Текст книги "Перекрестные ссылки (ЛП)"

Автор книги: Cara del sol

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Ну и потом на руке у него был Брайанов браслет.

– Ты Джон?

Пацан бросил на него быстрый взгляд и тут же снова принялся увлеченно рубиться в видео-игру.

– О, ну здорово. У вас, педиков, что, своя бригада? Я тебя знаю, ты мальчик-игрушка дяди Брайана.

Ну что ж, фамильная язвительность в нем точно присутствовала.

Однако если этот мальчишка думал, что Джастина остановят слова тринадцатилетнего ребенка… Черт, ну и самомнение же у него было.

– Слушай, я здесь только для того… – Джастин с трудом сглотнул. Доведи дело до конца, выдержи роль, не придуши этого мелкого засранца! – Только для того… чтобы сказать тебе, что ты – не единственная его жертва. И я бы хотел поддержать тебя, когда ты будешь давать показания в полиции, – не долго думая, он придвинулся ближе. – Я… я был совсем ребенком, когда он трахнул меня в первый раз.

Джон резко обернулся и вытаращился на Джастина. В глазах его было изумление, триумф, но больше всего там оказалось ужасающего самодовольства.

– Господи, – практически взвизгнул пацан. – Я знал, что он извращенец. Знал!

Джастин постарался изобразить замешательство. Хотя, честно говоря, он мог бы изобразить, что удолбался экстази и стоит на одной ноге, – пацан все равно не обратил бы на это внимания.

– О чем это ты? Я думал… я думал, он все то же самое проделал и с тобой.

Джон вскинул брови и посмотрел на него, как на сумасшедшего. Это, похоже, тоже было фамильное.

– Да ну вот еще! Я что, похож на педовку? Я все это придумал, чтобы отплатить этому говнюку. Но все равно я знал, что он извращенец. Представляю, что скажет на это мама!

Собственно, именно за этим он сюда и пришел. Джастин достал из кармана диктофон, выключил его и аккуратно стянул с запястья Джона браслет.

– Спасибо. Я очень ценю твою искренность. Надеюсь, копам она тоже понравится.

***

Брайан занимался открытием собственной компании, отбивался от дурацкого обвинения в растлении, у Джастина случались какие-то мелкие жизненные неурядицы – и в итоге как-то так вышло, что видеться они стали не раз в неделю, а раз в две. Телефонные звонки и смски однако же не прекратились.

А еще они разговаривали. Разговаривали обо всем на свете – о внезапном переезде Вика в собственный дом, о наркотической зависимости Тэда, даже о Майкле. Это был, пожалуй, самый неловкий разговор из всех. Но Джастин был рад, что он все-таки состоялся. И когда Брайан сказал ему, что любит Майкла, и что тот был его первым – и долгие годы единственным – другом, и что иногда он приходил в отчаяние, оглядывался по сторонам и… Майкл всегда оказывался рядом, – это вовсе не прозвучало как оправдание. А еще Брайан сказал, что жалеет о том, что произошло, но не знает, хотел бы он изменить прошлое или нет. Потому что, даже если бы он мог снова оказаться в той точке, он тогда не знал бы всего, что знает сейчас, а без этого знания, наверное, не поступил бы иначе. Но, как бы там ни было, черт возьми, он жалеет о том, что это произошло.

И теперь, когда все не осложнялось сексом, Джастину показалось, что Брайан говорит правду.

И, в целом, все шло… ну, даже лучше, чем нормально.

Но потом, как-то вечером, Брайан вдруг возник у него на пороге. Джастин просто открыл дверь, и увидел, что он там стоит. Едва не налетел даже. Кто знает, сколько бы Брайан там проторчал, если бы Джастин не собрался уходить. Кто знает, сколько он уже там проторчал?

Вид у него был… странный. Какой-то потерянный. Уязвимый. Обнаженный – несмотря на то, что Брайан, ясное дело, был полностью одет.

Джастин закрыл за Брайаном дверь и опустился рядом с ним на пол, привалившись спиной к стене.

– У меня рак яичек.

Он так и знал, что случилось что-то по-настоящему ужасное. Он так и думал, что это как-то связано со смертью.

Думал, это Дебби… Гас… Майкл… Линдси… Вик…

Пришлось с силой прикусить язык, стиснуть кулаки и крепко зажмуриться, чтобы сдержать подступившие слезы и восстановить дыхание.

– Все… Все не так уж страшно. Доктор сказал, что после операции мои шансы на полное выздоровление составляют 95 процентов.

– Когда операция?

Слова прозвучали хрипло и очень тихо. Наверное, Брайан и расслышать-то их смог только потому, что сидели они практически друг на друге.

– Меня записали на следующий вторник.

– Так скоро.

– Я решил сначала сказать тебе. Не знал, стану ли вообще кому-нибудь рассказывать.

– Еще кто-то знает?

Брайан с закрытыми глазами покачал головой.

– Пока нет. Ты первый, – Брайан придвинулся ближе, и Джастин взял его руку в свои ладони. Брайан же в ответ стиснул его пальцы. – Наверное, тебя можно с этим поздравить.

Он сполз еще ниже и привалился к Джастину. Впервые Джастин оказался тем, кто подставлял плечо.

***

Они пережили это вместе. Забавно было думать о них вот так – «вместе» – но, тем не менее, именно так все и было. Они пережили все – радиотерапию, постоянную тошноту, рвоту, истощение и потерю веса. И когда после облучения у Брайана была временная импотенция – тогда вовсе не казавшаяся ему временной – Джастин тоже был рядом. И иногда оставался с Брайаном на ночь. Потому что знал, что нужен ему. И что Брайан ему нужен тоже.

Они пережили уход Вика, и безумную рождественскую эпопею, которую Дебби затеяла после его смерти. Казалось, теперь в их тесной компании навсегда останется дыра на том месте, где раньше был Вик. Но и с этим они тоже справились.

Джастин закончил свой испытательный учебный год на одни пятерки. Брайан не помогал ему организовывать вечеринку по этому случаю, но явился в самом конце, чтобы завершить вечер китайской едой и марафоном черно-белых фильмов. Он даже выслушал Джастинову восторженную речь на тему анимации и согласился посмотреть пару интересовавших его картин – немного посетовав для порядка.

И все шло не то чтобы совершенно правильно, но нормально. Жизнь продолжалась и…

И однажды, когда он занимался какими-то своими делами, Брайан подсел к нему ближе, как он любил это делать, и внезапно объявил:

– Я принял решение.

– Оу?

Джастин в этот момент как раз заканчивал рисунок для Дебби. Пытался нарисовать Вика по памяти.

– Вся вот эта дружественная хуйня – это вчерашний день, – понять, что Брайан нервничал, можно было только по тому, как внезапно напряглось его плечо. – Мы способны на большее. А получается, что не используем наш потенциал в полную силу. Насколько я могу судить, ни одному из нас никогда не удастся встретить человека, который подходил бы ему так же, как мы подходим друг другу. Ты уже пытался – и ничего не вышло. Что до меня… Кто, кроме тебя, сможет запомнить, что в холодильнике всегда должен быть гуавовый сок? Даже и пытаться нет смысла. Так что, я считаю, вся эта наша дружба противоестественна, и к тому же противоречит здравому смыслу.

Наверное, где-то подсознательно Джастин ждал, что однажды он об этом заговорит. Может быть, не так скоро и не в таких выражениях. Но когда Брайан согласился на дружбу, в глубине души Джастин заподозрил, что окончательно он не сдался.

Однако, единственное, что он смог из себя выдавить, было:

– Точно…

Не потому, что он был согласен с Брайаном, а просто потому, что язык его, как и мозг, внезапно скоропостижно скончался.

А Брайан – этак по-Брайановски стараясь додавить – неуверенно улыбнулся, отчего стал вдруг похож на маленького мальчика, и добавил вполголоса:

– К тому же, я в тебя влюблен.

Язык пересох, горло сдавило, и слов не осталось – ни воображаемых, ни реальных.

Брайан обвил рукой его шею и притянул его ближе, так, что лбы их соприкоснулись.

– Я люблю тебя, – прошептал он Джастину в рот.

Он не просто услышал эти слова, он их почувствовал – губами и всем нутром.

Милостивый боженька, не могу я снова в это ввязываться!

Как ни стыдно было признать, Джастин в буквальном смысле всхлипнул и вырвался у него из рук. Впрочем, если он хотел, чтобы Брайан принял это за отрицательный ответ, нужно было придумать что-то более убедительное.

– Джастин, слушай, ты все равно не можешь утверждать, будто мы ведем себя друг с другом, как друзья. Ну да, сексом мы не занимаемся, но это особо ничего не меняет. Так в чем же, блядь, тогда смысл?

Джастин вскочил с дивана, и Брайан сразу же последовал за ним. Если он собирался загородить спиной дверь и не дать Джастину уйти, это было вовсе не обязательно. Все равно ноги его подвели, как только он попытался сделать шаг. И в итоге Джастин рухнул обратно на диван. А Брайан опустился рядом с ним на пол, и Джастин машинально широко раздвинул колени, чтобы он смог устроиться между ними.

– Я понимаю, ты боишься, что я снова сделаю тебе больно. Я никак не могу этого изменить. Это уже случилось. Но я могу постараться изо всех сил, чтобы больше такого не происходило.

– Ты не понимаешь, все не так просто.

– Ну так объясни мне.

– Я уже однажды пытался.

– Попробуй еще раз, – мягко надавил Брайан.

Голоса у них обоих были хриплые – такие обычно бывают у людей на похоронах. Ну или спросонья. Джастину страшно было начинать этот судьбоносный, выворачивающий душу разговор. Страшно потому, что очевидно было, что принятые сейчас решения уже нельзя будет отыграть назад. А ему-то казалось, он давно уже для себя все решил. Ужасно хотелось заорать: «Не надо, Брайан! Не Надо!»

– Ты счастлив?

Джастин кивнул. Кивок получился какой-то безумный, но тут уж как вышло.

– Вот так? Без меня? – продолжил Брайан. А затем, видимо, разозлившись на себя, положил ладони Джастину на бедра и практически приказал. – Не бойся задеть мои чувства. Говори как есть. Я тут буквально вывернул перед тобой все нутро, как советуют все эти тупые лесбийские книжонки, и меня это просто убивает. Так что давай, поторопись.

Вероятно, Джастин был тут не единственным, кто слегка обезумел. Наверное, это не делало ему чести, но от этой мысли почему-то стало слегка спокойнее. Нет, не то чтобы он совсем успокоился. Так, чуть-чуть.

– Брайан, когда все это началось у нас во второй раз… Когда ты взял меня к себе…

я перестал представлять себе свою жизнь без тебя. Сказать по правде, не было, наверное, ни одного момента, когда я бы всерьез задумался о том, смогу ли жить без тебя, что буду делать, если останусь один. И потому я всеми силами старался превратиться в идеального для тебя спутника, в человека, без которого не смог бы прожить ты. Я очень старался переродиться в некую правильную личность, которую, как впоследствии оказалось, сам же возненавидел.

– Джастин…

– И в итоге получилось, что я потерял себя, – продолжил Джастин, но секундой позже исправился. – Нет, не потерял, я нарочно заставил себя забыть о том, кто я есть. Что означает быть Джастином Тейлором.

В голове снова зазвучал голос Дафни:

Мне кажется… мне кажется, пока ты пытался понять, что это такое – быть геем и быть с Брайаном, эти два пункта как бы заслонили для тебя все остальное.

– И я не могу позволить себе ввязаться во все это снова. Во второй раз я могу и не вспомнить…

Кадык на шее Брайана едва заметно дернулся, подбородок отяжелел.

– А тебе не придется, – сказал он.

Это прозвучало как клятва, как обещание, и у Джастина вдруг мелькнула безумная мысль – не сплюнуть ли им в ладони, прежде чем ударить по рукам.* Господи, раньше такое никогда не приходило ему в голову. Это же мерзость! Он, кажется, сходит с ума, Брайан превращает его в какого-то особо одаренного дебила.

– Я тебя знаю, – продолжил меж тем Брайан. – Я знаю тебя лучше, чем кого бы то ни было. Как тебе известно, я никогда не повторяю дважды, так что слушай, – А потом последовали слова, от которых Джастин в одно дыхание окончательно себя потерял и тут же обрел снова. – Я хочу, чтобы ты был в моей жизни. Хочу, чтобы ты был моим партнером. – Помолчав, Брайан добавил – отчетливо и очень решительно. – Хочу, чтобы ты был со мной в любом качестве, в каком смогу тебя получить.

– Ты ведь это серьезно.

Джастин видел, как Брайан несколько раз проиграл его слова у себя голове. И на секунду упрямо сжал челюсти. И Джастин понял – несмотря ни на что, было одно мгновение, когда Брайану захотелось взять свои слова назад. Отменить, обсмеять, обесценить, заявить, что он вообще ничего такого не имел в виду.

Но потом он увидел, что Брайан поборол эти мысли.

– Я еще никогда не был так серьезен.

– А что же случилось с – «никогда ни за кем не бегать»?

Брайан коротко дернул плечами и развел руками.

– А я не побежал, я пошел.

Сердце его подпрыгнуло и разорвалось, мозг умер, и во всем организме, кажется, остались только кишки.

– Да уж, ты не особенно торопился, – ему даже удалось рассмеяться. – Брайан, мне нужно, чтобы ты пообещал мне кое-что.

И в первый раз в глазах Брайана промелькнуло сомнение.

– Джастин, я не буду ничего тебе обещать, чтобы потом не нарушить эти обещания, – очень серьезно ответил он. – Я не даю клятв, которые не смогу сдержать.

– Я знаю. Поэтому и прошу тебя пообещать мне именно это.

Прежде чем он успел продолжить, Брайан, раздраженно мотнув головой, заговорил:

– Секс – это огромная часть моей жизни. Это защитный механизм и способ справиться со стрессом. Это было частью меня всю сознательную жизнь. И я не знаю, могу ли пообещать… – Он замолчал и отвернулся.

Но все-таки не ушел.

– Но этим твоя личность не ограничивается, – осторожно заметил Джастин. – И в любом случае это не то, о чем я хочу тебя попросить. Если мы хотим, чтобы у нас все получилось, получилось по-настоящему … тогда я прошу, чтобы ты позволил мне любить тебя.

Брайан настороженно обернулся.

– Позволь мне любить тебя, – проговорил Джастин. – Позволь себе любить меня в ответ, – кажется, еще никогда он не произносил вслух ничего более важного. – Как думаешь, с этим ты справишься?

– Это будет непросто. Придется ломать рефлекс, формировавшийся двадцать девять лет.

– Тридцать два, – поправил Джастин.

– Это детали, – отозвался Брайан, а потом добавил. – Наверное, тебе иногда придется мне об этом напоминать.

Он не ушел и не сказал нет. И этому его осторожному «да» Джастин верил. Может быть, именно потому, что оно было такое осторожное.

– Думаю, это я осилю.

Брайан подался вперед, и Джастин рванулся к нему навстречу. И когда губы их встретились, Джастин понял, что именно этого все это время и ждал. Потому и не сдавался так долго. Верил, что когда-нибудь будет вот так. Что однажды все сложится в единое целое – слова, сказанные на языке Кинни, и слова, сказанные на привычном английском, намеки и поступки, прерывистое дыхание и стук сердца. И тогда останется лишь одна самая последняя ссылка. Чувствую-говорю-делаю.

Это было то, за что стоило бороться, то, во что стоило верить.

Это было то, чего он хотел.

Комментарий к Глава 9

* Поплевать в ладони, прежде чем пожать друг другу руки – существует обычай скреплять таким образом самые сокровенный клятвы.