волнения. Андромеда предположила, что не мешало бы кому-нибудь войти в штат профессоров… какая удача, что я в этом прекрасно разбираюсь, – усмехнулась Нарцисса.

Как новый профессор, она могла приехать в Хогвартс прямо первого сентября. Но предпочла прибыть за пару дней до начала занятий. Поэтому и документы для развода позаботилась получить заранее. Поэтому и согласилась, чтобы Драко на вокзал провожал Люциус. В будущем году все может быть иначе.

А на следующее утро множество светских дам по всей стране удивленно ахали, увидев в утреннем Пророке сообщение о разводе мистера и миссис Малфой.

========== Глава 2. Первый осенний день ==========

Хогвартс-экспресс уже уносил учеников в школу. Гарри и Драко шли по коридору, ища купе, где уже сидит Невилл с девочками. Слизеринцу было немного не по себе – он сознательно сделал выбор в пользу не своего факультета и оставил Крэбба и Гойла. А ведь ему как-то на этом факультете жить.

– Нет, ты представляешь, – жаловался он, – она даже мне не сказала, что теперь будет у нас преподавать. А ведь я ее сын! Сказала, что это сюрприз.

– А ты не рад? – на ходу обернулся Гарри.

– Не знаю, – задумчиво ответил Драко, но тут же уточнил, – Я рад, что смогу видеть ее каждый день, но почему бы не сказать заранее? Чтобы я как-то подготовился.

Гарри усмехнулся. Драко он забрал из купе слизеринцев «на пару минут». Но, скорее всего, тот в итоге доедет до Хогвартса вместе с ними. Но пока им пришлось пробираться из второго вагона в седьмой, что было несколько затруднительно из-за массового брожения по коридорам.

– А ко мне приходил сумасшедший домовой эльф, – радостно поделился Гарри. – Заявил, что мне ни в коем случае нельзя ехать в Хогвартс. Как будто у меня выбор есть!

– Эльф? – искренне удивился Драко. – А какой герб у него был?

– Да не было у него герба. Он даже не представился. И я так и не понял, почему это мне в Хогвартс нельзя. Какая-то чушь про страшные события, опасность и так далее.

– Странно. С чего бы это ему такое говорить?

– Не знаю. Но больше он не появлялся. Странный какой-то. Головой о шкаф бился, чуть не сломал.

– Как ты вообще умудряешься находить приключения на ровном месте? – смеясь, возмутился Драко.

– Это не приключения. Это недоразумения. Нас еще стена не пропускала на платформу, представляешь? Целая толпа собралась, даже маглы стали коситься на толпу учеников с совами и котами. Смотритель сказал, что кто-то приказал домовому эльфу закрыть вход на платформу. Но, по-моему, это не шутник, а просто сумасшедший эльф. Вот и наше купе!

Вот только вместо трех человек в «их купе» сидели пятеро. Вместе с Одри, Гермионой и Невиллом были еще две девочки. Обе худенькие и небольшого роста, в несколько нелепой одежде – основной признак обычных магических семей, которые в магловской моде разбираются хуже даже аристократов.

– О, привет, Драко, – поздоровалась Гермиона. – Представляете, их прямо в поезде задирали.

Гарри тут же понял, что из лап задир девчонок вырвала Одри. Все же по характеру она была истинной гриффиндоркой, несправедливость показывала, насколько взрывной у нее характер.

– Гарри Поттер, – протянул он руку одной из девочек.

Та, что сидела ближе ко входу, была пепельной блондинкой, с волосами длинными, несколько спутанными. В ушах у нее были серьги-редиски, а на шее ожерелье из жестяных пробок, голубые глаза смотрели словно в душу собеседнику, а внешностью она походила на куклу, что делало ее особенно странной.

– Луна Лавгуд, – тихим голосом представилась девочка.

– А я Мишель Горт.

Мишель же была темноволосой, с карими теплыми глазами очень светлой кожей, отчего девочка выглядела даже несколько болезненной. Как и Луна, Мишель обладала тем типом внешности, когда в одиннадцать лет еще не понять – будет ли девочка невероятной красавицей, или же превратится в посредственность. Крупные, чуть раскосые глаза, нос пуговкой и маленькие губки. Она походила на странную птичку, не иначе.

– Малфой. Драко Малфой, – он протянул руку Луне, пока Гарри тряс ладошку Мишель.

– Драко, прекрати так говорить, – хихикнула Одри. – Ты как будто насмотрелся фильмов про Джеймса Бонда.

– Про кого? – недовольно переспросил он, усаживаясь рядом с Невиллом.

– А, не важно, – отмахнулась Одри, в очередной раз отступая перед тем, что ее кузен не знает простейших вещей.

– Так что случилось-то, – напомнил Гарри.

Теперь они сидели мальчики напротив девочек. Две первокурсницы оказались зажаты между Одри и Гермионой. Девочки молчали, поэтому, горько вздохнув, все начал объяснять Невилл.

– Мы услышали шум в коридоре. Там две девочки с третьего смеялись над Луной.

– Они посчитали, что мои серьги – смешны, – девочка улыбнулась и коснулась своих сережек-редисок. – Я им объяснила, что серьги отпугивают мозгошмыгов, а они начали смеяться…

– А зачем вы вообще вышли из последнего вагона? – уточнил Драко, который никогда не горел желанием заботиться о незнакомых первокурсницах.

– Я хотела погулять, – туманно ответила Луна.

– Мы уже здесь встретились, – продолжила Мишель. – Мой кот побежал за чьей-то крысой и они оба выбежали, когда Луна открывала дверь. А сюда вышли, тут эти девчонки.

– А кот-то где? – нахмурился Гарри.

– Вообще-то под тобой, – хихикнула Одри.

Сиамский кот действительно обнаружился под креслом. Он высунул любопытную мордочку с пышными усами, с интересом понюхал протянутую руку и легко запрыгнул на руки к Гарри. Мальчик с недоверием посмотрел на кота, а кот же, громко замурлыкав, уткнулся лбом Гарри в подмышку.

– Он очень ласковый, – словно прося прощения, призналась Мишель под смешки окружающих.

Гарри с недоверием погладил кота. Питомцы в Хогвартсе обычно были своевольными, признающими только своего хозяина, как и положено фамильярам, а этот какой-то неправильный кот. Хотя точно магический. Несмотря на сиамскую окраску, кисточки у него на ушах были совсем как у книзла, шерсть мягкая, а взгляд – невероятно умный. Кот же позволил себя погладить, а потом упал на широкое сиденье пузом кверху, предлагая еще и почесать его хорошенько. Непривычное поведение животного так захватило Поттера, что он даже не принимал участие в разговоре. Гермиона с крайне скептическим выражением на лице слушала рассказы о мозгошмыгах, а Невилл привычно сдерживал дотошную девочку. Малфой, впрочем, был полностью на стороне Гермионы: никаких мозгошмыгов нет. У Луны уже были глаза на мокром месте, когда Гарри все же оторвался от чесания кошачьего пуза:

– Предлагаю тему мозгошмыгов считать табуированной.

– Что? – удивился Драко.

– Не говорить о них. Все счастливы. Луна верит, что они есть, вы – что их нет, а говорить мы будем… ну, скажем, чем увлекаются наши новые знакомые. Вот я люблю читать…

– И умничать, – подсказала Одри.

– Ну хоть у кого-то из нас должны же быть мозги! – великодушно махнул рукой Гарри.

– Эй! – возмутилась Гермиона. – Я обошла тебя на трансфигурации!

– Это был один балл! – не согласился Гарри. – Слишком маленькая величина, чтобы считаться с нею.

– Ничего не знаю, – гордо задрала носик Гермиона. – У меня ровно сто, а у тебя жалкие девяносто девять.

– Бегите, – шепотом подсказал девочкам Невилл, – это надолго.

Привыкшие к друг другу за лето, второкурсники были рады новым людям, поэтому Луна и Мишель все никак не находили подходящий момент, чтобы уйти. Они были достаточно разными, и, если бы не общая беда в виде болтливых и любопытных мародеров, они бы вряд ли стали подругами. Но теперь обе растеряно улыбались, иногда переглядываясь с выражением скрытой паники в глазах. В купе заходили, заметно тесня всех присутствующих, близнецы и Ли, потом были Рон, Дин и Симус, после них заходили Сьюзанн и Ханна, а потом и Эрни с Джастином…

Когда голос машиниста объявил о приближении к Хогвартсу, обе первокурсницы вполне радостно убежали прочь от шумного общества. Но вновь встретились на платформе и вместе заняли одну лодку.

– А ты куда хотела бы попасть? – осторожно спросила Мишель.

Луна была немного не от мира сего, но, в целом, обычной девочкой. И серьги с редисками были даже милыми, хотя ожерелье странное. У Луны были очень длинные волосы, которые она никак не собирала, она грызла ногти, а блейзер и юбка были несколько больше, чем требовалось. Мишель догадалась, что Луну в школу собирал папа еще до того, как та в этом призналась.

– Райвенкло, как папа и мама, – искренне улыбнулась девочка. – А ты?

– Тоже, – улыбнулась Мишель.

У нее тоже были длинные волосы, только она собирала их в сложный узел на затылке, а иногда заплетала две толстые косы. Ее мама рано умерла, и Мишель отдали отцу – она была незаконнорожденным ребенком. Ее приемная мать была не самой приятной женщиной, да и падчерицу почеркнуто не любила. Но при этом внешность девочки подлежала строгой муштре. Как и Луна, Мишель чувствовала себя неуютно в толпе – дома у нее не было друзей, а Луна была знакома хотя бы с многочисленными Уизли.

– Было бы замечательно, если бы мы оказались вместе, – призналась Луна.

Первое сентября в Хогвартсе традиционно мало чем отличалось от предыдущего. МакГонагал завела первокурсников, шляпа спела очередную песню (крайне похожую на прошлогоднюю), первокурсники бойко прошли процедуру распределения, и директор представил новых учителей.

Луна и Мишель попали на Райвенкло. Они просидели под шляпой по несколько минут – первую хотели отправить на Гриффиндор, вторую – на Слизерин, но в итоге обе облегченно улыбались за столом Райвенкло. И если Луна уговаривала шляпу просто из желания пойти по стопам родителей, то Мишель не на шутку испугалась. Ей с малых лет говорили, что она – позор семьи, незаконнорождённый ребенок. Девочка была уверенна, что на Слизерине ей непременно укажут на это в том же тоне.

– В этом году у нас два новых преподавателя. Мистер Гилдерой Локхарт в этом году будет вести у вас Защиту от темных искусств.

Гарри, внимательно рассматривающий преподавательский стол, тихо шепнул Невиллу:

– Мне нравится его «в этом году».

– Так и намекает, что больше он все равно не протянет? – с улыбкой уточнил Невилл.

– Буквально даже шанса не дает. Хотя лично я вообще сомневаюсь в компетентности этого Локхарта.

Невилл, которого так же летом обучали защите от темных искусств, тоже сомневался в данном факте. По крайней мере, те две его книги, что Невилл смог прочитать, шли в разрез со многим из того, чему их учил Ремус. Не все, конечно, а так, мелочи… Но эти мелочи заставляли Невилла считать, что их новый преподаватель – неплохой писатель, который недостаточно хорошо знает реалии защиты от различных монстров.

Гилдерой же торжественно раскланивался и белозубо улыбался. Девочки в зале массово вздыхали, мальчики посматривали на нового учителя с недоверием. Но Дамблдор не дал новому учителю много времени на поклоны и улыбки.

– Леди Нарцисса Блэк будет преподавать предмет, который долгое время отсутствовал в Хогвартсе – Традиции и обычаи магического мира.

Нарцисса привстала с кресла, мечтательно улыбнувшись залу. Отказ от фамилии мужа дался ей нелегко – это ведь была фамилия и ее сына. Но Белла недовольно трясла перед ее носом сводом правил: род Блэк считался одним из самых старых, корнями уходит в дни до нашей эры, а вот Малфои основали род позже. Белла настаивала, да и свод правил говорил, что ведьмы издавна возвращают себе фамилию. Но, если так подумать, Нарцисса все равно осталась Блэк, даже сменив имя.

Она нашла за слизеринским столом сына и ласково улыбнулась. Обиделся, что не сказала. А она просто боялась, что если скажет – потом не сбудется. Даже когда полностью устроилась, когда МакГонагал показала ей комнаты, где она будет жить и учить детей, когда директор с недовольством, но все же одобрил темы уроков… Она продолжала бояться, что в итоге ей не позволят. А хотелось этого с каждым днем все сильнее.

Драко, выйдя из поезда, примкнул к слизеринцам и снова стал казаться мальчишкой, который отчаянно играет во взрослого. Нарцисса иногда считала это его стремление быть как отец очаровательным… но после этого лета, когда проявилась другая сторона характера ее сына, это уже казалось не самой хорошей его чертой. Как ребенок он был гораздо более очарователен и даже интересен. Даже его избалованность, за которую Нарцисса корила и мужа и себя, несколько поутихла за последние месяцы.

Драко, к слову, тоже был не слишком-то рад возвращаться к тому поведению, которое было ему свойственно в прошлом году. Он даже с трудом вспоминал, что действительно когда-то поступал именно так. С некоторой долей ужаса он вспоминал слова матери о некоторых аристократах. Она говорила, что они просто играют роль, и эта роль им часто совсем не идет. Получается, он тоже играет? А идет ли ему роль? И нужно ли ему быть таким же, как отец? Как человек, который оскорбляет в общем-то неплохого, хотя и бедного мага. А ведь Драко помнил наверняка – в правилах поведения безосновательные оскорбления тех, кто ниже тебя по социальному статусу, считаются недопустимыми. Мама говорит – это как снизойти до кидания грязи в бедняков. В первую очередь смешон ты сам.

Но как иначе, если не играть роль? Он ведь не на Гриффиндоре, где всем, в целом, плевать на то, как ты себя ведешь. На Слизерине принято смотреть за своим поведением. И как тогда быть? Ведь факультет поменять нельзя…

========== Глава 3. Быть магом ==========

В Хогвартсе почти все преподаватели жили постоянно. Были, конечно, и исключения. Преподаватель Нумерологии, например, жила в Хогсмиде, с мужем. Будь у Нарциссы муж, она бы тоже жила с ним, но возвращаться в этот крошечный домик, чтобы просто переночевать – это уж слишком. Нарцисса заняла свои комнаты в том самом коридоре, где Гарри и компания нашли Карту Мародеров. Традиционно, здесь были два кабинета, в одном раньше велись уроки Этикета, во втором – Традиции и обычаи магического мира. В комнату профессора можно было попасть через дверь в кабинете Традиций, или нажать на специальный выступ в коридоре – тогда очертания второй двери проступят в стене.

Личных помещений было два: кабинет и, собственно, сама спальная. Нарцисса, в некотором роде, была счастливицей: ее комнаты располагались рядом. А вот МакГонагалл приходилось жить в трех местах одновременно. Классная комната располагалась в одном месте, кабинет декана и заместителя директора – в другом, а спала она в довольно просторных апартаментах возле гриффиндорской башни. В целом, не так уж страшно, но уже не посидишь в халате над проверкой эссе.

В кабинете – письменный стол, множество полок, чуть в сторонке то, что можно считать столиком для индивидуальной работы с учениками, но, по примеру хождения в гости к МакГонагалл, Нарцисса уже знала: вечерком здесь можно и поболтать тет-а-тет за чашечкой чая. Ей выделили домовика. Когда сама училась, думала, что домовики приносят учителям кофе в постель. Но нет, здесь обязанности их были четко разграничены: максимум, можно было уговорить принести что-то с кухни, но это, скорее, исключение, и лучше сходить на кухню лично. Все же профессора – это не ленивые аристократы, да и у домовиков работы было достаточно много. Но зато милая домовичка должна была появляться каждое утро и помогать Нарциссе подготовить класс к урокам.