Текст книги ""Милый, не надо..." (СИ)"
Автор книги: claire_.mad.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 40 страниц)
– Она не пьет! – взорвав наконец-то свое шаткое терпение, вспыльчиво воскликнул Деймон, когда резко и раздраженно с шумом раскрыл входную дверь и сразу же наткнулся на двух нетрезвых девушек, нелепо танцующих посреди просторной гостиной. Еле сохраняя спокойствие Сальваторе смог распрощаться с достающим вопросами Алариком и на удивление озадаченной Кэтрин, чья помощь вовсе не понадобилась в их весьма странных переговорах, но теперь он с полной озлобленностью в уставших глазах смотрел на происходивший в доме беспорядок. Вокруг, словно по его же собственной вине, валялись несколько опустошенных бутылок шампанского, а тонкий плед на темном диване был истоптан и помят следами ног. Обе девушки, затихнув после долгого безостановочного и искреннего смеха и только сейчас заметив присутствие брюнета, направили более-менее внимательные взгляды охмелевших глазок на парня, который с неподдельной строгостью на лице возмущенно осматривал комнату. – Мейсон, будь добр, отвези Кэролайн домой. К Элайдже. – холодным и ничего хорошего не предвещающим голосом распорядился Деймон, и блондинка, отказываясь от любых протестов, послушно последовала за высоким охранником к выходу, напоследок поддерживающе и грустно улыбнувшись Елене. Послышался хлопок закрывающейся двери, и Гилберт осталась в пустом доме наедине с жестокой тьмой, которая льдистым взглядом испепеляла ее немного пошатывающееся тело.
– Теперь ты решил лишить меня еще и подруги? – с вызовом таращась на Деймона, недовольно прошипела Елена с необыкновенной храбростью в своем громком голосе. Брюнет молчал, будто и не намеревался хоть слово произносить в ответ, и только наблюдал за этим милым, совсем еще юным лицом двадцатидвухлетней девушки с нахмуренными бровями. Сальваторе, слишком хорошо познав жизнь за небольшое время своего существования, смог привыкнуть и вместе с тем выработать настоящее и непримиримое отвращение к опьяненным девушком, но сейчас, при виде этого неумеющего пить и едва державшегося на ногах маленького человечка с широко раскрытыми карими затуманенными глазками, к нему в сборник чувств подкрадывалось лишь доброе умиление. Он еле скрывал нежную улыбку за маской строгого и требующего серьезности в целях профилактики во благо уничтожения женского алкоголизма у Елены лица, но всем своим снова бьющимся и окрыленным влюбленностью сердцем чувствовал всю невинность и тоску девушки, которая лишь под влиянием других людей наивно верила в помощь шампанского.
– Елена, ты же никогда не пьешь. Что с тобой? – сменив свой гнев нежным, ставшим законным в присутствии этой шатенки, голосом сказал Деймон и приблизился к Гилберт, которая проявляя смелость своего оживленного и пьяного настроя стояла посреди гостиной и убивала брюнета презрительным взглядом исподлобья, что в данный момент вызывал у него только скрытый смех.
– Я не буду отвечать, Деймон. Потому что это снова превратиться в скандал. – сквозь зубы проворчала девушка, отвечая совершенно неохотно, и обессиленно плюхнулась на диван, подперев голову руками. – Я вообще хочу спать! – буйственно вскричала она и откинулась на спинку, хлопая длинными ресничками больших, словно удивленных глаз, и теперь Сальваторе действительно не смог удержать улыбку, которая с самой редкой и настоящей нежностью проявилась на его бледном лице. Теперь у девушки действительно закончились всякие силы даже говорить, и она лишь устало и сонно прикрыла глаза, словно и вовсе забыв про существование стоявшего прямо перед ней парня.
– Малышка… – под действием чересчур милой картины, тихо и еле слышно с хрипотцом в бархатистом голосе прошептал Деймон и, уже не боясь того, что шатенка сможет начать вырываться и пускать в бой кулаки с ногтями, осторожно приподнял ее над диваном и подхватил на руки, где она, абсолютно отключившись от внешнего мира и окунувшись в дремоту, удобно расположилась и невольно одной рукой обвела шею Деймона. Он снова улыбнулся, с неприсущей ему лаской вглядываясь в это милое, круглое и смугловатое личико спящей Елены, но и проявлялись в тот миг в его серо-голубых глазах и тусклые искры некой печали и отчаяния, будто ненавистно в мыслях проклиная самого себя, что по своей же вине лишил себя такого прекрасного вида. Он лишил себя ее прекрасного и поистине доброго взгляда, спящей и забавной мордочки на его плече, ее по-настоящему счастливой улыбки, которую ей подарить мог только он сам. Однако, откинув от себя все ненужные ему в этот и без того суетливый день размышления, он крепче сжал ее хрупкое и невесомое тело в сильных руках и побрел вверх по лестнице, направляясь в уютную комнатку Елены. Он сам не знал, что овладело им в этот момент, но именно это что-то сподвигло его на чересчур благородный для его грубого и бандитского персонажа поступок.
Деймон, добравшись до маленькой и непривычно светлой комнатки Елены, аккуратно пронес ее через дверной проем, ощущая насколько слабым и поддатливым было ее идеальным тело, которое он медленно опустил на мягкую кровать, что резко украла у него ее тепло, ее маленькие и чуть вздрагивающие ладошки, милое сонное сопение чуть прикрытых, словно ожидающих поцелуя губ. Он трепетно накрыл ее светло-розовой одеялкой, озабоченно стараясь обеспечить ей нужный уют и удобство, но, собираясь уйти прочь от нее и этой комнаты, не смог сделать и шага, задержавшись тем же нежным, как позже понял сам брюнет, скучающим взглядом на Елене. Ее стройное, пахнущее какими-то знакомыми духами тело, чуть подрагивающие во сне закрытые веки… Деймон смотрел на нее, не боясь скрывать в этот миг свою любовь, что не могла стать уязвима под чужим наблюдением в этой тихой и мелкой комнатке, и ощущал он самое приятное тепло. Тепло в разогретой одним только видом этой девушки душе. Тепло во всём его крепком теле, по которому будто в одну и ту же секунду пробежали тысячи мелких и колючих электрических зарядов, покрывающих его кожу мелкими мурашками и нервной дрожью, заставляющей чувствовать его такую нестерпимую духоту, перекрывающая ему доступ к воздуху. Его биение сердца участилось, дыхание сбилось. Деймон растеряно смотрел на Елену и не знал как теперь успокоить неподвластную ему теплую нервозность, что отнимала у него голос в невовремя пересохшем горле. Едва найдя сил оторвать свой взгляд от спящей Гилберт, от ее кровати, да и вообще отвлечь себя от безумных и беспощадных мыслей о ней, он поспешно вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
– Привет, Лекси. – сказал с хрипотцой в едва вернувшемся голосе Деймон, когда Бренсон наконец-то ответила на его звонок. – Знаю, что ты любишь снимать мой стресс, но как насчет того, чтобы снять мое возбуждение? – получив в динамике многообещающий женский смешок, брюнет скинул вызов и улыбнулся одной из своих нахальных улыбок, зная, что его ждет еще одна ночь безумства, в котором он полностью потеряет себя, выпивая элитный алкоголь и теряя всю свою человечность в животной похоти, которую с очередной радостью примет уже с нетерпением ждущая его Лекси.
========== Глава 6 ==========
Солнечное утро проникало в широкие окна богатого дома Майклсонов, в котором с самого утра гудели голоса и суетились люди. Весна наконец-то начинала радовать своим подступающим теплом и свежим, обновленным воздухом с примесью легкости и чистоты, какая бывает лишь после окончания лютых морозов, сменившихся зеленой, означающей пробуждение природы листвой. Светло-голубое небо взамен на пасмурную тяжесть туч передавало через окна лишь приятную, словно согревающую одним лишь цветом лазурь.
– Так. Кто же всё-таки тот тип? – после долгих и чересчур рассудительных объяснений Аларика, занявших все разговоры за завтраком в большой столовой, уточнила Ребекка, а молчавшие до этого братья поддерживающе закивали, аналогично ничего не поняв из затянувшегося рассказа Зальцмана.
– Как я понял, то они сами его не знают. В общем, непонятный психопат, который вовлек другого психопата по имени Деймон в какое-то мутное дело, угрожая ему Еленой. – объединив все долгие размышления за полчаса в несколько понятных слов, подвел итоги Логан, не дав ответить Рику, который лишь в знак согласия моргнул всем сидящим.
– Ладно. С этим разобрались, но… – не успев договорить, Ребекка, поправив аккуратный хвостик светлых волос, возмущенно уставилась на Клауса, который прервал ее речь.
– А где, собственно, наш психопат? – кивком указывая на свободное возле себя и Дженны место, спросил рыжеволосый мужчина. В эту же минуту, пока кто-то старался сформулировать собственные, возможно, колкие догадки, послышался настойчивый звонок в дверь, звучащий в такт глухому стуку в железное полотно.
– Вспомнишь солнце, вот и лучик. – с позитивом произнес Аларик, ожидая прихода именно Сальваторе, но никто из сидящих за столом не спешил идти открывать дверь, обуреваемые схватившей их после сытного завтрака ленью.
– Странно. Мне в голову другая поговорка пришла… – абсолютно серьезно сказал Элайджа, но получил на свои слова реакцию, проявляющуюся в негромком хихиканье. Кэролайн лишь укоризненно наградила его строгим взглядом и неохотно поплелась по коридору, собираясь впустить Деймона в дом.
– Привет, Барби. – нахально ухмыльнувшись, сказал опирающийся на косяк Деймон и, не убирая от Кэролайн похотливо-наглый взгляд прищуренных серо-голубых глаз, сделал глоток дорогого виски из бутылки, которая была у него в руке.
– Ты что, пьяный? – с некой опаской осматривая брюнета, что уже без каких-либо приглашений ленивой походкой прошел в дом, удивилась Форбс.
– А ты что, действительно тупая блондинка? – риторически задал вопрос Деймон, взяв в свободную руку странную статуэтку с тумбочки в прихожей, а Кэролайн, не отвечая на оскарбление, с недовольным выражением лица отняла у него вещицу и поймала его жутковатую улыбку. – Ладно. Не надо злиться. Привет, ребятки. – шумно и как-то наигранно добродушно произнес Деймон, зайдя в столовую, где собрались все его друзья, и сразу же уселся на ожидающий его стул, закинув ногу на ногу и допивая последние глотки принесенного виски.
– Так… И что же случилось с тобой сегодня? – поинтересовался Клаус, не отводя от брюнета изучающего и настороженного взгляда, который хоть и излучал хозяйский покой и уверенность, но выражал некое презрение к пьяному гостю в обществе его семьи.
– Давай будем считать, что просто жизнь не удалась. – слишком просто и совсем безэмоционально ответил Сальваторе, съев со стола маленький кусочек нарезанного персика. – Я, как бы ни было прескорбно, ничтожество. И если вы собрали всё это дерьмовое застолье ради свежих сплетен об Энзо, то я скажу проще. Он – ебанутый кретин, который знает куда посильнее надавить, чтобы манипулировать мной как наивной школьницей, которую подговаривают напиться, чтобы трахнуть. Вопросы исчерпаны?
– Наверное, Елена всё-таки ебанутая, раз до сих пор терпит тебя и твои выходки… – тихо пробубнила Кэролайн, недовольная наглым поведением пьяного Деймона, у которого в этот миг снова раскрылась мысленная дверка клетки, что вот уже несколько часов старательно скрывала его прыгающую от переисбытка сил ярость. Он резко подскачил со стула, выпучив свои и без того яркие голубые глаза, немигающе метающие молнии прямиком в испугавшуюся его реакции блондинку. Деймон, залпом осушив виски до дна, решил обратить свой гневный голос в силу и неожиданно быстро кинул стеклянную бутылку в сторону Форбс, которая испуганно зажмурила глаза, страшась звенящего грохота, с каким пролетевшая мимо нее бутылка влетела в стену и мелким хрупкими осколками упала на пол.
– Не смей больше ничего говорить про Елену. Ясно! – хрипло рявкнул Сальваторе, и все его мыщцы на теле мгновенно напряглись словно в боевой стойке, дополнявшейся его невероятно серьезным и будто сразу протрезвевшим лицом, устремленным лишь на Кэролайн, чей страх бешенно колотился в один такт с сердцем. В эту же минуту, когда Деймон, видимо, хотел сказать что-то еще, Элайджа быстро сорвался со своего места и подлетел к разбушевавшемуся парню, внезапно приведя его в чувства сильным ударом кулака в челюсть, отчего на губе брюнета появилась небольшая кровоточащая ранка, которая делала его сумасшедший, озлобленный вид черной фигуры с темными взбудораженными волосами более свирепым и жестоким, как у хищника наподобии пантеры, на чьих губах виднелась бордовая кровь ее безжалостно уничтоженных жертв.
– Успокойся, Деймон. – сквозь зубы прорычал не менее сильно вскипевший от злости Элайджа, чью девушку чудом не атаковал швкал стеклянных осколков. Теперь льдистый взгляд Деймона приобрел больше удивления и некоторого шока, не ожидающего подобного поведения друга.
– Что же, решил заступиться за свою сучку? – хамовато произнес брюнет, усмехнувшись и окунув всю столовую в молчаливую тишину, где каждый боялся даже шумно задышать и привлечь внимание первобытной дикости вспыльчивого и абсолютно неконтролируемого Сальваторе. – Значит, решил променять друга на постоянный секс?
– Пошел вон, Деймон. – вмешался Клаус и, подойдя к двум напряженным парням, уставился на брюнета немигающими зелеными глазами. Он, со всем своим видом как у холеного и имеющего власть кота, требовательно кивком указал на выход, получая в ответ нервный смешок отступающего Деймона. – И не смей возвращаться сюда, пока не протрезвеешь и не приведешь себя в порядок. Всё. Прочь.
Деймон, даже не оборачиваясь, уверенно поплелся к выходу, оставляя всех остальных в столовой. Они провожали его перепуганными глазами, любуясь широкой спиной за тканью черной рубашки. Сальваторе же, мысленно возненавидев себя за то, что вообще решился прийти этим утром в этот дом, уже стоя на крыльце наградил большой дом наполненными агрессивной обидой голубыми зрачками и вернулся к своему автомобилю, вопреки легкому головокружению и собствннному опьянению намереваясь сесть за руль и, как всегда наплевав на любые правила, помчаться домой.
– Вот черт. – тихо выругался Деймон, резко затормозив возле дома и каснувшись ранки на губе, на которой запеклась темно-алая кровь. Брюнет громко хлопнул дверцой машины, немного пошатываясь выйдя из нее, и совершенно так же шумно вошел дом, сразу же поддавшись невероятному аромату свежесваренного кофе, который обволок весь дом неповторимо теплым уютом и чем-то до боли знакомым. Внутри царил совершенно ровный и спокойный воздух, родной и приятный, и этот аппетитный запах вместе с пиликающим звуком микроволновки призвал брюнета к кухне, по пути в знак приветствия как-то нехотя кивнувшего сидящему в гостиной Мейсону. И снова в льдистых глазах парня промелькнуло тоскливое отчаяние, которое заметил он сам, войдя на кухню и поймав на себе пугливое удивление Елены, вызванное внезапно вошедшим Деймоном.
– Доброе утро. – недовольно и так же холодно пробурчал он и, не проходя дальше порога кухни, прислонился к косяку, смотря выдающими его хмельное состояние глазами на шатенку, которая и вовсе забыла, что делала до прихода этого парня. Елена остановилась с небольшой тарелочкой в руках посреди кухни и растерянно изучала силуэт усмехнувшегося Деймона, совершенно не зная, что сказать. Шатенка, конечно, знала, что хозяин дома может вернуться в свой дом, но она была не готова увидеть Деймона ранним утром, в ужасно помятой рубашке, с исходившим от него терпким запахом алкоголя и с разбитой губой, оставившей на себе кровоподтек. Видеть его, всегда накрахмаленного, в подобном виде девушка совсем не привыкла, ведь он возвращался ближе к обеду с идеально выглаженной одеждой, свежим ароматом одеколона от его потрезвевшего тела и нахальной улыбкой. У Гилберт не оставалось сомнений, что о подобном виде этого парня, любящего прожигать ночи в полном забытье своей человечности, позаботились его быстро меняющиеся спутницы, которым следовало отдать должное за труд, что всё же оставался недооцененным.
– Надо обработать царапину. – только и выдавила из себя Елена, поставив посуду на стол и поспешившая доставать из дальнего шкафчика кухонного гарнитура небольшую аптечку. Деймон лишь сел на стул, наблюдая за метавшейся в панике Еленой, которая уже совсем не знала, как было бы правильнее повести себя в присутствии брюнета и что было бы правильнее ему сказать. Однако, решив просто не нарушать их обоюдное молчание, шатенка подошла к парню с пропитанной йодом ватной палочкой в руке и осторожно принялась обрабатывать мелкую ранку, словно боясь то ли неловкости ее приближения, то ли усиления неприятного жжения на поврежденной губе Деймона.
– Мне больно. – тихо зашипев от неприятного покалывания, как-то неоднозначно проговорил Деймон, и его слова, в которых было больше чувств, чем в голубом, прикованном к взволнованной девушки, аккуратно касающейся его губы, взгляде, заставили Елену отшатнуться и едва заметно тяжело вздохнуть.
– Тебе приготовить завтрак? – совсем поразив Сальваторе разговорчивостью и готовностью что-то сделать ради него, нерешительно спросила шатенка и, в последний раз осмотрев темное пятно от йода на губе брюнета, вернулась к микроволновке, доставая из нее какую-то разогретую еду.
– Ты странная, Елена. – еле породнясь с собственным легким шоком, хрипловато произнес Деймон, и сразу же почувствовал ноющее жжение на пошевелившейся губе. – Я явился домой только утром, пьяный, побитый, возможно, изнасилованный первоклассными шлюхами, а ты обрабатываешь мне ранку и предлагаешь завтрак? Хм. Из тебя получилась бы охуенная жена…
– А это предложение? – с явной робостью в своем мягком, но громком голосе сказала Елена, даже не повернувшись к парню и кружась у плиты, а Деймон только усмехнулся и подпер еще мучающуюся от опьянения голову рукой.
– Если ответишь «да», то это – предложение. – слишком просто и безо всяких привычных его фразам издевок ответил парень, когда перед ним появилась шумно поставленная Еленой тарелка с омлетом.
– Еще недавно я говорила, что ненавижу тебя. Думаю, ответ очевиден. – решив не составлять Деймону компанию за столом, девушка оперлась одной рукой о столешницу кухонного гарнитура и сделала маленький глоток горячего кофе, который сначала наградил ее резким и приятным ароматом, а потом горьковатым и насыщенным вкусом.
– Именно поэтому я до сих пор тебе это не предложил. – явно не окрыленный услышенным ответом, так же тихо и почти безэмоционально сказал Деймон, на чьем невозмутимом лице начала проявляться сонливость. Возможно, он уже собирался добавить к своим словам что-то еще, но его перебил быстро говоривший и чересчур тревожный голосок Гилберт.
– Мне сегодня звонил отец. Он звал нас на семейный обед. Нас обоих. – на одном дыхании сообщила девушка, и теперь Сальваторе потратил силы на то, чтобы фальшиво изогнуть удивленные брови, поясничая и заставляя нервничать шатенку одновременно.
– Я же в «командировке». – припомнил Деймон самую глупую и первую пришедшую в голову девушки отговорку, которую Елена выдала отцу, прикрывая серьезный скандал, вынудивший приходить ее на званые обеды с родителями в одиночестве.
– Да, но… Но он сказал, что видел тебя у вашего клуба. Даже не буду уточнять, что в это время ты там делал. – возвращаясь к более обиженному и недовольному тону, который успел стать для Деймона более привычным и стабильным, объяснила Елена, и брюнет заметил в ее совершающей слишком резкие и несогласованные движения фигурке истиное волнение предстоящей встречи и боязнь. Боязнь именно того, что Деймон наотрез откажется навещать ее родителей. Боязнь того, что безысходность вынудит ее рассказать влекущую за собой жутковатые последствия правду. И этот милый страх кареглазой девушки даже смог немного развеселить Деймона, что снова почувствовал в себе ярко вспыхнувшую искорку лидерства и власти, контролирующую эмоции и страхи окружающих. Он самодовольно ухмыльнулся и, отодвинув от себя тарелку с едой, уставился на Елену, что молчаливо ожидала его слов.
– Я на твоем месте лучше уточнил бы, что там делал твой отец. Знаешь, Джон – темная лошадка. – словно дразня и без того встревоженную Гилберт, заговорил брюнет. – Я бы не советовал ему спутываться с Лекси. Она слишком больно царапается. Но ладно. Я поеду в гнездышко Гилбертов с тобой. У меня нет выбора. – Встав из-за стола и не сказав ничего больше, кроме уже произнесенных издевательств, несущих в себе язвительные намеки, Деймон по-прежнему размеренной и немного пошатывающейся походкой направился к выходу из кухни, но остановился из-за негромкого возражения Елены.
– У тебя есть выбор. – сказала она. – Ты можешь не ездить.
– Нет, Елена. – совсем без агрессии, издевки, отчаяния или других его буйственных эмоций отрицательно ответил Деймон и вновь уставился на тающую в растерянности девушку. – У меня нет выбора, потому что я уже определился. Я выбрал тебя, а значит, что автоматически подписался на бонусы. На все мои «любимые» походы к твоим родителям, которые мечтают меня казнить или хотя бы посвятить в евнухи, на все твои глупые истерики и обиды, на обязательный бойфрэндский долг в виде секса, от которого, кстати, ты бегаешь вот уже четыре месяца, Елена. И даже на это чертово терпение я согласился. И всё только потому, что я выбрал тебя.
Девушке ничего не оставалось делать, как молчаливо смотреть вслед уходящему с кухни Деймону, что поплелся к себе в комнату безо всяких скандалов и криков, которые рвались из него наружу, но были скрыты лишь за серьезностью тоскливого взгляда, порой леденящего кожу своей голубой холодностью. Он ушел, но осталось в кухне что-то молчаливое и беспокойное, словно тут он бросил свою внутреннюю тревогу, охватившую и Елену, которая даже не знала собственных чувств, смешавшихся при виде этого парня, его всклокоченного силуэта, разбитой губы.
Время близилось уже к вечеру, когда Сальваторе смог проспаться после дневного, возвращающего к трезвой и скучной реальности сна. Он открыл глаза, очнувшись в своей окутанной хламом и беспорядком комнате, и первое, что привлекло его внимание – вечерние сумерки, затягивающие потемневшее небо за стеклом окна. Деймон, едва встав с кровати, что бережно снимала его усталость и вынуждала привыкать к расслабляющему теплу, почему-то внезапно захотел раскрыть все шторы, смотря лишь на тянувшееся к горизонту алое солнце, что словно пыталось догнать кого-то там, за невидимой человеку далью, но эти безумные и яркие попытки были настолько напрасными, что все ослепляющие и сгорающие от своего стремленич лучи гасли. Исчезали.
– Деймон… – испуганно и робко позвал его голос из коридора, послышавшийся сразу после звонкого звука разбивающегося стекла, сопровождающийся коротким, но громким вскриком.
– Что случилось? – сразу же выбежав из комнаты, взволновано отозвался Деймон, и в этот же миг поймал на себе пару карих сожалеющих глаз, рассматривающих его, едва проснувшегося и беспомощно милого. Он осторожно обошел мелкие осколки на полу, что валялись вокруг ног девушки в светло-розовом платье, которое явно было уготовлено для ужина с ее семьей, и рассмотрел причину тревоги и некого испуга Елены, что теперь вместе с ним таращалась на лежавшую под плотным слоем битого стекла фотографию, изображавшую их прошлое. Самое лучшее и еще нетронутое суровой жизнью прошлое. На изображении, теперь напрочь испорченном, были лишь два улыбающихся и обнимающихся человека – Деймон и Елена, которые сейчас растерянно смотрели на упавшую с тумбочки в коридоре рамку.
– Ничего страшного. Всё нормально. Это лишь фотография… – тихо проговорил он и не смог скрыть своего снова хищного взгляда с оголенного по вине фасона платья плеча девушки, по которому аккуратными волнами спадали каштановые локоны. – Собирайся. Прости, я совсем забыл про обед, но надеюсь твои родители не против ужина…
– Конечно же я не против ужина, радость моя! – радостно воскликнул невысокий русоволосый мужчина, быстро соскочивший с кресла на веранде большого дома и направившийся навстречу приехавшей дочери. Елена в сопровождении брюнета миновала на удивительно медленной для Деймона скорости дорогу между их домом и усадьбой Гилбертов, прежде чем теперь оказалась на узенькой каменной тропинке, ведущей к крыльцу, где с нетерпением ждали свою дочь Изабель и Джон. Но ждали-то они именно Елену, а не Деймона, который устало и неохотно поздоровался с родителями девушки, в предвкушении очередных унижений и пререканий со стороны ее отца, так яро возненавидевшего их отношения. Конечно, Сальваторе с большим удовольствием и легкостью мог бы послать мужчину к черту, однако миленькое создание рядом с ним по имени Елена вынудило его как и всегда натянуто улыбнуться и покорно пройти в дом, уничтожаемый недовольным взглядом Джона, что уже в обнимку с шатенкой прошел в гигантских размеров гостиную.
– Мэтт, вали на улицу! – прикрикнул мужчина, когда встретил сидевшего на длинном кожаном диване бежевых оттенков блондинистого парнишку в заляпанной футболке и вытянутых спортивных штанах. Парень испуганно подскачил на ноги и убежал прочь, заставляя Елену удивиться и постороннему человеку в родном доме, и его поспешному уходу. Деймон же лишь усмехнулся и уже собирался что-то колко возразить, но упрекающий взгляд Елены вовремя остановил парня от ненужных высказываний, и теперь не только во всей комнате повисло молчаливое напряжение, но и между этими двумя, прожигающими друг друга коварно прищуренными глазами.
– Это наш садовник. Он такой оболтус… – нарушила внезапно охватившую всех тишину, что заставляла Джона нагло улыбаться, смотря на бесспокойную парочку, мягко пролепетала темноволосая женщина, которая всегда удивляла Деймона моложавостью своей фигуры и доброго лица. – Пойдемте на кухню. Тереза, наш новый повар, приготовила сегодня индейку.
Изабель торопливо направилась в сторону кухни, и Джон пошел вместе с ней, немного затормозив и по-неприятельски издевательски посмотрел на Деймона мелкими глазенками, в которых промелькнул лишь блеск насмешки и презрения. Конечно же, Сальваторе стойко выдержал этот взгляд с умиротворенной надменностью и равнодушием на лице, но совершенно точно осознавал своими мыслями, что его ждет один из ужасных ужинов в семействе Гилбертов, поэтому грустно улыбнулся Елене, которая ради небольшого театра позволила ему приобнять ее за талию, ощущая нежное и едва притрагивающееся к ней касание теплой мужской ладони.
– Деймон, ты будешь вино или виски? Если хочешь, можешь выбрать напитки сам… – проявив гостеприимное великодушие, предложила Изабель, проведя дочь с парнем в огромную богатую столовую, что безвкусно пестрела золотистыми элементами и яркими красками. Огромный стеклянный стол был накрыт на четыре персоны, и все серебряные столовые приборы сияли в собственном чистом блеске, проявляя свою пышность и статус подобно самим Гилбертам, выворачивающим свое лицемерие и достаток как самое лучшее достоинство. Деймон прекрасно знал о нелегком прошлом Джона, который сейчас подобно святому свысока и брезгливо посматривал на брюнета, и возненавидел его именно за такую сильную забывчивость прошлого, что позволила ему видеть себя благороднее и чище в сравнении с Сальваторе. Изабель же, в меру своего приличия, хоть и поддерживала позицию мужа, но не проявляла к Деймону столь дикой ненависти, скрывая ее за натянутой улыбкой безучастной дурочки. И при всем этом хвастовстве и завышении самооценки, удалось этим людям получить совершенно непохожую на них дочь, что не нуждалась в их деньгах, влиянии и надменности. Она была не похожа ни на них, ни на кого другого, кто бы ни входил в круг ее общения. Елена была неким уникальным лучиком ангельского сознания, что белой, но доброй вороной выделялся среди кучи безнравственных мошенников похожих на Деймона и его друзей, девушек и жен тех самых преступников, и даже в собственной семье не имела близкой души, так же сильно любящей этот несправедливый мир. Эта девушка обладала некоторым даром. Она была каким-то живым фильтром, который получал на себя окружающую грязь и жестокость, но выдавал миру свою чистую свежесть и мягкость.
– Спасибо миссис Гилберт, но я за рулем. – мило и фальшиво улыбнувшись женщине, отказался Деймон и аккуратно передал Елене бумажную салфетку, заставляя ее мысленно возмутиться, не вынося и его способности восхвалять свою персону благодаря манерности и наигранному благородию.
– Когда это тебя останавливало? – хмыкнув, задал риторический и колкий вопрос Джон, явно ожидая неадекватной и раздраженной реакции брюнета, но парень только вновь улыбнулся и уставился по-хищному хитрым взглядом ярких голубых глаз на избалованного жирностью роскоши жизни мужчину.
– Как я понял, Вы весьма наблюдательны, Джон. – ровно и спокойно ответил Деймон, выводя отца Елены из себя еще больше и не разрешая ему насладиться скандалом.
– Значит, ты был в командировке? Елена рассказывала, что ты очень занят в последнее время. Так? – в столовую подали блюда, но Джон так и не притронулся к еде, завалившись на спинку стула и презрительно прожигая своими глазами Сальваторе.
– Думаю, Вы слишком любопытны сегодня вечером. Возможно, Вы не столь заняты, чтобы подмечать мой жизненный ритм? – пытаясь держать холодность на своем невозмутимом лице, проговорил Деймон, боясь выдать хоть тень эмоций в своих разговорных издевках.
– Нет, что ты… Я не любопытен. Просто ищу подходящий момент, когда тебе стоит вручить звание лебедя, исходя из твоей верности к Елене после такой долгой разлуки. – язвительно отозвался Джон.
– Наверное, кто-то был так же предусмотрителен и придумал скайп. Ну знаете, веб-камеры, прямые трансляции, секс по телефону… В общем, способов много, а занятие одно. – с совершенно непокалебимой серьезностью проговорил брюнет, ощущая, что вряд ли сможет хотя бы мысленно удержаться от смеха при виде раскрасневшегося от смущения и ярости Джона, который с точностью до ста процентов не ожидал столь резкого и нахального ответа. По лицу мужчины было заметно то, как бурно в этот миг закипела по его венам разозлившаяся кровь, однако Деймон очередной раз демонически улыбнулся, разрешая маленьким искоркам самодовольства проступить в его синих глазах. Елена же неловко приступила к еде, стараясь сделать вид, что пропустила все слова мимо своих ушей.
– И сейчас я еще раз убедился, что ты не пара моей дочери. Ты – похотливый ублюдок. – свозь зубы пробурчал Джон, нервозно чиркнув вилкой по тарелке и призвав омерзительный звук.
– Звучит, как комплимент. – снова улыбнулся Деймон и посмотрел на Елену, которая как и ее мать не поднимала глаз от тарелки, теряясь в неудобстве и неловкости язвительного и наглого диалога двух взрослых, но по-детски задирающихся мужчин. – Но поверьте, Джон, я последую вашему примеру и покончу со своими делишками, когда обзаведусь счастливой семьей с милыми детками. Да, Елена?
